- Мне сегодня было так страшно, - шепотом признаюсь, разглядывая Сашкино лицо, которое так близко к моему.
Мы почти касаемся друг друга носами, и мужское теплое дыхание ласково щекочет мне кожу. В самом начале наших отношений мы очень часто лежали так после секса - на боку лицом друг другу, переплетясь ногами, рассеянно гладя друга и заглядывая в глаза. В такой позе мы говорили о чем-то серьезном, или ржали как кони, или рассказывали, как у нас дела. Было неважно на самом деле – было просто хорошо...
Но почему -то к концу нашего брака мы почти перестали так лежать.
А сейчас вот снова переплелись, смотря друг другу в глаза, и тихо шепчемся о сокровенном в пропахшей сексом густой темноте.
Саша серьезно кивает в ответ на моё признание. Это значит, что ему тоже было страшно. Невероятно страшно. Мне не надо пытаться представить, что он чувствовал. Этот страх – наш общий. Один на двоих. Животный страх за своего ребенка. И наверно именно поэтому я ощущаю сейчас с ним такое единение. Скорее не как с мужчиной, а как с человеком, для которого все самое дорогое - тоже самое, что и для меня. Это вдруг гораздо важнее наших личных отношений.
В комнате тихо-тихо, и, кажется, я даже слышу мерное биение наших сердец. В такт. Сашка протягивает руку и едва ощутимым касанием убирает прядь волос с моего лба. Перехватываю его ладонь и прижимаюсь губами к тыльной стороне. В груди вдруг так щемит, что хочется плакать. Подавляемые весь день эмоции лезут наружу, распирая изнутри.
- Я такой ужас испытала, Саш,- тихо всхлипываю, продолжая говорить, - А когда еще ты прыгнул, я...
Замолкаю, жмурюсь, смаргивая горячую одинокую слезинку, сдавливаю его руку сильнее в своих руках.
- Я бы без него не вынырнул. Т-ш-ш, ну всё, - Сашка притягивает меня к себе.
Утыкаюсь носом ему в ключицу. Дышу его запахом. Он гладит меня по спине, целуя макушку. Чувство защищенности постепенно проникает под кожу, согревает, прогоняет ледяной ужас.
- Я понимаю, что не вынырнул бы…И это ведь тоже...Знаешь, я считала...- бормочу глухо, - Шестнадцать...Шестнадцать секунд я думала, что вы ведь оба…можете…
Судорожно выдохнув, обрываю себя. И чувствую, что мне легче от того, что проговорила это вслух. Гораздо легче.
- Я просто рада, что ты есть. Живой… понимаешь?
- Я тебя тоже очень люблю, Кис, - отзывается Сашка, улыбнувшись и целуя меня в лоб.
- Да я не про любовь! - фыркаю, нервно хихикнув. Пытаюсь отстраниться, - Вот приплел же сразу!
- А я про неё! - ржет, удерживая, пока я копошусь, пытаясь отползти.
Возимся, сопим. Наконец отпускает. Улыбаемся, снова укладываемся напротив, подложив руки под головы.
- Хочу, чтобы ты вернулась, - жарко шепчет Сашка, смотря мне в глаза.
Обдает неловкостью, кусаю губы.
- Мы уже говорили про это…И я говорила, почему нет. Ничего не изменилось.
- Говорила…- Саша неосознанно копирует меня, дергая бровью и прикусывая нижнюю губу, - Но это пиздец. Без тебя.
В его взгляде, направленном на меня, вспыхивает что-то отчаянное, лихорадочное. Он резко протягивает руку и притягивает меня ближе к себе, крепко перехватив за затылок. Так близко, что наши губы почти касаются, а глаза начинают двоится, загадочно блестя в полумраке.
- Дома так непривычно, Лиза, - шепчет хрипло в губы, - Он совсем пустой. Из него будто жизнь высосали…
- То есть я привычка, - хмыкаю нервно, ловя его блуждающий по моему лицу взгляд.
- Ну…- У Сашки дергается верхняя губа в мимолетной улыбке, - Если хочешь…Как левая рука или яйца - примерно такая же привычка.
- В смысле? – его сравнение такое странное, что я сообразить не могу, как у именно на него реагировать.
- В смысле, вот есть у меня левая рука – я к ней очень привык. Но если мне её отрубить, то я вполне смогу жить дальше, - Саша упирается лбом в мой лоб, тихо-тихо поясняя, отчего его голос мягкой бархатистой вибрацией отдается в моем теле, - И даже не придется переучиваться есть или писать, но... Но это все равно уже будет другая жизнь. Несравненно хуже. И фантомные боли никуда никогда не уйдут. Я буду скучать по своей левой руке всегда…
Сашка целует меня в висок, гладя кожу головы на затылке, прикусывает ушную мочку и, тихо усмехнувшись, шепчет в самое ухо.
- Кисуль, надеюсь, про аналогию с яйцами теперь не надо объяснять?
- Да нет, мне ход твоих мыслей понятен, - хихикаю, уворачиваясь, от его щекотного дыхания.
Не дает, заваливает меня на спину, придавливает сверху, целует в шею, ниже, и ниже…Накрывает губами сосок, и мой булькающий в горле смех трансформируется в тихий вздох. Прикрываю глаза, не отталкиваю больше Сашкину голову – наоборот зарываюсь пальцами в короткие мягкие волосы. Тормошу, глажу, ощущая, как между ног, где до сих пор горячо и влажно, снова требовательно начинает потягивать…
- Так вот, Кис, - Саша вдруг резко открывается от моей груди, чмокает меня в приоткрытые губы и ложится рядом как ни в чем не бывало, - Насколько я понял, у тебя три основных пункта требований в наших переговорах.
- Пункта? – мои брови в ответ ползут вверх, растерянно хлопаю глазами.
Я уже тут на второй раунд настроилась, а он?!
- Каких еще пункта?
- Лиз, любую задачу для эффективного решения необходимо систематизировать, - поясняет мой бывший муж.
О, бо-о-оже…Закатываю глаза, начиная тихо смеяться.
- Ладно, давай свои пункты, - даю отмашку.
- Не мои, а твои.
- Пускай, - со всем соглашаюсь, снова переворачиваясь набок и упираясь щекой на подставленную ладонь.
- Во-первых, Надя, - загибает Саша палец.
- Хм, допустим, - непроизвольно хмурюсь от одного упоминания ее имени. Вдоль позвоночника ползет неприятный холодок, и я передергиваю плечами, ежась.
- С ней вопрос практически решен, скоро ее не будет, - Саша тоже хмурится, отводя взгляд, - Лиза, я…Она вообще ничего не значит для меня, я уже говорил, но мне не сложно повторять и повторять.
- Что значит «практически»? – перебиваю его чуть резче, чем самой хотелось бы.
- Ну… «практически» - это я на практике ее все-таки уволил, у нее последние две недели, на которые пришёлся неотгуленный отпуск, - хмыкает Сашка, потирая костяшкой бровь и смотря куда-то мимо меня, - И даже работу на Красной поляне ей нашел, и оклады выдал как при сокращении, но…О-ох…Но пока у нас скандал. По собственному она писать не захотела, я поставил «сокращение», она собралась в суд. Вот так…
- Ты серьезно? – охаю я.
- Да-а-а, - Сашка качает головой, криво улыбаясь, будто и сам не верит в такое развитие событий, - Но, я думаю, что до суда она все-таки не дойдет. Просто ей обидно…
- Дурдом какой-то, - бормочу.
- Ахах…Да, - Сашка кивает, улыбаясь шире, - Но давай дальше о нас.
- Хм…ну давай.