Мой самый-самый...

20. Сашка

Проходит минута, две, три…Но телефон молчит.

По невнимательности сливаю ставку, выхожу из игры. Сцепив ладони за головой, откидываюсь на стуле и слежу за остальными пустым рассеянным взглядом. Чужие смех и веселье воспринимаются как старая кинолента…Где-то очень-очень далеко, хотя всё происходит на расстоянии вытянутой руки. А у меня в ушах только кровь шумит. Не позвонит…

- Так, я наверно пойду, - встаю из-за стола минут через десять.

- Саш, ну ты чего?

- Саш, да рано еще, время детское!

- Сань!

Игнорирую нестройные возражения своих партнеров по покеру.

- Устал, - развожу руками и отправляюсь за детьми на второй этаж.

У них там своя атмосфера. Тоже настолка разложена прямо на полу, но какая-то мудреная - с картами, фишками, карточками историй. Игра в самом разгаре, и меня дружно посылают домой одного, обещая до двенадцати вернуться и покорно лечь спать. Алиска между делом сообщает, что мама отзвонилась, и у неё всё хорошо. Этот момент прибивает меня к земле ещё больше. Ясно…Всё хорошо у неё.

У всех всё хорошо, кроме, сука, меня! У меня вот хреново…

Выхожу на улицу, не застегивая куртку. Ежусь от порыва морозного ветра и, сгорбившись, чтобы спрятать нижнюю половину лица в высоком вороте, бреду к своему домику, встречающему меня черными проемами окон. Там холодно и никто не ждёт.

А у неё всё хорошо, да…

Задерживаюсь на небольшом открытом крыльце, чтобы выкурить сигарету. Пачка уже наполовину пуста, а ведь я купил ее только вчера и вроде бы не курю… Но сейчас тянет постоянно – горький никотиновый дым перебивает кислый вкус тоски, так часто вертящийся на языке.

Звезды, мигая, дрожат в черном небе, морозный звенящий воздух остужает лицо. Если бы меня попросили описать, как должно выглядеть одиночество – я бы не нашел ничего лучше, чем зимний стылый вечер, лесная тишина и сигаретный дым, клубящийся вместе с паром изо рта.

Пиликанье телефона очень слабое, но я все равно улавливаю его сразу. Достаю гаджет и вижу пришедшую смс. От Лизы…

Почему-то не сразу открываю, разглядывая начальное «Привет, ты звонил, это из-з…» во всплывшем окне. Опираюсь плечом о закрытую входную дверь, делаю еще одну глубокую затяжку, и только потом читаю сообщение полностью.

Лиза: Привет, ты звонил, это из-за Алисы?

Саша: Да.

Лиза: Я уже поговорила с ней. Вроде бы всё хорошо.

Саша: Да, хорошо. Галя помогла.

Лиза что-то пишет в ответ, но сообщение так и не приходит. Пауза, и снова набирает, и снова слова стираются раньше, чем успевают до меня долететь. Делаю еще затяжку, не мигая наблюдая за экраном телефона. Пишу сам «почему ты была недоступна?», и стираю через секунду, так и не отправив. Хочу ли я действительно знать ответ на этот вопрос? Не уверен, что хочу…

Пауза. Наверно она тоже ждет, что что-нибудь высветится на ее экране, но я не знаю, что написать. Что в этих случаях пишут. Что правильно. В голову лезут тупые банальности типа «я люблю тебя», но время близится к полуночи, и прямо сейчас она может лежать голая в постели с другим.

Мне конечно уже, блять, плевать, но не настолько же!

Лиза печатает опять, и на этот раз ее сообщение все-таки до меня долетает.

Лиза: Спасибо, Саш.

Саша: За что?

Лиза: За Алису

Саша: Я ничего такого не сделал.

Лиза: Неважно. Я знаю, тебе такое тяжело)))

Выкидываю докуренную до фильтра сигарету, беря паузу и раздумывая, как правильно сформулировать свою мысль. Печатаю.

Саша: Когда тебя нет – это в принципе тяжело

Даже не печатает в ответ. Смотрю на экран, пока он не блокируется и гаснет, а затем захожу в дом.

Следующий день проводим спокойно. Алик предлагает съездить на зимнюю рыбалку на лососевую ферму неподалеку, и мы, загрузившись четырьмя семьями в его микроавтобус, отправляемся туда. Так как хозяин, давний приятель Алика, знал, что мы приедем, то рыбу нам заранее подкормили, и в какой-то момент даже визжащие от восторга дети устали тащить из прорубленных лунок ленивую после зимы жирную форель и лососиков чуть поменьше. Часть улова нам зажарили тут же в ресторане, остальное, оплатив вес по половине обычной цены, увезли с собой. Вернулись на турбазу только к ночи. И без задних ног почти сразу завалились спать.

А утром, позавтракав, выдвинулись с детьми обратно в их московскую квартиру, так как мой рейс в Краснодар улетал в четыре часа дня, а я еще хотел успеть посмотреть с риелтором квартиру в соседним с ними дворе, которую решила купить Лиза. Саму Лизу увидеть сегодня мне уже была не судьба – из Стамбула она должна была прилететь только в девять часов вечера.