Миссия «Один»

6

За всю ночь немцы ничего не предприняли — и утром тоже. Настроение у Таннера было паршивое, а когда к нему и Сайксу присоединился на наблюдательном пункте Шеванне, оно нисколько не улучшилось. Таннер, стараясь не обращать на француза внимания, наблюдал за немецким грузовиком, который ехал, громыхая, по долине. В небе снова загудел самолет.

Шеванне пожевал губами, потом произнес:

— Возможно, нам лучше уйти через горы.

Таннер уже думал об этом. Позади них возвышался покрытый снегом хребет 6000 футов высотой. Анна сказала, что места там дикие, дорог нет.

— Я считаю, что нам следует оставаться на месте, — сказал он. — Грузовик Сулхейма все еще на месте.

Шеванне, ничего не сказав, возвратился в хижину.

— Решительный же нам достался командир, — сказал Сайкс.

— Не знаю, Стэн, не знаю, — ответил Таннер. — Вчера, когда он приказал остаться здесь, решимости в нем было хоть отбавляй. Его беда в том, что он упорствует, когда не нужно, а когда нужно, не упорствует.

Время тянулось медленно. Около четырех немцы покинули ферму, однако из церкви никто из них так и не вышел.

— Что за игру они ведут, сержант?

— По-моему, они считают, что мы все еще где-то здесь, в долине, — сказал Таннер. — И чует мое сердце, они полагают, что мы покажемся, когда стемнеет.

Вскоре после шести во двор фермы Уксум въехало три грузовика с солдатами. Немцы, словно напоказ, еще раз обыскали всю деревню Ольстадт. А три часа спустя укатили, ревя моторами, снова.

Сразу после этого на наблюдательном пункте появился Шеванне.

— Значит, они уходят, — сказал он. — Как только стемнеет, выступаем.

— Это ловушка, сэр, — ответил Таннер. — Они оставили людей в церкви.

Шеванне переменился в лице:

— Вы уверены, сержант?

— Да. — Таннер окинул его взглядом с ног до головы. — Как я уже говорил, самое для нас главное — не нервничать.

Шеванне фыркнул и резко отвернулся.

Недолгое время спустя к ним присоединилась Анна.

— Интересно было бы знать, — сказал она, — кто-нибудь из вас спал сегодня? Вы нужны нам свежими и сообразительными.

— Я спал, — ответил Сайкс. — Вздремнул малость.

— Я — нет, — признался Таннер и тут же спросил: — А как вы? Надеюсь, мои ребята ведут себя прилично?

— Ну, — улыбнулась Анна, — они то и дело сквернословят, но каждый раз извиняются за это. А теперь, сержант, вам необходимо поспать. Это очень важно.

Она была права, понял Таннер, когда Анна ушла, а он вытянулся на земле, положил под голову рюкзак и закрыл глаза. Заснул он, несмотря на все неудобства, мгновенно, а проснувшись на рассвете, почувствовал себя здорово посвежевшим.

Сразу после трех на ферме зашевелились солдаты. Таннер увидел, как они один за другим скрываются за сараем. Вскоре оттуда показался грузовичок, которого он до сих пор не замечал, — грузовичок этот выехал на дорогу и покатил на юг.

Таннер доложил об увиденном Шеванне, прибавив:

— Это все еще может быть ловушкой.

— А что насчет солдат в церкви?

— Уехать могли и они. Однако наверняка не скажу.

Шеванне кивнул:

— Значит, будем ждать дальше.

В половине пятого Таннер увидел вышедшего из дома Сулхейма. Оглянувшись по сторонам, он быстро покинул двор и направился к лесу. Когда он появился в хижине, он был очень возбужден.

— Они ушли. Вас заметили по другую сторону гор. Немцы думают, что вы снова направились в Гудбрандскую долину.

— А те, что сидели в церкви? — спросил Таннер. — Они уехали раньше?

Сулхейм кивнул:

— Да. Офицер был уверен, что вы появитесь, как только стемнеет. И уже собирался уезжать, когда пришло сообщение о вас.

— Как же нас могли заметить там? — удивился Шеванне.

— Кто-то из норвежцев донес, что видел вас, — усмехнулся Сулхейм. — Понимаете? В наших краях живут самые большие во всей стране патриоты.

Они уложили рюкзаки и начали спускаться в долину. Никто их не обстрелял, ни одного немца нигде видно не было. Им пришлось провести несколько тревожных минут на ферме, пока Сулхейм устанавливал в двигатель генератор, его жена раздала солдатам хлеб и холодное мясо.

Наконец все было готово. Шесть часов утра, суббота, 27 апреля.

— Что вы скажете немцам, если они вернутся и обнаружат, что грузовик отсутствует? — спросил у Сулхейма Таннер.

— Скажу, что вы вернулись и забрали его силой.

— Тогда нам лучше связать вас. Иначе они заявят, что вы были обязаны сообщить им обо всем, едва мы уехали.

Недолгое время спустя все собрались у грузовика, оставив в доме связанных членов семьи Сулхейма.

— За руль сяду я, — сказал Таннер. — Я знаю эти машины.

Он забрался вместе с Анной и Шеванне в кабину, оглядел хорошо знакомый ему руль, педали. Включил зажигание, потянул на себя ручку переключения передач, нажал ногой на педаль стартера. Двигатель ожил, и Таннер вывел грузовик на дорогу.

Шейдт провел в Лиллехаммере еще одну отвратительную ночь, кляня неспособность своих людей поймать Одина. Когда же утром он снова пришел к Курцу и узнал о том, что ночные поиски оказались бесплодными, а информация, направившая их на западный склон Гудбрандской долины, — ложной, настроение у Шейдта только ухудшилось.

— Прошу вас, перестаньте так волноваться, — сказал ему Курц. — Идите подышите свежим воздухом.

Шейдт уже собрался последовать его совету, когда в дверь постучал штабной писарь.

— Донесение, герр майор. Поступило только что.

Шейдт схватил тонкий, содержавший расшифровку донесения листок. И пока он читал, по лицу его расползалась улыбка.

— Наконец-то, — произнес он, дочитав.

— Ну что, погода улучшилась, а? — улыбаясь, спросил Курц.

Шейдт кивнул.

Вскоре Целлнер в Треттене получил сообщение, правда другое. Он прочитал его с нараставшим волнением: «ОДИН ЗАМЕЧЕН В ДОЛИНЕ ЙОРЫ. У НИХ ГРУЗОВИК, НАПРАВЛЯЮТСЯ НА СЕВЕР. ЗАДЕРЖИТЕ ИХ. НЕ ПОДВЕДИТЕ. КУРЦ».

Таннер глянул в зеркальце машины. Он увидел Эрвуда и Хепуорта, придерживавших «брен», ствол которого лежал поверх заднего борта. Сидевший рядом с ними Ларсен вглядывался, приложив к глазам бинокль, в южную часть долины.

Поначалу они ехали в молчании, и Таннера это устраивало. Однако вскоре Шеванне заговорил.

— Скажите, Анна, — начал он, — вы всегда жили здесь, в Гудбрандской долине?

— Семья моя — да, всегда, — ответила она, — а я последние три года изучала медицину в Осло.

— Будущий врач. Наверное, вы очень умны.

Анна смущенно потупилась.

— Скорее всего, закончить обучение мне не удастся. С началом войны все прервалось.

— Война не продлится вечно. Да и в любом случае, врачи будут нужны всегда.

— При нацистах я становиться врачом не хочу, — ответила Анна.

— Нет-нет, конечно, нет. Но я уверен, нам удастся изменить ход событий.

— Надеюсь, вы правы, — с сомнением отозвалась Анна.

— Конечно, прав. У Франции самая большая армия в мире. Я знаю, все видели фотографии нацистских сборищ, но ведь это показуха. Они сумели стремительно захватить Польшу, однако поляки все еще сражаются верхом на лошадях. У Франции же армия в два миллиона человек, а танков и пушек у нас больше, чем у Британии и Германии, вместе взятых. Так что все будет хорошо, вот увидите. — Он похлопал Анну по колену.

Таннер почувствовал, как она поежилась. Да заткни же ты пасть, ублюдок французский, подумал он. Нашел тоже время.

— Конечно, — продолжал Шеванне, — в университете я не учился, зато учился в Сен-Сире, нашей военной академии.

— Эй, сзади, все чисто? — крикнул Таннер.

— Все чисто, сержант, — ответил Сайкс.

— Версаль, разумеется, великолепен, — соловьем разливался Шеванне. — Это…

— Где мы сейчас находимся? — перебил его Таннер.

Шеванне развернул на коленях карту. Анна заглянула ему через плечо.

— Вот здесь, — указала она пальцем. — Поднимаемся к долине Эспе, там есть горное озеро.

Дорога пошла вверх, мотор грузовика заревел.

— Давай, давай, — бормотал Таннер.

За крутым поворотом они влетели в колдобину. Люди в кузове закричали, а Анну резко бросило на Шеванне.

— Извините, — сказала она.

— Можете падать на меня, сколько захотите, не возражаю, — улыбнулся Шеванне.

— Что это за шум? — резко спросил Таннер.

— Я ничего не слышу, — сказал Шеванне.

Еще бы ты что-нибудь слышал, подумал Таннер, балаболишь не закрывая рта. Он напряг слух. Да, вот оно снова.

— Это самолет! — Он повернулся к Шеванне. — Вы что-нибудь видите?

Он еще не договорил, а Хепуорт уже закричал:

— Вон они! Два самолета, на пять часов. Идут вверх по долине.

— Гляньте на них в бинокль! — крикнул Таннер.

Шеванне высунулся, прижимая к глазам бинокль, из окна кабины. Грузовик опять набирал скорость. Таннер глазами поискал впереди место сбоку от дороги, в котором можно было бы укрыться, но ничего не нашел. Дорога оставалась прямой, и Таннер видел только ущелье. Здесь они были как на ладони.

— Одномоторные, сержант! — крикнул ему Ларсен.

— Пикирующие бомбардировщики! — сказал Шеванне.

Таннер старался не терять ясность мыслей. «Не останавливайся. Если они знают о Сандвольде, то атаковать нас не станут». Он надавил на педаль акселератора.

— Что вы делаете? — воскликнул Шеванне, испуганно вытаращив глаза.

— Продолжаю движение, черт побери. Чем быстрее мы едем, тем труднее в нас будет попасть.

К ним приближались два пока еще казавшихся маленькими, но хорошо различимых бомбардировщика. Трудно было сказать, на какой высоте они шли, около 6000 футов, прикинул Таннер.

— Они идут стороной, — сообщил Хепуорт. — Но того и гляди развернутся и спикируют на нас.

И точно, один из самолетов тут же зашел им в тыл и начал пикировать под углом почти в девяносто градусов. Казалось, он вот-вот врежется в грузовик, но нет, самолет из пике вышел. От брюха его отделилась и понеслась к земле темная, похожая на сигару бомба. Долю секунды спустя грузовик дернулся от раздавшегося сзади него оглушительного взрыва. Таннер выровнял машину, но тут из пике вышел второй самолет и сразу же послышался второй взрыв, на этот раз впереди.

Таннер вдавил в пол педаль тормоза, на миг потерял контроль над грузовиком, крутанул, возвращая «моррис» на середину дороги, руль. Завизжали и задымились покрышки, грузовик заскользил по каменистой дороге и остановился в облаке дыма.

— Вы с ума сошли? — завопил Шеванне. — Вы обращаете нас в неподвижную мишень!

— Только не в таком дыму. Да они и не собираются убивать нас. Хотят всего лишь остановить. — Таннер поднял стекло на окошке кабины и закашлялся, дышать в резко пахнущем жженой резиной облаке пыли и песка было почти нечем. — Сандвольд нужен им живым.

Самолеты ушли, не обстреляв их. И это подтвердило догадку Таннера о том, что целью неприятеля был захват Сандвольда.

Когда пыль осела, впереди обнаружилась большая воронка, занявшая три четверти дороги. Вокруг нее валялись осколки камня.

— Мать-перемать, — сказал, подойдя к краю воронки, Таннер.

Шеванне последовал за ним, затем подошли выпрыгнувшие из кузова Сайкс и Ларсен.

— А красивая все-таки работа, — сказал Сайкс.

— Мастерская, чтоб ее, — согласился Таннер.

— Я же говорил, выезжать надо было вечером, тогда бы люфтваффе нас не выследило, — сказал Шеванне.

— Ну что ж, сэр, — сказал Таннер и подмигнул Сайксу. — Если вы отведете ваших людей в сторонку, мы с капралом попробуем снова сделать дорогу проезжей.

Сайкс порылся в рюкзаке и вытащил две динамитные шашки.

— Видите, сэр? — улыбнулся он Шеванне.

Француз явно испугался:

— Хотите сделать еще одну воронку?

— Нет, сэр. Мы подорвем край склона. Получится ниша, в нее мы и проскочим.

Таннер быстро вернулся к грузовику, в котором ждали его остальные солдаты, и, подхватив свой рюкзак, сказал:

— Приготовьте лопаты. На дороге воронка от бомбы. Нужно миновать ее, и быстро.

Он достал из рюкзака бикфордов шнур, Сайкс обмотал им шашки и сунул их в ямку, которую успел выкопать в склоне.

— Может, отгонишь грузовик немного назад, сержант?

Таннер кивнул, обрезал шнур и побежал к грузовику. После того как Таннер сдал его на тридцать ярдов назад, Сайкс поднес к шнуру горящую спичку и побежал по дороге к Таннеру. Тот смотрел, отсчитывая секунды, на наручные часы. Запыхавшийся Сайкс подбежал к нему:

— Сейчас жахнет, сержант.

И снова безмолвие долины нарушил оглушительный взрыв, затем от озера прилетело его эхо. После того как на землю упал дождь из камней, щебня и песка, Таннер с Сайксом вернулись к образовавшемуся в склоне проему футов шесть шириной — то, что занимало прежде его место, оказалось теперь в воронке. Немного работы, и дорога снова станет проходимой.

— Ты гений, Стэн, — сказал Таннер и приказал солдатам очистить дорогу от камней и щебня.

Меньше чем через десять минут он начал понемногу подавать машину вперед. Крыло ее со скрежетом проехалось по склону, но затем грузовик сделал рывок и миг спустя оказался по другую сторону воронки.

Солдаты снова забрались в кузов, машина тронулась в путь.

— Через пару километров снова начнется подъем, — сказала Анна. — Наверху вы получите хороший обзор.

— А снег там лежит?

— На склонах еще лежит, но дорога к этому времени уже должна очиститься. Тут довольно много ферм, и местные жители следят за тем, чтобы дорога была проезжей.

Неожиданно показался краешек озера, и дорога пошла вверх. Поворот следовал за поворотом, лежащую впереди дорогу можно было разглядеть ярдов на сто, не больше.

— Почти добрались, — сказала Анна, и после очередного крутого поворота дорога наконец выровнялась.

— Какая тут дальность обзора? — спросил у Анны Таннер.

— Километра три-четыре, самое малое. Дорога пуста.

— Эй, сзади, вы что-нибудь видите? — крикнул Таннер.

— Ничего, — ответили ему.

Где же немцы? — удивлялся Таннер. Ферм вдоль высокогорной дороги стояло немало, однако ни единой живой души видно не было. И дорога оставалась пустой — ни повозки, ни человека, ни животного. Места эти казались безжизненными, было почти невозможно представить себе, что где-то идет война. Таннер напрягал зрение. Усталость начинала брать свое.

Что-то блеснуло вдали, мгновенно вырвав его из оцепенения.

— Вон там! — произнес он. — Что это?

Шеванне и Анна поднесли к глазам бинокли. Снова что-то блеснуло.

— Это они, — сказал Шеванне. — Конвой из четырех грузовиков. Километрах в семи, может быть, восьми отсюда.

— Что будем делать? — с испугом спросила Анна.

— Остановимся и поднимемся в горы, — ответил Шеванне.

— Здесь? — сказал Таннер. — Здесь и укрыться-то негде.

Он вгляделся в карту.

— А это что, долина? — спросил он, ткнув пальцем в крутой изгиб дороги.

— Да, вон за тем поворотом, видите, впереди, — ответила Анна.

— Хорошо. Там мы сможем бросить грузовик и укрыться в лесу.

К его облегчению, после поворота враг из глаз скрылся, а окрестный ландшафт оказался покрыт лесом. На самом острие изгиба дорогу пересекал ручей, у него Таннер и остановился.

— Всем из кузова! — закричал Шеванне. — Уходим к лесу!

Таннер нагнал его.

— Постойте, сэр! Если вы и ваши люди возьмут с собой профессора и мисс Ростад, мы с моими солдатами попробуем на какое-то время задержать фрицев.

Шеванне, помолчав, ответил:

— Хорошо.

— Мисс… Анна, — сказал Таннер, — куда вы собираетесь направиться?

— Вот сюда. — Она указала место на карте. — Это долина Скье. Там есть несколько хижин, в одной из них мы укроемся.

Она с трудом сглотнула, не сводя глаз с лица Таннера, словно пытаясь отыскать там нечто, способное внушить надежду на будущее.

— Видите тот пик? Там таких два. Пойдете почти строго на север — так, чтобы они все время были справа от вас.

— Отлично, — сказал Таннер. — Ждите нас в хижине.

Испуг из ее глаз никуда не делся, однако она повернулась и побежала вслед за остальными.

— Ко мне, ребята, — подозвал своих солдат Таннер. — Нам нужно остановить паршивых фрицев. Четыре грузовика, человек, я так понимаю, семьдесят.

Лица у солдат побледнели и вытянулись.

— Стэн, пришло время использовать нашу взрывчатку на полную катушку. Начинай минировать грузовик. У тебя есть пять минут. Дан, поднимись немного по ручью и сверни направо, в лес. Найди позицию, с которой будет видна дорога по обе стороны от моста. Остальные идут за Даном и подыскивают для себя укрытие. Все, вперед.

Эрвуд и еще пятеро солдат поспешили выполнить приказ.

Сайкс уже связал вместе четыре упаковки гелигнита.

— Что у тебя есть, сержант? — спросил он, сноровисто завязывая бикфордов шнур.

— Еще пять упаковок гелигнита и около десятка динамитных шашек. Ах да, и полдюжины гранат. Где собираешься разместить взрывчатку?

— Вокруг топливного бака. А одну упаковку засуну в двигатель.

— Детонатор?

— Граната на двери?

— Неплохо.

— Жалко гробить такую хорошую машину, — сказал Сайкс.

— Ради высшего блага, Стэн.

— Наверное. И все равно жалко. — Он вернул Таннеру бикфордов шнур. — Господин Шеванне, я вижу, сделал ноги.

— Это я его попросил. Кто-то должен приглядывать за профессором и мисс Ростад.

— Уговаривать его долго не пришлось. Мы снова остались одни, сержант.

— Да, — отозвался Таннер, — и мне уже стало намного лучше. Правда. Все готово?

Сайкс кивнул.

— Ладно. Тогда давай убираться отсюда к чертям собачьим.

Они покинули дорогу и полезли вдоль ручья вверх. Оглянувшись, Таннер увидел, как в паре сотен ярдов из-за поворота выезжает головной вражеский грузовик.

— Идут! — крикнул он и быстро вскарабкался по склону к деревьям. Эрвуд и Хепуорт лежали за выступом обнаженной скальной породы — с этой позиции хорошо простреливалась и дорога внизу, и ручей. Остальные бойцы расположились неподалеку, большей частью за деревьями, в углублениях крутого склона. Кое-чему они научились, подумал Таннер.

— Стэн, поднимись повыше, к началу ущелья, и возьми с собой вот это, — сказал Таннер, подобравшись к капралу со своим рюкзаком и сумкой от противогаза.

Он уже сообразил, какого дурака свалял во время перестрелки у хижины, держа при себе такое количество взрывчатки, и испытывать судьбу второй раз не хотел. Переложив в провиантскую сумку две динамитные шашки и три гранаты, он быстро вернулся к Эрвуду с Хепуортом.

— Хеп, отходи. Я помогу Дану с «бреном».

Вражеские грузовики приближались. Таннер расстегнул кнопки на кармашках с магазинами для пулемета, нащупал в своей провиантской сумке гранаты и винтовочные обоймы.

— Без моей команды не стрелять.

Он взял на прицел грузовик Сулхейма. Обвязанный гелигнитом бак находился по другую сторону «морриса», зато капот Таннер различал ясно. Тело его напряглось, когда первый грузовик миновал «моррис» и, проехав немного дальше, остановился по другую сторону моста. Черт, подумал Таннер, но тут же увидел, что следующие два грузовика встали бок о бок с машиной Сулхейма. Из обоих начали выпрыгивать солдаты. Таннер, затаив дыхание, наблюдал, как двое из них приближаются к «моррису». Однако солдаты, к большой его досаде, обошли грузовик кругом и открыли дальнюю его дверцу.

— Мать твою! — прошептал Таннер. — Они полезли не с той стороны.

Солдаты уже подняли крик. Гранату увидели. Таннер оттянул назад рукоятку затвора. Он знал — стоит ему выстрелить и начнется бой. Он нажал на курок.

Первая пуля прошла мимо, зато вторая ударила в капот, пробила тонкий металл и врезалась в упаковку гелигнита. Долю секунды спустя из «морриса» вырвался огромный огненный шар, воспламенивший шинели осматривавших машину солдат и поглотивший второй немецкий грузовик. Потом вспыхнул и третий, потом взорвался его двигатель.

— Черт побери, сержант! — прошептал Эрвуд.

— Открывай огонь, — ответил Таннер. — Это только полдела.

«Брен» затарахтел, выбрасывая пустые гильзы на голые камни. По обе стороны от горящих машин беспорядочно валились на землю солдаты, однако Таннер знал: преимущество, которого он добился, просуществует недолго. Сейчас его больше всего беспокоило то, что солдаты, ехавшие в первом и последнем грузовиках и оказавшиеся теперь по обе стороны от учиненной им бойни, могут начать обходить его позицию с обоих флангов. Плотный черный дым окутал дорогу, а с ней и головной грузовик врага. И это давало находившимся в нем солдатам отличное прикрытие, позволявшее им подняться по склону на другом берегу ручья. Миг спустя он услышал свист, а затем ярдах в двадцати справа от него прогремел взрыв.

— Что это? — крикнул Эрвуд.

— Минометы, бьют из-за дымовой завесы!

Еще два взрыва. Между стволами деревьев уже засвистели пули — солдаты из первого грузовика пришли в себя.

— Быстро, Дан, несколько очередей по первому грузовику! Бей сквозь дым!

Он и сам вслепую пустил туда несколько пуль. Послышался крик, в дыму кто-то упал, однако Таннер понимал: сейчас самое важное для него и его людей — успеть отойти.

Он вытащил гранату.

— Уходи, Дан. Раз, два, три! Пошел!

Эрвуд вскочил и тут же упал, вскрикнув:

— Руку зацепило!

— Давай сюда «брен», — сказал Таннер. — Я тебя прикрою.

Он вставил в казенник еще один магазин с тридцатью патронами, взвел затвор пулемета.

— Иди, Дан! — крикнул он, открывая огонь и чувствуя, как приклад «брена» лупит его по плечу. — Отходить! Всем отходить!

Вокруг падали все новые мины, однако вражеский пулемет молчал. Краем глаза Таннер заметил еще одну огибавшую головной грузовик группу вражеских солдат и дал по ней очередь из «брена». Вся стрельба велась по головному грузовику, но Таннер понимал, что солдаты из замыкающего тоже могут сейчас обходить их с фланга.

— Стэн! — завопил он и увидел, как капрал обернулся к нему.

Таннер лихорадочно замахал рукой: «Отходи! Отходи!» — и Сайкс кивнул. Впрочем, прежде чем отступить, капрал вытащил из своей сумки динамитную шашку. Таннер увидел, как Сайкс подпалил ее, отсчитал несколько секунд и швырнул в сторону врага. На склоне рвались и рвались мины. Потом громыхнула динамитная шашка Сайкса, и на краткое время враг прекратил огонь.

Таннер ползком покинул свою позицию, и над головой у него тут же засвистели пули. Он отчаянно оглядывал уходящий вверх склон, пытаясь найти укрытие. Впереди деревья, немного левее — еще одно, упавшее. Он задыхался, легкие грозили того и гляди разорваться. Снова выстрелы. Нужно проскочить всего несколько ярдов. Ноги соскальзывают. Где все остальные? Еще один взрыв мины, за ним другой. Он перебросил свое тело через упавшее дерево, перекатился, лег на бок, услышал взрыв, а потом почувствовал, как ударная волна приподнимает его и ударяет спиной о древесный ствол.

Очнувшись, он увидел с полдюжины обступивших его сапог — неприятельских. И, сфокусировав взгляд, понял, что смотрит в лицо не кому иному, как гауптманну Целлнеру.

В голове у Таннера пульсировала боль, в ушах стоял звон, во рту, полном песка, пересохло, и все же Таннеру хватило присутствия духа, чтобы поднять к глазам руку и взглянуть на часы. С того времени, как Шеванне увел Сандвольда в лес, прошло почти пятьдесят минут. Ладно, подумал он, уже кое-что.

Двое солдат рывком подняли его на ноги, и он оказался лицом к лицу с Целлнером. Немец улыбнулся, а затем врезал ему кулаком в живот. Сержант ахнул, согнулся в три погибели, однако солдаты тут же его разогнули.

— Где он? — прошипел Целлнер.

— Кто? — спросил Таннер.

Целлнер снова ударил его и повторил вопрос:

— Где он?

— Затрудняюсь сказать, — пробормотал Таннер.

— Довольно! — рявкнул Целлнер и ударил его в третий раз. — Скажешь ты что-нибудь или нет, нам это уже безразлично. Мы просто пойдем по следам и возьмем его.

— Нет, не возьмете. Его застрелят еще до того, как у вас появится такая возможность.

Целлнер вытащил из кобуры Таннера пистолет.

— Похоже, это мой.

Он проверил магазин, взвел курок и уткнул дуло пистолета в середину лба Таннера:

— Я обещал убить тебя — и убью.

Таннер улыбнулся:

— Ты идиот, Целлнер.

В глазах у Целлнера полыхнул гнев.

— Это были твои последние слова, Таннер.

Выше по склону припавший к земле Сайкс смотрел, не понимая, что же ему теперь делать, на своего сержанта. Когда взрыв бросил Таннера спиной на дерево, Сайкс поначалу решил отходить вместе с остальными солдатами, однако, повернувшись, увидел, как немцы поднимают сержанта на ноги. И, поняв, что Таннер жив, Сайкс счел себя обязанным остаться и помочь ему. Но как?

Самое правильное, решил он, чем-то отвлечь врага. У него еще оставалось несколько упаковок гелигнита и динамитных шашек, да и рюкзак Таннера был при нем. Он поднялся немного выше по склону, и на глаза ему попался обнаженный выход скальной породы, похожий на гигантский валун. Если заложить за ним побольше взрывчатки и валун покатится вниз по склону, это может помочь Таннеру вырваться из рук врагов.

Он снова взглянул на своего сержанта и застыл на месте. Офицер поднял руку с пистолетом и приставил его ко лбу Таннера. Сайкс отвернулся.

А затем прозвучал одиночный пистолетный выстрел.

Таннер вглядывался в стоявших за спиной гауптманна Целлнера солдат. Их было шестеро. У троих винтовки висели на плече, двое держали свои под мышкой, у шестого болтался сбоку ручной пулемет. Оружие, в общем-то, знакомое, хоть и посложнее того, что Таннер видел после боя у хижины. Теперь все будет решать только одно — заряжен он или не заряжен. Но ведь пулеметчик не станет, наверное, разгуливать с незаряженным оружием, если бой еще может возобновиться?

Таннер порадовался тому, что вынудил Целлнера говорить достаточно долго. Это дало ему возможность разглядеть все это. Однако теперь настало время действовать. Удерживая взгляд Целлнера своим, он слегка отвел назад левую руку и ударил его по руке. Целлнер выстрелил, но уже в небо, и в тот же миг правый кулак Таннера врезался ему в нос и в зубы. И пока лишившийся чувств Целлнер падал на землю, Таннер прыгнул на пулеметчика, сорвал у него с плеча пулемет и дал из него очередь.

Отдача едва не сбила его с ног, однако пули буквально скосили шестерых солдат, почти разрезав их надвое — целым остался лишь Целлнер, уже грохнувшийся оземь. Пустив еще одну короткую очередь в группу ошеломленно замерших в отдалении немцев, Таннер сорвал с пулеметчика сумку с магазинами и тут же увидел свою лежавшую на земле винтовку. Подхватив ее, он понесся вверх по склону.

Пули свистели вокруг, однако густо растущие деревья служили ему защитой. Он бежал, ведомый одним лишь инстинктом, пока его не заставил остановиться сотрясший землю взрыв. Снизу и слева донесся грохот камней, какие-то вопли, а затем он услышал крик: «Сержант! Сержант!» Его нагонял капрал Сайкс.

— Ты жив, Стэн! — Таннер улыбнулся, протянул руку, и капрал радостно пожал ее. — Я уж думал, тебя убили там, внизу.

— А я думал, что убили тебя, сержант!

Они побежали дальше и вскоре достигли опушки леса.

— Смотри! — сказал Сайкс. — Вон они, наши ребята! Все целы! Наша взяла!

По правую руку от них величаво возвышался горный пик.

— Это первый из двух пиков, о которых говорила Анна, — сказал Таннер. — Его и вправду не проглядишь.

Несколько мгновений спустя они уже нагнали своих солдат.

— Как дела, Дан? — спросил Таннер.

— Пуля только слегка зацепила меня, сержант.

— И хорошо, — сказал Таннер. — Где французы?

— Одни следы. Но хорошо различимые, — сказал Макаллистер.

— Я совсем выдохся, — сообщил Хепуорт.

— Я тоже, — присоединился к нему Белл. — Скажите, что далеко идти нам не придется, сержант.

— Хватит ныть, — ответил Таннер. — Вперед, ребята, мы улизнули от фрицев, так не сдаваться же им теперь.

Он сказал это не только своим солдатам, но и себе самому, поскольку был еле жив от усталости. К винтовке, рюкзаку, футляру от противогаза и провиантской сумке, которые он тащил на себе, прибавились теперь пулемет и сумка с дисковыми магазинами для него. Тяжесть их казалась Таннеру почти неподъемной.

И чем сейчас занят враг? Пока что его не видно и не слышно. Таннер вспомнил Целлнера и сказал себе, что врезал ему так, как и следовало врезать. Теперь этот фриц очухается не скоро. Последуют немцы за ними или будут пока заниматься собой, это зависит, решил Таннер, от того, сколько офицеров уцелело.

Он порылся в рюкзаке, отыскал кусок хлеба. Медленно жуя, он продолжал с трудом продвигаться вперед во главе своих солдат.

Таннер уже увидел второй из пиков, о которых говорила Анна, а затем вдруг различил далекое буханье пушек и сразу воспрянул духом. Бой идет под Квамом — значит, союзники все еще там! И он почувствовал, как ноги его словно оживают от притока невесть откуда взявшихся сил.

— Ребята! — улыбнувшись, произнес он. — Слышите пушки? Мы почти добрались до своих.

Макаллистер мгновенно повеселел.

— Ур-черт подери-ра, сержант! — рявкнул он.

Впереди выступила из-за деревьев какая-то фигура. Отличное прикрытие дают эти сосновые леса, подумал Таннер. Таннер приложил к глазам бинокль.

— Лейтенант Нильсен, — сказал он и помахал рукой.

— Выбрались! — произнес, улыбаясь во весь рот, Нильсен.

— Где все остальные?

— Прячутся в хижине. Я ждал вас, чтобы проводить. — Он хлопнул Таннера по плечу. — Рад видеть вас невредимыми.

Некоторое время Нильсен вел их по лесу, потом они снова вышли на открытое место и поднялись на гребень, за которым лежала долина. С гребня перед ними открылся огромный простор.

— Вот мы и снова в Гудбрандской долине, — сказал Нильсен.

Глухо бухали пушки, справа от гребня долину и реку Логен заволакивала пелена дыма. С неба доносилось гудение самолетов.

— Там идут тяжелые бои, сержант, — сказал Хепуорт.

Хижина стояла немного ниже гребня, сверху ее прикрывали деревья, однако из нее видна была деревня и излучина реки Шоа.

— Вы живы! — просияла Анна, когда Таннер вошел в хижину.

— Что там было? — спросил Шеванне.

— Мы уничтожили два грузовика и немалое количество солдат, какое — сказать не могу. Преследование, похоже, прекратилось.

— А ваш «брен»?

— Утрачен, — признал Таннер. — Зато я прихватил вот этот «шпандау».

Он похлопал по немецкому пулемету.

— Нам нужно спешить, сэр. Продолжать двигаться.

Шеванне приказал всем выступить в путь.

— Примерно в километре к западу от деревни есть мост через реку, — сказала Анна.

— Прекрасно, — ответил Шеванне.

Они спускались по крутому склону долины. Спускаться с гор Таннер любил еще меньше, чем подниматься на них, а сейчас колени у него совсем ослабли. Затем они пересекли долину — по диагонали, двигаясь на северо-запад.

Около семи они остановились над мостом через реку Шоа и увидели бомбардировщики, избавлявшиеся дальше на севере от своего смертоносного груза. Сомневаться не приходилось: основные силы союзников опять отступили. Таннер увидел в бинокль вражескую часть, блокирующую дорогу к югу от Шоа. Он опустил бинокль, постоял, ничего не говоря.

— Мы опоздали. — Это был голос Сандвольда. Таннер повернулся к нему. Лицо норвежца было мрачным от осознания поражения, от отчаяния. — Они бомбят отступающих союзников.

— Будь у нас в запасе пара часов, мы успели бы, — пробормотал Таннер.

— Я поступил так, как считал лучшим для нас, — сказал Шеванне. — И лейтенант Ларсен был со мной согласен.

— Да будет вам, — огрызнулся Таннер. — Командуете-то нами вы. И решение приняли вы, значит, вы и виноваты в том, что мы снова упустили шанс соединиться с союзниками.

Брось, одернул он себя, теперь нужно думать — рационально и трезво.

— Мы должны составить новый план, — сказал он. — Что вы предлагаете?

— Взглянуть на карту, — ледяным тоном ответил Шеванне.

По южной стороне долины Шоа шла на северо-запад проселочная дорога. До деревни Хейдал, стоявшей милях в десяти отсюда, других поселений не было, только фермы. В паре миль к югу от Хейдал имелся мост. Если выступить прямо сейчас, сказал Таннер, они смогут перейти по нему в темноте, а затем попытаться найти ферму, на которой можно будет передохнуть несколько часов перед подъемом на следующий горный кряж. За этим кряжем лежит долина Утта и городок Вогомо.

— Смотрите, — Таннер указал на карту, — вот дорога на север. Она проходит через Домбос и севернее соединяется с дорогой на Ондалснес — здесь. Избрав это направление, мы сможем держаться в стороне от основных ведущих наступление сил немцев, двигаясь, однако же, параллельно им.

— А что, если враг займет Домбос раньше, чем мы до него доберемся? — спросил лейтенант Ларсен.

Таннер пожал плечами:

— У вас есть идея получше? Может быть, нам удастся снова найти транспорт. В том же Вогомо.

— Хорошо, — сказал Шеванне. — Так и поступим. Но сначала нужно немного отдохнуть и съесть то, что у нас еще осталось.

Солдаты опустились на землю, начали рыться в рюкзаках. Таннер заметил, что Белла и Кершоу бьет дрожь.

— Послушайте, ребята, — сказал он, — я понимаю, мы получили серьезный удар, но теперь нужно думать о будущем. Не вешайте носы, я уверен, мы своего добьемся.

Солдаты с серыми от усталости лицами покорно кивали.

Таннер отошел немного в сторону, прислонился к стволу дерева. Сказанное только что и ему самому казалось бессмыслицей. Хотел бы он знать, надолго ли хватит солдатам готовности следовать за ним? И какие запасы сил у них еще сохранились?

Треснул сучок. Таннер обернулся.

— Простите, что потревожил вас, сержант, — сказал Сандвольд, — но не могу ли я поговорить с вами, недолго?

— О чем? — спросил Таннер.

Сандвольд уже оброс бородой, с проседью на подбородке, придававшей ему вид маститого мужа.

— Я хочу извиниться перед вами за то, что не поддержал вас на ферме. Если бы я сделал это, мы могли бы убедить лейтенанта Шеванне в вашей правоте и успели бы добраться до союзников. Я проявил малодушие, но мне казалось, что я не вправе вмешиваться, когда принимаются решения чисто военного характера.

— Сделанного не воротишь, профессор, — ответил Таннер, — однако нам еще придется принимать трудные решения. Если мы будем заодно, у нас появится больше шансов на успех.

Сандвольд кивнул:

— Хорошо, сержант.

Вскоре после этого Шеванне приказал выступать. Таннер еще раз постарался ободрить своих солдат.

— Мы сделаем это, ребята, — сказал он, — не падайте духом.

— Легко сказать, не падайте, — ответил Макаллистер.

— Послушай, Мак, — сказал Таннер, — к ночи мы доберемся до моста, а после того, как перейдем его, сможем отдохнуть.

Они шли, разбившись на пары. Неприятеля нигде видно не было. Тропа почти до самого берега реки тянулась по густому лесу, надежно их укрывавшему.

— Ты не волнуйся, сержант, — сказал шагавший рядом с Таннером Сайкс, — ребята они хорошие. Все будет нормально. К тому же мы малость подкрепились. А это здорово помогает.

— Возможно.

— Сержант, — помолчав немного, сказал Сайкс, — как тебе удалось удрать от тех фрицев? Я видел, как офицер приставил пистолет к твоему чертову лбу, а через миг услышал выстрел. И решил, что тебе конец пришел.

Таннер улыбнулся:

— Я просто отбил его руку с пистолетом. Когда он нажал на курок, пуля ушла в сторону. А потом врезал ему — хук правой.

— Так ты убил его? Офицера-то?

— Целлнера? Нет, не думаю. Вот нос я ему точно сломал, а может, и челюсть тоже. — Он усмехнулся. — У тебя после твоего отвлекающего маневра взрывчатка какая-нибудь осталась?

— Не много. Упаковка «нобеля» и несколько шашек.

— Это ведь благодаря тебе фрицы не наступают сейчас нам на пятки. Ты хорошо поработал.

— Сержант, — произнес Сайкс, — а вот интересно, как те бомбардировщики узнали, где мы находимся?

— Так немцы же безостановочно ведут разведку с воздуха.

— Да, но, пока не прилетели бомбардировщики, мы ни одного самолета не видели, верно?

— Ты что хочешь сказать?

Сайкс понизил голос:

— Я хотел бы надеяться, что среди нас нет шпиона.

— Шпиона? — Таннер уставился на него, приоткрыв рот. — Ты шутишь, Стэн? И кто же это?

— Да откуда ж мне знать?

— Погоди, но как бы он мог выходить на связь с неприятелем? Мы же все время держимся вместе.

— Не все время, сержант. Мы, бывает, и спим, а бывает, кто-то отходит в сторонку, чтобы… ну ты понимаешь. И потом, мы ведь не знаем, что у норвежцев в рюкзаках. Может, там рация.

— И как же они пользуются ею?

— Не знаю. Я все время думаю о том, как эти немецкие псы угадывают каждый наш шаг, и объяснение нахожу только одно: кто-то на нас стучит.

— Ладно, Стэн, давай держать это при себе и наблюдать за всеми. Во всяком случае, за норвежцами.

Дальше они шли в молчании, Таннер обдумывал слова Сайкса. Идея казалась ему фантастической, и все же он не мог отрицать — создавалось впечатление, что враг предугадывает их ходы.

До моста они добрались без осложнений. В небе взошла серебристая луна, однако долина оставалась темной и тихой.

Они перешли мост. Стук подкованных ботинок по доскам заставил Таннера поежиться. Теперь все шли плотной группой, чтобы не терять друг друга из виду. Шли молча, трава, которой порос северный берег Шоа, заглушала звуки их шагов. Таннер понимал, что солдаты еле волочат ноги, как, собственно, и он сам. Каждый шаг давался ему с трудом.

— Скоро придется остановиться, сэр, — сказал он Шеванне.

— И это говорит человек, который считает, что останавливаться нам вообще не следует?

— Мне нужно передохнуть, — пробормотал Сандвольд.

Шеванне зажег спичку, вгляделся, прищурясь, в карту Анны.

— Похоже, Хейдал совсем рядом. Будем искать дом, в котором мы сможем провести несколько часов.

Очень скоро они увидели фермерскую усадьбу — темную, без единого огня, однако со свежими следами шин во дворе.

— Ларсен, идите взгляните, как там и что, — сказал Шеванне.

Ларсен и Нильсен осторожно приблизились к дому.

Вернулись они с хорошими новостями.

— Дом пуст, — сообщил Ларсен. — Хотя совсем недавно в нем кто-то был.

— Сержант, — приказал Шеванне Таннеру, — выставьте часовых. Все остальные — за мной, в дом.

— Хеп, — сказал Таннер, — мы с тобой заступаем первыми.

Хепуорт застонал:

— Ну почему обязательно я, сержант?

— Раньше начнешь, раньше закончишь. Встань вот здесь и наблюдай за дорогой.

Сам Таннер перешел, прихватив пулемет, на другую сторону дороги. Немцы, рассудил он, могут прийти только с одной стороны, со стороны Шоа. Он положил на землю винтовку, поставил пулемет на сошки.

С удовлетворением убедившись в том, что при любом признаке приближения врага он сможет поднять тревогу, Таннер присел на берегу реки, обдумывая свой недавний разговор с Сайксом. Он не сомневался в том, что Сандвольд шпионом быть не может, и все же в первые дни оккупации профессор находился в Осло. Возможно, то, что он рассказал о своей матери, — просто выдумка. Хорошо, теперь Ларсен с Нильсеном. Опять-таки маловероятно. Если бы один из них был шпионом, он просто убил бы другого и сдал Сандвольда немцам.

Анна. По правде сказать, в последние два дня он думал о ней очень часто. Нельзя отрицать того, что она была им очень полезной — может быть, даже слишком полезной. Но если Анна предательница, как она передает информацию о них? Рюкзак у нее, конечно, имеется, но не слишком ли он мал для рации? И какие у нее могут быть мотивы? Бессмыслица.

Есть, конечно, и Шеванне. Он на каждом шагу совал им палки в колеса, и все-таки шпионом француз быть не мог — в этом Таннер не сомневался. Хорошо бы все же поспать. Может быть, после этого ему удастся увидеть все с большей ясностью.

Час спустя Сайкс и Белл сменили его и Хепуорта.

— Идите в дом, — сказал им Сайкс. — Мы там целую кучу банок с английской тушенкой нашли и несколько бутылок винца в придачу. Совсем недавно в доме стояли наши.

Войдя в дом, Таннер увидел сидевших за столом Шеванне и Нильсена. Между ними стояли две бутылки вина — одна пустая, вторая опустошенная лишь наполовину.

— Где профессор? — спросил он.

— Наверху, — ткнул пальцем в потолок Шеванне.

Глаза француза выглядели немного остекленевшими, слова он выговаривал нечетко.

— Нам бы с Хепуортом пожевать что-нибудь. Мне сказали, тут есть тушенка.

— Oui, oui.[14] Банки вон там, разогрейте их. И выпейте вина.

Пока Таннер вскрывал две банки тушенки с овощами, Шеванне наполнил стаканчик вином, пролив часть его на стол.

— Тост, сержант, — сказал он, подтолкнув стаканчик в сторону Таннера. — За то, что мы еще живы.

Таннер покривился:

— Только не благодаря вам.

— Что вы сказали, сержант? — заплетающимся языком спросил Шеванне.

— Вы слышали, — ответил Таннер. И отвернулся к плите.

— Да как вы смеете?

— Как я смею что? — спросил Таннер. — Если бы не вы, мы не сидели бы сейчас в этой дыре. Напивайтесь, если вам так хочется, но помните: через несколько часов нам выходить, и дожидаться вас я не стану.

И Таннер снял банки с плиты.

Он отыскал Хепуорта, который уже почти заснул, сидя на лестнице, зашел в одну из комнат первого этажа. Чиркнув спичкой, увидел на столе у очага наполовину сгоревшую свечу, зажег ее и приступил к еде, поглядывая по сторонам. В очаге лежала стопка полуобгоревших документов. Взяв верхний листок, Таннер увидел отпечатанные вверху его слова ЖУРНАЛ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИИ. Рядом с ними было приписано карандашом «148 пех. брг». Выходит, здесь находился штаб бригадного генерала Моргана, подумал он. И всего несколько часов назад.

Он лег на пол у очага и мгновенно заснул.

Проснулся он оттого, что кто-то потряс его за плечо.

— Сержант! Это я, Белл. Меня за вами капрал послал.

Таннер поднялся на ноги, взял винтовку и, спотыкаясь, вышел во двор. Сайкс стоял у ворот.

— Что такое? — спросил Таннер.

— Кто-то покинул дом, — прошептал Сайкс. — Кто, я не разглядел, но он пошел в амбар. Он и сейчас там.

Таннер с Сайксом крадучись приблизились к амбару, помедлили у его приоткрытой двери. Сердце Таннера колотилось.

— Прикрой меня, — прошептал он и толчком распахнул дверь.

Таннер настороженно вслушивался в тишину, но ничего не слышал. Сайкс с Беллом стояли у него за спиной. Он нащупал в кармане спички, зажег одну. Света она дала совсем мало, однако позволила различить лошадиные стойла. В последнем спала на охапке сена та самая загадочная персона.

— Мисс! — позвал Таннер.

Анна мгновенно проснулась.

— Да, сержант? — И она села, моргая.

— Мы слышали, как кто-то вышел из дома, — сказал Таннер. Он вдруг почувствовал себя совершенным дураком. Сайкс зажег еще одну спичку. На сене рядом с Анной ничего не было — ни рюкзака, ни уж тем более рации.

— Простите, — сказала Анна. — Это из-за лейтенанта. Он напился.

— Что сделал с вами этот мерзавец?

— Да ничего. — Она попыталась встать на ноги, и Таннер, шагнув вперед, протянул ей руку. — Он… ну, он был пьян и приставал ко мне.

Она приняла руку Таннера. Пальцы у нее были холодные, сильные.

— Мне не хотелось поднимать шум. — Спичка погасла, однако рука Анны осталась в его руке. — И я решила, что здесь меня никто не побеспокоит.

Таннер, чувствуя, как колотится, хоть уже и по другой причине, его сердце, сказал:

— Для вас безопаснее находиться в доме.

— Я уверен, лейтенант уже дрыхнет, мисс, — вставил Сайкс.

— Да, конечно, — сказала Анна. — Я понимаю.

Выйдя из амбара, Таннер подставил свои часы под свет луны.

— Ровно час, — сказал он. — Стэн, ты и Тинкер простоите на часах до половины второго, затем разбудите Мака и Кершоу, пусть они подежурят час, а потом поднимут меня. В половине четвертого нужно будет выходить. Идет?

— Все понял, сержант.

Таннер провел Анну в дом, а там к штабной комнате. В темноте он натолкнулся на девушку, извинился, потом прошептал:

— Вот здесь. — Он присел на корточки, услышал, как она тоже присела рядом с ним. — Хотите мою куртку?

— Нет-нет. Все хорошо. Мне и моей хватит.

— Тогда постарайтесь снова заснуть, — сказал Таннер.

Он закрыл глаза и вдруг ощутил, как пальцы Анны сжали его ладонь. Искренний это порыв или просто игра? Иди ты к черту, сказал он себе. На то, чтобы поспать, осталось меньше двух часов, а теплое прикосновение Анны наполняло его душу ощущением уюта, по которому он так стосковался.

Когда Макаллистер разбудил его, Таннер проснулся сразу. Он вышел из дома, чтобы последить за дорогой. Уже не в первый раз за те десять дней, что он провел в Норвегии, ему приходилось наблюдать, как встает над горами солнце.

Он вернулся в дом, поднял Сайкса, велел ему постоять на часах, затем разжег в плите огонь и разбудил Анну.

— Мне нужна ваша помощь, — сказал он. — Разогрейте на плите тушенку, ладно?

Она сонно кивнула.

— Как вы себя чувствуете? — спросил он, глядя, как Анна зевает и потягивается.

— Да вроде хорошо. Все оказалось гораздо труднее, чем я думала. Я не знала, что нам придется так мало спать.

Таннер улыбнулся:

— Ничего не поделаешь, особенность профессии.

— Я понимаю. — Она подняла на него взгляд. — Джек, как вы думаете, нам удастся добраться до своих?

— Конечно. Мы просто обязаны сделать это.

И он пошел будить всех остальных.

Солдаты один за другим входили в кухню, потягиваясь и зевая. Шеванне появился последним, глаза его припухли.

Пока все поглощали остатки тушенки, Таннер расстелил на столе карту.

— Анна, вам знакома эта часть гор?

— Я хорошо знаю Брингсфьеллет, пик над Вогомо, да и в самом городке бывала.

— А что здесь? — спросил он, указав на узкую, с крутыми склонами долину, уходящую на север от Хейдал. — Как по-вашему, здесь есть лес?

— Почти наверняка.

— Судя по карте, тут проходит тропа. Тянется она главным образом по склону, который глядит на юго-запад, значит, если нам повезет, снега на ней не будет. Я думаю, нам следует идти по ней.

— Извините, что вмешиваюсь, — произнес исполненным глубокого сарказма тоном Шеванне, — но решения здесь принимаете не вы, сержант.

Он склонился, дыша перегаром, над столом.

— Нам необходимо найти какой-то транспорт. Люди еще не отдохнули как следует. Хотя их самочувствие вас, сержант, похоже, не волнует.

Таннер тяжело вздохнул:

— Если нам подвернется транспорт, мы, разумеется, воспользуемся им, однако я думаю, что тратить время на его поиски не стоит. До Вогомо не больше дня пути, а там транспорт найдется.

— Вы не понимаете, что люди изнурены? — сказал Шеванне. — Нам необходимо найти машину.

— Мы должны выйти, пока нам еще ничто не грозит. Скоро здесь будут фрицы. Я пригляделся к небу. Три четверти часа назад оно было чистым, но сейчас на нем собираются тучи, похоже, дело идет к дождю. Поэтому нам необходимо как можно быстрее уйти отсюда под прикрытие леса. Отдохнуть мы сможем попозже. И сделать это лучше в таком месте, где можно будет выставить часовых и определить надежный путь отхода. Мы должны добраться до гор над Вогомо. Анна их хорошо знает.

— С Брингсфьеллет прекрасно просматривается река Утта, озеро и город, — вставила она.

— Значит, мы сможем его как следует изучить, — продолжал Таннер. — Не исключено даже, что мы окажемся там раньше немцев, тогда дальше будет совсем просто. Если же нет, можно будет сообразить, как добраться до дороги, которая идет из Вогомо на север. Вот на ней транспорт нам понадобится, согласен.

— Тропа, по которой мы пойдем, довольно легка, — прибавила Анна.

Шеванне повернулся к ней:

— О, я вижу, вы двое достигли — как бы это выразиться? — взаимопонимания.

Таннер побагровел.

— Это, конечно, прекрасно, — продолжал Шеванне, — однако вам, сержант, не следует позволять чувствам, которые вы питаете к мисс Ростад, влиять на ваши суждения.

И тут что-то внутри Таннера сломалось. Правая рука его, словно сама собой сжалась в кулак и двинула Шеванне по челюсти. Проделано это было с такой молниеносностью, что француз не успел даже попробовать уклониться от удара. Он просто повалился, потеряв сознание, на пол.

Черт, черт, черт, думал Таннер.

— Что вы себе позволяете, сержант? — лишенным выражения тоном осведомился Ларсен.

— Он сам довел меня до этого, — ответил Таннер.

Застонал, приходя в себя, Шеванне.

— Вы ударили офицера, Таннер! — прошипел он.

— Вы оскорбили меня и мисс Ростад.

— Вам следует извиниться, сержант, — произнес Ларсен.

Таннер вздохнул, потом сказал Шеванне:

— Я извиняюсь за то, что ударил вас, сэр.

— Не думайте, что извинением все и ограничится, — сказал Шеванне. — Когда мы вернемся к нашим, сержант, я подам рапорт и вас отдадут под военный суд. Я позабочусь о том, чтобы ваша карьера закончилась на…

— Довольно!

Это был голос профессора.

— Довольно, — повторил он. — Лейтенант, прошу вас, прикажите всем подождать снаружи. Вы, сержант, и вы, Ларсен и Нильсен, останьтесь.

Вмешательство профессора явно поразило Шеванне.

— Да, хорошо, — сказал он. — Всем выйти. Немедленно!

— Послушайте, — сказал Сандвольд, как только закрылась дверь. — Меня ваши распри не интересуют. Меня интересует только одно: я должен добраться до союзников, а ваша задача — помочь мне в этом. Хотите выдвигать против сержанта обвинения, когда все закончится, это ваше дело, но пока вам следует забыть о разногласиях, потому что, если позволите мне сказать это, лейтенант, ваши попытки подорвать авторитет сержанта Таннера, подрывают, насколько я могу судить, и наши шансы на успех.

Таннер мысленно улыбнулся. Молодец, подумал он.

— Далее, ясно, что сержант Таннер хорошо изучил местность, и план его мне представляется правильным.

Шеванне фыркнул:

— Профессор, вам следует оставить право принимать такие решения за мной.

— Я не нахожусь в вашем подчинении, лейтенант.

Шеванне взглянул, надеясь получить поддержку, на Ларсена с Нильсеном, однако не получил ее.

— Хорошо, — холодно произнес он. — Мы уходим.