Мишка-Мишель

Глава 25

Как говорится, а на утро они проснулись. Вернее меня разбудил мой внутренний будильник, хотя можно было установить сигнал и в навигаторе. Выбравшись из пещеры осмотрел оазис. Таковым его можно назвать с большой натяжкой. Сейчас у меня перед глазами была небольшая впадина, с одной стороны которой, громоздилась искореженная техника, а по всему периметру раскиданы, уже пожухшие ветви пальм и кустарников. Рядом с источником, образовалась большая воронка от разрыва бомбы, диаметром метров пять, уже заполненная водой до краев. Ничего так, хорошая ванная, поплаваем. Пошел будить мою Ирэн. При свете дня, мы выглядели, скажем так, чудно, одним словом выглядели. Полностью белого цвета, и волосы на голове и ресницы, и одежда, все единого тона. Посмеялись друг над другом, но не громко, а так сдержанно.

Вооружившись, начали осмотр местности со всеми предосторожностями. Похоже, войска Асада ограничились только ударом с воздуха, проверку качества бомбометания не производили, как и зачистку. На трупах я не заметил контрольных выстрелов.

Затрофеили: пять десятков пайков, цифровой бинокль SonyDEV-5 с функцией записи, карты местности с нанесенными обозначениями. Облазил все, но нашел, привычную мне малую саперную лопатку, пусть будет на всякий случай. Оружие и боеприпасы не трогал, своих навалом, взял только сигнальный пистолет с большим запасом выстрелов разных цветов. Надо отметить, Ирэн уже не пугалась трупов. Вначале жалась ко мне поближе, а потом уже спокойно расхаживала по оазису, без опаски.

Как нормальная женщина, любимая, в первую очередь озаботилась мыльно-рыльными принадлежностями. Мыло, шампунь, зубная паста с новыми щетками, новые полотенца и новая местная одежда в упаковке, горкой возвышались возле пня пальмы. Если так дальше пойдет, то нам скоро нужно будет грузовичок подыскивать для перевозки имущества. Поэтому, волевым решением, попросил прекратить мародерский рейд, и заняться приведением в порядок своего внешнего вида, то есть заняться купанием и переодеванием. Предложение было встречено с энтузиазмом со стороны Ирэн.

Первой мылась Ирэн. Что сказать, великий итальянский живописец, график и архитектор — Рафаэль Санти, написавший свое знаменитое полотно «Три грации», не тех приглашал натурщиц. Моя любимая, одна одновременно, олицетворяла Невинность, Красоту и Любовь. Ирэн — само совершенство. Глаз оторвать было невозможно.

— Любимый, а как же, контроль обстановки, и все такое? Или ты решил меня окончательно смутить? — прикрываясь полотенцем, с улыбкой, спросила девушка. — Мне конечно приятно, что ты такими влюбленными глазами смотришь на меня, но давай пока оставим во мне некую загадку, на потом. Да и температура воздуха не летняя, одеться надо.

— Согласен, — еле выдавил из себя слово, пораженный красотой девушки.

Ирэн быстро вытерлась и переоделась в чистую одежду. Я тем временем пошел в пещеру, вынес наши пожитки и начал вытряхивать их. Несмотря на то, что я все прикрыл до начала копательных операций, пыли на вещах было достаточно. Затем произвел чистку всего нашего арсенала. И только после этого позволил себе помыться. Ирэн в это время охраняла, и естественно рассматривала меня, скажем так, без одежды. Я в отличие от любимой не смущался, мы в походе, можно немного отступить от всяких там этикетов и моралей, не переходя черту приличия.

Кофе, сваренный в трофейном котелке из трофейного пайка, показался нам наивкуснейшим из всех, ранее выпитых.

Затем начал изучать карты боевиков. Неплохой у них был начальник штаба, все обозначения нанесены грамотно, с указанием времени и дат. По всему выходило, что на нашем маршруте, есть еще два довольно крупных оазиса, свободных от чьего-то присутствия. Внимательно изучив предполагаемый маршрут движения боевиков, я пришел к выводу, что они торопились попасть в Эт-Танф, на военную базу США. Там проходят подготовку боевики из вооруженной оппозиции, цель которых не деть официальным властям Сирии и иранским группировкам, выйти на границу с Ираком.

От рассматривания карт и размышлений меня оторвал рев верблюда. Откуда тут взялся драмадер, я не стал задумываться, а просто встал, прихватив кусок веревки, и пошел на его голос. Животное приближалось к оазису в одиночку. Никакой упряжи и вьюка на нем не было, может, дикий или давно сбежавший от хозяина. На мое появление, верблюд никак не отреагировал, значит уже сталкивался с людьми и не боится. Применив кучу ласковых слов на арабском, подошел к верблюду, погладил, накинул на шею веревку и повел к воде.

Животное, припав к воде, не отрывалось минут пять, втянув себя не менее десятка ведер, а может, мне так показалось. Затем я подвел верблюда в остаткам кустарника. С какой жадностью началось уничтожение растительности, словами не передать.

— Милый, а зачем нам верблюд? — с недоумением спросила Ирэн. — Его нужно поить, кормить и ухаживать. Ты все это умеешь?

— Кое-какие навыки имеются, с этим разберемся. А еще это замечательное транспортное средство. На нем можно перевозить много полезного груза. Вот, например, ты устанешь, посажу тебя на верблюда, и сможем быстрее и дальше уйти. Займусь сейчас изготовлением примитивного вьючного седла и подобия уздечки. Тебя попрошу, если не боишься мертвецов и их запаха, поискать спальники или что-то толстое, для попоны.

— Первый раз меня грузом обозвали. Ладно, пойду искать, хотя уже вовсю несет трупным запахом, надеюсь отыщу чистое.

— Иди уже мой самый драгоценный груз, — легонько хлопнул по попе Ирэн. — У нас появился пустынный джип с приличным багажником, будем готовиться его заполнять.

Сказать, изготовлю седло, и реально изготовить, две большие разницы. Инструмента, для пилить, резать и тесать нет. С помощью найденного топора, удалась изготовить некую пародию. Зато на трех спальниках, моя конструкция, держалась очень даже крепко.

С учетом появившегося у нас транспорта, мы естественно увеличили свои аппетиты. Ирэн Принесла целую кучу, нужных в хозяйстве тряпок. Пять пластиковых канистры наполнили водой. Я принес три «шмеля» — реактивный пехотный огнемет — аэрозоль, который его еще в Афганистане окрестили «шайтан-трубой». Хорошая вещица, бьет где-то на двести метров, и на площади в пятьдесят-восемьдесят квадратных метров, уничтожает все живое. Такая себе носимая, крупнокалиберная артиллерия. Еще упаковал один РПК, семь АКМС с солидным запасом патронов, два ящика гранат Ф-1, большой кусок брезента. Количество неповрежденных пайков довели до сотни. От радиостанции с запасными аккумуляторами я не смог отказаться. На этом решил остановиться, драмадер не безразмерный, у него есть предел грузоподъемности. Очень не хочется чтобы он пал в пути.

Под вечер, мы с любимой подкрепились, напоили и нагрузили верблюда. В сумерках покинули, приютивший нас оазис. С транспортным средством, я намеревался пройти за ночь не менее сорока километров, на таком расстоянии находился следующий оазис, но еще больше я хотел отдалиться от американской базы. Вдруг направят сюда поисковую партию для выяснения.

Намеченный план удался, мы без проблем добрались до оазиса еще затемно, оборудовали место стоянки, разгрузили и обиходили животное. В общем отдохнули нормально.

На следующую ночь, на половине пути нарвались на семью бедуинов, раскинувших свой небольшой лагерь в пустыне.

Благодаря моему внешнему виду и знанию арабского языка, мы оценили особенности и качество бедуинского гостеприимства. Ирэн, как мы ранее договорились с ней, изображает немую, она ведь арабским не владеет. Понимает его, с пятого на десятое.

Самым главным в лагере был мужчина — Ашур, примерно пятидесяти лет. Десяток женщин, разного возраста, приходились ему женами и невестками. Полтора десятка детишек покотом, спали в войлочной палатке. Мы разделили с Ашуром вечернюю трапезу. Ирэн естественно, по арабским обычаям была препровождены в женскую палатку, где ее тоже накормили и напоили, несмотря на позднее время. Хозяин лагеря посетовал на войну, унесшей всех его четверых сыновей, теперь не знает, куда девать невесток. Предложил мне выбрать себе в жены двоих бездетных. Я, стараясь не обидеть Ашура, отказался, сославшись на отсутствие надежного жилища. Бедуин мгновенно предложил мне, продать ему, мою спутницу, зачем связывать себе руки женщиной. Ему же, Ашуру, лишний рот не в тягость. Видишь ли понравилась ему моя Ирэн. Только слово «добыча», охладило пыл бедуина. Чтобы не расстраивать Ашура, вручил ему один АКМС, приличным запасом патронов. Какой мужчина откажется от оружия!? Ашур не был исключением, о женщине речь больше не заходила. От него же я узнал, что поблизости по автомобильным дорогам рыскают, немногочисленные, но очень жестокие банды. Грабят всех под ряд. В пески они не заходят, боятся. Через час, попив с Ашуром кофе, мы двинулись с Ирэн по своему маршруту.

Рассказал любимой о попытке ее покупки бедуином. Возмущений было куча, а еще Ирэн очень переживала за угнетенных сирийских женщин, которых за людей не считают.

Покинув очередной оазис, меня начало одолевать возрастающее беспокойство. Слишком спокойно проходит наше путешествие, значит, надо ждать неприятностей. До цели нашего путешествия — Дамаска, осталось менее ста километров. Пошли более обжитые районы. Встречи с людьми неизбежны, и эти люди не всегда будут мирными жителями. Накаркал.

На дневку остановились в заброшенной деревне, в полуразрушенном доме — аль каимах, представляющий собой жилище, сложенное из разных пород дерева, обмазанное глиной. Не успели привести себя в порядок и позавтракать. На бывшую улицу деревни прикатили два джипа, полные боевиков, всего восемь человек. Я наблюдал за ними в бинокль. Они по хозяйски расположились в центре села, на удалении ста метров от нас. Из багажника одного джипа извлекли двух связанных мужчин, и начали их избивать ногами. Без труда я узнал на избиваемых летное российское обмундирование. Это мне совершенно не понравилось. На моих глазах будут по всей видимости убивать летунов.

Быстро объяснил Ирэн сложившуюся ситуация, попросил ее не высовываться до моего указания. Сам же взял РПК с двумя коробками патронов, проверил наличие запалов в гранатах разгрузки, закинул за спину один «шмель», и пошел выбирать удобную позицию. Такая обнаружилась метров через двадцать. Толстый и надежный дувал обеспечивал мне защиту от огня противника.

Первой очередью, мне удалось свалить четверых боевиков, остальные, как тараканы бросились в разные стороны. Летуны так и остались лежать посреди улицы без движения. Я сменил позицию, стараясь зайти боевикам во фланг, благо они не успели зафиксировать мою прежнюю. На новой позиции, начал высматривать своих оппонентов. Ага, вот один самый проворный решил оседлать джип и смыться. Прошил его вместе с автомобилем. Снова смена позиции. Осталось три нежелательных свидетеля. Где же они прячутся? И тут произошло чудо. Бандиты в три ствола открыли огонь по моей прежней позиции, прячась в развалинах дома. Не учли они, что РПК, да еще неслабого калибра 7, 62 мм, с расстояния менее ста метров, стенку прошивает. Выдал я несколько очередей от души. После первой, услышал вой, а последняя этот вой оборвала. Выждал некоторое время, пробежался, провел контроль всех боевиков, правка нужна была только одному, остальные уже пошли на встречу с Аллахом.

Побежал проверить летунов. Нормальные славянские лица, которые с трудом можно различить из-за ссадин и кровоподтеков. Славяне были без сознания, качественно их обработали. Поочередно перенес их к нашему укрытию. Ирэн разрезала им путы и начала приводить их чувство. Я тем временем, убрал все трупы в развалины, собрал все оружие и боеприпасы. Не забыл проверить автомобили на предмет продовольствия, не обнаружил. Но кое-что, привлекшее мое внимание, прихватил. Позже рассмотрю детально.

Усилия моей любимой увенчались успехом, один летчик начал приходить в себя. Он еще не мог нормально ориентироваться и сфокусировать взгляд на мне.

— Вы кто такие? — спросил я на арабском.

— Да пошел ты в…., - последовал мне ответ на великом и могучем языке.

— Не гоже своего спасителя посылать по матушке уважаемый. Я так понимаю, вас сбили. Если двое, то экипаж «крокодила» или «сушки». Да собственно без разницы на чем вы летали, сейчас вы пехота, и не самая лучшая. Вас когда сбили?

— Вчера, — еле слышно ответил летчик. — Дай попить, пожалуйста.

Протянул летчику флягу с водой. Не отрываясь, он ее вылакал в один прием.

— Извини всю выпил, — извиняясь вернул летчик флягу. — Меня Виктором зовут, а второго — Сергей. Мы экипаж вертолета Ми-28Н. Вчера поддерживали атаку правительственных войск в двухстах километрах от Дамаска на позиции группировки «Нусра». Отработали в целом нормально, на последнем заходе по нашей паре отработали одновременно два переносных зенитно-ракетных комплекса и три ДШКа. Ведущий успел уклониться, а нам ДШКа разнесли хвостовую часть. Грохнулись, почти в центре позиций боевиков, да так, что и сознания потеряли. В себя пришли, когда нас избивать начали. Сначала смерти ждал, а потом услышал, что нас хотят продать другой группировке за хорошие деньги. Те, якобы снимают видео казни российских и сирийских военнослужащих. Вот везли к месту встречи, а здесь ты. Спасибо.

— Со спасибами, потом. Вас ищут?

— Должны. У нас группа спецов есть для этого. Не знаю успеют выйти на след. Как я понял со слов боевиков, встреча назначена в этом селе в два часа по полудню.

— Ладно отдыхай. Второй твой пилот еще в себя не пришел, в голову ему прилетело сильно.

Подошел к Ирэн, поцеловал ее.

— Милая, ты как?

— Все нормально. Правда, страшновато немного. Это твои соотечественники?

— Да это российские пилоты, их вчера сбили. Но не это главное. Через пару часов у нас могут появиться очень плохие парни с очень плохими намерениями. Я сейчас возьму радиостанцию, и по открытому каналу попытаюсь связаться с россиянами. Если нам повезет, нас отсюда вывезут. Готова вкусить прелести гостеприимства русского спецназа?

— С тобой милый на край света готова идти. А если спецназ опоздает? Что будет?

— Будем отбиваться до последнего патрона. Живыми попадать в руки предполагаемых гостей не желательно. По словам Виктора, они специализируются на показательных садистских казнях.

— Связывайся, милый поскорей.

Взял радиостанцию, прихваченную мной еще у наемников и выставил аварийную частоту, слава Богу не забыл нужные цифры, для верности уточнил у Виктора. Все правильно, память не подвела.

— «Салех» вызывает «Красного бегемота», — произнес я. — «Красный бегемот», ответь «Салеху». Несколько раз выдал эту фразу в эфир. Тишина. Пришлось у Виктора узнавать его позывной. Скромно и без затей звучал его позывной «Тень 8».

— «Красный бегемот» ответь «Салеху» и «Тени 8», — снова надрываюсь в эфире.

— Да я козлина, если до тебя доберусь, то порву твой поганый рот, если ты еще раз попробуешь в эфир выйти, — прозвучало в динамике радиостанции. Там еще были некоторые слова, но я их писать не буду.

— Ты не матерись «Бегемотик», а думай, как побыстрее вытащить мою и «теней» задницу. К нам с проверкой едут очень нехорошие дяди.

— Чем докажешь, что ты «Салех»?

— Скажу так. Я знаю, где у тебя татушка бегемота набита, и что сказала твоя благоверная, увидев ее впервые.

— Об этом многие знают.

— А об отсутствии хвостика у бегемота, знают только трое.

— Тут ты прав. Чем еще подтвердишь свою личность? Настоящего «Салеха» убили.

— Известие о моей смерти сильно преувеличены, как говаривал некий американский литератор, по фамилии Твен. У тебя на правой ягодице родимое пятно в форме сердца. Могу, сказать, как тебя называла мама ласково.

— Этого не надо, я помню. У тебя кстати, ухо прокушенное заросло?

— Зашивали, человеческий укус вещь серьезная.

— Понял, давай точку.

— 33–20 — 36–23 минус пол лаптя.

— Все понял ждите.

Отложил радиостанцию, и пошел проверить «пополнение». Сергей тоже уже очухался, но говорить не мог, сломана челюсть. Рассказал им о сеансе связи. Тоже самое повторил на французском для любимой. Виктор сказал, что самое малое час, а то и два до прибытия группы эвакуации. Пока доложат, пока согласуют, и так далее. Свой личный код, летчик по открытой связи сообщить не может, не поверят. Из всего следует, надо готовиться к отражению атаки неприятеля. И этот неприятель нарисовался, выйдя на нас по радиостанции.

— Эй рюсский, — на плохом русском, проблеял, сын пастуха. — Жди, я уже иду. Найду, будешь умирать долго и больно. Оставь летчиков, где находишься и уходи, мы тебя не тронем.

— Не тебе, собачий сын говорить, что мне делать. Не тебе, внуку осла и падшей женщины, угрожать нормальным людям. Думаешь попасть после смерти к гуриям? Не выйдет, здесь у меня припасена для тебя свиная шкура, в которую я тебя оберну, — выдал я ему в ответ на чистейшем арабском. — Посмеешь приблизиться, умрешь, вместе со своими псами.

Ответа не последовало. Видно оппонент захлебнулся слюной от злости.

Не уповая на такой исход, начали готовить несколько огневых позиции по принципу круговой обороны. Таскали камни, выкладывали бойницы. По словам Виктора и Сергея, стрелки из низ не ахти какие. На небольшом расстоянии могут попасть, а на предельной дальности, одно молоко.

Пробежался по округе, наставил полтора десятка растяжек, оставил один коридор, со стороны запада. Свою любимую озадачил снаряжением магазинов.

Полтора часа пролетели незаметно. Эвакуаторов не было. А с восточной стороны я зафиксировал столб пыли, спешат гости.

Внушительно смотрелась колонна из трех джипов и одного бронетранспортера. Идут нагло, скорость не сбавляют. Достигли отметки сто пятьдесят метров, я там из камешков пирамидку сложил. Для начала с боевиками поговорил товарищ «шмель». Вмазал точно середину корпуса бронетранспортера. Вы клали консервную банку в костер? Знаете что с ней там происходит? Ее разрывает. Вот и бронетранспортер стал похож на такую разорванную банку. Разглядывать некогда, отработал оставшимися «шмелями» по джипам. Не всем понравилось. Даже кто-то случайно вышил, пытался стрелять по нашим позициям. РПК надежное и проверенное оружие, а еще очень убойное, шансов вышить от попадания его тяжелой пули мало. Да, собственно никто и не выжил в этой колонне. Я выпускал последнюю очередь, когда на колонну заходила пара «крокодилов» с явными намерениями стереть с лица земли даже металлолом, об останкам боевиков и говорить нечего.