Модная любовь

Глава 15

— Я не должна надоедать тебе своими проблемами, Рой. Думаю, все дело в том, что я никогда не работала с кем-либо подобным Мэвис Лоренц.

— У нее всегда был острый язык, насколько мне известно. На твоем месте я бы не очень беспокоился из-за нее. По-моему, люди стоят столько, насколько они хорошо выполняют свою работу, а не столько, сколько они о себе воображают.

Они ели экзотическое японское блюдо из говядины и овощей в ресторане «Фуджи». Цены были очень скромными, но Хелен хотела заплатить за себя сама. Она тактично сказала об этом Рою до того, как они вошли в ресторан, но он с улыбкой возразил ей. И, чтобы она не переживала, добавил:

— Мой друг работает в кассе театра, так что он оставил мне не слишком дорогие билеты. Я уверен, тебе понравится спектакль. Тебе сейчас необходимо расслабиться.

Так хорошо быть просто рядом с Роем, подумала Хелен. После дневной нервотрепки она уже чувствовала, что начинает успокаиваться. Мэвис сегодня была особенно язвительна. Пять раз до половины пятого она заставляла Хелен переписывать первую страницу очерка и наконец нехотя произнесла нараспев: «Теперь не так плохо. Но хорошему журналисту не нужен целый день, чтобы написать одну-единственную страницу. Если ты собираешься оставаться с нами, Хелен, тебе не мешало бы поработать над собой».

— Мисс Лоренц говорила тебе, когда она собирается взять отпуск, Хелен? — спросил Рой за десертом из апельсинов и миндального печенья.

— Нет, не говорила.

— Мистер Ларкинс уходит в отпуск на следующей неделе, и я буду замещать его… Впрочем, я сам позвоню ей завтра. Однако это странно.

— Что, Рой?

— Ну, мистер Харви не предупредил мистера Ларкинса о том, что берет эту неделю отпуска, а я думал, ему понадобятся отпускные деньги. Ты все еще ничего не слышала о том, где он?

— Ни слова.

— Это в общем не так уж и важно. Уверен, что он сможет продержаться неделю без своего чека, — улыбнулся Рой. — Я с нетерпением жду октябрьский номер с твоим первым очерком.

— Ты так внимателен, Рой. Но мне ужасно неловко использовать тебя как жилетку для слез, и я веду себя так по-детски.

— Хелен, это самый лучший комплимент, какой ты могла бы сделать мне, если хочешь знать.

Она вспыхнула и сделала глоток чая, чтобы скрыть свое смущение:

— Но мне еще так многому надо учиться, Рой. Может быть, я никогда не смогу хорошо писать о моде. Ведь одного моего желания недостаточно.

— Для тебя достаточно. Ты все стараешься довести до совершенства. Ты хочешь писать лучше и много работаешь, чтобы научиться. И ты уже начинаешь чувствовать моду. И у тебя много друзей. Я знаю, что мистер Ларкинс очень хорошего мнения о тебе. И мисс Френч, и мистер Эймс тоже.

— Мистер Эймс? Но ведь он только один или два раза говорил со мной с тех пор, как я стала работать здесь.

— Мистер Эймс знает все обо всех сотрудниках «Мод», можешь быть в этом уверена, Хелен. Он интересуется людьми, так же как и ты. И он получает полную информацию от мисс Френч обо всех новых служащих. О тебе у него самые хорошие отзывы. Я знаю, потому что мне говорила мисс Френч.

— Как здоровье мистера Эймса? Я так расстроилась, услышав, что ему будут делать операцию.

— Мисс Пэрди сказала мне вчера, что его уже прооперировали и он поправляется. Конечно, пройдет много времени, прежде чем он вернется в редакцию.

— Я так надеюсь, что у него все будет хорошо, Рой. Я встречала его всего несколько раз, но он такой милый и дружелюбный человек. И он так хорошо отнесся ко мне.

— Хелен, к тебе невозможно относиться плохо. Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Или, может быть, не знаешь?

Она снова покраснела и опустила глаза, нервно передвигая ложки:

— Ты… ты мне тоже очень нравишься, Рой.

— Я очень рад. И я не хочу смущать тебя тем, что хочу сказать. Ты не должна мне отвечать. Просто я хочу, чтобы ты знала: я люблю тебя, Хелен. Когда-нибудь, когда я смогу взять экономическую ответственность за семью, я сделаю тебе предложение.

— Рой… ты… тебе не следует говорить мне это. — Хелен запиналась, сильно взволнованная. Она хотела сказать ему, что это невозможно, даже потом, так как она уже помолвлена. Хелен всегда боялась, что Рой рано или поздно признается ей в любви, но сегодня она так сильно нуждалась в его дружбе. Однако Бен Харви просил ее держать их помолвку в тайне. Она не должна была говорить даже Глории, хотя, конечно, Глория и Джим не проболтаются. Хелен просто не могла не разделить свое счастье с двумя самыми близкими друзьями. Но, хотя и Рой ее друг, она не имела права ничего говорить ему. А не выдавая своего секрета, она не могла лишить его надежды, солгав, что помолвлена с каким-то мифическим человеком, только чтобы отказать ему. Это тоже было бы нечестно. Хелен оказалась в затруднительном положении.

— Я знаю, что не должен говорить тебе это сейчас, Хелен. Если честно, — он улыбнулся ей той тихой, нежной улыбкой, которая Хелен так нравилась, — то я пока не могу позволить себе думать о женитьбе. Но надеюсь, что скоро все изменится, и ни на ком другом я бы не хотел жениться.

Если он будет продолжать в том же духе, она заплачет, Хелен это точно знала. Отчаянно она искала какую-нибудь тему, которая перевела бы этот слишком мучительный для нее разговор на другие рельсы. И она нашла ее.

— Рой, — спросила она, а ты не хочешь уйти из бухгалтерии и найти более интересную работу, где тебе будут платить столько, сколько ты действительно стоишь? — Хелен сказала это, потому что помнила, как Джим отзывался о Рое, как об очень способном человеке, и она знала, что Джим прав.

Рой минуту смотрел на стол, сморщив лоб и обдумывая ответ. Потом произнес:

— Мне нравится то, что я делаю, Хелен. Может быть, кому-то моя работа кажется скучной. Но на самом деле это не так. Я вижу прибыли и потери, могу планировать расходы, связанные с «Мод», могу предложить мистеру Эймсу способ сохранить кое-какие деньги более эффективной работой. Ведь это тоже важно. И я все время учусь, а это то, что должен делать каждый, выполняя какую-то работу. — Затем он взглянул на часы и воскликнул: — Боже, если мы хотим успеть к началу, нам надо поспешить!

Их места в театре были в задних рядах партера. Однако слышно и видно было достаточно хорошо, и пьеса оказалась очень веселой: о молодом адвокате, его импульсивной молодой жене и об их соседе, представителе богемы, которого новобрачная пыталась женить на своей консервативной матери.

Хелен смеялась до слез и часто поглядывала на Роя, которому тоже было очень весело. Хелен почувствовала себя настоящей жительницей Нью-Йорка, и это было чудесно.

После спектакля Рой хотел отвезти ее домой на такси, но Хелен разубедила его, сказав, что предпочитает автобус — он движется медленнее и можно больше увидеть. Автобус, в который они сели, оказался почти пустым, и они устроились на заднем сиденье. Хелен смотрела на ярко освещенные витрины, разноцветные неоновые вывески, многочисленных прохожих. Даже поздним вечером Нью-Йорк жил деятельной жизнью.

— Тебе не собираются поручить написать новую статью, Хелен? — спросил Рой.

— Да, я как раз хотела рассказать тебе. Только думаю, что теперь мисс Лоренц вряд ли поручит мне сделать какой-нибудь материал, уж очень сильно она критиковала меня сегодня.

— Я говорил тебе, чтобы ты не очень беспокоилась из-за мисс Лоренц. Естественно, что, будучи женщиной, она ревнует ко всем девушкам в редакции, которые получают возможность поставить фамилию в журнале. Ну, так о чем этот второй очерк?

— О, Рой, это очень интересно, по-человечески интересно. На рынке моды появилось новое замечательное платье с геометрическим рисунком, и человек, который создал его, — дядя чемпионки по лыжам Бонни Тондрелл. Представляешь, он занялся женской модой просто в шутку, когда учился в колледже, и его попросили обеспечить костюмы для их музыкального шоу!

— Это действительно интересно, Хелен. Как его зовут?

— Стэн Вильямсон.

— Понятно. И большой очерк?

— Мистер Харви сказал, что оставил шесть страниц.

— Много. И материал будет под твоей подписью?

— Да, Рой. Это так чудесно. Но сегодня я переписала первую страницу раз шесть, прежде чем мисс Лоренц наконец одобрила ее. И даже тогда она сказала, что начало всего лишь неплохое.

— Она явно издевается, потому что не любит тебя, Хелен. Впрочем, она и раньше не ладила со многими своими сотрудниками. Мне рассказывала Лаура Френч. Так что не спорь с ней, просто старайся работать как можно лучше. Все будет прекрасно, вот увидишь. Это не твоя остановка?

— Да. — Хелен потянулась и дернула шнур. — В твоих устах все кажется таким логичным и естественным. Я и не собираюсь спорить, будь уверен. Я люблю свою работу и хочу совершенствоваться, чтобы… — Хелен оборвала себя, потому что чуть не сказала: «чтобы оправдать веру в меня моего жениха». А ведь именно доверия искал в ней Бен Харви. И она очень хотела доверять ему.