Между-Мир

Глава 4

Борн, не раздумывая, кинулся вниз. Он бесстрашно перепрыгивал с ветки на ветку, преодолевая одним прыжком несколько метров, его плечевые мышцы сильно напрягались от такой непривычной нагрузки.

Руума-Хум не отставал от него. Вместе они издавали такой шум, который мог привлечь внимание доброй половины дневных лесных хищников, о чем фуркот тут же сообщил Борну. Но тот был поглощен другими мыслями, чтобы обратить внимание на предупреждение.

Однажды Борн чуть не упал на спину чан-нока, лежавшего между стволами двух воздушных деревьев. Узловатая спина огромной рептилии была похожа на виноградную лозу в малейших деталях, и поэтому ее не сразу можно было различить. Нога Борна задела бронированную спину, и он тут же понял, что это было чье-то тело, а не дерево. Борн двигался так быстро, что когда чан-нок неторопливо развернулся, чтобы размозжить обидчика, он был уже далеко внизу. Взбешенная потерей своей добычи, тупая морда повернулась, чтобы схватить Руума-Хума. Тот, даже не останавливаясь в своем движении вниз, выпустил когти и сильно поцарапал гладкую поверхность головы рептилии.

Если бы Борн остановился и подумал, что он делает, он бы наверняка не удержался на ветке и упал, сильно повредившись. Он спускался, доверяя только своему инстинкту. Ничем не контролируемые, рефлексы не подвели его. Только когда Руума-Хум прибавил еще скорости и оказался впереди него, а потом замедлил свое движение, Борн осознал, как быстро он спускался. Он чуть не вывихнул плечи, когда резко остановился перед фуркотом. Оба тяжело дышали.

— Почему мы остановились, Руума-Хум? Мы…

— Здесь, — прошептал фуркот. — Небесный дьявол рядом. Послушай.

Борн прислушался. Он был так увлечен, что чуть не пролетел уровень, где лежала голубая штука. Теперь он услышал ужасный полу-смех, полу-кашель дьявола и царапающий звук. Этот звук походил на тот, который издает Ридер, скребя ногтями по лезвию топора во время заклинаний. Борн оказался прав в своем мнении о голубой штуке! Но у него не было времени гордиться собственной догадливостью. Послышался стон, уже не крик; похожий на человеческий.

— В ней люди, и небесный дьявол охотится за ними, — прошептал Борн.

— Но что за люди живут на Пятом Уровне? Все известные люди живут на Третьем или Втором.

— Не знаю, — ответил Руума-Хум. — Здесь все так странно. Странно и необычно.

— Его нужно убить.

— Небесный дьявол умирает медленно, — предупредил Руума-Хум. — Будь осторожней.

Борн кивнул и они отошли дальше в кусты.

— Небесный дьявол, возможно, не сможет проникнуть сюда. Он слишком большой и неуклюжий в лесах. Но если ему удастся…

Борн начал что-то искать, внимательно оглядывая окружающую растительность. Он старался все время стоять спиной к открытой впадине, где материализованный ночной кошмар скреб и вгрызался в голубой объект. Наконец он нашел то, что может сослужить хорошую службу: особая хищница орхидея, которая росла на разветвлении огромных нижних листьев деревьев. Воздушные корни растения свисали с поверхности листьев и расползались во все стороны. Высокие, толстые лепестки насыщенного цвета халцедона, скручиваясь, простирались вверх к небу. Чудесный аромат, напоминающий липовый, распространялся из глубины огромного цветка, в котором были широкие прямые лепестки.

Борн, держась подальше от гигантского цветка, осторожно повернулся к колодцу.

— Осторожнее, — проговорил Руума-Хум. Борн обернулся и сделал знак фуркоту быть тише. Здесь было большое открытое пространство, куда, однако, почти не проникал свет. Было меньше мест, где можно спрятаться, меньше зарослей виноградной лозы и лиан, в которых гигантский мясоед мог бы запутаться. Но здесь было мало места для того, чтобы небесный дьявол мог расправить свои крылья. Но у него были сильные когтистые ноги и, возможно, он сможет пробраться через открытое пространство.

Поэтому Борн привлек на свою сторону молчаливого помощника и союзника — орхидею.

Борн спустился на дно колодца. Поверхность была покрыта древесными щепками и травянистой растительностью. Все здесь было липко и скользко от сока растений. Ему нужно будет внимательно смотреть под ноги. Борн поднял голову и неожиданно увидел сквозь листву огромного небесного дьявола. Он с остервенением колотил и раскалывал что-то внутри голубого металлического диска. Теперь Борн был уверен, что стон шел именно оттуда из глубокого объекта. Он глубоко вздохнул и, сожалея о невозможности прочно стоять на поверхности, прицелился снаффлером в голову дьявола. Это была очень трудная мишень, потому что она все время качалась и дергалась на длинной подвижной шее. Борн резко дернул за спусковой крючок. Шип джакари впился в тело дьявола прямо за левым глазом. Он поежился. Нервная система очень медленно реагировала на яд; через несколько секунд он повернулся и посмотрел в сторону выстрела.

Борн изо всех сил закричал: «Крепитесь», — чтобы поддержать сидящих внутри голубого объекта, и быстро помчался назад в заросли.

Невероятный грохот послышался за ним, когда небесный дьявол, проявляя неожиданную силу, погнался за Борном, продираясь сквозь плотную стену веток и виноградных лоз. В какой-то момент Борну даже показалось, что он чувствует на спине горячее дыхание преследующего его чудовища. Впереди виднелась гигантская орхидея.

Клыкастое и злое чудовище бежало за Борном по пятам. В любой момент оно могло настигнуть его, вонзить зубы в шею и откусить голову. Не было времени ни думать, ни обернуться, ни подумать о том, что могло случиться. Борн прыгнул мимо семенной коробочки цветка, вытянув в сторону снаффлер, так что зеленая деревянная трубка задела несколько свободно висящих корешков.

Борн пролетел еще несколько метров и приземлился на естественной клумбе Хифе. Тонкие потревоженные корешки и все вокруг них скрутилось внутрь в защитной реакции. Небесный дьявол продирался сквозь пышную растительность, пытаясь добраться до Борна, который в немом ужасе наблюдал за приближающимся мерзким животным.

Толстые белые лепестки орхидеи в бессильной ярости метались в разные стороны и начали сокращаться. Казалось, будто внутри дьявола взорвалась бомба; глаза вылетели из орбит, как недозрелые семена, крылья с треском сломались, кишки и внутренности разметались во все стороны. Растение еще какое-то время продолжало сокращаться, а потом лепестки расслабились.

Когда цветок принял свою обычную форму, из орхидеи вытекла бесформенная масса, которая когда-то была небесным дьяволом.

Изуродованный труп полетел вниз. Борн привстал, чтобы посмотреть, как он падает. Ею сердце часто билось от возбуждения. Дьявол умер слишком быстро, он даже не успел закричать или понять, что с ним происходит.

Борн оперся на снаффлер и развернулся. Он взобрался наверх, где его ждал Руума-Хум.

— Думаю, — сказал Борн, едва сдерживая слабую дрожь, теперь мы можем пойти и помочь людям.

Фуркот только кивнул в ответ.

Они пошли по направлению к колодцу, далеко обойдя теперь расслабившуюся орхидею — в поселке Борна ее называли «растение Дунаветта». Борн миновал сломанные стебли растений и вышел на нечто, что он видел только несколько раз в жизни. Нечто, что некоторые люди вообще не знали, — открытое пространство. Он посмотрел наверх, отсюда небо казалось далеким голубым куполом, приклеенным к зеленому раю.

— Я буду следить за Верхним Адом, — сообщил Руума-Хум, садясь на конец ветки у колодца. Он наклонил голову на бок и с интересом начал изучать голубой диск.

Борн осторожно ступил на голубую поверхность объекта. Она была холодной и твердой, как лезвие топора. Удостоверившись в ее прочности, Борн направился к приплюснутому куполу в центре объекта. Приблизившись к объекту, он заметил, что купол покрывал какую-то полость в металле.

Края купола были изломаны и искусаны, а внутри валялись спутанные клубки проволоки и швов, тоже сделанные из какого-то прочного металла.

На одной стороне металлического диска было множество вмятин и царапин от когтей и клюва небесного дьявола. Борн услышал стон, раздавшийся откуда-то изнутри.

— Эй! Есть тут кто-нибудь? Можно выходить! Дьявол отправился к своим родственникам в ад.

Стон тут же прекратился, и послышался металлический лязг. Потом часть металлической поверхности прямоугольной формы начала открываться внутрь объекта.

В образовавшемся проеме показался человек и нерешительно посмотрел на Борна, какой-то маленький предмет блеснул в его руке. У Борна перехватило дыхание. Это был топор… Нет! Нет… Это был нож, сделанный из того же материала, что и топор, гладкий и чистый. Человек долго осматривался вокруг, потом перевел взгляд на полость в металле.

Когда он окончательно убедился, что Борн говорит правду и небесный дьявол действительно исчез, он вышел на открытое место и начал детальный осмотр груды осколков, оставшихся после нападения чудовища.

Копаясь в них, человек то и дело с опаской посматривал на Борна.

Борн внимательно изучал великана. Человек был нормального роста по человеческим стандартам, он был выше Борна почти на полметра. У него было еще несколько удивительных особенностей. Это, несомненно, был человек, но его отличия от братьев Борна поражали воображение! У него были ярко-рыжие, а не коричневые, волосы, его глаза были голубыми, а не зелеными, а его кожа была невероятно бледной, хотя среди своих собратьев он выглядел хорошо загоревшим. Незнакомец был худощав, его лицо было покрыто веснушками, что придавало ему дружелюбное выражение.

— Жан? — послышался голос, — действительно можно?.. — Это был женский голос. Женщина выглянула и запнулась, увидев стоящего Борна.

Она была на несколько сантиметров выше мужчины. Ее костистое, атлетическое тело обтягивал порванный в нескольких местах костюм.

Короткие серебристого цвета волосы также указывали на то, что она была старше своего товарища. Из-под бежевых шорт выглядывали сильные длинные ноги; и по мнению Борна, ее кожа была невероятно бледна. Она казалась более спокойной и уверенной, чем мужчина.

— Это еще кто? — спросила она, кивнув в сторону Борна. Мужчина, которого она называла Жаном, продолжал рыться в груде останков управления кораблем.

— Думаю, человек, который спас наши жизни, — ответил Жан и обеспокоенно посмотрел вверх на небо.

— Небесный дьявол мертв, — сообщил им Борн. — Он прошел слишком близко от хищника-растения Дунаветта. Он больше никогда не побеспокоит вас.

Мужчина прослушал информацию, пробормотал что-то невразумительное и вернулся к своей работе.

— Бортовые механизмы ни к черту не годятся, Тими, — наконец вынес он свое заключение. — Что не испортилось во время падения, то доломало летающее чудовище. Этот корабль теперь нужно выбросить на свалку.

Женщина села на то, что когда-то было вращающимся стулом. Борн с любопытством уставился на нее. Она почувствовала на себе его внимательный взгляд и спросила:

— Что ты так уставился, коротышка?

Борн рассердился, даже не столько из-за ее слов, сколько из-за тона, какими они были произнесены.

— Если мое присутствие вам мешает… — он поднял снаффлер и повернулся, чтобы уйти.

— Нет, нет подожди минутку, парень. — Она облокотилась на руки. — Дай мне секунду, хорошо? Только что мы пережили настоящий кошмар, — она опять посмотрела на него и скрестила на груди руки. — Ты должен понимать, когда наш двигатель… — она заметила, как Борн вопросительно посмотрел, и попыталась объяснить по-другому:

— когда штука, при помощи которой двигается наш аппарат… — На лице Борна появилось еще большее недоумение. Она провела рукой по ближайшей стене. — Когда эта штука, которая несет нас по воздуху… — на лице Борна появилось неверие, но она убежденно продолжала:

— разбилась здесь, мы считали себя мертвыми. Но потом встали с того, что осталось от наших сидений, и обнаружили, что еще живы. Ранены, но живы.

Женщина указала рукой на окружавшие зеленые стены.

— Это невероятная планета, состоящая на три четверти каждого километра из леса. Ветви деревьев смягчили наше падение. — Ее голос понизился. — Потом на нашу крышу приземлилось то длиннющее чудовище.

Мы едва справились с двигательным люком, когда оно начало работать над дверью. Мы были обречены. Вдруг появляешься ты и заявляешь, что какое-то местное растение убило такую тушу, на уничтожение которой понадобился бы самый сильный лазер. К тому же и ты сам для нас — незнакомое существо, и непонятно, что можно ожидать от тебя.

— А что я? — спросил Борн очень застенчиво.

Женщина устало взмахнула рукой.

— Только посмотри на себя. — Борн наклонился для того, чтобы оглядеть себя.

— Ты аномальное явление; ты не принадлежишь этому миру, в котором… и если ты думаешь, что нам придется идти пешком, а нашими проводниками будут какие-то невежественные примитивы! — продолжала женщина запальчиво, не обращая внимания на выражение лица Борна.

Язык, на котором разговаривали эти великаны, был очень смешным, высокой тональности и неразборчивым, но Борн мог разобрать многие слова в их речи. Одно слово, по крайней мере, он услышал очень отчетливо, даже несмотря на свистящий акцент: «невежественный».

— Если вы такие умные, — грубо прервал он женщину, — как оказались в таком положении? — И Борн ударил по голубой поверхности корабля.

Великан по имени Жан улыбнулся.

— Он поймал тебя, Тими.

Женщина фыркнула и отчаянно махнула рукой. Но она больше не называла Борна «невежественным». А произнесла официальным тоном:

— Теперь, думаю, нам следует представиться. Но сначала мы хотим поблагодарить тебя за то, что ты спас нам жизнь. — Она взглянула на мужчину. — Не так ли, Жан?

Жан издал какой-то нечленораздельный звук, весьма отдаленно напоминающий «да».

— Меня зовут, — продолжала женщина, — Логан… Тими Логан. А это, обычно жизнерадостный, но иногда на него нападает депрессия, мой помощник — Жан Кохома. А как твое имя?

— Я Борн.

— Борн. Хорошее имя. Подходящее для такою храброго воина, как ты, для того, кто не побоялся в одиночку сразиться с крылатым монстром.

Борн подобрел от похвалы. Может, эти великаны и странные, но, по крайней мере, она умеет по достоинству оценить мужество человека.

Возможно, когда-нибудь и Брайтли Гоу оценит его так же, как эта забавная женщина.

— Ты говорил о каком-то поселке, Борн, — продолжала Тими.

Борн развернулся и показал вверх по направлению к юго-западу.

— Дом находится там, нужно пройти через лес и подняться на два уровня. Мои братья будут приветствовать вас как своих друзей.

«И восхищаться охотником, который убил небесного дьявола, чтобы освободить их», — подумал Борн про себя.

Он несколько раз подпрыгнул на голубой металлической поверхности, потом заметил, что великаны с опаской наблюдают за его действиями и объяснил:

— Извините. Я не хочу причинить вам вреда. Только у меня хватило мужества спуститься и найти вас здесь. Я думал, что эта… штука… а из чего она сделана?

— Это называется скаммер, — сказал Кохома, — на нем мы путешествуем по небу.

— По небу, — повторил Борн, не веря словам Кохомы. Было невозможно, чтобы такой тяжелый предмет мог летать.

— Мы очень рады, что ты спустился сюда и спас нас, Борн. Не так ли, Жан? Не так ли? — Тими подтолкнула Жана локтем, и он опять пробормотал что-то невразумительное, но его неприязнь к Борну быстро прошла, когда он понял, что маленький туземец не представляет для них опасности.

Напротив, он хотел помочь им.

— Да, конечно, это был смелый поступок. И теперь я могу оценить его. Жан улыбнулся. — Твой дом так далеко отсюда. Может, ты поможешь нам добраться до нашей станции, она находится на этой планете.

— Борну нужно точно знать расстояние до нашей станции, — заметила Тими.

Она указала по направлению к Дереву-Дому.

— Это в том направлении. Около… так, давай посмотрим, как я смогу объяснить тебе, как далеко находится наша станция. — Она задумалась, и потом спросила:

— Ты что-то говорил про уровни в лесу?

— Все знают, что мир состоит из Семи Уровней, объяснил Борн, как будто наставляя маленьких детей, — самый нижний уровень — Нижний Ад, а на уровне Дерева — Верхний Ад.

— Предположим, что высота самого большого дерева около семисот метров, — пробормотала Тими. Потом после недолгих подсчетов в уме, когда она переводила метры в уровни, она сказала Борну, на каком расстоянии отсюда станция.

Борн улыбнулся, он был хорошо воспитан, чтобы засмеяться.

— Никто не уходил от Дома более чем на пятидневное путешествие, — сказал он. — Я сам недавно уходил в двухдневное, и оно оказалось очень опасным. А вы говорите о путешествии, которое займет гораздо больше времени. Это путешествие невозможно. Я так думаю.

— Почему? — возразил Жан Кохома. — Ведь ты не боишься? Во всяком случае, такой храбрый человек, как ты, не должен бояться, — добавил он быстро, когда Борн сделал шаг к Тими.

Борн немного расслабился. Он уже решил, что из двух великанов ему больше нравится женщина.

— Это не вопрос страха, — сказал он, — но здравого смысла. Баланс в мире очень хрупок. У каждого создания есть свое место в этом балансе, он берет то, что ему нужно, и возвращает то, что может. Чем дальше кто-либо удалится от своей ниши, тем больше он нарушает порядок вещей в мире. Если баланс сильно нарушен, люди умирают.

— Я думаю, он хочет сказать, Жан, — обратилась к своему помощнику Тими, — что, чем дальше они отходят от своего поселка, тем меньше у них шансов вернуться обратно целым и невредимым. Это чувство понятно, но очень любопытно они его объясняют. Интересно, как они пришли к такому взгляду на мир? Это невообразимо.

— Вообразимо или нет, — возразил Жан Кохома, — я по-прежнему ничего не понимаю.

— Позже, — оборвала она его. Жан отвернулся, бормоча что-то себе под нос.

— Прежде всего, я думаю, мы должны выбраться отсюда, — предложила Тими, — пока какой-нибудь родственник убитого тобой чудовища не спустился сюда на охоту.

Это была первая разумная мысль, высказанная великанами за все время. Борн предложил им следовать за ним. Жан Кохома набил свои карманы разными деталями с корабля, и они отправились в путь.

Этот Уровень был открытым пространством, здесь не было привычных Борну виноградных лоз и ветвей. Однако несмотря на это, великаны двигались очень нерешительно и неуклюже. Это очень удивило Борна, и он как можно более тактично спросил их, почему они испытывают такие трудности при ходьбе. Он очень обрадовался, что великаны не обиделись на его вопрос.

— В мире, из которого мы пришли, — объяснила Тими Логан, — мы ходили по земле.

Борн очень удивился.

— Неужели вы живете в Аду?

— Ад. Я не понимаю тебя, Борн.

Он указал вниз.

— Двумя уровнями ниже находится Нижний Ад и Настоящий Ад.

Поверхность Ада покрыта грязью и зыбкими песками. Это жилище демонов, таких ужасных, что им даже нет названия. Так говорят.

— Понятно. Нет, Борн, наш дом не похож на Ад. Наша земля твердая, а планета — открыта и солнечна, и нет демонов. По крайней мере, — сказала она с усмешкой, — таких, с какими мы бы не смогли жить.

— Как Церковное Бюро или Супра — республиканская Регистратура, — добавила Тими про себя.

У Борна кружилась голова. Все, что говорили великаны, было не правильно, противоречило всем законам, однако присутствие их самих и твердые металлические остатки небесного корабля свидетельствовали, что в мире могут существовать чудеса. Однако сейчас он должен подавить свое любопытство и перейти к более насущным проблемам.

— Вы выглядите усталыми и голодными, — должно быть, суровые испытания лишили вас сил? — начал Борн.

Кохома встал и благоговейно произнес слово: «Аминь».

— Я отведу вас Домой. Там мы можем обо всем поговорить.

— Один вопрос, Борн, — сказала Логан. — Все твои собратья так же дружелюбны к незнакомцам, как ты?

— Вы думаете, мы варвары? — спросил Борн. — Каждый ребенок знает, что гость — его брат, к нему надо относиться с должным уважением и любовью.

— Это мне по душе, — вздохнул Кохома. — Я должен извиниться перед тобой, друг Борн. Сначала я плохо подумал о тебе. Ну, веди нас, коротышка.

Борн указал наверх.

— Наш Дом находится на уровне моря. Это долгое путешествие.

Оба великана тяжело вздохнули. Судя по их способностям лазать по деревьям, которые Борн уже сумел оценить, он мог понять причины такой реакции.

— Я попытаюсь найти самый легкий путь. Но это займет больше времени…

— Мы попробуем здесь, — сказала Тими Логан.

Борн поймал свисающий вниз, свернутый в спираль корень какого-то дерева. Им придется подниматься вверх на несколько десятков метров.

Когда Борн полез по корню, он услышал неожиданный крик, раздавшийся у него за спиной. Он схватился за снаффлер, но успокоился, когда увидел, что это был всего лишь Руума-Хум. Страх великанов при виде ласкового фуркота удивил Борна.

— Это всего лишь Руума-Хум, — сообщил он. — Мой фуркот. Он не причинит вам зла.

— Люди, — с усмешкой произнес Руума-Хум, понюхав сначала застывшую от ужаса Тими Логан, а потом Жана Кохому. Ни один из великанов не смел пошевельнуться! И только когда огромная голова с торчащим клыком исчезла, они облегченно вздохнули.

— Бог мой, — пробормотала Логан, глядя с благоговейным ужасом на массивное тело фуркота, когда он лез по дереву, — оно разговаривает.

Две разумные формы, которые были упущены в докладе Органа но делам географии. — Она посмотрела на Борна с еще большим уважением. — Это настоящий хексапод! Как вам удалось его приручить? — спросила она.

Борн был несколько ошарашен ее вопросом, потом до него дошел его смысл.

— Вы хотите сказать, — сказал он с удивлением, — что у вас нет своих фуркотов?

Борн переводил озадаченный взгляд с Логана на Кохому.

— Собственные фуркоты? — переспросила Логан. — А зачем?

— Зачем? — бессмысленно повторил за ней Борн. — У каждого человека есть собственный фуркот, а у каждого фуркота — человек. Как у каждого лепестка есть цветок, у каждого листика — его дерево; у каждого звука — его эхо. Таков баланс в мире.

— Да, но это все равно не объясняет, как вы приручили их, — настойчиво сказал Жан Кохома, наблюдая за удаляющимся плотоядным фуркотом.

— Приручить? — Удивление Борна росло. Не в том дело. Фуркотам нравятся люди, а нам нравятся фуркоты. — Он пожал плечами. — Это естественно. Так было всегда.

— Оно разговаривало, — громко сказала Логан. — Я сама слышала, как оно сказало «люди».

— Фуркоты не очень умны, — признал Борн, — но они умеют говорить достаточно хорошо и понятно. — Он улыбнулся. Некоторые люди говорят и того меньше.

Его слова вызвали долгое обсуждение между великанами, в котором они употребляли множество непонятных Борну сложных терминов. Борн чувствовал себя не очень уютно во время их разговора. В любом случае уже давно нужно было идти Домой, где его должны посвятить в рыцари и оказать всяческие почести, положенные за храбрые поступки.

— Мы должны идти, но есть одно условие…

Этой одной недоговоренности было достаточно, чтобы великаны прекратили спор и внимательно посмотрели на него.

— Какое условие? — непонимающе спросила Тими Логан.

Борн в упор посмотрел ка Жана Кохому.

— Чтобы он больше не называл меня «коротышкой». Иначе я буду называть его неуклюжим медведем каждый раз, когда он оступится.

Кохома выдавил улыбку, но Логан, не стесняясь, засмеялась.

— Он поймал тебя, Жан.

Кохома ничего на это не ответил, а только пробормотал, что им пора отправляться в путь, и схватился за корень, по которому лез Борн.

— Мы не можем тратить драгоценное время на пустяки, — мрачно добавил Жан.

Когда они продвигались вперед, Борн размышлял над последними словами Кохомы. Выражение «трата времени», употребленное чужестранцем, очень заинтересовало его, поскольку в Доме оно обычно относилось только к нему. Неужели было возможно, чтобы кто-то другой чувствовал то же самое, что и он, по поводу траты времени? Если это действительно так, ему нужно узнать этих великанов получше. Он уже знал некоторых из них.