Моя искренняя лгунья

5

— А ты неплохо устроился… — Джереми не спеша прошелся по просторной гостиной и рассеянно посмотрел в окно. — Да и вид из окна потрясающий. — Он был прав. Окно гостиной выходило на парк, представлявший собой великолепную пеструю картину, какой можно вдоволь налюбоваться лишь ранней теплой осенью. — Осенняя идиллия, — глубокомысленно изрек Джереми и обернулся к сидевшему в кресле Дилану. — Любишь бабье лето, а, Дил?

Тот перестал рассеянно листать журнал и соизволил обратить свой взор на ухмыляющегося приятеля.

— Я предпочитаю девичью весну, — ответил Дилан в тон Джереми. — Он отбросил журнал в сторону и налил себе кофе. — А что касается комфорта, тебе видней. Ты ведь у нас специалист по его созданию.

А ты специалист по его разрушению, — заявил в ответ Джереми. Он владел сетью дизайнерских студий в Америке и нескольких европейских странах, в том числе и в Германии. — Вот ты мне скажи, чем ты умудрился так взбесить этих флегматичных немцев? — продолжал Джереми. — Этот тишайший Кульм буквально рвал и метал. Мне пришлось выписать ему чек, иначе он бы меня задушил.

— Ты выписал ему чек? — вскинулся Дилан. — Что ж ты сразу не сказал? Я немедленно тебе верну…

— Оставь себе на сигареты, международный бродяга, — рассмеялся Джереми. — Я, между прочим, чувствую ответственность за твои художества. Ведь это я подселил тебя к этим добропорядочным Кульмам.

Он помолчал. Было видно, что Джереми не терпится забросать своего друга вопросами. Дилан исподтишка наблюдал за ним, не подавая виду, что догадывается о терзающем приятеля любопытстве. И тот решился.

— Слушай, Вудци… — У Джереми была привычка коверкать на все лады фамилию Дилана: Вудци, Вудинг, Вудингс… — Что это за хобби у тебя появилось в последнее время — проситься на постой к добрым людям и превращать их жилища в груды обломков? Ты вроде бы не беспризорник… да еще наследство недавно получил. Кстати, кто это вздумал тебя облагодетельствовать?

Дилан вздохнул и прошелся по комнате, затем вновь опустился в кресло. Было видно, что ему не очень-то хочется пускаться в объяснения. Тем не менее он ответил:

— С наследством-то как раз все просто. Скончался мой не то двоюродный дядя, не то дедушка. Я так толком и не разобрался в нашем родстве. Я его, собственно, в глаза не видел. Знаю только, что оказался его единственным наследником. Да еще слышал краем уха, что дядюшка любил пошутить. — Дилан мельком взглянул на приятеля и добавил: — Ну вот, а у старичка завалялся миллион. Да еще вилла в Санта-Розе. Ничего особенного, но жить можно.

Джереми растрепал свою пышную светлую шевелюру.

— Да уж, — протянул он. — Вот уж действительно, деньги к деньгам.

Дилан, словно не услышав последнего замечания, продолжал:

— Что касается моего хобби, как ты выразился, то оно связано именно с этим нежданным приобретением. Мне неохота возиться с новообретенной недвижимостью, и я решил слегка развлечься.

— А именно? — Джереми недоуменно поднял брови.

Дилан усмехнулся.

— Видишь ли, я не чужд простого человеческого любопытства. И мне интересно, насколько далеко простирается такое похвальное качество, как гостеприимство.

— Погоди-погоди… — Джереми, усевшись напротив Дилана, так и впился в него глазами. — Ты хочешь сказать, что нарочно испытываешь терпение всех этих австрийцев, немцев, швейцарцев?

— Да, — просто ответил Дилан. — И теперь очередь наших дорогих соотечественников.

— Но зачем, объясни, с какой стати?!

— Я ведь уже сказал, что хочу развлечься, а заодно устроить небольшой конкурс. Домовладелец, который выдержит мое присутствие в течение месяца и при этом не сделает мне ни единого оскорбительного замечания, а также не предъявит никаких материальных претензий, получит приз.

— Какой приз? — вяло спросил Джереми.

— Мое наследство.

Джереми так и подскочил в своем кресле. Он решил, что Дилан его разыгрывает или сошел сума.

— Ты хочешь сказать, что прямо так и отдашь миллион долларов и виллу в Калифорнии? — Не в силах поверить в услышанное, он лишь недоуменно хлопал глазами. — Да ты хоть понимаешь, что ты затеял?! Кто-то от нечего делать получит такие деньги! — Джереми вскочил и нервно заходил по комнате. Он разводил руками, качал головой, в общем, всячески выражал высшую степень недоумения. Затем он вновь повернулся к Дилану, который с усмешкой наблюдал за приятелем. — Ну хорошо. Допустим, тебе неохота, как ты говоришь, возиться с недвижимостью. Но миллион-то тебе карман не оттянет?

— Во-первых, — возразил Дилан, — миллион не лежит у меня в кармане мертвым грузом. Он с самого начала работает на меня и весьма успешно. Во-вторых, особняк я в данный момент попросту, сдаю. Так что он не пустует, не ветшает и вполне окупает расходы на свое содержание.

Джереми почесал в затылке.

— Что ж, ты всегда был ушлым. В этом тебе не откажешь. И, тем не менее, ты готов запросто со всем этим расстаться?

Дилан высокомерно возразил:

— Ничего подобного. Выиграть мой приз гораздо сложнее, чем самую невероятную лотерею. Во всяком случае, до сих пор никто не дотянул и до середины дистанции. Так что «запросто» здесь ни при чем.

Дилан бросил взгляд на часы.

— Ты кого-нибудь ждешь? — моментально отреагировал Джереми.

— Да, ты знаешь, у меня ведь сегодня интервью. Так на меня насели, просто никакой возможности отвертеться… — Дилан сдвинул брови. — Странно, они уж двадцать минут как должны быть здесь…

— Тогда я пойду, — заявил Джереми, направляясь к двери. — Интервью — дело интимное.

— Я тебя провожу… — Дилан двинулся вслед за ним. — Кстати, насчет нашего разговора…

Приятель мгновенно понял:

— Никому ни слова. Не хватало еще, чтобы обо мне судачили, что я связался с ненормальным.

Дилан толкнул друга кулаком в плечо, тот ответил тем же. Продолжая в том же духе, два солидных бизнесмена кое-как выбрались из номера, совершенно уверенные, что ни одно их слово не покинет пределов этой комнаты. И откуда им было знать, что весь их разговор не только внимательно прослушали, но и записали на диктофон…