Млечный Путь № 4 2021

Как лист увядший, падает на душу^{1}

Осенний бледно-розовый закат,

Сосед горланит так, что вянут уши,

Один куплет пятнадцать раз подряд, -

Как расцветали яблони и груши^{2},

Потом, как темные курганы спят^{3}, -

Сосед уже неделю бьет баклуши,

Поскольку он районный депутат,

Партиец, и внештатник КГБ,

И чемпион чего-то по стрельбе,

И морда набок, и мозги петушьи.

Когда он буен, - сущий сатана,

Но лишь уснет, мгновенно тишина,

Как лист увядший, падает на душу.

Как лист увядший, падает на душу

Почти забытый мерный плеск весла,

Нам с тестем ли не знать повадку щучью

Таиться в камышах, где нет числа

Подлещикам, плотвичкам, - этой чушью

Она питается. Преподнесла

Природа хищным щукам прорву, тучу

Всего, чтоб та, насытясь, доросла

До той поры, когда, попав к нам в сети,

Докажет, как прекрасно на рассвете

Рыбачить, что не зря часы прождя,

С добычей возвращаемся на дачу,

А за окном - пожалте, как на сдачу,

Привычно монотонный шум дождя.

Как лист увядший, падает на душу

Осенняя нахмуренность небес,

Ни лучик не прорвется через тучу,

Не выйдешь ни с супругою, ни без,

И даже пса не выманишь наружу,

Он хоть дворняжка, все же не балбес

И твердо знает про погоду сучью -

Не зря прошел ускоренный ликбез.

О, милый край осенних непогод,

Я здесь давно, все знаю наперед,

Чтоб не озябнуть, приготовим пуншу

И скоротаем этот вечерок, -

Я напишу об этом пару строк.

Порывы ветра предвещают стужу...

Как лист увядший, падает на душу

Поездка в выходные по грибы.

Садимся, словно баловни судьбы,

В наш "Запорожец" - тряскую каруцу,

Он всю дорогу нас трясет как грушу,

Машина наша - транспорт голытьбы,

Колдобины и рытвины утюжу,

На колымаге, ставшей на дыбы.

В лесу под каждой елкой по грибу,

Жена гребет в корзину, я гребу,

В багажник загружаем все, кряхтя.

Прощай, до новых встреч, осенний лес!

Спешит домой усталый Геркулес,

Наш "Запорожец", жутко тарахтя.

Как лист увядший, падает на душу

Не музыка еще, уже не шум^{4},

Напоминая дудочку пастушью

И отвлекая от вселенских дум,

Заполонила все пространство, - в уши

Немолчный наглый комариный зум

Вторгается и там живет... Но глуше

Он стал: видать, мы шли не наобум.

И вот видавший виды драндулет,

Он ждет нас. Грязь стряхнувши со штиблет,

Мы покидаем девственную пущу.

Преград не знает верный вездеход

И, неуклонно двигаясь вперед,

Из грязи выбирается на сушу.

Как лист увядший, падает на душу

Суровый быт послевоенных лет.

Как, из чего готовили обед?

Висят плакаты с несусветной чушью

Про вкусных крабов, про икру севрюжью^{5},

А колбасы и сыра нет как нет,

Готовили овсянку - да погуще,

Да щи, да мой любимый винегрет...

Играли во дворе почти до ночи,

По фонарям палили, между прочим,

Мы пульками из гнугото гвоздя

И пели вздор дурными голосами,

Взирал на нас бесцветными глазами

Задумчиво с забора лик вождя.

Как лист увядший, падает на душу

Холодный свет ночного фонаря,

И сеет мелкий дождь, и как-то уже

Стал тротуар к исходу сентября,

Вдоль улицы протяжно и тягуче

Чуть слышен пряный запах имбиря, -

То ветерок пожухлых листьев кучи

Раздул... Так в шторм кусочки янтаря

Волной выносит на пустынный берег.

Никто средь ночи не заглянет в скверик,

И я его безлюдья не нарушу.

И лишь фонарь, как истукан, во мраке,

В своем дождем омытом лапсердаке

Взирает на бесформенную лужу.

Как лист увядший, падает на душу

Искрящихся снежинок легкий пух,

Лошадка тянет сани-волокушу,

На возчике засаленный треух,

На сани усадил свою милушу,

Вдвоем, приняв на грудь, горланят вслух

Похабные частушки про старух,

Про тяготы да канитель супружью...

Снегурка, Дед Мороз в смешном наряде -

И снег... Воспоминанье об отраде

Болит, как незажившая культя.

Я помню рой снежинок белоснежных -

Из детских снов, чарующих и нежных,

Иным предметам этот предпочтя.

Как лист увядший, падает на душу

Полночных окон негасимый свет^{6},

Я их немного в доме обнаружу -

Тех, что на мой вопрос дадут ответ:

Быть может, там, накинув плед верблюжий,

К утру допишет стих мой друг поэт,

А может быть, отведав бок севрюжий,

Эстет готов приняться за шербет.

Таких немного. Завтра будет утро,

И снова трудный день, и это мудро, -

Так будет впредь, как это было встарь.

Нет, крутоверть земная не устанет,

Назавтра утро новое нагрянет, -

Я брошу взгляд на вечный календарь.

Как лист увядший, падает на душу

Сирень, ее густой к исходу дня

Неодолимый запах. Я не струшу:

"Еще не раз Вы вспомните меня^{7}" -

Хоть шепотом сказать... Наш путь все круче,

Кузнечиков зеленых стрекотня,

Не ровен час^{8}, чего-то отчебучу...

Нет, ни к чему вся эта суетня!

Мой Бог, когда, когда все это было?

Годов не счесть. Виски посеребрило.

И был ли я тогда настолько храбр?

Как знать, как знать... Осенний человек -

Я знаю: лишь она продлит мой век.

Что ж, снова приближается ноябрь.

Как лист увядший, падает на душу

Размеренное тиканье часов,

Напоминая: время вездесуще

В горах, на море и среди лесов,

Оно едино для пожара в пуще^{9}

И для звучащих рядом голосов,

Которые все глуше, глуше, глуше, -

И вот уже не сыщешь адресов

Ни в памяти усталой, ни в блокноте,

Ни в притчах Соломона не найдете,

Круг на асфальте мелом очертя^{10},

Как сделать время хоть на йоту зримым,

Когда в краю берез полуднем зимним

Завьюжит, вихри снежные крутя^{11}.

Как лист увядший, падает на душу

Закатом освещенный небосклон,

Корабль, как будто прорисован тушью,

Уходит вдаль, куда-то под уклон,

За дальний горизонт, в пучину, в гущу

Соленых вод, в тот мир, где нет колонн

И портиков, где нет сравненья "суше", -

Там водяной простор, и почтальон

Туда ни кратких телеграмм, ни писем

Не принесет, и голубочком сизым^{12}

Не донесутся вести о земном...

Отдаться мне фантазиям нетрудно,

Пока бормочет медленно и нудно

Осенний мелкий дождик за окном.

Как лист увядший, падает на душу

С утра пораньше петушиный крик,

И рой наседок, слыша песнь петушью,

Слетают наземь. Долгожданный миг

Настал. Петух разрыл навозну кучу

И зерна для несушек отыскал,

Съел, правда, те, что повкусней, получше,

И отдохнуть взлетел на сеновал.

Вот так и наша жизнь - как скотский хутор^{13}:

Кто раб, кто мироед, взнесенный круто,

Кто кормится дерьмом, а кто зерном.

А я пишу цурэновы сонеты,

Ищу вопросы, а потом - ответы,

И хочется подумать о земном.

Как лист увядший, падает на душу

Дразнящий запах детства, запах грез, -

Ну где его еще я обнаружу,

Как не в краю непуганых берез.

С друзьями сев на сани-волокушу,

По Волховской, как будто под откос,

Летим, и ветер обжигает уши,

Наглеет и свирепствует мороз.

Нет больше снега с запахом полыни,

Остался в памятной карельской стыни...

Не плачь о том, что, в детстве упустя,

На склоне лет пытаешься восполнить,

Поведай-ка о том, что можешь вспомнить

Под свежий хруст соленого груздя.

Как лист увядший, падает на душу

Привычно монотонный шум дождя,

Порывы ветра предвещают стужу,

Наш "Запорожец", жутко тарахтя,

Из грязи выбирается на сушу,

Задумчиво с забора лик вождя

Взирает на бесформенную лужу,

Иным предметам этот предпочтя.

Я брошу взгляд на вечный календарь:

Что ж, снова приближается ноябрь,

Завьюжит, вихри снежные крутя.

Осенний мелкий дождик за окном,

И хочется подумать о земном

Под свежий хруст соленого груздя.