Моя Найрин

Глава 5

Надя до последнего не верила в рассказ Миранды. Такого быть не может! Так не бывает! Но окружающая ее обстановка и ее внешний вид говорил об обратном. Миранда говорила быстро, ее подгоняли предрассветные лучи. Она старалась как можно больше рассказать Наде о новом мире, ее муже, Амалии.

Сначала девушка не хотела слушать ни о чем. Еще вчера она была замужней женщиной, у нее есть, вернее был муж, родители, ей надо вернуться…

Но Миранда, одним словом, отмела все ее аргументы.

— Ты умерла там…

— Как умерла?

— Не может душа, существовать в двух мирах одновременно. Благодари Луноликого, что душа будущего наследника призвала тебя. Хотя это нам надо благодарить его… — видя, что Надя ничего не понимает, Миранда продолжила. — Таких, как наш мир или тот откуда ты пришла, сотни и тысячи. Все это создал Луноликий — мы так называем нашего Бога. В вашем мире его возможно называют по-другому. У каждой души есть истинная пара, обретя друг друга они живут всю жизнь в гармонии и любви. — Я думала, что Истинная… — нервно сглотнув женщина продолжила, — Истинная моего сына на одном из семи континентах. Но ты оказалась намного дальше, чем семь континентов. Если бы не дух твоего ребенка, вы бы не смогли быть вместе с ним. Арман всю жизнь искал бы тебя, точно так же, как и ты. Вы прожили бы всю жизнь одинокими, тоскуя друг по другу, в разных мирах. Хочешь ты или нет вы созданы как единое целое. Проклятие Истинной не даст вам быть порознь.

— Я замужняя женщина, у меня уже есть муж, родители…

— Ты любишь своего мужа? Он любит тебя? А дети? У тебя есть дети?

Надя боялась смотреть на Миранду. Слушая безумный рассказ женщины, Надя понимала, что всю жизнь искала любовь, искала того, кто ее любил бы по-настоящему. У нее есть муж, которому она не нужна была. Родители, для которых она всего лишь человек за счет которого можно самоутвердиться

Анализируя свою жизнь, девушка понимала, она всю жизнь была хорошей девочкой, ища одобрение в глазах родителей. Недостаточно умна, недостаточно красива, недостаточно успешна. Отец хотел сына, и когда родилась Надя он был разочарован, мать в свою очередь хотела, чтобы ее дочь была идеальной во всех смыслах.

Любовь Петровна с детства дрессировала дочь. С малых лет она училась быть взрослой, рассудительной, не закатывать истерик, ничего не требовать. Мать хвалила ее только тогда, когда она справлялась с очередной поставленной задачей. Окончила школу с золотой медалью — хорошо, поступила на бюджет – можно было бы и постараться чтобы, баллы были выше. После института красный диплом — он ничего не значит, надо в магистратуру, а там и второе высшее. В глазах окружающих она была идеальной дочерью. Вот только мало кто знал, что за фасадом примерной дочери и идеальной семьи все было не так радужно. Единственный раз, когда мать была довольно ею, это когда Надя вышла замуж за Максима. Девушка не была уверенна в нем, но по требованию матери согласилась. После замужества, ей казалось, что муж действительно любит ее и она старалась стать для него идеальной. Она так отчаянно искала в нем то, чего была лишена, что не замечала, что он просто ею пользуется. Она действительно была удобной женой.

Когда они узнали, что Максим разводится с ней мать была в ярости. Надя искала утешения, только вместо него ей напомнили, что родители всю жизнь пеклись о дочери и теперь эта неблагодарная не смогла удержать Максима. Прошипев в трубку, чтобы не смела звонить до тех пор, пока не помириться с мужем, Любовь Петровна бросила телефон.

Картинки из прошлой жизни проносились у нее перед глазами, нещадно доказывая, что ее никогда не любили просто так, просто за то, что она есть. С ее достоинствами и недостатками. Она всю жизнь старалась быть безупречной, идеальной, чтобы ее приласкали, чтобы почувствовать себя нужной и любимой.

Но это все меркло с возможностью иметь ребенка. Надя так хотела малыша. Она надеялась, что ее никому не нужная любовь будет нужна ее ребенку. И теперь, когда душа не родившегося дитя преодолевая пространство, время, и миры звала ее, неужели она откажется от него? Сможет ли она ради ребенка смирится с чувством жалкого паразита, который занял чужое тело. У этой девушки есть муж. Посмеет ли она принять чужую жизнь, стать другой ради ребенка, который так нуждается в ней. Девушка подняла глаза и взглянув на ожидающую ее женщину и уверенно спросила:

— Что мне надо делать?

— Для начала скажи, как тебя зовут?

— Найрин…

Амалия сидела напротив дочери и яростно сжимала свои руки в кулак. Если бы не ребенок она бы разорвала Найрин на месте. Тварь безмозглая, как посмела ее обвинить!

— Молись чтобы он задушил тебя на месте, иначе это сделаю я и не так быстро…

— О чем вы? — Найрин не понимала, о чем королева говорит. Кто ее должен задушить, и почему?

— Я даже предполагать не смела, что ты способна на такое, — Амалия не унималась, смерив презрительным взглядом дочь она продолжила — Рабское отродье! Попробуй сказать еще раз что это я, и ты пожалеешь, что не сдохла…

— О чем я должна пожалеть?

— Я смотрю ты совсем отупела…— схватив девушку за локоть, Амалия дернула дочь на себя и громко проорала в испуганное лицо. — Хотела отравить Армана!

— Отравить?!

— Безмозглая курица, даже этого не смогла сделать! Теперь я посмотрю, как будешь изворачиваться.

Найрин отшатнулась от Амалии. Она отравила короля? Миранда говорила, что ее кто-то отравил. Но ни слова, что Найрин хотела отравить мужа. Как это все понимать? Бросив на Амалию беспокойный взгляд, она с ужасом поняла, что всё правда. Так почему ее не предупредила Миранда… внезапная догадка расставила все по местам, она ничего не знала…

Что же ей делать?! Стараясь дышать как можно чаще, чтобы остановить бешеный стук сердца, она пыталась думать. Хотя, о чем думать, если она и вправду хотела отравить короля, то ее просто казнят… Ее казнят за то, чего она не совершала… Как доказать, что это не она если она в теле той кто это сделал!

Карета неслась через просыпающийся город во дворец. Найрин со страхом ждала встречи с мужем.

Арман не сомкнул глаза до утра. Голова была тяжелой, отрешенным взглядом последний раз окинув просыпающийся город он вернулся в покои. Мать должна была вернуться на рассвете. Всю ночь он думал и искал ответ на один единственный вопрос: почему? Он надеялся, что мать доставит Найрин живой. Король хотел узнать ответ на свой вопрос перед тем, как ее казнят. Он надеялся, что она сохранит ребенка, но Рори отмел такую возможность.

— Ваше величество, вряд ли юная королева сохранит наследника. Кроме всего прочего вспомните проклятие вашего отца…

— Я не верю в проклятие! Я любил ее, — отвернувшись от пронзительных белесых глаз пробормотал Арман.

— Разве? — хмыкнул старик и не дождавшись ответа поклонившись вышел, оставив короля одного.

Найрин не обращала внимание на красивый дворец, на богатство и роскошь что ее окружали пока Амалия вела ее по дворцовым коридорам. Единственное, что ее волновала это как себя вести и что делать. Она не обратила внимание, когда они наконец дошли до покоев королевы.

Амалия отослала рабыню и устала села в ожидании Армана. Найрин не знала куда себя деть. Королева молча наблюдала за ней, а у нее не было сил что-либо спрашивать. Страх неизвестности сковал горло, не давая возможности не то, что говорить, нормально дышать.

Девушка решила, что будет все отрицать и ссылаться на то, что ничего не помнит. Ведь она и вправду не делала этого, более того она ничего не знает о случившемся. За своими думами она не услышала, как двери распахнулись и в покои вошел мужчина.

— Оставь нас! — громкий мужской голос застал ее врасплох. Сглотнув вязкую слюну, она медленно повернулась и застыла.

Тяжелый взгляд голубых глаз пригвоздил ее на месте. Высокий мужчина с черными как вороново крыло волосами не сводил с нее глаза. Найрин боялась дышать. Он не будет слушать ее… он ее просто убьет на месте.

— Свет мой! Я знаю ты в ярости, но прошу не спеши, она все-таки беременна... — Амалия медленно подошла и положила руки ему на грудь и погладила стараясь успокоить.

За столько лет Амалия научилась предугадывать действия сына, и сейчас она видела, что ублюдок принял решение. Он казнит Найрин несмотря на то, что возможно еще любит ее, ведь она покушалась на жизнь короля. Женщина надеялась, что ребенок остановит его и не прогадала.

— Оставь нас, — повторил мужчина и отстранился от королевы. Амалия перед тем, как уйти бросила на застывшую девушку предупреждающий взгляд и вышла.

Найрин не знала, что сказать, а мужчина молчал. Он медленно направился к ней. Каждый его шаг эхом отдавался у нее в голове. Он был красив, высокий, статный, прямой нос и хищный взгляд голубых глаз выдавали в нем опасного и умного противника. Она не сможет разубедить его, он все уже решил.

Арман отрешенно смотрел на Найрин. Весь его вид выражал спокойствие и невозмутимость, Всю его ярость и гнев выдавали руки, которые он сжимал с такой силой, что казалось еще чуть-чуть и кожа лопнет на костяшках.

Ему казалось, что это всего лишь сон. Страшный, отвратительный кошмар. Как она могла поступить так с ним? В голубых глазах плескались боль вперемешку с яростью.

Девушка затравлено смотрела на него, за фасадом мнимого спокойствия она видела его истинные чувства. Не смея отвести взгляд, она смотрела как он приближается к ней. В его взгляде читается вопрос, она отчетливо видит это.

— Я не помню ничего… — прошептала она, не замечая, как по щекам покатились слезы. Боже пусть он ее отпустит, только бы не тронул.

Мужчина подошел вплотную к ней. Он коснулся ее живота. Девушка вздрогнула от его прикосновения. Погладив живот, его рука поднялась на верх. Его пальцы прошлись по нежной коже между грудей, затем потянулись к щеке. Стерев соленую влагу, рука опустилась на шею.

— Я ведь любил тебя… Любил так, что было тяжело дышать от этой любви. Все королевство лежало у твоих ног, любой каприз любое желание... Чего тебе не хватало? — Он сжал ее шею, ощущая под большим пальцем пульсирующую вену. Он наклонился к ней, и с наслаждением словно одержимый вдыхал ее запах. — Ответь? — спросил он, слегка касаясь полных губ девушки. — Чего? — его хриплый шепот парализовал. Не удержавшись Арман, впился жадным, полным боли и отчаяния, поцелуем в приоткрытые губы жены.

Он целовал ее словно безумный, выпивая сладость ее губ, одновременно причиняя боль и разжигая страсть. Прикусив нежную кожу, он отстранился от нее. На алой от поцелуя губе выступила кровь. Не спуская с нее глаз, он наклонился и слизнул алые капли.

— Сладкая, — тихо пробормотал он, поднимая голову. — Настолько сладкая, что стала ядом.

Арман легонько оттолкнул Найрин и направился к выходу.

— Пока не приму решение не выйдешь отсюда. — бросил он не оборачиваясь.

Дождавшись, когда за мужчиной закроется дверь, девушка, не устояв на месте опустилась на пол. Обхватив свой живот, она тихо заплакала.

— Сомерсет, выстави гвардейцев возле покоев королевы. Чтобы никто кроме целителя и меня не смел входить в покои.

— А как же королева-мать?

— И ее, в том числе, не пускать.

— Слушаюсь ваше величество, — мужчина поклонился и вышел.

Арман, не дожидаясь пока уйдет мужчина взял в руки один из многочисленных свитков, что лежали перед ним, и стал читать. Через десять минут бесполезных попыток понять, что там написано он в раздражении отбросил его. Уже который раз он читал один и тот же текст и все без толку. После первых строк он не помнил, о чем читает, буквы сливались в сплошную линию, и смысл прочитанного терялся в мыслях и чувствах.

Утром, когда он увидел Найрин, он не ожидал от самого себя такого поведения. Поцелуй! Он был готов разорвать ее, убить на месте, но поцеловать? Арман не находил объяснения своему поступку, не мог понять причины, почему он вдруг почувствовал непреодолимое желание поцеловать… Хотя кого он обманывает он хотел ее, до дрожи в пальцах, до безумия. Вместо ярости и злости его накрыло желание. Разум отошел на второй план, ему вдруг стало все равно, что она пыталась его убить. Сейчас же, он хотел понять и найти хоть какое-то объяснение своим действиям. Ведь утром он был уверен, что не хочет видеть ее и слышать.

Хмуро оглядев заваленный стол, его взгляд упал на написанный им еще вчера приказ. Взяв его, он быстро пробежал глазами и не раздумывая размашисто поставил подпись. Мужчина смотрел на подпись и понимал, пути назад нет. Так или иначе Найрин понесет заслуженное наказание, со своими чувствами он справится. Тот, кто ударил один раз, сделает это еще раз. А прощать предательство он не намерен, даже если предатель его собственная жена.

Скрутив свиток, он положил его в один из выдвижных ящиков и направился в купальню, возможно прохладная вода поможет ему прийти в себя.

Найрин неотрывно следила за пожилым мужчиной, который с кислой миной осматривал ее. Он целый день наблюдая за ней. Сначала она побаивалась его, но, когда узнала, что это королевский целитель дала ему себя осмотреть. Старик скрупулёзно осмотрел ее с ног до головы, прощупал пульс, заврил травы и заставил ее выпить. Утверждая что это придаст ей силы и бодрости. Провел руками над животом, наклонил практически лысую голову и внимательно прислушался. После этого он снова сел и посмотрел на нее недовольным взглядом.

— Что-то не так… с моим ребенком? — девушка страшилась услышать, что никакого ребенка нет и вообще ей пора проснуться…

— С ним все хорошо… как ни странно… — недовольно буркнул он.

— Спасибо… Спасибо вам большое, — Найрин улыбнулась счастливой улыбкой оторопевшему старику. Не обращая внимание на его ошеломленный вид, она робко засмеялась, затем ее смешок перешел в громкий заливистый смех.

Рори в недоумении наблюдал как, юная королева, которая воротила нос ото всех благодарит его. Что самое удивительное он никогда не слышал, чтобы она так смеялась. Не удержавшись, он колко подметил:

— На вашем месте я бы так не радовался…

— Благодарю вас, — отдышавшись счастливо пробормотала девушка, не обращая внимание на его замечание.

Рори покачал головой и встал. Так мерзавке и надо, наверное, окончательно свихнулась. Собрав все свои травы и принадлежности, он поклонился и вышел. Старик передал свои принадлежности одному из гвардейцев и направился к королю. Он ждал его с докладом.

— Ваше величество, с ребенком все хорошо…

Арман вытирал влажные волосы. Босой в одних штанах он стоял возле камина и сушил волосы.

— Яд не навредил ему?

— Нет… но… — Рори медлил, он не знал, как рассказать королю о том, что его беспокоит.

— Что еще? — старик задумчиво уставился на огонь, Арман недовольно воскликнул, — Рори не медли, что еще?

— Ваше Величество, это конечно хорошо, что наследнику ничего не угрожает, но меня смущает что…

— Рори!

— Меня смущает, что она так хорошо себя чувствует — видя, что Арман не понимает, о чем он говорит, Рори быстро продолжил. — Я не говорил вам, но ваше жена рано или поздно потеряла бы ребенка. Это был вопрос времени, она была не в состоянии его выносить…

— Если ты про проклятие…

— И это в том числе, но, кроме этого, она сама была слабой. Сегодня я целый день наблюдал за ней. Ее величество чувствует себя прекрасно.

— Она точно беременна?

— Точно! В этом нет сомнений. Я думаю, возможно, яд так подействовал, другого объяснения я не вижу.

— Ну что ж, хоть в чем-то он принес пользу.

Молодая королева с благоговением смотрела на город, который простирался вдалеке. С лева от нее шумел океан. Изумрудные волны с тихим шелестом омывали песчаный берег. Еще утром она была напугана и не видела всей этой красоты. С наслаждением втянув соленый воздух и закрыв глаза Найрин подставила лицо закатным лучам.

Когда утром мужчина оставил ее плачущую на полу она на доли секунды хотела вернуться обратно туда, где все ей было привычно и знакомо. Но сейчас она ни за что бы не хотела вернуться, где была всегда одна. Опустив руки на живот, она нежно улыбнулась. Неважно, где она сейчас, неважно в каком она положении, она найдет выход. У нее есть то, ради чего стоит бороться, ради чего стоит жить. Утром она боялась смерти, неизвестности, сейчас она ничего не боится. Внутри себя она ощущала теплый комок, который нуждался в ней, в ее любви. Она это чувствовала. Не важно в чем она теле, это ее ребенок. Она его истинная мать! Ради его благополучия она пойдет на все.

Удивительно, она никогда не отличалась легкомысленностью, но сейчас девушка не вспоминала своего мужа. Там далеко, в той жизни она была зависима от него, зависима от чужого мнения и взглядов. Здесь же она не намерена больше мириться с этим. Единственное по кому тосковало сердце — родители. Несмотря на тяжелый характер матери и безразличие отца она любила их. Утешением для нее было то, что она смогла обеспечить им безбедную старость, то, что для них было в приоритете. А со своей тоской она как-нибудь справиться, ей не привыкать.

— Рори и правда не солгал. Ты выглядишь намного лучше… — Найрин вздрогнула от властного мужского голоса. Открыв глаза, она повернулась, перед ней стоял Арман.

— Да, я чувствую себя лучше... — она не знала, как себя вести с ним. Девушка до боли прикусила губу, чтобы не засмеяться. Какой абсурд! Он отец ее ребенка, а она его видит второй раз в жизни. Расскажи такое там откуда она, ее бы упекли в психушку…

Арман жадно разглядывал свою жену. В закатных лучах ее волосы вспыхнули золотом. На когда-то бледных щеках был румянец. Она не выглядела больной.

Король ждал ее слез, истерик каких-нибудь оправданий. Найрин часто плакала, вызывая в нем жалость чтобы он следовал ее прихотям. По началу ее слезы казались ему трогательными, но последнее время это все стало его раздражать. В ее плаче, ее мнимых обидах не было искренности и зрелости. Она была похожа на малое дитя, которое добивается своего, путем слез. Как он мог не замечать этого, насколько это все наигранно было. Ее мнимая ранимость, хрупкость… все было ложью. Как он мог этого не видеть! Но сейчас, мужчина с удивлением рассматривал спокойное лицо жены.

— Хоть в чем-то яд помог. Не так ли? — мужчина испытывающее посмотрел на девушку. Стараясь не упустить ее малейшую эмоцию. Почему это важно для него сейчас, не все ли равно?

— Не думаю, что это яд, — спокойно ответила Найрин и не опуская взгляда с гордо поднятой головой посмотрела на него.

— Так ты не отрицаешь что был яд?

— Как я могу отрицать или признать то, чего я не знаю, — удивленно ответила девушка.

— Не играй со мной! — процедил мужчина, хватая девушку за локоть. Дернув ее на себя, он посмотрел на нее сверху вниз.

Найрин и не думала отпускать глаза. Еще днем, осмысливая все произошедшее она решила, что будет отстаивать свое право на жизнь. Покорность и кротость ее до добра не довели. Кроме жалости они ей ничего не принесли.

— Я и не думала, играть с ва… с тобой, я говорю, как есть!

Арман не слышал ее слов. В голове нарастал гул, а в венах закипала кровь. Что же с ним происходит! Отпустив ее руку, он отошел от нее. Что за наваждение. Мужчина молча протянул ей свиток.

— Что это такое? — нерешительно пробормотала девушка, забирая свиток.

— Это приказ. Ты лишаешься всех регалий, отныне ты больше не носишь титул королевы. Сейчас ты на втором месяце беременности, через семь месяцев, после того как родишь, тебя казнят.

— Казнят? — Найрин предполагала, что за попыткой отравления следует наказание. Как бы она не понимала и не осознавала, слышать, что приговор уже вынесли было тяжело.

— Именно. За попытку убийства короля следует смертная казнь.

— А если я не совершала этого? Что тогда будет? Придешь на могилку и извинишься?

— Не неси чушь! Ты прекрасно знаешь, кто это сделал! — Арман был в ярости. Она издевалась над ним.

— Я-то знаю, — с мрачной улыбкой ответила его жена. Девушка не разворачивая свиток скомкала его в руках не спуская взгляд со взбешенного короля.

— Это ничего не меняет. — мужчина кивнул на то, что осталось от документа. — Тебе запрещено выходить из своих покоев. До конца беременности ты будешь здесь.

После того как Арман ушел, Найрин повернулась обратно к перилам. У нее есть семь месяцев, она придумает как избежать смерти. Найрин сначала хотела рассказать все ему. Но подумав, отмела эту мысль. Он посчитает это уловкой и не станет ее слушать. К тому же Миранда ее предупредила, узнай Амалия что ее дочери нет в живых, она убьет Армана. Его смерть не даст ей свободы. Ведь убив Армана, она так или иначе убьет и ее. Из двух зол она выберет меньшее. Найрин должна доказать королю, что это не она его отравила. Для этого ей понадобиться гораздо больше времени, чем семь месяцев.