Мазергала

Глава 22

Кохабар спешил, как мог. Он летел над Гиблыми Лесами со скоростью стрелы, выпущенной из хорошего арбалета, но и этого ему было мало. Оградив себя от усталости и ледяного ветра Заклятиями Поддержки Силы и Крепких Доспехов, он нёсся на Восток, одержимый лишь одной целью — отыскать Оголтелых Мастеров, которые никогда не сидели на одном месте.

Кохабар был бы и рад лететь быстрее, но ни один Маг в Мазергале не мог перемещаться быстрее стрелы.

Бесчисленные кроны деревьев, словно волны зелёного моря, покрывали всю землю до самого горизонта. Замершие реки, озёра, ручьи белыми нитями опутывали Гиблые Леса, одаряя жизнью всё то, что росло и жило здесь.

Кохабар хотел властвовать в Мазергале над каждой живой душой, и сейчас у него захватывало дух вовсе не от ветра, нет, (от него-то он был, как нельзя лучше защищён), а от того, какие несметные сокровища можно было заполучить, если захватить Ваах и стать единоличным правителем этого королевства, обложить его огромной данью и заставить всех и вся работать только на себя — великого и могущественного Кохабара.

Два дня летел Кохабар на Восток, не останавливаясь и не давая себе отдыха, оградив себя заклинаниями от сна и усталости. Наконец, лес внизу поредел, а вскоре и последние деревья остались далеко позади, уступив место холмистой заснеженной равнине. Это и было Запределье.

Поднявшись выше, Кохабар внимательно вглядывался вдаль, стараясь не пропустить единственный ориентир в этой части Запределья — Гулов Палец, каменный столб, одиноко торчащий среди холмов. Около этого сооружения, неизвестно, как, когда и откуда появившегося, находилась тесная нора дракона-карлика Хлупа, который знал все последние новости Запределья. Именно он мог подсказать Кохабару — где следует искать Оголтелых Мастеров.

Эти существа так часто меняли места своих стоянок, так что без помощи Хлупа, Кохабар мог потратить на их поиски не один десяток дней. Оголтелые Мастера занимались тем, что разыскивали всевозможные минералы из которых, впоследствии, изготавливали удивительные предметы, которыми сами, впрочем, почти не пользовались.

Кохабар не любил встречаться с этой кучкой полузверей-полулюдей, так как их поведение порой было абсолютно непредсказуемым. Но сейчас у Мага не было другого выхода, ему срочно была нужна плита из лефита, а купить её можно было только у Оголтелых Мастеров…

Наконец, далеко, на горизонте, Кохабар заметил верхушку каменного столба. Несмотря на то, что небо было затянуто облаками, чёрная макушка Гуллова Пальца была видна издалека, благодаря застилавшему всё вокруг, белому снегу.

По мере того, как Маг приближался к цели, Гулов Палец рос прямо на глазах. Создавалось впечатление, что некий великан, находящийся под землёй, пронзил своим каменным клинком её твердь и теперь грозился разрубить заснеженную равнину.

Кохабар подлетел к каменному шпилю и спустился вниз, на вытоптанную в снегу площадку. Он подошёл к тёмному зеву драконьей норы и прокричал:

— Эй, Хлуп, выходи! Маг Кохабар хочет говорить с тобой!

Из норы послышалось недовольное бурчание, глухие вздохи и всхлипы и вслед за этим оттуда высунулась маленькая шипастая голова, несомненно, принадлежащая дракону небольших размеров. Увидев Кохабара, голова, покрытая синей блестящей чешуёй, поспешно втянулась обратно в нору, и оттуда раздался картавый хриплый говорок:

— Я тебя не знаю, пгишелец. Уходи. Кохабаг стагик, а ты — совсем молодой. Ненавижу вгунов!

— Ты и сам не очень-то правдив, Хлуп, — промолвил Кохабар. — Разве до тебя ещё не дошли слухи о том, что теперь у меня — новое обличье?

— Об этом я знаю, — откликнулся дракон. — Но чем ты докажешь, что ты и есть — Кохабаг?

— Что?! — закричал разгневанный Маг. — Ты хочешь, чтобы я доказывал тебе — какому-то жалкому драконишке, что — это я?! Эх, жаль, что на тебя не действует волшебство, я бы немедленно превратил тебя в пепел! Я знаю, что ты трус, Хлуп, знаю, что ты обменял свою драконью мощь на пожизненное Заклятие Неприкосновенности у покойного Мандиала, когда тот припёр тебя к стенке! Ты предпочел остаться в живых, превратившись в норную зверушку, вместо того, чтобы умереть достойно, как и подобает настоящему дракону! И это знаю лишь я один! А если тебе и этого мало, тогда смотри!

Кохабар выхватил Магический Жезл, направил его на верхушку Гуллова Пальца и короткая молния, слетевшая с увенчанного гладким шаром, конца Жезла, в один миг снесла островерхую макушку столба. Сверху посыпались обломки камней, и Кохабар вновь заговорил:

— Что, и теперь ты мне не веришь, Хлуп?! Сейчас я разрушу Гулов Палец, и ты будешь вынужден скитаться по Запределью в поисках тёплого местечка, которых здесь не так-то много! Или… Ха-ха! Или тебе придётся самому отстроить заново Гулов Палец, ведь только благодаря его существованию, ты ещё жив! Его видно издалека, и все знают, что у столба живешь ты и в любое время можешь рассказать всё, что нужно. Но теперь, — угрожающе продолжал Маг, — всё будет иначе! Сейчас я разрушу Гулов Палец, и ты станешь никому не нужен! Ты умрёшь с голоду, здесь, в этой пустыне, ты…

— Хватит, хватит, — равнодушно прокряхтел Хлуп, вылезая из норы. — Теперь я увеген — ты — Кохабаг. Хогошо выглядишь, стагый знакомый… Ты пгав… Никто, кгоме Кохабага, не знает о моей сделке с Мандиалом, а Кохабаг не стал бы гассказывать о ней никому, потому что, я бы в ответ гассказал всем-всем дгаконам одну замечательную, давным-давнишнюю подробность жизни великого Мага, — Хлуп произнёс слово «великого» с нескрываемым презрением, — и тогда бы все дгаконы Запгеделья затеяли с Кохабагом войну, — медленно растягивая слова, рассуждал Хлуп, степенно расхаживая около входа в свою нору. Дракончик лукаво посматривал на Мага снизу вверх, прищуривая при этом то один, то другой глаз.

— А столб ты не газгушишь, потому что тогда вход в Запгеделье для тебя будет навсегда закгыт, его жители не пгостят тебе этого никогда и начнётся война, а ты её не хочешь! И хватит тут выпендгиваться! Я — да я! — передразнил Кохабара Хлуп. — Говоги, зачем пгишёл, да пговаливай отсюда поскогее! Не люблю я Магов! Кстати с тебя двадцать каблов на ремонт столба! Надеюсь, коголь Аллоклий ещё делает пгекгасные монетки? Нельзя погтить вещи, тебе не пгинадлежащие! — назидательно закончил Хлуп и протянул лапу, ожидая немедленной платы.

Кохабар понял, что проиграл в этом споре коротышке-дракону, который напомнил Магу о преступлении, совершённом им около пятидесяти лет назад. Кохабар похитил тогда двадцать драконьих яиц у драконихи Вимблы и тайно продал их Торговцу из Заморья. Если бы драконы, даже по прошествии стольких лет, узнали бы, кто сделал это, они бы, забыв о своих внутренних распрях, объединились против Кохабара, и тому пришлось бы нелегко.

Для Кохабара оставалось тайной то, каким образом Хлупу удалось узнать о краже яиц, и эту тайну Маг не мог раскрыть, ввиду неуязвимости дракона-карлика.

Но, в свою очередь, стоило Кохабару рассказать драконам Запределья о том, как Хлуп продал свою силу Мандиалу, и коротышка навсегда потерял бы всякое уважение со стороны своих собратьев, а так же лишился бы места осведомителя у Гуллова Пальца.

Так и жили эти два таких разных по своей природе существа, храня каждый в своей душе (если, конечно у них были души) страшные тайны друг о друге.

Именно поэтому Кохабар нехотя убрал Магический Жезл и, скорчив недовольную гримасу, достал туго набитый деньгами мешочек, отсчитал двадцать монет и отдал их Хлупу, который, схватив деньги, немедленно скрылся в своей норе с тем, чтобы спрятать их в укромное местечко.

«Вот, поганец, — думал Кохабар, расхаживая вокруг каменного столба. — Помнит ведь, всё помнит!».

Хлуп вылез из норы и, отряхивая своё тело от прилипших к нему кусочков грязи, сказал:

— Ну, давай, задавай свой вопгос.

Кохабар подошёл к дракону, и презрительно глядя на того сверху вниз, спросил:

— Я хочу знать только одно: где мне искать Оголтелых Мастеров?

— У-у-у… — протянул Хлуп, мотнув безобразной головой и глядя в сторону, ответил:

— Кто же это может знать?! Они ведь не сидят на одном месте.

— Ну, хотя бы укажи, в какую сторону мне лететь — на Восток, на Север или на Юг? — сказал Кохабар, делая шаг вперёд.

Дракон попятился к норе, уселся прямо на утоптанный снег и прокартавил:

— Я знаю направление, но деньги мне не нужны, Кохабаг, — Хлуп вдруг недобро ухмыльнулся, обнажив два ряда жёлтых зубов. — Я загадаю тебе тги загадки, ты отгадаешь их, а я тебе скажу — в какую стогону умчались Оголтелые Мастега. Знаешь, Кохабаг, я сам пгидумал хого-о-ошие загадки! Скучно мне. Уже десять дней никто сюда не пгилетал, ни о чём меня не спгашивал, вот я и гешил, что с пегвого, кто появиться, я денег бгать не буду, а загадаю ему загадки — и дело с концом! Это ведь тоже может быть платой за ответ, пгавда?

Кохабар чуть было не выругался вслух. «Какая обида, какое унижение, для меня, сильнейшего Чёрного Мага Мазергалы! — думал Кохабар, крепко стиснув зубы от ненависти и устремив „испепеляющий“ взгляд в ухмыляющуюся драконью морду. — Как тяжело выслушивать дурацкие загадки от этого, этого… Но, если я не узнаю, куда улетели эти умалишённые Мастера, а буду искать их сам, у меня на это уйдёт уйма времени! Запределье — не Мазергала. Это очень большая страна…».

— Говори свои загадки! — выпалил Кохабар, сплюнув от негодования себе под ноги.

— А-а-а… Согласился-таки, согласился! — сказал дракон, самодовольно потирая лапами. — А куда ты денешься-то?! Ну, слушай пегвую!

Хлуп прокашлялся и начал:

— Чем больше из неё бегёшь — тем больше она становится! Что это, а, Кохабаг?

Маг ненадолго задумался, но тут взгляд его остановился на входе в драконью нору.

— Это — яма! Я прав, Хлуп?! — победно воскликнул Кохабар.

— Пгав, — недовольно прогудел дракон и его голос прозвучал, как воронье карканье. — Слушай втогую. Когда он нужен — его бгосают, когда не нужен — поднимают. Что это?

— Ну, это уж совсем просто! Ха-ха! — рассмеялся Кохабар. — Это — корабельный якорь! И это — глупая загадка. Давай третью! — взмахнул рукой Кохабар, предчувствуя скорую победу.

Хлуп, лукаво прищурился и сказал:

— Для того чтобы отгадать тгетью мою загадку, тебе понадобится вся сила твоего ума, но я не знаю, поможет ли тебе это? Скогее всего, тебе пгидётся самому газыскивать Мастегов! Хе-хе!

— Не тяни, загадывай! Нет такой загадки, которую я, Кохабар, не смог бы отгадать! — сказал Маг в нетерпении поддев носком сапога снежный ком и отбросив его в сторону.

— Назови мне это слово, и оно исчезнет, — промолвил Хлуп, уставившись на Кохабара широко открытыми глазами.

— Не понял… — покачал головой Маг. — Исчезнет что, Хлуп? Это слово?

— Исчезнет то, что означает это слово! — отрезал Хлуп и, повернувшись к своей норе, бросил Кохабару:

— Когда отгадаешь, позови меня. Не буду я торчать здесь, на холоде. Пойду, посплю.

Дракон зевнул и скрылся в своей норе. Кохабар в задумчивости стоял на месте и, низко наклонив голову, потирал подбородок.

Чёрный Маг захватил с собою бутылку лучшего мазергалийского вина, и теперь он решил, что настала пора её откупорить.

Сжимая бутылку в правой руке, а левую заложив за спину, Маг расхаживал перед норой дракона, делая глоток за глотком прямо из горлышка. Вино всегда помогало ему размышлять, но на этот раз, перебирая в уме все мыслимые и немыслимые ответы на загадку хитрого дракона, он всё больше и больше убеждался в том, что разгадка недосягаема, как линия горизонта.

«Ну что же это такое? Назови мне это слово, и оно исчезнет… Ничего не идёт на ум!», — в отчаянии думал Маг. Он уселся на корточки около столба, поставив перед собою уже наполовину опустевшую бутылку.

На Запределье, между тем, опустились сумерки. Пошёл снег. Ветра не было, и над белой пустыней нависла гнетущая тишина. Дракон в своей норе действительно заснул, и до слуха Кохабара доносилось лёгкое похрапывание Хлупа, которое вскоре переросло в громогласный с жуткими хрипами, басистый храп. Кохабару уже порядком уставшему от поисков решения непостижимой задачи, драконий храп мешал сосредоточиться. Чёрный Маг, не выдержав, заорал:

— Да замолчишь ты, наконец, или нет, проклятая тварь?! Ты мешаешь мне ду… — Кохабар осёкся на полуслове. От радости у него даже перехватило дыхание. Он знал ответ! Более того, дракон сам, своим храпом подтолкнул его к отгадке.

— Просыпайся, ты, закорючка, и выслушай мой ответ! — засунув голову в драконью нору, прокричал Кохабар. — Да вылезай же ты, наконец, уже темнеет, а моё время дорого стоит!

— Неужели, Кохабаг, ты отгадал и эту загадку? — закряхтел Хлуп и, позевывая, вылез из норы.

— Да, мой милый Хлуп, — «елейным» голосом промолвил Кохабар, усаживаясь на корточки перед драконом, и, глядя тому прямо в глаза, продолжил:

— И ты, своим диким храпом, подсказал мне ответ. И ответ этот…, — Чёрный Маг встал, выпрямился во весь рост и произнёс спокойным тоном:

— Молчание.

Кохабар нагнулся и издевательски прошептал на ухо дракону:

— Я назвал тебе это слово — и оно тут же исчезло. И слово это — «молчание». Или я не прав?

— Твоя взяла, Кохабаг, — мрачно промолвил дракон, потупив глаза. — Это и пгавда — «молчание». А Оголтелые Мастега полетели стгого на Юг. Они пголетали мимо меня на своих плитах двенадцать дней назад. Конечно, за это вгемя они могли свегнуть ещё куда-нибудь, но ты без особого тгуда их отыщешь, — дракон замолчал, наблюдая за тем, как Кохабар достает Камень Огня и Магический Жезл, и злобно добавил:

— Пговаливай. Не жди, что я пожелаю тебе удачи или счастливого пути.

— А мне плевать на твои пожелания! — ответил Кохабар и, поднявшись в воздух, прокричал:

— Между прочим, последняя загадка отнюдь неплоха!

Но дракон уже скрылся в своей норе. Ему вновь предстояло долгое одиночество, и он искренне жалел о том, что Кохабару удалось так быстро ответить на все его вопросы…

Быстро стемнело, но Чёрному Магу темнота не мешала, отнюдь, ночью он чувствовал себя намного свободнее, чем днём. Ночь всегда была его стихией, его главным «козырем» во всех делах и замыслах. Не зная усталости, Кохабар теперь летел на Юг, и ни одно живое существо не смогло бы заметить его в непроглядной морозной мгле, опустившейся на бескрайние просторы Запределья.

Наступившее утро не внесло никаких изменений в печальный мёртвый пейзаж затерянной страны, раскинувшейся под ногами летящего Мага.

Лишь к концу дня Кохабар заметил впереди поднимавшийся к небу столб чёрного дыма. Это могло быть всё, что угодно, но чаще всего подобный дым указывал на то, что в этом месте Оголтелые Мастера устроили стоянку.

Чёрный Маг полетел прямо на этот дым и вскоре оказался у огромной ямы с кучами земли по краям и с прилепившимися рядом постройками из чёрного, с белыми прожилками, камня. Эти сооружения служили Мастерам жилищами и мастерскими. Каждая из построек покоилась на большой четырёхугольной плите из серого полупрозрачного материала, в котором Кохабар без труда распознал лефит.

Чёрный Маг не в первый раз встречался с Оголтелыми Мастерами, но его никогда не переставал удивлять их внешний вид, неугомонность и огромная физическая сила. Они, не ведая усталости, носились по всему Запределью в поисках мест, где можно было остановиться, выкопать большую яму, и, наткнувшись на что-либо ценное, немедленно приняться за выделку странных вещей, предназначение которых они и сами порой не могли определить до того момента, пока их не посетит какой-нибудь Маг, дракон или обыкновенный Торговец. Впрочем, Торговцы в эти края заглядывали редко.

Когда кто-нибудь задавал Мастерам вопрос: «Зачем вам всё это нужно?», они, как правило, разводили в стороны своими огромными лапами-руками и отвечали: «Мы сами этого не знаем. Просто мы не можем жить иначе. О, если бы мы узнали — в чём смысл нашей оголтелости, то, наверное, были бы безмерно счастливы. Только задумываться над этим нам некогда. Всё наше время отнимают поиски и работа!».

Кохабар, стоя на краю ямы, внимательно рассматривал копошащихся на её дне существ, пытаясь отыскать среди них Главного Мастера, который был обычно крупнее своих собратьев. Наконец, он увидел его, выходящим из домика на противоположном краю ямы.

Главный Мастер собирался уже спуститься вниз, по верёвочной лестнице, когда Кохабар окликнул его:

— Эй, господин Главный Мастер, ну-ка подождите, у меня к вам разговор!

Существо остановилось и уставилось на гостя всеми своими тремя глазами. Кохабар, не дожидаясь ответа, перелетел через яму и приземлился перед Главным Мастером, который стоял, склонив набок косматую голову с нелепыми кошачьими ушками.

«Какой же он уродливый, — думал Маг, рассматривая Мастера. — Любой Тролль по сравнению с ним — красавец!».

Эти существа невысокого роста, с ног до головы заросшие длинной коричневой шерстью были похожи на людей только издали. Две руки непомерной длины, две ноги, большая голова; но стоило только взглянуть на лицо Оголтелого Мастера и сразу становилось понятно, что перед вами не человек и не зверь, а нечто среднее. Семипалые ладони Оголтелых Мастеров были черны от постоянной возни со всякого рода инструментами. Вот и сейчас Главный Мастер сжимал в руке какой-то продолговатый, с острыми краями, предмет, предназначение которого оставалось загадкой для Кохабара.

Все три глаза Мастера пребывали в непрестанном движении, причём каждый из них существовал будто бы сам по себе; правый глаз смотрел направо, левый — налево, а третий, находящийся в середине лба, двигался вверх-вниз, разглядывая Кохабара. Мастер шумно втягивал воздух носом, который напоминал свиной пятачок, и при этом нос шевелился, вызывая у Чёрного Мага чувство лёгкой тошноты.

— Мне нужна плита из лефита, — заговорил Кохабар. — Я хорошо заплачу.

— Свободной плиты сейчас нет, — проурчал в ответ Мастер и густой мех, полностью скрывавший его рот, шевельнулся. — Мы давно не находили лефита и запас, который у нас был, распродали.

— Я же сказал: я хорошо заплачу, — повторил Кохабар, чётко проговаривая каждое слово. — Снимите одну из своих построек и продайте мне плиту.

— Мы, конечно, любим деньги, — отвечал Мастер, и все три его глаза уставились на два мешочка, которые Кохабар извлёк из-под плаща, — но если я сейчас прикажу своим подмастерьям убрать с плиты мастерскую или дом, нам некуда будет их поставить. У нас нет места на других плитах. А я ни за какие деньги не брошу здесь наше имущество.

У Кохабара возникло желание сбросить Главного Мастера вниз, низвергнуть его на дно чёрной туманной ямы, но он не сделал этого по известной ему и всем жителям Запределья причине.

Трубы Рума — страшное оружие Оголтелых Мастеров, заставляли Кохабара сдерживать свои эмоции. Маг, не поворачивая головы, скосил глаза в сторону соседних построек и насчитал, как минимум восемь Труб Рума, жерла которых были направлены прямо на него. Один залп этого оружия мог отбросить громадного дракона на три десятка шагов, а двадцать залпов могли превратить этого же самого дракона в отбивную.

Кохабар много отдал бы за то, чтобы завладеть хотя бы одной Трубой Рума, стреляющей невидимым глазу, плотным комком энергии, но Оголтелые Мастера никогда и никому не соглашались продать своё грозное оружие.

Заклятие Крепких Доспехов, которым окружил себя Кохабар, разрушилось бы при первом же выстреле Трубы Рума, а второе попадание разорвало бы Мага на куски, а он отнюдь не хотел расставаться с жизнью.

— Хорошо, — выдохнул Кохабар. — Нет, так нет! Но, хотя бы скажи, где я могу достать плиту? Может я смогу купить её где-нибудь ещё?

Главный Мастер немного помедлил и, моргнув всеми тремя глазами, ответил:

— Последнюю плиту у нас купила волшебница Зембильда. По-моему, она не умеет с нею обращаться. Ты можешь попросить Зембильду о том, чтобы она продала тебе плиту. Больше я ничем не могу тебе помочь.

Главный Мастер развернул свои грязные ладони большими пальцами вниз (на языке жестов Оголтелых Мастеров это значило, что разговор окончен) и, повернувшись к Кохабару спиной, зашагал к верёвочной лестнице, сброшенной в яму. Врождённый инстинкт не позволял Мастеру надолго бросать работу.

Кохабар ещё некоторое время наблюдал за тем, как грузное мохнатое существо проворно спускается вниз, затем он взглянул на Трубы Рума и, сплюнув от досады, извлёк из-под плаща Камень Огня и Магический Жезл, поднялся в воздух и полетел прочь от стоянки Мастеров.

Глава 23

«Лететь к Зембильде не стоит, — размышлял Кохабар, направляясь к высокому холму, который он заметил к югу от стоянки. — Она, пожалуй, не за что не продаст мне плиту. Лучше я дождусь глубокой ночи и попытаюсь выкрасть плиту у Оголтелых Мастеров».

— Решено! — уже вслух сказал Кохабар. — Сегодня же ночью я выкраду одну из их построек вместе с плитой! Может мне удастся даже завладеть Трубой Рума? А что, дружище Кохабар, рискнем?!

Чёрный Маг перемахнул через холм и опустился на снег. Он решил дождаться темноты именно здесь, за холмом, чтобы не быть замеченным Оголтелыми Мастерами.

С помощью Заклятия Частицы Лета он растопил вокруг себя снег и уселся на чёрную, с остатками прошлогодней травы, землю. Непрестанно обдумывая коварный план кражи, Чёрный Маг достал из своей походной сумки немного сыра и хлеба и откупорил бутылку вина.

Когда он закончил свою нехитрую трапезу, на Запределье опустилась ночь. Кохабар, оградивший себя от сна с помощью волшебства, уже успел соскучиться по своему кабинету в Летающем Замке и, хотя Чёрный Маг ничуть не устал, ему, скорее по привычке, безумно хотелось сейчас усесться в своё кресло перед камином и вытянуть ноги к огню.

«И ведь всё это из-за поганой обезьяны! — со злостью думал Кохабар. — Всё из-за этого проклятого Хери! Когда вернусь, сделаю его опять маленьким и брошу на растерзание Троллям! Не случись этой катастрофы с Летающим Замком, я был бы сейчас у стен Вааха!».

Кохабар с неудовольствием смотрел на звёздное небо и тонкий серп луны. «Проклятое небо очистилось, и хорошо ещё, что сегодня не полнолуние, иначе пришлось бы мне лететь к Зембильде. Оголтелые Мастера так хорошо охраняют свою стоянку, что при полной луне они меня, наверняка, заметили бы… Но… Эх, всё равно — светловато!» — прицокнув от досады языком, подумал Кохабар и отшвырнул опустевшую бутылку далеко в сторону.

Конечно, он мог стать невидимым, но тогда ему пришлось бы отказаться от Заклятия Крепких Доспехов (дело в том, что в магии Заклятия Невидимости и Крепких Доспехов являлись взаимоисключающими) и в том случае, если Оголтелые Мастера вдруг заметят, что один из их домов вдруг ни с того ни с сего сдвинулся с места, и вздумают «пальнуть» по нему из Трубы Рума, Кохабар тут же «отдал бы концы», а Чёрному Магу не хотелось превращаться в безжизненный кусок мяса.

Кохабар осторожно выглянул из-за холма. Отсюда стоянка Мастеров казалась крошечным чёрным наростом посреди заснеженной пустыни. Справедливо полагая, что на фоне ночного, пусть и звёздного неба, он будет менее всего заметен, Кохабар взмыл высоко в воздух и полетел, забирая далеко влево, чтобы, описав полукруг, подобраться к постройкам Мастеров с тыла.

Ещё во время разговора с Главным Мастером, Маг приметил плиту подходящих размеров и что самое главное — это был не дом, а небольшая Мастерская, на крыше которой находилась всего лишь одна Труба Рума, тогда как на остальных постройках их было по две-три…

«Значит там, — рассудил Маг, — ночью должно быть не больше двух охранников. В жилых же домах — всегда полно народа! Эти их безобразные дети-ублюдки могут поднять такой шум, что только держись! А мастерская — это как раз то, что мне нужно».

У Кохабара было одно преимущество — сонный порошок. Правда, действие порошка было недолгим, но это был единственный шанс украсть плиту из самого центра стоянки.

«Когда Мастера очнутся, я должен; нет!; просто обязан быть уже за горизонтом, чтобы они не знали — где меня искать», — думал Кохабар, развязывая мешочек с порошком и спускаясь всё ниже и ниже. Ветра по-прежнему не было, и Кохабар принялся рассыпать белую мельчайшую пыль прямо над стоянкой. Сам он не мог попасть под действие порошка, так как был защищен Заклятием Крепких Доспехов.

Рассеяв по воздуху весь запас порошка, Кохабар бросил пустой мешочек в дорожную сумку и поднялся выше. Теперь ему оставалось только ждать. Он видел, как сонный порошок еле-еле мерцая во тьме, опустился на крыши построек Мастеров. Чёрный Маг мысленно сосчитал до двадцати и начал медленно снижаться.

На всех крышах царило полное молчание. Убедившись в том, что все сторожа спят, как убитые, Кохабар опустился на крышу той самой Мастерской, которую ему предстояло выкрасть.

У Трубы Рума безмятежно спал косматый Мастер. Благодаря действию порошка он свалился лицом вниз, прямо рядом с хитрым механизмом управления пушкой.

Кохабар поднял спящего стража и перебросил его через низкую решётчатую ограду крыши. Тело Мастера с глухим стуком упало на землю, но он даже не проснулся, а лишь тяжело застонал. Кохабар, вновь воспользовавшись Камнем Огня, прошептал заклинание Нужного Направления и постройка, поднявшись в воздух, полетела на Юг. С её фундаментной плиты срывались, с лёгким шелестом, комья земли и падали вниз, на чистый рыхлый снег…

Кохабар волновался. «Оголтелые Мастера, очнувшись, бросятся на поиски пропавшей Мастерской, а они могут заставить свои плиты двигаться с большей скоростью, чем я. Вот если бы удалось запустить ту штуку, которую мохнатые полудурки называют „двигателем“, я бы, пожалуй, ушёл от погони», — думал Кохабар, спускаясь через квадратный лаз в крыше вниз по лестнице.

Маг вынул Жезл, который тут же засиял ярким синеватым светом, давая Кохабару возможность, как следует рассмотреть внутренности летающей постройки.

Множество предметов, самых разнообразных форм и размеров, окружали Мага со всех сторон. Многочисленные рычаги, металлические колёса с рукоятками, стеклянные диски с цифрами и стрелками; отполированные до блеска железные шары, прикреплённые к длинным чёрным стержням — чего тут только не было!

Назначение всех этих предметов оставалось для Кохабара загадкой. Но его интересовал сейчас лишь массивный аппарат, находившийся в самом центре мастерской. Оплетённая сотнями трубок и блистающая бесчисленными вкраплениями из маленьких стеклянных шариков, конструкция и была тем самым двигателем, с помощью которого Оголтелые Мастера могли перемещать лефитную плиту с мастерской по воздуху. Они никогда не пользовались волшебством, наверное, потому, что привыкли надеяться только на собственные силы.

Кохабар уже не мог вспомнить, где и от кого он слышал о том, что двигатели в постройках Мастеров располагаются строго по центру лефитной плиты. Сейчас он стоял и тупо смотрел на четыре длинных рычага, которые торчали прямо перед двигателем. Наморщив лоб, Чёрный Маг вздохнул и дёрнул один из них на себя. Рычаг, сухо щёлкнув, сдвинулся с места, но аппарат по-прежнему пребывал в состоянии покоя. Кохабар поочерёдно перевёл остальные рычаги в крайнее нижнее положение, но двигатель «молчал» и мастерская продолжала свой полёт, движимая лишь Заклятием Нужного Направления.

«Нет, всё-таки, для того, чтобы запустить это чудище с трубками, надо быть Оголтелым Мастером!», — с сожалением подумал Кохабар, оставил рычаги в покое и вернулся на крышу мастерской.

От стоянки Оголтелых Мастеров Чёрного Мага уже отделяло расстояние в несколько десятков вёрст, но на сердце у Кохабара было неспокойно. Он решил, что пришло время изменить направление полёта, и плавно развернул летающую постройку на Запад, к Гиблым Лесам.

«Чем быстрее я доберусь до Мазергалы, тем лучше, — решил он. — С плиты падала грязь и, увидев её, Мастера подумают, что я полетел на Юг. У меня будет хорошая „фора“. Главное — продержаться три дня. После этого инстинкт заставит Мастеров вернуться к своей стоянке».

Кохабар знал, что эти существа не смогут покинуть свою яму, не вычерпав из неё весь запас материла, который им взбрело в голову разыскать. Это могло быть всё что угодно: золото, железо, медь или какие-нибудь серые невзрачные камни, которым Мастера тотчас же придумывали названия и принимались обрабатывать и испытывать эти камни всеми возможными способами, стараясь добиться хоть какого-нибудь результата. Из-под их умелых рук порой выходили вещи, которым сами Мастера не могли найти никакого применения. Однако странствующие волшебники, посещавшие их время от времени, с удивлением обнаруживали, что некоторые из этих вещей имеют немалую магическую силу.

Только вот секреты своих механизмов Мастера не раскрывали никому, какие бы богатства им за это не предлагали.

Кохабар внимательно рассматривал Трубу Рума. Он насчитал шесть поворотных колёс с рукоятками и три рычага, составлявших устройство управления страшной пушкой. Никаких символов или знаков, указывающих на то, как стрелять из этого, чуждого всякому волшебству, орудия, Кохабар не заметил. Он решил разобраться — как действует Труба Рума. Сдвинув шляпу на затылок, Маг склонился над механизмом и несколько раз провернул одно из колёс. Ствол пушки немного приподнялся. Кохабар тронул остальные колёса и понял, что все они предназначены для наведения Трубы Рума на цель. Теперь предстояло изучить рычаги, концы которых увенчивали различные предметы: один из рычагов заканчивался набалдашником в форме куба, второй — в форме шара, третий — конуса. Кохабар осторожно потянул на себя рычаг с шаром и прислушался. Тишина. Он вернул его в прежнее положение и тронул рычаг с кубом. Послышалось равномерное гудение, вслед за этим раздался резкий щелчок и гул прекратился. Кохабар в задумчивости потёр подбородок и потянул рычаг с конусом. В тот же миг Труба Рума ухнула, словно исполинское чудовище. Пушка мелко задрожала и выбросила из своего жерла невидимый сгусток энергии.

Кохабар, довольный собой, наблюдал за тем, как на вершине холма, в сторону которого было направлено дуло орудия, взметнулся вверх столб рыхлого снега.

«Так вот, как стреляет Труба Рума! — подумал Чёрный Маг. — Ну, это казалось не так уж сложно, как я предполагал вначале!».

Кохабар вновь взялся за поворотные рукоятки. Он уже хотел было развернуть пушку назад, в ту сторону, откуда ожидалась погоня, но Труба Рума, неожиданно загудев, вновь выстрелила. Кохабар инстинктивно отпрянул назад. На этот он не касался ни одной из рукояток, однако пушка, словно обретя свою собственную независимую жизнь, производила залп за залпом.

Чёрный Маг засуетился вокруг Трубы Рума, лихорадочно думая, каким образом остановить непослушное оружие. Он вспомнил о том, что рычаг, увенчанный шаром, вначале не произвёл никакого действия на Трубу Рума. Кохабар дёрнул его на себя, и пушка, к тому моменту уже сделавшая с десяток выстрелов замолчала.

— Уф! — облегчённо вздохнул Чёрный Маг, покачивая головой из стороны в сторону. — Это не оружие, это какой-то ночной кошмар!

Теперь Кохабару оставалось надеяться только на то, что Оголтелые Мастера не услышали выстрелов Трубы Рума, что, однако было маловероятно, так как пушка своим многократным уханьем и беспорядочной стрельбой, в результате которой на равнине Запределья остались большие воронки, могла запросто вывести Мастеров на след Кохабара. Чёрный Маг, конечно, понимал всю серьёзность создавшегося положения, однако то обстоятельство, что ему удалось без чьей-либо помощи раскрыть секрет управления Трубой Рума, придавало ему сил. Теперь у него, по крайней мере, был шанс отбиться от погони.

На всякий случай Кохабар оградил украденную мастерскую Заклятием Защитной Сферы, которое должно было выдержать одно прямое попадание Трубы Рума. Конечно, это была не очень хорошая защита, но другой Кохабар и не знал. Стоя рядом с пушкой, Чёрный Маг до рези в глазах всматривался в ночную пустоту, в любой момент ожидая нападения.

Опасения Мага подтвердились ранним утром, когда красное зимнее солнце выдвинуло свой яркий, идеально-круглый диск из-за края горизонта ровно наполовину.

Вначале Кохабар принял маленькие чёрные точки, возникшие на горизонте, просто за рябь в глазах, но тёмные крапинки становились всё больше и больше, и Чёрный маг понял, что это — погоня.

Он немедленно навёл Трубу Рума на далёкую цель, но стрелять не спешил, решив подпустить своих преследователей поближе. Кохабару теперь оставалось только ждать. Сдаваться без боя Чёрный маг не собирался.

Тем временем летящие точки разделились на три группы. Одна из них продолжала двигаться вслед за украденной мастерской, а две другие решили обойти Чёрного Мага с флангов.

«Собираются взять меня в „клещи“», — понял Кохабар и дёрнул рычаг с кубом на конце, с помощью которого Труба Рума приводилась в состояние боевой готовности. Пушка покорно загудела. Оголтелые Мастера, стремившиеся окружить Мага с флангов, были ещё далеко, и Кохабар решил выстрелить в тех, что были позади. Он счел, что теперь сможет поразить эту группу, в которой насчитал ровно пять построек.

Ехидно ухмыляясь, Чёрный маг протянул руку к рычагу с конусом и уверенно рванул его на себя. Труба Рума «выдохнула» незримый снаряд и Кохабар, повернув рычаг обратно, облокотился на теплый ствол орудия, ожидая результата…

— Попал!!! — Чёрный Маг даже подпрыгнул от радости. — С первого раза! Ай, да я! Ну, держитесь теперь лохматые недоноски! Задам я вам жару!

Кохабар увидел, как одна из летающих платформ Мастеров рухнула в глубокий снег, а постройка, которую она несла на себе, превратилась в груду обломков. Ещё одна постройка беспомощно зависла в воздухе.

«Наверное, двигатель сломался, — с удовольствием подумал Кохабар, наводя ствол пушки на три оставшиеся платформы. — Вот идиоты! Летят кучей, тут хочешь не хочешь, а попадёшь!».

Маг произвёл второй выстрел. Он ожидал, что и на этот раз ему удастся без труда попасть в цель, но, увы, надежды его не оправдались…

Как только Труба Рума «выплюнула» свой снаряд, преследователи сразу же изменили направление своего полёта, рассыпавшись в разные стороны и давая возможность заряду из пушки Кохабара беспрепятственно улететь в пустоту. Увернувшись от удара таким неожиданным образом, Оголтелые Мастера вновь объединились, продолжая погоню. Три платформы, почти касаясь друг друга, вновь летели вместе и уже приблизились к Кохабару настолько, что он мог уже различить силуэты Мастеров, которые копошились возле своих пушек.

Чёрный Маг выстрелил в третий раз, недоумевая, каким образом Оголтелые Мастера смогли увернуться от предыдущего залпа.

Однако и в третий раз повторилась «та же самая картина». Стоило Кохабару дёрнуть за рычаг, как платформы Мастеров мгновенно рассредоточились.

«Почему же они не стреляют? — недоумевал Маг, переводя Трубу Рума на непрерывный огонь. — Может, боятся повредить мастерскую, которую я украл? Может в ней есть что-то ценное?».

Его пушка выплёвывала заряды один за другим, Кохабар вращал поворотные колёса, заставляя ствол Трубы Рума перемещаться слева направо, справа налево, вверх-вниз, даже по диагонали, но все его попытки сбить хоть ещё одну платформу преследователей, оказались тщетными. Оголтелые Мастера чувствовали себя в воздухе, словно рыбы в воде и расстояние между ними и Кохабаром стремительно сокращалось. Между тем, преследователи ещё не сделали ни одного выстрела, и это их спокойствие приводило Чёрного Мага в состояние неописуемого бешенства.

Позабыв обо всём на свете, Кохабар метался вокруг Трубы Рума, ствол которой уже накалился от непрерывной стрельбы. Яростно вращая поворотные колеса, Маг вдруг совершенно случайно уловил краем глаза какое-то движение справа от себя.

Кохабар резко повернул голову и понял, что совершил роковую ошибку, позабыв о флангах…

Летающая платформа Мастеров неслась с огромной скоростью прямо к украденной мастерской, на крыше которой, застывший с широко раскрытыми глазами Кохабар смотрел на неё, не в силах сообразить, как он мог допустить такую непростительную для хитрейшего Мага оплошность.

Но страх был чужд Кохабару. Маг в любой момент мог покинуть поле битвы, но недавние неудачи настолько разозлили его, что он упрямо решил драться до конца.

Опомнившись, он быстро развернул Трубу Рума навстречу приближавшемуся с фланга противнику. Кохабару казалось, что ещё немного, и непрерывные залпы его пушки разорвут на куски летящую на него платформу, как вдруг его Труба Рума вместо очередного выстрела издала оглушительный скрежещущий звук и, затрясшись крупной стучащей дрожью, взорвалась, выплеснув на Мага волну огня. Он почувствовал, как его, словно во сне, приподняло в воздух, и неведомая сила смела Кохабара с крыши злосчастной мастерской, словно пушинку…

Вслед за этим последовал второй взрыв, разнесший постройку на куски, и Маг увидел, как прямо на него, бешено вращаясь в раскалённом воздухе, летит большой обломок Трубы Рума.

Кохабар успел только подумать, что «Заклятие Защитной Сферы — дрянь и от внутреннего взрыва не спасает…» и тут кусок Трубы ударил его в грудь со страшной силой, бросив Мага в рассыпчатый снег и вогнав его с головой в белую зимнюю перину Запределья.

Но Заклятие Крепких Доспехов недаром носило такое название. Кохабар остался цел и невредим, он даже не потерял сознание. Заклятие выдержало этот ужасный удар, да ещё и осталось в силе.

Чёрный Маг немедленно вышел из мимолётного оцепенения и, поблагодарив судьбу за то, что снег в Запределье ещё не успел спрессоваться, с трудом дотянулся до заветных предметов — Жезла и Камня, которые, благодаря всё тому же Заклятию Крепких Доспехов, Кохабар не растерял во время взрыва.

Увлекая за собою искрящийся на солнце снег, Чёрный Маг стремительно взмыл в воздух и, только оказавшись высоко в небе, рискнул остановиться с тем, чтобы осмотреть последствия прошедшей битвы.

Мастерская, которую украл Кохабар, была разрушена, плита из лефита раздроблена на несколько кусков; обломки Трубы Рума, стен мастерской, остатки кровли, части механизмов — всё это разметало сильным взрывом на десятки шагов вокруг.

Летающий дом, атаковавший Кохабара с фланга, по-видимому, был повреждён. Он уже не висел в воздухе, а покоился на снегу, погрузившись в него наполовину своей высоты.

Оголтелые Мастера постепенно «стягивались» к месту взрыва, останавливая свои летающие дома и мастерские над обломками разрушенной постройки.

Кохабар понял, что здесь ему больше нечего делать. Мастера, занимавшие места у пушек, уже заметили его силуэт в чистом утреннем небе и теперь разворачивали Трубы Рума вверх с тем, чтобы убить, ставшего ненавистного им Мага и тем самым отомстить ему за разрушение своего имущества.

Кохабар поднялся ещё выше и полетел прочь, петляя в небе, словно раненая птица и не позволяя своим противникам прицелиться, как следует.

«Мой коварный план провалился, — с грустью думал Маг. — Но, хорошо ещё, что я остался жив. Правда теперь Оголтелые Мастера объявят меня своим злейшим врагом… Ну, и что же? Не впервой! Переживу как-нибудь! А сейчас вперёд, к Зембильде! Может мне всё-таки удастся выторговать у неё лефитную плиту?»

Глава 24

Чёрный Маг не отчаивался. Правда, он видел волшебницу Зембильду лишь однажды, очень давно, когда та была ещё совсем маленькой девочкой с двумя смешными косичками, которые любила ей заплетать её старая бабка-ведьма Клувида, отличавшаяся редкой занудливостью, сварливостью и завистью.

Эта «парочка» жила когда-то в Мазергале, и Кохабар, тогда ещё будучи обыкновенным бродячим Магом, однажды попросился к ним на ночлег. Ведьма не хотела впускать его, но он предложил ей денег, и жадная старуха согласилась приютить его. Кохабар вспомнил, что ведьма постоянно твердила о том, что её внучке суждено стать богатой волшебницей. Тогда Чёрный Маг не придал её словам большого значения, но имя девочки, тем не менее, почему-то запомнилось ему и, лишь по прошествии многих лет до Кохабара дошли слухи о том, что в Запределье появилась очень сильная колдунья по имени Зембильда. Таким образом, пророчество Клувиды сбылось…

Чёрный Маг летел на Восток, пока совершенно не представляя себе, где находится жилище волшебницы. Но его это нисколько не волновало. С помощью Камня Огня он привёл в действие Заклятие Поиска Магов, и теперь ему было совершенно безразлично — в какую сторону продолжать свой полёт. Дело в том, что стоило теперь Зембильде воспользоваться своей волшебной силой, и Заклятие Поиска Магов немедленно должно было развернуть и понести Кохабара прямо к колдунье, причём без всяких усилий с его стороны. Любого Мага отыскать было гораздо проще, чем каких-нибудь Оголтелых Мастеров, которые совсем не пользовались волшебством.

Кохабар знал, что отныне ему надо быть начеку. Оголтелые Мастера очень разозлились, а ведь их летающий посёлок не был единственным в этих краях, были и другие, и, в очень скором времени они могли быть извещены о вероломстве коварного волшебника.

Чёрный Маг, зевая на лету, осматривал окрестности. Он уже успел соскучиться по зелёному «морю» Гиблых Лесов. Если раньше они казались ему уныло-однообразными, то теперь, режущая ослепительной белизной глаза, равнина Запределья заставляла Кохабара вспоминать о Мазергале, как о красивейшей райской стране.

В середине дня, когда Кохабар уже подумывал о том, чтобы спуститься вниз и, растопив снег, немного потоптаться по твёрдой земле, невидимая сила Заклятия Поиска Магов вдруг развернула его в воздухе и повлекла на Юго-Восток. Кохабар обрадовался наступившей перемене, ведь это означало, что Зембильда воспользовалась своим волшебством и теперь Чёрный маг направляется прямо к её жилищу. Волшебнику оставалось только ждать…

Ждать, однако, пришлось два дня, и только на утро третьего Кохабар почувствовал, что цель его путешествия близка. Интуиция, присущая всем Магам, Чёрным и Белым, у Кохабара была развита очень хорошо. Прошло уже шесть дней с тех пор, как Чёрный Маг, оставив Летающий Замок на попечение Хери, отправился на поиски лефитной плиты, а результата всё ещё не было. Кохабар понимал, что должен, во что бы то ни стало, любым путём выкупить, выпросить, вырвать заветную вещь у волшебницы. Волшебник решил забыть о том, что на свете существует слово «если», Кохабар поклялся самому себе, что он либо умрёт, либо вернётся в Гиблые Леса, оседлав желанную плиту.

«Я убью эту Зембильду, если она заупрямится, я разрушу всё и вся вокруг, я отдам свою правую руку за то, чтобы получить этот проклятый кусок лефита! — воинственно думал Чёрный Маг. — Гм… Впрочем, насчёт руки, я, пожалуй, переборщил… Она мне и самому ещё пригодится!».

В Запределье, тем временем, разыгралась снежная буря. Кохабар смотрел вниз и не видел под собой ничего, кроме непрерывной кутерьмы из бесчисленного множества снежинок. Снегопад был таким сильным, что Чёрному Магу казалось, будто он находится в пучине бушующего потока, состоящего сплошь из белого пуха.

Внезапно Кохабар почувствовал, как его с силой понесло вниз, к земле.

«Я снижаюсь, — подумал он, невольно охнув от ощущения наступившей невесомости, — следовательно, я уже рядом с целью!».

Вскоре ноги его коснулись белого покрова, а, вслед за этим, Заклятие Поиска Магов исчезло, и Кохабар тут же оказался по колено в снегу. Впереди себя, в нескольких шагах, Кохабар с трудом разглядел сквозь завесу бурана смутные очертания какой-то преграды.

Маг двинулся прямо на неё. Сделав несколько шагов, он остановился перед серыми деревянными воротами в стене. Ворота были закрыты. Стена, сложенная из грубоотёсанных камней оказалась невысокой и, посмотрев вверх, Кохабар заметил на её краю украшения в виде статуэток каких-то существ. Буря не прекращалась и увесистое ржавое кольцо, прикрепленное к воротам, отбивало неровную дробь под порывами яростного ветра.

Кохабар приподнял это кольцо и, стукнув им по двери три раза, прислушался и тут же отступил назад, потому что, только сейчас заметил, что ворота сплошь исписаны магическими рунами.

«Ого, да она не просто волшебница! — подумал Кохабар, читая замысловатый текст. — Она — самая настоящая Чёрная Ведьма! Такими заклинаниями никогда не станет пользоваться обычный волшебник!».

Письмена на воротах были хорошо знакомы Чёрному Магу. Точно такими же рунами были написаны книги Мандиала. Кохабар невольно проникся уважением к колдунье.

«Значит, у меня хранятся не все книги Мандиала! — удивлялся он. — Значит, Зембильда тоже поживилась за счёт поверженного Мага! А мне казалось, что я — единственный, кто воспользовался его знаниями…».

Мысли Кохабара были внезапно прерваны звуком отодвигаемого в сторону засова. Вслед за этим в воротах отворилась внутрь небольшая дверца, ранее незамеченная Магом и в проёме показалась безобразная голова, принадлежащая Троллю-привратнику.

— Что вам угодно? — прорычала уродливая голова, сощурившись от непрерывно летящего снега.

— Я хочу видеть волшебницу Зембильду по очень важному делу. Я — Чёрный Маг Кохабар из Мазергалы.

— Входите, — сказал Тролль, втянув голову обратно, и отошёл от дверцы, освобождая вход. — Госпожа Зембильда ждёт вас.

Ответ Тролля озадачил и насторожил Кохабара. Маг, едва увидев привратника, приготовился к предстоящей перепалке и никак не ожидал, что это существо согласится без лишних разговоров впустить его. Если Зембильда ждала его, значит, она заранее узнала, что он направляется к ней. Но каким образом?

Однако Кохабар решил не показывать своего удивления и, придерживая полы плаща, молча вошёл в распахнутую перед ним дверь.

Тролль задвинул засов и, сурово бросив Магу: «Следуйте за мной!», направился через небольшой заснеженный двор к парадному входу во дворец, фасад которого, казалось, внимательно рассматривал Чёрного Мага тремя рядами узких, сверкавших антрацитно-угольным блеском, высоких окон.

От ворот в толстой стене до входа в замок было шагов тридцать и здесь, во внутреннем дворе, снег, не колеблемый ветром, падал вниз и спокойно ложился слой за слоем, образуя на башенках и лепных украшениях дворца волшебницы смешные белые шапки.

Кохабар не спешил снимать с себя Заклятие Крепких Доспехов. «Кто знает, какой приём окажет мне эта ведьма? — думал осторожный Маг. — Может, она приготовила для меня хитрую ловушку?».

Несмотря на то, что снега во дворе было не так уж много, Кохабар, шагая за Троллем, старался ступать след в след; и делал он это не из опасения попасть в какую-нибудь скрытую западню, а скорее в силу многолетней привычки, которая выработалась у него ещё в то время, когда он ещё был обыкновенным странствующим Магом, и ему приходилось проходить по зимней Мазергале многие-многие верста.

Тролль шёл не оглядываясь, шумно сопя приплюснутым носом и разбрасывая меховыми сапогами снег в разные стороны. Кожаная куртка, бронированная стальными пластинами и старый боевой топор с зазубренным лезвием и короткой ручкой, который был заткнут за широкий ремень на бёдрах Тролля, ясно давали понять Кохабару, что перед ним — опытный воин.

«Зембильда выбрала себе неплохого привратника», — подумал Кохабар, наблюдая за тем, как грузный получеловек-полузверь схватился за блестящую, в форме причудливо изогнувшейся змеи, ручку входной двери. Тролль, совершенно не обращая внимания на гостя, распахнул дверь и вошёл внутрь дворца.

Кохабар уже выставил впереди себя ладонь, ожидая того, что Тролль, которому чужды проявления вежливости, не станет придерживать дверь ради него, но тут же понял, что насчёт этого существа он ошибся. Привратник, войдя, не только придержал дверь, но и сделал неуклюжий приглашающий жест своей волосатой лапищей. Правда он при этом ничего не сказал и смотрел куда-то в сторону, да и сам этот жест был наполнен сарказмом и еле скрытым пренебрежением к гостю, но, в то же время, Кохабар вспомнил о своей маленькой армии гордых чудовищ, подобных этому, и подумал о том, что ему самому никогда не удавалось добиться такого повиновения от своих наёмников, а уж чтобы сделать одного из них слугою — так об этом вообще не могло быть и речи.

— Вытирайте ноги! — пробурчал Тролль, указывая Кохабару на ковёр, начинавшийся прямо за дверью, а заканчивающийся у подножия широкой роскошной лестницы, ведущей на верхние этажи дворца.

Кохабар заметил, что край ковра заметно замызган и затёрт. Видимо все входящие были обязаны очищать свои сапоги и ботинки именно в этом месте. В любое другое время и в другом месте Кохабар глубоко возмутился бы этому, унизительному для него, приказу, но здесь Маг был гостем, а Запределье — не Мазергала, здесь у него было много врагов, да к тому же он имел огромное желание заполучить плиту из лефита… В общем, всё это вкупе заставило Кохабара на время забыть о том, что он — один из сильнейших Магов Мазергалы. Он покорно пошаркал подошвами своих высоченных сапог-ботфортов о край ковра, оставив на нём несколько мокрых полос.

«Если б не лефитная плита, — думал Кохабар, крепко сжав челюсти и злобно косясь на Тролля, — я оторвал бы тебе голову, придурок! Если бы ты знал, что жив ещё лишь благодаря моему безмерному терпению, ты бы несказанно радовался и, прыгая по этому залу, сочинял бы для меня хвалебную оду!».

Тролль, не проронив ни слова, направился к лестнице, и Кохабар, закончив унизительную процедуру вытирания ног, заспешил вслед за ним. Мягкий ковёр заглушал звук шагов и Кохабар, оглядываясь по сторонам, всё более утверждался во мнении, что его Летающий Замок, по сравнению с дворцом Зембильды — просто мрачный сарай…

Несмотря на то, что здесь не было ни одно факела, а за окнами из-за непогоды царил вечерний полумрак, внутренние покои дворца Зембильды были хорошо освещены. Потолок и стены были покрыты зеркалами, в которых Чёрный Маг и его провожатый отражались бесчисленное количество раз. Статуэтки драконов, а также прочих летающих и ползающих тварей, расставленные и прикреплённые к стенам в разных местах дворца, многократно отражаясь в зеркальном сумасшествии, заставляли Чёрного Мага оборачиваться то налево, то направо. Кохабар не привык к такому изобилию мелких предметов.

«Что тут поделаешь?! Женщина — она и есть женщина, будь она хоть трижды волшебницей!», — размышлял Маг, с ухмылкой разглядывая статую обнажённой девушки с великолепной фигуркой, выполненную в полный рост. Кохабар поднимался по лестнице вслед за Троллем и увидел это творение рук неизвестного мастера в углу площадки, располагавшейся между первым и вторым этажами.

Маг остановился, любуясь замечательной скульптурой. Созданная из иссиня-чёрного камня статуя изображала девушку, которая воинственно сжимала в одной руке острозубую молнию, а в другой руке — меч, занесённый для удара. На мгновение Кохабару показалось, что каменная девица с длинными распущенными волосами сейчас ударит его своим мечом, и он даже сделал шаг назад, хотя и понимал, что по сути, это — самый обыкновенный кусок камня и волшебства он в себе не несёт.

«Да-а-а… — подумал Кохабар. — Рука мастера бывает порой сильнее руки волшебника. Есть во всём этом какая-то неведомая мне сила, заставляющая иногда поверить в то, что творения скульпторов и художников вот-вот оживут! Искусство — что тут говорить!».

Рассматривая статую, Кохабар на миг забыл о своём проводнике. Слуга-Тролль остановился на лестнице, ожидая гостя, и когда Кохабар поднял голову, то увидел, что морду Тролля искажала снисходительно-издевательская гримаса.

«Ну, надо же мне было… — укорил самого себя Кохабар. — Вот позор-то! Великий Маг Мазергалы стоит, как последний дурак и пялится на голую девку, будто он их в жизни никогда не видел! Этот болван-Тролль, наверняка, еле сдерживается от того, чтобы не свалиться с лестницы от хохота!».

Кохабар решительно направился вверх по лестнице, вслед за Троллем, который, увидев, что гость перестал созерцать скульптуру, возобновил движение.

Эта статуя изображает нашу госпожу Зембильду, — не оборачиваясь, прорычал Тролль. — Она — красавица! Кто бы ни вошёл, все становятся перед этой статуей в стойку, словно голодные кобели!

Кохабар стоически промолчал, подавляя желание броситься на шутника-циника и растерзать его. Он лишь затаил злобу и поклялся при любом удобном случае рассчитаться со слугой Зембильды за эту обидную реплику.

Тем временем они поднялись на второй этаж замка, и провожатый Кохабара направился к закрытой двустворчатой двери из жёлтого дерева, откуда слышался многоголосый гомон, смех и звон бокалов. Эти звуки явно указывали на то, что за этой дверью идёт пир и что празднество, причина которого пока что оставалась загадкой для Мага, сейчас в самом разгаре.

Взявшись за позолоченную ручку, Тролль открыл эту дверь и на этот раз всё-таки пропустил вперёд Кохабара, и, лишь когда тот вошёл внутрь, последовал за ним.

«Проявил так-таки крупицу вежливости, собака!», — подумал Маг, метнув на Тролля полный ненависти взгляд.

Громадный, видимо специально предназначенный для различных торжеств, зал поразил воображение Чёрного Мага. Кохабар на своём веку посетил немалое количество дворцов и замков, но, до сей поры, и представить себе не мог, что где-то, на самом краю Дельдары, в Руном забытом Запределье, существует замок, внутреннее убранство которого заставит его — Чёрного Мага признать, что его представления о роскоши и комфорте по сравнению с фантазией Зембильды бледны, словно маленькая звёздочка на ночном небе рядом с полной луной.

Все четыре стены залы от пола до полукруглого, куполом взлетающего вверх, хрустального потолка, были украшены мозаикой из сверкающих разноцветных камней. На стенах залы висели красочные полотна, каждое из которых отображало важные моменты жизни Зембильды.

На одной картине она сражалась с драконом, на другой — волшебница поднимала руки к небу, стоя на вершине высокой горы и по лицу её текли алмазные слёзы; на третьей — она стояла перед каким-то человеком в странных одеждах и держала в вытянутой руке кубок. Следующая картина… Глаза Кохабара «округлились». Картина изображала его самого, держащего под руку прекрасную колдунью!

«Этого не может быть! — метеорами неслись мысли в голове Кохабара. — Моё новое лицо, мой нынешний костюм, меч, Жезл, даже оттопырившийся карман с Камнем Огня… Откуда она могла узнать, как я выгляжу?!».

— Добро пожаловать в мою скромную обитель, господин Кохабар, — раздался в наступившей тишине нежный низкий голос Зембильды.

Кохабар опомнился и посмотрел на женщину, которая сидела на шикарном троне, во главе длиннющего стола, заваленного разнообразными кушаньями. По обеим сторонам стола, повернув в сторону гостя сморщенные серые лица, маленькие человечки-карлики, внешний вид которых и особенно их язвительные, не сходящие с лиц, ухмылки, произвели отталкивающее впечатление на Чёрного Мага.

— Что же вы застыли, господин Кохабар? Проходите! Я всегда рада гостям! Они в Запределье — такая редкость! Эй, Эгорн! — крикнула она Троллю-привратнику, который всё это время стоял за спиной Кохабара. — Немедленно принеси второй трон для господина Чёрного Мага! Он будет сидеть рядом со мной!

Тролль, с несвойственной ему поспешностью, немедленно скрылся за дверью, стремясь, как можно скорее выполнить приказание своей повелительницы.

Кохабар, стуча каблуками своих сапог, подошёл к Зембильде и, галантно поклонившись, произнёс:

— Очень рад приветствовать вас, волшебница Зембильда. Судя по картине, вы знаете обо мне больше, чем я предполагал.

— Такова уж судьба провидицы, — вздохнув, ответила Зембильда и, поднявшись со своего, богато украшенного золотого трона, добавила:

— Но это виденье будущего иногда сильно утомляет меня. Кстати, господин Кохабар, позвольте представить вам моих маленьких гостей. Серое Братство, — Зембильда повернулась к ухмыляющимся карликам. — Прибыли ко мне сегодня утром с Хорхантских Гор для того, чтобы решить кое-какие, волнующие их вопросы. Познакомьтесь, Братья — это господин Кохабар, сильнейший Чёрный Маг Мазергалы! И хотя все мы здесь не страдаем от переизбытка доброты и любви, прошу вас проявить максимальное уважение к столь важной персоне.

Двенадцать карликов (именно столько насчитал их Кохабар, проходя мимо стола) все, как один перестали ухмыляться, соскочили с высоких скамеек и одновременно поклонились Магу, после чего уселись обратно, с интересом наблюдая за хозяйкой замка и её гостем.

Кохабара совершенно не интересовало — где находятся эти Хорхантские Горы и чем занимается Серое Братство, одетое в поблёскивающие, такие же серые, как их лица, плащи, с огромными, ниспадающими на плечи, капюшонами.

Чёрный Маг был сейчас всецело поглощён созерцанием самой красивой женщины, какую ему когда-либо приходилось видеть. Им овладело неведомое ранее чувство — жгучая страсть, желание немедленно заключить Зембильду в свои объятия, сорвать с неё прелестное, облегающее тело, платье из тонких серебряных нитей, взять её на руки и унести прочь из этого зала в какой-нибудь укромный уголок.

— Не надо спешить, господин Кохабар, всему своё время, — кокетливо склонив голову набок, произнесла Зембильда, и медленно опустившись на свой трон, поправила соблазнительным движением рук рассыпавшиеся по плечам длинные чёрные волосы.

Кохабар потерял чувство времени. Как истукан, стоял он около трона Зембильды, поражённый томным взглядом её больших, тёмно-карих глаз с длинными пушистыми ресницами; поражённый ее точеным лицом, выражавшим гордую уверенность в том, что нет в этом мире, второй такой красавицы, какой была она.

Вечно «холодный» и расчётливый Кохабар совершенно, как говорится, «потерял голову» и серые карлики тихонько зашушукались, посмеиваясь над оцепеневшим гостем.

Но, неловкая для репутации Чёрного Мага ситуация разрешилась сама собой. Дверь в зал с шумом распахнулась, и на пороге появился слуга-Тролль, принесший, по приказу своей госпожи, трон для гостя. Тролль прошествовал вдоль стола и со стуком опустил свою ношу на пол, справа от трона Зембильды. Вслед за Троллем в зал вошел бледный худой молодой человек в разноцветном трико. На голове его, съехав на бок, красовался колпак с бубенчиками, а в руках он сжимал струнный музыкальный инструмент — большую лютню.

— Ах, какой ты молодец, Эгорн! — воскликнула Зембильда, обращаясь к Троллю. — Музыка сейчас — весьма кстати! Это мой поэт-менестрель, — пояснила волшебница, жестом приглашая Чёрного Мага присесть на принесённый трон. — Его зовут — Тисандр, и он пишет замечательные стихи и сочиняет прекрасную музыку… — одарив Кохабара мимолётным взглядом, она, помедлив, добавила:

— Пишет специально для меня.

Эгорн поставил перед Чёрным Магом золотое блюдо и кубок, положил рядом вилку и нож, и, отойдя в сторону, остановился недалеко от стола, готовый в любой момент исполнить желания своей хозяйки.

Поэт-менестрель в нелепом колпаке уселся прямо на пол, по левую руку от Зембильды и принялся наигрывать приятную мелодию.

Серые карлики оживились и стали разливать вино из глиняных кувшинов по большим бокалам, время от времени переговариваясь на непонятном Чёрному Магу языке.

Кохабар посмотрел на тщедушного поэта и внезапно почувствовал в своей груди неприятное жжение, которое носило название — ревность. По тому тону, с каким волшебница произнесла имя — Тисандр, Магу стало понятно, что этот доходяга-музыкант не просто личный шут Зембильды, а её любовник.

«Не дёргайся, Кохабар, — успокаивал себя Чёрный Маг, сняв шляпу и сбросив с плеча походную сумку. — Какое тебе дело до того — с кем спит эта женщина? Тебе всего лишь нужно купить у неё плиту из лефита, и всё!».

Однако стоило ему взглянуть на волшебницу, как мысль о плите сразу же показалась ему незначительной, унеслась куда-то, в неведомую даль, уступив место всепоглощающей страсти. Кохабар был словно околдован чарами волшебницы, хотя и чувствовал, что колдовство здесь совершенно не при чём.

Зембильда приказала Троллю положить на блюдо гостя лучшие закуски и наполнить кубок Кохабара тёмно-красным вином. Эгорн слишком уж медленно выполнил приказание своей госпожи, показывая этим, что он чувствует такую же сильную неприязнь к Кохабару, какую и Маг испытывает по отношению к нему.

Кохабар, несмотря на то, что был очарован красотой Зембильды, не потерял чувство осторожности, присущее всем волшебникам. Он снял с пояса Магический Жезл и коснулся им сначала кубка, а затем и блюда с едой. Чёрный Маг сделал это по своей давней привычке всегда проверять за незнакомым столом — не отравлены ли предложенные ему еда и питьё. Если бы в них содержался яд, Жезл Кохабара замерцал бы бледно-голубоватым светом. Но на этот раз Жезл не выявил ни капли яда, ни в блюде, ни в кубке с вином. Кохабар заметил, с каким интересом следили за его действиями серые карлики, видимо им ещё не приходилось встречаться с подобным ритуалом. На мгновение они замолчали, и голос поэта-певца Тисандра (который в этот момент исполнял какую-то гнусаво-длинную песню) показался всем присутствующим донельзя громким.

— Вы не доверяете мне, господин Кохабар? — с улыбкой спросила Зембильда, вполоборота повернувшись к Магу. — Думаете, что еда отравлена? Зря, зря… Конечно, если бы вместо меня рядом с вами сейчас сидела моя покойная бабушка — ведьма Клувида, ваши опасения не оказались бы напрасными, но, поверьте, господин Кохабар, я, хоть и Чёрная Ведьма, как вы уже, наверное, догадались по надписи на воротах, но считаю, что отравить гостя, не расспросив предварительно о том, с какой целью он решил посетить мой затерянный замок — это просто подло. Так что, насчёт моего угощения можете быть спокойны. Я никогда не совершаю таких низких поступков!

— Госпожа Зембильда, позвольте попросить у вас прощения за то, что я обидел вас, — вежливо ответил Кохабар. — Я проверил еду по привычке…

В любом другом замке Чёрный Маг устроил бы скандал по поводу того, что кто-то, будь то сам Аллоклий — король Мазергалы, позволил себе сделать такое замечание. Но здесь, в присутствии очаровательной колдуньи, Маг даже не подумал о том, чтобы возразить ей.

Волшебница благосклонно приняла извинения гостя, и прерванный пир продолжился.

Карлики расшумелись не на шутку, заспорив о преимуществах Хорхантских Гор перед голыми холмами Запределья. Они были уже изрядно пьяны, и разговор их напоминал многоголосое кряканье потревоженной стаи уток. Серое Братство уже не обращало никакого внимания на Зембильду, Кохабара и поэта Тисандра, который пел всё громче и громче, стараясь перекричать неугомонных карликов. В результате этого поднялся невообразимый шум, но Зембильду, казалось, всё это нисколько не смущало. Время от времени она склонялась к Кохабару и задавала ему вопросы о Мазергале и о Ваахе, но Чёрный Маг не чувствовал в её голосе любопытства.

Впервые, за шесть дней своего путешествия, Кохабар сидел за прекрасно накрытым столом. Он, с наслаждением, глоток за глотком, пил из кубка сладкое красное вино, не забывая при этом о разнообразных закусках, которыми был щедро заставлен длинный стол.

Несмотря на то, что Зембильда встретила его миролюбиво, Чёрный Маг не решился снять с себя Заклятия Крепких Доспехов и Поддержки Силы. «Осторожно, Кохабар, — мысленно сказал он самому себе. — Как-никак, Зембильда всё-таки Чёрная Ведьма, да ещё, к тому же владеющая тайными рунами Мандиала. От неё можно ждать чего угодно».

Маг покосился на стену со своим изображением и, повернувшись к Зембильде, лукаво спросил:

— Скажите мне, о прекраснейшее создание, почему я на этой картине веду вас под руку? Эта загадка не даёт мне покоя.

Волшебница склонила к нему своё прелестное, дышащее майской свежестью, лицо и, неожиданно для Кохабара перейдя на «ты», ответила:

— Подожди немного, милый Кохабар. Когда мы останемся вдвоём, я расскажу тебе всё, что ты хочешь знать. Серое Братство скоро напьется и попадает под стол. Вот тогда… — прикрыв веки, она сладострастно вздохнула, и сердце Чёрного Мага бешено забилось, а руки, сами собой потянулись к этой женщине.

Однако Зембильда, прошептав: «Нет, нет, не сейчас!», вдруг поднялась с трона, трижды хлопнула в ладоши, чтобы привлечь к себе внимание присутствующих, и громко выкрикнула:

— Танцы! Тисандр, мы хотим танцевать!

Серое Братство, услышав слово «танцы» разразилось одобряющим кряканьем. Карлики, с заплетающимися ногами, повыскакивали из-за стола, в пьяной спешке повалив одну из скамеек.

Тисандр, оборвавший на «полуслове» медленную протяжную песню, тут же взял задорный аккорд и, отбивая одной ногой ритм, немыслимым перебором заиграл такую зажигательную мелодию, что под её звуки мог пуститься в пляс даже покойник.

Что тут началось! Карлики, хохоча, ухая и кривляясь, толкали друг друга, подпрыгивали вверх, приседали, кружились! Их маленькие деревянные башмаки беспорядочно стучали по каменному полу, эти существа презирали ритм музыки, их мало заботило то, что эти безумные кривляния лишь с «большой натяжкой» можно было назвать танцами.

Зембильда схватила Кохабара за руку и увлекла его за собой, выбрав место подальше от бесившегося Серого Братства.

«Эта женщина — само совершенство!», — думал Чёрный Маг, глядя на соблазнительные плавные движения тела волшебницы. Зембильда кружилась перед Кохабаром, исполняя замысловатые па.

Чёрный Маг скинул плащ, снял с пояса меч и Жезл, мешавшие свободно двигаться, небрежно бросил всё это на спинку трона и целиком отдался чувству необъяснимой радости, которое посещает всех во время танца. Не вечно же, в конце концов, бормотать заклинания и смотреть угрюмым волком на окружающий тебя мир!

Музыка и красота Зембильды заставили Кохабара забыть о том, что Летающий Замок покоится, недвижимый, в Гиблых лесах, что Хери ожидает своего хозяина со дня на день, что надо немедленно решать вопрос о лефитной плите, а не заниматься всякой ерундой типа пиршеств и танцев. Возможно, что причиной такой забывчивости была многолетняя усталость, действие которой Кохабар, до сегодняшнего дня просто не замечал; усталость от себя самого, от тяжёлых мыслей, от борьбы со всем миром, которую ему приходилось вести для того, чтобы показать всем, насколько велико его могущество и как низки и ничтожны окружающие его существа, а он — единственный и неповторимый Кохабар, создан для одной цели — повелевать ими и вершить их судьбы. Но сейчас он открыл для себя новую, ранее незнакомую ему возможность — возможность ощутить себя обыкновенным человеком…

Повинуясь ритму, Кохабар приподнялся на носке левой ноги, совершил три поворота вокруг своей оси и… застыл, как вкопанный, потому что посетившее его видение оказалось настолько необычным, что он тотчас же вернулся к реальным мыслям.

— Что случилось? — спросила его Зембильда, остановившись.

— Ничего, — ответил Кохабар, как ни в чем, ни бывало, продолжив танец. — Вероятно, я выпил слишком много вина.

Но сам он понимал, что вино здесь совершенно ни при чём. Дело в том, что во время третьего поворота, когда Чёрный Маг своим взором невольно окинул весь зал, тот предстал перед ним в другом виде. В этот миг Кохабар вместо мозаичных стен увидел какие-то грязно-серые лохмотья, вместо сумасшедших карликов — лениво топтавшихся на одном месте Троллей, а вместо прекрасной хозяйки замка — толстую немолодую ведьму с перекошенным в дикой улыбке лицом и свалявшимися нечесаными чёрными волосами, которая, тряся обрюзгшим бюстом и нелепо вскидывая бочкообразные ноги, исполняла дурацкую пляску. Один лишь Тисандр сохранил свой прежний вид и в этом преображённом зале он казался чужаком из другого мира.

Загадочное видение, длившееся всего лишь одно мгновение, настолько ошеломило Кохабара своей правдоподобностью, что он тут же закрыл глаза и прочёл заклинание Чистого Взора, справедливо решив, что Зембильда могла подстроить ему ловушку, посредством волшебства заставив его увидеть вещи такими, какими они не являются на самом деле.

Заклятие Чистого Взора должно было немедленно показать Кохабару истинные формы окружающих его предметов и существ, но, когда он открыл глаза, то сначала даже удивился тому, что перед ним была та же самая гостеприимная соблазнительная Зембильда, а крякающие карлики, которые уже стали уставать от буйного веселья, по-прежнему оставались карликами, и зал остался таким же богато украшенным, с теми же блистающими мозаичными стенами…

«Наверное, это всего лишь плод моего воображения. Может это от усталости, которую, благодаря Заклятию Поддержки Силы, я не чувствую, но которая именно сейчас дала о себе знать таким неожиданным образом. Скорее всего, именно так и обстоят дела. Наверное, мне просто надо выспаться», — успокоил себя Чёрный Маг.

У Кохабара не возникло сомнений в действенности Заклятия Чистого Взора. Он не раз пользовался им, и оно его ещё никогда не подводило. Но неприятное чувство чего-то не до конца понятого, всё же не покидало Мага, хотя, уверенный в своих силах, он гнал это чувство прочь, вновь погружаясь в сладкую пучину развлечений.

Праздник продолжался. Серое Братство, вдоволь напрыгавшись и накорячившись, вновь уселось за стол в полном составе. Зембильда и Кохабар, запыхавшиеся и разгорячённые танцем последовали их примеру. Зазвучали тосты, и Магу представилась хорошая возможность блеснуть мазергалийским красноречием, которым он владел в совершенстве. Взяв наполненный до краёв кубок, он встал и произнёс длинную речь, в которой на все лады восхвалял красоту и гостеприимство хозяйки замка. Закончив речь, Маг осушил кубок до дна и взглянул на Зембильду. Она, улыбаясь, пригубила вино из своего кубка и посмотрела на Кохабара, чуть склонив на бок голову.

Кохабара охватило чувство нетерпения и он, метнув на Серое Братство полный злобы взгляд, подумал: «Когда же перепьются эти уродцы? Скорее бы…».

Ждать ему пришлось недолго. Карлики, поглощавшие вино и еду с огромной скоростью, вскоре стали засыпать один за другим, устав от буйного веселья.

Первый из них уронил голову прямо в стоящее перед ним блюдо, второй упал под стол и тут же громко захрапел, а остальные через некоторое время последовали «примеру» своих собратьев. Когда последний из них, посмотрев на Кохабара остекленевшими глазами, пробормотал что-то непонятное и, обессилив, медленно уронил голову на скрещенные на столе руки, Зембильда, взяв Кохабара за руку, произнесла:

— Пойдём со мною, милый. Нам нечего больше здесь делать.

Кохабар поднялся со своего трона и, увлекаемый колдуньей-обольстительницей, которая ни на миг не отпускала его руки, прошёл мимо стола, представлявшего собой в данный момент удручающее зрелище, прямо к выходу. Поэт-менестрель заиграл печальную мелодию, Тролль Эгорн стоял, лениво прислонившись к стене и скрестив руки на животе.

Когда парочка распаленных желанием людей покинула зал, Эгорн, хрюкнув носом, усмехнулся и сказал, обращаясь то ли к Тисандру, то ли к самому себе:

— Ну, вот и попалась птичка. Захлопнулась золотая клетка…

Кохабар не слышал этих слов, так как они с Зембильдой уже шли по коридору замка. Да если бы в тот момент слова Тролля и достигли бы ушей Чёрного Мага, он не придал бы этим словам никакого значения. Скорее всего, он просто-напросто не понял бы их, настолько он был ослеплён страстью к колдунье.

Зембильда распахнула дверь своей спальни, находившейся в конце коридора и Кохабар, подняв волшебницу на руки, впился в её губы долгим горячим поцелуем.

Далее началось самое настоящее безумство, какому только могли предаваться мужчина и женщина, пылавшие желанием соединиться, раствориться друг в друге, забыв в этот момент обо всём на свете. Они срывали одежду друг с друга, презирая пуговицы, петли и крючки, и их обнажённые тела слились в одно на шикарной кровати, застеленной красной шёлковой тканью. Четыре светильника на стенах комнаты создавали мягкий интимный полумрак, и в их свете молодое упругое тело волшебницы казалось Кохабару сказочным, зыбким и нереальным и, вместе с тем оно было осязаемо; осязаемо до той сладостной боли, которая всегда сопутствует небывалому наслаждению.

Они кричали, стонали, извивались, и им было наплевать на то, что их крики и стоны слышны за пределами этой спальной комнаты. Для них не существовало ни времени, ни замка с его слугами, ни уродливых серых гостей. Они не были сейчас волшебниками, они превратились в обыкновенных людей, а скорее — животных, которым не ведомы ни мысли, ни сомнения, ни холодный трезвый расчёт и весь мир для них превратился сейчас в ничто…

Глава 25

Кохабар проснулся от звука собственного голоса. Он долго не мог открыть глаза, приятная истома мягкими лапами охватывала всё его тело, и он не спешил вырываться из её объятий. Он вспомнил о том, что, прежде чем погрузиться в сон, ему пришлось избавиться от Заклятий Крепких Доспехов и Поддержки Силы. Ему захотелось тогда полностью расслабиться. Сейчас же, вслушиваясь в собственное бормотание, Чёрный Маг с удивлением обнаружил, что выбалтывает те самые секреты, благодаря которым он стал в своё время могущественным волшебником. Он немедленно остановил этот словесный поток, что стоило ему неимоверной концентрации силы воли, и немедленно прочёл магические слова Заклятия Поддержки Силы. Только после этого ему удалось открыть глаза.

«Я всё ещё сплю», — подумал он, увидев обшарпанный, покрытый трещинами, грязный потолок, и тотчас же кубарем скатился с кровати, застеленной желтоватой простынею.

Та самая толстая ведьма, которую Кохабар увидел в своём мимолётном наваждении во время танца, размахивая длинным кинжалом, бросилась на Мага, и если бы Кохабар не успел прочесть заклинание, которое возвращало ему его силу, и не свалился бы с отвратительной кровати на пол, клинок колдуньи уже торчал бы из его груди.

Вскочив на ноги, Чёрный маг прокричал слова Заклятия Крепких Доспехов и набросился на Чёрную Ведьму, которая уже перелезла через кровать и теперь, скалясь в омерзительной улыбке, медленно наступала на него.

Кохабар был абсолютно наг, но сейчас ему было не до соблюдения правил приличия. Он нанес ведьме несколько ударов кулаками, выбив из её руки клинок. Тот со звоном откатился в дальний угол комнаты. Повалив толстуху на пол, Кохабар обхватил её голову обеими руками и несколько раз ударил ею о грубый дощатый пол. Ведьма потеряла сознание. Кохабар бросился в угол и, подобрав клинок, вернулся к колдунье. Увидев, что та приоткрыла глаза, он опустился рядом с ней на колени и спросил:

— Так это и есть твоё настоящее лицо, Зембильда?

— Да, проклятый Кохабар, это и есть моё лицо. Я жалею лишь об одном — что не связала тебя по рукам и ногам крепкой верёвкой, — тихо ответила Зембильда.

— Почему ты хотела убить меня?

— Мне нужна была та часть тайного знания Мандиала, которой обладал ты, мой друг… Что ж, я проиграла и не прошу пощады. Это ниже моего достоинства.

И вдруг Кохабар увидел ту самую прекрасную Зембильду, которая подарила ему целую ночь неописуемого блаженства. На полу лежала не омерзительная толстуха, а та самая красавица, которая так ласково встретила его. Маг издал стон, полный тоски и отчаяния и вонзил острый клинок в грудь этого двуличного существа. Ведьма слабо вскрикнула, но наваждение не исчезло и тогда Кохабар, зажмурившись и крепко стиснув челюсти, стал наносить удар за ударом, кромсая совершенное тело той, что подарила ему счастье, которого Маг, до этой самой ночи, ещё не испытывал ни с одной женщиной.

Он кричал, непрерывно кричал от душевной боли, раздирающей его на части, словно это не Зембильде, а ему самому сейчас некто вонзал кинжал в грудь…

Кохабар не знал, сколько продолжалось это временное умопомешательство. Когда он открыл глаза, с Зембильдой было покончено навсегда. Перед ним на полу лежало обезображенное существо, тело которого было залито потоками крови из страшных ран.

Кохабар с отвращением отбросил окровавленный кинжал в сторону и оглядел своё обнажённое тело, сплошь заляпанное липкой алой кровью колдуньи. Он наконец-то ощутил прежнее спокойствие.

«Это её волшебная сила заставила меня поверить в чудесный замок с развратной красавицей, — думал Кохабар, свою, разбросанную по комнате, одежду. — Надо отдать ей должное, её чары оказались сильнее моего Заклятия Чистого Взора… Где-то здесь должны книги с рунами Мандиала, — осенила Чёрного Мага внезапная мысль. — Надо обязательно разыскать их».

Кохабар уже почти оделся, когда до его слуха донёсся нестройный шум голосов.

«Какой же я идиот! — укорил себя Маг, на мгновение, застыв на месте. — Ведь мои меч, Жезл и походная сумка остались в зале для пиршеств!».

Быстро одевшись, он подбежал к двери и, открыв её, осторожно выглянул в коридор. Мрачный и пыльный, со свисающей с потолка паутиной, преобразившийся коридор был пуст, а голоса доносились откуда-то снизу. Кохабар ни с чем не мог спутать их. Эти голоса принадлежали потревоженным Троллям.

«Видимо, мой крик заставил слуг Зембильды насторожиться, — подумал Чёрный Маг, возвращаясь в комнату для того, чтобы забрать оттуда кинжал Зембильды. — Какое-никакое — но это всё же оружие».

Маг быстро нашёл кинжал лежащим в липкой красной жиже, залившей большую часть пола в спальной комнате Чёрной Ведьмы.

Сжимая в руке клинок, Кохабар вернулся к двери и, посмотрев в последний раз на распростёртое на полу изуродованное тело коварной Зембильды, выбежал в коридор.

Чёрный Маг помнил о том, что вход в зал для пиршеств находился напротив лестницы и, действительно, добежав до неё, он увидел покрытую зелёной плесенью дверь. Кохабар открыл её и вошёл внутрь зала, который предстал перед ним в том же самом обшарпанном виде, в каком Маг увидел его во время своего короткого озарения.

Все вещи Кохабара, включая плащ и шляпу, лежали в целости и сохранности на троне, который на самом деле оказался обыкновенным стулом с высокой спинкой. Маг не ожидал увидеть их здесь после всего случившегося. Длинный стол был завален какими-то отвратительными объедками и одним своим видом вызывал тошноту. Никакого Серого Братства здесь не было, и Чёрный Маг догадался, что Зембильда на время превратила в карликов своих слуг-Троллей, и именно сейчас он слышал их голоса и топот ног.

Тролли быстро поднимались по лестнице, и Кохабар понял, что без боя ему отсюда не выйти. Но, теперь, когда в руках у Мага были все его волшебные предметы, он вновь ощутил своё прежнее могущество и с улыбкой на забрызганном кровью колдуньи, лице, ожидал появления Троллей. Он решил использовать полную силу Камня Огня.

— Эта шайка разбойников вообразила себе, что меня очень легко погубить, — злорадно усмехнулся Чёрный Маг. — Что ж, они глубоко заблуждаются…

Исторгая из лужёных глоток боевые кличи и потрясая оружием, в зал ворвались семь Троллей.

«Ага, остальные, наверное, побежали к спальне Зембильды, — догадался Кохабар. — Мне же легче».

Он сжёг всех семерых одной молнией из Магического Жезла; он использовал Камень Огня в полную силу и сам поразился той мощи, которая была заключена в нём.

Обугленные тела Троллей, одно за другим, упали на пол с глухим стуком, а стена за их спинами загорелась. Топоры и мечи погибших воинов расплавились, образовав на полу лужицы серебристой жидкости, которые, вспыхивая багровыми пятнами, медленно прожигали дощатый настил. Начинался пожар и Кохабар благоразумно зашагал к выходу.

«Пусть этот замок горит, — подумал Чёрный Маг. — Ну, а мне нужно разыскать сокровищницу Зембильды. Там, наверняка, есть интересующие меня вещицы».

Кохабар находился уже у выхода из зала, когда услышал лёгкие быстрые шаги у себя за спиной. Он резко обернулся, выставив перед собою Магический Жезл, но тотчас же опустил его, увидев перед собой трясущегося от страха поэта-менестреля Тисандра.

Поэт, прижимая к груди свою лютню, замер на месте с подогнувшимися от ужаса коленями.

— Что тебе-то от меня надо?! — рявкнул Кохабар, надвигаясь на бледного юношу.

— Я… Я… — запинаясь, начал тот. — Не оставляйте меня здесь одного, господин Кохабар! Прошу вас! Я всю свою оставшуюся жизнь буду слагать в вашу честь поэмы и баллады, только не оставляйте меня здесь одного!

— М-м-м… Хорошо, я возьму тебя с собой, но с одним условием — ты покажешь мне, где находится сокровищница Зембильды, — согласился Кохабар. — Но если ты не укажешь мне, где она — я оставлю тебя здесь!

— Да, да, я знаю, я всё покажу! — затараторил Тисандр. — Надо спуститься вниз, на первый этаж, потом…

— Ты пойдешь со мной! — оборвал его Кохабар. — А сейчас отойди назад, а не то поджаришься вместе со своими друзьями-Троллями! А вот и они! — воскликнул Маг, отскакивая назад, потому что дверь в зал разлетелась на куски, не выдержав мощного удара, нанесённого по ней взбесившимися от злости Троллями, только что заставшими свою хозяйку лежащей на полу спальни в луже крови.

Их было шестеро, и возглавлял этот меленький отряд тот самый слуга-привратник — Эгорн, который провёл Кохабара в двуличный замок.

Этих Троллей постигла та же участь, что и их товарищей…

Убедившись в том, что все Тролли мертвы, Кохабар повесил на пояс ещё тёплый Жезл и, морщась от едких запахов палёного мяса и расплавленного металла, вышел из зала, осторожно перешагивая через обгоревшие до костей тела воинов.

Чёрный Маг был доволен, вспоминая, какое выражение удивления и ужаса он увидел на морде Эгорна в тот момент, когда того коснулась волна голубого огня…

— Эй, горе-поэт, где ты там?! — не оборачиваясь, крикнул Кохабар. — Веди меня к сокровищнице! Или ты хочешь сгореть вместе с этим прогнившим замком?!

— Я здесь, господин Кохабар! — откликнулся юноша, неуклюже перепрыгивая через трупы и опасаясь коснуться язычков пламени непомерно длинными и острыми носами своих пёстрых суконных туфлей. Он, не останавливаясь, прошёл мимо Кохабара и направился к лестнице, ведущей на первый этаж замка. В этом ужасе смерти и разрушения поэт-менестрель показался Кохабару до смешного лишним.

— Тисандр, в замке есть ещё кто-нибудь, кроме нас? Я имею в виду живых… — спросил Кохабар музыканта, который шёл впереди него, не выпуская из рук лютни.

— Кроме госпожи Зембильды, меня, вас и тринадцати Троллей в замке никого не было, — откликнулся Тисандр.

— Хорошо, — пробормотал Кохабар.

Спускаясь вниз по лестнице, Чёрный Маг остановился на той самой площадке между этажами, где раньше находилась статуя обнаженной девушки. Сейчас на том месте, где стояла статуя, находилась старая, потемневшая от времени, напольная ваза с отбитым краем.

«Да, колдунья была мастерицей по части превращений. Тут дело не обошлось без Заклятий из книг старика Мандиала», — подумал Кохабар, покачивая головой, снял с пояса меч и ударил им по вазе. Сосуд рассыпался на мелкие осколки, и Кохабар, отшвырнув носком сапога уцелевшее донышко вазы, покинул площадку.

Спустившись на первый этаж, Чёрный Маг и Тисандр повернули налево и оказались в коридоре, в конце которого находилась короткая лестница, ведущая вниз, в подвалы замка.

Она привела спутников к широкой железной двери, перед которой Тисандр остановился и сказал, обращаясь к Кохабару:

— За этой дверью — сокровищница госпожи Зембильды.

Чёрный Маг приказал поэту отойти подальше и прочёл несколько заклинаний, которыми волшебники имели привычку запирать кладовые, подобные этой. Одно из заклинаний подействовало, и дверь, тихонько щёлкнув, приоткрылась.

Маг вошёл внутрь, заставив свой Жезл светиться, и тут же направился к большому трёхдверному шкафу, который был единственным предметом в маленькой тесной подвальной комнатушке.

Кохабар вскрыл мечом запертые дверцы шкафа и принялся за осмотр волшебных предметов. Те из них, что были ему знакомы, он бесцеремонно бросал на пол. Таких вещей оказалось большинство. Наконец, он наткнулся на то, что искал.

Два больших фолианта в кожаных переплётах с медными позеленевшими пряжками Кохабар положил в свою походную сумку.

«Это — неизвестные мне книги Мандиала, — удовлетворённо подумал он. — За ними можно было отправиться на другой край Дельдары, не то, что в Запределье! Так, так… Что тут ещё есть? Хрустальное Яйцо! Никогда не слышал ни о чём подобном! Хм… Ещё какие-то побрякушки…»

Кохабар обнаружил девять вещей, предназначение которых было ему неизвестно. Он заботливо уложил их в свою сумку, не сомневаясь в том, что они описаны в найденных книгах.

Переворошив всё содержимое шкафа, он опрокинул это трёхдверное чудище на пол. Кохабар хотел проверить — нет ли за ним, в стене, тайника. Тщательно простучав стены, Чёрный Маг окончательно убедился в том, что Зембильда, судя по состоянию кладовой и всего замка, была очень ленивой колдуньей.

«Она делала всё кое-как и наспех, — подумал Кохабар. — Это и погубило толстуху. Хотя, „пустить пыль в глаза“ она сумела даже мне!».

— Здесь мне больше делать нечего, — сказал Кохабар Тисандру, выходя из сокровищницы. — А теперь, дорогой мой поэт-менестрель, ты покажешь мне то место, где лежит плита из лефита, из-за которой я, собственно и посетил этот ваш «гадюшник»!

— Вы говорите о том куске камня, который валяется во дворе, перед замком, господин Кохабар? — переспросил Тисандр, явно желая угодить Магу. — Вот уж самое бесполезное приобретение безвременно умершей госпожи Зембильды! Сколько она не билась с этой плитой, всех в замке извела своей злостью, а этот камень поднимался в воздух всего лишь вот настолько! — Тисандр провёл ладонью у своего носа, показывая, на какую высоту поднималась плита. — Сколько госпожа не мучилась, а проклятый камень повисит-повисит, да и плюх!.. Обратно на землю! Госпоже Зембильде очень не хотелось нанимать Летунов на постоянную службу, да их сейчас редко встретишь здесь, в Запределье! Я слышал, они почти все повымерли. А у вас есть Летуны, господин Кохабар? А, правда, что они…

— Хватит болтать! — прикрикнул на него Кохабар. — Если уж ты поэт, так говорил бы стихами! Хоть приятно было послушать тебя! Веди, показывай плиту! И без разговоров!

Тисандр, пробормотав: «Да, да, конечно, пойдёмте», засеменил вверх по лестнице к выходу из подвала, а затем по коридору — к выходу из замка. Когда Кохабар и Тисандр вышли во двор, на верхних этажах замка уже бушевало пламя. Чёрный Маг с удовольствием отметил, что снежный буран закончился и на чистом небе вновь сияет холодное зимнее солнце.

Кохабар оглянулся и увидел, как от сильного жара разбушевавшегося пламени, одно за другим, лопались со звоном стёкла дворца. Впрочем, теперь этот большой дом менее всего походил на дворец. Исчезли лепные украшения, исчезли башенки и фигурки животных, созданные при помощи колдовства Зембильды и Кохабар в этот момент даже немного пожалел, что замок, восхитивший его своей красотой, на поверку оказался всего лишь иллюзией…

Маг вспомнил, что его лицо и руки испачканы кровью. Он с удовольствием набрал полные горсти холодного колючего снега и умылся этой обжигающей кашей, ухая и пыхтя.

«Одна потеря всё-таки приключилась, — мимолётно подумал он. — Где там, в замке, я оставил свои любимые перчатки! Наверное, в „тронном зале“. Ну, ничего, в Летающем Замке у меня лежат ещё четыре пары».

Он вытер насухо лицо и руки полами своего плаща и подошёл к Тисандру, который неподвижно стоял возле большого сугроба.

— Вот она! Её уже больше месяца никто не трогал! — сказал Тисандр, показывая на сугроб и поднимая то одну, то другую ногу, потому что туфли шута — совсем неподходящая обувь для прогулок по снегу.

При помощи своих волшебных вещей и заклинаний Мандиала Кохабар приподнял плиту в воздух, и для того, чтобы стряхнуть с неё снежную шапку, заставил повернуться ребром к поверхности земли.

Тисандр отошёл на почтительное расстояние и с изумлением наблюдал за тем, с какой лёгкостью Кохабар управляет плитой. Маг придирчиво осмотрел поверхность огромной каменной призмы и, не обнаружив ни единой трещинки, довольно хмыкнул и опустил плиту на снег. Затем он, как следует, затянул шнурки на своей дорожной сумке, перекинул её через плечо, и легко запрыгнув на плиту, весело сказал подошедшему поэту-менестрелю:

— Прощай, Тисандр! Ты здорово помог мне и за это я сохраню тебе жизнь!

— Но… — Тисандр сглотнул «комок», подступивший к горлу. — Но, господин Кохабар, вы же обещали взять меня с собой! — на глазах поэта появились слёзы.

— Ха!.. Я соврал, — с умилённой улыбкой на лице, от которой щегольские усики чуть-чуть поднялись вверх, ответил Чёрный Маг. — Ты ведь, с самого начала мог предупредить меня о том, что Чёрная Ведьма Зембильда не та, кем кажется. Мог предупредить меня о том, что она собирается погубить меня, но… — Кохабар скорчил недовольную гримасу, — но ты не сделал этого, так что я имею полное право оставить тебя здесь!

Тисандр плюхнулся перед плитой на колени и умоляюще запричитал:

— Прошу, пощадите меня, господин Кохабар! Не оставляйте меня здесь одного, не оставляйте меня в этой пустыне! Я погибну! Клянусь, я буду петь, и играть для вас день и ночь! Для вас и ваших слуг! Я…

— Довольно! — оборвал его Кохабар, рубанув ладонью воздух. — У меня полный замок таких придурков, как ты, и я не вижу смысла в том, чтобы пополнить их число ещё одним! Прощай поэт!

Кохабар прочёл заклинание Нужного Направления и плита, взмыв в воздух, понесла его прочь от замка, который превратился в гигантский бухающий и трещащий костёр.

Поэт-менестрель в приступе отчаянья отбросил свою лютню в сторону и уронил голову в холодный снег. Тело его сотрясали рыдания. Он был уверен в том, что сейчас исполняет последнюю мелодию в своей жизни, удручающую мелодию реквиема по своей несчастливой судьбе…

Глава 26

Четыре долгих дня ушло у Кохабара на то, чтобы долететь до той самой поляны в Гиблых Лесах, где он оставил свой Летающий Замок.

Он ещё издали заметил дым, поднимающийся вверх с того самого места, где должна была стоять его крепость. Когда Кохабар достиг поляны, то его нижняя челюсть, под впечатлением увиденного, безвольно повисла, а чувства, вмиг нахлынувшие на него, были столь противоречивыми, что описать их не смог бы ни один поэт-менестрель.

Летающий Замок был расколот, а, скорее, разрезан на четыре неравных части, а дым исходил от двух костров, у одного из которых, рассевшись кругом, грелись воины-Тролли, а у другого — Летуны. Причём, Кохабар заметил, что крылатых существ было уже не восемь, а десять. Между кострами расхаживал долговязый Хери, который, заметив Мага, радостно замахал ему обеими лапами.

Кохабар опустил новую плиту рядом с костром, у которого грелись Летуны и, спрыгнув на утоптанный снег, спросил у, подбежавшего к нему, Хери:

— Что здесь произошло?

Хери, у которого на правой лапе каким-то непонятным образом была сбрита вся шерсть, не медля, ответил:

— Это всё Грозник! Он разрушил Замок два дня назад и забрал с собою этого Свободного Охотника, которого мы подобрали не так давно. Зачем он ему понадобился — я не знаю. А ещё Грозник одним махом убил одиннадцать Троллей, так что теперь их осталось тридцать шесть. А ещё сегодня прилетели два Летуна от какого-то пирата Дастиана со срочным посланием к вам. Вон они — греются у костра, — махнул лапой Хери, — вместе с нашими.

Кохабар, выслушав этот подробный доклад о печальных событиях, внимательно посмотрел на оголённую синеватую лапу Хери и спросил:

— Что это с тобой?

— Моя лапа попала под луч, которым Грозник раскроил Летающий Замок и убил одиннадцать Троллей. Этот волшебник появился из ниоткуда, мы даже не успели сообразить — что к чему.

Кохабар, от которого Хери ожидал очередного приступа ярости, оставался на удивление спокойным.

— Мы отстроим Замок заново, — холодно промолвил Чёрный Маг. — Главное — что я сумел добыть плиту. А тебе действительно повезло, Хери, ведь если бы Грозник сказал заветное слово, ты снова превратился бы в маленькую обезьянку, а это, по-моему, во много раз хуже, чем быть разрезанным на куски! Ха! А сейчас пойди, объяви всем моим слугам, что мы все немедленно принимаемся за восстановление Замка. Работы хватит всем. Даже посланцы моего давнего дружка Дастиана не будут сидеть без дела. В общем, поднимай всех, я сейчас произнесу короткую речь!

Хери, выкрикнув привычное: «Слушаюсь, Повелитель!», бросился исполнять приказание.

Но Тролли и Летуны уже сами, без всяких понуканий со стороны Хери, покинули свои места у костров и теперь нестройной толпой направлялись к Магу.

— Мои воины и слуги! — громко сказал Кохабар. — Проклятый Грозник разрушил мой Летающий Замок, который долгое время служил всем нам хорошим убежищем! — Кохабар сделал паузу, обведя серьёзным взглядом Троллей и Летунов. — Но мы отстроим замок заново! Я достал в Запределье новую лефитную плиту, и она послужит основой для восстановленной крепости! Чтобы скрепить части Замка воедино, нам надо выстроить опалубку из брёвен! С помощью моей волшебной силы и ваших лап мы сделаем это быстро! Деревьев вокруг — навалом, ведь мы не в пустыне, так что не время сидеть и ныть! Хери выдаст Троллям топоры, Летуны получат верёвки, а я буду говорить вам — как и что делать! А как только мы закончим работу — немедленно двинем на Ваах, и пусть король Аллоклий побережется! Мазергала будет моей, а вы все удостоитесь великой чести и больших наград! Ваш Повелитель никогда не забудет того, что вы сделали и делаете для него! А теперь — за работу!

Слуги и воины несколько оживились. Они уже привыкли к Кохабару и когда, во время отлучки хозяина, с Летающим Замком произошла неприятная история, все они поняли, что если с Чёрным Магом что-нибудь случится, то им придётся искать нового хозяина. Эти опасения, а ещё и то обстоятельство, что все они находились в непроходимых дебрях Гиблых Лесов, ввергли их в подавленное состояние. Теперь же, получив от Кохабара чёткие указания и многообещающие заверения в скором разрешении возникших проблем, они успокоились и были готовы исполнить любое приказание Мага.

Наблюдая за тем, как Тролли и Летуны покорно идут вслед за Хери к той части поверженного Замка, где располагалась кладовая с инструментами, Кохабар улыбнулся и, прищурившись, пробормотал:

— Хорошая штука — Талисман Власти. Кто бы мог подумать, что обычная обезьяна сможет справиться со всей этой бандой!

Однако два Летуна, игнорируя приказ Кохабара, не сдвинулись с места. Когда все слуги удалились, один из этих Летунов подошёл к Чёрному Магу и, низко поклонившись, промолвил:

— Господин Кохабар, мы — посланцы Великого Пирата Дастиана, Властителя острова Крук, прибыли сюда для того, чтобы передать вам тайное послание нашего господина. Мы просим выслушать нас!

— Хо-хо! — саркастически усмехнулся Маг, сделав «большие глаза» в поддельном недоумении. — Вот даже как! Великий Пират! Властитель острова Крук! Какие громкие титулы! Ну, как отказать посланцам такого могущественного человека! — Кохабар уже явно переигрывал, так как Летуны покосились друг на друга, не зная, как им следует относиться к словам Чёрного Мага. — Впрочем, я с удовольствием выслушаю вас. Говорите.

— Наш господин, — поежившись, начал один из Летунов, — собрал хороший флот и в скором времени собирается напасть на Ваах с моря. Он велел нам разыскать вас, господин Кохабар, с тем, чтобы попросить вас помочь ему в этом деле. Он заверил нас, что вы не откажетесь от этого предложения, и просил назвать день, когда вы сможете подлететь к стенам Вааха, для того, чтобы взять столицу Мазергалы в «клещи». Но мы видим, что ваш замок разрушен, поэтому, если вы откажетесь принять предложение нашего господина, мы готовы немедленно вылететь обратно с тем, чтобы доложить о вашем отказе господину Дастиану.

Летун замолчал, но Кохабар не спешил с ответом. Он заложил руки за спину, обдумывая неожиданное предложение Дастиана. Скосив глаза в сторону и наморщив лоб, Кохабар, покачиваясь на каблуках, размышлял: «Предложение Дастиана, конечно, заманчиво, но не ловушка ли это? Каким образом этим крылатым уродцам удалось разыскать меня в Гиблых Лесах? Почему они предлагают мне напасть на Ваах именно сейчас, когда я и сам твёрдо решил сделать это? Слишком много вопросов…».

Буквально вцепившись взглядом в Летунов, которые от холода запахнули вокруг тел свои перепончатые крылья, Чёрный Маг заметил, что у каждого из них на левом плече было выжжено клеймо в форме буквы «Д».

«Это ещё ничего не доказывает, — подумал Кохабар. — Пожалуй, надо будет дать им отведать Эликсира Честности, но это позже…».

— Я согласен принять предложение вашего господина, — сказал Чёрный Маг. — Но с одним условием. Как вы сами изволили заметить — мой Замок разрезан на части и когда мне удастся восстановить его, я не знаю. Может на это уйдёт дней семь, а может и больше. Я смогу дать вам ответ лишь тогда, когда он снова станет летающей крепостью, а для этого нужно приложить большие усилия. Очень большие. Поэтому вы оба останетесь здесь и поможете моим слугам. Всё равно ваш господин не решится напасть на Ваах в одиночку. Как только мой Замок будет восстановлен, я назначу день нападения, и вы отправитесь в путь с тем, чтобы известить об этом Великого Пирата Дастиана. А пока — присоединяйтесь к остальным.

Увидев, что Летуны Дастиана продолжают стоять на месте, Кохабар удивлённо повёл бровями:

— Вас что-то не устраивает? Ну, хорошо, летите сейчас, никто вас не держит, но подумайте о том, что с вами сделает ваш господин, когда узнает о том, что его слуги не выполнили приказа и вернулись без ответа, хотя и имели возможность получить его. Для этого им всего лишь пришлось бы немного поработать лапками, помочь, так сказать союзнику своего господина! Но они, видите ли, такие высокопоставленные особы, что работать не могут! У вас, дорогие посланцы, конечно, возникла сейчас мысль о том, чтобы немедленно отправиться обратно на Крук и сказать Дастиану, что я не могу, или не хочу вести войну! Я знаю — я прав… Но, помните, что тайное всегда становится явным, и при встрече с вашим хозяином, а я уверен в том, что мне удастся повидать его, я обязательно расскажу ему о вашем поступке и тогда… — Кохабар сделал грозное лицо, — не сносить вам голов!

Чёрный Маг заметил выражение смущения на мордах Летунов и понял, что ему удалось запугать их. Однако от своего намерения — дать им Эликсир Честности, Маг не спешил отказываться. Слишком часто его пытались обмануть. Особенно за последнее время…

— Конечно, мы согласны помочь вам, господин Кохабар. Мы, конечно, очень устали, пока разыскивали вас в этих страшных лесах, но готовы хоть сейчас приняться за любую работу, — сказал Летун, кланяясь.

— Я рад, что вы приняли правильное решение. Идите, присоединяйтесь к моим слугам, — повелительным тоном промолвил Кохабар, вытянув правую руку вперёд и указывая туда, где из леса уже слышался стук трех десятков топоров, которыми орудовали могучие Тролли.

Взмахнув чёрными крыльями, Летуны поднялись в воздух и быстро полетели к краю поляны, где их собратья помогали Троллям валить деревья.

Глядя им вслед, Кохабар размышлял о «плюсах» и «минусах» союза с пиратом Дастианом. Однако скоро он понял, что думать об этом пока ещё рановато, так как сейчас все мысли и действия необходимо было направить на решение главной проблемы — восстановление Летающего Замка.

Чёрный Маг взмыл в воздух и вскоре уже носился над головами своих слуг, на лету раздавая ценные указания направо и налево.

Чтобы соединить все четыре части Летающего Замка воедино, одной волшебной силы было недостаточно. Надо было построить крепкий каркас из брёвен, а уже потом поместить внутрь этого каркаса сначала — новую лефитную плиту и уже после этого — части крепости, каждую из которых необходимо было тоже обвязать со всех сторон брёвнами, для того, чтобы при переносе в основной каркас ни одна из частей не рассыпалась и не превратилась в груду обломков.

Все, что было разрушено с помощью магической силы, можно было восстановить с помощью этой же силы, и Кохабар не сомневался в том, что как только части замка будут плотно пригнаны друг к другу, он, с помощью своих заклинаний заставит их срастись, и стены крепости опять станут такими же прочными, как раньше.

Работа, как казалось Кохабару, продвигалась медленно. Маг нервничал, и для того, чтобы заставить своих слуг работать быстрее, часто «срывался» на брань и крики, не щадя, как говориться, своего горла.

На заготовку брёвен ушло два дня. Затем Кохабар растопил на поляне весь снег и слуги принялись за сооружение основного каркаса. Тролли подтаскивали брёвна, Летуны связывали эти брёвна крепкими верёвками, Кохабар же следил за тем, чтобы его слуги не допускали ошибок.

Когда садилось солнце, Маг приказывал разжечь костры, и при их свете работа продолжалась до середины ночи. Еды и вина для строителей Кохабар не жалел. Он, каждое утро, взяв с собою двух-трех Летунов, отправлялся на охоту, где, с помощью Магического Жезла, убивал оленей покрупнее. В результате этих действий к концу строительства в округе исчезла почти вся съедобная живность и не удивительно, ведь за день слуги Кохабара съедали по пять-шесть оленьих туш.

По ночам, когда Тролли и Летуны, измотанные тяжёлым трудом, валились «замертво» вокруг костров, Кохабар садился в своё кресло, извлечённое слугами из недр разрушенного Замка и, при свете Магического Жезла, изучал книги Мандиала, взятые из замка Зембильды.

Кохабар чувствовал, как по мере постижения открытий покойного Мага, всё его существо наполняется неведомой энергией, о мощи которой он, до этого, не имел полного представления.

В один из вечеров Кохабар опоил посланцев Дастиана Эликсиром Честности и устроил им долгий допрос. Как выяснилось, Летуны не солгали. Они рассказали, что их хозяин опасается начинать войну в одиночку, не имея союзника. Дастиан сомневался в силе своего флота, потому и решил разыскать Кохабара, с которым они вместе некогда обделывали «тёмные делишки», и заручиться поддержкой Чёрного Мага. Затем Летуны принялись жаловаться на то, что им пришлось разыскивать Летающий Замок двадцать восемь долгих дней, и если бы один из них не обладал даром чтения примитивных мыслей обыкновенных животных, им пришлось бы нелегко и они могли бы умереть в Гиблых Лесах, так и не найдя Кохабара.

Не желая слушать это нытьё, Чёрный Маг напоил Летунов обыкновенным вином, да так, что на следующее утро они оказались никудышными работниками и полдня провалялись у потухшего костра, стоная и охая от головной боли.

Кохабар был не против того, чтобы заключить союз с пиратом Дастианом, но, в случае успешного взятия Вааха, хитрый Маг и не думал делить власть с морским разбойником. Кохабар уже сейчас обдумывал возможные варианты устранения Дастиана. Перспектива заполучить свой собственный военный флот была очень заманчивой. Но больше всего Чёрного Мага волновала сейчас причина разрушительного визита Грозника. Кохабар задавал себе вопрос: «Зачем Грознику понадобился Лукан и не связано ли это с тем таинственным розовым предметом?» — и не находил ответа на этот вопрос…

«Грозник точно не подозревает о том, что я собираюсь напасть на столицу Мазергалы, иначе он превратил бы Летающий Замок в кучку пепла и перебил бы всех моих слуг!», — думал Кохабар, и эта мысль придавала ему уверенность в том, что его мечта — стать правителем Мазергалы непременно сбудется, если он, конечно, приложит к этому достаточно сил, хитрости и своего непревзойдённого, как он сам считал, изворотливого ума.

Через восемь дней деревянный каркас был готов, каждая из частей Замка крепко стянута верёвками и очищенными от веток стволами деревьев. Слуги Мага облегчённо вздохнули, когда Кохабар сказал им, что теперь начинается его работа, в которой, даже если бы они и сильно захотели, всё равно не смогли бы принять никакого участия.

Маг взлетел над поляной, которая, словно чёрная заплата, отчётливо выделялась на фоне однообразного ландшафта. Кохабар заставил подняться в воздух одну из частей своего Замка. С помощью заклинаний он удалил из её основания обломки старой лефитной плиты и только после этого аккуратно опустил «кусок» Замка в построенный слугами большой каркас. На дне этого каркаса покоилась, чуть поблёскивая в лучах полуденного солнца, новая плита из замка Зембильды.

Подобным образом и остальные три части Летающего Замка были установлены внутрь каркаса.

Тролли и Летуны, стоявшие на краю поляны, с интересом наблюдали за действиями Мага, и никто из них не произнёс ни единого слова, настолько все они были поражены происходившим на их глазах волшебством. Никому из них ни разу не доводилось видеть в своей жизни ничего подобного.

Между тем, Кохабар, взлетев ещё выше, принялся громовым голосом выкрикивать слова заклинаний, посредством которых части Летающего Замка должны были слиться воедино. Воздух над поляной вдруг задрожал, наполняясь монотонным гулом, а с деревьев, строй которых заметно поредел после многодневной работы топоров, стали одна за другой срываться и падать вниз шапки белого снега. Слуги Кохабара, наступая друг другу на лапы, в страхе попятились назад.

Увлекаемые неведомой силой, все четыре части крепости с громким хрустом прилипли друг к другу, а брёвна, которыми они были обвязаны, треща, рассыпались в щепки.

Кохабар прочёл ещё одно заклинание, и четырёхугольный каркас стал сжиматься, стягивая все части Замка. Грохот падающих брёвен, скрежет трущихся друг о друга камней и ещё какой-то, неприятный для слуха, резкий свистящий звук, сопровождали магическое восстановление Замка.

Весь этот шум прекратился внезапно и в наступившей тишине безветренного дня звук, сорвавшегося с каркаса, бревна, прозвучал неестественно громко, заставив пугливых Летунов вздрогнуть.

Кохабар облетел вокруг своей крепости, придирчиво осматривая её стены. Все части «срослись» как нельзя лучше, без перекосов и только тонкие прямые швы, словно рубцы от ран, напоминали теперь о том, что Летающий Замок ещё совсем недавно был разрезан Белым Магом.

Единственной постройкой, которую Кохабар не мог восстановить с помощью своей магии, была угловая башня крепости, полностью разрушенная во время удара о скалу. Чёрный Маг приказал Замку подняться в воздух и несколько раз повернуться вокруг своей оси. Крепость, всё ещё заключенная в деревянный «корсет», безупречно повиновалась потокам волшебной силы. Кохабар, оставшийся довольным своей работой и работой своих слуг, опустил крепость на чёрную оголённую землю и, подлетев к слугам, которые на все лады восхищались увиденным зрелищем, заговорил:

— Мои верные слуги и воины! Я совершенно забыл об одной мелочи! Придётся вам поработать ещё немного!

Тролли тотчас же принялись глухими криками выражать своё недовольство, Летуны заскулили, показывая друг другу разодранные во время ремонта крылья и лапы и жалуясь на свою судьбу.

— Тихо всем!!! — заорал Кохабар. — Как я теперь вижу, с вами совершенно невозможно разговаривать по-хорошему! Да! Я забыл, что нужно отстроить заново угловую башню Замка! Это — плёвое дело для такой толпы, как вы! Это гораздо легче, чем таскать брёвна! Если вы будете работать, как следует, то мы все через два дня уже сможем отправиться в путь!

Но шум в толпе слуг не утихал.

— От этой работы можно и сдохнуть! Надо было заранее сказать! — слышались недовольные возгласы.

— Хери! — обратился Кохабар к обезьяне, которая, ссутулившись, стояла в ожидании приказаний, в стороне от взбунтовавшихся слуг. — Надавай им всем подзатыльников! Видимо, они забыли — кто здесь хозяин!

— Слушаюсь, Повелитель! — отчеканил Хери и немедленно направился к разгалдевшейся, словно воронья стая, толпе.

Тролль, стоявший спиной к Хери, был сбит мощным ударом обезьяньей лапы с ног и кубарем откатился в сторону на два десятка шагов. Вслед за этим, один из Летунов, схваченный Хери за задние лапы, визжа от неожиданности, отправился вслед за Троллем. Несколько крылатых слуг взлетели в воздух с намерением удрать, но молния из Магического Жезла, выпущенная Кохабаром, с треском разрубила воздух перед их носами, заставив крылатых слуг вернуться на землю.

— Довольно, Хери! — крикнул Кохабар, заметив, что обезьяна «вошла во вкус», расшвыривая Троллей направо и налево. — Хватит с них!

Хери послушно отошёл в сторону, но ни один Тролль не бросился на него, помня о той страшной сцене в подвале Замка, когда обезьяна убила их собрата, а им самим переломала немало костей.

— Я же обещал вам всевозможные блага, — вновь заговорил Кохабар, — а вы, ленивые олухи, почему вы не верите мне?! У вас вновь сейчас появилась крыша над головой, еда, тёплые камины! Где вас ещё так примут?! Где, я вас спрашиваю?! — Кохабар на миг замолчал, словно ожидая ответа, и продолжил:

— Ну, что же вы молчите?! Что ж, я отвечу за вас! Вы никому сейчас не нужны, кроме меня! Вы были обречены вечно скитаться от хозяина к хозяину, и нигде никто не создавал и не создаст вам таких условий, как я, когда вы сыты, и не терпите ни в чём нужды! Неблагодарные проходимцы! Ваши мозги заплыли жиром от хорошей жизни!

Заметив, что слугами овладели сомнения в правильности своих действий, Кохабар развернулся к ним спиною и сказал:

— Впрочем, я никого не держу. Мне надоело удерживать вас силой. Убирайтесь, я обойдусь и без вас! Я найду слуг поумнее! Дураки мне ни к чему!

Чёрный Маг, даже не видя выражений морд-лиц своих слуг, понял, что ему удалось уже вызвать у них чувство вины. И не ошибся.

— Мы готовы поработать, Кохабар. Никто из нас никуда не уйдёт, потому что ты прав, — прогремел голос Тагора — предводителя Троллей.

— Сначала сломайте каркас. Он больше не нужен, — не оборачиваясь, приказал Маг. — А затем я скажу, что вам делать дальше.

Слуги молча пошли к Замку, обходя Кохабара стороной, а тот даже не удосужился сдвинуться с места, изображая из себя оскорблённого до глубины души человека. Но на самом деле, несмотря на свой обиженный вид, Маг еле-еле сдерживался от того, чтобы не захохотать от окрыляющего ощущения победы своего изощрённого ума над кучкой тугодумных существ, решивших, что они могут жить так, как им заблагорассудится.

Угловую башню, как и обещал Кохабар, удалось отстроить заново за два дня, для чего Летающий Замок пришлось вернуть к той самой скале, в которую тот врезался «благодаря» крепкому сну Хери. Кохабар разыскал на ближайшей речушке колонию, впавших в зимнюю спячку, Ртов. Маг убил несколько этих чудовищ и добыл из их внутренностей клейкую слизь. Эта слизь, в смеси с глиной, застывая, образовывала крепчайший раствор, с помощью которого можно было соединять строительные камни.

Когда башня, наконец, была отстроена заново, Кохабар критически оглядел получившееся сооружение и отметил про себя, что «каменщики из Троллей и Летунов — дрянные».

Эта башня теперь заметно отличалась от трёх остальных угловых укреплений. Она получилась несколько кособокой, да и высотой была явно ниже, чем все остальные. Однако Чёрный Маг не стал ругать за это своих слуг, ведь для того, чтобы обтесать камни, потребовалось бы слишком много времени, поэтому пришлось собрать старые булыжники, из которых была сложена прежняя башня, а ведь многие из них при ударе раскололись на несколько частей, поэтому и было принято решение строить башню из подручного материала.

«Обязательно перестрою эту уродину! — думал Кохабар, морща нос при взгляде на бочкообразное творение своих подданных. — А пока — сойдёт и такая!».

Маг приказал своим слугам чисто вымести покои Замка, так как во время ремонта Тролли, Летуны и природа Гиблых Лесов умудрились натащить внутрь крепости очень много мусора, самого разнообразного происхождения.

Когда уборка была закончена, Кохабар поднял Замок в воздух, затем приказал Хери собрать всех слуг во внутреннем дворе крепости, и, когда те столпились у одной из стен Замка, Кохабар откашлялся и заговорил:

— Мои верные слуги и воины! Летающий Замок, благодаря нашим общим стараниям, вновь обрёл свой прежний вид, и теперь мы полетим прямо в Ваах! Там нам придётся сражаться за право обрести власть над всей Мазергалой, и я уверен в том, что мы победим! С моря нам поможет Великий Пират Дастиан, и мы раздавим этот город, как сырое яйцо! В Запределье я не терял времени даром, и теперь моя волшебная сила многократно умножилась! — Кохабар медленно обвёл взглядом морды своих слуг и добавил:

— Верьте мне, когда Ваах окажется в наших руках и лапах — я не забуду ни одного из вас! Каждый из вас получит во владение по большому «куску» королевства! А теперь… — Чёрный Маг на миг замолчал, и лицо его расплылось в хитрой улыбке. — Я объявляю двухдневный пир! Ешьте, пейте, отдыхайте! Вы хорошо поработали и заслужили это!

— Хвала Кохабару! — взревели Тролли, заглушая радостный писк Летунов. Что говорить — слуги и воины Кохабара любили вкусно поесть и хорошо выпить!

Когда Тролли и Летуны, весело переговариваясь, удалились в подвалы Летающего Замка, Кохабар подошёл к двум посланцам Дастиана, которые не примкнули к остальным, понимая, что должны поговорить с хозяином крепости о цели их визита.

— Что ж, — начал Маг, похлопывая снятой с правой руки перчаткой по голенищу высокого сапога, — теперь надо разобраться с вашим вопросом. За сколько дней вы сможете долететь до острова Крук?

— На это уйдёт, пожалуй, дня три непрерывного полёта, — отвечал один из Летунов. — Наш господин готов выйти со своим флотом в море в любой момент. Но он не решится напасть на Ваах, не получив от нас вестей. Он сказал, что будет ждать нас шесть недель, а потом, если мы не вернёмся, сказал, что пошлет ещё двух Летунов.

— Меня не интересует — сколько Летунов он пошлет, — холодно произнёс Кохабар. — Меня интересует, сколько дней ему потребуется на то, чтобы доплыть от Крука до Ваахской Пристани?

— Четыре дня при хорошем ветре, — ответил Летун.

— Значит, если вы покинете мою крепость прямо сейчас, то мне следует быть у восточной стены Вааха через семь дней?

— Выходит так, — кивнул своей ушастой головой Летун.

— В таком случае, немедленно вылетайте и передайте своему хозяину, что через семь дней я буду у стен Вааха. Перед захватом города я пошлю к Дастиану двух своих Летунов для уточнения плана нападения. Поняли вы меня?

— Да, господин Кохабар, — в один голос ответили посланцы и, расправив свои крылья, уже собрались взлететь, но Чёрный Маг жестом остановил их.

— Не спешите, у меня, для вашего господина, есть небольшой подарок.

Кохабар снял с плеча свою, потрёпанную в странствиях, сумку и извлёк оттуда Хрустальное Яйцо.

— Вы передадите Дастиану эту вещь, а также, — Кохабар достал из кармана своей куртки два помятых листка бумаги, — передадите это письмо. Всё это должно помочь вашему господину в его нелёгком деле завоевания мира! И не вздумайте прочитать это письмо по дороге! Если вы, конечно, умеете читать… — и, улыбнувшись своей «коронной» улыбкой, при виде которой у Летунов «пробежал мороз по коже» Чёрный Маг, с фальшивой ласковостью в голосе, добавил:

— Узнаю, что читали — убью.

Кохабар положил письмо и яйцо в свою сумку, крепко завязал её и передал Летуну. Тот благоговейно взял её обеими лапами-крыльями и сказал:

— Мы не вмешиваемся в дела господина Дастиана, а всего лишь выполняем его приказы.

Летун крепко привязал сумку к своей лапе-ноге и произнёс:

— Только смерть может помешать нам доставить ваш подарок и ваше послание господину Дастиану! Но мы будем очень осторожны! Прощайте, господин Кохабар!

С этими словами крылатые твари взмыли в небо и полетели на Запад, к далёкому Буйному Морю, где, открытый всем ветрам, стоял, ощетинившись острыми шпилями скал, приют Пиратов — остров Крук.

Защищая глаза от солнца, Кохабар приложил ребро правой ладони к бровям и долго смотрел вслед удаляющимся фигуркам Летунов, которые вскоре превратились в маленькие точки где-то у горизонта.

— Мне бы таких преданных слуг, я бы горы свернул, — пробормотал Чёрный Маг, развернулся спиной к солнцу, и не спеша, направился во внутренние покои Замка. Наконец-то он мог, как следует отдохнуть от многодневной суеты и забот, навалившихся на него в последнее время.

Добравшись до своего кабинета, Кохабар удобно расположился в кресле, которое предусмотрительный Хери поставил перед камином. Чёрный Маг скинул надоевшие сапоги и протянул ноги к огню. Наблюдая за тем, как пламя медленно поглощает деревянные поленья, превращая их в багровые угли, Кохабар думал:

«Жаль, конечно, что пришлось подарить Хрустальное Яйцо Дастиану, но без этого предмета Пират долго не продержится в Ваахской Гавани. Слишком велики силы короля Аллоклия, да и порядок в его войсках — будь здоров! А Пираты — они и есть Пираты… Дастиан, наверняка, собрал вокруг себя отменный сброд, и в том случае, если армия Аллоклия будет иметь перевес в битве, Хрустальное Яйцо не позволит пиратскому войску разбежаться в разные стороны. Но когда всё будет кончено, я обязательно заберу Хрустальное Яйцо обратно. Нельзя лишиться этой полезной вещи, тем более что второй такой нет ни у кого на Дельдаре!».

Кохабар уже успел изучить две книги Мандиала, которые он взял из сокровищницы Зембильды. В данный момент Чёрный Маг обладал такой же мощью, как и убитый Грозником волшебник. Но Кохабар считал себя хитрее Мандиала и искренне надеялся на везение.

Хрустальное Яйцо, которое он отправил Пирату Дастиану, было подробно описано в волшебных книгах и носило название — Талисман Воина. Стоило только заставить посмотреть на эту вещь армию солдат, и при этом проговорить магическое заклинание, и вслед за этим можно было смело отдавать любые приказы, не опасаясь того, что они не будут выполнены.

Согласно рунам, солдаты, наделённые волшебной силой, переставали чувствовать боль, страх исчезал, и обыкновенный человек после воздействия на него Талисмана Воина мог выйти «один на один» с Троллем. Если такому околдованному воину отрывало обе руки и обе ноги, он, извиваясь, полз вперёд, стремясь перегрызть противнику горло.

Кохабар считал, что если Дастиан воспользуется Талисманом Воина, превратив тем самым всех своих пиратов в безрассудных и беспощадных убийц, то это существенно облегчит процесс взятия Вааха.

Из «новых» книг Кохабар также узнал о том, что Заклятие Защитной Сферы по неизвестным причинам ослабло и больше не может служить надёжным щитом для чего бы то ни было. Чёрный маг наконец-то понял, почему Летающий Замок врезался в скалу, хотя должен был остановиться перед ней и почему, украденная у Оголтелых Мастеров мастерская развалилась от взрыва Трубы Рума. Заклятие Защитной Сферы могло остановить сейчас разве что брошенный камень, противодействовать большей силе оно уже не в состоянии. Маг с ужасом представил себе, что могло бы случиться с Летающим Замком тогда, когда он находился в Полосе Дождя. Кохабар не хотел признавать, что допустил непростительную ошибку, ошибку, недостойную звания хитрейшего Чёрного Мага Мазергалы. Однако он быстро нашёл другое Заклятие, придуманное Мандиалом. Оно носило труднопроизносимое название — Заклятие Непоколебимой Твердыни и сейчас Летающий Замок был защищён именно им, а Кохабар, сидя в своём кресле у камина, был в этот момент спокоен, как никогда.

Вспоминая всё то, что произошло с ним в замке Зембильды, он теперь понимал, почему не сработало Заклятие Чистого Взора и иллюзии, созданные Чёрной Ведьмой не исчезли. Зембильда в совершенстве владела мастерством создания устойчивых миражей, и эти знания она почерпнула из тех самых книг, которые Кохабар обнаружил в её шкафу.

«Она думала, что ей несказанно повезло, когда узнала, что я направляюсь к ней, — размышлял Маг, неотрывно глядя на язычки пламени в камине. — Она хотела, чтобы я во сне выболтал секреты своих четырёх книг! Ха! Но, видно не судьба… Что ж, надеюсь, мне удастся выкроить немного времени для сотворения подобных иллюзий. Это крайне интересно!».

Для Кохабара так и осталось тайной то, каким образом вещи Мандиала оказались в подвале замка Зембильды. Чёрный Маг был уверен до этого, что он — единственный «наследник» великого злодея.

«У Мандиала, наверное, был тайник, которого я не заметил», — подумал Кохабар и, потянувшись в кресле, понял, что всё ещё находится под действием Заклятия Поддержки Силы, которое он не снимал с себя с того момента, когда чуть не погиб от кинжала коварной волшебницы.

«Что ж, пришла пора немного отдохнуть. До Вааха я долечу за четыре-пять дней. Так что можно и поспать… дня два».

Он громко позвал Хери. Долговязая грустная обезьяна появилась в кабинете только после третьего окрика.

— Слушаю вас, Повелитель.

— Вечно тебя не дозовёшься, — недовольно пробурчал Маг.

— Я следил за тем, чтобы ваши слуги не натворили чего-нибудь. Они уже пьяны, — ответил Хери, ожидая потоков брани, но Маг, оставаясь спокойным, сказал:

— Правильно. Смотри, не пей с ними вина, Хери. Я собираюсь поспать два дня, после чего мы направимся в Ваах. Ты пока следи, как следует, за Замком и, особенно за Троллями, чтоб не очень шумели. Я очень устал от ваших идиотских выходок и мне надо отдохнуть. Ты меня разбудишь через два дня или раньше — если, конечно, случится какая-нибудь дрянь. Но, горе тебе, если ты посмеешь тревожить меня по пустякам! Я вновь верну тебе твой прежний облик! Понял меня?!

— Да, повелитель, — вздохнул Хери.

— Всё. Уходи. Разбудишь через два дня, — повторил Кохабар, и тут же прошептал три слова, сняв с себя Заклятие Поддержки Силы. Распластавшись в кресле, он, краем глаза успел заметить, как обезьяна, крадучись, вышла из кабинета и с величайшей осторожностью, медленно затворила дверь. После этого Кохабар целиком отдался власти полного забытья, где не было места суете по «прозвищу» — жизнь.