Младший сын 2

Глава 8

Возвращаюсь озадаченный.

Во-первых, неприятно, когда тебя пытаются грабить (а что нападавшие полезли на рожон не просто так, я более чем уверен).

Во-вторых, буквально через несколько минут после всего, мне на комм приходит уведомление в приложении от Сельхоз Банка ЖонгГуо: при снятии наличных из банкомата, из страны снятия поступил запрос на взыскание подоходного налога и указанная сумма (пятнадцать процентов от снимаемого) банком была заблокирована до моего особого распоряжения. Надо ли перечислить в страну-держателя банкомата указанные налоги?

Тут же лезу в сеть смотреть ссылки на параграфы. Оказывается, в Федерации любой платёж физическому лицу из-за рубежа равен доходу на территории Федерации. Даже если это перевод собственных средств. Без вариантов. Если же это не так, то ты потом в конце финансового года (то бишь, до пятнадцатого февраля следующего) это указываешь при сдаче налоговой декларации. И авансом удержанную сумму можешь вычесть из своего налогового платежа.

Ну здорово. Молодцы.

Какое-то время неконструктивно нервничаю под забором дома Лолы и не захожу внутрь. В состоянии злобы, мысли в голову лезут самые неконструктивные. Например, их собственность у нас тоже ободрать. Как вернусь.

Придумать какие-нибудь высосанные из пальца условия и их доли в наших бизнесах тоже обложить чем-нибудь таким, пятнадцатипроцентным.

Теперь, кстати, становится понятным, почему промышленность и бизнес ЖонгГуо именно сейчас, в разряде мелкого и среднего, по темпам роста делает местных, как стоячих.

Попутно, мои разозлённые мозги против моей воли начинают прикидывать. Если закрыть границы и вступить в прямое противостояние – именно мы, с нашей спецификой экономики и менталитетом, можем и потерпеть закрытые границы лет пятнадцать. По крайней мере, именно на столько нам хватит текущих инженерных решений, которые импортируем отсюда. А те же дроиды вообще имеют заявленный срок эксплуатации до двадцати лет. Правда, нужны профилактика и ЗИП…

А вот местные без нашего зерна (пятнадцать процентов в мировом объёме) и без нашего мяса (примерно так же) – я бы посмотрел на них.

Что же до образования, то учиться массово вообще можно и в Жонгуо, они традиционно обособлены и ни в какие альянсы не лезут. Да и сложные инженерные решения оттуда хоть и менее долговечны, но дешевле пропорционально. То на то выходит. На транспортировке же – вообще выигрыш, поскольку мы граничим.

Понятно, что просчитывать подобные решения надо долго и научно, а не в режиме психанувшего взволнованного пятнадцатилетки, переживающего из-за того, что злые куффары на ровном месте нагрели его на триста монет.

Из неконструктивной тоски по трём сотням потенциально выброшенных денег меня вырывает звонок Лолы:

– Ты куда пропал?! Ирме ж в Корпус, ты же с ней идти должен!

– Под окнами гуляю, сейчас буду, – бормочу.

В доме, оказывается, все давно встали и местами даже собрались (это Ирма. Бабке и Лоле с утра никуда не надо). От завтрака за нас двоих отказывается Ирма:

– Мы лучше в Корпусе позавтракаем.

Идея так себе, но не буду спорить – не в том я состоянии.

Триста монет вроде и немного уже именно сейчас, но сводит скулы от несправедливости. Во-первых, ещё недавно мне бы за них неделю горбатиться. Во-вторых, я сюда не рвался, чтоб тут налоговым резидентом становиться. В-третьих…

Мудрая бабка Лолы не зря жила свои годы. Поглядев пару секунд внимательно на меня, она спрашивает на туркане:

– Какие-то проблемы?

Вываливаю всё, как есть, в полминуты.

– Ты же понимаешь, что это не самая большая твоя проблема сейчас? И это всё просто несерьёзно? – вздыхает она. – Ты же понимаешь, что сейчас просто неконструктивно нервничаешь?

Вынужденно соглашаюсь, пытаясь взять себя в руки. Через пару минут вроде удаётся.

Нам с Ирмой уже пора бежать, потому договариваемся с Лолой созвониться позже; перед выходом отдаю ей в её комнатный сейф на хранение три четверти снятой суммы (под округлившиеся глаза её бабки. Но не в Корпусе же на столе в комнате их хранить; там замок гвоздём открывается).

Ещё через минуту мы с Ирмой рысим по дороге в направлении к Корпусу.

– Так вот чего ты завтракать не стала, – доходит до меня. – Чтоб на полное брюхо не бежать? – выдыхаю на ходу.

Ирма молча кивает. Когда уже добегаем до колледжа и переходим на шаг, она объясняет:

– Я же не знала, что у нас есть деньги на такси, – она указывает взглядом на мой планшет, в который я положил оставшуюся часть суммы и с которым не намерен расставаться вообще, судя по тому, какая тут жизнь.

– Я о такси вообще не подумал, – признаюсь в ответ. – Чего-то так привык последнее время экономить и ходить пешком, что на рефлексе даже в голову не взбрело. Вот чёрт, мне перед тобой неудобно: получается, я жлоб, который девчонку бегать заставил.

– Ты оценил, что ни я, ни Лола не спросили, откуда деньги? – уголком рта улыбается Ирма, пролезая в дыру в заборе.

– Ну, – киваю, пролезая следом. – Есть ещё идеальные девушки в этом несовершенном мире! Хотя секрета здесь нет, – добавляю. – Вечером всё расскажу, когда дальнейшие планы будем обсуждать.

Старший воспитатель после «веселья» в ночь с субботы на воскресенье волевым усилием проигнорировал единственный писк комма, раздававшийся в воскресенье. Вообще, сигналов было несколько, но единый общий тон означал, что все сообщения приходят от одного и того же абонента.

Даже не звонок, подумал почти Директор Корпуса. Всего лишь сообщения. Ну его к чёрту, прочесть можно и в понедельник утром; а сегодня не стоит портить отдых рабочими вопросами. Будь это что-то важное – никто б текстом не общался, давно бы тысячу раз позвонили.

Когда же он в понедельник с утра, заняв место за рабочим столом и налив себе кофе, открыл-таки эти сообщения, он затем пару минут сидел, широко открыв глаза и хватая воздух ртом, как вытащенная из воды рыба. Попутно позабыв и о кофе, и о прочих прелестях начала рабочего дня у «маленького начальника».

Уведомление об открытии судебного производства по факту преступного бездействия Государства в лице него, Старшего Воспитателя. По поводу…

Уведомление об открытии судебного производства, уже не по факту, а в отношении, и не бездействия, а преступного д е й с т в и я власти, в лице Безопасника. Это из-за таззера, понятно…

Уведомление об открытии судебного производства по факту преступного бездействия Государства в лице администрации Корпуса…

Леонид минут пятнадцать бездумно смотрел на своё отражение в стеклянной дверце шкафа для бумаг. Кажется, суббота субботой не ограничилась.

Когда минут через пятнадцать к нему вошёл Безопасник, Старший Воспитатель молча подвинул к тому свой комм с уведомлениями из суда и глотнул уже остывшего кофе без сахара.

Безопасник мельком скользнул взглядом по экрану:

– Да чего ты мне это тычешь? Ты что, думаешь, мне копии не пришли? Все судебные уведомления в адрес Корпуса либо сотрудников я, слава богу, автоматически получаю. Я же почти сутки как в теме и р а б о т а ю, – Макс многозначительно выделил интонацией последнее слово.

– А я вчера не стал не то что отвечать, а даже смотреть в комм, – без интонации проговорил Леонид. – Думал, ничего серьёзного. Думал, если будет что-то важное, то те, кому надо, перезвонят. А раз пишут текстом, там какая-то фигня малозначительная.

– Да может оно и неплохо, что не стал читать, – чуть подумав, рассудительно кивнул безопасник. – Ты ж человек нервный. Да и что бы ты предпринял в воскресенье?!

– А ты что? – вяло отмахнулся Воспитатель. – Или у тебя был другой день недели?

– Мы, в отличие от вас, работаем семь дней в неделю. Двадцать четыре часа в сутки, – всё так же рассудительно возразил Макс. – И я как минимум спокойно выяснил всю обстановку, не тратя усилий на успокаивание тебя: ты бы мог дров наломать в горячке. Всё не так плохо. Смотри…

Дослушать Макса по горячим следам, однако, не вышло. В кабинет без стука ворвалась Лидия, сверкая глазами и тяжело дыша:

– Девочка пропала!

– Тщ-щ-щ-щ-щ-щ, – вяло поморщился Леонид. – Ты уже на девочек перешла?

Он решил больше не церемониться с любовницей (теперь – с бывшей любовницей, поправился он мысленно), когда стал очевиден факт её измен с химиком. И хорошо, если с ним одним… Заодно почему бы и не уколоть её при удобном случае, например вот так.

– Кто и куда исчез, внятно и спокойно! – поднял руку вверх Макс.

– Ирма после вчерашнего происшествия исчезла из колледжа, – Лидию чуть задел тон Воспитателя, но отношения она решила выяснять потом, наедине. – Вчера же выходной, дежурные думали, что она весь день в комнате. А что не выходит оттуда – так мало ли, может это из-за стресса или просто отсыпается. Сегодня утром не было на построении, но это на четвёртом курсе тоже так себе повод для беспокойства. Тем более, после воскресенья.

– Ну и чего ты кипятишься?! – начал раздражаться Леонид из-за дурацкой нервничающей бабы, отнимающей время тогда, когда есть гораздо более серьёзные проблемы и вопросы.

– Я отмотала камеры и посмотрела. Она вообще не возвращалась после отъезда с полицейскими, – Лидия, похоже, откуда-то была уже обо всём в курсе.

– Так может она в суде? Или на какой экспертизе? – резонно предположил безопасник в свете известного лично ему. – А там девку просто не стали в ночь отправлять? Да и оставили её у себя?

– Возможно, – резко сдала назад Лидия, нахмурившись и обдумывая услышанное. – Не подумала.

– Вот ты вначале думай, а потом сюда иди! – с удовольствием заорал Леонид, не стараясь больше сдерживать эмоции. – Пошла нахер отсюда!

Лидия бросила ненавидящий взгляд на Воспитателя и резко распахнула двери кабинета, собираясь выходить.

Лицом к лицу столкнувшись в открытых дверях с Ирмой и азиатом. Которого бы предпочла не видеть вообще.

Сделав над собой усилие, она всё же смогла проигнорировать пацана, стоящего вплотную, и обратилась к Ирме:

– С тобой всё в порядке?! Где ты была?! Почему так долго?!

– Всё в порядке со мной, – удивлённо кивнула Ирма. – Выходной же был! Задержалась по дороге сюда. Но до занятий ещё добрые полчаса, даже на завтрак успею.

Лидия, бессильно опустив плечи, молча уронила голову и вышла из кабинета.

– Могу войти? – подал голос от двери азиат, изучающе пялясь при этом на безопасника.

– Да, конечно! – удивлённо кивнул Старший Воспитатель. – Ко мне?

– Ну не к этому же, – пацан без всякого пиетета кивнул в сторону Макса. – С ним мы позже и в другом месте… попытаемся найти точки соприкосновения.

– Ты не сильно разогнался? – с демонстративным любопытством поднял бровь безопасник.

– Не сильнее тебя, – не полез за словом в карман азиат. – Хочешь прямо сейчас поговорить?

Пацан, глядя в глаза Максу, просто пошел навстречу. Макс полез подмышку и принялся судорожно лапать клапан, который как назло не хотел расстёгиваться.

– А ну СМИРРРРНО! – неожиданно для всех раздался крик Леонида.

Ирма и безопасник рефлекторно вытянулись. Азиат повернулся на крик и вопросительно поднял бровь.

– Не тебе, – уронил азиату Воспитатель и молча указал Максу глазами на дверь.

Тот пожал плечами и вышел.

Шагая по коридору к себе, Макс чуть остыл и был Леониду даже где-то благодарен. Судебная претензия парня сама по себе не стоила ничего: отмазывались и не от такого. Тем более что сам пацан в итоге остался практически здоров.

Претензии пацана в адрес Леонида безопасника вообще не волновала: Воспитатель сам обозначил, «каждый за себя».

Претензии пацана в адрес администрации – вообще пф-ф-ф-ф… Не стоят упоминания.

Это если брать всё по отдельности.

Если же в сумме, да ещё и синхронно – сумма претензий уже вполне могла стать проблемой. Но ведь и это было не всё. Пока не понятно в деталях, но за претензиями, как назло, виделась не только инициатива не в меру ретивых кадетов и приравненных к ним [узкоглазых]. Были кое-какие моменты, чётко указывавшие: за грядущими судебными разбирательствами явственно торчали уши МВД. Причём не дежурного капитана-военполовца, приехавшего на вызов медблока и отработавшего стандарт.

Друзья в Департаменте говорили, всё чуть серьёзнее. По косвенным признакам, в деле играл и Центральный Аппарат МВД в Столице, причём в лице Департамента Внутренней Безопасности.

Пока не были ясны детали (жалоба на Безопасность – вещь такая. Неприкасаемых в государстве формально нет). Но воевать с пацаном при невыясненных противниках и хз мотивах – не лучшее, что можно придумать.

И ведь вывел из себя, паршивец!.. с удивлением сказал сам себе Макс, заходя в кабинет. Ведь и правда чуть не сцепились прямо в кабинете! Надо успокоиться…

В это время в кабинете Директора.

– Скажите, пожалуйста, в какой роли я пребываю на территории Корпуса? – достаточно вежливо (для его обычного амплуа) спросил Воспитателя азиат после того, как Лидия и Макс ушли.

– Временно размещён в связи с распоряжением Кабмина, по межправительственному соглашению, в связи с… – уверенно ответил Леонид, поскольку формальное обоснование именно так и выглядело и ничему не противоречило.

– Я могу посещать занятия вместе с кадетами, пока я тут? – азиат вежливо склонил голову, ожидая ответа.

Несмотря на нервотрёпку в последнее время, на мозги Леонид пока не жаловался. Мгновенно прикинув все «за» и «против», он тут же сориентировался в изменившейся обстановке.

Пацан, которого он не знал, как удержать оговоренное время, сам проявил интерес к обучению!

Неожиданно! Авось и во вкус войдёт; тогда вопрос, как его тут удерживать нужное время, сам по себе решится. А если он, паче чаяния, приживётся и удержится (ну мало ли?) – то на него ещё и финансирование предоставят. Совсем по другим статьям и в весьма интересном объёме. Надо только один момент с ним, не отходя от кассы, утрясти…

– Буду только рад этому, – кивнул Леонид азиату, надевая на лицо маску спокойствия. Тем более что он действительно успокоился. – Но есть один момент. Ты очень своеобразно воспринимаешь свои права, которые отличаются, с твоей точки зрения, от прав остальных, ещё и в большую сторону. Я не могу допустить тебя с ножами к учащимся. У нас это категорически исключено. – Парень явно заколебался, и Воспитатель решил его дожать. – Есть информация, что у тебя было три клинка в момент инцидента на поляне.

– Где оставить на хранение? – что-то прикинув, решился пацан, засовывая руку в синюю сумочку из ткани на груди. – Но только так, чтоб я в любой момент мог забрать при выходе из Корпуса.

– Вообще-то, это категорически запрещено, – попробовал продавить собеседника по полной Леонид, но пацан спокойно смотрел в глаза. – Мы же не можем собственноручно, нарушая н а ш и законы, вооружать проживающих у нас несовершеннолетних.

– Давайте не спорить о разном, – на удивление вежливо возразил азиат. – Я не «ваш», это моё личное имущество; и вы меня не вооружаете. Речь идёт о выполнении мною ваших условий допуска меня к занятиям. Вы же не думаете, что одна сторона Статуса может в одностороннем порядке ставить условия другой, пусть и в нашем с вами масштабе? – пацан артистично изобразил иронию, мелкий козлёныш. – И не иметь при этом встречных условий? Либо это ваше образование в течение пары недель будет мне так важно всю оставшуюся жизнь?

– Да и хрен с тобой, любитель мармелада, – пробормотал Леонид, расслабляясь и успокаиваясь.

В принципе, всё не так и плохо. Не будем лезть на рожон взаимно; посмотрим, что из этого получится.

– Извините? – удивлённо переспросил пацан, повторно поднимая бровь за последние полминуты.

– Во-первых, на КПП в сейфе для бумаг у начальника караула можешь оставить, говорю, – весело ответил Леонид, протягивая руку к своему комму. – Это единственный сейф в Корпусе, к которому лично у тебя есть круглосуточный допуск. Во-вторых, ты даёшь мне сейчас слово больше никогда на территории Корпуса никого не резать. Сколь бы значимыми тебе не казались причины, – неожиданно даже для самого себя окончил Воспитатель.

– У меня есть допуск к местным сейфам?! – на этот раз, удивление пацана было искренним и незамутнённым.

– Не в том смысле, – поморщился, хихикая, Леонид. – Разумеется, ключи от сейфа тебе никто не даст. Но личное имущество ты в них хранить можешь. Ну, допустим, тебе надо где-то оставить большую сумму денег на хранение! – пацан явно не успевал мыслью за Воспитателем, нужны примеры. – И другие кадеты могут то же самое аналогично. Просто ключи от сейфов вам не доступны; ключи – только у тех, у кого надо. Круглосуточно лично тебе доступен сейф, который стоит на КПП. А ты же у нас гулять по ночам любишь, – едко окончил Леонид, с любопытством ожидая развития событий.

– Логично, спасибо, – кивнул после паузы азиат. – За объяснение. Какие гарантии, что мне потом всё вернут?

– С ума сошёл?! – теперь настала очередь Леонида удивляться. – Ты их сдаёшь под опись! Это специальный бланк, если что, и стандартная процедура! Тебе не кажется, что ты себя где-то переоцениваешь в нашей жизни? Кому т у т нужны твои ржавые железки ценой в полмонеты за дюжину, чтоб ты потом очередные кляузы в суде подавал? На сей раз, на преступное действие Администрации, выразившееся в воровстве твоего говна?! – возможно, так резко с детьми и не стоило, подумал тут же Леонид, но, что называется, не сдержался.

– Логично, – не обратил внимания на детали лексики пацан, снова кивнув. – Действительно логично… Спасибо ещё раз.

– Э-э-э, стой! Ты на какие именно занятия ходить-то собрался?! – ради проформы крикнул вдогонку Леонид, вытягивая носки туфель на стол. – И жду обещания!

Пацан развернулся на пороге:

– Я искренне надеюсь, что у меня не будет повода для применения оружия на территории Корпуса. Обещаю не начинать первым, – он выполнил какой-то ритуальный жест, явно активируя какую-то искру в подтверждение своих намерений и слов (жаль, Леонид был «холостым» и чувствовал это очень слабо). – Обещаю сдать три ножа в сейф на КПП. На занятия собираюсь ходить вместе с четвёртым курсом. Боюсь, иное мне будет не интересно.

– Ну, хоть так. Дерзай, – весело махнул рукой Леонид и, дождавшись закрытия дверей, снова включил кофеварку.

Девка вышла вместе с пацаном на шаг впереди.

Настроение было отличным: оказывается, и этим типом можно управлять. Что ни говори, педагогический опыт тоже чего-то стоит, даже в это время.

А теперь в таком духе бы провести буквально пару недель – и аминь. Говно-работу в говно-Корпусе говно-учителем можно сворачивать. Да здравствует работа в Министерстве!

– Забегу на КПП, сдам железки? – спросил Ирму на улице Бахыт.

– Я в двадцатой аудитории, пора нестись, – кивнула она в ответ. – Займу место для обоих. Второй этаж, конец коридора. – Затем она не удержалась и весело добавила. – А как ты теперь без своего арсенала? Ты же вообще без них шагу не делаешь?

– Во-первых, это же только на занятиях, – пожал плечами в ответ Бахыт. – Во-вторых, ты что, тоже за словами не следила? – Он распахнул на секунду на бордюре планшет.

– Е-е-ебать… пардон, – округлила глаза, прикрывая рот, Ирма. – Вот ты хитрожопый! – её лицо из удивлённого стало весёлым. – Ты же обещал три штуки сдать?! Ха-а-а, я ж не знала, сколько у тебя их внутри.

– Посеешь ветер, пожнёшь бурю. Это вообще ваши слова, если что, – пробормотал Бахыт, поворачивая в сторону КПП. – Я хоть кого первым тронул?

В коридорах уже было пусто: занятия начались.

Шагая по второму этажу, Ирма искренне веселилась от того, чему стала свидетелем: Старший Воспитатель явно хотел прогнуть Бахыта, отыгрываясь за прошлые психологические поражения.

Бахыт дал слово, подкрепив его искрой. И это было более чем серьёзно.

Но настоящие размеры его арсенала для остальных были секретом: кто ж знал, что у него два раза по три клинка?

Хи-и-и, прямо битва дипломатий: кто кого. Говоря прагматично, каждый остался при своём: Воспитатель рад, что его слушаются. Бахыт рад, что для него ничего не поменялось. Три ножа – всё равно много, поскольку рук у человека только две.

Из весёлых мыслей Ирму вырвали два дурачка, друзья Монни и Дэвида, вынырнувшие из дверей мужской физкультурной раздевалки посреди коридора:

– Тебя ждём! – радостно осклабился рыжий Виктор.

В мгновение ока её впихнули в раздевалку и рыжий зажал её голову подмышкой, нагнув саму Ирму в поясе вперёд.

– Ты же не думала, что в жизни всё так просто для нищеты? – раздался гнусавый голос второго сзади и под юбкой Ирмы оказались его руки.

– Какой чудесный повтор сценария, – проговорила она из неудобного положения. – Ничто не ново под Луной. Хоть бы какое-то разнообразие.

Нападавшие удивлённо переглянулись и чуть напряглись. На такую реакцию они явно не рассчитывали.

– А где Монни и Дэвида потеряли? – глухо продолжила Ирма из неудобного положения. – И почему вы решили именно в таком порядке? Почему не рыжий – первым?

Будучи наклонённой вперёд, она, согнувшись, смотрела назад и буквально через секунду добавила:

– Ну наконец! Где тебя носит!

Рыжий, отпуская её голову, уже шагал вперёд, а нога Бахыта, подбив коленки стоявшего у неё за спиной, коленом врезалась в его же затылок.

Рыжему, не долго думая, Бахыт засветил кулаком в грудь, выбивая воздух и отбрасывая спиной на стену.

– Ни на минуту не оставить, – проворчал Бахыт, беря её за руку и выводя из раздевалки.

– А я же тебе говорила, что тогда было не всё. Они ещё должны были попытаться, – хмыкнула Ирма, поправляя юбку одной рукой. – Блин, надо другого цвета трусы брать: синие раз в день рвут… Опять в задницу лезть будут…

– Потерпишь до конца занятий? Или ну его к собакам, этот Корпус? – серьёзно поинтересовался Бахыт.

– Не «ну», – покачала головой Ирма, открывая двери в аудиторию. – Надо все документы вначале в порядок привести, перед тем как свалим.