Теневые бойцы отца молча тащили меня по лесной тропинке, по-животному быстро определив самую короткую дорогу. Я тяжело дышала, ощущая, как от молчания и несправедливости сдавливает грудную клетку, но не кричала и не вырывалась, так как это было бесполезно. Приказ был отдан, приказ должен быть исполнен.
Как только мы подошли к старому крыльцу дома, меня небрежно толкнули вперед, и я упала, ободрав нежную кожу ладоней о мелкие острые камни. Зашипела и подула, остужая вспыхнувшие от боли руки. Сверху проступили мелкие капельки крови, и я сжала ладони в кулаки, чтобы не привлекать зверье в человеческом обличье.
— Следи за ней, старая. Если что-то выкинет, ты будешь за нее в ответе, — прорычал кто-то из Теней и угрожающе двинулся к Марте, которая всё это время следовала за нами.
Повитуха поджала губы и кивнула, толкая себе за спину Керука, чей оскал мог быть воспринят взрослыми самцами, как вызов. Я поймала взгляд друга и отрицательно качнула головой, чтобы не вздумал идти на поводу у эмоций. В последнее время его покорность ослабевала, словно потухающее пламя. Возможно, сказывалось приближение волчьего совершеннолетия. В это время у многих изнутри уже прорывался зверь, который не терпел к себе пренебрежительного отношения.
Несмотря на потрясения этого вечера, в моей голове быстро замелькали воспоминания о словах Марты. Керуку масть досталась от отца. Райдзен — не его отец, а из всех белых волков я знала только двух. Айвена и Утера. Может ли быть так, что…
— Быстро в дом, — отрывисто сказала Марта и первая юркнула внутрь, подталкивая меня больно в бок.
Последним шагнул Керук, прикрывая за собой дверь. Неприятный скрип резанул слух, но резко погасший свет за окном по-настоящему испугал. На поляне потушили огонь. Настало время бессонной ночи и подготовки к ежевоскресному обряду в храме божественных покровителей.
Как только мы оказались в доме, я первым делом кинулась к Марте, желая вытрясти из нее всю правду о том, что сейчас происходит в стае. Нехорошее. Темное. Отдающее привкусом предательства.
— Что это было, Марта? Почему их взяли в плен? Их отравили? Они ведь не мертвы?
Мой дрожащий голос выдавал мою панику. И как бы я не пыталась скрывать свой истинный интерес, по взгляду повитухи сразу было видно, что она не обманывалась и знала, что единственный, чья жизнь меня интересовала — это Айвен.
— Их вырубили, но они не мертвы, неужели не понятно? Самцов убьют на девятые лунные сутки, чтобы уважить Полярного Волка. Чем вы слушали речь Титуса? — скривилась женщина и грузно присела на стул.
Ее спина сгорбилась, под глазами залегли тени, а руки дрожали, пока она стягивала плотную, но застиранную косынку с головы. Прилизанные волосы облепили голову, отчего ее постаревшее вмиг лицо выделялось сильнее. Она была моложе моего отца, но происходила из рода простых волков, так что старость ее наступила гораздо раньше, чем у археев. Мне всегда было интересно, сколько мне отведено: буду ли я жить так же долг, как Титус, или мне отмерен короткий срок жизни, как у людей, которые также не имели зверя.
— Мы поняли, что нужны они не для выкупа, не совсем простаки, — хмыкнул Керук, сев напротив Марты и облокотив локти о стол. Я же в поддержке встала около него, положив одну ладонь на его левое плечо. — Поясни, Марта, причем тут змеелюды, закрытые границы территории стаи и пленение высокопоставленных самцов? Альфа разве не понимает, что это предательство сородичей? Содружество не оставит стаю в покое после инцидента.
Я говорила отрывисто и вываливала на повитуху все беспокоящие меня вопросы разом, так и не определившись, что меня волновало сильнее.
Женщина остановила на мне свой нечитаемый взгляд и промолчала, лишь задумчиво прикусила губу, словно решала, стоит ли нам открываться.
— Вам это самой ведь всё не нравится, Марта. Вы лекарь, а не убийца, — подтолкнул ее к нужному нам решению Керук. И попал в точку.
— Цель любого власть имущего — еще большая власть, а убийства — всего лишь средство, чтобы ее заполучить. И не пытайтесь играть со мной в игры, я вижу ваши помыслы насквозь. Если бы я могла что-то исправить, сделала бы это без раздумий, но я слишком глубоко увязла в игры сильных мира сего, чтобы выйти сухой из воды. Так что всё, что вам и мне остается — уповать на милость богов. Если им будет угодно, то быть войне.
Ее губы дернулись, а глаза заволокло дымкой задумчивости после взгляда на Керука. У меня зудело внутри от желания расспросить Марту про друга, но я не желала причинять ему боль, поэтому прикусила губу, чтобы не выпалить вслух вопрос про его мать и фразу Марты про медвежью кровь в его венах. На каких богов сейчас надеется Марта? Волчьих? Или медвежьих? Я внимательно посмотрела на Керука и неверяще качнула головой.
— Тени излишне болтливы в последнее время, — внезапно произнес он, и я опустила глаза, чтобы он не заподозрил неладное. — Титус ведь неспроста завел разговор о Полярном Волке? Я слышал, что раньше во время войн в его честь приносили жертвоприношения, и в битвах он даровал свирепую силу просящему. Значит ли это, что Титус и Райдзен собираются убить кицунэ и нагваля ради божественного покровительства?
— Ты всё сам слышал, Керук. Не лезьте в это, если не хотите попасть под гнев своих отцов. Без вас все разберутся, — буркнула вдруг после минутного молчания Марта и перевела взор на окно, за которым темнела непроглядная гладь леса.
— Убийства сородичей приведут к войне. И всё это ради власти? Совет не позволит этому случиться, неужели они этого не понимают? Прольется лишь невинная кровь.
Горечь на кончике его языка ощущалась будто наяву. Друг нервно взъерошил волосы и двинул плечами, словно пытался сбросить с себя надоевшую шкуру. Его оборот должен случиться со дня на день
— Всё они понимают, Керук. Старейшина Утер и архей Титус на стороне оппозиции, мы даже не знаем, сколько стай будет замешано в кровопролитии, и кто еще участвует в заговоре, — выдохнула я, наконец, догадываясь, что подготовка к великому событию шла годами, и всё происходило под нашим носом. — Мы в тесном контакте со змеелюдами уже много лет, и в войне они поддержат Титуса, так, Марта?
Пока я слабо представляла, что именно змеям пообещали за помощь, но мой разум за последний час заработал с небывалой скоростью. Слова самок про кузнеца осели занозой в голове, вынуждая вновь и вновь возвращаться к вопросу о змеелюдах, ведь никто, оказывается, не знал истинной причины отъезда Амирана. Именно он имел дела с людьми, через которых мы и получали все убранства, созданные змеелюдами. Их лояльность из-за торговли и соседства была так привычна, что не очевидна с первого взгляда.
Марта отвела взгляд от окна, посмотрела на нас и резко встала, словно говорить ей об этом не хотелось. Она промолчала, лишь подошла к разогретой печи и поставила на него котелок с водой. Отвечать она не собиралась, но ответ нам с Керуком и не требовался. Только одно беспокоило и меня, и друга.
— Почему наши отцы так сильно хотят, чтобы свадьба Нереи с Киранам пришлась на девятые лунные сутки? Их тоже хотят принести в жертву? — спросил за нас двоих друг.
Я ожидала, что Марта проигнорирует вопрос, но неожиданно с ее стороны раздался смешок.
— Очень в этом сомневаюсь. Но разве это главное? Они ведь… истинные.
Я не поняла, почему у Марты вдруг возникла такая странная реакция, но мое сердце тревожно заколотилось, чувствуя неладное. Мы с Керуком переглянулись, и я моргнула, отвечая на его невысказанный вопрос. В эту секунду я твердо решила бежать из этой стаи, во что бы то ни стало желая избежать навязанного брака.
Повитуха замолчала, больше не отвечая на наши вопросы, и занялась своими делами. Даже не настояла на том, чтобы я помогла ей накрыть на стол, но мне приказа и не требовалось. Пока Керук возился с печью, поддерживая огонь в доме, я готовила на стол.
Как только вода в котелке вскипела, я налила себе теплой воды в стакан и размешала в ней травяной сбор, который мне давали в надежде, что это пробудит во мне зверя. Потянулась также к настойке из ландыша, но рука моя нерешительно замерла в воздухе. Айвен ведь сказал, что это вредно.
— Не пей этого больше никогда.
Голос повитухи смахивал на скрежет металла, до того скрипуче звучал.
— Хорошо.
Я поджала губы и поднесла к ним стакан, решив не заострять внимания на ландышевом сборе. Но не успела сделать ни единого глотка, как стакан из моих рук выбили метлой. Раздался звук удара о пол, а затем чаша покатилась в угол. Керук подорвался с колен и застыл напротив, глядя на Марту чуть ли не в ужасе, как и я.
— Марта, — выдохнула я и наклонилась, поднимая стакан с пола. Вода уже впиталась в деревянные доски.
— Я же сказала, не пить.
— Но я подумала, вы про ландышевый отвар.
— Нет. Больше ничего вообще не пей, — поджав губы, она поставила метлу на место и прищурилась. — Из дома ни ногой, Нереа. Ты слышала Теней. Тебя это тоже касается, Керук.
— Мы не заложники, Марта, — практически зарычал друг, упираясь кулаками в стол.
Изнутри у меня поднялась волна протеста. Я, как и он, не желала более подчиняться деспотичному отцу. Возможно, сыграла роль близость предстоящего бракосочетания, которого мне хотелось избежать любой ценой, возможно, плен Айвена, который сумел пробудить во мне женщину, и в чьем присутствии я трепетала и чувствовала себя желанной самочкой.
— Все мы заложники, щенок, или не чувствуешь, как гудит над нами бесовской купол? — повитуха усмехнулась, после чего махнула на нас рукой и ушла в кладовую. Терпение ее было на исходе.
Керуку нечего было на это ответить, и он присел обратно на пол, продолжил нервно перебирать кочергой поленья в печи. Я же спрятала склянку с травяной настойкой обратно в шкаф и тихо подошла к Марте, которая вернулась из кладовой с двумя корзинами нашего сегодняшнего сбора. Пока я помогала ей перебирать их, временами поглядывала на нее, выжидая момент, когда она успокоится.
— Хватит лупить на меня глазенки, либо наливай чай, либо говори, негодная девчонка.
В ее тоне не было привычных злых ноток, лишь усталость и обреченность.
— Где держат Айвена, Марта?
— Зачем тебе знать? Собираешься геройствовать и спасать своего волка из плена? И не думай, выгляни в окно и сто раз подумай прежде, чем совершать необдуманные глупости.
Губы повитухи скривились, на лице возникла гримаса ехидства, но я уже поняла, что это ее защитная реакция на страх. Она боялась, но скрывала это изо всех сил.
За дверью в этот момент раздался скрип досок. Кто-то ступил на крыльцо. Следом прозвучали мужские смешки, но в дом никто не вошел. Судя по недовольному взгляду Керука, это был кто-то знакомый ему.
Выглядывать я не стала. И без этого догадалась, что Титус решил подстраховаться и выставил около дома охрану. Время откровенности Марты подошло к концу, и чай мы пили в полной тишине, прерываемой лишь пикировками Теней по ту сторону двери.
Эта ночь была самой длинной за всю мою жизнь. Я ходила из угла в угол, не находя себе места, останавливалась у окна и вглядывалась в почти полную луну. Отовсюду привычно раздавался несинхронный вой, но среди него я вычленяла странный гул и стрекот крыльев, вызывавший у меня беспокойство. Казалось, кто-то наблюдал за мной из темноты леса, и интерес этот заставлял меня напряженно наблюдать за округой, вот только кроме охраны там никого не было.
Времени на раздумья у меня было много, так что к утру я уже знала, что буду делать после обряда.