Мемуар. Часть I

= 15 = Мария Климкина

Машка училась с нами класса с пятого. Я не запомнил точнее, потому, что не общался с ней. Она была рослая, почти на голову выше меня. К тому же она была почти на год старше. Я пошел в школу в шесть лет, семь мне исполнилось через месяц, а она родилась 23 февраля, соответственно ей в первом классе исполнилось уже восемь. В результате мы оказались в одном классе, после того как она сменила школу.

Запомнился один момент. Она погналась как-то за моим одноклассником, Димкой Поляковым, он выскочил из класса и захлопнул за собой дверь. Маша была уже перед нею и чтобы не влететь в неё, пнула по низу двери. То ли двери были такими хлипкими, то ли удар таким мощным, но доски внизу повылетали. Димка был по телосложению еще меньше меня и еще младше. День рождения у него 19 декабря, в школу он почему-то тоже пошел в шесть лет. То есть разница между ними была еще значительней.

Маша, видимо благодаря тому, что родилась в день Советской Армии и была девушкой крупной, гоняла парней только так. В данном случае она была как танк. Их заставили вместе с отцами чинить дверь, а мы над этим только потешались. После восьмого класса она поступила в какой-то техникум и мы не виделись. Она сменила потом много фамилий, но для меня осталась под девичьей – Климкина.

В 1993 году было пятилетие окончания школы. Инициативная группа одноклассников решила собраться. Это были те, кто жил возле школы и не сменил место жительства. Собраться предложила Ленка Кречетова, она же предоставила свою большую квартиру в «сталинском» доме. Её родители на майские праздники уезжали на дачу и «квадрат» оставался свободным. Мы скинулись деньгами и договорились прийти к ней часа в три. Собрался не весь класс, а только те, кого смогли разыскать. Мне позвонили потому, что мой телефон не менялся. Я сообщил Егору Нелидову. Как разыскали Климкину, я не знаю, она жила на Уралмаше, в доме, где располагался кинотеатр «Заря».

У нас с Егором был запланирован первомай на весь день. С утра мы встретились со своими друзьями, Гирсычем и остальными, сходили на демонстрацию, потом тусовались на Плотинке. К трем часам мы их планировали оставить и пойти к одноклассникам. Друзья тоже придумали себе планы на вечер и где-то в час мы расстались. Когда подошли к лотку, где употребляли спиртное 8-го марта, вспомнили этот эпизод: «Ну что, по пятьдесят?… Ну, по двести, так по двести». Посмеялись над этим, а Егор, гад, шагнул к продавщице и сказал:

– Два по двести…

Естественно, к одноклассникам мы немного опоздали и были уже «кривые». Они сидели за столом все такие красивые, солидные, хотели выпендриться друг перед другом и разговор у них не клеился. Все-таки они не виделись пять лет, а в случае с некоторыми, теми же Егором с Машей Климкиной – все семь. Общих тем для разговора не было. Мы сразу это заметили, так как разительно отличались от них, были пьяненькие, веселые и разговорчивые. Сходу начали над ними прикалываться, да так, что нам даже хотели дать «по рогам». Как же, ведь здесь собрались взрослые уважаемые люди, некоторые почти получили уже высшее образование… а тут пришли какие-то клоуны. Но Егор зыркнул на них со своего роста 190 см, поиграл мышцами, которые нарастил в армии… и студенты, не служившие, передумали это делать. Да и я был немаленький, 180 см и тоже уже подкачался гирями…

Словом, они были взяты в заложники «клоунами», тут же были ими напоены и через несколько тостов уже мало от «клоунов» отличались. Галстуки были сняты, пиджаки повешены на стулья и на пол, а за столом шло оживленное обсуждение внезапно появившихся тем. В основном, конечно, хвастались.

Я смотрел на одноклассников и многих не узнавал. Они действительно изменились. Девчонки стали меньше ростом, например, хотя на самом деле это я вырос. Некоторых я хорошо знал, того же Вадика Коматова… Некоторых видел первый раз. Например Софию, двоюродную сестру Климкиной. Она была на пару лет младше нас, и Маша тоже привела её на праздник, т. к. она жила тогда у нее. Позже выяснилось, что она из не благополучной семьи, мать пила, а отца вовсе не было. Вот Мария её и приютила. Машка тоже была не такой, как я ее помнил. Она успела выйти замуж за какого-то бандита, родить сына, развестись, т. к. муж угодил в тюрьму на восемь лет. Все это я узнал позже, а пока мы пьянствовали и веселились. В историю нашего класса это событие вошло под названием «Ночь с первое на третье». Квартира Кречетовых была разорена. Все продукты в доме съедены, все спиртное выпито, мебель сдвинута с места. Кровати, диваны и кресла были сломаны или измяты. Я трахнул Софочку, Егор – Лену Кречетову. Одноклассники расползлись по домам и только мы с Егором, Машей, Леной, а также Софой, пытались навести хоть какой-то порядок.

После наших робких слов «Классно посидели… В следующие выходные повторим?» нас выгнали из дома. Кречетова зареклась больше приглашать к себе одноклассников. Тогда Климкина пригласила нас к себе. У нее была однокомнатная, но тоже «сталинская», огромная, с большой кухней. Дескать мы такие классные, помогли прибраться… не то, что остальные. Мы решили собраться 9 мая, в воскресенье, узким кругом. Следующий день был выходным, но на три дня «загудеть» бы уже не получилось. Мы позвали Вадика Коматова и Лену Кречетову. Остальных видеть не хотелось.

Посидели уже скромнее, Маша опять отправила четырехлетнего сына к бабушке, матери мужа, в Среднеуральск, на выходные. Я с Софочкой уединился в комнате, Нелидов с Ленкой Кречетовой там же, за перегородочкой. Вадим Коматов приставал к Марусе, но она его послала. Он и ушел, пешком, ночью.

Потом наступили рабочие будни, Маша с Софьей работали продавцами в ларьке около школы, вернее это Маша работала, а Софа просто с ней болталась. Я периодически заходил к ним в ларек, т. к мне было все равно, как ездить с работы. По Ленина, с пересадкой. Или на трамвае в сторону ЦПКиО, до школы, а потом два квартала пешком. Сына она отводила в садик, а летом опять отправила его к бабушке, уже на целое лето.

Софья мне постепенно разонравилась. Она была маргинальной личностью, грубо и цинично разговаривала, чувствовалось мамино «воспитание». Мне больше и больше нравилась Маша. Она оставалась крупной, но уже была на 5 см ниже меня. Мне она тоже симпатизировала, т. к. при мне ей было комфортно, не то, что с другими парнями, из-за ее роста.

У Егора и Лены Кречетовой развивался бурный роман, они три недели «гоняли по родственникам в костюмах», по выражению Климкиной. Вроде как даже готовились к свадьбе. Периодически заскакивали в ларек. Потом Егор не прошел фейс-контроль у родителей Кречетовой. Он был простым электриком, без высшего образования, а Лена училась в медицинском. Егор оскорбился и они расстались. С тех пор у него была «идея-фикс» получить высшее образование.

Летом быстро наступила жара, вода в водоемах прогрелась и мы договорились съездить на озеро Балтым. На чем? Это был странный вопрос. Конечно же на автобусе. Как раз один ходит от «Зари» до турбазы «Березовая роща». Я был там с матерью, в детстве. Жил на этой турбазе три недели и у меня остались самые теплые воспоминания. По выходным на территорию турбазы пускали всех.

Маша с Софьей переглянулись и засмеялись. Сказали, что знакомые им парни начали бы ныть: «Куда… На чем?… Машины нет…». Мы же такие классные, легкие на подъем и вообще, молодцы. Договорились, что мы с Егором заедем за ними в субботу и сразу от «Зари» поедем на озеро.

Егор почему-то не приехал, мы подождали его немного и поехали втроем, не хотели упускать погожий денек. Турбаза была нараспашку, лодочной станции не было, домики были разорены или сгорели. Но пляж остался, хоть и зарос весь травой. Вода была мутной а не такой прозрачной, как я помнил. Но народу было много, не один я знал это место. Мы расстелили одеяло, искупались, потом стали загорать. Я рассказывал, как здесь было классно несколько лет назад. Вон там был наш домик, там давали лодки напрокат, там я рыбачил… Поиграли в карты, еще искупались. Другого берега почти не было видно, а посередине озера плыла лодка. Мы позавидовали этому, девчонки тоже хотели покататься. Потом мы отвлеклись и позже увидели, что лодка приближается. Лица гребца не было видно, он был к нам спиной. Наконец он обернулся и мы узнали Егора. Мы вскочили и закричали, замахали ему руками. Он увидел нас и направил лодку прямо в гущу купающихся, прямо в центр пляжа. Как какой-нибудь Грей, за двумя Ассолями… и за мной, тоже, видимо Ассолем… Весь пляж недоуменно наблюдал, как мы собираем вещи, садимся в лодку и плывем не другой берег.

Оказалось, что он взял с собой зачем-то Илью и из-за этого опоздал к нам. Номер автобуса он забыл и сел на первый, который шел на Балтым. Дорога перед озером раздваивалась, мы поехали по левой дорогое, а автобус с парнями – по правой. Выйдя на какой-то остановке, они вслед за народом пошли на берег озера. На берегу нас не было, зато была лодочная станция. Он взял напрокат лодку и поехал нас искать. «Березовая роща», как ему сказали, находится на другом берегу. Он поплыл через центр озера, увидел разные пляжи с людьми и решил следовать к тому, что был посередине. Им оказался именно наш пляж. Это была одна из тех невероятных встреч Егора и меня, как тогда, на заводе в Персияновке.

Приплыв на место, мы отдали лодку и пошли искать Илью. Оказалось, что он нажрался водки, которая была у него с собой. Взял у каких-то девчонок надувной матрас и поплыл чуть ли не вслед Егору. Отплыв достаточно далеко, он устал и уснул. Прямо на матрасе, в воде. Он был щупленьким, поэтому лежал на нем и не перевернулся. Девчонки кричали, звали его, но все было бесполезно. Тогда они забрали его вещи, вместо них оставили свой номер телефона и уехали в Екатеринбург. Илья проснулся, вернулся на берег, обнаружил вместо вещей этот номер. Обернулся спущенным матрасом, как юбкой и ушел на автобусную остановку. Все это, смеясь, рассказали нам очевидцы.

Илья сидел на автобусной остановке и не знал, что делать. Пригородный автобус был с кондуктором и там сразу спрашивали голого человека про деньги. В автобус его без денег не пускали. Мы пришли и спасли его. Доехали до «Зари», позвонили с телефона-автомата по оставленному номеру. Узнали адрес, он был там же, на Уралмаше. Отправили Илью, а сами быстренько пошли к Маше. «Хвост», в виде Ильи, нам был вовсе не нужен. На кухне приготовили ужин и немного выпили. У меня обгорели плечи, пока я греб без майки и Маша стала мазать их сметаной. То ли обгорелые плечи дали такую реакцию, то ли алкоголь… но я почувствовал, что между мной и Климкиной пробежала «искра». Она тоже ее почувствовала. Я предложил Егору заняться Софьей, а сам увел Машу в комнату. Там обнял и поцеловал ее, мы заняли диван. Егор пытался соблазнить Софу на кухне, но у него ничего не вышло. Софья пришла за перегородку одна, Егор ночевал на кухне. С тех пор у нас закрутился роман с Машей. Нам очень мешала Софа и в конце концов мы свели её с Саней Мостовщиковым. Она уже знала его, по «первомаю».

Маша была первоклассной любовницей. Её «норка» была уютной, мой член входил туда, как «дети в школу». Секс она очень уважала, могла посередине дня шепнуть мне «поехали на Бардина» и мы бросали всех и ехали. Любовью занимались, в основном на полу, подстелив одеяло. Боялись сломать диван. Вместе мы не жили, но виделись часто. Потом я уехал на две недели в командировку, в Калугу. Несмотря на то, что у меня там тоже был секс, я скучал по Маше. А в августе вдруг все изменилось. Маша стала навязчивой, спрашивала меня «ты ведь меня не бросишь?… пожалуйста скажи заранее, если бросишь…» и тому подобное. Мне это не понравилось, я стал замкнут и неразговорчив. В конце августа – начале сентября мы расстались. У меня умерла бабушка, мне было не до Марии. А потом я увидел в ларьке, что она нашла мне замену. Это был Дима, в школе он учился на год старше нас и больше подходил ей в качестве жениха.

Я легко пережил разрыв, так как стал тяготиться отношениями. Позже от Софьи я узнал, что якобы Климкина сделала в конце августа аборт. Но верить ей было нельзя, отношения у нас были плохими. Ведь я бросил ее ради сестры, а потом и вовсе сплавил замуж за Мостовщикова. Он, кстати, тоже мне не простил, что я спал с Софьей до него. Хотя, казалось бы, какая разница? Я не один с ней спал до Саши…

В конце мая следующего года Мария потеряла квартиру, ту самую, на «Заре». Они с Ильей взяли кредит под залог её квартиры, в банке. Маша свою часть кредита отдала, а Илья к тому времени пропал. Сам я с Марией тогда не общался, поэтому не мог предупредить об Илье. Банк забрал квартиру, несмотря на погашенную часть. Им пришлось снимать жильё, пока Климкина не отсудила квартиру обратно, через несколько лет. Сразу она заняться этим не смогла, так как была беременна и родила ребенка. Причем история, которую мне рассказали, была смешной и странной, а позже она смеялась и напрямую говорила мне, что ничего не расскажет. Якобы её увезли в больницу с приступом холецистита, а когда Дима, с которым она тогда жила, пришел в больницу, его поздравили. С рождением сына. Он сказал, что это ошибка. Медсестра ушла, потом вернулась. Очень извинялась за то, что перепутала. У него родилась девочка!

Вроде как беременность у Лены была незаметна, она была крупной девушкой. А потом родила 8-месячного ребенка. Если беременность была нормальной, я вполне мог быть отцом ребенка. А так отец – он. Отчество у Люсьены было Дмитриевна. Когда она подросла, её называли Люся. Для своих – Лиса. На кого она стала похожа – не знаю. На меня вроде нет. На того Диму – может быть, но я не помнил его лица, через год после рождения Люси они с Машей расстались. Может быть, он не поверил, что девочка от него?

Следующая серия наших отношений с Климкиной была незадолго до этого события, через год после побега Ильи. Мы встретились с ней случайно, разговорились и выяснили, что оба пострадали от этого человека. Страсти уже улеглись, мы нормально общались. 13 мая у Ильи был день рождения. Я подумал, что он может приехать к этой дате к себе домой, к маме. Ведь не думает же он, что мы весь год его караулим? Приехал к Маше и Диме домой, поделился своими мыслями. Дима сказал, что не может этого быть, и был за это оставлен возиться с маленькой Лисой. Мы с Машей поехали на моем стареньком Москвиче-412 к дому Ильи. Ни на что, впрочем, особо не надеясь. С удивлением увидели, через два часа, как он выходит из подъезда с младшим братом. Я завел машину и догнал его, по дворовому проезду. Они уступили дорогу, услышав приближение машины, отошли на левую сторону. Поравнявшись с ними, я остановился и сказал:

– Привет, дружок! Что-то мы тебя потеряли. Где ты был? Где наши деньги?

Илья ошарашенно молчал, разъяренная Маша готова была вцепиться Илье в волосы. Мы отправили брата домой, затолкали Илью в машину и отвезли в подвал. Он наверное думал, что его привезли пытать. Но это был просто наш с Олегом подвал, который мы арендовали под сервисный центр. Олег Тихонов был моим другом по РТФ УПИ.

Он начал отвечать на наши вопросы. После того, как я на него насел, он с оставшимися деньгами улетел в Москву. Там основал успешный бизнес, честно хотел с нами рассчитаться. Но никак не мог заработать такие проценты, которые мы бы потребовали с него. Ведь именно такие же требовали с нас. Потом он немножко выпил и его ограбили. Потом жил у одной проститутки, но она его выгнала. Месяц назад он приехал на электричках домой. Хотел пойти к нам, покаяться, но боялся.

Мы его выслушали и выгнали. Купили бутылку водки и стали думу думать. Бить его и выдирать волосы было нельзя. Я уже обращался в милицию, хотел написать на него заявление на мошенничество. Хотел, чтобы его привлекли по уголовной статье и подали в розыск. Мне ответили, что никакого мошенничества тут нет. Такие случаи сплошь и рядом. Люди сами отдают деньги, а потом чего-то хотят. Ждут дикие проценты со своих денег, как в МММ. Можно подать гражданский иск в суд, заплатив 30 % пошлины. Суд присудит эти деньги. Может быть. А может и нет. Приставы разыскивать должника не будут, а просто окончат исполнительное производство со словами «у должника отсутствует имущество, на которое может быть обращено взыскание». Мы можем, конечно сами его разыскать, но трогать его не рекомендуется. Потому, что это будет уже вымогательство. Ну и что, что суд присудил. Сидите и ждите, когда отдаст. Иначе уже «присядете» сами, на реальный срок. Вы вон, здесь рядом, ни от кого не скрываетесь. Считай, что сами в тюрьму придете. А дяденьки милиционеры вам спасибо скажут, за «раскрытие тяжкого преступления».

Это был какой-то бред. Но было правдой. Я пришел к государству за помощью, а меня самого могли посадить. 30 % процентов от стоимости квартиры? Откуда у меня такие деньги? С тех пор я разочаровался в государстве. Перестал платить налоги. Хватит и тех скрытых налогов, которые я плачу, покупая товары и услуги. Тот же НДС, например.

Если бы с Ильи вылетала хоть копейка от удара, клянусь, я бы наплевал на законы. Запер бы его в подвале и бил до тех пор, пока из него не вывалится весь долг. Но денег у него не было.

Мы поняли из его рассказа, что он прогулял и пробухал наши деньги в Москве. Напился, как обычно, и потерял последнее. Жил у лохушки, с которой познакомился, пока были деньги. Она выгнала его, не поверив басням про мифические деньги, которые вот-вот посыпятся на Илью с неба. Во что мы могли поверить, так это в то, что он вернулся из Москвы на электричках. Он был жилистый, такого палкой не убьешь и голодом не замучаешь. Выкрутится.

Знакомых рабовладельцев, чтобы трудоустроить Илью, у нас не было. Сами трудоустроить его мы не могли. Мы с Олегом сами еле-еле сводили концы с концами. Маша вообще была в декретном отпуске. Так ничего мы не надумали. Только выпили водку и переспали.

Ходили потом у маме Ильи, взывали к ее совести. Ведь она вместе со своей сестрой, теткой Ильи, помогала ему в бизнесе. Я своими глазами видел как они пересчитывают наши деньги. У них есть квартиры, трехкомнатная в которой они живут, однокомнатная у бабушки и комната отца, в которой когда-то жил Илья с Катей. Мы оба потеряли квартиры которые у нас были, единственное наше жилье. Нам ответили: «ничо не знаю, забирайте вон Илью, делайте с ним чо хотите». Дескать у нее растет второй сын, ей и его хватит, а квартирки им и самим пригодятся. Мы пожелали ей дальнейших успехов в воспитании таких уродов, какие у неё получаются, выразили надежду, что карма отблагодарит её и Илью. Больше мы сделать ничего не могли. Так и не получили ничего. Собственность на Илью, понятно, не оформлялась. Сам он пил, неудачно занимался разным бизнесом, потом в 2016 году умер. Мы даже не стали выяснять, от чего. Ну, умер и умер.

Мы периодически встречались с Машей между и во время её многочисленных замужеств. Например, однажды она пришла и попросила научить работать её на компьютере. Она была на собеседовании, сказала что знает ПК. Сама ни в зуб ногой, ни в ухо рылом. Но ее взяли. Поэтому надо, чтоб до завтра я ее научил, ведь сам в компьютерах понимаю. Мы просидели полночи, я объяснил общие принципы, придумал, как ей отмазаться, если она увидит что-то не знакомое. Записать это незнакомое, хотя бы название программы. Потом она там успешно работала, постепенно обучаясь у меня текстовым редакторам и прочему элементарному.

Так продолжалось до 2003 года. За это время вышел из тюрьмы Машин бывший муж, они возобновили отношения и родили еще одного мальчика. Потом муж умер, от наркотиков.

Я разошелся тогда со Светой, своей женой. Встретил Марию, присматривался к Лисе, которой было 9 лет. Пытался понять, моя ли это дочь. Жил с ними около года, летом 2004 года мы снимали дачу под Старопышминском. Мне очень понравилась загородная жизнь.

Однажды Света позвонила мне, попросила свозить к родственникам, в Ирбит. Она оказалась беременной, родственники не знали про наш разрыв. Мы не стали им говорить.

Машке в это время сообщили, что у Нелидова на дне рождения я был со Светой, она обиделась и выставила меня из своего дома. Мы не общались.

В октябре 2004 года Света родила девочку. Сказала, что отчество даст мое, Денисовна. Я подумал, что лучше стать отцом с рождения дочери, чем воспитывать чужих взрослых детей. Поэтому со спокойной совестью стал жить со Светой.

Маша еще пару раз ходила замуж, пока не уехала с очередным мужем куда-то в область. Там у них дом, хозяйство. Дети выросли, у них своя жизнь. Она иногда приезжает в Екатеринбург, говорит, что счастлива.