Между нами пламя

Глава 32

Алина

– Не стоило, – сухо бросает отец, глядя на то, как Юлиана суетливо расставляет на столе привезённую с собой еду. – Я приготовил картошку с мясом.

– Ну какая картошка, папуль? – шутливо тычет пальцем ему в нос сестра. – Я же не ем картошку.

Отец бубнит что-то нечленораздельное и садится за стол. Захар Андреевич выходит из ванной, где мыл руки.

– Всё, давайте ужинать!

Улыбка не сходит с губ Юлианы. Но мне кажется, что она какая-то слишком натянутая...

Сажусь рядом с отцом. Чета Грозных – напротив. Ассортимент у нас на столе – что надо. Морепродукты, стейки из красной рыбы, мясо, какое-то неприглядное блюдо из авокадо. Юлиана тут же кладёт порцию на свою тарелку.

– Это «Каприз», – поясняет она. – Авокадо, овощи, моцарелла, базилик. Ммм... Пальчики оближешь! Попробуй, Алина.

Киваю и накладываю немного себе. Есть мне не хочется от слова «совсем», потому что прокурор буквально преследует меня своим внимательным взглядом.

Отец ворчливо замечает:

– Скоро кожа да кости останутся. Тебя совсем, что ли, муж не кормит?

Захар Андреевич усмехается:

– Да разве её заставишь есть?..

И звучит это вполне добродушно. Да и смотрит он на жену, не скрывая обожания. Щёки Юлианы краснеют. Она кокетливо обмахивается ладонью и с таким же обожанием смотрит на мужа.

– Да я ем, ем... Просто питаюсь правильно. Хочу, чтобы кожа подольше сохраняла красоту.

Нашего отца этот ответ не удовлетворяет.

– А всё остальное? Скоро одежда будет висеть на тебе, как на вешалке. Похоже, мужу нравится только твоё лицо.

– Папа! – возмущённо фыркает Юлиана.

Захар вновь усмехается и берёт жену за руку. Обращается к нашему отцу:

– Нет, Геннадий Анатольевич, я люблю не только лицо Юлианы, но и всё остальное.

Прокурор хорошо умеет сглаживать углы. Явно довольный его ответом, папа спокойно приступает к еде.

Пробую авокадную хрень. Ну ладно... В общем-то, нет уж и плоха она на вкус. В очередной раз поймав на себе взгляд Захара Андреевича, снова вся сжимаюсь.

Папа доедает рыбный стейк, вытирает рот салфеткой, прокашливается.

– Думаю, уже можно объявить о цели визита, Захар, – смотрит на своего зятя с вызовом. – Речь пойдёт о стычке твоего сына с моей командой, так?

Отец, конечно, в курсе инцидента. Часть информации он получил в участке. А потом и я рассказала ему о том, что случилось. Но, конечно же, не упомянула, что конфликт произошёл из-за меня...

Отец меня просто прибьёт за это, ведь команда для него очень важна. Ну ладно, не прибьёт, но точно будет осуждать. Ещё и его осуждения я не вынесу.

Захар Андреевич вопросительно смотрит на него.

– О какой стычке идёт речь?

В его взгляде замешательство, мужчина явно не в курсе вчерашнего происшествия. Значит, он здесь не из-за Егора, а из-за меня... Ведь этот визит вряд ли не имеет скрытых причин. Юлиана впервые у нас в сопровождении мужа.

Боже... Мне дурно.

– Твой сын спровоцировал драку с членами моей команды, – говорит папа. – Но именно мои ребята попали в участок. И если бы твой сын написал заявление, у них были бы проблемы в дальнейшем. При поступлении в ВУЗ, например. И на спортивных отборах. Ну ты и сам в курсе, прокурор.

– Так он не написал заявление? – уточняет Захар Андреевич. – Тогда не вижу смысла об этом говорить. Так случается, что парни их возраста иногда дерутся. Может, девочку не поделили, – красноречиво смотрит на меня.

Опускаю голову, потупив глаза. Папа вновь что-то бубнит. Одновременно с ним Юлиана начинает громко нахваливать еду. В этот момент в кармане моих шортов вибрирует телефон. Незаметно достаю его и, держа под столом, читаю сообщение от Гроза.

Он здесь. Возле моего подъезда. Хочет, чтобы я его впустила.

Ни минуты не раздумывая, отправляю ему номер квартиры и сразу встаю. Звенит домофон.

– Кто это? – удивлённо спрашивает папа.

Молча иду в прихожую и жму на кнопку, впуская Егора в подъезд.

– Алина?!

Отец явно раздражён моим игнором.

– Сейчас, – отзываюсь я, открывая дверь квартиры.

На лестнице слышатся шаги, и через мгновение Гроз появляется на площадке. Невольно пробегаю по нему взглядом. Чёрные брюки и рубашка. Две верхние пуговицы расстёгнуты, обнажая крепкую шею и татуировку в виде черепа. Волосы пребывают в нарочитой небрежности, как обычно. На лице – синяк и ссадины, которые его почему-то не портят. Егор выглядит так, словно сошёл с глянцевой обложки модного журнала.

– Привет, кареглазка, – он подходит ко мне вплотную. – Впустишь меня? Или просто убежим отсюда и побудем вдвоём?

Странно, но в голове сразу вспыхивает: «Сбежать – отличная идея». Но я быстро вытряхиваю эту мысль и отступаю в сторону.

– Проходи.

Егор не двигается с места, изучая меня нечитаемым взглядом. Внезапно обхватывает моё лицо ладонями, и его губы двигаются буквально в сантиметре от моего рта:

– Сегодня я тоже тебя поцелую, мышка. Раз уж выдалась такая возможность.

– Хватит! – шепчу я, не узнавая собственный голос.

– Ты же не хочешь, чтобы я прекращал. Тебе нравится то, что между нами происходит. Но тебе так стыдно перед своим пареньком, что ты уговариваешь себя не думать обо мне слишком часто.

– Ты слишком самоуверен, Егор.

– Я знаю.

Он поглаживает мои скулы большими пальцами. Задевает уголки губ. У меня кружится голова от нежности его рук... С трудом делаю шаг назад, и Егор отпускает моё лицо. Но его потяжелевший взгляд всё ещё удерживает меня. Я продолжаю чувствовать его руки на своём лице. Мне дурно от происходящего...

– Ладно, пошли, – произносит он осипшим голосом. – Рядом со мной отец тебя не тронет.

Гроз заходит в квартиру. Посмотрев на обувничку, на которой стоят туфли Юлианы и ботинки Захара Андреевича, начинает разуваться. Я выдаю ему тапки – надевает. А когда направляемся к кухне, словно невзначай проводит ладонью по моему бедру.

Мне кажется, что это невидимое пламя, о котором говорил как-то Егор, сейчас чувствую и я. И оно сожжёт нас к чёрту, если мы не остановимся.

Подходим к столу. Я достаю тарелку для Егора, ставлю рядом с его отцом. Парень быстро переставляет её в другое место – рядом с моей тарелкой.

– Добрый вечер, – обращается Гроз к моему папе. – Надеюсь, не помешал.

Отец сухо отвечает:

– Семейный же вечер...

– Садись, сын, – говорит Захар Андреевич.

Я опускаюсь на свой стул. Егор садится рядом со мной. Юлиана просто морщится и молчит. И ужин продолжается...

Такое ощущение, словно мы все участвуем в каком-то идиотском спектакле. И явно забыли слова. Ну или сейчас на очереди немая сцена, а кульминация случится позже.