Между Демоном и Принцем

Глава 12

— Впечатляет, — зачарованным голосом пробормотал Моргебиус изучая остатки цепи. — Я просто поражен…

Виновница происшедшего лишь молча смотрела в глаза своему хозяину и управляющему оставалось лишь тяжело вздохнуть. Подарок его владыки оказался просто набит сюрпризами и чем дальше, тем больше он узнавал о своей новой рабыне.

После совместно проведенной ночи Лайет словно подменили. Исчезла её надменность и гордый взгляд. Вместо этого феечка превратилась в образцовую служанку и наложницу. И всякий раз когда Моргебиус возвращался в свои покои, она помогала снять ему облачение, расслабляла тело успокаивающим массажем а под конец ублажала в постели. Это было прекрасно, по крайней мере первые три дня.

На четвертый день управляющий был вызван стражей Цитадели с целью демонстрации довольно забавного зрелища. Неподалеку от его покоев, у выхода на лестницу стоял один из экспериментальных хватательных кустов. Чародеям Гордаза недавно удалось суметь настроить его так, что бы он ловил только тех нарушителей, что пытаются обойти его сверху. И так уж получилось, что Лайет, сумевшая открыть дверь, и, после похода в оранжерею, хорошо знакомая с этими всепроникающими лианами, попыталась перелететь через него, посчитав, что так будет безопасней.

К сожалению в данном случае знания оказались во вред и вместо того что бы благополучно миновать ловушку, феечка оказалась плотно спеленатой и мало того подвергнута унизительной процедуре обыска. К тому времени, когда Моргебиус прибыл на место происшествия, обездвиженная чародейка могла лишь безвольно стонать, не в силах противостоять настойчивым лианам.

— Ну и что мне с тобой сделать? — Иного вопроса на тот момент у управляющего не нашлось. Пленница лишь вяло улыбнулась и, уперев свой взгляд в пол, тихо и покорно прошептала.

— Наказать…

Надо заметить, что сам Моргебиус не был любителем наслаждаться физическими мучениями. Даже карая бунтовщиков и предателей, он не испытывал ни малейшего удовольствия от процесса, но в данном случае его сорвало. Покорный голос Лайет, словно что-то сместил в его рассудке, и недолго думая он приковал её к ближайшей колонне, сотворил «призрачный хлыст», и приступил к процессу. Крики боли еще больше возбуждали его, заставляя становится всё свирепей и свирепей и если бы не вмешательство начальника стражи, который внезапно со словами: «вы же убьете её господин» ухватил его за руку, то скорей всего он запорол бы свою пленницу до смерти.

Самого Моргебиуса привела в чувство лишь холодная ванна, после которой он даже боялся смотреть в сторону Лайет. Не в силах выносить её окровавленную спину, управляющий позвал за целителем, который довольно быстро привел пленницу в чувство. Как ни странно, но она даже не обиделась, продолжая на протяжении последующих двух дней покорно исполнять свои обязанности. Её хозяину оставалось лишь облегченно вздохнуть и увериться, что наказание возымело своё и теперь он может не опасаться никаких глупостей.

Очередной посланник от стражи заставил его усомниться в надежности феечки. Несмотря на наложенные на замок заклинания, она повторно взломала дверь. После ей удалось подкараулить в коридорах одну из служанок, оглушить её и переодеться в униформу Цитадели. Поймали её почти у самого выхода. Орки хорошо знали свою службу и заподозрили неладное увидев незнакомое лицо. После короткого диалога самозванка была разоблачена и препровождена в допросную при караулке. К тому времени когда Моргебиус прибыл туда, его рабыня лежала распятая на столе, будучи полностью обнаженной.

— Ну и что я должен делать в таком случае? — Устало поинтересовался управляющий у своей беглянки. Та по-прежнему покорно смотрела на него, словно не было никакого бунта и попытки побега, и тихим голосом повторила свой прошлый ответ:

— Наказать…

— Делайте с ней что хотите, — тут же бросил Моргебиус стражникам. — Главное не калечьте её и помните что после заката она должна быть в моих покоях.

Судя по загоревшимся глазам стражников те намеревались с пользой провести все имеющиеся у них свободные часы. Но в данном случае у управляющего не было свободного времени, что бы следить за истязаниями своей рабыни. Ему хватило лишь осознания того факта, что на этот раз, Лайет получит сполна.

Вечером пленница встретила его, будучи полностью измученной и практически не способной стоять на ногах. Тем не менее свои обязанности она продолжила выполнять со стоическим смирение, повергая своего хозяина в состояние полного недоумения. Но на этот раз он уже не спешил её доверять в полной мере. У дверей на время его отсутствия была выставлена стража, попутно он установил несколько сигнальных заклятий.

Принятых мер оказалось недостаточно. Прошло еще три дня, прежде чем Лайет осмелилась совершить еще одну попытку побега. На этот раз ей удалось снять оконную решетку и выбраться наружу. Крылья, еще после прошлого побега были запечатаны особо сильным заклинанием, поэтому феечка была вынуждена спускаться вниз по отвесной стене. На этот раз она вполне могла рассчитывать на успех, поскольку стража имела обыкновение следить за наружными стенами, а никак не за внутренними строениями. Но в данном случае рабыне не повезло, поскольку она нарвалась на «Злобного духа».

Эти сравнительно безобидные создания, способные только пугать и поднимать шум, исполняли роль сигнализации и едва один из них наткнулся на беглянку как тут же поднял страшный шум. В итоге внизу феечку ждало сразу трое орков, но на этот раз она внезапно решила дать бой. Её сил и умений хватило, что бы справится со всеми стражниками, но увы, время было потеряно а тревога начала распространятся по Цитадели. И на этот раз Моргебиус прибыл одним из первых.

— Наказать? — Лаконично поинтересовался он у своей наложницы.

— Наказать, — всё так же тихо и покорно ответила та.

Управляющий лишь вяло махнул рукой и распорядился подвесить пленницу в клетке над воротами и оставить там на всю ночь. Климат в районе Цитадели не баловал хорошей погодой, поэтому можно было надеяться на то, что Лайет усвоит урок. На всякий случай под клеткой организовали патрулирование, и пригнали несколько «Злобных духов».

Как и в прошлый раз, рабыня не стала возмущаться, но для Моргебиуса подобное молчание было как ножом по сердцу. Поведение Лайет, хотя и понятное, почему-то сильно раздражало его и он никак не мог понять, что же сделать, что бы исправить пленницу. В этом плане ему мог помочь Гордаз, но последний странствовал в поисках своей пифии и управляющий чувствовал себя совсем беспомощным.

Что бы снизить вероятно побега, он приковал феечку к стене, заколдовал все щели, которые ему удалось найти и провел внушение страже, заставляя её быть более бдительным. Последнее, как ни странно оказалось куда надежней оков и сигнализаций. Орки сумели засечь момент, когда Лайет, сумевшая снять с себя цепь, приступила к изучению окна и сумели скрутить её. Моргебиус уже ничуть не удивился, узнав о происшедшем и поспешил прийти на место преступления. Изучив, фактически разбитую цепь он был действительно впечатлен.

— Тебя с такими талантами, нужно срочно перевербовать к нам на службу, — пробормотал управляющий, бросая остатки оков на пол.

— Как будет угодно моему господину, — Лайет по-прежнему покорно сидела на кровати, не обращая внимания на обилие острой стали вокруг себя.

— Только ты всё равно ведь сбежишь… Кстати, а зачем ты постоянно требуешь себя наказать? Неужели надеешься доставить мне удовольствием таким сомнительным способом?

— Нет, — в глазах феечки внезапно загорелись искорки. — Это моё наказание и я должна его принять, поскольку провинилась в том, что недостаточно всё продумала. Я заслужила это, поскольку не смогла убежать и это будет напоминанием мне, что может случится в случае очередной неудачи.

— Ясно, — Моргебиус повернулся к охранявшим пленницу оркам и отдал распоряжение. — Привяжите её к кровати, да покрепче и ждите меня. Я скоро буду. — И вновь переведя взгляд на Лайет, добавил. — Сегодня я накажу тебя так, как никогда не наказывал раньше. Надеюсь это навсегда отобьет у тебя желание ломать запоры и рвать цепи.

Управляющий вышел в коридор и направился в сторону покоев владыки, раздираемый противоречивыми чувствами. С одной стороны ему жутко хотелось удавить свою непокорную рабыню, собственными руками. Но с другой, ему жутко хотелось, чтобы феечка оставалась с ним как можно дольше. Ему тяжело было признать, но он явно привязался к своей пленнице.

То что он собирался с ней проделать, относилось к отчаянным мерам, но затягивать дальше ему уже не хотелось. Требовалось привязать наложницу к себе, и добиться этого можно было только одним способом. Слегка волнуясь, Моргебиус открыл дверь ведущую в святая святых Цитадели, в личное хранилище Гордаза.

Считалось, что здесь хранятся страшные тайны, способные уничтожить мир. На деле, большую его часть составляли всевозможные предметы, имеющие ценность лишь для хозяина. Всевозможные безделушки оставленные на память после всевозможных событий. Портреты особо любимых наложниц, оружие особо сильных врагов, старые книги, какие-то непонятные бумаги и письма, в которых управляющий так и не смог разобраться.

Но имелась в хранилище и особая секция. Здесь находились довольно мощные артефакты, вышедшие из недр лаборатории или созданные самим Гордазом. Какие-то из них лежали с прицелом на будущие войны, а какие-то на всякий случай, подобный вторжению Харлака. Сам меч «Лазурного дракона» вместе с запечатанным Харлаком хранился здесь же.

Но Моргебиуса не интересовало и оружие. Его целью был довольно загадочный артефакт, хранящийся тут, насколько ему было известно, с самого сотворения Цитадели. Его история уходила корнями в те далеки времена, когда Гордаз был еще обычным наёмником, но уже стремящимся создать своё королевство. Это впрочем не мешало ему вести охоту на женщин, используя все доступные ему средства для совращения. Последствием всех его экспериментов было заклинание, ныне известное как «суккубочка». Очень дорогое, доступное только обладательницам толстых кошельков, ну или пленницам Гордаза. Оно считалось опасным, поскольку вносило частицу демонической сущности в тело обладательницы, но зато имело возможность индивидуально подстраиваться под любой организм и по своему свойству влияло сразу на обоих партнеров.

Более бедным приходилось использовать «наслаждение» созданное на основе магии крульпов, воздействующей на ключевые точки организма. Поскольку мало кто из магов заморачивался с тем, что бы обеспечить необходимое воздействие на все необходимые зоны, они ограничивались двумя-тремя самыми основными, не осознавая того, что в таких случаях эффект неизбежно терялся.

Но мало кто знал, что имелся и третий вариант. Еще в те самые незапамятные времена у Гордаза был конкурент, темный эльф, чье имя уже давным-давно забылось. Тем не менее судя по намекам владыки, в этом деле он был настоящим мастером. Будучи разведчиком он периодически вторгался на земли светлых эльфов, выискивал высокопоставленных эльфиек, похищал их и допрашивал довольно своеобразным способом. Настолько своеобразным, что, будучи отпущенными на свободу они вовсе не стремились отомстить коварному наглецу, а лишь загадочно улыбались и тоскливо вздыхали.

Для достижения такого эффекта, загадочный дроу перепробовал много разных способов, начиная от мазей и кончая заклинаниями, а закончилось всё созданием того самого артефакта, ныне являющегося собственностью Гордаза. Если верить историям, то его воздействие было настолько сильно, что даровало пленницам просто невероятное наслаждение, способное сравнится по силе, лишь с милостью богов.

К сожалению у творения обнаружилось два недостатка. Первый из них заключался в том, что воздействие на сознание было настолько сильным, что не обладающие сильной волей теряли себя, становясь верными рабынями своего мучителя. А второй, что для работы, требовалось объединять разумы при этом повелевающий, получал немалую порцию эмоций от своего объекта.

Моргебиус не знал, волей каких судеб, Гордаз стал обладателем столь опасного артефакта. Не знал ничего о судьбе его предыдущего владельца, хотя и подозревал, что тот может быть заточен в Цитадели и ждать своего часа. Но одно он мог сказать точно, в его деле, это орудие могло помочь в решении проблемы с Лайет.

На поиски ушло почти четверть часа, прежде чем в руки управляющего попало искомое. Внешне оно выглядело как золотой жезл в виде трезубца от основания которого шёл шнурок, заканчивающийся металлическим браслетом. Последний Моргебиус моментально надел на свою руку. Насколько он помнил из рассуждений владыки, требовалось некоторое время, что бы артефакт настроился на своего владельца.

Впрочем, к тому моменту, когда он вернулся в свои покои, настройка была завершена. Чародей осознал, что все его чувства внезапно обострились. Подобное состояние было ему в новинку и он стремился как можно тщательней проанализировать его.

Впрочем все мысли вылетели из его головы, едва он увидел беспомощную Лайет. Её покорный взгляд вызывал жуткое раздражение ибо был не больше чем обычной актерской игрой. Гнев вновь затуманил разум Моргебиуса и он не соображая что творит, направил жезл на свою рабыню, автоматически произнося слова заклятия…

Больше всего это напоминало волну… Волну, состоящую из огня, способного по жару своему посоперничать с пламенем «инферно». Пламя охватило разум управляющего, проникнув даже в самые отдаленные его уголки. И это была лишь мала доля того, что досталось феечке. Моргебиус смутно видел, как его жертва задергалась в своих путах и издала длинный протяжный стон, сравнимый по силе с рыком дракона. Орки, не став дожидаться приказа, тут же поспешили заткнуть рот рабыне и управляющий продолжил.

Вторая волна казалось состояла изо льда. Миллионы мелких иголочек пронзили тело, заставляя его содрогнуться, теряя устойчивость… Третья волна и Моргебиус осознал, что потоки ветра невероятной силы уносят его куда то вдаль… Четвертая создала ощущение горного потока… Пятая… Шестая…

Волны следовали одна за другим, растворяя тело в потоках света, заставляя его рассыпаться на мириады атомов, которые рассеивались по всей видимой вселенной, а после внезапно собирались воедино. Управляющий просто не находил слов, смутно осознавая свои чувства. Это была боль и блаженство, слитые в одно целое. Он хотел что бы подобное продолжалось вечно и в то же время изо всех сил сдерживался, что бы не остановиться.

Что касается Лайет, то ей доставалось куда сильнее. Феечка то застывала, бессильно глядя в потолок, то напротив, начинала дергаться с такой силой, что путы и кровать издавали довольно нехороший треск. Кляп не позволял ей крикнуть во всю силу, но стоны и мычание еще сильнее подстегивали Моргебиуса, заставляя его продолжать пытку.

Еще одна волна, еще и еще и в какой-то момент управляющий осознал, что у него не осталось сил. Он стоял, опираясь на спинку кровати, а у его ног валялся искомый трезубец. Чародей не помнил, в какой именно момент его руки бессильно разжались и выпустили его, но в любом случае он был счастлив, что столь пугающий эксперимент так резко подошел к концу.

Феечка выглядела еще хуже. Вся взмокшая, она молча смотрела в потолок. По губам её текла кровь, а рядом валялись перегрызенные обрывки ремня, которым орки пытались заткнуть ей рот. Но самое главное, ради чего всё и затевалось, был её взгляд. Из него исчезли как мнимая покорность, так и скрываемая гордость, зато Моргебиус наконец смог разглядеть в нём, крупицы страха.

— Пожалуйста, — шёпот прозвучавший в тишине был подобен удару грома. — Пожалуйста, не делай так больше.

— А ты будешь хорошей девочкой? — В тон ей поинтересовался управляющий.

— Я сделаю всё что ты скажешь и клянусь, не буду больше убегать. Только убери эту штуку…

Моргебиус наконец смог встать на ноги, тем не менее чувствуя, что силы еще не до конца вернулись к нему. Но в душе он торжествовал. Ему удалось сломить оборону Лайет, и пусть до окончательной победы было еще далеко, теперь он знал её слабые места.

— Я не буду её убирать, — наконец ответил он. — Но пока ты будешь вести себя хорошо, будем обходиться без неё.

— Поверь мне, мне больше не хочется подобного, — рабыня замолчала, испугано глядя на своего господина, а управляющий внезапно рассмеялся. Накопившиеся за последние дни чувства требовали выхода, и даже орки испугано смотрели на своего повелителя. Впрочем, они вряд ли могли понять, насколько большой камень упал с его души. Поэтому оставалось надеяться на то, что до возвращения Гордаза проблема будет полностью улажена.

Отблески затухающего костра падали на лицо Зандукея. Старый паладин лежал в полудреме, и, глядя на огонь погрузился в размышления. Он думал о том, что предстоящая война может стать последней в его карьере. О том, что уже стар и не может так эффективно сражаться как в былые годы. А так же о чувствах, которые он испытывал, к нахальной рыжей девчонке, ставшей как ни странно для воина очень дорогим человеком.

В данном случае Зандукей испытывал двойственные чувства. С одной стороны рядом с Катей он вновь чувствовал себя молодым, полным энергии и желания изменить мир к лучшему. С другой стороны он не видел никаких перспектив дальнейших отношений. Рано или поздно она вернется домой, и вряд ли в её мире найдётся место для профессионального наёмника и охотника за демонами. Именно поэтому он с таким энтузиазмом взялся за это задание. Долгая разлука — лучшее средство, что бы суметь прочистить разум.

На лиричный лад настраивала и погода. Снаружи пещеры, в которой паладин нашел укрытие от буйства стихии, молотил настолько сильный дождь, что оставалось только лежать, слушать стук капель и созерцать искры костра. Постепенно клонило ко сну, и Зандукей приподнялся, что бы подбросить дров в костер, когда до его уха донесся странный шум. Больше всего это напоминало ругань, значительно искаженную стенами пещеры, но воин всё равно нахмурился. Обустраивая здесь себе временное убежище, он предварительно исследовал это место. Пещера очень быстро оканчивалась тупиком, а несколько ведущих наружу щелей, вряд ли могли кого-то пропустить, тем не менее, судя по шуму, паладин явно обзавелся соседями.

Повторное изучение пещеры заставило Зандукея обматерить себя последними словами. Игра света и теней, привела к тому, что, то место, которое он принял за небольшое углубление, оказалось полноценным проходом. Именно оттуда и доносились голоса, на зов которых паладин немедленно и направился.

Пара узких поворотов привели его в пещеру, довольно похожую на ту в которой он сам нашел убежище. Небольшой костер, давал достаточно освещения, что бы в подробностях рассмотреть всю картину. Перед глазами рыцаря предстала пара, молодые парень и девушка, причем находящиеся явно в состоянии ссоры. Парнишка потирал щеку, на которой четко виднелся отпечаток ладони, и бормотал под нос извинения, в то время как девушка, прижавшись к стене, только шипела и ревела фразы в духе: «не подходи ко мне!»

В течение пары минут Занудкей молча созерцал разворачивавшуюся перед ним трагедию, молча улыбаясь при этом. По идее стоило оставить этих голубков разбираться в своих проблемах, но в данном случае паладин не смог удержаться. Громко кашлянув, привлекая к себе внимания, он вышел из тени на свет. Реакции парочки была вполне ожидаемой. Девушка, моментально забыв про все обиды, одним прыжком спряталась за спиной кавалера, а последний выхватив из-за пояса небольшой нож мрачно уставился на вновь пришедшего.

— Вы кто?! — Слегка заикающимся голосом поинтересовался парнишка.

— Просто усталый путник, случайно оказавшийся у вас в соседях, — Зандукей постарался придать своему голосу самый мирный и безобидный тон, попутно изучая оказавшуюся перед ним парочку. Судя по нарядам, те явно были не из крестьян, но и на знать не тянули. Легкий пушок, пробивавшийся на губах паренька, говорил о том, что тот уже вступил в возраст, когда принято считать себя взрослым. А вот девушка явно была еще довольно молода, хотя с другой стороны паладин отлично понимал, что глупо оценивать возраст женщины, лишь по отсутствию у неё груди. — Услышал как вы тут шумите и решил поинтересоваться, с кем мне придется этой ночью разделить кров и ночлег.

— Я Барк, — пробурчал парнишка, слегка расслабляясь. — А это Дара. Мы гуляли по лесу и спрятались здесь от дождя.

— Ага, спрятались, — проворчала под нос девушка. Паладин сразу улыбнулся, осознавая что именно тут произошло. — Сам меня сюда затащил, под этим глупым предлогом и сразу давай юбку мне задирать!

— Я всего лишь предложил тебе согреться! — Вновь принялся оправдываться Барк. — Ты вся дрожала, а дров у нас было мало, вот я и решил помочь тебе.

— Ну да, моя сестра тоже один раз так решила погреться, в итоге племяннику на днях уже три года исполнится.

— Кстати, насчет дров, — вновь привлек к себе внимание Зандукей. — Ваш костер почти потух, а на улице льет так, что даже смысла выходить нет. С другой стороны я успел хорошо обустроится на своем конце, поэтому если вы не боитесь, можете пойти со мной.

Возражений не последовало. Парочка без лишних уговоров последовала за рыцарем, явно стремясь покинуть холодную часть пещеры. На стоянке правда моментально возник небольшой конфуз. За время отсутствия паладина, костер успел прогореть и Барк поспешил бросить в него пару толстых сучьев, после чего отодвинул мешок рыцаря в сторону, дабы поудобнее устроится и раздуть костер, когда тут же издал пронзительный вопль.

— Что случилось?! — Всполошились разом Зандукей и Дара.

— Уголек стрельнул, — проворчал парнишка, потирая руку. — Ничего, заживет быстро. Паладин нахмурился, но ничего не сказал, вместо этого он поспешил развязать свой мешок и достать оттуда имеющиеся съестные припасы.

Особыми разносолами он конечно побаловать не мог. Немного вяленого мяса, сухари, овощи, купленные утром на какой-то ферме, да мех с вином. Его гости с жадностью набросились на этот нехитрый ужин, попутно делясь фактами своей биографии.

В целом Зандукей оказался прав. Парнишка являлся сыном старосты, довольно крупного селения Золотая нора, находившегося в паре часов пешего хода. Дара в свою очередь была дочерью трактирщика и как ни странно считалась невестой Барка. Как понял старый воин, свадьбу откладывали лишь потому, что одна из старших сестер девушки так же должна была выйти замуж, а её отец вряд ли мог потянуть два празднования одновременно. Тем не менее Барк видимо уже считал себя законным супругом и при первом же удобном случае постарался предъявить свои права на девушку, что и привело к закономерному результату.

Сам парнишка, чье лицо раскраснелось от выпитого, слегка оживился и начал выпытывать у Зандукея подробности армейской жизни. Похоже подобная тема была для него наиболее интересна.

— Вы с войны возвращаетесь? — Сразу поинтересовался он. Паладин лишь улыбнулся.

— Скорее еду навстречу ей.

— А где она будет? — Глаза Барка горели яростным огнем и казалось, что вот-вот он начнет кромсать пространство своим ножом.

— Надеюсь что нигде, — постарался свернуть тему Зандукей. — Времена нынче неспокойные, вспыхнуть может где угодно.

— А я тоже в наёмники хочу податься, — поспешил похвастаться его собеседник. — У нас сосед, старый Гролин, учил меня сражаться на мечах. А в прошлом году у нас на постой встала одна рота, я к ним просился, но меня не взяли, сказали что бы подрос. В следующий раз думаю точно возьмут!

— А почему ты хочешь стать солдатом? — Поинтересовался Зандукей, в целом и так представляя каков будет ответ. Интуиция его не подвела.

— Так столько стран можно посмотреть! А в захваченных городах столько золота в качестве добычи, разбогатею, вернусь домой и куплю себе ферму! — И посмотрев на свою подружку, ехидно добавил. — А еще наемникам ни одна девушка не отказывает! А если какая и вздумает отказать, так сразу меч к горлу и делай своё дело!

— Хватит врать, — проворчала Дара, глаза которой впрочем так же нехорошо блестели после выпивки. — Скажите ему господин рыцарь что такого не бывает.

— Ну почему, — паладин сразу пожал плечами, вспоминая свои подвиги. — В целом бывает и даже не такое.

— Вот видишь, я был прав, — торжествующе воскликнул Барк. Девушка в свою очередь презрительно скривилась, но взгляд её, брошенный на рыцаря был крайне заинтересованным.

— Другое дело что военная служба это тяжелый труд, — поспешил остудить пыл паренька, Зандукей. — Многодневные переходы, постоянные сражения, приходится терпеть непогоду, усталость, голод и холод. Да и друзей своих терять в боях, тоже не самое лучшее дело.

— Мне не страшно! — будущий воитель окончательно вошел в раж. — Мы осенью с соседями на неделю в горы ушли и под обвал попали. Двоих в пропасть сбило их так и не нашли, а мы две недели пытались выбраться! Так что готов к трудностям! Тем более когда мы вернулись она меня сразу поцеловала!

— Это потому что я считала что ты помер, дурак, — продолжала уже больше по привычке ворчать Дара. — Знала бы что ты такой скотина, не стала бы так сильно огорчаться.

— Ты смог вытерпеть две недели, а сможешь продержаться так год? Или два? — Продолжал неумолимо остужать пыл собеседника, Зандукей. — Кроме того размеры военной добычи обычно сильно преувеличивают.

— Ой, а где моя сумка?! — Не дослушав мудрых наставлений Барк резко вскочил на ноги. — Я наверное оставил её у выхода, когда дрова собирал. Проклятье, там же инструменты, что я взял у своего отцы!

— Тебе помочь? — Поинтересовался паладин.

— Нет, я сам найду. Ждите я скоро.

С этими словами, будущий наемник умчался в проход, оставив девушку наедине с воином. Его уход моментально заставил Дару оживиться. Вскочив с места, она плавно перетекла к паладину и неожиданно прижалась к нему.

— А вы правда делали все эти ужасные вещи с женщинами? Ну о которых рассказывали этому наивному дурачку, — поинтересовалась она воркующим голосом.

— Правда, — сухо ответил Зандукей.

— Это замечательно. А быть может вы хотите что-нибудь подобное сотворить и со мной?

Наемник широко раскрыл глаза, когда юная и невинная девочка, внезапно одним движением сбросила с себя платье. Заодно он смог убедиться, что по поводу отсутствия груди, он всё же ошибался. Два, четко выраженных, слегка торчащих вверх алых соска, уперлись в лицо воину.

— А как же Барк? — Только и смог он поинтересоваться, глядя на то, как девушка не теряя ни минуты, приступила к развязыванию ремня на его штанах.

— Он вернется не раньше чем через час, — отмахнулась юная развратница. — Я его знаю. Сначала он будет искать свою сумку, потом разразится патетической речью к небесам, угрожая им расправой за их плохое поведение. А после погрузится в свои мечты, где он самый сильный, ловкий и умелый и всех побеждает. Вот когда победит, тогда и вспомнит о нас.

— Вот только почему именно со мной?

— Я умею слушать своих сестер, а они мне прямо сказали, что первый раз должен быть с умелым мужчиной и уж никак не с юным дураком, который себе все пальцы переломает пока штаны развяжет.

Девушка действовала весьма настойчиво и паладин не стал возражать. Постелив свой плащ и одеяло на камни, он уложил Дару и плавно приступил к делу. В данном случае он не стал разубеждать девушку в том, что в своём деле, он больше предпочитал брать силой, чем приносить удовольствие, но похоже её это ни капельки не волновало. Уже с первого рывка Дара издала глубокий стон и закусила губу.

Зандукей не стал проявлять особой фантазии и закинув ноги девушки на плечи двигался в молчаливом ритме, внимательно вслушиваясь в стоны своей партнерши. Та явно начала терять связь с реальностью, а её крики разносились под сводами пещеры, распугивая редких летучих мышей.

— А всё-таки из тебя девственница как из меня драконий хвост, — внезапно грустно проворчал паладин. Лицо Дары недоуменно исказилось, но в этот момент воин резко обхватил своей рукой её сосок. Грудь моментально задымилась и начала обугливаться, Зандукей болезненно поморщился, но отпускать свою жертву не спешил.

Тело девушки затрепетало и задергалось, её кожа покрылась плотной чешуей и именно в этот момент паладин выхватил нож и пронзил им вторую грудь. Очередной визг мало напоминал приятный стон, раздававшийся парой минут ранее. Монстр задергался, сбрасывая с себя воина, но это была уже предсмертная агония. Что касается Зандукея, то он не теряя ни секунды, подхватил прислоненный к стене пещеры меч и лишь после этого подтянул штаны.

— Как ты догадался? — Раздался за его спиной мрачный шипящий голос, ничуть не напоминавший о восторженном юнце Барке.

— Твой ожог, — спокойно ответил рыцарь. — Ты его заполучил не от костра, а прикоснувшись к моей сумке. На ней застежки из темного серебра, особенно губительного для всякого рода нечисти. — С этими словами он повернулся навстречу новому противнику. Барк стоял у стены, сжимая в руках нож, а его глаза горели яростным огнем. Внешне он по-прежнему напоминал того самого молодого паренька, разве то кожа покрылась мелкими чешуйками. — Вы же ризгары. Полудемоны, полувампиры, порождения магических лабораторий. Охотитесь парами и в то время как один из партнеров отвлекает жертву, совращая её, второй наносит удар.

— Ты умен для человека, — прошипел Барк. — Но ты слаб и всё равно умрешь. Тебе удалось убить Дару, но я в пять раз сильнеё её.

С этими словами он со скоростью, неуловимой для человеческого глаза, переместился к стоящему неподвижно паладину. По крайней мере со стороны казалось именно так.

Мощная вспышка озарила просторы пещеры, заставив нападавшего зажмурится и зашипеть от боли и именно в этот момент, клинок Зандукея отсек Барку руку с зажатым в неё ножом. Из ладони паладина вырвался еще один поток света, заставляя монстра отвернуться в сторону, после чего последовал еще один удар, а за ним еще и еще.

— Молодые, глупые, — проворчал Зандукей, заканчивая расчленять юношу, оказавшегося вампиром. — Даже не проверили с кем имеют дело. Или привыкли только с крестьянами и купцами возиться. Впрочем, скорей всего действительно молодежь. И откуда они взяли это название: «Золотая нора». Сколько здесь ни жил, никогда про такой посёлок не слышал. — Паладин сделал пару шагов назад, изучая тело монстра. Голова последнего внезапно повернулась, бросая на своего убийцу ненавидящий взгляд. — Вот только не вздумай возрождаться! А если всё-таки воскреснешь, то на будущее запомни, лучше завлекать людей любовными играми между собой, чем ссорами любовников. — Зандукей тоскливо посмотрел на остатки Дары. — И тогда мне возможно даже понравилось бы.

Последним ударом он отсёк Барку голову, после чего отнёс остатки тел в глубину пещеры, где и сбросил в обнаруженную ранее трещину. Даже если ризгары каким то образом и смогут вернуться к жизни, то им придется потратить немало времени на то, что бы выбраться на поверхность. Увы, времени на то, что бы собирать под дождем дрова. а потом сжигать тела у паладина не было. Поэтому разобравшись со всем, он вернулся к костру и устало продолжил размышлять о дальнейшей жизни…

Вспышки молний высветили приземистый храм, стоящий на окраине городской площади. Зандукей, недовольный непогодой, скинул капюшон, дабы подробней рассмотреть строение. В резиденции Ордена он бывал от силы раз пять и каждый раз лишь тяжело вздыхал, осознавая, что о величии можно и не мечтать. Пусть его паладинство больше напоминало формальность, чем активную службу, но в глубине души ему всегда хотелось, что бы Орден «Коровьего Рога», занимал куда более высокое место.

Многие удивлялись, с чего бы это последователям мирного Гимсома, создавать свой орден для борьбы со злом. В мире хватало и других богов, чьи последователи с куда большей яростью сражались с многочисленной нечистью, демонами, чернокнижниками и прочими порождениями темных сил.

Мало кто знал, что примерно три столетия назад, чрезвычайно сильно расплодились загадочные существа активно терзающие крестьян. Нет, они не трогали людей, но вот полям, и скотине приходилось несладко. Большинство из паладинов игнорировали просьбы о помощи, считая подобное мелочью, предпочитая более серьезные дела, и тогда жрецам Гимсома пришлось выкручиваться, создавая своих паладинов.

Изначально орден не отличался большой численностью, но благодаря его активным действиям, многочисленные крестьяне, скотоводы и землевладельцы начали вносить немалые пожертвования. Орден «Коровьего Рога» в короткий срок стал довольно серьезной силой, начав теснить ряд других орденов и те были вынуждены принять меры. Паладинам было произведено внушение, миру объявили, что нечисть терзающая людей и скотину взаимосвязана и очень скоро последователей Гимсома начали активно теснить.

За прошедшие годы, орден значительно утратил большинство позиций, но, тем не менее сохранил достаточно репутации, что бы с ним считались. К сожалению это не распространялось на внешние атрибуты. И в то время как конкуренты могли похвастать величественными храмами и грозными замками, в которых и располагались штаб-квартиры орденов, то «гимсомиты» обходились небольшими строениями, не особо притязательными на вид.

Этот двухэтажный храм был наверное самым большим из всех имевшихся в распоряжении ордена. И это не могло не удручать. Очередная вспышка, вновь осветила строение, заставив Зандукея нахмуриться. Он успел разглядеть несколько знамен, висевших на колоннах храма, и это означало, что внутри проходило Малое Собрание. Подобное следовало воспринимать как удачу, поскольку имелась возможность сразу организовать переговоры с другими орденами.

Как член ордена, он вместо того что бы проследовать через главные ворота, поспешил объехать храм. Привратник у потайной двери сразу узнал паладина, хотя до этого они виделись всего раза три. Молча кивнув, он пропустил Зандукея внутрь, попутно вызывая слуг. Последние поспешили увести лошадь в конюшню, а сам паладин немедленно приступил к опросу.

— Кто у генерала? Мне нужно срочно передать ему письмо.

— Порванные задницы, — презрительно буркнул привратник, сплевывая на пол. — Шашлычники и погорельцы. Видимо совсем им припекло коль к нам их занесло.

Паладин задумался, пытаясь проанализировать создавшуюся ситуацию. Союзы между орденами были не редкостью, благо у каждого были свои тайные приемы и методы противодействия темным силам. Та же «Рука Света», способная раскрывать истинную личину нечисти, причиняя ей страшную боль и которая так помогла Зандукею уничтожить ризгаров была доступна только для «гимсомитов». Обычно несколько орденов объединялись, что бы наиболее эффективно справится с предстоящей задачей. А в своё время, для битвы с Гордазом «Радужные Рыцари» смогли призвать под свои знамена почти всех паладинов способных держать меч. Правда даже подобный поступок не спас их от поражения.

Орден «Разрубленных Сердец», которым действительно не повезло с символикой, специализировался на борьбе с нежитью. Их сила помогала на время возвращать память ожившим мертвецам, позволяя их обращать против своего повелителя. «Копье Света» чьим символом было вышеупомянутое копье, украшенное нанизанными на него скелетами и вампирами разной степени прожаристости, так же предпочитало иметь дело с нежитью. И как ни странно, но и «Орден Пылающей Башни» специализировался на подобных существах. Сразу возникал вопрос, чего именно им понадобилось от «гимсомитов», отличавшихся разве что навыками исцеления и обилием «всевидящих» способных чувствовать любые искажения на довольно солидных расстояниях.

Именно с такими мыслями он и дошел до дверей зала собраний. Стоящий у входа часовой, протяжно зевнул и, кивнув Зандукею как старому знакомому вяло проинформировал.

— Велено никого не пускать. У генерала совещание с главами других орденов.

— Именно поэтому мне и надо войти, — проворчал паладин, доставая письмо. — Важное послание.

— Ну раз надо, так проходи, — так же невозмутимо ответил часовой явно игравший чисто декоративную роль.

На скрип двери обернулись все сидевшие за небольшим столом овальной формы. В первую очередь Зандукея интересовало его собственное начальство, генерал ордена Дресон Етед. Прежде чем последний успел возмутиться, паладин резко пересек разделявшее их пространство и, протянув конверт, отрапортовал.

— Срочное послание, лорд-генерал. Новости чрезвычайной важности.

— Стучаться надо, — только и смог ответить Дресон, принимая конверт и приступая к изучению содержимого.

Зандукей перевел взгляд на лица остальных и в первую очередь на Кварми Симо, генерала «Разрубленных Сердец». Злые языки утверждали, что большую часть своих побед генерал предпочитал одерживать за обеденным столом, и, глядя на необъятное пузо можно было поверить в их искренности. Но при этом паладин четко знал, что Кварми был непревзойденным дипломатом и мастером переговоров. В предстоящем деле это могло сыграть очень важную роль.

В свою очередь Бапрон Стовакан был известен тем, что вместо административной работы предпочитал лично выезжать на битву с нечистью и делал это с немалым успехом. Самым удивительным при этом было то, что ступень посвящения у генерала была как у рядового бойца, но зато недостаток тайных знаний он компенсировал мастерством и техникой. Инженеры «Копья Света» славились неиссякаемой фантазией, да и сам Бапрон подавал им немало идей. Вот и сейчас за его спиной висел многозарядный стреломет заряженный болтами с серебряными наконечниками. При этом как подозревал Зандукей, за пазухой и в сумке генерала могло найтись немало иных не менее смертоносных приспособлений.

Про Ху Хена ходило немало слухов в том плане, что в прошлом он был известным наемным убийцей. Правда это или выдумки, сейчас узнать было невозможно, но в любом случае манеры действий его ордена больше подходили для ассасинов, чем для благородных паладинов. Вместо прямых вызовов и лобовых атак, воины «Пылающей Башни» предпочитали незаметное вторжение и последующее устранение главного виновника всех бед.

К этому моменту Дресон закончил изучать письмо и, судя по его взгляду, содержимое последнего крайне взволновало генерала «гимсомитов». Его руки тряслись, и остальные паладины невольно подобрались в ожидании недобрых вестей.

— Что там?! — Первым задал вопрос генерал «Копья Света» покручивая в руках серебряную метательную звездочку. — Нечисть начала широкомасштабное наступление?

— Нет, — Дресон затряс седовласой головой не в силах оторваться от строчек письма. — Но это не менее потрясающе! Господа, я просто поражен!

— Да, что случилось, наконец? — Проворчал Кварми, складывая руки у себя на животе. Ху молча кивнул, присоединяясь к заданному вопросу.

— Господа, — генерал наконец смог положить послание на стол и перевести взгляд на своих коллег. — Изначально мы с вами собрались что бы обсудить проблему некромантов севера! Но столь неожиданные новости заставили меня пересмотреть данную цель. У нас наконец то появилась возможность уничтожить не слуг, а источник большинства наших проблем!

— Гордаза? — Безмятежно улыбаясь переспросил Кварми. — Но насколько нам известно, некроманты севера не связаны с ним ничем. Они абсолютно самостоятельная структура.

— Зато они вдохновляются его подвигами и считают, что могут повторить подобный успех! — Яростно возразил Дресон.

— В данном случае спорить не буду, но, насколько мне известно, даже объединив силы мы сможем выставить не больше тысячи бойцов. «Радужные Рыцари» в своё время выставили против Гордаза сорок пять тысяч паладинов, но это их не спасло. Поэтому мне искренне интересно, что же именно заставляет вас считать возможным сделать то, что не удалось совершить этим, не побоюсь сказать это слово, легендам!

— Тем что у нас будет то, чего не было у них, — в глазах генерала зажегся нехороший огонек. — Принц Харлак Ланойский! — Имени легендарного героя хватило, что бы Бапрон оживленно вскочил со своего места, а Ху заметно напрягся. Один лишь генерал «Разрубленных Сердец» не стал высказывать особых эмоций.

— О, он вернулся! Но есть ли гарантия что это точно он?

— Есть, — лаконично ответил Зандукей. — Я сам лично присутствовал при моменте, когда с принца снимали печати.

— Кому то удалось снять заклинания Гордаза? Неужели нашелся такой гений? Или быть может перед нами его ловушка?

— Принц Харлак не сомневается в том, что это ловушка, — ответил Дресон, потрясая письмом. — Но у него есть план, как обмануть Гордаза. И ему нужна наша помощь!

— Раз есть план, то, пожалуй приму в нём участие! — Моментально среагировал Бапрон. — А то надоело всякую мелочь гонять. Хочу проверить, как мои игрушки сработают на настоящих демонах! Нам ведь предстоит сражаться с демонами? — Последний вопрос был адресован Зандукею.

— Возможно, — сухо ответил тот. — Хотя насколько я понял, принц планирует тайную операцию. У него нет сил и возможности организовывать полномасштабное вторжение, поэтому видимо речь идет об одном внезапно ударе.

— Тем не менее он просит провести переговоры с другими орденами, — Дресон начал потихоньку успокаиваться. — Правда на обещания он щедр. Если пожертвование на нужды ордена составит именно такую сумму, то мы, наконец сможем построить нормальный храм, причем прямо в столице.

— Я бы хотел посмотреть на этот пункт, — тихим голосом произнес Ху, который внезапно обнаружился за спиной у генерала «гимсомитов». — Меня он очень интересует.

— Значит в плане оплаты он щедр, — пробормотал Кварми. — Это хорошо, по крайней мере позволит скомпенсировать возможный ущерб.

Зандукей с интересом изучал реакцию генералов, признавая талант Харлака. Обратись он к самым могучим орденам, их главы скорей всего затянули переговоры на несколько месяцев, пытаясь увеличить масштабы пожертвований. Но несколько орденов средней руки, крайне стесненные в финансовом плане, оказались весьма падкими на блеск золота. Исключение составлял лишь Бапрон, которому требовалась хорошая драка, но даже его ордену требовалось немало денег на оплату мастеров.

— Нам требуется не меньше двух тысяч паладинов, причем опытных, — продолжал Дресон. — Нас четверых не хватит, что бы обеспечить подобное. Нужно провести переговоры с другими орденами.

— Могу помочь в решении этой проблемы, — пробормотал Кварми, не сводя взгляда с Зандукея. — Но мне нужны гарантии. Я хочу услышать подробную историю о возвращении принца и его нынешних возможностях. А так же мне хотелось бы знать какую именно роль играет во всем этом воин вашего ордена.

— Я лишь обыкновенный наёмник, — по-прежнему сухо ответил паладин. — Меня подрядили для выполнения определенной задачи, и я никак не ожидал, что она закончится столь внезапно.

— Мы готовы выслушать твою историю.

— В таком случае… — Зандукей сосредоточился и приступил к изложению. Он постарался сосредоточиться лишь на фактах, опуская свои отношения с Катей, а так же ряд иных вещей способных дискредитировать его в глазах генералов. Последние слушал молча. Лишь Бапрон время от времени бил кулаком по столу, восхищенно присвистывая.

— Думаю, он не врет, — прошипел Ху, едва лишь паладин закончил своё повествование. Зандукей сразу вспомнил, что про генерала «Пылающей Башни» ходил так же слух, что он способен читать души людей. Видимо последнее оказалось чистой правдой.

— История занятная и интересная, — добавил Кварми с грустью изучая пустую тарелку перед собой. — Это однозначно ловушка, но судя по всему такое столпотворение сил способно завязать узел на шее у Гордаза. Осталось лишь определиться, кто будет ответственным за эту операцию.

— Надо изучить список кандидатов, — начал было Дресон, но генерал «Разрубленных Сердец» остановил его.

— Не надо ничего изучать. Этот паладин, что принес нам столь интересную весть, внушает доверие, у него есть немало опыта и кроме того он уже успел продемонстрировать свои качества перед Харлаком и его спутницей, чья сила вызывает определенный интерес. И думаю никто не будет возражать, если в предстоящей операции, возглавлять объединенное воинство храмов будет именно он.

— Я?! — Только и смог воскликнуть Зандукей. — Но я раньше ничем больше сотни не командовал…

— Этого хватит, в тактическом плане. А стратегией я так понимаю будет заниматься Харлак. И раз ни у кого нет возражений, предлагаю уже сейчас распределить обязанности. Мы с Ху возьмем на себя переговоры, многоуважаемый Бапрон займется боевой подготовкой и техническим оснащением, ну а «гисомиты», как имеющие наилучшие связи среди народа, обеспечат снабжение и припасы.

Дресон возмущенно раскрыл рот, видимо пытаясь поставит на место коллегу, но тут же остановился. Кварми с легкостью смог определить наиболее подходящую сферу, для каждого из орденов, в предстоящей подготовке к войне. Каждый был доволен оказанной честь и лишь один Зандукей недоуменно пытался понять, во что именно его втянули.

Нет, его пугали вовсе не командирские обязанности, к которым он отнесся нормально. Но вот возросший уровень ответственности заставлял его немного нервничать. Привыкший отвечать только за себя и за товарищей, ему было тяжело смирится с тем, что скоро под его началом будет целое войско. Но с другой стороны…

Возможно именно это и могло дать ему то, чего он был лишен, после того как Катю забрал с собой принц Харлак. Война, должность и предстоящие проблемы должны были позволить ему забыться хоть на время. Ну а дальше… Так далеко паладин не заглядывал. В данный момент у него стояла иная задача. Обеспечить поражение Гордаза, а там уже видно будет.