Морская ведьма. Взять на абордаж! (СИ)

ГЛАВА 5

— О, как, — протянул удивлённо Ник. — Так ты у нас королевских кровей?

Сэм махнула рукой.

— Уверена, таких, как я, у короля много, — фыркнула девушка.

— А твоя мать?

— Умерла, — коротко ответила она, уставившись в даль. — Я её никогда не знала.

— Прости, — чуть тише отозвался Ник.

Они помолчали.

— А что от тебя Антуан хотел? — резко сменил тему старший помощник. — Зачем забрал из монастыря?

— Понятия не имею, — девушка дёрнула плечом. — Мне он о своих планах не сообщил.

Где-то в глубине души кольнуло — врать Нику Симона не очень хотела. Но и не настолько доверяла новому знакомому, чтобы сразу выложить про карту. Сначала Сэм собиралась сама выяснить, что же на ней за остров.

— Ясно, — не стал углубляться в расспросы Ник.

— Сколько нам до Иньясы плыть? — полюбопытствовала Симона, плавно сворачивая со скользкой темы.

— Если ничего не случится, дней пять. Пополним запасы и дальше. Ты, кстати, знаешь, что это за Скалистые острова? — вдруг спросил Николя, покосившись на собеседницу.

— Там живут морские жрицы, — кивнула Сэм. — Они служат богине и почти не покидают островов.

— Верно, — пробормотал Умник.

Ей показалось, он хотел спросить что-то ещё, однако Симона не стала уточнять.

— У тебя есть какие-нибудь книги? — задала она вопрос. — Надо же как-то время убить, — пояснила девушка с улыбкой.

— Есть, да, в сундуке поройся, — обрадовал он Сэм.

— Спасибо! — с воодушевлением откликнулась она.

— Слушай, расскажи о дворце, — попросил Ник, с интересом покосившись на неё. — Как там вообще?

Симона с удовольствием поделилась рассказами о своих шалостях, и вскоре они уже весело хохотали над проделками юной герцогини. Сэм поймала себя на том, что ей очень легко с Ником, нет никакой настороженности и трепыхания сердца. Ну, то есть… Умник вправду был обаятельный и отличный собеседник, Симоне нравилась его улыбка и открытый взгляд. Но никаких мыслей о поцелуях и объятиях её не посещало. В отличие от капитана… А он всё не появлялся из каюты, и каждый раз, как Сэм ловила себя на том, что косится в ту сторону, она немножко злилась. И чего о нём думает, спрашивается!

Через какое-то время девушка почувствовала, что проголодалась, и Ник отвёл её на камбуз к Шерту, где она получила порцию горячей наваристой каши с кусочками вяленого мяса. Возвращаться в своё временное пристанище Симоне было скучно, и она устроилась на палубе, с аппетитом уплетая обед, и далеко не сразу заметила, что капитан наконец покинул каюту. Она чисто случайно глянула на мостик и едва не подавилась кашей, узрев знакомую фигуру, неподвижно застывшую у штурвала. Смотрел Ален прямо перед собой, вглядываясь в морскую даль, и казалось, не обращал никакого внимания на гостью. Симона демонстративно повернулась спиной, объяснив себе, что не хочет портить аппетит. Ник пока пошёл взять необходимые вещи, и Сэм осталась ненадолго одна. Впрочем, это её не тяготило нисколько.

До вечера она провела время на палубе, любуясь на морской простор. Кто-то мог бы сказать, что он однообразный и скучный, но Симоне так не казалось. Море завораживало, бесконечный бег волн складывался в замысловатый рисунок, и казалось, в нём скрыт тайный смысл. Сэм даже показалось, она различает чей-то едва слышный шёпот в ветре, развевавшем пряди волос… Закат же потряс переливами оранжевого, тёмно-розового и золотистого, подсвечивая облака и превратив небо в красочный пейзаж неизвестного художника. Заворожённая, она застыла у фальшборта, от восхищения даже приоткрыв рот, и совершенно не заметила, что Ален, недавно сменивший Николя и снова вставший к штурвалу, пристально наблюдает за ней со странным выражением на лице…

Когда солнце нырнуло за горизонт, а небо стало стремительно темнеть, Сэм решила спуститься в каюту и попробовать уснуть. Предыдущая ночь выдалась весьма насыщенной, да и день тоже, и стоило отдохнуть, как следует. Вот только, едва она закрыла за собой дверь и устроилась в кровати, после некоторого раздумья не став снимать рубашку, сон исчез, растаял, как медуза на солнце. Симона вертелась с боку на бок, сворачивалась клубочком и раскидывала руки и ноги, пыталась размеренно дышать, но сон упорно не шёл. Тихо чертыхнувшись, она встала, снова оделась и выбралась на палубу. Может, ночной воздух поможет прогнать бессонницу?

Наверху царила тишина, только раздавался тихий скрип снастей и плеск волн о борт. Симона замерла, заворожённая раскинувшейся перед ней картиной ночного моря. Вверху переливался мириадами звёздных искорок бархатно-чёрный купол неба, внизу таинственно мерцал чёрно-зелёный шёлк водной глади с мазками барашков. Шхуна плавно покачивалась, резво идя вперёд. Сэм облокотилась о фальшборт, вдыхая солёный, пряный воздух и наслаждаясь ночным пейзажем. Только вот, она совсем не учла, что без плаща, в одной только льняной рубахе и куртке будет довольно прохладно. Плащ остался с настоятельницей, а остальные тёплые вещи — на фрегате Яростного. А так не хотелось уходить с палубы, хотя Симона уже зябко ёжилась, обхватив себя за плечи. Она упрямо оттягивала момент, когда надо уходить с палубы, не отрывая взгляда от ночного моря, и уже совсем собралась с сожалением развернуться, как вдруг на плечи легла плотная ткань, окутывая приятным теплом и… знакомым запахом.

— Ночью в море прохладно, — обронил позади голос Алена, а его ладони не спешили отпускать. — Не замёрзни.

Совершенно неожиданно для Симоны, сердце ухнуло куда-то вниз, колени чуть не подогнулись, и хотя в первый момент она хотела упрямо скинуть плащ и гордо отказаться… Шерстяная материя в самом деле грела, прогоняя противную дрожь, и Сэм сама не заметила, как закуталась в плащ, набираясь самообладания, чтобы развернуться и сказать спасибо. Отчего-то ей казалось, если они с Дюфреном снова окажутся слишком близко, поцелуя не избежать… Только вот Сэм не знала, стоит ли допускать это. Она уже набрала воздуха в грудь, чтобы всё же озвучить благодарность, как вдруг ладони пропали с плеч. Девушка мысленно облегчённо выдохнула и повернулась, но тёмная фигура уже удалялась в сторону мостика привычной походкой моряка вразвалку.

— Спасибо… — немного растерянно прошептала Симона, испытывая смешанные чувства.

С одной стороны, такая забота была приятна, пускай девушка и не ожидала её. С другой — он что, следил за ней?! А зачем? Сэм проводила капитана настороженным взглядом, однако он всего лишь поднялся по лестнице к штурвалу и принял вахту, не обращая на Симону внимания. Поджав губы, она поспешно спустилась в каюту, быстро разделась и нырнула под меховое одеяло, на этот раз уснув быстро и крепко.

Утром, умывшись прохладной водой из ведра рядом с умывальником, Симона прогулялась на камбуз, получила свою тарелку завтрака и кружку терпкого травяного настоя, весьма полезного в морских путешествиях, и устроилась на палубе, на бухте, как вчера. Команда занималась своим делом, не обращая на девушку никакого внимания, только изредка искоса поглядывая со сдержанным интересом. Но приказ капитана никто нарушать не спешил, Лиса и в самом деле уважали и подчинялись беспрекословно. Сэм уже подцепила вилкой исходивший паром омлет с сушёными грибами, глотая слюну, как рядом опустилась знакомая фигура.

— Доброе утро, — поздоровался Ник с точно такой же тарелкой в руках. — Как спалось?

— Прекрасно, — немного невнятно ответила Симона, жуя завтрак.

— Ну отлично, — кивнул Умник, и некоторое время они ели молча.

Потом, отложив пустую тарелку, старший помощник снова заговорил.

— Сэм, помнишь, мы вчера про Скалистые острова говорили? — спросил он, задумчиво поглядывая на собеседницу.

— Про то, что там живут жрицы Морской девы? Помню, да, — отозвалась она и сделала глоток травяной настойки.

Ник снова помолчал.

— Тебе что-нибудь о них известно?

— Нет, я просто в книге какой-то прочитала, — Симона пожала плечами.

— И ты не знаешь, зачем богиня хочет, чтобы ты туда приехала? — осторожно поинтересовался Николя.

— Понятия не имею, — она снова пожала плечами. — А что?

Однако их диалог прервался появлением капитана, к неудовольствию Симоны.

— Сэм, разговор есть, — Ален остановился напротив, скрестив руки на груди и одарив её непроницаемым взглядом. — Пойдём.

Она выгнула бровь, не торопясь выполнять просьбу, прозвучавшую почти как приказ.

— А здесь не поговорить? — обронила девушка и допила отвар.

— Нет, — коротко отрезал Ален и добавил чуть тише, пристально глядя на Сэм. — Не заставляй меня применять крайние меры.

Симона поджала губы и нехотя поднялась. Устраивать представление для команды она не собиралась, и потому молча пошла за капитаном к его каюте, остро чувствуя спиной взгляд Николя. Они вошли в каюту, Сэм сразу отошла к стулу и встала за спинкой, настороженно наблюдая за Аленом. Он же, остановившись посередине каюты, упёр руки в бока и спросил:

— Сэми, а что хотел от тебя Антуан? Зачем забрал из монастыря?

— Симона… — привычно поправила было девушка, но Дюфрен перебил.

— Я буду называть тебя так, как мне хочется, — жёстко произнёс Лис, и Симона невольно вздрогнула, крепче вцепившись в спинку и пожалев, что оставила шпагу в каюте Ника. — Так что там с причиной, а?

— Понятия не имею, — буркнула она, насупившись.

— Пра-авда? — протянул Ал и медленно улыбнулся, и ей сделалось ещё больше не по себе. — Что за карта ему нужна была от тебя?

Сердце Сэм ёкнуло, но она не подала виду. По крайней мере, девушка на это надеялась, что на лице не отразились эмоции.

— Не понимаю, о чём ты, — небрежно отозвалась Сэм.

— Я слышал, как он разговаривал о том, что ты должна принести карту, Сэми, — разрушил все её надежды Ален. — Так что, не отпирайся, лапушка.

Она скрипнула зубами и сузила глаза.

— А вот это не твоё дело, Дюфрен, — процедила Симона. — Тебе сказано отвезти меня на Скалистые острова, а остальное тебя не касается! — она с вызовом вскинула подбородок. — Если это всё, я пойду, — сухо закончила Сэм, выразительно посмотрев на Алена, и поднялась.

В каюте воцарилась напряжённая тишина.

— Значит, карта всё-таки есть? — переспросил капитан, и не думая заканчивать разговор.

Только вот Симона была не настроена откровенничать с Аленом.

— Даже если есть, это моё дело, — тихо произнесла девушка, не отводя взгляда. — Что, пытать будешь, чтобы ответ получить? — язвительно добавила она, сделав шаг к двери. — Или просто отвезёшь на острова, и мы мирно расстанемся, Дюфрен?

— За что ты злишься на меня, Сэм? — неожиданно спросил Ален, чем подогрел её злость и вновь вспыхнувшую обиду.

— Ну раз тебе ещё и объяснять надо подобные вещи, то лучше ничего не говорить! — фыркнула возмущённо девушка и стремительным шагом подошла к двери, глядя прямо перед собой.

Через мгновение Симоны уже не было в каюте, а эта самая дверь громко хлопнула, извещая об уходе собеседницы Алена. Он же резко выдохнул, сжал кулак и еле удержался, чтобы не опустить его со всей силы на стол. Чёрт возьми эту девчонку, и с каких пор его волнуют её обиды?! И в самом деле всё равно, что она так мило общается с Ником! Ещё не хватало из-за бабы ссориться с другом. А Дюфрен считал Умника своим другом, они прошли вместе через слишком много испытаний, сблизивших их.

Словно в ответ на его размышления, в дверь раздался осторожный стук.

— Ал? Можно? — в каюту заглянул первый помощник.

— Валяй, — буркнул Ален, махнув рукой и покосившись на него.

— Я тут уточнить кое-что хотел, — Ник остановился у стола, его палец словно в рассеянности провёл по расстеленной там карте. — Ты ведь знаешь, что находится на островах, куда мы направляемся?

— Знаю. Кроме самого большого Храма Морской девы там ещё и жрицы живут, — кивнул Ален, эмоции не до конца улеглись после разговора с Симоной.

— Значит, мы везём туда Сэм, чтобы она стала жрицей? — от вопроса первого помощника Ален едва не вздрогнул.

Опять о ней! Да сколько можно!

— С чего ты взял? — резче, чем хотел, отозвался капитан. — Вовсе не для этого. Сэм вообще не может стать жрицей, — он отвернулся и подошёл к окну, распахнул его, вдохнув свежий морской воздух. — Это всё, Ник?

— Почему не может? — с нотками удивления переспросил Умник, не отреагировав на последние слова Алена.

— Потому что она не девица! — тихо рявкнул неизвестно с чего разозлившийся Лис.

— М-м, наверное, спрашивать, откуда ты это знаешь, не стоит? — осторожно уточнил Ник, прекрасно зная, что капитан страшно не любил, когда лезли в душу.

Ал поджал губы, не оборачиваясь, и созерцая волнующуюся гладь моря.

— Большой мальчик, сам догадаешься, — хмуро отозвался он.

Позади воцарилось молчание.

— Понял, — голос первого помощника звучал странно весело, и Ален обернулся. Ник довольно улыбался, и это почему-то насторожило капитана. — Значит, жрицей она не будет, — повторил Умник, и его взгляд стал на несколько мгновений задумчивым.

— Ты зачем спрашивал? — Дюфрен оглядел собеседника.

— Думал, может, сумею отговорить Сэм, но теперь вопрос снят, — улыбка Ника стала шире, он развернулся и подошёл к двери, но прежде, чем выйти, оглянулся на капитана. — Ал, у тебя ведь никаких планов на девочку нет? — огорошил Ник очередным вопросом.

— Даже если бы они были, напомню, что на Сэм планы у богини, — Ален прищурился. — Что ты задумал, Ник?

— Ну, она мне понравилась, — небрежно обронил первый помощник, и пока Дюфрен ошарашено переваривал услышанное, вышел из каюты.

Понравилась, значит. Ален глубоко вздохнул, прикрыв глаза, задержал дыхание, потом медленно выдохнул. Они везут Симону на Скалистые острова, где она и останется, а вот Ник — вряд ли. Жрицы не жалуют мужчин и принимают их только в качестве кратковременных гостей.

— И вообще, мне всё равно, кто там кому нравится! — упрямо пробормотал Ален.

Только вот почему слова первого помощника заставляют что-то в груди болезненно сжиматься?!

— Тьфу, напасть, — Дюфрен расправил плечи и тоже направился к двери.

Пора отвлечься и пройтись, осмотреть шхуну, проверить, всё ли везде в порядке. Да, пожалуй, это поможет не думать о несносной девчонке и планах Ника в отношении неё. И не надо было приносить ей ночью плащ, поддаваться внезапному нелепому порыву и под благоприятным предлогом обнимать её…

Несколько дней прошли для Симоны тихо и спокойно. Шхуна резво шла вперёд, погода радовала солнцем, редкими облаками и ровным, сильным ветром. Сэм невольно поверила в то, что говорил Ник про капитана и его удачливость. Сам Дюфрен после того разговора в каюте, казалось, и вовсе забыл про гостью, изредка лишь сухо здороваясь с ней. А вот с Умником наоборот, Симона общалась довольно часто. Ещё и потому, что в сундуке Николя обнаружился подробный атлас со всеми островами, а ещё, сборник морских легенд. Только вот ничего, похожего на доставшуюся ей карту, она не нашла. А Ник, хоть и побывал на многих островах за свою богатую пиратскую жизнь, тоже не упоминал о блуждающей суше. И в легендах ничего не нашлось… Может, получится у морских жриц узнать, если уж богиня зачем-то хочет её привезти к ним? Сэм надеялась на это, тайна карты не давала ей покоя, и девушка каждый вечер перед сном разглядывала свиток, пытаясь найти на нём какие-то тайные знаки.

На четвёртый день путешествия, когда девушка уже слегка заскучала, неожиданно погода начала портиться. Набежали тяжёлые тучи, придавили свинцовым брюхом, море потемнело, и волнение усилилось вместе с ветром. Сэм куталась в плащ Алена, наблюдая, как матросы резво взбираются по снастям, управляясь с парусами, и старалась не коситься на мостик, где у штурвала стоял Дюфрен. По-хорошему, ей стоило спуститься в каюту и там переждать непогоду, но… Симоне почему-то не было страшно, хотя поднявшиеся волны с шумом ударялись в борта, и шхуна то и дело взлетала на валы, а потом стремительно скользила вниз.

— Сэм, наверху опасно! — перекрикивая ветер и шум моря, сказал Николя, возникнув рядом с девушкой. — Шторм усиливается!

— А… Хорошо!.. — крикнула в ответ девушка и поспешила к лестнице, стараясь удержаться на качающейся палубе.

Однако, оказавшись в каюте, она почувствовала себя неуютно. Изнутри грызли странная тревога и нетерпение, словно что-то тянуло обратно, туда, где набирала силу стихия. Дыхание Симоны участилось, а плечо начало покалывать, кончики пальцев вдруг зазудели. Она рассеянно потёрла ладони, то и дело косясь на дверь. С неудержимой силой захотелось выйти, подставить лицо ветру и солёным брызгам, раскинуть руки, впитывая мощь бури. Сэм обхватила себя, зябко поёжившись, сердце гулко заколотилось в груди, и мысли запутались в тумане, заполнившем сознание. Симона прикрыла глаза, прислушиваясь к себе и происходящему там, за бортом. Она словно чувствовала дыхание моря, волны, превратившиеся в огромные валы. И они вот-вот начнут перекатываться через палубу, грозя унести неосторожных людей в глубину, забрать свою дань…

Девушка медленно встала, как во сне, подошла к двери и распахнула её, не осознавая, что делает. Всем существом Симоны завладело единственное желание: наверх, к свободе, ветру, морю. И она направилась к лестнице, откуда доносился шум, крики команды и капитана. Только Сэм не слышала их, она слушала голос шторма. Он сплетался из множества звуков: гремел в ушах грозными раскатами грома, шорохом волн, игравшихся шхуной, словно шаловливый ребёнок, шептал в сознании духами стихий, звал за собой. Девушка поднялась по лестнице и вышла на палубу, не обращая никакого внимания ни на качку, ни на порывы ветра, грозившие унести паруса. Разбушевавшиеся Воздух и Вода словно не замечали Симону, она легко ступала по мокрым доскам, сохраняя равновесие, в ореоле развевающихся тёмных волос, похожих сейчас на щупальца диковинного глубинного монстра. По ним то и дело пробегали серебристые искры, и такие же срывались с пальцев раскинутых рук, окружая Сэм полупрозрачной вуалью. Она не слышала, что ей кричал Ален с перекошенным лицом, вцепившись в штурвал и пытаясь удержать «Морскую деву», не видела, как рванулся навстречу Ник, на мокром лице которого проступила тревога. Прикрыв глаза, Сэм погрузилась в странное оцепенение, звуки отдалились, а капли дождя и брызги волн непостижимым образом обходили девушку стороной.

Откуда-то из глубины души родилась мелодия, и Симона тихонько запела, так и не открывая глаз, ничего не видя и не слыша больше вокруг. Искорки вокруг девушки начали медленно двигаться, закручиваясь спиралью и поднимаясь всё выше, образуя над Сэм сверкающую воронку. Её голос становился громче, перекрывая даже шум бури, волосы превратились в сияющий ореол, а лицо неуловимо изменилось. Сквозь черты словно проступил кто-то другой, древнее и сильнее, и все, кто был свидетелем этого преображения, заворожённо замерли, позабыв про шторм и свои обязанности. Симона пела, впитывая в себя стихии, чувствуя, как они наполняют её, растекаются по телу бодрящими волнами.

Сердце колотилось, как сумасшедшее, кровь стремительно неслась по венам, а Симона не могла остановиться. Она даже не замечала, что ветер постепенно стихает, уже не грозя сорвать паруса и сломать мачты, волны становятся ниже, спокойнее, и шхуна плавно скользит по ним, не рискуя перевернуться. Голос Сэм зазвенел на высокой ноте, девушка запрокинула голову, подняв руки над собой, и с её пальцев сорвались последние искры, унеслись к низким облакам, уже просто серым, а не иссиня-чёрным, превращавшим день в сумерки.

Симона замолчала, и на палубе воцарилась плотная тишина, если не считать извечного шороха волн и поскрипывания снастей. Ветер почти полностью успокоился, лишь ласково обвевая и ведя за собой шхуну, Сэм же, широко распахнув невидящие глаза, вдруг обмякла и как подкошенная, рухнула на палубу. Словно кто-то щёлкнул невидимыми пальцами, и команда отмерла.

— Ни-ик! Проверь курс! — крикнул Лис, не сводя взгляда с неподвижной фигурки и заметив, как первый помощник бросился к девушке. — Я разберусь с ней!

Умник несколько мгновений смотрел на него с непонятным выражением, потом кивнул и поспешил к мостику.

— Как скажешь, кэп! — отозвался он.

Ален же, позабыв разом про разногласия между ним и Сэм, скатился со ступенек, едва Ник забрал у него штурвал, и оказался рядом с Симоной. Чёрт его знает, как девчонка успокоила шторм, но она спасла их всех. Ал бережно поднял безвольное тело — Сэм оказалась лёгкой, — и зашагал к своей каюте. Вид беспомощно откинутой головы, приоткрытого рта и плотно закрытых глаз вселил в него доселе неведомую тревогу. Не за себя или корабль, а — за кого-то другого. За женщину. Такого с Лисом ещё никогда не случалось… Он попытался объяснить себе, что богиня по головке не погладит, если с Симоной что-то случится, и упорно гнал ощущение, что переживает за Сэм вовсе не потому, что несёт за неё ответственность перед Морской девой. Ногой открыв дверь, Ален внёс девушку в каюту и уложил на кровать. Снял мягкие сапожки, потом, подумав, куртку. Симона так и не пришла в себя, не пошевелившись и никак не отреагировав на действия Дюфрена. Тревога возросла, капитан укрыл пострадавшую покрывалом, присел рядом, всматриваясь в бледное лицо с пятнами лихорадочного румянца на скулах.

— Эй, — тихонько позвал он и провёл ладонью по щеке Симоны. — Сэми, очнись.

Она не отреагировала. Лоб оставался гладким, прохладным и влажным на ощупь. Дыхание — частым и прерывистым. Ален нахмурился и выпрямился, чувствуя себя растерянным, как никогда. Мелькнула шальная мысль поцеловать Симону, но Лис отказался от неё. Нет уж. Целовать бесчувственную девушку, по его мнению, нет никакого интереса, и вообще, странно как-то. Хватило и того, что он бросил её в первый раз, такую же беспамятную.

— Я не ухожу, — снова негромко произнёс он, погладив плечо Симоны. — Я сейчас вернусь, слышишь?

Тогда, в пещере, он не сомневался, что с ней всё в порядке, хотя она и оставалась без сознания. Наверное, потому и ушёл, особо не переживая за судьбу незнакомки — тогда ещё. Но сейчас Сэм явно нездоровилось, и оставлять её капитан не хотел. Однако надо позвать лекаря, вдруг он поймёт, что с Симоной, и заодно уточнить у Ника, как дела с дальнейшим курсом. Ал встал, бросил последний взгляд на неподвижную девушку и вышел из каюты, окинув палубу взглядом, и зычно позвал:

— Баррен!

Спустя несколько мгновений с нижней палубы поднялся невысокий, в летах мужчина с обрамлённой тёмными прядями лысиной и небольшим саквояжем.

— Капитан? — он вопросительно глянул на Алена.

— Осмотри её, — отрывисто приказал Лис и шагнул на лестницу к мостику.

Умник стоял у штурвала с непроницаемым лицом, посматривая то на компас перед ним, то вперёд, где постепенно светлело — облака расходились, и о недавней непогоде ничто не напоминало.

— Сильно отклонились? — уточнил он у Ника.

— Нет, чуть-чуть совсем, — тот покачал головой. — Как она? — помедлив, спросил помощник, покосившись на капитана.

— Без сознания, — коротко ответил Ален. — Я присмотрю, — он развернулся и поспешил обратно в каюту и не заметил, как Умник проводил его долгим взглядом.

Внутри Сэм всё так же лежала без движения, только теперь укрытая до пояса, а лекарь снимал с пальца кольцо с крупным неогранённым осколком камня сине-зелёного цвета.

— Что с ней? — тут же спросил Лис, глядя на лицо Симоны.

— Внутренних повреждений нет, переломов и ушибов органов тоже, кольцо не поменяло цвет, — отчитался Баррен. — Пульс чуть-чуть выше нормы, и кажется, у девочки начала подниматься температура, — он развёл руками. — Но в сознание не приходит. Всё, что могу порекомендовать, это присматривать за ней и давать мой укрепляющий отвар. Хуже не будет, во всяком случае.

— Давай, — Лис протянул ладонь, и лекарь вложил в неё тёмный пузырёк.

— Пять капель на стакан воды, каждые два часа, — дал рекомендации Баррен.

— Спасибо, — скупо кивнул Ален, переведя взгляд на Симону.

Дверь закрылась, и он остался с беспамятной девушкой один. Прошёлся нервно по каюте, заложив руки за спину и косясь на Сэм — её неподвижность изрядно пугала капитана. И как ей вливать настойку, если она в таком состоянии?! Раздражённо выдохнув, Ален остановился у кровати и присел, осторожно взяв Симону за руку — она оказалась не просто тёплой, а горячей. Что там лекарь говорил насчёт температуры? У неё что, лихорадка начинается?

— Да не дайте духи, — пробормотал капитан.

До Иньясы им ещё дня три плыть, а если с Симоной что-то серьёзное? Словно в ответ на его тревожные мысли, девушка тихо застонала, вздрогнула и судорожно сглотнула, вцепившись в покрывало, но глаз так и не открыла.

— Сэм? — тут же наклонился к ней Ален. — Сэм, ты как?

Она же, прерывисто вздохнув, заметалась по кровати, что-то бормоча и то и дело всхлипывая. Процедив проклятье, Лис поймал её за плечи и мягко прижал, попытавшись успокоиться, но девушка проявила неожиданную силу, а он чуть не отдёрнул руки — тело Симоны буквально горело. Она дёрнулась, пытаясь высвободиться, шнуровка, стягивавшая ворот рубашки, разошлась, и при очередном резком движении Сэм одежда соскользнула с плеча, угрожающе затрещав. Ален ошарашенно уставился на видневшийся на смуглой коже рисунок розы ветров, переливавшийся оттенками зелёного и синего. И хотя вживую он впервые видел этот узор, Дюфрен знал, что это такое.

— Ядро мне в гальюн, морская ведьма?! — прошептал он недоверчиво, уставившись в покрытое испариной лицо Симоны.

Вот, значит, зачем богиня хотела её видеть на Скалистых островах. Пальцы девушки вдруг вцепились в его руки, глаза распахнулись и невидяще уставились на него, а пересохшие губы едва слышно прошептали:

— …Горячо! Очень!..

Девушка приподнялась, а потом со стоном упала обратно на подушку, выгнувшись и хрипло, надсадно дыша. Ален переполошился, взгляд метнулся к пузырьку на столе, но пальцы Симоны держали его неожиданно крепко, и Лис не рискнул высвободиться. Только вот что делать дальше, он понятия не имел. Похоже, Сэм всерьёз заболела… И отвар дока Баррена точно не поможет. Таким беспомощным Ален себя ещё никогда не чувствовал. Не совсем понимая, что делает, он бережно сгрёб девушку в охапку и прижал, тихонько покачивая.

— И свалилась же ты на мою голову, — пробормотал Лис, осторожно погладив спутанные тёмные локоны.

К тому, что в сознании раздастся знакомый шёпот, он оказался не готов и едва не выронил снова затихшую Симону. «Помоги ей, Ален. Забери лишнее. Иначе девочка сгорит от избытка стихий в своём теле».