Месть Бешеного

Первая кровь

Савелий вышел из такси за квартал от клуба «Виктория», прошел до того места, где личный лифт Лолиты довозил ее до выхода, и стал ждать. Она должна была вот-вот выйти к машине, которая подавалась минут за пять до ее появления.

Выманить Лолиту из офиса в неурочное время действительно оказалось несложно: Савелий отлично помнил ее увлечение известными именами, которыми она могла щегольнуть при случае в кругу знакомых как бы мимоходом. «Я забегала на днях к Алле: посидели немного, поболтали…»

— «А кто это? Что за Алла?» — пытает кто-нибудь, и это доставляет ей особое наслаждение. «Алла? — Она делает удивленные глаза и пожимает плечами: — Пугачева!» И спрашивающий опускает голову в смущении.

Именно этим и воспользовался Савелий. Остановив первую встречную девушку, он сказал, что хочет разыграть свою приятельницу и просит ее помочь, изобразив помощницу известного колдуна Юрия Лонго. Представившись госпоже Лолите любым именем, она должна была от имени Лонго пригласить ее на торжество, которое состоится в Доме Ученых на Пречистенке в шестнадцать тридцать. Савелий был уверен, что Лолита ни за что не упустит такого случая и клюнет на приманку.

Савелий совершенно не волновался и не чувствовал угрызений совести, собираясь очистить землю от этой молодой девицы с обаятельной наружностью и змеиным взглядом. Он не жалел ее. Эта хищница в овечьей шкуре, хладнокровная убийца, должна была понести наказание, потому что, окажись она вновь в руках правосудия, не провела бы там и дня, в этом Савелий уже успел убедиться. Допустим, что некий честный следователь все же решит всерьез ею заняться, и что? Во-первых, нет никаких улик и доказательств совершенных ею преступлений: все следы тщательно уничтожались. Во-вторых, Леша-Шкаф моментально подключил бы все рычаги, чтобы вытащить ее из тюрьмы. А если невозможно изолировать убийцу от общества, значит, нужно исключить его из жизни. С волками жить — поволчьи выть! Как они поступают с людьми, так и люди должны поступать с ними. И никакой жалости!

К выходу подъехал белоснежный «линкольн». Савелий едва не присвистнул от изумления. Совсем обнаглела девушка! Ничего не боится: ни налогов, ни рэкета, ни Бога! А, вот почему у нее нет страха перед рэкетом: из ворот выехали еще две машины — полуспортивного типа «мерседес» и серебристый «нисан патрол». Обе были забиты крепкими ребятишками. «Мерседес» стал впереди, а «нисан» — позади «линкольна». Из машин тут же вышли по два человека и заняли «круговую оборону», внимательно поглядывая по сторонам. Савелий едва успел скрыться в тени арки на противоположной стороне переулка, чтобы не привлечь внимания этих головорезов, вынул из кармана свое «хитрое» оружие и приготовился. Ждать долго не пришлось: вскоре дверь открылась и на пороге показалась нарядная Лолита в сопровождении двух телохранителей. Нельзя было терять ни секунды: в любой момент она могла быть перекрыта мощными телами своих стражей.

Направив «ручку» на цель, Савелий нажал кнопку. Лолита вздрогнула: что-то кольнуло ее в сердце. Она пошатнулась, бравые ребята, думая, что Хозяйка оступилась, поддержали ее с обеих сторон. Лолита то ли случайно, то ли ощутив перед смертью присутствие Савелия, посмотрела в его сторону, потом вдруг выскользнула из могучих рук телохранителей и осела на асфальт.

Все еще не веря в серьезность происходящего, парни продолжали балагурить на ее счет, пока один из них не склонился над ней. Не почувствовав дыхания, он с испугом схватил ее запястье, пытаясь нащупать пульс, потом бросил на асфальт свой плащ, на который положили прекрасное тело девушки, и стал делать искусственное дыхание. Некоторые из телохранителей пытались помочь, а один догадался набрать номер 03 по сотовой связи.

Ожидать приезда «скорой помощи» Савелий не стал, а быстро пошел проходным двором на другую улицу и позвонил из автомата. Ему ответил моложавый женский голос. Услышав «иностранную» речь, женщина тут же сообщила, что Хозяин попросил перезвонить домой, и продиктовала номер телефона. Савелий понял, что ЛешаШкаф, не найдя никаких записей о Роберте Максвелле в офисе, помчался домой, чтобы там просмотреть свои заметки: суетится Леша, значит, его действительно интересует этот иностранец.

Через пятнадцать минут Савелий уже находился вблизи дома Леши-Шкафа. Он был уверен, что за эти несколько минут ему не успели сообщить о том, что случилось с Лолитой. Савелий подошел к телефону-автомату и набрал номер. Трубку взял сам Леша-Шкаф.

— Слушаю? — проговорил он спокойно, и Савелий понял, что его предположения оказались верными: он еще ничего не знает. — С вас говорить Роберт Максвелл. — О, Роберт, я давно ожидаю вашего звонка. — В голосе Леши не было обычной уверенности: он, естественно, ничего не нашел в своих записях.

— Очень радый, что господин Хитрован говорить за меня, — подкинул тему для разговора Савелий.

— Да-да, Хитрован много говорил о вас! — Леша немного успокоился, услышав знакомое прозвище, но про себя решил разобраться с этим кретином Хитрованом за то, что тот забыл рассказать об иностранце, который, не исключено, может оказаться весьма полезным человеком. — Мы сейчас можем встреча? — Ноу проблем! — весело бросил Леша единственную знакомую английскую фразу. — Вы где? Давайте ко мне, я пришлю машину!

— Нет, пожалуйста, лучше буду чувство на нейтраль! — Савелий специально хотел вытянуть его из дома: там могли оказаться и телохранитель, и домработница, а их он не хотел трогать. — Понимаю. Тогда где?

— Видеть здесь до меня бистро «На Палихе», — старательно, по складам произнес Савелий, словно читая вывеску.

— Да это совсем рядом! — обрадовался Леша. — Буду через пару минут. — Пока вы идить ко мне, дать мне телефон господин Хитрован, я звонить.

— Ноу проблем! — снова бросил Леша-Шкаф и быстро продиктовал номера Хитрована, и домашний, и в офис.

Он настолько торопился, что забыл взять пейджер. При нем действительно находились два телохранителя: один «круглосуточный», постоянно находящийся в квартире, другой приехал с ним прямо из офиса. Его-то он и взял с собой, приказав второму проследить за тем, чтобы домработница приготовила, на всякий случай, стол пороскошнее: как-никак «заморский гость»…

Леша-Шкаф, к своему несчастью, поторопился. Задержись он на какие-то три-четыре минуты, и его застало бы сообщение о смерти Лолиты. Это могло отодвинуть его собственную смерть на неопределенный срок: было бы не до встречи с каким-то иностранцем.

Но судьба не подарила ему такой возможности. Как только он вышел из подъезда и прошел пару шагов в сторону заведения под названием «На Палихе», он тоже, как ранее и Лолита, вдруг споткнулся. Его телохранитель оказался не столь расторопным и не успел подхватить своего «кормильца». Леша замер, словно прислушиваясь, и рухнул на асфальт.

Ничего не понимающий телохранитель подскочил, наклонился над ним и стал тормошить за плечи, приговаривая с ужасом: — Что с вами. Хозяин? Что случилось? В отличие от Лолиты, умершей почти мгновенно, Леша-Шкаф, обладавший крепким здоровьем, еще продолжал жить, несмотря на дырку в сердце, но сознание уже начало туманиться. Он смотрел на склонившегося над ним парня с какимто удивлением — почему ему стало вдруг так плохо? Наконец с огромным усилием прошептал:

— Что-то сердце покалывает… — Это были его последние слова: голова откинулась назад, и он перестал дышать. На крик телохранителя собрались люди, началась обычная суета, но это Савелия уже не волновало. Времени у него оставалось только на то, чтобы успеть в назначенный генералом час оказаться в его кабинете.

— Лешу-Шкафа и его сучку можно вычеркнуть из списка, — спокойно проговорил он, как только уселся в кресло, предложенное Богомоловым.

— Да упокоятся их души с миром, — вздохнул не без некоторого облегчения Константин Иванович. — Ну, теперь тебе стало получше?

— Мне станет лучше только тогда, когда все виновные понесут заслуженное наказание! — угрюмо ответил Савелий.

— Да-а-а… — протянул генерал. — Каким образом ты их убрал?

— «Авторучкой», а что? — нахмурился Савелий.

— Черт! — буркнул генерал и стал быстро набирать номер. — Послушай, капитан, пару человек и… — Он повернулся к Савелию: — Где это произошло?

— Лолита — у клуба «Виктория», а ЛешаШкаф — у своего дома… — Савелий все еще не мог понять, почему так взволновался Богомолов.

— Короче, Юра, думаю, что Илона Мезенцева и Алексей Иконников находятся сейчас либо в районном морге, либо в ближайшей больнице, узнаешь через «скорую». Заберешь их под расписку и отвезешь нашим экспертам. Если что, сошлись на меня. Действуй! — Он положил трубку и взглянул на Савелия. — Для чего это, Константин Иванович?

— Тебе не пришло в голову, что твое оружие строго засекречено, у тебя экспериментальный образец? Стоило вскрыть трупы обычному эксперту, и эта новость разлетелась бы по всей Москве. А заинтересованные люди сразу сообразили бы, что следы ведут в Органы. Нам это нужно?

Савелий вздохнул и виновато опустил голову. — Ладно! — Генерал махнул рукой и перешел на другую тему. — Говоришь, что успокоишься, когда все виновные будут наказаны? Долго же придется ждать… — Он открыл папку и протянул Савелию несколько фотографий. — Взгляни на них, запомни, а потом забудь!

Савелий внимательно просмотрел с десяток фотографий, вернул их и сказал: — Хорошо, я их не трону. — Кстати, где фотография Рассказова? Савелий достал цветной ксерокс с фотографии и протянул Богомолову.

— Да, это он, — сказал Богомолов и презрительно покачал головой. — И зачем это ему было нужно? Занимал ответственнейшую должность, был весьма уважаемым человеком, умница и… на тебе!

— Трудно заглянуть в душу человека, — задумчиво проговорил Савелий. — Но, думаю, не ошибусь, если выскажу предположение, что этот человек считал себя гением, который должен иметь гораздо больше, чем он имел. Вот и решил создать свой собственный, только ему подчиняющийся мирок. И он готов уничтожить любого, кто попытается покуситься на него.

— Я и не подозревал, что ты так хорошо можешь разбираться в людях, которых даже не видел. И мне кажется, что ты не очень далек от истины… — В голосе Константина Ивановича было нечто такое, что Савелий вдруг спросил; — Какие-то неприятности? — Что, так заметно? — с грустью вздохнул Богомолов. — Ты прав отчасти: не неприятности, а тревожный разговор с нашим американским приятелем…

— Вот как? Значит, неприятности у него? — На днях он сообщил мне по нашему конфиденциальному каналу, что нужно ждать «гостей», но их необходимо отпустить, перехватив груз только тогда, когда они уже будут возвращаться. — Группу вел его человек? — Да, их вел человек Майкла. — Генерал нахмурился и опустил голову. — Сегодня этого парня выловили из реки. Такой молодой. Эх! — Он слегка пристукнул ладонью с досады.

— Их-то взяли? Ведь наверняка кто-то из них его шлепнул.

— Я тоже в этом уверен, но Майкл попросил их не трогать: хочет сам с ними разобраться.

— Что ж, его можно понять. Наркотики? — предположил Савелий.

— Они, черт бы их побрал! Нам удалось перехватить груз; пятьдесят килограммов.

— Стоп! — неожиданно воскликнул Савелий. — Или я чего-то не понимаю, или… — Он снова задумался, потом решительно сказал: — Лично я не уверен, что это наркотики! Анализ уже делали?

— А ты как думаешь, если мне уже доложили, — не очень уверенно произнес Богомолов, еще не понимая, к чему клонит Савелий.

— Константин Иванович, позвоните, проверьте еще раз!

Ни слова не говоря, генерал быстро набрал номер.

— Груз весь проверили? — спросил он и включил громкую связь, чтобы было слышно и Савелию.

— Так точно, Константин Иванович, весь, — как-то виновато ответил мужской голос.

— Говори, чего уж там! — генерал уже понял, что предчувствие не обмануло Савелия. — Бутафория?

— Кокаина грамм сто, не более, остальное питьевая сода. Извините, что ввели вас в заблуждение, Константин Иванович: торопились вам сообщить…

— Вы торопились за наградами! — бросил в сердцах генерал и швырнул трубку. — Чинуши! — Он вдруг взглянул на Савелия. — И как ты догадался, что там не наркотики?

— Это довольно просто: коль скоро убит человек Майкла, то он, скорее всего, был послан в «проверочный полет».

— Похоже на то… — поморщился генерал. — Майкл тоже так думает… Что еще я могу для тебя сделать?

— Выделите мне машину на вечер. — С водителем? — Нет, я сам буду за рулем. — Что еще?

— Желательно, чтобы смерть Долиты и Леши в прессе преподнесли как разборку между «авторитетами». Да и со следователями неплохо бы поработать…

— Хорошо. Машина-то для чего, если не секрет?

— Да так, с приятелем одним хочу повидаться… — Может, помощь нужна? — По-моему, мы с вами договорились! — нахмурился Савелий. — Если мне будет нужна ваша помощь, то можете быть уверены: сам обращусь.

— Хорошо, как скажешь. — Богомолов нажал кнопку селектора. — Михаил Никифорович, на сегодняшний вечер нужна машина.

— Марка? Какие номера? Кто водитель? — начал сыпать вопросами полковник.

Богомолов вопросительно взглянул на Савелия.

— Марка попроще, номера — частные, водитель…

— О водителе помню… — улыбнулся генерал и сказал в селектор: — «Жигули» с частными номерами, без водителя. — Как срочно?

— Если не трудно, то прямо сейчас, — подсказал Савелий.

— Сейчас сможете? — спросил генерал. — Сейчас? — Помощник замолчал, потом предложил: — Если сейчас, то лучше моей «шестерки» ничего не могу предложить. Но как с доверенностью?

— Это действительно вопрос… — вздохнул Богомолов.

— Как-нибудь! — махнул рукой Савелий. — Нет, голубчик, как-нибудь не выйдет. Вот что, Михаил Никифорович, подойди-ка к нашему нотариусу и сделай доверенность на Савелия Говоркова, данные у тебя вроде должны быть. — Так точно, Константин Иванович, имеются. — Вот и ладненько. Как только сделаешь, сразу ко мне! — Генерал отключил селектор и подмигнул Савелию. — Вот так-то!

— Хорошо быть генералом, — хмыкнул Савелий.

— А ты как думал? Генерал — он и в Африке генерал! Теперь вернемся к нашим баранам… Ты готов завтра явиться на первое обследование?

— Что значит «первое»? Оно что, не одно будет?

— Я не совсем правильно выразился, — поправился Богомолов. — Не обследование, а знакомство.

— Хорошо, завтра так завтра! — весело, с какой-то даже бравадой согласился Савелий.

Богомолову не понравилось настроение собеседника, и он решил поинтересоваться:

— То, что ты собираешься предпринять сегодня, опасно?

— Не могу вам врать, — вздохнул Савелий. — Есть немного! Но не настолько, чтобы паниковать.

В этот момент в кабинет постучали. — Входите, Михаил Никифорович!

— Неужели вы меня по шагам узнаете? — с улыбкой спросил полковник.

— По запаху, дорогой, по запаху! — Богомолов рассмеялся. — Ну что, все сделано?

— Так точно, Константин Иванович! — Он протянул оформленную доверенность и ключи генералу.

— Это ему, — кивнул Богомолов на Савелия. — Спасибо, Михаил Никифорович! — поблагодарил тот. — Не беспокойтесь, верну в целости и сохранности.

— Да хоть и разобьете: быстрее новая появится!

— Хитер мой помощник, — заметил генерал. — Я же шучу, — смутился Михаил Никифорович. — А я — нет: если он разобьет твою машину, получить новую, — сказал генерал без всякой иронии.

— Что сказать генералу Тарасову? Полчаса ожидает в приемной, — напомнил полковник.

— Собственно говоря, у меня все, — тут же сказал Савелий.

— Вот и ладненько. Как только Савелий выйдет, путь заходит Вадим Васильевич.

— Хорошо. — Полковник тут же вышел из кабинета.

— Машину вернешь завтра к десяти сюда и поедешь на обследование. Все? — Богомолов взглянул на часы. — До завтра, Константин Иванович. — Будь! Не рискуй напрасно! Савелий вышел, а Богомолов тут же набрал номер, чтобы сделать то, что он решил еще несколько минут назад: подстраховать Савелия.

Когда Говорков вышел из здания, он сразу же увидел зеленые «Жигули». Именно на такой машине ему пришлось пробиваться сквозь ловушки Четвертого в Казахстане. В этом он увидел предзнаменование успеха.

Савелий давно уже решил: чем проще план, тем больше шансов воплотить его в жизнь. Это как в хитроумно закрученном детективе: гениальный преступник разрабатывает удивительно дерзкий план, в котором все рассчитано буквально до секунды. Каждый из персонажей до мельчайших подробностей знает свою роль. Читатель настолько восхищен этим планом, что помимо своей воли начинает «болеть» за преступников, но именно этого и добивается автор. Казалось бы, все продумано, ничто не может им помешать, но…

Вновь это сакраментальное «но»! Происходит то, что называют роковой случайностью, которую никто не может предугадать: например, у машины, на которой должны были смыться преступники, обыкновенные воришки отвинчивают колеса, или проходящий по банку ночной сторож машинально закрывает на ключ дверь, за которой укрылись грабители — а дверь настолько прочна, что выбить ее невозможно. Им приходится просидеть взаперти аж до понедельника, пока их не выпустит полиция.

Савелий любил смотреть остросюжетные фильмы и читать криминальные романы, но всякий раз скептически усмехался, столкнувшись с «клюквой». Особенно он бесился в тот момент, когда преследователь-герой, полицейский или частный сыщик, выйдя на преступника, вступает с ним в полемику, вместо того чтобы арестовать или обезвредить. Как правило, в таких случаях преступник, пользуясь ситуацией, либо ранит преследователя, либо сбегает, и все приходится начинать сначала.

Савелий был убежден: если достал оружие, то нужно применять его и никогда не верить в благонамеренность преступника, который готов обещать все, что угодно, лишь бы отвлечь внимание преследователя.

Сейчас, отправившись на встречу с Хитрованом, Савелий предполагал, что тот уже насторожился: в криминальных структурах новости распространяются моментально, тем более, что Леша-Шкаф был не из последних «авторитетов» Москвы. И коль скоро начался «отстрел», Хитрован предпринял дополнительные меры по своей защите. Но именно на это Савелий и рассчитывал: на тотальный страх среди «шерстяных», чтобы они стали нервничать, боялись даже своей тени. Он специально усложнил себе задачу, решив не просто убить Хитрована, но сначала поговорить «по душам». Он хотел получить сведения о соучастниках убийства Наташи и ее братика.

Савелий хотел остановиться у телефона-автомата, но, скосив глаза вниз, он увидел радиотелефон, с благодарностью подумал о Михаиле Никифоровиче и набрал номер, сообщенный ЛешейШкафом. Мужской голос, раздавшийся в телефонной трубке, не принадлежал Хитровану. — Кого вам?

— спросил он раздраженно. — Если ты Хитрован, то тебя, спокойно ответил Савелий, давая понять, что он не знает Хитрована. — Кому он понадобился?

— А вот это не твое дело, болван! — разозлился Савелий. — Скажи своему Хозяину, что звонит «доброжелатель».

— Хорошо, сейчас узнаю… — Трубку поднял один из телохранителей Хитрована, туповатый малый, который исполнял все поручения от «сих и до сих», никогда не проявляя инициативы. Сейчас, услышав властный тон звонившего, он пондл, что благоразумнее сразу доложить Хозяину о звонке.

Хитрован сидел в своем кабинете, если так можно назвать комнату, где он уединялся, чтобы предаться возлияниям. Обычно он делал это в компании какой-нибудь шлюхи, готовой на все, лишь бы хорошо попить-поесть, да еще и получить «пару зелененьких» за удовольствие, но сейчас Хитрован закрылся один и довольно быстро набрался до той кондиции, когда его тянуло «на подвиги».

Своим привычкам он изменил потому, что знакомый журналист позвонил ему и сообщил о Леше-Шкафе и Лолите. О том, что они внезапно умерли, Хитрован узнал за несколько минут до его звонка от одного приятеля, работавшего в окружении Леши-Шкафа, но тот сказал, что они умерли от сердечной недостаточности. Хитрован не очень поверил в такое странное совпадение, но особо не взволновался: Леша-Шкаф не входил в число его друзей. Другое дело Лолита. Хитрован исподтишка любовался этой красавицей и не терял надежды, что когда-нибудь сможет затащить ее в свой «кабинет».

Помянув Лолиту доброй порцией «Кремлевской», он загрустил. Тут позвонил злополучный журналист, который и сообщил, что они были убиты профессионалом и, как ему кажется, кемто из «своих». Такая новость не могла нс насторожить Хитрована. Он почувствовал, что ситуация взрывоопасна. Просто сидеть и ждать неизвестно чего он не мог и потому решился позвонить тому, чье мнение очень уважал. На его счастье, Мабуту оказался на месте и сам взял трубку.

— Кому понадобился старый больной человек? — покашливая, как всегда, ехидно спросил он.

— Извините, уважаемый Мабуту, если не вовремя звоню… — залепетал Хитрован.

— А, это ты, хитрая бестия! — хмыкнул Мабуту. — Отчего такая дрожь в голосе? Или похмелье замучило?

— Как вы можете шутить в такое время? — В голосе Хитрована слышался животный страх.

— Ты что, получил известие от чеченского лидера, что нас будут резать его люди? Не боись, ему сейчас не до этого. А рискнет — не успеет и глазом моргнуть, как не только его людям, но и ему самому руки повыдергиваем! — Я не об этом, дорогой Мабуту… — А-а… понял!

— Он вздохнул и снова кашлянул. — Ты о потерях в наших рядах, не так ли? — Уже знаете?

— Как не знать, если даже ты уже в курсе. И что тебя так всполошило?

— Вы же знаете, как он охранял себя и свою Лолиту? — Допустим…

— Какой же должен быть профессионал, чтобы так чисто сработать и уйти незамеченным?

— Да, здесь может быть только два варианта: либо это наемный убийца самого высокого класса, либо человек из Органов. Впрочем, ни Леша-Шкаф, ни Лолита не занимались делами, которыми могли заинтересоваться Органы. Скорее всего, это кто-то из конкурентов…

— Вот-вот! — воскликнул Хитрован. — Именно это я и имею в виду! Надо срочно чтото предпринимать! Надо выяснить, кто стоит за всем этим! Если это Чечня, я их на части порву!

— Возьми себя в руки! Уже хватануть успел, что ли? Кое-что уже делается…

— Может, и мне с ребятами подключиться? — предложил Хитрован. — Пойдем вытрясем правду кое из кого…

— Спешка нужна лишь при ловле блох! Будь на месте и держать уши открытыми. Понял? — грубо спросил Мабуту.

— Понял! — ответил Хитрован, хотя еще больше запутался. Он понял лишь одно: не нужно ничего делать, никуда ходить, а нужно сидеть, пить да прислушиваться… К чему? Что имел в виду Мабуту? Этого он не знал.

Хитрован успел опустошить большую часть литровой «Кремлевской», когда к нему заглянул телохранитель Валентин: — Шеф, какой-то шустрый звонит: вас требует, — доложил он и тупо уставился на Хитрована.

— Кто? — недовольно бросил тот. — Говорит, доброжелатель… — Доброжелатели, мать их… — Но тут он вспомнил пожелание Мабуту «держать уши открытыми»… — Хорошо, давай. А ты скажи, чтобы кофейку принесли, да покрепче. — Сей момент, шеф!

Интересно, кто это мог быть? Хитровану даже стало любопытно. Да где же этот чертов олух? Видно, запомнил только последний приказ о кофе, а про телефон забыл. Он достаточно хорошо знал своего телохранителя: тот был очень удивлен, что трубка все еще на его столике, а не у шефа. Он взял ее и спросил: — Вы слушаете?

— Да, черт тебя подери! — вспылил Савелий. — Сейчас с вами будет говорить Хозяин, — невозмутимо сказал Валентин, подхватил поднос с кофе в одну руку, трубку — в другую и вошел в кабинет, толкнув ногой дверь. — Вот кофе, а вот телефон.

— Хитрован на проводе! Кто говорит? — Ты что, веревку проглотил? — хмуро спросил Савелий. — В каком смысле?

— В прямом! На толчке загорал, что ли, что столько пришлось ждать?

— Кто это такой дерзкий? Мог бы и не ждать!

— Мог бы! — заметил Савелий, совершенно успокоившись. — Просто жалко тебя стало, да и должок перед Красавчиком-Стивом есть. — Савелий решил пойти ва-банк: во-первых, сразу станет ясно, не сделал ли его память ошибку; во-вторых, если он прав, то наживка сработает безотказно. Услышав имя Красавчика-Стива, Хитрован сразу «подобрел»:

— С этого и нужно было начать! Как он там? Вы давно с ним виделись? Звать-величать вас как?

— Привет передает! — Как бы не заметив второго вопроса, Савелий ответил только на первый и на третий. — Морфином меня кличут.

— Это надо же, Морфин… Давно колешься? Спасибо за привет, ему тоже передавай… Так что ты хотел мне сообщить?

— Не телефонный разговор, землячок! — многозначительно заметил Савелий. — Речь пойдет об «отдыхе» одной парочки… — Савелий был уверен, что Хитрован сразу поймет, о ком идет речь.

— Это настолько серьезно? — сразу встрепенулся Хитрован.

— Следующим в списке стоишь ты! — сказал Савелий, нисколько не обманывая его.

— Где встретимся? — мгновенно ухватился Хитрован за протянутую ниточку надежды: очень уж слова этого посланца Красавчика-Стива совпадали с его волнениями.

— Красавчик рассказывал, как вы кувыркались на вилле. Она еще существует?

— Куда она денется… Во сколько? Телок брать? Какие еще пожелания? — Хитрован был доволен, что может быть чем-то полезен приятелю Красавчика-Стива: авось и тот его не забудет.

— Ну ты и фрукт, — усмехнулся Савелий. — Можно сказать, в одном шаге от могилы, а туда же! Ты мне начинаешь нравиться.

— Война войной… — начал Хитрован, но Савелий перебил его: — Откуда тебе известна эта фраза? Ты что, в Афгане служил?

— Я служил? Ты что, капусты накушался? Надо же вылепить такое: Хитрован — и вдруг в армии, да еще на войне! Я воюю всегда в одиночку, с бабами. Нет, земеля, эту присказку я слышал от одного дырявого доходяги… Кстати, Красавчик-Стив тебе наверняка о нем рассказывал, раз о вилле упоминал: из-за него мы и ошивались на той вилле.

— Ты о Бешеном, что ли? Да, Красавчик говорил мне о нем… Не встречал его больше?

— Нет, не встречал, но слышал, что он нам так навредил, что лучше было его шлепнуть. — Тебе-то он чем насолил? — Мне? Я из-за него… — начал Хитрован, но вдруг сам себя и оборвал: — Тебе-то что?

— Да это я так, к слову! — мгновенно дал задний ход Савелий. — Ты каких телок любишь: зрелых или помоложе?

— Молодняк лучше для глаз, а удовольствие для тела — зрелость! Ты что же, мне не доверяешь, сам решил все организовать?

Савелий помнил о жадности Хитрована и потому тут же «кинул кость».

— Платить буду я — это подарок Красавчика-Стива. Видно, ты хорошо поработал с ним, если он решил тебя отблагодарить. Обычно он никогда так не делает… — Савелий знал, что ничем не рискует, ссылаясь на Красавчика, с потрохами купившего эту мразь.

— Да уж, поработали на славу! — заметил довольный Хитрован. — Мы вдвоем будем или еще кого позвать?

— Не вдвоем, а вчетвером, а по поводу еще кого-нибудь… Тебе что, колхоз нравится больше? Лично меня больше устраивает расклад дважды два, — категорично заявил Савелий.

— Как скажешь: кто платит, тот и музыку заказывает! — тут же согласился Хитрован.

— Диктуй адрес и жди меня там через пару часов.

— Найти проще простого… — Хитрован подробно объяснил, как доехать до виллы, и на том они попрощались.

Хотя Савелий и был уверен, что Хитрован никого не возьмет с собой, но все-таки решил подстраховаться. Он сразу же поехал туда, чтобы прощупать обстановку и проследить приезд Хитрована. До назначенного времени оставалось минут сорок. Савелий внимательно осмотрел участок вокруг дома, ничего подозрительного не увидел и стал наблюдать за воротами, спрятавшись в густых зарослях кустарника. Минут через десять к воротам подъехал синий «ауди». В машине сидело двое. С того места, откуда наблюдал Савелий, было трудно рассмотреть лица, но когда тот, что сидел за рулем, вышел из машины, чтобы открыть ворота, он понял, что это не Хитрован: скорее всего, водитель.

Стоп! Помнится, Иннокентий говорил, что постовой милиционер, уезжая от больницы, сел в синюю иномарку. Это вряд ли может быть простым совпадением, да и описание водителя совпадает. Значит, приятель, тебя тоже нельзя упускать!

До Савелия донеслись обрывки разговора: — … Тебе… в кабине… будет оценено… не спать…

Что ж, можно понять беспокойство Хитрована после гибели Леши-Шкафа и его Лолиты.