Мой самый-самый...

16. Лиза

- Я...я...- хватаюсь за шею, словно этот беспомощный жест способен помочь протолкнуть колючий ком в горле.

Сашка сейчас - мой палач. Выносит взглядом обвинительный приговор. Хватаю зацелованными губами воздух как рыба, не в силах ничего сказать в своё оправдание. На глазах выступают слёзы. Я так бесконечно растеряна. И мне дико хочется просто закрыть глаза, и чтобы кто-то в этот момент всё решил за меня. Всё сделал правильно. А я не могу. Ни черта не могу.

Не знаю я, как должно быть.

Между нами звенит мертвая тишина, которая приглушает даже надрывающийся динамик ноутбука:

Ты смотрела так холодно

Я дурак понадеялся

Что мы вместе надолго так

Но тут дым и развеялся

Из салона дым, клубами летит в небо

И стекают звезды под ноги, прям в лужи

Я бегу по ним, мечтами забит слепо

Тебе не нужен

За твоим домом скурил всю пачку

Тебе не больно, ты с кем-то в тачке

Целуешь так же, но я забуду

Наверно, больше любить не буду

- Бесит, блять! - рычит вдруг Сашка и, отступив от меня, вырубает музыку. Повисает совсем уж вязкое безмолвие.

Беззвучно плачу, судорожно всхлипывая и размазывая слезы по горящему лицу. Сашка, захлопнув крышку ноута, медленно поднимает на меня глаза.

- Лиза, остановись. Лиз, слышишь?!

Мотаю головой, закрывая рот ладонями. Саша пересекает комнату за секунду, и вот он уже пытается меня то ли обнять, то ли встряхнуть, крепко схватив за предплечья. Не пытаюсь выбраться из его рук, но отворачиваю лицо, не в силах смотреть в глаза. Трясет, мне так горько. Это почти как в тот день, когда я узнала о том, что произошло.

- Лиз, просто дай нам шанс. Пожалуйста! Один! Только один! - Сашка частит сбивчиво и хрипло, я чувствую его дрожь, от которой еще больше лихорадит и меня, - Кисуль, ты же любишь меня! И я люблю тебя! Люблю, слышишь!

- Как ты себе видишь этот шанс? - интересуюсь, всхлипнув, и все-таки смотрю Сашке в глаза.

Он на секунду хмурит брови, не понимая.

- Что?

- Как ты это видишь, Саш? - повторяю уже более окрепшим голосом, - Я говорю "ок", и мы просто возвращаемся на Домбай и делаем вид, что ничего не было? Так, да?

Резко дергаю руками, избавляясь от его хватки. Отступаю на пару шагов, чтобы его близость не застилала сознание, не сбивала с мысли.

- Допустим, так вижу, - щурит Сашка серые глаза, заполняющиеся колким льдом. Чувствует, куда клоню.

- Отлично, - хмыкаю с сарказмом, - А весь поселок тоже сделает вид, что не было ничего, да?

- Это уляжется...

- Ну да, а Тишакова так и останется инструктором, ну тебе же неловко ее уволить!

- Если вернешься - уволю.

- А если не вернусь, то еще пригодится?! - чуть ли не визжу, взвиваясь.

- Лиза, не пори чушь! - рычит тихо, косясь на стену, за которой детская.

Моментально сбавляю обороты. Тяжело дышу. Он тоже. Внутри клокочет все. Будто ил со дна подняли, и он затянул полностью спокойную чистую воду своей вонючей чернотой.

- Знаешь, не тебе сейчас мне предъявлять за Тишакову, если уж на то пошло, - цедит Сашка полушепотом, - Ты, я смотрю, вообще не долго горевала, да, жена?

- А я уже не жена!

- Как удобно вышло! И как у него, Кисуль? Не сильно обрезанный? Ничего там лишнего не откромсали?

- Реально хочешь чужой член обсудить? Можешь не переживать, отлично вс...

Не могу договорить, потому что в этот момент Сашка подлетает ко мне и с силой закрывает ладонью рот. Чувствую вкус его кожи на губах, глаза расширяются. Бывший муж нависает надо мной - так близко, что мы почти впечатываемся лбами. Завороженно тонем в расширенных зрачках друг друга.

- Всё, не ругаемся, - Сашкин шепот вибрирует у меня в груди, - Скажи, как ты видишь. Я сделаю, Лиз. Все, что хочешь сделаю. Я, честно, не представляю себя в Москве, но...Если это твоё условие...Давай. Все продадим. Я перееду сюда.

И у меня опять беспомощные слёзы выступают от того, что он говорит, от того, как смотрит сейчас на меня. Сашка медленно убирает ладонь от моего лица, но остаётся стоять так же близко. Рвано вдыхаю, набирая побольше воздуха.

- Саш, я не могу...Никогда не вернусь на Домбай, - честно признаюсь, часто моргая, чтобы не разреветься окончательно, - Не вернусь туда, где все всё знают, где ты продолжаешь с Тишаковой спать.

- Это больше не повторялось. Я уволю ее.

- Не перебивай...

Недовольно поджимает губы, но замолкает. Продолжаю.

- Я думала, представляла...И я не смогу просто, не смогу.

- Значит я перееду, - говорит твёрдо.

Но я только нервно кусаю губы.

- Я...Я не представляю это. Я не уверена, что смогу простить. Не забуду никогда. Мне кажется, мы просто изведем друг друга и всё. Как изводим сейчас...Прости, я бы хоте...- судорожно всхлипывая, закрываю ладонями нижнюю часть лица, все тело омывает лихорадочным жаром. Я говорю это вслух и понимаю, что это правда. Невыносимая правда. И мне так бесконечно горько от нее, - ...Хотела бы, чтобы было по-другому, но м-мы...Мы просто уничтожим друг д-друга! А я...

С губ почти срывается "люблю тебя", но я вовремя останавливаю себя.

- ...А я не хочу тебя уничтожать, - глухо заканчиваю.

- Лиз, этого не будет. Мы всё переживем, - Сашка снова берет меня за предплечья, но теперь бережно, почти нежно.

- Ты спал с другой, - мотаю головой.

- Ты тоже! И продолжаешь! - шипит мне в лицо, разъяряясь.

- Не при тебе, не в браке.

- Да какая к черту разница! - срывается, - Еще и с ним! Хоть бы уж не с ним! Но ты, сука, как назло с "рыбой" этой!

- Чем он хуже других? Какая уж теперь разница?!

- Ты еще спрашиваешь, Лиз! Серьезно?! - Сашка чуть встряхивает меня за плечи, - Ничего, что он тогда специально ответил на мой звонок с твоего телефона? Я итак весь день не в себе был, ты трубку не брала, а потом он. И так сказал, что подумать можно хрен знает что. И я...

Сашка не договаривает и отпускает меня. Хмурится, как-то резко тускнея.

- Ладно, проехали. Это не оправдание, конечно, но выбесил он меня знатно тогда. И я уверен, что он это знает.

Наблюдаю за Сашей в какой-то прострации. В голове гул. Я почему-то до сих пор упускала этот момент вообще. Столько навалилось разом, что просто не задумывалась. Не пыталась представить, как именно все произошло. Не спрашивала Сашку, не интересовалась. А сейчас...

У меня снова оживает телефон, кошусь на дисплей. Ариэль. Не беру, смахиваю. Внутри раздрай.

- Поедешь? - спрашивает Саша, и голосе отчетливо слышна обреченность.

- Уже поздно что-то менять, - отвожу глаза.