Моя анимежизнь 10: Генезис

Глава 14

— Даже не верится, что этот день наступил! — Довольно потянулась одетая в короткую курточку и джинсы Сакура-семпай. В укутанных в перчатки руках — курящаяся паром чашка налитого из термоса чая.

Сидим такие третий час на складных стульчиках посреди целого лагеря, разбитого страждущими новенький «Супер Фамиком» на освобожденной под эти цели парковке торгового центра. На улице недавно стемнело, но это почти не ощущается — тут же Иоши сидеть будет, значит нужно добавить пяток уличных фонарей и подсветить лагерь установленными на крышах окружающих зданий прожекторов. Помимо повышенной яркости, обеспечена и повышенная безопасность — помимо пятка патрульных машин, сотрудники которых сейчас патрулируют местность, вон та компания мужиков средних лет в «гражданке», сидящие неподалеку от нас, нифига не геймеры — они вооружены, предельно опасны и абсолютно бдительны. Кроме прожекторов, на крыше сидят и «люди-грибы» — считают будущих покупателей, чтобы оперативно «подтаскивать» еще приставки — благо в этой версии реальности заготовлено их не триста тысяч штук, а добрых два с половиной миллиона.

Мои набравшиеся впечатлений по самое «не могу» русские товарищи отбыли восвояси в конце октября, аккурат когда НАТО, взвесив плюсы и минусы, таки подписало с СССР договор о не расширении восток и запрете принимать к себе бывших членов ОВД. Параллельно стартовали народные волнения в странах Прибалтики на тему «А почему нас на референдуме никто не спросил»? Русских там живет до жути много, так что с удовольствием будем наблюдать за развитием ситуации. Смешно — поговорил с шашлычником, и Союз разваливается уже не так охотно. Иллюзий нету — у лимитрофов русофобия вместо национальной идеи, и никакого «приклеивания» они не допустят, но за суетой наблюдать весело — благо до насилия дело не дошло, поэтому совесть чиста.

Гурама уже некоторое время регулярно показывали по «Хонде+» и советскому телевидению, поэтому он сразу же отправится на все положенные протокольные мероприятия и гастроли. Важный грузинский дед — его я, кстати, видел в новостях: репортаж рассказывал о прошедших в республике 28 октября первом туре парламентских выборах, и маячивший среди соратников дед выглядел жутко довольным — даже прислал письмо, где в самых цветастых оборотах благодарил за заботу о карьере его внука и приглашал в Грузию, обещая царский приём. Верю и однажды съезжу!

Кстати о советском телевидении — «слона»-то я и не приметил! Посему, эксклюзивно для советских телезрителей, было записано трехчасовое исчерпывающее интервью с десятком японских и американских ученых, которые поведали, что никаких экстрасенсов, никакой магии и никакого «хилерства» в мире не существует и привели пару десятков особо сочных последствий применения «народной медицины». Начиналось оно с моей фразы «Даю установку!», а потом, проводив гостей, подошел к стоящему на столе стакану с водой, ухмыльнулся в камеру, сделал характерный жест рукой и произнес магическую фразу: «Закрепляю!».

— Братик опять думает о работе! — Недовольно буркнула читающая меня как открытую книгу Чико, по случаю заморозков (плюс пять!) надевшая синее пальто и ушитую ей по размеру советскую шапку-ушанку. Смотрится просто невероятно моэшно!

— Странная претензия, учитывая, что сейчас мы все именно что работаем! — Ухмыльнулся я.

— На такую работу я готова ходить постоянно! — Заметила одетая в длинную серую юбку и розовый вязанный свитер Ханако — она здесь, так сказать, не в образе: — Сиди, пей вкусный чай и считай, как капают денежки!

Деточки получают по двести долларов в час.

— Такая толпа и так тихо! — Поделился этнографическим наблюдением одетый в джинсы, «бомбер» и кепку NY (репер обязательно должен «представлять» родной город) Айскуб.

Прилетел дорабатывать демку — он умудрился похерить весь кач в «Get Low». И дело не в тексте, который он сам написал — у Кубика все-таки талант, а в неправильном припеве без «тыщ-тыщ-вау». По телефону геморно, вот и выписал себе черного брата — вчера прилетел. А тут как раз запуск «Супер Фамикома», и мы пробили реперу контракт с «Нинтендо» — он получает сто двадцать долларов в час.

— Мы, японцы, в массе своей — хорошие люди, — Пояснил я: — Хороший человек ведь не будет беспокоить других хороших людей? Проявляя неуважение к другим, ты проявляешь его и к себе.

— Ну началось! — Закатила глазки одетая в подбитую искусственным мехом джинсовку поверх джинсового платья Окада.

— Иоши так часто рассуждает о природе японцев, что я почти верю, будто он что-то в ней понимает! — Ехидно хихикнула одетая в зеленый плащик и зеленые джинсы лучшая девочка.

— Нет того, чего Иоши-сама не знает! — Встала на мою защиту одетая в черную курточку, такую же шапочку и брюки Нанако.

— Я знаю только то, что знаю! — Процитировал я.

— Хиро-кун, будешь? — Предложила Чико поделиться «Сникерсом».

Пацан сглотнул слюну и мужественно отказался.

Он у нас нынче на диете!

— А какие еще игры скоро выйдут? — Спросил меня Сейдж Сталлоне.

Отец не прилетел — выдал сыну няньку-телохранителя и попросил меня за ними присмотреть. Сейдж здесь бесплатно — просто хочет приставку пораньше. Спрашивал он на потешном, но очень старательном японском — учит уже несколько месяцев — поэтому Сакара-семпай меня опередила:

— За два дня до Рождества выйдет «Свет твоих глаз»!

— Звучит не очень-то круто, — Вздохнула Чико.

— Оно и не должно! — Защитил я любимого семпая: — Оно должно звучать душевно и романтично!

Сестренка пожала плечами и вернулась к разговору с Хиро-куном, а девушка наградила благодарным взглядом.

Заметив, что Куб скучает, перевел ему диалог.

— Что это? — Поинтересовался он.

— Ты вообще в игры играешь?

— Играли в «Контру» с каким-то нигером, — Пожал он плечами: — Я тогда столько выкурил, что ничего не помню!

Такой вот нынче в гетто гейминг.

— Тогда тебе обязательно нужно поиграть в «Персону», — Предложил я: — Там помнить и не надо — просто прилег на диван и слушай анимедевочек!

Хэруки, судя по мордашке, все поняла, но ей хватило здравомыслия не ревновать меня к картинкам.

— Я попробую, один хер мне обещали этот ваш «Супер», — Пообещал Куб.

— Придется купить CD-модуль.

— CD? — Услышал репер сладкое сочетание звуков: — На этой суке можно будет слушать музыку?

— Ага! — Подтвердил я.

— А можно одновременно включить музыку и игру? — Переизобрел (потому что уже существует, но откуда ему знать?) малограмотный чернокожий концепцию многозадачности.

— Пока железо такое не потянет, — Покачал я головой: — Постараюсь воткнуть такую фичу в следующее поколение, но тоже едва ли получится. Извини! — Извинился перед Сейджем, который до сих пор ждет ответ: — Увлекся.

— Ничего, мне интересно! — Улыбнулся он.

— А по играм — боюсь, в этом году кроме игры Сакуры-семпай ничего выпустить мы не успеем, — Грустно вздохнул: — Но с 91 года игры попрут как надо — «Нинтендо» уже разослала девкиты всем, кому нужно. Точных дат я не помню, но «Махоутокоро» релизнется в конце января.

— А в начале мая — моя игра! — Похвасталась Окада.

«Ханда-куна»-то мы давно доделали, и теперь девушка сочиняет основанную на походах в подземелье VN-ку. Придется идти к нинтендодедам обсуждать концепцию возрастного рейтинга — они уже почти созрели. Что это за игры, если в них нет кровищи, матов и обнаженки?

— Бака! — Заклеймила одетая в плащик и белый берет Кохэку все это время что-то тихонько втирающему ей Кейташи.

Блондин насупился, втянув голову в воротник куртки и сунув руки в карманы. Братья Кишимото — Сейши из солидарности к близнецу — возрадовались. С нами и другие мангаки — за исключением жутко анонимной Аракавы.

За разговорами ночь пролетела неожиданно быстро, и вот мы уже внутри ТЦ — я подписываю коробки, остальные — ждут из солидарности, поедая всякое в специально отведенном кусочке фудкорта.

Камеры — «Супер Фамиком — лучшая приставка в мире!» — розыгрыш с заскриптованными шутейками, и наконец-то контракт закрыт. По домам усталых, но довольных обновкой нас развозили автобусом — Сейдж и Айс Куб остановились у меня в гостях.

В одном из многочисленных офисов «Шочику», в той части студии, где я раньше никогда не был, а значит и прослушку здесь ставить никто не станет, немножко творилась история.

— Ну и что ты об этом думаешь? — спросил Николай Степанович после того, как мы с ним отсмотрели «секретную» кассету с серией репортажей с легендарной «революции на граните», она же — Самый Первый Майдан, который и станет основным механизмом смены правящей верхушки бывшей УССР.

Точнее, мог бы стать, если бы наш трехчасовой телеконцерт не совпал по времени с протестами, из-за чего на третий их день народ тупо свалил домой — телевизор смотреть — дав возможность силовикам оцепить площадь и «упаковать» наиболее радикальных оставшихся. Майдан подавлен без задней мысли, прецедент не создан!

— Я думаю, что «революция» — это когда происходит смена общественно-экономической формации. Этим здесь и не пахнет, так что «на граните» у вас не революция, а самый обычный затянувшийся митинг с элементами массовых беспорядков. Нет, Коль, я об этом не знал совершенно, а дату концерта утверждал сам, еще с пару недель назад — почти наугад.

— У них одним из требований было возвращение Крыма в состав УССР.

— А значит Одзава Иоши, ангел-хранитель русского народа, озаботился их разгоном, — кивнул я, признавая наличие логики. — Но нет, тупо совпало. Вам бы порядок навести — следующий Майдан неминуем, ведь причины недовольства никуда не делись.

Николай Степанович грустно вздохнул.

— Понимаю — нет у тебя таких возможностей, — не стал я его осуждать. — Но это я так, вслух думаю. У вас же там как — хитрый Горбачев решил СССР тотально «перезагрузить» и пересобрать на новой основе, по пути интегрировавшись в мировую рыночную систему, а лично Михаила Сергеевича примут, так сказать, в дружную семью больших западных правителей. Но это он так думает, а в это время, на местах, выстраивается то, без чего настоящая революция обойтись не может — параллельная управленческая структура, основанная на местных властях. Феодальная раздробленность, Коля, и каждый местный князек прямо в эту самую минуту готовится при первой удобной возможности кинуть Михаила Сергеевича, при всех его несомненно прекрасных личностных качествах. Ну не мрачней, Коля, могло бы быть и хуже!

— Куда хуже? — почти плача спросил он.

— Многолетняя гражданская война и распад ядерной державы на десятка три банановых республик без бананов! — пояснил я.

Посольский побледнел.

— Но до этого не дойдет — самоубийц в мире не так много, и, как минимум РСФСР почти в своих границах и останется, благополучно убрав ядерное оружие с территорий отвалившихся сателлитов. ЦРУ поможет — им же совсем не хочется, чтобы условный Таджикистан, где талибы прямо под боком, этим самым талибам парочку-другую изделий по сходной цене отгрузил. Коля, ну не рви ты волосы, и так вон лысеешь потихоньку!

— Зачем ты мне все это рассказываешь? — простонал он.

— А чтобы не мне одному грустно было, — честно признался я. — Сделать мы все равно ничего не можем. Пока!

— Пока?

— Скажи, а ты с генералом Елисеевым контакты поддерживаешь? — спросил я.

Николай Степанович вспотел и ответил:

— Нет.

— Это плохо. Очень плохо! — укоризненно покачал я головой. — Ты бы позвонил, узнал как он там, как дети, внуки. Ему будет приятно.

— Я в этом участвовать не собираюсь! — подумал про меня плохое посольский.

— Да ты не переживай, мне личное войско все равно никто завести не даст, — улыбнулся ему я. — Просто «парад суверенитетов» этот ваш штука такая — однажды уйти захотят те, кому уходить никак нельзя. Кто-нибудь очень проблемный и географически неудобный. Придется приводить к покорности, а если все пройдет в соответствии с моими домыслами — армия у вас к тому моменту придет в полную негодность, а мистеру Ельцину хватит подлости кинуть на отлично экипированных и завербованных вашими западными партерами сепаратистов восемнадцатилетних пацанов-срочников. Какая у них выживаемость в условиях превращенного в одну большую огневую точку современного города?

— Фантазии, — устало отмахнулся он.

— А ты с товарищем генералом все-таки поговори. Пусть вот он с внуками к нам на Окинаву отдохнуть приедет, когда станет можно. Тогда и я с ним поговорю, на рыбалке, например. Пойми, Коля, мне все равно, кто там у вас наверху будет — от японских заводов и трубы отказываться не станет вообще никто. Будем работать с теми, кто есть. Но долгие и кровопролитные гражданские войны — это плохо для наших, сугубо мирных, дел, — поднявшись на ноги, хлопнул мужика по плечу. — Если вашу молодежь будут убивать, я буду терять деньги — это ж моя целевая аудитория! Не унывай — видишь как у нас с тобой пока все бескровно и эффективно получается?

Оставив Николая Степановича рефлексировать, вышел в коридор, подал руку делающей в ожидании меня пометки в блокнотике Нанако, и мы пошли на выход.

— Что там у нас завтра? — спросил я.

И вправду не знаю — три дня тусовался с Айс Кубом и Сейджем.

— Школьная поездка!

— Школьная поездка?!

— Школьная поездка!

— В Киото?

— В Киото!

— Ты составила группу?

— Конечно, Иоши-сама. Вот! — протянула мне листочек со все теми же именами, минус Кеиджи, который вместе с матерью переехал в Токио, демонстративно порвав со мной остатки связей.

Пофиг.

— Самое время купить банальный сувенир в виде деревянного меча! — решил я. — А дальше?

— А дальше… — Нанако распахнула перед моими глазами блокнот, где был нарисован анимешный зайчик, который с радостной мордахой при помощи диалогового облачка возвещал «эпоху безделья!».

— Я что, все сделал? — ахнул я.

— Все конвейеры настроены, и ваше личное участие больше нигде не требуется, — кивнула Нанако. — Вы можете делать что хотите!

— Набери тогда Мицухико, спроси, не занят ли он.

— Хорошо!

Мицухико Цубурая у нас хочет строить политическую карьеру с нестандартной стороны — через организацию профсоюза художников и мангак. Оплачивается профессия объективно так себе, и недовольного народу хватает. А сейчас удобно, потому что «Одзава Анимейшон» от остальных выгодно отличается, что приводит к обострению классовой борьбы. Мне от профсоюза ни холодно, не жарко, так что будет потешно в него вложиться! Молодому человеку доверять можно — «Хонда» в курсе схемы, поэтому кинуть нас не даст.

— Долбаная работа убила все ощущение путешествия! — пожаловался я сидящим справа и слева от меня Хэруки и Нанако и сидящим напротив Кейташи, Кохэку и Хаттори-куну, когда автобус почти довез нас до Киото.

— Согласна! — подтвердила секретарь. — Хоть мы и не посещали достопримечательности, но из-за вертолета кажется, будто вся Япония — один большой город.

— Который мы выучили наизусть! — поддакнул я.

— Мне после Африки тоже как-то не очень, — поддержала нас лучшая девочка.

— Хватит хвастаться! — буркнул полностью восстановивший прическу Кейташи.

— А еще у нас тут дом есть, но остановиться в нем нам не разрешают! — продолжил я жаловаться.

— Ватанабе-сенсей несет за нас ответственность, поэтому и собирает всех вместе, — без нужды пояснила Кохэку.

— Я бы собрался с тобой вместе! — не удержался давно постящийся блондин.

— Иди с рукой соберись! — махнула девушка на имеющийся в автобусе туалет.

Мы поржали и попили «Одзава-колы».

Покинув автобус у исторической деревянной гостиницы-рёкана, подхватили багаж и пошли коллективно раскланиваться с персоналом, состоящим из пожилых дам в кимоно. Здесь имеется онсэн, в том числе — приватный, за отдельные деньги.

— Ночью идем туда! — шепнул я Хэруки, нас расселили по номерам, и я тут же договорился с хозяюшкой на бронь — в чего ей, дело-то молодое!