Милое видение

Глава 5 Эйвери

На заднем плане Дэб говорила о том, каким взглядом на нее смотрит Куинн с другого конца «Корнер Хоула». Но мой слух улавливал только каждое второе слово, отвлекаясь на живую музыку, облегающую футболку Джоша Эйвери и его пятичасовую щетину. Он заказал мне выпивку и в любой момент собирался подойти с крышесносной улыбочкой, которой пользовался множество раз с другими женщинами.

Неловко признавать, что мне известен каждый его шаг, еще до того, как он его совершил, но, тем не менее, не перестала подыгрывать. Как и многие до меня, я поверю, что на этот раз все окажется по-другому. Какая-то часть меня изменит его кобелиную натуру, он полюбит меня и останется верен до конца жизни – а может и после. Замкнутый круг, удерживающий в одиночестве, отчаянно жаждал наших отношений, неважно насколько коротких.

Я посмотрела на Дэб. Всю жизнь круг моих друзей был небольшим и верным, но он менялся и с годами становился меньше. О чем это говорило: о моей несостоятельности или же мудрости, неясно.

- Спасибо, что ты здесь, Дэб.

Она фыркнула.

- Я же сама тебя сюда пригласила, помнишь?

- Ты поняла, о чем я.

После смерти родителей я потеряла интерес к общению с одноклассниками. Мне надоело слушать постоянное нытье, когда мама Шери не покупала ей платье для предстоящей вечеринки или же насколько невыносим отец Эммы. Меня больше волновало, как совместить затраты на похороны, налоги на недвижимость, оплату квартиры и поступление в колледж для подготовки медсестер.

Мы с Дэб начали общаться в медицинской школе и сблизились еще сильнее, устроившись в отделение скорой помощи. Другие медсестры отпадали по разным причинам. Хизер изменяла мужу и, однажды попавшись, обвинила свободных подруг в своих безумствах. В результате, они начали общаться только с замужними парами. Элизабет любила тратить стипендию на дизайнерские вещи и дорогие автомобили, а потом влезала в долги для оплаты счетов. И мы с Дэб пришли к выводу – дружба с ней очень накладна. Шей постоянно нас развлекала и была легка на подъем, но каждую неделю с ней приключалась очередная драма: неожиданная беременность, преследование бывших парней и обидевшие друзья. Жизнь и без того казалась сложной, чтобы усугублять ее непростыми людьми, так что их число сократилось. Но я оставила Дэб, а она меня.

После того, как мне пришлось отпустить родителей, уход других людей оставался практически незамеченным. И теперь я переживала, что больше не смогу привязаться к другому человеку.

- Перестань, или я оближу твои ягодицы, - произнесла Дэб.

Мое лицо исказилось в гримасе отвращение.

- Ты ужасно вульгарная.

- Да, но ты же здесь, вместо того, чтобы быть там.

- И что это значит?

- Я не позволю тебе наказывать себя за херню в твоем прошлом, которую не могла контролировать.

На моем лице расцвела улыбка. Дэб знала, когда я терялась в плохих воспоминаниях, и использовала одно из своих возмутительных высказываний, чтобы меня встряхнуть. Всегда срабатывало. Дэб меня понимала, и, по необъяснимым причинам, я понимала ее.

Как и ожидалось, Джош оставил Куинна у барной стойки и пробрался через лабиринт людей и высоких столиков к темно-серому бархатному диванчику, где сидели мы с Дэб. Он стукнул горлышком своей бутылки пива о мою и, очаровательно улыбнувшись, сделал глоток.

Я изменилась. Но Джош этого еще не знал.

В день пробуждения в больнице во мне произошли перемены. Прежняя Эйвери никогда бы не стала тратить время на такого парня как Джош, но ни эго, ни правила приличного поведения больше не имели для меня значения.

Джош занял место напротив меня, указав пивом на небольшую башню на столе перед нами, сложенную из рюмок.

– Как вам те, которые я прислал?

- Бывало и лучше, - ответила я.

Джош поморщился.

– Почему ты всегда такая злая? Я никогда еще так не старался. Никогда. Это ранит мое и до того хрупкое эго, - пошутил он, положив руку на сердце, словно получил ранение.

Я усмехнулась.

– Потому.

Джош заслужил свое прозвище. «МакТрусики» подцепили бы меня на ночь, но Джош и я не случайно вышли из аварии невредимыми. Точной причины не знаю, но мы определенно выжили после столкновения с фурой, мчавшейся на высокой скорости, не ради одноразового приключения. Назовите это судьбой, роком или, может быть, просто банальной удачей, но мне хотелось выяснить, почему именно мы?

Джош пересел ко мне, явно заинтригованный.

- То есть, хочешь сказать, у меня есть шанс.

- Я сказала, что этот шот, - я подняла пустую рюмку. – Был посредственным. Тебе лучше повысить ставки.

Его серые глаза вспыхнули.

- Вызов принят.

Я хихикнула, поднимая бутылку пива, чтобы сделать глоток. Но она так и не достигла моих губ. Возле барной стойки стояли доктор Розенберг и Майклс. Она была все еще в униформе, огненные кудри, казалось, парили над головой. И когда она говорила, ее растрепанный пучок болтался из стороны в сторону.

Доктор Розенберг находился рядом с ней не в своей тарелке и выглядел загнанным. Хорошо. Майклс, видимо, уговорила его пойти выпить после работы. Она не воспринимала нет, в качестве ответа, а доктор Розенберг подвергался настоящим пыткам за то, что был недоступен. Я вздохнула, возненавидев постоянно придумываемые ему оправдания. Если бы не моя осторожность, то он бы свалился с пьедестала, куда я возвела подобного ему мужчину.

Джош остановился и повернулся посмотреть, что привлекло мое внимание. И когда вновь обернулся на меня, мои щеки вспыхнули.

Он раздраженно махнул рукой в сторону доктора.

- Что у вас с ним? Роман?

- Нет. Господи, конечно, нет. Он женат, - неуверенно пробормотала я, не ожидав подобной прямолинейности. Джош никогда ничего не приукрашивал, не зависимо насколько горькой оказывалась правда.

- И?

Я нахмурилась.

Он приподнял руки и пожал плечами.

- Не хочу сказать, что согласен с этим, но доктор переспавший с медсестрой не самое безумное, что я слышал.

- Доктор Розенберг – хороший человек. Он никогда не станет изменять жене.

- А, вот оно что, - ответил Джош, и кожа между его бровями разгладилась, когда он расслабился.

- Что?

- Причина, по которой он тебе так нравится. С ним безопасно. Ты считаешь, что не нужно беспокоиться о том, что он ответит на твои чувства.

Я повернулась к нему и, сузив глаза, прислонилась плечом к дивану.

- Ну, доктор Эйвери, продолжайте свое анализирование.

- У тебя определенно есть проблемы из детства.

- И что. У кого их нет? – Его заключение попало в цель, и я попыталась подсчитать года, сколько уже не общалась со своей тетей.

Он не сомневался.

- Я тебе нравлюсь.

- Неправда.

- Чушь. – Его брови поползли вверх, когда он поднес горлышко пивной бутылку к губам.

- Ты прав в том, что я пристрастилась к безответной любви.

- Ты влюблена в него? – Он даже не пытался скрыть отвращение из голоса.

- Нет. Это не то, что я сказала. Совершенно не то.

- Тогда прекрати пялиться на него, - возмутился он.

Я моргнула, осознав, что снова смотрю на доктора.

- Я не пялюсь. Я… я смотрела на Майклс.

- Потому что она стоит рядом с доктором, и ты ревнуешь.

- Не ревную. А возмущена. Возможно, я немного им увлечена, - начала я, наблюдая, как Джош поежился от моего признания. – Но никогда не предприму никаких действий. А Майкл предпримет.

Джош следил за Майклс почти минуту, прежде чем вынести вердикт.

- Да, так и есть. Но Рози уже большой мальчик. Ты не можешь принимать за него решения.

- Он никогда не станет изменять, - заявила я. – Он любит свою жену.

- Тогда почему прямо сейчас он не дома рядом с ней? Даже мужья, которые любят своих жен, способны на измену. Мужчины – животные, Эйвери. Все что требуется, это секс с одной и той же женщиной на протяжении семи лет и чуть больше внимания от правильной, едва достигшей совершеннолетия блондинки.

Я усмехнулась.

- Возможно, для тебя. – И посмотрела на доктора Розенберга с еще большим уважением. – Но не для него. Он из хороших.

- Дай ему выпить пару шотов, и посмотрим, что будет. Он всего лишь человек.

Над барной стойкой вспыхнули разноцветные огоньки, освещая хихикающую и прикасающуюся к Куинну Дэб. Я даже не заметила, как она покинула диванчик. «Корнер Хоул» был забит до отказа. На деревянном танцполе размером десять на десять толпились люди, сталкиваясь плечами, парочки смеялись и целовались, знакомились и влюблялись, а рядом со мной сидел рыцарь в сияющих доспехах, выступавший в пользу супружеской измены. Я заглянула в свою бутылку с удлиненным горлышком и задумалась, может быть, он являлся всего лишь обычным циником в «шапочке из фольги» (шапочка из фольги, якобы способная защищать мозг и сознание от вредных излучений и влияний).

Мои брови сошлись на переносице.

- Не все мужчины поддерживают отсутствие морали, как ты.

От обиды он возмутился.

- Я никогда не изменял.

Я бросила на него безразличный взгляд.

- Потому что никогда не был в отношениях.

- Именно. Я никогда не стал бы привязываться к человеку, если бы не был готов. Это огромное отличие от тех, кто лезет в петлю, не желая образумиться.

Я поставила пиво.

- Ты мне… нравился. Секунды две. Но потом ты заговорил.

Джош тоже поставил пиво, но более решительно.

- Это потому что ты не слушаешь. Ты из тех цыпочек…

Я наградила его суровым взглядом, и он решил перефразировать.

- Ты из тех женщин, которые слушают ответ, но не понимают его. Не мне тебя винить. Я давно понял, что большинство женщин поступают так же. Это заложено в ваших генах или что-то в этом роде.

- В моих генах?

- Ну, знаешь… - наклонившись вперед, он понизил голос. – Если ты позволишь мне залезть тебе в джинсы, тогда, возможно, я пойму лучше.

Я расхохоталась, и с лица Джоша сползла высокомерная улыбка.

- Неужели, это обычно срабатывает? – Я пыталась поймать взгляд Дэб, в надежде, что она уже готова уйти, но та оказалась отвратительным партнером.

- Потанцуй со мной, - заявил Джош.

Я посмотрела на него, ожидая, когда он признается, что пошутил, но его лицо выглядело абсолютно серьезно. В этот раз, у меня не оказалось остроумного отказа. Он встал и протянул мне руку.

- Мы не можем танцевать под это, - сказала я, имея в виду песню Элли Голдинг «Halcyon», которую исполняла кавер-группа.

Джош посмотрел на вокалистку, после чего сунул большой и средний палец в рот и, наполнив легкие воздухом, оглушительно свистнул, прерывая громкие разговоры и музыку. Он указал на меня, в ответ певица кивнула своей группе, и музыка плавно перешла к более медленной песне.

- Ты ее знаешь? – Спросила я.

Он пожал плечами.

– Я всех знаю.

Поднявшись, я пошла за ним на танцпол. Он скользнул рукой чуть ниже моей спины, прижимая пальцы к тонкой ткани блузки. Тепло его прикосновения проникало под кожу, когда он прижал меня к себе. Его другая рука, нежно удерживая мою, окутала ее, начав медленно раскачиваться в такт музыке. Раздалась первая строчка «At Last» Этты Джеймс, и я расслабилась рядом с ним.

- Мне нравится эта песня, - произнесла, когда Джош прижался щекой к моему виску.

- Хорошо, потому что это наша песня.

Я улыбнулась.

- С каких пор?

- С этих самых.

Мои глаза поднялись к его лицу, не желая отпускать этого Джоша, который смотрел на меня, словно искал прощения, а я была единственной женщиной, кто мог даровать ему то.

- Если бы ты всегда был таким, то смог бы мне понравиться.

- Аналогично.

Я сжала губы, пытаясь подавить улыбку.

Он хотел что-то сказать, но передумал.

- Что? – Поинтересовалась я. Когда он покачал головой, снова подтолкнула его. – Говори. Смелее.

Вздохнув, он немного повернул голову и коснулся уголком губ моей кожи, прежде чем заговорить. Мои глаза закрылись от легкого прикосновения.

- Я просто подумал… мы могли бы облегчить друг другу жизнь и играть по правилам.

Мне пришлось отстраниться, чтобы заглянуть ему в лицо, успев отметить в глазах отблеск уязвимости.

- Ты первый. – Неуверенно произнесла я.

Он остановился и опустил на меня взгляд, обдумывая свои следующие слова. – Поужинаем завтра?

- Ты имеешь в виду стрипсы и острые крылышки?

Он посмотрел в потолок и сделал глубокий вдох.

- Я люблю неострые крылья, но думаю, для тебя мог бы сделать исключение.

Уголок его губ поднялся в широкой улыбке, и неважно как сильно я хотела нахмуриться, не смогла не улыбнуться в ответ.

- Хорошо.

- Да? – Уточнил он, явно ожидая другой ответ. Мне было свойственно упрямство, но никак не глупость. Джош, возможно, и слыл известным бабником, но его удивление в данный момент – все, что мне было необходимо. Он тоже менялся.

Я улыбнулась.

- Я заканчиваю в восемь. – И оставила его на танцполе, показывая Дэб, что собираюсь уходить.

- Эйвери, - передо мной неожиданно возник доктор Розенберг. Он смотрел на меня с облегчением.

- Здравствуйте, доктор.

- Здесь ты можешь называть меня Рид, - ответил он, оглядываясь по сторонам. Когда его взгляд снова вернулся ко мне, в нем было что-то новое, но узнав, как на меня смотрит Джош, внимание доктора Розенберга больше не выглядело заманчивым. – Я надеялся тебя здесь увидеть.

Я обернулась на Джоша, который следил за нашей беседой с доктором Розенбергом, сжав губы в прямую линию. Я кивнула и вежливо улыбнулась.

- Рада была повидаться, доктор. – ответила я. И ушла, все еще ощущая на себе прикосновения Джоша.

Дэб подхватила меня под руку.

- Джош улыбается. Очень глупо. Он похож на восьмилетнего мальчика рождественским утром.

Я ухмыльнулась, не в состоянии сдержаться.

- Куинн смотрит, как я ухожу? – Спросила она.

Я обернулась в сторону барной стойки и увидела разочарованный взгляд Куинна.

- Ага. Он подавлен. Ты должна была обронить свою «вонючку» подобно сумасшедшей Золушке.

- Он оставил мне свой номер. Шлепни меня по груди, если я захочу послать ему сообщение по пьяни. Куда мы сейчас?

- Домой, - ответила я. – Завтра мне предстоит десятичасовая смена и свидание. Так что необходим полноценный восьмичасовой сон.

- Домой? – Пожаловалась Дэб. – Но я еще даже не расслабилась. – Она нажала на брелок, открывая дверцы машин.

Я не стала тянуть за ручку.

- Сколько ты выпила?

Она пожала плечами.

- Только шот посланный Джошем. У тебя с ним свидание или же док решился опылить своей тычинкой твой пестик?

Меня передернуло.

- Я согласилась на свидание с Джошем, просто… не знаю… чтобы он оставил меня в покое. – Я немного приукрасила наши планы, стараясь не улыбаться, как дурочка.

- Чтобы он оставил тебя в покое? Я бы позволила ему взобраться по моему телу, подобно Кинг Конгу на Эмпайр-стейт-билдинг. – Она начала раскачивать бедрами, и я, смутившись, отвернулась. – Он на самом деле тебе нравится, - заключила она, наполовину шутливо, наполовину удивленно. – Мне кажется, это замечательно, но ты вряд ли сможешь с ним справиться.

Скользнув в машину, я подождала, когда она залезет внутрь, чтобы продолжить разговор.

- Не знаю. То, что он вытащил меня из разбитой машины, держал в своих руках до приезда помощи, изменило мое отношение к нему.

- Имею в виду… думаю…, - не в восторге произнесла она. – Возможно, его упругая задница и не причинит боли.

- Почему мы все еще здесь? Мне нужно срочно оказаться дома и решить, что, черт побери, надеть.

- Зачем? Ты все равно отмажешься. Всегда отмазывалась. – Она завела двигатель и включила радио.

- Не в этот раз.

Вид у нее был совершенно неубежденный.

- Ставлю двадцатку на то, что ты позвонишь ему в пол восьмого и скажешься больной. Ты ненавидишь свидания, и завтра к концу рабочего дня проанализируешь свои чувства к «МакТрусикам» и обнаружишь неожиданный приступ диареи.

Я задрала подбородок.

- Прекрасно. Двадцать баксов. Я пойду на это свидание, даже если моя паранойя выйдет из-под контроля.

Она прищелкнула языком, выезжая с парковки.

- Ты можешь прямо сейчас отдать мне деньги.