Месть Бешеного

Конец «Райского уголка»

Рассказов сидел в полном одиночестве в своем кабинете и никого не хотел видеть. У него было какое-то странное и очень тревожное предчувствие. Он всегда ощущал заранее возможную опасность, но сейчас никак не мог понять, откуда она исходит. С детьми вроде все в порядке, он вовремя сумел избавиться от них. Самолет, который привез Красавчика-Стива и Григория Марковича, не был перехвачен: видно, в России ПВО совсем развалилась, и теперь можно всем желающим спокойно летать на частных самолетах на Красную площадь.

Но почему все-таки так тревожно на душе? Что он еще не сумел предусмотреть? Что упустил? Неужели что-то грозит «Райскому уголку»? Сейчас это было бы весьма некстати! Столько денег вложено в это дело, только-только начал поступать доход… Неужели все снова впустую? Нет! Не может этого быть! Все отлично продумано и организовано. Классные специалисты разработали принципиально новое оружие, не имеющие аналогов во всем мире, оно сейчас идет просто нарасхват!

Аркадий Сергеевич поднялся с кресла и несколько раз прошелся по кабинету: это помогало ему успокаивать нервную систему лучше всяких лекарств. Постепенно он пришел в себя, и снова сел в любимое кресло. Собственно говоря, чего он так взволновался? Предчувствие предчувствием, но пока, слава Богу, все идет как по маслу. Чего зря волну гнать? В любом случае он не допустит захвата «Райского уголка», он всех отправит к праотцам! Они еще не знают, на что способен Рассказов! Ошибки вроде той, с подземной базой в Казахстане, он больше никогда не допустит!

Он потянулся к телефону и набрал номер: решил проверить свои предчувствия.

— Дежурный, капитан Красильников! — тут же отозвался моложавый голос. — Полковника Севостьянова! — Кто спрашивает? — Скажите, что Первый звонит! — Минуту! — Услышав, как ему показалось, военный термин, капитан быстро вызвал по селектору полковника. — Товарищ полковник, разрешите доложить? — Он с трудом сдержал улыбку, представив, как голый полковник Севостьянов будет разговаривать с какой-то военной шишкой (было выполнено распоряжение Севостьянова: телефон провели прямо в комнату отдыха).

— Валяй! — пьяно проговорил Севостьянов, который действительно сидел на диване голым. Только что Андриана довела его до полнейшего изнеможения.

— С вами желает разговаривать Первый! — Соедини! — сразу сказал Севостьянов. — Николаич? Здравствуй, дорогой! — произнес Рассказов. Если бы Севостьянов не знал его столь хорошо, то принял бы его вежливость за чистую монету.

— Здравствуйте, товарищ Ра… Первый! — Полковник чуть не проговорился и для острастки стукнул себя по лбу, чем вызвал смех девушек.

— Не кажется ли тебе, мой дорогой, что ты стал слишком увлекаться алкоголем? — В ласковом голосе Рассказова зазвучали металлические нотки.

— Ну что вы, товарищ Первый. У вас неверная информация! — Севостьянов пытался оправдаться и, как ему показалось, нашел отличный повод: — Могу же я отпраздновать свой день рождения?

— От души поздравляю! Подарок за мной! Ты уж извини, нервы что-то пошаливают… Не спится, вот и решил позвонить тебе: как чувствовал, что вовремя. Еще раз поздравляю! Живи долго! — Спасибо, постараюсь. — Звони, если что!

— Обязательно. До свидания! — Севостьянов положил трубку и облегченно вздохнул.

— Что, шеф звонил? — как бы мимоходом поинтересовался Воронов.

— Ага, шеф! — машинально кивнул полковник, но тут же опомнился. — Что я говорю? Какой шеф? Главный заказчик!

— Что, у тебя действительно день рождения? — Ага, — усмехнулся Севостьянов. — Ровно через месяц! Он спросил, что я праздную, а я сказал первое, что пришло на ум.

— Это нужно отметить! — воскликнула игриво Андриана. — Не правда ли, Натали?

— Конечно! — Она вскочила, подбежала к Севостьянову. — Можно поцеловать именинника?

— Даже нужно! — усмехнулся Севостьянов и подставил ей губы, но девушка неожиданно чмокнула его в мясистый нос.

— Та-ак… — протянул насмешливо Севостьянов. — В лоб — покойника, в губы — любовника, в щеку — мужа, а в нос кого?

— А в нос — начальника! — смягчая ситуацию, весело воскликнул Воронов и налил всем водки. — Твое здоровье, Виктор! Как говорят на Востоке: «Проживи день с миром, и Аллах тебя не забудет!» — Отличный тост! — Севостьянов пьяно икнул. Было заметно, что он потратил много сил на то, чтобы держаться достойно во время разговора с Рассказовым.

— Здоровья всем!

А Рассказов, положив трубку, продолжил свои размышления. Всегда нужно идти самым простым путем — быстрее достигнешь результата! Сидел, нагнетал себе страхов, вместо того чтобы просто позвонить… И как это он забыл о дне рождения Севостьянова? Сейчас Рассказов почувствовал себя несколько спокойнее, но все-равно что-то тревожило его. Но утро вечера мудренее — с такой мыслью он отправился спать…

И только на следующий день, проснувшись едва ли не в полдень. Рассказов вдруг вспомнил, что Севостьянов родился на месяц позднее. Он даже заглянул в свой компьютер для проверки. Зачем же полковник его обманул? Это его очень сильно озадачило, и он даже хотел сразу же позвонить в «Райский уголок», но его отвлекли текущие дела. Таким образом Рассказов сам упустил шанс отвести нависшую над «Райским уголком» угрозу…

Воронов, оказавшийся невольным свидетелем странного разговора, сразу же понял, кто звонит, и очень волновался, что Севостьянов назовет его фамилию, которую Рассказов прекрасно знал. Но гроза миновала, и Воронов тут же постарался переключить внимание Севостьянова на что-нибудь другое. Он шепнул Наташе:

— Наташа, нужно поздравить Виктора Николаевича…

Девушка была столь соблазнительна, что Севостьянов сначала впился губами в ее грудь, потом обслюнявил ее упругий живот. Он настолько увлекся, что не заметил тяжелого взгляда своего гостя. Воронову хотелось вцепиться в его дряблую шею, но вместо этого он подал знак Андриане, и она тоже подключилась к «играм». После того как Андрей заверил ее, что с Васильком все в порядке и вскоре она сможет его обнять, Андриана была готова выполнить любое его приказание. Сейчас она прекрасно поняла, что от нее требуется: «затрахать» начальника так, чтобы он позабыл обо всем.

Наташа «заводила» Севостьянова только своей молодостью и формами. Она еще не знала некоторых приемов, которые могут довести мужчину до сумасшествия. Андриана поиграла с обессиленным членом полковника, готовя его к «боевым действиям». Поначалу тот никак не хотел реагировать и болтался влажной тряпочкой, но постепенно умелые пальчики сделали свое дело. Севостьянов запыхтел, как паровоз, и набросился на Андриану, позабыв более молодое тело, но та мягко остановила его порыв и завалила его на спину прямо на пол. Пока Наташа нежно водила губами по его груди, она продолжала дразнить пальцами плоть Севостьянова и довела ее до такого состояния, что, казалось, Андриана вот-вот лопнет от напряжения. Тут Наташа смилостивилась над полковником и впустила его в себя.

Севостьянов был на грани обморока от нетерпения и страсти. Он то мычал что-то нечленораздельное, то вскрикивал. Андриана вдруг опустилась прямо на его лицо, и ему пришлось не только ртом, но и носом окунуться в нее. Наташа же «работала» все интенсивнее. Уже ничего не соображая, задыхаясь от нехватки воздуха, полковник взревел, и его рев слился с криком Наташи и стонами Андрианы. Девушки взглянули на Воронова и тот, еле сдерживая душивший его смех, вскинул кверху большой палец… — Ну, Виктор Николаевич, ты и боец! — смеясь, воскликнул Воронов, когда обессилевший полковник еле приподнялся с пола.

— Да, оторвался по полной! — кое-как выговдрил Севостьянов. — Ох и хороши бестии!

— Ты тоже ничего, папочка! — Андриана чмокнула его в щеку и, прежде чем он успел еще чтолибо сказать, подхватила под руку Наташу и быстро утащила ее прочь…

Перед тем как отправиться спать, Савелий решил проведать Кешку и мальчика: как-никак, а они уже почти сутки сидят взаперти. Но Савелий напрасно беспокоился. Когда он осторожно приоткрыл дверь в комнату, то увидел умилительную картину: Кешка лежал на спине и крепко прижимал к себе ребенка. Голова мальчика мирно покоилась на его плече, а ручонки обнимали мощную шею.

Савелий улыбнулся, прикрыл за собой дверь и отправился спать. На душе у него было спокойно, словно он наперед знал, что завтрашний день принесет им удачу…

Богомолов допоздна задержал у себя полковника Григорьева, хотя тому в два часа ночи нужно было вылетать вместе с восемью ребятами-«афганцами», отобранными Олегом Вишневецким, и девяносто пятью десантниками. Они снова и снова отрабатывали мельчайшие детали предстоящей операции. Наконец, почувствовав, что генерал устал, Григорьев споповно сказал:

— Да вы не беспокойтесь, товарищ генерал, все сделаем, как нужно. Как бы ни развшались события, сделаем все возможнее, чтобы не пострадали ваши люди. — Я вам верю, но прошу вас сделать езде и так, чтобы все люди вернулись живыми и здоровыми! — Богомолов тяжело вздохнул. Как же тяжело посылать людей на опасные задания! Сейчас он чувствовал себя несколько виноватым оттого, что сам не может принять участия в этом деле. Богомолов взглянул на часы. — Засиделись мы с вами! А вам еще в аэропорт ехать. Давайте прощаться! — Он встал и протянул руку Григорьеву. — Удачи вам, полковник!

— Спасибо! Она нам действительно нужна. Хорошо еще, что погода не подкачала. — Видно, Бог за нас! — Генерал улыбнулся. — Он знает, кому помогать. До свидания, Константин Иванович! — Всего доброго…

Богомолов долго смотрел ему вслед. У него было такое ощущение, будто он что-то недоговорил. Генерал устало опустился в кресло, снова взглянул на часы и решил позвонить Майклу в гостиницу «Россия». — Майкл, я не разбудил тебя? — Господи, наконец-то!

— А у меня только что совещание окончилось. Ты уж извини!

— Ну что ты, я все понимаю. Спасибо, что позвонил. Значит, завтра решающий матч? — Вроде…

— Почему голос такой грустный? — А черт его знает, предчувствия какие-то… — Хорошие или плохие? — Не разберу… — Значит, хорошие! — Почему это?

— Плохие предчувствия определяются сразу… Может, повидаемся? — Майкл предложил встретится не без задней мысли: он знал о готовящейся операции и хотел уговорить генерала разрешить ему отправиться с группой захвата. — Где?

— Давай ко мне, в «Россию». Встретимся у западного входа.

— О'кей, через пятнадцать минут встречай… — Богомолов настолько устал, что ему вдруг захотелось просто посидеть, поговорить, выпить… У него с двенадцати часов дня маковой росинки во рту не было.

Когда он садился в свою «Волгу», приказав себе не думать о работе, у него все-таки промелькнула мысль: жаль, что самолет упустили! Генералу казалось, что с этим самолетом ушло нечто важное… Размышляя о мелочах, Богомолов и подумать не мог, что если бы не уникальные способности Инженера, то вся подготовка к штурму, все усилия многих людей оказались бы напрасными, и колония взлетела бы на воздух.

Рассказов занимался текущими делами, когда на его компьютер поступило важное сообщение. Прочитав его, Рассказов понял, что вчерашние дурные предчувствия его не обманули. Его агент, имеющий тесные связи с правительственными кругами, сообщал, что отряд воздушных десантников отправлен в Ставропольский край. Более подробную информацию он обещал направить дополнительно. Рассказов сразу же связался с Севостьяновым. В колонии все было тихо. Это несколько успокоило Рассказова, но ненадолго. Он не мог больше ни о чем думать и позвонил еще раз, всполошив Виктора Николаевича, который понимал, что Рассказов не стал бы так настойчиво названивать по пустякам. Когда Аркадий Сергеевич позвонил в третий раз (а часы покаэывали уже пятнадцать часов тридцать пять минут) Севостьянов решил задать вопрос в лоб:

— Первый, вы не могли бы сказать, что происходит?

— Слава Богу, пока ничего! — раздраженно ответил Рассказов, потом вдруг спросил: — Почему вы солгали по поводу своего дня рождения?

— Так получилось… — начал полковник, пытаясь найти вразумительный ответ, и вдруг его осенило: — Человек, из-за которого пришлось это сделать, как раз находился рядом, когда вы звонили… — Что за человек?

— «Крестник» самого заместителя министра внутренних дел! — важно проговорил Севостьянов.

— С чего это он вдруг оказался в «Райском уголке»?

— Замминистра обратился ко мне с просьбой принять его на стажировку в нашем «Райском уголке», как будущего начальника колонии строгого режима.

— У вас? С какой стати? Почему именно у вас? — с тревогой спросил Рассказов.

— Он скаэал, что мое учреждение числится на хорошем счету… — растерянно проговорил полковник. Сейчас он понимал, что его слова звучат как детский лепет.

— Вы что, сбрендили? — взорвался Рассказов. — Не помните, что я вам говорил? Наша колония не числится в списках МВД! Нигде!

— Не числится, но спецконтингент-то мы получаем от них… — попытался защититься Севостьянов.

— Как его фамилия? — неожиданно снросил Рассказов. — Кого, заммикистра? Добронравов. — Да не его, а «крестника»! — Воронов…

— Воронов? Андрей Воронов? Олух несчастный! Только не говори, что вместе с ним приехал его помощник по фамилии Говорков! Савелий Говорков! — На последней фразе Рассказов едва не сорвал голос.

— Нет, он приехал один! — залепетал полковник. — А Савелий Говорков этапом пришел…

— Что? Арестовать! Расстрелять! — взвизгнул Аркадий Сергеевич. — Кого? — Обоих, идиот!

— Слушаюсь! — вскочил полковник, но в этот момент он услышал какой-то странный гул. — Гудит что-то! — растерянно проговорил он.

— Что гудит? — закричал Рассказов. Он уже все понял. — Кажется, вертолеты…

— Идиот! Помнишь, ты спрашивал, для чего ты должен всегда носить с собой ту коробочку? Она при тебе? — Рассказов вдруг моментально успокоился, понимая, что уже ничего нельзя сделать. — Она всегда со мной.

— Хватай самых верных ребят и попытайся уйти в горы! Сию минуту! Когда отойдете метров на пятьдесят от ограждения, открывай коробочку и нажимай на кнопку! — Понял! — Телефон не отключай! — В каком смысле? — Трубку не клади, кретин! Вперед! — Есть! — Полковник тут же подхватил автомат и нажал кнопку селектора. — Командира роты! Быстро!

— Слушаю, товарищ полковник! — отозвался хриплый голос. — Возьми десять человек, самых лучших, и пулей ко мне! — С оружием? -Да!

— Есть! Товарищ полковник, это как-то связано с вертолетами?

— Может быть? Быстрее! — Севостьянов бросился к выходу, но вернулся и открыл силовой щит: нужно было обесточить периметр, чтобы самим на попасть под ток высокой частоты…

Все это слышал Рассказов и подумал: каким же он был идиотом, когда поставил этого олуха начальником колонии… Он продолжал вслушиваться в трубку, держа наготове своей хитрый прибор. Вскоре посмышались отдалепше звуки автоматных очередей, которые становились все громче и громче, но Рассказов все еще продолжал надеяться, что головорезам Севостьянова удастся отразить атаку десантников. Однако бой разгорался все сильнее, и наконец Аркадий Сергеевич понял, что надежды не осталось. Он тяжело вздохнул и взглянул на прибор.

— Прощай, мой старый и глупый партийный товарищ! — проговорил он вслух и резко нажал на кнопку. Включившаяся красная лампочка дала знать, что прибор сработал. Рассказов вслушивался в трубку, ожидая, что сейчас оборвутся все звуки, но выстрелы стали настолько громкими, словно огонь вели прямо из той комнаты, где стоял аппарат.

— Где же взрыв? Где? — взревел Рассказов и вдруг изо всех сил хрястнул телефонной трубкой о крышку стола. Трубка разлетелась на мелкие кусочки. Так же он поступил и с приборчиком, который, однако, не сломался и продолжал подавать красный сигнал…

Неожиданно Рассказов успокоился и уселся в кресло. Нельзя так выходить из себя! Давно этого не было… И все этот проклятый Рэкс! Что ж, нужно отдать ему должное, он действительно достойный противник. Пора за него взяться всерьез…

Рассказов криво улыбнулся. Рано ты, Савелий, со своим братцем Вороновым празднуешь победу! Ох, рано! Вас еще ожидает сюрприз! И какой! Вы подумали, что, отключив взрывное устройство, сумели решить все проблемы? Не угадали! Вы забыли, что Рассказов никогда не кладет все яйца в одну корзину. Он дальновиднее тех, кто уверял его в непогрешимости системы взрыва. Он лишь притворился, что всецело соглашается с ними, а когда те уехали, послал еще одного специалиста, которому приказал дополнительно заминировать цех по изготовлению лазерного оружия.

Он не стал ничего усложнять и поступил как в старые добрые времена: «красная кнопка» была выведена за территорию колонии, о ней знал лишь доверенный человек, который числился в колонии начальником пожарной охраны. У него был четкий приказ; в случае штурма колонии нажать на кнопку… Жаль, конечно, что не удалось вывезти большую партию автоматов, но готового цеха по производству лазерного оружия властям не видать как своих ушей! Рассказов нервно рассмеялся.

В последнюю ночь Воронов снова почти не спал, накачивая алкоголем Севостьянова. Андрей понял, что полковника все боятся, без него никто не проявит инициативу. Потому-то он и сделал все возможное, чтобы Севостьянов как можно дольше не появился в зоне.

Все получилось как нельзя лучше. Севостьянов проспал почти до часу дня и спал бы, вероятно, дальше, если бы его не разбудил звонок Рассказова. К этому времени каждый человек из команды Савелия отлично знал свою задачу и ожидал только сигнала. Савелий сознавал, что успех всей операции зависит не только от слаженных действий членов его группы, но и от четкого взаимодействия с десантниками.

Рота вооруженных до зубов головорезов — грозная сила, а у Савелия всего лишь девятнадцать человек. Нет, Савелий не боялся смерти, его пугало только одно: как бы не остались безнаказанными убийцы и торговцы оружием.

«Вертушки» должны были прилететь около шестнадцати часов. Савелий, будучи опытным бойцом, рассчитал, что три его пятерки сумеют продержаться не менее часа, а потому и принял решение, которое безоговорочно поддержал и Воронов — начать операцию в пятнадцать тридцать. Внезапность нападения приведет начальство в шоковое состояние, пройдет некоторое время, прежде чем оно разберется в ситуации и начнет принимать разумные решения, а завязавшийся бой отвлечет охрану колонии от «небесной помощи».

Когда Савелий со своей пятеркой бросился на захват вахты, они столкнулись с несколькими боевиками Севостьянова, которые открыли беспорядочный огонь. Первой же очередью были убиты двое заключенных. Савелия спасла его изумительная реакция: в прыжке он дал длинную очередь из автомата. Оружие, которые производили в колонии, действительно оказалось превосходным: все пули точно легли в цель, и трое бандитов рухнули замертво.

Почти одновременнно со стороны цеха, где изготавливалось лазерное оружие, послышались частые очереди: в бой вступила пятерка Федора Крутых. Они застали бандитов врасплох, но совсем рядом была размещена рота охраны колонии, из казармы сразу же стали выбегать растерянные, но озлобленные боевики.

Савелий, наткнувшись на яростное сопротивление охраны, принял решение захватить хотя бы одну вышку, чтобы контролировать ситуацию. Это было смертельно опасно, однако Савелий успел рассмотреть на ближайшей вышке металлический щит, который мог отлично уберечь его от огня противника.

— Валера, прикрой меня! — крикнул он одному из оставшихся в живых парней. Короткими, но стремительными перебежжами Савелий бросился вперед. Ему казалось, что он бежит очень медленно, но на самом же деле он промчался вихрем, сумев по пути одним ударом вырубить бандита, который даже не успел поднять оружие. Коротко взвизгнув, он упал с переломанной шеей, а Савелий выхватил из его рук автомат.

Вскоре Савелий уже был на вышке и, прикрываясь щитом, стал вести прицельный огонь по противнику, с ужасом думая, что вот-вот у него кончатся патроны. Охранники, потеряв от огня Савелия с десяток человек, попрятались. С высоты Савелий видел, как полковник Севостьянов под прикрытием нескольких боевиков бежал к воротам. Еще мгновение, и он окажется за территорией колонии! Савелий спокойно мог его подстрелить, но рассудил, что тот не сможет уйти далеко. Весь транспорт остался в другой стороне, и подобраться к нему не было никакой возможности. А уже вовсю был слышен нарастающий гул «вертушек».

Савелий на мновение отвлекся от группы Севостьянова, метким выстрелом убив подкрадывающегося к вышке боевика, а когда повернулся, то сначала увидел черно-желтое облако, потом услышал оглушительный взрыв. От группы полковника не осталось и следа.

Что случилось? Почему раздался взрыв? Неужели дали залп с «вертушки»? Но Савелий не слышал специфического звука вылетающей ракеты. Или полковник сам подорвал себя? Вряд ли, он совсем не герой. Скорее всего, сработал очередной «сюрприз» господина Рассказова, которому вряд ли хотелось, чтобы Севостьянов оказался в руках его бывших коллег!

— Так их, ребятишки! — закричал Савелий десантникам.

Он видел, как четко и слаженно работали воздушные десантники. Одни быстро скользили по специальным тросам, ведя огонь прямо с воздуха; другие ловко спрыгивали с вертолетов, несущихся на бреющем полете, на землю, тут же вскакивали и вступали в бой; третьи вели огонь прикрытия.

— Отлично, братва! — радостно закричал Савелий, подумав, что теперь-то действительно все в полном порядке.

И в этот момент снова раздался оглушительный взрыв. Земля задрожала. Савелий с трудом удержался на вышке. Он подумал, что произошло землетрясение, но тут же увидел, как рушатся стены секретного цеха.

«Сволочь! Сумел все-таки избавиться от цеха по производству лазерного оружия!» — ругнулся Савелий и начал медленно спускаться вниз…

Взрыв внес панику в ряды бандитов. Некоторые, понимая, что их все равно ждет смертный приговор, продолжали ожесточенно отстреливаться, другие бросились к воротам, чтобы попытаться прижаться в горы, но десантники уже держали под контролем единственный выход из колонии. Не прошло и десяти минут, как отчаявшиеся боевики, побросав оружие, стали сдаваться. Увидев это, те бандиты, что продолжали сопротивляться, перенесли огонь на них и успели покосить более десяти уголовников. Если до этого десантники еще пытались предоставить бандитам возможность образумиться, то этот бессмысленный расстрел был последней каплей: словно по команде, десантники открыли огонь, и через несколько минут все было кончено.

Когда Савелий спустился с вышки, бой уже затихал. Он пошел разыскивать своего братишку, посматривая на всякий случай и на тех, кто лежал на земле. Убитых было много, однако Воронова, к счастью, среди них не было.

— Рэкс! — неожиданно окликнул Савелия знакомый голос. Перед ним стоял Костя, который совсем недавно искал с ним в Афганистане злополучные контейнеры.

— Костя? Ты-то как здесь оказался? — воскликнул Савелий.

— Полковник Григорьев с подачи твоего генерала пришел к Олегу, чтобы включить в группу опытных ребятишек. Он сказал, что объект, вероятнее всего, заминирован, так что… — Костя с улыбкой пожал плечами.

— Конечно, кто же лучше тебя разбирается во всяких там бомбах и прочих аммоналах! — усмехнулся Савелий. — Но кто такой Григорьев?

— Полковник Григорьев возглавляет спецгруппу десантников и сейчас разговаривает с твоим братом! — шутливо вытянувшись перед Савелием, доложил Костя. — Где?

— Да вот они! — кивнул Костя в сторону, и Савелий увидел направляющегося к нему Воронова с каким-то мужчиной в пятнистой форме.

— Познакомься, Савелий: полковник Григорьев!

— Говорков! — Они пожали друг другу руки. — Много слышал, но когда увидел вас в действии… — восхищенно проговорил полковник. — Это что-то! Хотя должен заметить, что взбираться на вышку при таком мощном обстреле это… — Он попытался найти более мягкое определение.

— Самоубийство? — подсказал Воронов и подмигнул Савелию. — Моего брата пули боятся! Но седых волос ты мне сегодня добавил…

— А что было делать? Нас всего восемнадцать…

— Девятнадцать! — раздался сзади Кешкин голос.

— Тем более! — подхватил Савелий, и все рассмеялись. — Мне показалось, что это был единственный шанс продержаться до вашего появления. Так и получилось!

— Вынужден согласиться, — со вздохом ответил Воронов.

Увлеченные разговором, они не заметили, как бандит, притворившийся мертвым, начал поднимать свой автомат. Первым, кто это увидел, был Кешка, но времени у него хватило только на то, чтобы заорать во всю глотку:

— Рэ-э-экс! — Мгновенно поняв, что он ничего больше не сможет предпринять, Кешка изо всех сил рванулся вперед. Почти всю длинную очередь он принял на себя, и только одна, самая первая пуля, ударила Савелия в плечо. Савелий навскидку дал очередь, отбросил автомат, склонился над Кешкой и обхватил его за плечи, совершенно не ощущая боли в плече.

— Кеша… — шепотом позвал он, надеясь на чудо.

Кешкина голова откинулась, глаза были закрыты.

— Кеша! — позвал Савелий чуть громче. — Кеша, родной, отзовись, это же я, Рэкс! И вдруг Кешка открыл глаза.

— Савка… — Он с огромным трудом выговаривал слова. — Ты должен жить, Рэкс! Понял, должен! — Он вдруг широко улыбнулся, лицо его просветлело. — Вот и все… — сказал он спокойно. Его голова откинулась назад, и изо рта потекла кровавая струйка.

Савелий сидел над телом несколько минут, и никто не осмелился потревожить его, пока над ним не склонился Воронов. — Вставай, братишка!

— Сколько наших погибло? — неожиданно спросил Савелий.

— С Кешкой — семеро, — с сожалением ответил Воронов. — Кто еще?

— Федор Крутых погиб, Сергей, помощник Инженера, двое из твоей пятерки и еще один… — Среди десантников потери есть? — Один убит и четверо ранено, — ответил полковник. — Сейчас им оказывают помощь. Убитого возьмем с собой. — Сколько убито бандитов? — Шестьдесят восемь человек. Ранено девятнадцать, взято в плен тридцать шесть. Севостьянов погиб при взрыве. — Да, я видел.

Словно что-то подтолкнуло Савелия обернуться одновременно с Вороновым, и они дуэтом удивленно воскликнули: — Майкл?!

— Да, Рэкс, собственной персоной! Что, не ожидали меня увидеть здесь? Знакомый? — спросил полковник Джеймс, кивнув на труп Кешки. — Друг!

— Понял! — Майкл вздохнул, хотел еще чтото добавить, но тут к телу Кешки бросился Али. Он плакал и вькрикивал по-английски:

— Зачем? Говорил, не ходи! Дядя Кеша, это Али!

— Что это с ним? — спросил Майкл. — Кешка охранял мальчика… — ответил Савелий.

— У него есть родственники? — Да, мать-старушка… — вздохнул Савелий. — А что?

— За спасение мальчика назначена большая награда.

— Вот и хорошо: вручи деньги его матери, — сказал Савелий и повернулся к своим ребятам: — Я правильно говорю?

— И ей, и родственникам шестерых погибших тоже, — заметил Бесик.

— Извини, Бесик, конечно же, ты прав… — тихо ответил Савелий взлянул за плечо Майкла. — Погоди-ка, а кто это за тобой прячется? — Савелий за руку вывел в круг малыша. — Неужели сынишка Андрианы?

— Он самый! — подтвердил Майкл с хитрой улыбкой.

— Теперь понятно, почему ты здесь! Приехал для обмена? Сомневался, что мы сами мальчишку не доставим?

— Напрасно ты так… — Майкл обиделся. — Как я могу сомневаться в таких людях, как вы? Больше скажу: я был бы рад, если бы у меня в команде были такие люди!

— О, это очень дорого будет стоить! — воскликнул Бесик. Он наклонился и поставил на ноги плачущего Али.

— Али, здравствуй! — с улыбкой проговорил Майкл по-английски и протянул ему руку.

— А кто вы? — настороженно спросил мальчик, продолжая всхлипывать.

— Я привез тебе привет от папы и мамы.

Мальчик внимательно осмотрел его с ног до головы, потом обошел его и недоуменно спросил: — А где он? — Кто? — удивился Майкл. — Привет, кто же еще? — На этот раз удивился мальчик: какой же непонятливый этот господин!

Все захохотали. Не смеялся только мальчик, недоуменно поглядывающий на взрослых, и Бесик, который несколько минут о чем-то усиленно размышлял, потом глубокомысленно изрек:

— Вспомнил! Это был такой мультик про тридцать восемь попугаев…

Хохот взорвал колонию. Смеялись все, даже те, кто находился в отдалении. Смех заразил всех и снял напряжение… Когда он постепенно угас, Воронов сказал:

— Ты, Майкл, не вчень спешишь возвращаться?

— Нет-нет! — тут же заверил он. — Тогда извини, нам нужно решить кое-какие организационные вопросы. — Без проблем!

— Пойдемте к Бесику, там лучше всего. Товарищ полковник, Савелий, Бесик и Инженер, — перечислил Воронов. Когда они уединились, Андрей сказал: — Сейчас колония осталась без присмотра, а мы не можем взять на себя ответственность и распустить всех. Среди спецконтиктента есть разные люди, и только суд вправе решать их судьбы. Я правильно излагаю? — спросил он Бесика. — Конечно!

— Кроме того, имеются бандиты, арестованные нами, и нельзя допустить расправы над ними.

— Короче, что вы предлагаете? — спросил полковник Григорьев. — До принятия решения правительством и до прибытия сюда сотрудников МВД охрану колонии возложить на полковника Григорьева.

— Как? Вы хотите, чтобы воздушные десантники выполняли функции внутренних войск? — недовольно воскликнул полковник. — Тогда пойдите и сами скажите им об этом.

— Хочу вам напомнить, товарищ полковник, что вы прикомандированы под начало генерала Богомолова, представителем которого я здесь являюсь, и обязаны, подчиняться! — сухо заметил Воронов.

— На трое суток, — буркнул Григорьев. — Думаю, этого будет достаточно. — Я могу сказать? — спросил вдруг Бесик. — Да, пожалуйста,

— кивнул Воронов. — Вы мне доверяете?

— Бесспорно! — воскликнули одновременно Савелий и Воронов.

— В таком случае предлагаю следующее: оставьте нам только начальника, а с остальным мы справимся сами!

— Предоставить вам временное самоуправление? — спросил Воронов.

— Вот именно! Это, кстати, будет лишним положительным фактом при пересмотре всех дел! — А как с арестованными бандитами? — Посидят в ШИЗО до приезда судебных органов. И я головой вам отвечаю, что с ними ничего не случится.

— Я, право, не знаю… — с сомнением заметил Григорьев.

— А я ему верю! — поддержал Бесика Савелий.

— Я тоже! — сказал Воронов. — И потому принимаю решение… я остаюсь в колонии до приезда ответственных лиц, а остальные могут уезжать. — Остаетесь один? — спросил Григорьев.

— Почему один? Со мной будет еще двенадцать человек! — Тринадцать!

— поправил Савелий. — Нет, братишка, на этот раз ты ошибся: двенадцать. Константин Иванович приказал тебе сразу же после операции явиться к нему. К тому же ты ранен… — Зачем к Богомолову-то? — Не знаю, какие у вас с ним дела намечаются, — улыбнулся Воронов.

— А за братишку не волнуйся, Бешеный! — твердо заверил Бесик. — И спасибо вам всем! — За что? — За то, что поверили мне! — Как же иначе?

— серьезно сказал Савелий и крепко пожал ему руку.

Прошло с полчаса, и вот взлетел последний вертолет, который увозил Савелия из «Райского уголка». Он долго смотрел в иллюминатор на провожающих, махавших руками до тех пор, пока вертолет не скрылся за горой. Савелию было больно за Кешку, но вместе с тем он чувствовал огромное облегчение, словно только что с его плеч свалился тяжелый груз. И постепенно его мысли унеслись к новым делам, которые ожидали его…

Не станем ему мешать. И будем ждать новой встречи с нашим героем…