Месть профессора Мориарти

Глава первая

В один из последних ноябрьских дней 1884 года в Лондоне стоял такой густой туман, что невозможно было выйти на улицу — почти ничего не видно. Влага тяжелыми маслянистыми каплями оседала на оконных стеклах и погружала соседние дома в какую-то серую мглу. Из-за этого нам с Холмсом приходилось сидеть дома: у него клиентов не было (кто же выйдет на улицу в такую погоду?), а мне просто не хотелось покидать нашу уютную квартирку на Бейкер-стрит и погружаться по самые уши в мокрую, холодную «вату». Выбегала лишь на пару минут по самой крайней необходимости — и сразу же назад, в свое любимое кресло, под шерстяной шотландский плед. Или на кухню, поближе к теплой чугунной плите.

Холмс откровенно хандрил — беспрестанно курил трубку и мрачно смотрел в окно. Его угнетала необходимость сидеть дома: предыдущее дело было уже закончено (как всегда, удачно), а нового пока не предвиделось. То есть, конечно, у нас в Лондоне ежедневно происходили сотни преступлений, случались кражи, ограбления и даже убийства, но все это были по большей части самые банальные, самые обычные преступления, и с ними прекрасно справлялась наша доблестная полиция. Великому же сыщику требовалось нечто особенное, сложное… Но увы, пока ничего подобного не было.

Итак, мы скучали на втором этаже, в гостиной (доктор Ватсон отсутствовал — с самого утра он навещал своих пациентов), а миссис Хадсон, моя дорогая хозяйка, хлопотала на кухне — готовила на ужин жаркое. Я уже давно чувствовала аппетитный, манящий запах мяса и от предвкушения сглатывала слюнку. Шерлок, как я сказала, смотрел в окно и курил трубку.

Надо заметить, что с тех пор, как наш великий детектив ловко разделался с бандой профессора Мориарти, пытавшейся похитить корону Британской империи и другие королевские регалии из Тауэра, дел у него заметно поубавилось — по-настоящему интересные, загадочные преступления стали большой редкостью. Что ж, все логично: Мориарти был (и пока что еще, к сожалению, остается) величайшим гением криминального мира Англии (да и всего Старого Света, пожалуй), и другие преступники совершенно недотягивают до его уровня, даже сравнивать нечего. Банальные кражи, грабежи, разбои, убийства — вот все, что они могли «предложить» нашему сыщику. А это даже для инспектора Лестрейда было скучновато.

Я уже думала, что и этот день пройдет, как и все предыдущие, без посетителей, без интересных дел, но вдруг внизу нетерпеливо затренькал дверной колокольчик. Шерлок мигом оживился, отложил в сторону газету и крикнул:

— Миссис Хадсон, к нам посетитель!

— Иду, иду, — отозвалась моя хозяйка и пошла открывать.

Через пару минут к нам в гостиную вошел очень пожилой джентльмен. Его худые руки крепко сжимали ручку трости — когда-то, похоже, довольно дорогой (слоновая кость и черное дерево с серебряными накладками), а теперь уже изрядно потертой и побитой. Одет наш гость был очень прилично: черный сюртук, серый жилет, белая рубашка, галстук — все очень хорошего качества и, как я определила на глаз, когда-то сшитое у недешевого портного. Но сейчас его одежда стала совсем старой (а кое-где — даже с заплатками) и изрядно помятой (брюки внизу — так вообще с бахромой и пятнами). Видимо, некогда человек был довольно обеспечен, однако потом его дела шли все хуже и хуже, и он докатился до такого состояния.

От старика пахло дешевым табаком, неприкаянностью и одиночеством.

«Видимо, это вдовец, — сделала я вывод, — присматривать за ним особо некому, а денег на хорошую прислугу не хватает».

Пожилой джентльмен тем не менее держался очень важно и с большим достоинством: он не спеша и очень внимательно осмотрел гостиную, заметил у кресла меня, в раздумье пожевал тонкими сухими губами, однако ничего не сказал. Потом произнес скрипучим старческим голосом, обращаясь к Холмсу:

— Очевидно, сэр, вы и есть тот знаменитый сыщик, о котором все говорят? И занимаетесь расследованиями…

— Верно, — кивнул Шерлок, — я частный детектив. Проходите, сэр, садитесь поближе к камину. Сегодня очень сыро и холодно, должно быть, вы совсем продрогли, пока добирались к нам из своего Кройдона…

— Благодарю, — слегка наклонил голову наш гость, — но как вы узнали, что я…

— Из Кройдона? — чуть улыбнулся Холмс. — Это очень просто, сэр. У вас на ботинках и брюках — следы характерной серо-рыжей глины, которой богат этот пригород Лондона. Садитесь поближе к огню и расскажите, что привело вас ко мне.

Старик снова благодарно кивнул и тяжело опустился в кресло для посетителей. Положил трость на пол и, достав широкий платок, вытер им лицо. Было заметно, что он очень волнуется. Однако через минуту он справился со своими чувствами и стал рассказывать:

— Меня зовут Джон Трайлер, я бывший коммерсант, некогда владел в Лондоне двумя магазинами готового платья. Это были небольшие торговые заведения, но тем не менее они приносили неплохой доход. По крайней мере, нам с дочерью его вполне хватало, более того, я даже мог кое-что откладывать на старость. После смерти жены у меня, мистер Холмс, никого, кроме дочери Мэри, не осталось, и я, собственно, живу только ради нее. Мечтаю, что она выйдет замуж за хорошего, достойного человека, будет счастлива с ним, а потом у меня появятся внуки…

Старик тяжело вздохнул, снова пожевал губами, как бы собираясь с мыслями, затем продолжил:

— Несколько лет назад у меня началась полоса горьких неудач и тяжелых несчастий. У Мэри обнаружилась чахотка — очевидно, досталась ей в наследство от матери, та умерла четыре года назад именно от этой ужасной болезни. Я приглашал врачей, покупал по их совету дорогие лекарства, но все оказалось напрасно — чахотка, к сожалению, никуда не делась, наоборот, усиливается и постепенно убивает дочь. Из-за непредвиденных расходов на лечение мне пришлось продать оба моих магазина, и теперь мы живем только на те небольшие проценты, которые я получаю от своих вкладов в банке, но их едва хватает на самое необходимое. А для Мэри требуется срочное лечение — врачи посоветовали отвезти ее в Швейцарию, где есть специальные лечебные пансионы для таких, как она. И где, говорят, больным помогают. Моя дочь, знаете, сэр, очень талантливый человек, она отличный художник, долгое время брала уроки живописи и теперь сама неплохо рисует, и особенно хорошо у нее получаются акварели. Но ее картины, к сожалению, никакого особого дохода нам не приносят.

— Ваша история весьма печальна, мистер Трайлер, — произнес, вынимая трубку изо рта, Холмс, — но я пока что не понимаю, какое она имеет отношение к тому, чем я занимаюсь, — к раскрытию преступлений и поиску преступников. Ведь я не врач, а частный сыщик. Может, вам лучше обратиться за советом к моему другу, доктору Ватсону? Он скоро придет и, я уверен, не откажется осмотреть вашу дочь…

— Нет-нет, мистер Холмс, — запротестовал старик, — мне нужны именно вы! Мне порекомендовали вас как отличного сыщика, и я очень надеюсь на вашу помощь! Подождите минуту, сейчас я дойду до самого главного!

Шерлок кивнул — хорошо, продолжайте.

— Итак, — вернулся к рассказу старый джентльмен, — из всего бывшего недвижимого имущества у меня остался лишь небольшой особняк, в котором мы сейчас живем с дочерью. Речь, собственно, пойдет именно о нем.

Шерлок вопросительно поднял брови — пока он по-прежнему ничего не понимал.

— Дело в том, мистер Холмс, — со значением произнес мистер Трайлер, — что вокруг моего дома в последнее время стали происходить какие-то очень странные и подозрительные вещи, объяснить которые я не в силах. Сначала в нашем особняке появилось привидение…

Шерлок недоверчиво хмыкнул: он, как человек сугубо практический, полагающийся только на проверенные научные факты и знания, никогда не верил, насколько я знаю, ни в какие привидения и вообще — в потусторонние силы, считал (и не без основания), что всему можно найти простое и логическое объяснение.

— Я тоже сначала не поверил, — правильно понял реакцию Шерлока старый джентльмен, — но затем… Первой увидела привидение миссис Клэр Простер, наша кухарка. Она живет в двух с половиной милях от нас, в деревушке Клайсмит, и подчас, когда погода становится совсем плохой, остается ночевать у нас в доме — чтобы не идти в темноте по размытой дождем скользкой дороге. Вы правильно заметили, мистер Холмс: почва у нас в пригороде в основном глинистая, и после дождя или снега она совсем размокает и становится крайне скользкой, а еще вязкой и липкой. Идти по ней две с лишним мили пешком — это сплошная мука. Да и просто это опасно! Ноги разъезжаются в разные стороны, то и дело теряешь равновесие, постоянно боишься, что упадешь в одну из тех огромных луж, которых так много на дороге, а одежда становится тяжелая, мокрая от брызг и чрезвычайно грязная.

Поэтому в особо ненастные дни Клэр ночует у нас, спит там же, на кухне, на большом старом сундуке. И ей удобно, и нам с Мэри так спокойней — все-таки еще один человек в доме: мы живем на самом краю Кройдона, дальше — только пустоши и лес, и иногда, особенно осенью и зимой, бывает, знаете, несколько страшновато по ночам… Мало ли что! Я беспокоюсь, сэр, не за себя, поверьте! Я уже старый человек, свое, считай, прожил, но вот Мэри… Она молода и, к сожалению, очень больна, и случись что со мной…

Холмс кивнул — понимаю, продолжайте.

— Так вот, примерно месяц назад привидение появилось у нас в первый раз. Клэр осталась ночевать на кухне, но спала плохо, и ее под утро разбудил какой-то шум. Встала, выглянула в коридор — а там какая-то странная белая фигура! Клэр закричала, побежала ко мне наверх (я сплю на втором этаже), разбудила. Она буквально тряслась от страха! Что было делать? Я накинул халат, взял из камина чугунную кочергу, спустился вниз, но никого не нашел, никаких белых фигур. Однако Клэр клялась всеми святыми, что ей это не почудилось и что привидение и правда было. Я ее слегка пожурил — счел, что ей все приснилось, и вернулся к себе. И разумеется, вскоре забыл обо всем этом. Но примерно через неделю фигуру в белом увидела уже моя дочь Мэри. И тоже под самое утро: она зачиталась каким-то современным романом, потом случайно выглянула в окно и заметила, что что-то белое, но похожее на человека крадется через сад к нашему дому. Мэри, в отличие от Клэр, кричать не стала, а просто разбудила меня — чтобы смог убедиться. Я тоже выглянул в окно и действительно увидел белую фигуру…

На сей раз я вооружился более основательно: у меня на всякий случай в кабинете хранится заряженный револьвер — ну, вы понимаете! Быстро спустился вниз и стал ждать. Через минуту кто-то поднялся на наше заднее крыльцо и попытался открыть окно на кухне. Я, не глядя, выстрелил два раза прямо через стекло! Не знаю, попал или нет, но привидение (назовем это пока так) тут же исчезло. А утром я обнаружил на земле в саду отпечатки чьих-то ботинок, судя по размеру — крупного высокого мужчины…

— Значит, это был человек, а не призрак, — чуть улыбнулся Холмс. — Привидения, насколько я знаю, следов не оставляют.

— Я сначала тоже решил, что к нам наведался обычный вор, — продолжил старый джентльмен, — задумал ночью проникнуть в дом и что-нибудь украсть, но потом засомневался: зачем преступнику притворяться привидением? К чему весь этот нелепый маскарад с белыми одеждами? Воры-домушники, насколько я знаю, наоборот, стараются быть по возможности незаметными, не привлекать к себе внимания.

Шерлок кивнул:

— Так оно и есть — если это был обычный домушник. Но тут, похоже, что-то совсем иное…

Немного подумал, потом спросил:

— Скажите, сэр, вы заявили о происшествии в полицию?

— Нет, — покачал головой наш гость. — Что я мог им сказать? Следы под окном утром смыл дождь, ничего не осталось. Кроме того, если честно, я подумал, что они сочтут меня просто выжившим из ума стариком. Очень не хотелось бы, знаете, сэр, прослыть на склоне лет сумасшедшим!

— Понимаю, — кивнул Холмс, — но у вас ведь имелись два свидетеля — ваша кухарка и дочь Мэри…

— Полицейские наверняка бы сказали, что им это тоже почудилось, — махнул рукой мистер Трайлер. — Мол, увидели женщины в предутреннем сумраке случайного прохожего и приняли за привидение. У нас в Кройдоне, мистер Холмс, часто бывают густые туманы — совсем как сегодня в Лондоне. Вот и… Вряд ли кто-то из наших местных полицейских стал бы заниматься этим странным делом!

Я невольно посмотрела в окно: на улице была плотная бело-серая муть, огни газовых фонарей проступали сквозь нее какими-то бледно-желтыми расплывчатыми пятнами. Да уж, в таком «молоке» нетрудно принять человека за привидение. Или вообще — за какого-нибудь ужасного монстра. Как известно, у страха глаза велики…

— Это все, конечно, очень интересно, — снова сказал Шерлок, — но я по-прежнему не вижу преступления, которым мне стоило бы заняться. Попытка проникнуть в ваш дом не удалась, воры — если это были они — остались ни с чем. И больше, как я понимаю, подобные случаи у вас не повторялись, верно? А раз нет интересного преступления — то нет и работы для меня.

Глава вторая

— Это еще не конец рассказа, — возразил мистер Трайлер. — Самое интересное, мистер Холмс, впереди. Я уже начал забывать об этих досадных происшествиях, тем более что привидения действительно больше у нас не появлялись, но вчера ко мне пришли два джентльмена и сделали очень заманчивое предложение: решили снять мой дом на месяц. За целую тысячу фунтов стерлингов! Согласитесь, сэр, это весьма немалая сумма! И она явно завышена!

— Даже слишком, — кивнул Шерлок, — если учитывать, что аренда дома в Кройдоне на год стоит, насколько я знаю, примерно четыреста-пятьсот фунтов. Что конкретно вам сказали эти два джентльмена? И кстати, как они выглядели? Сможете их описать?

— Совершенно обычные люди, — пожал плечами мистер Трайлер, сразу переходя ко второму вопросу. — Я мог бы принять их за мелких торговцев или за приказчиков из хорошей лавки. Одеты добротно, но скромно, неброско, причем их костюмы не сшиты на заказ у портного, а, я уверен, куплены в магазине готового платья. Вроде того самого, что некогда имелся и у меня самого… Я, знаете ли, мистер Холмс, хорошо разбираюсь в подобных вещах, хоть и давно уже отошел от коммерческих дел, связанных с продажей мужских костюмов и сюртуков. Кое-что еще помню!

Пожилой джентльмен самодовольно улыбнулся — воспоминания о благополучном прошлом, видимо, доставляли ему удовольствие.

— Опишите, пожалуйста, их внешность, — попросил Шерлок.

Наш гость наморщил лоб, припоминая подробности.

— Один, назвавшийся мистером Харнером, низенький, худощавый, лет примерно тридцати пяти — сорока, веснушчатый, волосы — рыжие, черты лица — мелкие и совершенно незапоминающиеся, глаза — маленькие, мутные, бегающие из стороны в сторону. Он все время потел и вытирал лоб платком — видимо, от волнения. Второму, мистеру Кропсу, я бы дал лет двадцать пять, не больше. Это высокий, крепкий, здоровый парень с длинными и сильными руками. Настоящий громила! Волосы — светлые, брови и ресницы — белесые, глаза — какие-то прозрачные, почти бесцветные. В отличие от своего приятеля, он вел себя очень спокойно, уверенно, говорил мало, но смотрел при этом так… Я бы сказал, буквально следил за каждым моим движением. И он, если честно, показался мне крайне, крайне опасным! Общался со мной в основном мистер Харнер — говорил о возможной аренде моего дома, а его приятель, как я понимаю, присутствовал больше для поддержки. Мне они оба, честно вам скажу, очень не понравились, поэтому я весьма настороженно отнесся к их предложению…

— Как они объяснили свое желание снять именно ваш особняк? — заинтересовался Холмс. — В Кройдоне, насколько я знаю, можно без труда найти дом за гораздо меньшую сумму.

— Мистер Харнер сказал, что мой особняк якобы очень понравился некоему богатому иностранцу и тот решил арендовать его. Причем весь дом как есть: со всей обстановкой и мебелью. А мы с Мэри должны на месяц куда-нибудь переехать. Кухарке же они обещали просто заплатить два фунта, чтобы она не появлялась в особняке, — ее услуги иностранцу не понадобятся, у него якобы есть свой повар.

— Хм, довольно необычное предложение, — задумчиво произнес Холмс. — Цена аренды завышена как минимум в десять раз… Как вы думаете, мистер Трайлер, с чем связан интерес к вам? Я имею в виду все эти события вместе: сначала какие-то нелепые привидения, потом — странные визитеры с весьма подозрительной сделкой…

— Не знаю, — вздохнул наш гость, — могу только предполагать. Но мне очень хочется во всем этом разобраться, мистер Холмс, чтобы не совершить необдуманного поступка, о котором я потом буду жалеть до конца жизни. Именно поэтому я и пришел к вам: мне нужен ваш совет, ваша консультация!

— Но кое-какие мысли и соображения у вас все-таки есть, не так ли? — сказал великий сыщик. — Хотелось бы их услышать! Поделитесь со мной!

— Полагаю, вся эта суета вокруг дома связана с одним фактом — с тайной сокровища Фрэнсиса Дрейка, — тихо ответил старый джентльмен.

— Дрейка? — переспросил Холмс. — Того самого, известного пирата?

— Мы в семье предпочитаем называть его капером, командором и мореплавателем, совершившим кругосветное путешествие вторым после Магеллана, — важно ответил мистер Трайлер. — Не говоря уже о том, что сэр Фрэнсис прославился как верный сын Англии! Он, как известно, был заместителем командующего британской эскадрой в решающей битве против испанской Непобедимой армады и внес немалый вклад в нашу блистательную победу. Для британской короны Фрэнсис Дрейк сделал больше, чем все каперы вместе взятые! А своими великими морскими походами и грандиозными открытиями он прославил свое имя на века. И обессмертил его великими победами над испанцами!

— Не спорю, — чуть улыбнулся Шерлок, — мои познания в английской истории нельзя назвать полными и глубокими. Но я не понимаю, сэр, какое отношение имеет этот славный мореплаватель к вашему дому? И ко всей этой истории?

— Дело в том, — сказал старый джентльмен, — что сэр Фрэнсис — мой прапрапра… в общем, предок в восьмом колене: я происхожу от одного из младших сыновей этого отважного капитана. А особняк, где мы сейчас живем с Мэри, был некогда построен внуком сэра Фрэнсиса Уильямом Дрейком. Это произошло в самом начале семнадцатого века — примерно через десять лет после гибели моего славного предка в одном далеком морском походе. Так вот, по завещанию Уильяму досталась часть имущества деда, в том числе и его морские карты. И, согласно легенде, передававшейся в нашей семье из поколения в поколение, Уильям спрятал их где-то в нашем доме, замуровав в стене. Хотя, по другой распространенной версии, он зарыл карты в нашем саду.

— И на одной из них, надо полагать, обозначен пиратский клад? — проявил чудеса дедукции Шерлок. — Который все усиленно ищут?

— Да, именно так! — воскликнул старик. — Я понимаю ваш скептицизм, мистер Холмс, но тем не менее семейная легенда имеет под собой вполне реальное основание. В марте тысяча пятьсот семьдесят третьего года флотилия Фрэнсиса Дрейка начала преследовать галеоны, перевозившие груз серебра и золота из Нового Света в Испанию. В порту Номбре де Диос ему удалось разгромить испанский конвой и захватить весь ценный груз. В руках у Дрейка оказалось около пяти тысяч фунтов серебра и золота! Сказочно богатый приз! Но сразу возник вопрос: как доставить слитки на английские корабли? Ведь до тайной стоянки флотилии Дрейка предстояло пройти почти двадцать миль! Причем по сплошным джунглям! И никаких вьючных животных у них не было — весь груз предстояло нести на себе. Тогда сэр Фрэнсис принял решение закопать серебро в тайном месте недалеко от порта, а с собой взять лишь самое ценное — украшения с драгоценными камнями и еще столько золота, сколько смогут унести его люди. Переход через джунгли оказался очень тяжелым — их упорно преследовали испанцы, однако моему предку удалось вывести всех моряков к кораблям, а затем и благополучно вернуться в Англию, в Плимут.

Позднее сэр Фрэнсис не раз собирался вернуться за спрятанными сокровищами, но все никак не получалось. Считается, что серебро до сих пор лежит где-то в окрестностях порта — теперь это, кстати, территория Панамы. Разумеется, его искали, и много раз, но найти никому не удалось. И, согласно семейной легенде, сэр Фрэнсис незадолго до своего последнего путешествия, как бы предчувствуя скорую кончину, нарисовал карту с указанием точного места тайника и оставил ее среди своих бумаг.

Карта долгое время хранилась в личных вещах отважного капитана, в усадьбе Баклэнд-Эбби, которую он купил в тысяча пятьсот восьмидесятом году. После смерти сэра Фрэнсиса его имущество было поделено между наследниками, часть документов, как я уже сказал, досталась младшему сыну — моему предку. И уже Уильям Дрейк построил дом, в котором мы теперь живем. И именно где-то в нем Уильям, согласно преданию, и спрятал бесценную карту сокровищ.

— Странно, что ее до сих пор не нашли, — с сомнением покачал головой Холмс. — Если клад так велик, как вы говорите, то наверняка было немало желающих отыскать этот документ в доме, а потом — и само серебро.

— Искали, причем много раз, — кивнул старый джентльмен, — мой прадед, а затем и дед тщательно исследовали весь дом, простучали в нем буквально каждый кирпичик, каждый камушек в поисках тайника, осмотрели каждую балку, проверили все уголки и как минимум трижды перекопали весь наш сад, а он довольно-таки обширный, однако…

И старый джентльмен развел руками, показывая, что желанной цели никому не удалось достичь.

— Может, карты вообще не существует? — предположил Холмс. — Не всем семейным легендам можно верить.

— Я раньше тоже так думал, — кивнул мистер Трайлер, — и прадед, и дед, да и я сам в молодости упорно искали карту, но никаких следов тайника в доме не обнаружили. Тогда я убедил себя, что она — лишь красивая легенда, вроде тех, что часто возникают вокруг жизни ярких, сильных людей. И со временем прекратил всякие поиски. Но примерно месяц назад вдруг начались эти странные события вокруг моего дома, и я вновь вспомнил о кладе. И решил, что нужно обратиться к вам, мистер Шерлок Холмс, чтобы вы помогли мне во всем этом разобраться. И вот я здесь!

Великий сыщик набил табаком трубку и сказал мистеру Трайлеру:

— Ваши сомнения по поводу аренды вполне понятны и разумны: вам посулили более чем щедрое вознаграждение за то, чтобы вы на месяц отдали свой особняк неким людям. И как я понимаю, вы сейчас думаете над тем, не принять ли вам его, раз карту до сих пор никому найти не удалось. Вы надеетесь получить хоть что-то за легенду, так ведь?

— Не скрою, деньги бы мне сейчас очень пригодились, мистер Холмс, — тяжело вздохнул старик. — На них я смог бы отвезти Мэри в Швейцарию и поместить в один из пансионов на лечение. Альпийский воздух, говорят, творит просто чудеса! И я, если уж совсем честно, действительно не знаю, что мне делать — соглашаться или нет? С одной стороны, очень хочется взять эти деньги и уже через пару дней отплыть с Мэри в Европу, но с другой… Вдруг карта действительно существует? И до сих пор лежит у нас в особняке? Представляете, какую она имела бы ценность! Продав ее, я смог бы не только полностью вылечить Мэри, но и основательно поправить свои финансовые дела.

И старый джентльмен с надеждой посмотрел на Шерлока: что тот скажет, что посоветует?

— Да, история весьма интересна, — произнес наконец великий сыщик. — И у меня, мистер Трайлер, после вашего рассказа тоже сложилось впечатление, что вся суета вокруг вашего дома затеяна именно из-за карты — других объяснений пока что нет. Кое-кто, по всей видимости, уверен, что в ваше отсутствие сможет найти ее! И ради этого готов даже расстаться с весьма значительной суммой. Два джентльмена, которые к вам приходили, эти мистер Харнер и мистер Кропс, думаю, действовали не сами по себе, а выполняли чей-то приказ. Логика действий преступников вполне понятна: сначала вас пытались напугать с помощью довольно глупого и неуклюжего представления — я имею в виду появление нелепых «привидений». Спектакль был рассчитан на то, что у вашей дочери, молодой и, надо полагать, весьма впечатлительной особы, не выдержат нервы и она сбежит из особняка, а значит — и вы тоже. И тогда здание оказалось бы совершенно свободным для поисков. Но злоумышленники просчитались, у Мэри, как и у вас, мистер Трайлер, оказались крепкие нервы, и вы еще сумели дать злоумышленникам достойный отпор. После этого преступники решили действовать по-другому — подкупить вас. Им, видимо, хорошо известно о болезни Мэри и о том, что вы крайне нуждаетесь в деньгах, отсюда и предложение. Они совершенно уверены, что вы возьмете деньги и согласитесь на все условия. Еще бы! Такая сумма — и только за то, чтобы месяц пожить в другом месте! Когда, кстати, обещали передать вам деньги?

— Встреча назначена на послезавтра, — ответил мистер Трайлер. — Мы договорились, что заключим соглашение в четверг. Я сразу получу всю сумму, и мы с Мэри покинем дом…

— Значит, у нас есть еще два дня, — сказал Шерлок. — Что ж, времени не так уж и много, но оно есть. Как вы смотрите, мистер Трайлер, на то, чтобы пригласить меня в гости? Я бы с удовольствием посетил ваш замечательный дом, это ведь тоже часть нашей английской истории! Наверняка у вас ведь сохранились какие-то личные вещи вашего славного предка, так?

Старый джентльмен с гордостью ответил:

— Их не так много, как хотелось бы, большинство предметов давно и безвозвратно утеряно, но кое-что действительно есть: подзорная труба Фрэнсиса, чернильный прибор, которым, говорят, он часто пользовался, и еще кое-что из мелочей…

— Отлично! — с воодушевлением произнес великий сыщик. — Ждите нас завтра в особняке! Думаю, мой друг, доктор Ватсон, тоже захочет приехать к вам — ему это будет очень интересно.

Я громко гавкнула: «Про меня, случайно, не забыли?»

— Ты хочешь с нами? — Великий сыщик посмотрел на меня. — Ладно! В большой компании всегда веселее.

И Шерлок представил меня мистеру Трайлеру:

— Это моя верная помощница такса Альма, у нее отличный нюх и прекрасная хватка. Да и храбрости ей не занимать. Полагаю, она пригодится.

Старый джентльмен внимательно посмотрел на меня, потом кивнул:

— Ну, раз вы так считаете…

— Договорились! — Холмс радостно потер руки. — Мы с доктором и Альмой прибудем к вам завтра утром и постараемся сразу приступить к поискам карты. Может, нам повезет и мы ее найдем.

Глава третья

Через пять минут мистер Трайлер покинул нас, и Холмс начал энергично ходить по гостиной, о чем-то напряженно думая. Вечером, после визитов, вернулся доктор Ватсон, и Шерлок, разумеется, рассказал ему о необычном посетителе и его странной истории.

— Чрезвычайно интересное дело, — довольно говорил Холмс. — В нем есть тайна, загадка, которую я очень хочу разгадать! Прекрасная тренировка для моего ума! А то в последнее время я стал уже несколько скучать…

— Но это дело, скорее всего, не принесет вам никаких денег, — возразил доктор. — У этого старика, насколько я понял, почти не осталось денег, ему нечем будет заплатить вам. А ведь ему нужно еще лечить свою дочь…

— Верно, — согласился Шерлок, — денег оно мне не принесет. Но, мой дорогой друг, пусть это расследование станет искусством ради искусства! Вам самому разве не приходилось оказывать помощь кому-то бесплатно? Зная, что пациент не заплатит ни шиллинга?

Доктор Ватсон кивнул — да, такое иногда случается. Но это святая обязанность каждого врача, его долг перед обществом, а частный сыщик вовсе не обязан проявлять такую благотворительность и оказывать кому-то услуги бескорыстно.

— Давайте считать это моим вкладом в дело защиты закона, — улыбнулся Холмс. — Я получаю достаточно и могу себе позволить заняться какими-то необычными расследованиями просто так, что называется, из любви к сыску. В конце концов, я тоже обязан помогать обществу, избавляя его от преступников! Вы, мой друг, лечите больных, а я лечу общество — своим, особым способом, но мы с вами делаем одно и то же дело. Несомненно, очень нужное и полезное.

Я не во всем была согласна с Шерлоком: есть такие люди, которым я бы за что не стала помогать, ни при каких условиях! Но моего мнения никто не спрашивал, а потому я скромно промолчала.

— Кстати, по поводу этих двух джентльменов, которые приходили к мистеру Трайлеру… Вполне возможно, это старые мои знакомые.

И Холмс занялся своей знаменитой картотекой, в которой хранились описания почти всех известных преступников Англии и Европы. Через минут десять он удовлетворенно хмыкнул: «Нашел!» — и показал доктору Ватсону две карточки.

— Судя по описанию мистера Трайлера, мы имеем дело с Джимом Харнером и Стивом Кропсом. Это мелкие преступники, раньше они входили в банду профессора Мориарти, но потом стали действовать сами по себе. Довольно наглые типы! И слишком самонадеянные: смотрите, они даже не поменяли имена, когда представлялись хозяину дома! Видимо, абсолютно уверены, что их никто не узнает. Но у меня они все здесь, в моей картотеке!

И Шерлок довольно улыбнулся: действительно, его картотека была самой полной и подробной в Британии, и многие преступники хотели бы, чтобы ее никогда не существовало.

— А чем занимаются эти бандиты? — поинтересовался доктор Ватсон.

— В основном — мелким мошенничеством, — махнул карточками Шерлок. — Харнер — карточный шулер, играет в пабах и довольно ловко обдирает доверчивых посетителей. Он умен, хитер и крайне изворотлив. Кропс же — это просто мускулы, он в основном прикрывает напарника и без жалости избивает тех, кто возмутится нечестной игрой. Умом и сообразительностью он не отличается, зато силен как бык. И еще довольно опасен: отлично владеет ножом. Впрочем, он может убить человека и голыми руками: кулаки у него — как две кувалды. Собственно, для детективного расследования тут ничего интересного нет, преступники уже известны, но меня занимает совсем иное: кто за ними стоит? Сами по себе два эти негодяя никогда бы не додумались до такого дела… И откуда у них возьмется целая тысяча фунтов стерлингов? Значит, кто-то руководит ими. А вот этот человек мне крайне интересен!

— Профессор Мориарти? — предположил доктор Ватсон.

— Может быть, — неопределенно ответил Холмс, — хотя о нем я давно ничего не слышал — с тех самых пор, как мы с вами, дорогой друг, так удачно обманули его в деле с короной Британской империи!

И Шерлок улыбнулся: воспоминания о том, как они с доктором оставили ни с чем самого опасного и коварного преступника Британии, похоже, были весьма приятными.

— Профессор, скорее всего, уже оправился от нашей прошлой встречи и вполне мог задумать новое преступление, — заметил Ватсон. — Он не в состоянии сидеть без дела — совсем как вы, Шерлок!

— Только я всегда стою на стороне закона, — напомнил великий детектив, — а профессор Мориарти, наоборот, нарушает его. Мы находимся по разные стороны баррикады, так было, так есть и так будет.

— Но согласитесь, Холмс, вы с профессором все-таки очень похожи! — продолжил доктор. — Умом, образованностью, энергией, настойчивостью, стремлением всегда идти до конца и добиваться своего. Вы с Мориарти, как мне кажется, словно позитив и негатив одного и того же фотографического изображения!

— Вам со стороны виднее, — слегка поморщился великий сыщик (сравнение с Мориарти, похоже, совсем не понравилось ему).

— Значит, мы, вероятно, опять имеем дело с профессором? — протянул доктор Ватсон. — Интересно, что он придумает на этот раз? И может, нам наконец повезет и мы поймаем его? И он получит наконец по заслугам?

— Посмотрим, — пожал плечами Шерлок, — как говорится, нет ничего невозможного. И ничего тайного, что не стало бы явным. Любое преступление должно быть раскрыто, даже самое трудное и сложное. А для этого требуется только собрать улики и применить мой дедуктивный метод. И тогда успех обеспечен!

От себя я бы добавила, что нужны еще удача и умные, верные помощники (такие, как я, например), но, поскольку моего мнения опять никто не спросил, я просто промолчала.

На следующее утро мы отправились в Кройдон. В коляске нас было трое: Шерлок, доктор Ватсон и, разумеется, я. Туман, к счастью, уже рассеялся, на небе появилось солнце, и я смогла любоваться на городские пейзажи. Наш экипаж покинул центр Лондона, сделал несколько поворотов, выехал в Ноттинг-Хилл, слева и справа потянулись скучные кирпичные кварталы, где, как я знала, жили очень небогатые лондонцы. Не самая беднота, конечно же, но люди с весьма скромным достатком.

По обе стороны от дороги стояли унылые четырехэтажные здания из красного кирпича, внешне совершенно одинаковые. Крайне унылая, безликая архитектура, глазу не за что зацепиться! На углах, правда, иногда встречались лавки, пабы и трактиры с грубыми, аляповатыми вывесками — вот и все разнообразие. Ни тебе красивых скверов с памятниками, ни уютных парков с затейливыми чугунными оградами, деревянными лавочками и ярко-желтыми дорожками для прогулок… Ничего подобного не было — одна скучная безликость. Затем, ближе к южным окраинам Лондона, начались небольшие двухэтажные особнячки с маленькими декоративными садиками за низкими заборчиками, за которыми тщательно ухаживали обитатели. Коляска сделала еще несколько поворотов, выехала на загородное шоссе, и снова потянулась бесконечная линия новых кирпичных домов для рабочих и мелких служащих. Лондон, как огромный осьминог, протянул во все стороны свои гигантские щупальца улиц, захватывая под рабочие кварталы, заводы и фабрики все новые и новые территории. Он неуклонно расползался во все стороны…

Еще полчаса часа по узкой, тряской дороге — и мы въехали в Кройдон. Булыжная мостовая сразу же исчезла, ее сменила липкая, вязкая, полужидкая грязь — размокшая после дождя дорога из серо-рыжей глины. Невозможно было пройти или проехать, чтобы не испачкаться и не заляпать одежду и обувь. Редкие прохожие старались держаться дальше от проезжей части — чтобы повозки, коляски и кебы не обдавали их фонтанами грязных брызг из глубоких луж.

Спустя еще десять минут мы наконец-то добрались до нужного места. Особняк мистера Трайлера, как он и сказал, располагался на самом краю Кройдона. Это было мрачное двухэтажное здание, до самой крыши увитое пожелтевшим плющом. Когда-то давным-давно оно, очевидно, выглядело красиво, солидно и даже, наверное, внушительно, но жестокое время и английская погода, увы, не пощадили его. Изящную серую кладку скрыли буйные заросли плюща, серая штукатурка местами осыпалась, а часть ступенек высокого каменного крыльца давно просела и обвалилась. Узкие окна, плотно закрытые деревянными ставнями, больше походили на бойницы крепости и пропускали крайне мало света. Дом окружал большой, густо разросшийся сад — за ним, похоже, давно никто не ухаживал. Особняк огораживала низенькая кирпичная стена, перелезть через которую не составляло ни малейшего труда.

Мы подошли к двери, и Холмс позвонил в старинный бронзовый колокол, рынду, — наподобие тех, что когда-то были на всех парусных кораблях. Это, похоже, была дань уважения славному морскому прошлому предка нынешних обитателей дома.

Дверь открыла милая девушка в скромном темно-синем платье. Она была очень бледна, губы — тонкие, почти бескровные, темные круги под глазами, на впалых щеках — лихорадочный румянец. Это, судя по всему, была дочь Трайлера, Мэри. Доктор Ватсон нахмурился: его профессиональный взгляд сразу отметил, что чахотка буквально пожирает молодой организм и, если не предпринять срочных мер, жить девушке осталось совсем немного.

— Добрый день, — тихо произнесла Мэри Трайлер, прикрывая рот изящным кружевным платком, — проходите! Отец ждет вас наверху в кабинете.

Холмс и Ватсон оставили дорожные плащи и шляпы внизу, в прихожей, и по темной скрипучей лестнице поднялись на второй этаж. Мэри шла впереди, освещая дорогу керосиновой лампой — электричества в этом старинном особняке, судя по всему, не было.

Глава четвертая

Кабинет мистера Трайлера представлял собой квадратную комнату, полностью заставленную тяжеловесной дубовой мебелью конца прошлого века. Очевидно, ее не меняли со времен деда (а то и прадеда) теперешнего владельца. В центре большого письменного стола красовался старинный письменный прибор — очевидно, тот самый, о котором говорил мистер Трайлер (самого Фрэнсиса Дрейка!). Рядом на особой деревянной подставке лежала морская подзорная труба, тоже, судя по всему, принадлежавшая прославленному капитану.

— Доброе утро, господа! — вежливо поздоровался с Шерлоком и доктором Ватсоном хозяин дома. — Не желаете ли чаю? Я скажу Мэри, чтобы она приготовила. Кухарку Клэр я отпустил — незачем ей присутствовать при нашем разговоре.

— Благодарю, — чуть склонил голову великий сыщик, — но я хочу сразу же приступить к делу. Могу я осмотреть дом?

— Да, разумеется, — ответил мистер Трайлер, — я сам покажу его!

Следующие полчаса мы посвятили осмотру особняка. Он оказался не таким большим, всего девять комнат (три спальни, гостиная, кабинет, библиотека, столовая, кухня и ванная комната). Везде стояла одна та же тяжелая, неуклюжая мебель, а стены комнат и коридоров были украшены морскими пейзажами и многочисленными мужскими и женскими портретами предков мистера Трайлера. У одной из картин на первом этаже старый джентльмен остановился.

— Вот он, знаменитый Фрэнсис Дрейк! — сказал мистер Трайлер, с гордостью указывая на портрет мужчины в красивом старинном камзоле и со шпагой на боку.

Отважный капитан был изображен во весь свой рост и, что называется, при полном параде — очевидно, художник запечатлел его в самый важный и торжественный момент жизни, когда знаменитого капера (или флибустьера, корсара, пирата, кому как нравится) посвящали в рыцари. Умное, волевое, решительное и по-мужски красивое лицо сэра Фрэнсиса было торжественно-спокойно, а во всей его позе и фигуре чувствовались сила, уверенность и достоинство.

Да, этот человек знал себе цену и умел показать другим, что он вполне заслужил те награды, которыми его осыпала английская королева Елизавета Первая. Было за что: Дрейк получил их не за свое происхождение или же паркетное шарканье при дворе, а заслужил исключительно шпагой и отвагой, добыл, что называется, своими руками. Он долгие годы верой и правдой служил британской короне, защищая ее от врагов (прежде всего — испанцев), покорял моря и океаны и завоевывал территории в Новом Свете (в частности, он первым открыл Калифорнию).

В правой руке сэр Фрэнсис сжимал свернутую карту. Холмс задержался возле портрета, достал из кармана лупу и начал внимательно изучать изображение. Через некоторое время он обернулся к мистеру Трайлеру и спросил:

— Это ведь прижизненное изображение, верно?

— Трудно сказать, — пожал плечами пожилой джентльмен, — картина была написана в самом конце шестнадцатого века, но непонятно — до или уже после гибели сэра Фрэнсиса. Художник, к сожалению, тоже неизвестен. Портрет и часть личных вещей командора достались, как я уже говорил, его младшему сыну Джону, а затем были перевезены в этот особняк, это произошло уже в начале семнадцатого века при внуке командора, Уильяме. За два с половиной столетия в доме сменилось шесть поколений нашей семьи, и непосредственно ко мне картина перешла от прабабушки, внучки Уильяма. Поэтому, кстати, моя фамилия не Дрейк, а Трайлер — я наследник по женской линии, по мужской, к сожалению, уже никого не осталось.

— Портрет когда-нибудь реставрировали? — поинтересовался Шерлок.

— Нет, — покачал головой хозяин, — в этом не было нужды, ведь он не представляет какой-то особой художественной ценности. Да, старый, самый конец шестнадцатого века, однако живописец неизвестен, и, как считают знатоки искусств, вряд ли это был кто-то из великих мастеров прошлого, скорее всего — местный художник-самоучка. Портрет дорог нам как семейная реликвия, никто и никогда не рассматривал его с точки зрения цены или продажи на художественном аукционе.

— Вы сказали, что ваша дочь занималась живописью? — уточнил Шерлок. — Значит, она знает, как можно очистить и подновить старую картину?

— Честно говоря, не знаю, — немного удивился мистер Трайлер, — нужно спросить у нее самой.

Он позвал дочь, и Шерлок задал ей тот же вопрос. Мэри немного подумала и кивнула:

— Да, мне известно, как это сделать, я брала уроки у Патрика Вебера, очень хорошего художника, и он научил меня разным приемам работы с масляными красками. В том числе и тому, как снимать старый слой и наносить новый. Но для чего вам это нужно, сэр?

— Посмотрите сюда, на эту карту в руке Дрейка, — сказал Шерлок. — Если приглядеться, то на ней можно различить какой-то рисунок. Интересно, что там было изображено? И еще я вижу на нем какие-то буквы…

— В этом нет ничего необычного, — пожал плечами хозяин дома. — Насколько я знаю, в шестнадцатом веке было принято рисовать портреты мореплавателей и путешественников с картами в руке. Это была прямая отсылка к тому, чем они занимаются и чем прославились. Заметьте, мистер Холмс, морские карты тогда тоже считались произведениями искусства и ценились весьма высоко. Они даже преподносились в качестве подарка венценосным особам!

— Но все же, — продолжал настаивать Шерлок, — нельзя ли очистить эту часть портрета от грязи и полностью раскрыть изображение? Копоть и время сделали свое дело — сейчас почти ничего не видно, я с большим трудом смог что-то различить…

Мэри подошла поближе к картине, посмотрела, затем кивнула:

— Пожалуй, я смогу это сделать, тогда будет лучше видно.

— Отлично! — обрадовался Шерлок. — Давайте перенесем портрет в кабинет и посмотрим, что из этого выйдет.

Холмс и доктор Ватсон не без труда сняли картину со стены (она, как я поняла, оказалась довольно тяжелой) и притащили в кабинет на втором этаже. Мистер Трайлер убрал с письменного стола свои бумаги, снял письменный прибор и подзорную трубу Дрейка, освободил место. Мэри принесла из своей комнаты баночки, бутылочки, тряпочки и кисти. Картину положили на столешницу лицом вверх, поставили рядом несколько подсвечников с зажженными свечами, чтобы было светлее, и девушка приступила к работе.

Она поочередно открывала пузырьки, смачивала какой-то жидкостью свои тряпочки и осторожно протирала правую нижнюю часть картины, где была изображена карта. В кабинете появился крайне резкий и неприятный запах, и мне пришлось на время покинуть его и спуститься на первый этаж, иначе мое тонкое, острое собачье обоняние серьезно пострадало бы от этих реставрационных манипуляций.

Примерно через полчаса работа была закончена, и я снова поднялась по лестнице (не могла же я пропустить самое интересное!). Шерлок, доктор Ватсон и Мэри склонились над картиной и что-то внимательно рассматривали. Великий детектив вооружился лупой и буквально водил носом по поверхности портрета, а Ватсон и Мэри держали канделябры, чтобы ему было лучше видно. Узкие окна в комнате, помимо ставен, были закрыты еще и плотными пыльными шторами, дневной свет через них почти не проникал.

Наконец Шерлок распрямился и с удовлетворением произнес:

— Как я и думал! — Затем обратился к доктору Ватсону: — Дорогой друг, вы захватили с собой саквояж?

Ватсон кивнул. Он никогда не покидал нашу квартиру без своего докторского набора, это была многолетняя, давно устоявшаяся привычка, ведь его в любой момент могли позвать к больному.

— Пожалуйста, достаньте скальпель и пару пинцетов, — попросил Шерлок.

— Что вы собираетесь делать? — удивился мистер Трайлер.

— Нужно провести небольшую операцию, — чуть улыбнулся великий сыщик, — вскрыть тайник, который находится в этом портрете.

— Тайник? — еще больше удивился старый джентльмен. — Но где же он? Я ничего не вижу!

— Сейчас я вам покажу! — загадочно произнес Холмс.

Глава пятая

С помощью Ватсона Шерлок перевернул портрет лицом вниз и, склонившись, начал что-то внимательно рассматривать на обратной стороне холста.

— Здесь, — показал он доктору. — Видите, в этом месте ткань чуть выпирает? Сделайте небольшой разрез сбоку и постарайтесь осторожно подцепить за край.

Ватсон аккуратно надрезал холст скальпелем, подцепил, как и сказал Шерлок, пинцетом часть ткани и приподнял. Перед нашими изумленными взорами предстала старинная карта — небольшой темно-коричневый кусок пергамента. Она была так искусно прикреплена (очевидно, с помощью рыбьего клея, которым пользовались тогда моряки) к обратной стороне картины, что, если бы не острый глаз Холмса, мы бы ничего не заметили.

Шерлок и Ватсон осторожно развернули находку — и послышался общий вздох разочарования. Да, это была та самая старинная карта, которую так долго и упорно искали, но время, увы, не пощадило ее: чернила и краски почти полностью стерлись, различить что-либо на ней было, увы, практически невозможно.

— Вот ради этого кусочка пергамента и был затеян весь спектакль с привидениями и арендой вашего дома, — произнес Холмс, обращаясь к мистеру Трайлеру, — вот она, карта сокровищ!

— Но как вы догадались? — удивленно произнес пожилой джентльмен.

— Это было нетрудно, — чуть улыбнулся великий сыщик. — Когда Мэри расчистила изображение, я смог прочесть на карте в руке сэра Фрэнсиса надпись in aversa, что по-латыни значит «сзади», то есть на изнанке холста. Обратите внимание: свиток в руке Дрейка — это изображение части какого-то побережья, скорее всего, места, где и был зарыт клад, но точное его местонахождение было указано на самой карте, доставшейся внуку сэра Фрэнсиса, Уильяму. А он, прекрасно понимая ее ценность и зная, что за ней наверняка начнут охотиться, спрятал ее в необычном месте: приклеил на изнанку портрета своего знаменитого деда. Весьма остроумное решение — никто никогда не догадался бы! Для потомков же Уильям оставил подсказку на самой картине: написал маленькими, едва различимыми буковками: in aversa. Мол, смотри сзади… Он сам, очевидно, не имел возможности отправиться на поиски сокровищ, но дал совет потомкам, где они находятся. А затем распустил слух, что карта якобы спрятана где-то в доме или зарыта в саду. В то время как она находилась у всех буквально на виду!

Мистер Трайлер покрутил в руках темный, сильно стершийся кусок пергамента в руках и разочарованно произнес:

— Значит, я не получу своих денег? Раз карты, по сути, нет? Жаль, очень жаль! Я так хотел отправить Мэри на лечение…

И с болью посмотрел на дочь.

— Но бандиты ведь не знают, что карта, можно сказать, навсегда потеряна, — немного подумав, заметил Холмс. — Значит, вы по-прежнему можете продать ее.

— Предлагаете подклеить карту обратно? — с надеждой спросил старый джентльмен.

— Можно и так, — согласился Холмс, — но, боюсь, преступники не догадаются, где ее искать, они просто разнесут ваш особняк по камушку.

Мистер Трайлер заметно побледнел — перспектива потерять дом его совсем не радовала.

— Мы поступим иначе, — решительно сказал Шерлок, — сами предложим им карту. Полагаю, они охотно выложат за нее тысячу фунтов стерлингов!

— Но на ней же почти ничего нет! — возразил доктор Ватсон. — В таком виде она ничего не стоит!

— Вы правы, мой дорогой друг, — кивнул Холмс, — поэтому ее нужно подновить. Мисс Трайлер, — обратился он к Мэри, — вы ведь сумеете изобразить на этом куске пергамента часть какого-нибудь морского побережья и указать место, где якобы зарыт клад?

— Нарисовать не составит труда, — ответила девушка, — но краски… Они же будут свежими, и любой увидит, что их нанесли совсем недавно.

— Это не проблема, — махнул рукой Шерлок. — Есть довольно простой, но оригинальный способ, как их можно состарить. Я недавно занимался одним делом и теперь знаю, как это сделать. Совершенно уникальная методика, разработанная одним гениальным художником! Его опыт сейчас нам очень пригодится. Ватсон, вы, конечно, помните дело с украденными шедеврами итальянского Возрождения?

— Разумеется, — откликнулся доктор. — Оно и впрямь было довольно интересным. И вы, Холмс, как я считаю, поступили весьма благородно: не стали ломать жизнь молодому и очень способному художнику, просто отпустили его. И даже помогли покинуть Англию…

— Талант нужно поддерживать, — кивнул Холмс, — даже если человек и совершил по неопытности какую-то глупость.

— Если краски можно состарить, то я не вижу больше препятствий! — улыбнулась Мэри.

И унесла найденный пергамент в свою комнату. Шерлок тем временем обсудил с ее отцом, как надо себя вести во время переговоров с преступниками, что делать и говорить. Однако мистер Трайлер слишком волновался и, похоже, плохо понимал, что от него требуется. Для старого человека это задание оказалось слишком уж сложным.

Шерлок вздохнул:

— Ладно, вести переговоры буду я. Сейчас я заберу пергамент, состарю новое изображение, а завтра рано утром мы снова навестим вас. От этих двух негодяев, Харнера и Кропса, можно ожидать всего, ведь на кону слишком уж большой приз — сокровища Фрэнсиса Дрейка. И они могут пойти на любое преступление. Лишняя предосторожность в этом деле не помешает.

Я тихо гавкнула: «А я?» Шерлок кивнул:

— Ты тоже будешь с нами, Альма, как всегда. Твоя храбрость всем хорошо известна, и твои острые зубы, в случае чего, помогут нам.

Мистер Трайлер начал громко и горячо благодарить Холмса за помощь, но великий сыщик лишь поморщился: он не привык к столь бурным проявлениям чувств. Для него лучшей наградой всегда было раскрытие преступления и наказание преступника. В это время в кабинет вернулась Мэри. Шерлок внимательно осмотрел пергамент и удовлетворенно кивнул:

— Весьма похоже!

Я тоже посмотрела: девушка очень умело изобразила часть какого-то морского побережья с городом-портом (очевидно, скопировала с какой-то реальной карты из энциклопедии), обозначила горы, реки и густые заросли. Недалеко от порта у небольшого озера нарисовала одинокую скалу и поставила возле нее косой крест: мол, клад зарыт здесь. Теперь предстояло привести этот рисунок в такой вид, чтобы он не вызвал у мошенников ни малейшего подозрения. Они должны быть абсолютно уверены, что это именно та карта, которую они ищут. Эту задачу Шерлок брал уже на себя.

Я не сомневалась, что он сделает все, как надо! Уж в чем-чем, а в химии наш великий детектив разбирался великолепно, не хуже любого профессора. Если бы он захотел, то мог бы без труда получить кафедру химии в любом британском (и не только) университете, но это ему было не нужно: академическая наука как таковая его никогда не интересовала. То ли дело профессия частного детектива-консультанта! Сколько возможностей она перед ним открывала, сколько всего интересного он мог узнать, не говоря уже о пользе, которую он приносил обществу.

Через четверть часа мы покинули особняк мистера Трайлера и на той же коляске (Шерлок нанял ее на целый день) вернулись в Лондон, на свою любимую Бейкер-стрит.

Глава шестая

Дома я сразу же побежала на кухню — пора было обедать. Прогулка за город и пребывание на свежем воздухе пошли мне на пользу — аппетит нагуляла просто зверский. Съела целую миску супа с бараньими потрохами и даже не заметила как. А потом, сытая и довольная, забралась на свое любимое кресло в комнате миссис Хадсон и крепко заснула — надо восстановить силы!

Доктор Ватсон поехал к своим пациентам, а Шерлок занялся пергаментом. И вскоре из его комнаты поползли противные химические запахи… Они были не слишком приятными, от них страдало мое тонкое собачье обоняние, но я героически терпела — чего не сделаешь ради дела!

В кресле я проспала почти до самого вечера, потом снова залезла по лестнице на второй этаж, в нашу гостиную. Холмс, как всегда, сидел у камина и курил, он был очень доволен.

— Смотри, Альма, что у меня получилось!

И показал мне карту. Она выглядела именно так, как и должна была, по идее, выглядеть: тусклые чернила и бледные краски, едва различимая (но все-таки вполне понятная) линия морского побережья, город-порт, а вокруг него — непроходимые джунгли. Далее — горы, небольшое озеро и одинокая скала. Любой человек с уверенностью сказал бы, что этому куску пергамента никак не менее четырехсот лет. Теперь его можно было показать бандитам — сомнений у них возникнуть не должно.

На следующий день, рано утром, мы снова отправились к мистеру Трайлеру. Шерлок и доктор Ватсон захватили с собой оружие — совсем не лишняя предосторожность, когда имеешь дело с преступниками. Холмс нанял просторную коляску, и мы со всеми удобствами покатили за город. Опять тряска по узким лондонским улицам, проезд по окраинным кварталам, затем — загородное шоссе, проселочная дорога, и вот мы уже стоим возле особняка Трайлеров.

Мэри проводила нас в кабинет, где, как и в прошлый раз, уже ждал хозяин дома. Шерлок попросил поставить портрет Фрэнсиса Дрейка на стул — чтобы его было хорошо видно. Около одиннадцати часов появились наши визитеры — Харнер и Кропс. Они мне сразу не понравились, я ясно чувствовала исходившую от них (и особенно от громилы Кропса) угрозу.

Мистер Трайлер и Холмс сидели за письменным столом, доктор Ватсон занял позицию у стены — чтобы в случае чего немедленно прийти им на помощь. Я спряталась под стулом: меня не видно, зато я смогу выскочить в любой момент и сразу пустить в ход зубы. Мэри осталась ждать в своей комнате — в ее присутствии не было никакой необходимости.

Рыжий коротышка (Харнер) сначала был крайне недоволен тем, что при сделке присутствуют, как он выразился, «лишние люди», и громко выражал свое возмущение, но мистер Трайлер твердо заявил: «Это мои друзья, они полностью в курсе дела». Громила Кропс окинул всех мрачным взглядом и молча отошел к дверям — видимо, чтобы в случае чего обеспечить отход. В общем, обстановка в комнате сразу оказалась довольно нервной и напряженной.

— Полагаю, господа, вам нет необходимости ломать дальше комедию с арендой особняка, — громко, четко произнес Холмс. — Мы знаем, зачем вы сюда пришли. Вас интересует карта Фрэнсиса Дрейка, на которой отмечено место, где он со своими товарищами зарыл испанское серебро. Поэтому предлагаю перейти сразу же к сути дела: вчера мы с доктором (кивок на Ватсона) исследовали особняк и после некоторых усилий обнаружили карту. Она оказалась спрятанной в портрете самого Дрейка. Обратите внимание на надпись на карте, которую сэр Фрэнсис держит в руке. Если вы присмотритесь, то увидите, что там написано in aversa, что по-латыни значит «сзади». Это и есть указание на то место, где находилась карта. То есть изнанка холста.

Шерлок подошел к картине и с некоторыми усилиями повернул ее обратной стороной.

— Вот здесь — тот самый тайник, — показал он на нижнюю часть картины.

Харнер подскочил к холсту и буквально впился в него глазами.

— Но здесь ничего нет! — разочарованно воскликнул он.

— Правильно, — подтвердил Шерлок, — потому что мы уже извлекли карту из тайника. Вот она!

И показал старинный пергамент — достал буквально на пару секунд, чтобы коротышка смог увидеть нарисованный план местности, а потом снова спрятал к себе в карман.

— Как видите, карта у нас, поэтому я предлагаю изменить условия сделки. Мистер Трайлер согласен продать вам этот бесценный пергамент за тысячу фунтов стерлингов, но без всякой аренды дома и прочих требований, которые вы выдвигали. Думаю, для вас это будет крайне выгодная сделка: не надо ничего искать, разбирая здание по кирпичику. Или же перекапывая весьма обширный сад… По сути, ваша работа закончится уже через пять минут. Если мы, разумеется, придем к соглашению!

— Как вы докажете, что это та самая карта, что она подлинная? — засомневался рыжий коротышка.

— Смотрите, пергамент был спрятан здесь, — Холмс приложил карту к холсту. — Видите, границы полностью совпадают, да и по фактуре хорошо видно, что это по-настоящему старый кусок кожи…

Шерлок снова достал карту и еще раз продемонстрировал ее Харнеру. Тот буквально прилип к ней носом, изучая нарисованный план. Тогда Шерлок быстро убрал ее обратно, и коротышка нехотя кивнул: да, это старая вещь, сомнений нет. Но все-таки что-то его еще беспокоило.

— Скажите, мистер…

— Шерлок Холмс, — представился великий детектив. — А это мой друг доктор Ватсон.

При этих словах рыжий бандит непроизвольно дернулся, а громила Кропс заметно напрягся — очевидно, имя великого сыщика им было очень хорошо известно.

— Так вот, мистер Холмс, — продолжил через пару секунд Харнер, — у меня есть еще такой вопрос: если вам уже известно, где зарыт клад, то почему вы продаете эту карту? И всего за тысячу фунтов стерлингов? Ведь вы могли бы сами его выкопать и в случае удачи получили бы намного больше! Десятки, сотни тысяч фунтов!

— Продаю не я, а мистер Трайлер, — поправил коротышку Шерлок, — и он сам все объяснит вам.

— Видите ли, — произнес тихим, скрипучим голосом хозяин дома, — я уже старый человек, у меня нет ни сил, ни желания пускаться в дальнее, опасное путешествие и искать спрятанные где-то в джунглях сокровища своего предка. Времени у меня, скажу вам честно, господа, осталось совсем немного, я чувствую, что, к сожалению, силы быстро покидают меня…

И мистер Трайлер очень натурально закашлялся — совсем как человек, находящийся при последней стадии чахотки. Все-таки он оказался неплохим актером — довольно убедительно играл свою роль.

— У меня есть дело, которое я обязательно должен закончить, — болезненным, еле слышным голосом продолжил старый джентльмен. — Моя дочь Мэри, как вы знаете, очень больна, я обязан позаботиться о ней. Поэтому я продаю этот бесценный пергамент всего за тысячу фунтов. Этого, надеюсь, должно хватить на то, чтобы обеспечить ей нужное лечение…

Коротышка Харнер бросил быстрый взгляд на своего напарника, тот едва заметно кивнул.

— Ладно, договорились, — произнес рыжий разбойник, — давайте карту!

— Сначала деньги! — твердо произнес Холмс.

И тут Харнер сумел меня удивить: очень быстрым, почти неуловимым движением он выхватил из-под полы сюртука револьвер и направил его на Холмса. Еще секунда — и грянул бы выстрел… Но я была, как всегда, начеку: мгновенный бросок — и мои зубы впились в лодыжку бандита. Тот от боли завопил во всю глотку. Хотя я и небольшая собачка, но кусаться умею очень и очень прилично. И хватка у меня достаточно крепкая.

Коротышка на пару секунд согнулся, чтобы оторвать меня от ноги, и для Холмса этого оказалось достаточно: шаг вперед, точный, быстрый удар в челюсть — и Харнер без чувств валится на пол. Доктор Ватсон успел выхватить свой револьвер и направить его на громилу Кропса, тот благоразумно поднял руки вверх.

Шерлок подошел к лежащему неподвижно Харнеру и обыскал его. За пазухой, в потайном кармане, обнаружилась пачка денег — та самая тысяча фунтов. Великий сыщик отдал их мистеру Трайлеру. А затем повернулся к Кропсу:

— Я предполагал, что вы попробуете сыграть подло, поэтому и предпринял необходимые меры. Но мы, в отличие от вас, всегда играем по-честному, как джентльмены. Забирайте карту и проваливайте из дома! И не забудьте своего напарника!

С этими словами Шерлок сунул пергамент Кропсу в руки и указал на дверь. Громила не стал медлить: подхватил так и не пришедшего в себя Харнера под мышки и поволок на улицу, где их ждала двуколка. Скоро они скрылись из виду.

Жаль, что нам так и не удалось узнать, кто стоял за спинами этих мошенников, кто все это затеял. Если это и правда был профессор Мориарти (как предположил доктор Ватсон), то, получается, мы сегодня увидели как бы его тень…

— Дело сделано, — довольно произнес Шерлок. — Обмен состоялся, все прошло так, как надо! Ну или почти так… Вам, мистер Трайлер, больше нет нужды беспокоиться за свой дом — бандиты получили свое и сюда больше не сунутся. Можете спокойно отправляться в Швейцарию и лечить свою дочь. Надеюсь, горный воздух пойдет ей на пользу и она скоро выздоровеет. А бандиты и тот, кто стоял за ними, пусть ищут клад Дрейка! Полагаю, этого занятия им хватит на несколько ближайших лет.

И Шерлок коротко, сухо рассмеялся: ему снова удалось ловко обмануть преступников. Да еще и получить с них деньги! Которые, несомненно, пойдут на хорошее, благое дело.

— Спасибо, Альма, — наклонился Шерлок ко мне и ласково погладил по голове, — ты снова выручила нас!

Я гавкнула: «Всегда пожалуйста! Готова помогать и дальше! Особенно если это служит делу справедливости».

На этом наши приключения в доме мистера Трайлера закончились, мы сели в коляску и благополучно вернулись в Лондон — каждый к своей жизни и своим обязанностям. Доктор Ватсон опять поехал к пациентам, Холмс в очередной раз погрузился в меланхолию (ожидая нового интересного дела), а я, как всегда, забралась в свое любимое кресло и предалась сладкой дреме. А что еще делать ненастной осенней порой, когда на улице — холодный дождь и резкий, пронизывающий ветер?

Однако эта история имела неожиданное продолжение: через пару дней я застала Шерлока за совершенно не характерным для него занятием — он читал какой-то роман. Я крайне удивилась: отлично знала, с каким безразличием (и даже пренебрежением) великий сыщик относится к художественной литературе, особенно современной. Я поняла бы, если бы он листал справочник по химии или физиологии, но на обложке значилось: «Остров сокровищ», автор — Роберт Стивенсон. Заметив мое удивление, Шерлок пояснил:

— Случайно увидел в книжной лавке и решил купить. И ты знаешь, Альма, что-то в этом есть: таинственный остров, пираты, сокровища капитана Флинта… Одноногий Сильвер и его попугай: «Пиастры, пиастры!» Должен признаться, что написано это совсем даже неплохо, мистер Стивенсон, несомненно, знает свое дело…

Холмс улыбнулся:

— Нет, правда, никогда не думал, что это чтение может меня увлечь. Наверное, так на меня повлияло наше последнее расследование: Фрэнсис Дрейк и все, что с ним связано…

И снова углубился в чтение. Я тихонько покинула гостиную, чтобы не мешать великому детективу.