Андрей вошел в комнату, его шаги были почти неслышными, но напряжение, исходящее от него, было ощутимым. Он остановился у порога, его взгляд метался между мной и Марьяной, словно пытаясь понять, что произошло и что делать дальше.
— Андрей, — мягко заговорила Марьяна, заметив его смятение, — Иди сюда, нужно обсудить ситуацию.
Андрей подошел ближе и сел рядом с нами на кресло, его лицо оставалось напряженным, а глаза смотрели куда-то вдаль. Я не могла встретиться с ним взглядом, всё, что я чувствовала, — это огромная тяжесть в груди, страх и неуверенность.
— Алине сейчас нужна наша поддержка, — продолжила Марьяна, повернувшись к сыну. Её голос был полон теплоты и понимания. — Эта ситуация сложная для всех, но особенно для неё.
Андрей тяжело вздохнул, его руки сжались в кулаки.
— Мам, я просто… Али, я не знаю, что сказать. Всё произошло так внезапно.
— Я понимаю, — ответила Марьяна, её тон оставался спокойным, словно она пыталась передать эту уверенность нам обоим, — Но сейчас не время искать виноватых или разбираться в прошлом. Нам нужно думать о будущем, о том, как помочь Алине и поддержать её.
— Поддержать? — с горечью спросил Андрей, глядя на меня. — Алина, я не знаю, как это сделать, в моем сердце борются ярость и любовь. Да, именно любовь, но пока мои глаза и разум затуманены мыслью, что кто-то еще только что тебя касался, что ребенок внутри тебя не мой.
Я почувствовала, как слезы снова наворачиваются на глаза, но Марьяна сжала мою руку крепче, давая понять, что она рядом.
— Алина боялась твоей реакции и я понимаю, почему, — вмешалась Марьяна, защищая меня. — Андрей, возможно тебе лучше уйти, чем говорить сейчас то, о чем ты пожалеешь.
Андрей провел рукой по лицу, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями.
— Я просто… я не ожидал этого, — наконец сказал он, его голос стал мягче, но всё ещё чувствовалась боль. — Алина, я не хочу, чтобы ты чувствовала себя одинокой в этом. Я просто не знаю, как нам быть дальше.
Я наконец решилась поднять глаза на Андрея, и в его взгляде я увидела смесь боли, растерянности, но и решимости.
— Я знаю, что ты растерян, — тихо произнесла я, не отрывая взгляда от его глаз. — Я тоже в смятении, Андрей. Но, пожалуйста, пойми, что я не хотела, чтобы всё было так. Я не могла предсказать, что так всё обернётся.
Андрей молчал, его взгляд смягчился, но тревога и сомнения всё ещё были заметны на его лице. Он сделал глубокий вдох, будто пытаясь собрать все силы и найти нужные слова.
— Алина, я… я понимаю, что ты не хотела, чтобы всё так получилось, — начал он, его голос был хриплым от сдержанных эмоций. — Но, черт возьми, мне так больно думать, что кто-то другой… что кто-то кроме меня мог быть с тобой. Да, мы живем в двадцать первом веке, но это было только что.
Мне очень хотелось рассказать, что никого кроме Андрея никогда не было в моей постели, но мой язык не поворачивался сказать это вслух, особенно при Марьяне.
— Я понимаю, — тихо ответила я, чувствуя, как слезы вновь подступают к глазам. — Андрей, я знаю, что тебе тяжело, но я не знала, как тебе сказать.
— Мы не можем изменить прошлое, — вмешалась Марьяна, её голос был полон уверенности. — Но мы можем выбрать, как поступить дальше. Я оставлю вас, чтобы вы могли поговорить наедине. Но, Андрей, помни, что это Алине нужна помощь в первую очередь.
Андрей закрыл глаза, сжав переносицу пальцами. Казалось, он был на грани, балансируя между гневом и желанием понять и поддержать. В комнате повисла напряженная тишина.
Когда Марьяна была у двери, мой телефон, который так и остался лежать там на полу, провибрировал.
— Али, твой телефон, — подняла она его с пола и направилась в мою сторону.
Внезапно Марьяна остановилась и посмотрела на меня разъяренным и недоумевающим взглядом.
— Что значит “Али, ты правда беременна от Андрея, от того парня с тату медведя?”, — процитировала она сообщение, видимо, написанное Олей в ответ на мое.