Месть железного дворфа (ЛП)

ГЛАВА 24. ИЗУРОДОВАННАЯ ЗЕМЛЯ И ЭКСКРЕМЕНТЫ

Оставляя вслед за собой изуродованную землю и кучи экскрементов, огромная армия Многих Стрел брела вверх по дороге, тянущейся вдоль северного берега реки Раувин. Этот маршрут соединял руины Сандабара и Эверлунд. Монстры шли по несколько в ряд, больше похожие на толпу, нежели на армию. Казалось, десять полных миль отделяют голову этой напасти от её хвоста.

Полководец Хартаск держался впереди армии, в окружении своих самых надежных и свирепых оркских легионов, поэтому сразу отметил беспокойство, растущее в первых рядах марширующих войск. Когда оживление, наконец, дошло и до него, он понял, что они приближаются к поселению, большому селу на северном берегу Раувин.

— Лувинхед, — отметил советник Хартаска. Лидер кивнул и злобно улыбнулся. Лувинхед был самым крупным населенным пунктом на этом берегу Раувин.

— Мы всего в двух днях пути от стен Эверлунда, Полководец, — добавил советник.

— Убейте их и захватите столько, сколько сможете, — приказал Хартаск. Его приказ разнесся по армии, передаваемый нетерпеливыми криками, и орки, идущие первыми, бросились в атаку, обрушиваясь вниз на деревню.

Но место, обнаруженное ими, было пустым. Они даже не нашли лодок в огромных доках поселка. Осторожность и хороший план заставили бы армию Многих Стрел покинуть это село невредимым. В конце концов, теперь это их земля. Здесь была хорошо продуманная система барж и доков, которая могла бы в короткие сроки принять поставки из Эверлунда.

Но это были орки, и мгновенное удовлетворение своих потребностей было для них куда более важным, чем долгосрочные перспективы. К тому времени, как сам Хартаск прибыл в Лувинхед, там уже мало что осталось от Лувинхеда.

Были только сотни куч разбитой, горящей древесины, и разоренные дома, а также месиво из каких-то пожитков. Они плыли вниз по реке, бурлившей и несущейся, минуя сорок миль, к могучему Эверлунду.

Хартаск не одобрял это бесчинство, но он был достаточно умен, чтобы понимать причины беспорядка. Его союзникам нужна кровь, но здесь они не нашли ничего. Все жители, несомненно, давно ушли — несомненно, в Эверлунд. Оркам нужно высвободить свою жажду насилия, так что пусть будет так.

К тому же, Хартаск полагал, что сам Эверлунд скоро станет принадлежать ему.

Шел первый день Флеймрула, также называемого Разгаром Лета, седьмого месяца 1485 года. Была некая ирония в том, что эта деревня, давно известная, как приятная летняя остановка для дам и господ Эверлунда и Сандабора, перестала существовать именно сегодня.

— Поднажмем! — выкрикнул приказ Хартаск, и черная волна Многих Стрел покатилась к Эверлунду, великим вратам в южные земли.

Спустя чуть более часа Ярл Грегор и сопровождающие его подчиненные, идущие в задних рядах, явились в стертую с лица земли деревню.

Лидер ледяных гигантов не нашел ничего забавного. Он, как и Хартаск, понимал причины беспорядков, как и потерянные возможности. В своих мыслях он снова услышал предупреждение дроу.

Достаточна ли численность их войска? Чтобы победить — возможно, а чтобы удержать завоеванное?

Ледяные гиганты не были похожи на орков, гоблинов и огров. Они не воевали ради войны, они шли в бой за обещание богатств и власти. Они предпочитали уродству красоту, а этот город был, безусловно, не красив.

— Дворфы вышли, — сказал Ярл Грегор окружающим. Он не стал ждать ответа, да и не хотел его слышать.

По правде говоря, он обратил эти слова в большей мере к себе, нежели к другим, тщетно пытаясь осмыслить информацию предложенную дроу. Он привел своих людей на эту войну, потому что ненавидел дворфов. И потому, что тогда казалось, словно марш Хартаска не может потерпеть неудачу. Падение Сандабара только укрепило эту уверенность.

Грегор посмотрел на братьев Трима, но они смогли лишь пожать плечами и покачать головами.

Они хорошо послужили, приведя его сюда, как и его сородича — ярла Орелсона. Но на этом их участие закончилось.

Грегор покачал головой в ответ и снова подумал о великой победе над Сандабаром, славном достижении войны Хартаска. Но стало бы это возможным без драконов? Без драконов, и без застигнутых врасплох дворфов, загнанных в свои дыры?

Волнение заставило ярла Грегора и сопровождающих отвести взгляд от руин, оглянувшись назад, на восток, чтобы увидеть арьергард Многих Стрел. Вдалеке поднялась пыль, а ветер донес стоны и вопли.

— Битва, — сказала одна из гигантов — мощная женщина по имени Джерта.

— Серебряные Рыцари! — подтвердил орк, удиравший с группой. — Они пришли большим отрядом!

— Сильверимун? — спросила Джерта. — Они в осаде!

— По нашим сведеньям, — ответил ярл Грегор. Он быстро последовал на восток, остальные двигались за ним. Достаточно скоро, на низком холме, гигант увидел бой.

— Серебряные Рыцари, — подтвердила Джерта.

Ярл мог лишь кивнуть, соглашаясь. При виде размера отряда, он поморщился. Сотни всадников, защищенных броней, двигались вдоль дальнего края оркской армии. Они стреляли из луков, уничтожая любых монстров, которые отваживались забраться слишком далеко от основной силы. Видимо, еще одна осада была прорвана.

— Орки строятся, — заметил Ярл Грегор, кивая. Он заметил, что гоблиноиды ждали, пока приедут всадники на воргах. Их гигант заметил приближающимися к первым рядам дерущихся.

И, наконец, оборонительная линия Многих Стрел рванула вперед, огромным потоком орков и гоблинов. Некоторые ехали верхом, большинство бежало пешком, стремясь на встречу нападавшим.

Заиграли рога, эхом отдаваясь от горных стен на севере. Кавалерия Сильверимуна развернулась и, как один, бросилась бежать обратно в предгорья Нефер.

— Мы нагоним их! — сказала Джерта Ярлу Грегору.

Превосходящие силы Многих Стрел шли по пятам конницы, а с горами, лежащими так близко, у всадников не было пути к отступлению.

Гиганты рванули в бой, в надежде успеть вступить в сражение прежде, чем оно закончится. Они шли по своим меньшим союзникам, многих топча огромными ногами. Монстры потеряли из виду сражение, или погоню. Они бежали через лощины и перелески, но когда гиганты подошли достаточно близко к месту начала битвы — все вокруг уже было тихо.

Однако, к северу тишина была не такой уж абсолютной. Оттуда донеслись крики жуткого ужаса.

— Они догнали рыцарей! — крикнула Джерта.

А потом до них донесся рев. Кровь отхлынула от лица ледяного гиганта, когда он узнал этот звук — рев дракона.

Голубые глаза ярла Грегсона заблестели от этой мысли. Как он и надеялся, дроу был не прав!

Но крики ужаса продолжались, становясь все сильнее. И вот от предгорий полилась волна орков и гоблинов, отчаянно спотыкавшихся и падающих друг на друга.

— Дракон? — спросила Джерта ярла. Казалось, свирепая великанша уже не так яростно рвалась вступить в битву на севере.

Более семи тысяч солдат Многих Стрел бросились в предгорья, преследуя Серебряных Рыцарей. Вернулись же не более каждого пятого.

Ярл поманил одного из своих гигантов, указывая на орка, дрожавшего и хнычущего позади остальных сородичей. Гигант двинулся вперед, раскидал в сторону мелких монстров и, схватив за лодыжку, поднял хнычущее существо в воздух, относя его обратно к своему предводителю. На каждом шагу он с силой встряхивал несчастного.

Гигант бесцеремонно бросил орка на землю у ног Грегора.

— Нет, нет, я преследовал их… я-я-я должен был бежать, — заикался орк, когда настойчивый ярл склонился над ним.

— Трусливо дезертировал? — злобно спросил Грегор, словно собирался разрубить трусливое существо пополам своим гигантским мечом.

— Нет, нет! — скулил орк.

— Возвращайся и борись с нами! — потребовал гигант, хватая орка за воротник его грязной безрукавки и с пугающей силой и легкостью ставя того на ноги.

Но не смотря на внушительную фигуру ледяного гиганта, орк затряс головой и нервно взглянул на север.

— Я… я не могу.

— Ты не можешь?

— Дракон… — сказал орк шепотом. — Дракон.

— Араутатор вернулся? — спросил гигант, но орк затряс головой с такой силой, что, казалось, она вот-вот оторвется от плеч.

— Не белые. Не… наши.

Ярл Грегор оглядел свою свиту, теперь все они нервно переступали с ноги на ногу.

— Цвета меди, — пояснил орк.

— Этот дракон, — резко спросила Джерта. — Он помогал нашим врагам?

— Люди бежали впереди нас и миновали дракона без препятствий.

Ярл отбросил орка в сторону, и жалкое испуганное создание снова бросилось бежать, едва ударившись о землю.

— Наши драконы улетели, как и предупреждал дроу, но зато теперь наши враги… — начала говорить Джерта, но Грегор оборвал её, поднимая руку.

— Скажи оркам, что мы вернемся в Крепость Хартаск, выведем северные армии по северной дороге и загоним Сильверимун назад в норы, — сказал он. — Пусть они передадут Хартаску, что мы встретимся в стенах Эверлунда.

Кивнув, его соратники рванули выполнять приказ, хотя все понимали, что ярл Грегор не собирается делать ничего из перечисленного. Он был не единственным лидером гигантов, ответившим на призыв Хартаска, но его сила была одной из самых значительных. Возможно, с тремя могучими братьями Трима в их рядах гиганты Грегора уступали лишь Сияющей Белизне.

Шестьдесят гигантов в тот день покинули ряды Хартаска, отправляясь на север, через Лунный Перевал, и двигаясь за него. Они повернули на запад, как и сказали оркам, но не для того, чтобы решать проблемы с Сильверимуном. Вместо того гиганты прошли через земли за Сарубрином, к западу от Хребта Мира, и отправились в свой ледяной дом.

Полководец догадывался об этом, когда услышал про побег ярла Грегора. Если его подозрения окажутся правдой, он молча поклялся себе, что пойдет на Сияющую Белизну сразу, как разделается с Эверлундом.

Сейчас они были ближе к Эверлунду, чем к Крепости Хартаск, и мелкие стычки то здесь, то там, как и дезертирство нескольких воинов, не смогут сдержать Полководца. До него доходили доклады разведчиков о наездниках противника — Серебряных Рыцарях, просто оставшихся за пределами своего осажденного города, как надеялся Хартаск. Их слишком мало, чтобы остановить движение армии Многих Стрел.

Не помогли и нелепые слухи о вражеских драконах.

Армия Многих Стрел маршировала сквозь темную ночь, и поздно вечером следующего дня перед ними раскинулся Эверлунд, стоявший на северном берегу реки Раувин. Два огромных моста перекинулись через воду с южной стороны.

Полководец Хартаск мрачно кивнул. Им нужно будет уничтожить мосты, как только армия возьмет город. Чтобы предотвратить нападения врагов, которые придут из больших городов в южных землях. Эверлунд, разумеется, уже бросил крик о помощи.

Нет, Хартаск не желал никакой осады, и в тот же день послал свои отряды на огромную стену Эверлунда, думая захватить город своими превосходящими силами.

В самом деле, если бы вызов злобному орку бросил лишь Эверлунд, его тактика могла бы оказаться верной и эффективной, но едва первые ряды достигли подножия стен города, на поле появилась другая сила. На своих лошадях они спускались с северного холма, трубя в рога.

Серебряные Рыцари.

Хартаск и его командиры поняли, что это не группа налетчиков. На встречу им пришел почти весь гарнизон Сильверимуна.

И волшебники… много волшебников.

Это нападение возглавили светящиеся снаряды и огненные шары, которые взрывались и рассеивали подданных Хартаска. Военачальник и его лучшие бойцы бросились назад, приказывая войскам перегруппироваться.

— Убейте глупцов за стенами! — закричал полководец, и великая сила его армии начала медленно разворачиваться.

Но потом прилетели два медных дракона, скользящие низко над землей. Они выдыхали облака волшебного замедляющего газа или плевались кислотой, расплавлявшей орков на месте.

Звуки рогов донеслись с запада, где вступил в бой гарнизон Эверлунда.

Здесь, между горами Нефер и рекой Раувин, к востоку от Эверлунда, состоялось самое великое сражение Войны Серебряных Пустошей.

На более широком поле, армия Многих Стрел имела бы преимущества, их огромная сила превосходила людей, эльфов и их союзников. И даже драконов. Но это было отнюдь не широкое поле. Это был коридор смерти.

Вскоре полководец Хартаск был отброшен назад, обратно на восток. На каждом шагу его монстров преследовали Серебряные Рыцари, с убийственной точностью палившие из луков со своих лошадей.

Вульфгар заключил Алейну Яркое Копье в объятия, когда нашел её на залитых кровью полях неподалеку от Эверлунда.

Разгоряченная женщина схватила его за светлые волосы и резко дернула голову мужчины назад, чтобы посмотреть в его голубые глаза.

— Мы будем преследовать их всю дорогу до дома! — сказала она. — Мы убьем их всех!

Вульфгар страстно поцеловал её, сжимая так сильно, что Алейне казалось, её позвоночник вот-вот может треснуть. Но она не жаловалась, а лишь целовала его еще сильнее, хватаясь за его волосы. Война распалила страсть женщины.

Они прорвали осаду Сильверимуна всего несколькими днями ранее. Прилетевшие драконы и слухи о дворфских цитаделях, отбросивших врага и освободившихся, заставили большую часть осаждавших армий в полном составе бежать еще до начала битвы.

А теперь план, который Алейна предложила Лорду Хорнблейду, и который тот с помощью волшебства передал лордам Эверлунда, сработал как нельзя лучше.

Они забрались в тихое и уединенное место и занялись любовью под темным небом. Вокруг них разносился громкий звук мчащейся реки. Вульфгар и Алейна знали, что бой не закончен.

Но все сражения продолжатся лишь завтра.

Сидя перед братом Афафренфером на спине дракона, Реджис едва мог сдержать улыбку.

Далеко внизу все, что осталось от армии Многих Стрел, со всех ног улепетывало на восток, к Лунному Перевалу.

Наездники набрасывались на отстающих, как можно сильнее уменьшая численность рядов противника, и, что еще более важно, заставляя орков бежать все сильнее.

Многие гиганты все еще оставались среди большой армии, а гиганты могли кидать камни, поэтому сестры драконы не опускались вниз. Они желали летать повыше, одним своим присутствием вселяя ужас во врагов. Если значительная сила противника не поворачивала назад, чтобы попытаться поймать преследующих рыцарей.

Тогда Тазмикелла и Ильнезара пикировали вниз, чтобы предупредить союзников о засаде, поиграть с атакующими монстрами и прогнать их прочь.

— Они не задержаться в Сандабаре, — сказал Афафренфер Реджису на четвертый день после того, как силы Многих Стрел миновали Лунный Перевал, двигаясь к городу, который они называли Хартаск. — Они пройдут через Хартаск, надеясь что те, кто останется в разрушенном городе, сдержат преследователей.

— Он знает, что проиграл, — согласился Реджис. — Он пойдет до Черной Стрелы!

— Будем надееться, — ответил Афафренфер. Они знали, что там Хартаска ждет не слишком радостная встреча.

Мост Сарубрин стоял без охраны, но вокруг него не было видно и могучих лагерей орков, которые те оставили вокруг Митрил-Халла. Бегущая армия Хартаска столкнулась с множеством мелких отрядов союзников, которые бежали с поля боя, и все они говорили лишь одно: дворфы прорвали осаду, большая часть армии Многих Стрел рассеяна или уничтожена.

Только к северу от Форспика до Хартаска донесся слух, что могучая сила снова преследует его с тыла. Армия, несущая реющие знамена Сильверимуна и Эверлунда.

Хартаск не был сильно встревожен новостями. Он отлично знал земли вокруг своей родной крепости, и эта земля была подготовлена, чтобы отогнать атакующие армии.

Так и было, и средства защиты даже были значительно улучшены, поэтому полководец Хартаск ушел на юг.

Но Хартаск не знал, что Черная Стрела теперь находится в руках четырех королей дворфов и объединенных армий Митрил-Халла, Цитадели Адбар и Цитадели Фелбарр.

Как радостно бросились вперед орки, когда перед ними наконец замаячили высокие и грозные стены Черной Стрелы! Насколько громкими были их торжествующие крики, когда они со всех ног побежали домой.

Несколько шаров горящей смолы взмыли в воздух прежде, чем монстры начали понимать, что происходит. Но когда эти шары упали и взорвались, образуя пламенные реки из кипящего масла, рассекшие поле к югу от Черной Стрелы, полководец Хартаск понял, что обречен.

Сотни эльфов выстроились на парапете, их стрелы запели смертельную песню. Среди них был дроу, с куда более смертоносным луком. Из их рядов полетели молнии и огненные шары. Голубое свечение поднималось вверх от волшебных шрамов на руках Кэтти-бри.

Треск артиллерии опытных дворфов сотряс воздух, катапульты и баллисты — десятки мощных орудий — обрушили свою ярость на армию Многих Стрел.

Прежде, чем орки смогли отойти от шока, с юга донеслись звуки рогов рыцарей и гарнизона Эверлунда, подчеркнутые ревом двух медных драконов.

А с запада, из предгорий, в атаку пошли король Бренор и девять тысяч щитовых дворфов, словно лавина опускаясь на силы орков, гоня их на восток, к реке.

Все линии смешались, драконы спустились ниже, Ильнезара сбросила в битву парочку дворфов, сверкающих дикими глазами. Атрогейт и Амбергрис вступили в сражение рядом с Бренором, а драконица взлетела вверх, чтобы обрушить свою ярость на монстров.

Тазмикелла тоже опустилась ниже, но она не остановилась, когда её одинокий пассажир — брат Афафренфер, спрыгнул с высоты прямо в середину орды орков. Он приземлился, кувыркаясь через голову, и подпрыгнул вверх, пиная ногами морды двух удивленных противников слева и справа от себя. Спустя мгновение монах начал свою безжалостную атаку, и окружающие его монстры полетели прочь, кувыркаясь и падая.

А Тазмикелла направилась к стенам Черной Стрелы.

Их жестокий лидер, единственная сила, которая удерживала испуганные и разобщенные силы Многих Стрел в подобии боевого порядка, одиноким пятном возвышался над полем. Гора тел высилась вокруг Вождя Хартаска, его пламенный меч отмечал центр группы, точку сбора сократившихся, но все еще огромных сил гоблинойдов и гигантов. Даже посреди бойни лидер орков обещал биться дальше, и окружающие его сплотились в яростном порыве, заставляя врагов держаться в стороне.

Его позиция не осталась незамеченной.

Бренор Боевой Топор точно так же создал центр дворфского войска. Он стоял прямо и пел со всех сил, призывая своих парней добраться до безобразного военачальника, чтобы, наконец, потушить пламенный меч.

Бренор услышал хлопанье больших кожистых крыльев, прежде чем увидел медную драконицу Тазмикеллу, которая летала в воздухе за его спиной.

— Он страшный, — позвал Дзирт своего рыжебородого друга со спины дракона. Кэтти-бри сидела за ним, обхватив дроу за талию. — Мне кажется, я должен пойти и положить конец Полководцу Хартаску.

— Ба, эльф. Оставь эту псину для меня! — сказал Бренор, и Дзирт широко улыбнулся.

— Он надеялся, что ты так и скажешь, — крикнула Кэтти-бри отцу, и прежде, чем Бренор успел расшифровать, что скрывается за её веселым настроением и лукавым тоном, Тазмикелла промчалась мимо, вытягивая когтистую лапу, чтобы подхватить Бренора и поднять над землей.

Испуганные дворфы взвыли, но крики ужаса вскоре сменились веселым гвалтом.

Скорчившийся солдат из Эверлунда катался по земле, распотрошенный мощным мечом хартаска. Оркский военачальник возвышался над ним, держа клинок поднятым в одной руке, а другую воздев вверх, зажав в кулак. Он победно ревел, говоря своим союзникам, что ход битвы изменился.

Но прежде чем орки и остальные смогли ответить, над великим полководцем заскользил дракон, и все монстры вокруг Хартаска съежились и убежали.

Конечно, драконица могла убить Хартаска на месте, но не стала этого делать. Вместо того, она опустилась ниже и скинула свою ношу, дворфа, висевшего в её лапе, прямо перед полководцем.

Орк поднял лук, чтобы выстрелить по дворфу, но один из трех всадников дракона первым взял стрелу и сделал выстрел, оставляя монстра лежать мертвым, пронзенного серебряной стрелой, которая подбросила уродливого лучника в воздух.

Бренор Боевой Топор, оказавшийся на земле прямо под Тазмикеллой, встал и отряхнулся.

— Я долгое время ждал этого, — сказал дворф. Он поправил свой однорогий шлем, а затем вытащил кружку эля из-за своего магического щита, и поднял её в тосте.

— За то, чтобы твоя уродливая голова запрыгала по земле, — сказал он, а затем осушил кружку одним большим глотком.

Хартаск зарычал, поднимая свой большой меч.

Бренор засмеялся над орком и вскинул свой топор, украшенный множеством зарубок.

Они бросились друг на друга, словно пара разбушевавшихся гигантов. Хартаск с яростью напирал на дворфа, размахивая своим длинным лезвием.

Но Бренор слышал песню Клангендина, его руки наполнялись силой, его сердце трепетало в предчувствии битвы. Снова и снова меч Хартаска ударял в щит, но даже это мощное оружие в руках огромного орка не могло повредить эмблему пенящейся кружки, красовавшейся на щите, который дважды был закален в Кузне Гаунтлгрима.

Ярость орка пошла на спад, постоянные увороты замедлили орка, уже проведшего дюжины и дюжины ударов.

Теперь в атаку пошел Бренор, прыгая вперед и оказываясь в зоне досягаемости орка. Он бил Хартаска своим топором, оставляя вмятины на могучей броне полководца и заставляя того пятиться назад, шаг за шагом.

Сделав очередной шаг, Хартаск отступил чуть дальше и плотно сжал меч, затем он с силой ударил им перед собой, и победно взревел, зная, что дворф не сможет заставить свой могучий щит заблокировать удар, как не сможет и увернуться.

Но Хартаск не попал.

Бренор подпрыгнул и кувыркнулся, отклоняясь в правую сторону. Крутясь в воздухе, он завис над землей, словно бросая вызов притяжению Торила, словно кондор, парящий над горными вершинами — или дракон, наблюдавший за ними сверху.

Он ударил, и для Хартаска время, казалось, мучительно замедлилось, ибо как только дворф оказался рядом, могучий топор метнулся вперед. Рука Хартаска, державшая огненный меч, была вытянута, а противник летел прямо над лезвием клинка, поэтому у орка совершенно не было шанса защититься.

Желание Бренора сбылось.