Милосердие спецназа

Глава девятая

Неисповедимы пути человеческой психологии, ведь буквально недавно, каких-то несчастных три дня назад, учёная братия всем скопом считала, что Рогожин оборзевший тип. И вот, сейчас, с ним там разберутся и объяснят, что не стоило ему хватать под белые рученьки того полковника. А уж то, что он имел наглость заявить, что какой-то старшина теперь будет указывать им, как жить… Старшина! Майорам, капитанам и дальше по списку, это же уму непостижимо.

И вот Рогожин уже практически отец родной, чуть не на руках готовы носить, лишь бы он занял нас чем-то ещё, а не присмотром за ними, ни в чём не виноватыми, всё делающими строго по предписанным инструкциям. Хотя нет. В самом начале, когда он вернулся, то на капитана высыпалась целая куча жалоб, на что он просто предложил скататься в отпуск. Мол, устал от их нытья и уходит в отпуск на недельку… И всё, как отрезало…

А представители охраны не жаловались, от слова вообще, они были довольны, как кони, которым насыпали овса и не погнали в поле. Тот же майор Афанасьев, начальник охраны лагеря, оказался отличным мужиком. Невысокий, слегка полноватый, с шикарной плешью, но с юмором и самое главное без ненужного гонора.

Вот когда Рогожин только уехал, мы всё ещё в столовой были, Афанасьев подошёл и говорит:

— Вот скажи мне, старшина, может ли капитан приказать майору, чтоб он подчинялся старшине?

Встаю и даванув улыбку во все зубы, пожал плечами:

— Без понятия, товарищ майор. Но факт, что если для того чтоб всё было в порядке, понадобится кого-нибудь посадить на будку с рогаткой, чтоб он своим грозным видом отгонял грызунов и рептилий, то этому, кому-нибудь, придётся туда залезть.

— Ты это к чему, старшина, — с хитрым прищуром поинтересовался начальник охраны.

— К тому, что проблема-то не в ваших бойцах, ведь так?

Кивает и, крутнув головой, хрустит шеей:

— В большинстве своём ни один из этих заучек даже срочную не тянул, а у всех звания. Вот и как моим парням быть? Если им приказали не мешать? И бросить они их не могут, так как есть приказ охранять. Вот и попали ребятки под раздачу. И ведь что обидно, на этих ни царапины. И всё продолжается… Вадик вон без руки остался. А если Серёгу не спасут? Вот бы их заставить детишкам малым сказать, что… — и нервно дёрнув шеей, резко сплюнул через плечо, — не дай бог, конечно.

— Это были важные эксперименты, — раздался недовольный голос из-за стола учёных, которые не столько ели, сколько обсуждали весь ужас произошедшего с их начальством.

— Важнее жизни? — вспыхнул майор.

— Не говорите глупостей, — раздался уже другой голос. — Нам очень жаль, что так получилось с вашими людьми. Это был несчастный случай.

— Это была халатность, — начальник охраны начал покрываться пятнами.

— Не забывайтесь, майор, — на ноги поднялся седоволосый учёный. — Это ваша работа, рисковать жизнью.

— Верно, — глаза начальника охраны сузились. — но есть инструкция, которую вы нарушили.

— Мне жаль ваших людей, — седоволосый, пожимает плечами, — но наука требует жертв. И есть эксперименты, которые, нельзя прерывать.

— Да ты, — майор шагнул вперёд, но остановился, упёршись в выставленную мной руку.

— Отставить. Простите, Андрей Алексеевич, но бить морду учёному в столовой, это не очень хорошо.

— А гранату дать в руки это нормально? — огрызается в мою сторону.

— Тоже нет, но дайте-ка мне инструкцию вашу почитать, очень я люблю всё делать по инструкции. Хлебом меня не корми, лишь бы всё по уставу было, — и счастливо улыбнулся, понимая, как это бредово звучит. Но чего уж там, пару дней пока Рогожина не будет, поживём по инструкции и уставу. Не рассыплемся.

— Хм… — майор, с уважением посмотрел на меня и довольно улыбнулся. — Верно говоришь, старшина, устав и инструкция великая сила. Пойдём, почитаем вместе.

А когда мы вышли, оставив учёную братию недоумённо переглядываться, Афанасьев спросил:

— Слышь, старшина, а гранату ты Егорову настоящую дал или учебную?

— Егоров, это я так понимаю, тот полкан, — кивает. А я, недолго думая, просто подал ему гранату. Другую.

Майор осмотрел её со всех сторон, даже понюхал, хмыкнул и выкрутил взрыватель:

— Настоящая, — выдохнул он удивлённо, — эх, спасибо, подполковнику Васильеву за инструктаж. Святой человек!

— Чего так? — улыбаюсь. — Виктор Петрович, конечно, мировой мужик, но чтоб святой!?

— Ну, а как же, — закивал, Афанасьев, — он же мне сразу сказал. Не связывайся с Рогожиным, скажет что, сделай, не лезь на рожон и отморозков его стороной обходи, — и, хохотнув, продолжил: — А то говорит, зелёнкой лоб намажут и к стенке поставят.

Ну Васильев, нашёл что вспоминать, мы же тогда кофе пили, а в нём какой-то наркотик был. Спасибо полковнику Акимову, помешал шлёпнуть гада.

— Э, парни, это что не шутка была? — поинтересовался майор, дёргая головой, заметив, как я поджал губы и ткнул в бок Балагура, который начал радостно скалиться. Ибо это была его идея… (Подробности в первой книге)

— Шутка, товарищ майор, конечно шутка, — хлопаю честными глазами. — Вам совершенно нечего бояться, вы же не бандит.

— Я нет, — вздрагивает Афанасьев, протягивая мне гранату, — но боевикам не завидую.

А ещё через два часа, когда прочитал план действий на завтра, Афанасьев, ещё раз произнёс:

— Святой человек Васильев, как есть святой!

Вот и получается, что всё познаётся в сравнении, не ценили отличных парней из охраны? Не уважали майора Афанасьева? Ну-ну… До четырёх утра проводили эксперименты? Молодцы. Родина вас не забудет. Вот только у нас тут по расписанию зарядка. Кто сказал, что вас не касается? Вы майор? Значит военный. На зарядку. И не надо выть, что вода из шланга холодная! А как вас ещё разбудить? Не бить же. Хотя это тоже вариант. Ах вы готовы бежать? Ну вперёд.

А когда парочка учёных под присмотром трёх охранников и Балагура… Вам уже страшно? Так вот, когда они наткнулись на стадо мышей, в десяток голов, которое решило ими подхарчиться, а некоторые мышки тут достигают размаха крыльев, как взрослый бык. Надо отметить, что при первой встрече этих грызунов с Балагуром, нам очень повезло. Это, оказывается, был подросток. В общем, Вован долго думать не стал, скомандовал:

— Дёргаем отсюда.

И охренел, когда тот самый седоголовый учёный рявкнул:

— Отставить, у нас оборудование включено, его нельзя выключать сейчас. И трогать тоже нельзя, могут сбиться параметры.

— Так бросаем его здесь, — прошипел Балагур, — потом заберём.

— А если мыши попортят оборудование? Так что вызывайте подмогу и занимайте оборону, младший сержант, будем надеяться, что мыши нас не заметят.

И тут приборы запищали, мышки возбудились, а Балагур привёл неотразимый аргумент в корпус, да так, что учёный тут же вырубился и прилёг ему на плечо. Кстати, второй парнишка оказался с понятием, и после пинка побежал сам. Да так хорошо, что Вован его всего два раза нагнал, чтоб добавить ускорения.

Оборудование, естественно, бросили, и самое главное, никто не пострадал! Ну, кроме самолюбия седого, который оказался тоже майором, и пары синяков на заднице второго. И тут пришла минута триумфа Афанасьева! Он просто лучился от счастья, когда зачитывал параграф из инструкции о том, что во время выхода из лагеря, старшим является тот, кто отвечает за безопасность. То есть это не Балагур напал на старшего по званию и не из-за него был сорван эксперимент и потеряны приборы, которые мыши, кстати, погрызли. А, именно, учёные не выполнили прямой приказ старшего группы, не собрали приборы, когда было сказано, тем самым, именно они и виновны в их порче. И вообще, разошёлся Афанасьев не на шутку, все грехи припомнил. Ведь данная инструкция существовала изначально. Вот только, что может сделать какой-нибудь сержант, когда на него рычит полковник или там майор и грозит трибуналом, если ему сорвут замеры? Правильно, только хорошей настроение на весь день, если ты почитал инструкцию, клал болт с пробором на всех этих заучек и тебя зовут Балагур.

Так что да. Появление Рогожина было воспринято учёной братией с огромным воодушевлением. Наивные подземные юноши. Всё что им обломилось, это разрешили не вставать с утра на зарядку. В остальном же, командир остался очень доволен. А Балагуру даже сказал:

— Быстров, ты меня просто приятно удивил. Это же надо так. Даже не накосячил… Почти.