Моя новая жизнь (СИ)

Глава 12

Анри отъехал поздно ночью и поспать удалось всего несколько часов. Вставать было не легко, но дел сегодня намечалось много и все нужно было успеть. На следующий день график расписан еще плотнее.

Утро встретило дождем и из приоткрытого окна веяло свежестью.

Душ, зубы, бритье, классический костюм уже приготовленный Маргаритой и быстрый завтрак.

Он на автомате сварил кофе Арине и вытащил из-под ножа домработницы пару тостов с джемом для нее, но та все не спускалась.

— Дмитрий Алексеевич, — с беспокойством обратилась к нему Маргарита, спустившаяся со второго этажа. — Арина отказывается подниматься с постели. Сказала, что не пойдет в школу.

— Почему? — отпив из чашки горячий напиток, спросил мужчина.

— Говорит, что заболела.

— Что ж, пусть отдыхает.

— Но она не больна, температура тридцать шесть и шесть, горло в порядке и нос тоже.

— Тогда пусть собирается в школу.

— Но она не встает.

Он строго посмотрел на домработницу. Ситуация его начала раздражать. Утро и так выдалось тяжелым, что еще за упрямство…

— Разбирайся, а мне уже нужно на работу.

Он поднялся со стула и хотел было направится к выходу, но домработница перегородила дорогу.

— Дмитрий Алексеевич, не будьте так равнодушны, у вашей дочери что-то случилось, — она обеспокоено смотрела на него, ожидая, что и он проникнется переживанием.

— И что я, по-твоему, должен сделать?

— Поговорите с ней, она девочка упрямая, если решила, то в школу не пойдет, но нужно найти компромисс.

— Вот и найди компромисс, я на работу опаздываю.

— Постойте, вы же ее отец, это ваш характер, вам ли не знать, как уговорить ее.

— Да твою мать, — выругался он и направился на второй этаж.

Девчонка лежала под одеялом и на звук открывшейся двери никак не среагировала.

— Арин, кончай дурака валять, поднимайся и дуй в школу, ты не болеешь. Давай, давай, спектакль не удался, мой мордочку, натягивай юбочку, вперед и с песней.

Ответа не последовало. Реакции — тоже.

Дмитрий посмотрел на наручные часы и глубоко вздохнув, сдернул с нее одеяло.

Девочка лежала, свернувшись клубочком, и крепко прижимала к себе плюшевого зайца.

Мужчина нахмурился, смутно вспоминая игрушку. Точно такую же когда-то давно он дарил девушке. Скорее всего это и была Виктория, мать Арины.

— Саня уже машину завел, ждет тебя, а ты тут устраиваешь, черти что.

Снова нет ответа. Девочка открыла, глаз, но так и не повернулась к нему, лежала, будто никого в комнате кроме нее нет.

Он сам был из упрямых и если ему отказывали в чем-то, то просто так он оставлять это не мог.

— Ты же понимаешь, что дома сидеть не будешь?

Он вдруг наклонился, взял девчонку на руки и направился к ванне. Она будто совсем ничего не весила. Он без труда донес ее до ванной и поставил на плитку в туалете.

— Давай так, поедешь со мной на работу, жду тебя в машине двадцать минут. Не приходишь — поднимаюсь к тебе и помогаю одеться. — хотел уже закрыть двери, но остановился. — И надень что-нибудь деловое.

Спускаясь вниз, увидел у лестницы своего водителя.

— Пока свободен, если что-то понадобится, позвоню.

— Понял.

Думал придется все же подниматься. Опаздывал он уже прилично и то и дело посматривал на часы.

Она села в машину ровно через двадцать минут.

Мужчина оглядел ее с ног до головы. Черные, рваные, широкие джинсы, большая темно-серая толстовка с глубоким капюшоном.

Стиснул зубы, но решил промолчать. Он уже понял, что она услышала их разговор с Анри.

Девчонка по-свойски открыла бардачок и достала коробку с жвачками. Закинула парочку в рот, не обращая никакого внимания на пристальный взгляд мужчины.

До офиса ехали в полной тишине. Музыка нисколько ее не приглушала. Чувствовалась пугающая пропасть. Дмитрий думал, что это должно было его порадовать, но нет, это напрягало.

— Дмитрий Алексеевич, — выдохнула секретарша, заметив своего боса. — Вас одного ждут в переговорной.

— Пробки, Катюш, пробки, документы подготовила?

Девушка тут же положила папки на край стола.

— Спасибо, дорогая, последи за этим чудовищем, займи чем-нибудь. — он кивнул на стоящую рядом девчонку, положил на стол секретаря свой телефон, как делал обычно перед совещанием, и поспешил к ожидающим его работникам.

Девушка смотрела на меня с интересом. Я тоже пристально приклеила взгляд в ответ, наклонив голову.

— Ты же дочка Дмитрия Алексеевича? — добродушно улыбнулась она.

Села не диванчик, вальяжно и по-хозяйски устраиваясь. Я дочь ее начальника как-никак.

Жвачка во рту придавала мне надменности.

— К сожалению, — зевая, ответила.

Мне не нравилось тут находится. Я не выспалась и не собиралась вставать. Более того, я прибывала в апатии, но своими стараниями Дмитрий обратил это состояние в едва скрываемую злость и желание во всем ему противоречить.

Во мне словно проснулся второй человек и больше не хотелось быть милой, стеснительной и правильной. Я больше, чем есть, ему уже не понравлюсь, значит пусть терпит несносную меня. Хуже уже не будет.

— Даже не знаю, чем тебя занять… ты можешь…

— Я хочу спать, где у вас тут можно завалиться? — никогда бы в других обстоятельствах не перебила говорящего.

Девушка растерялась от моей наглости и не сразу нашла, что сказать. Когда уже было собралась мне ответить, к ее ресепшену подбежал молодой, темноволосый мужчина в стильных очках.

— Босс у себя?

— На совещании, что-то срочное? — с ним она общалась без того сахара в голосе. Даже как-то сухо.

— Да, дистрибьюторы договор требуют, и макеты нужно одобрить, сроки горят, я его все утро караулю, стоило отойти на пять минут…

Тут он отвлекся, посмотрев на меня.

— А это кто?

— Дочка Дмитрия Алексеевича, — она тоже посмотрела на меня и дежурно мне улыбнулась.

Показала два пальца, как делают для фотографии, по-мужски сложив ногу на ногу.

— Да уж, именно так я ее себе и представлял, — задумчиво оглядел меня парень.

— Могу что-нибудь подписать за него, у нас одна фамилия.

— Не нужно, спасибо, — учтиво улыбнулся он и повернулся к секретарше. — он не передавал тебе бумаги по правам?

— Да вроде нет…

— Поищи, мне срочно надо!

Девушка начала перебирать бумаги, раздраженно что-то бурча под нос. Вдруг ахнула, что-то отыскав.

— Блин, — глядя на найденную бумагу в руках, выругалась девушка. — я не все документы отдала… черт, хотела же перепроверить папку!

— Я могу отнести, — тут же вызвалась, поднимаясь с кожаного диванчика.

— Туда нельзя, совещание не прерывают, — сдержанно объяснила девушка.

— Я проползу, как мышка, меня никто не заметит, — настойчиво говорила я.

Выхватив у секретарши документы, направилась в сторону, куда ушел Дмитрий.

Я нагло пользовалась тем, что являюсь ребенком ее начальника и она не могла позволить себе мне что-либо запретить.

— Па-а-а-ап! — громко выдала, открывая двери переговорной и поднимая бумаги над головой, тем самым прерывая рассказчика у большого экрана, на котором отражены какие-то диаграммы. — Твоя Катюша забыла вот эти бумажки тебе отдать.

Ему не нравится, когда я его папой называю? Отлично, буду звать его так из вредности. Пусть не нравится. Сам виноват.

Я игнорировала удивленные, любопытные взгляды, которыми одаривали меня все присутствующие в этой большой и светлой, отделанной по всем канонам современного дизайна, комнате.

Я прошла до места Дмитрия, который сидел во главе стола и грозно сейчас на меня смотрел.

Я и на это не обращала внимания, делая вид, что ничего странного не происходит. Положила документы перед ним, беззаботно улыбаясь.

— Арина, выйди, ты мешаешь, — закрыв рот рукой и прочищая горло, процедил он.

— А, да? Я думала, ты скажешь спасибо за эти листочки.

Он помрачнел еще больше и теперь в его взгляде читалась угроза.

— Все, все, ухожу, злюка.

Один из сидевших за столом прикрыл, рот рукой сдерживая смешки.

Вернулась к секретарше и снова упала на диванчик, прикрывая покрасневшие немного глаза. пол ночи вчера проплакала из-за него. Думала, что становлюсь ближе к нему, а на деле он просто был доброжелательным для спокойствия своей совести.

— Дмитрий Алексеевич сказал занять тебя чем-нибудь. Ты могла бы…

— Слушай, я сегодня даже не завтракала, у вас есть где перекусить? — снова перебиваю ее, почувствовав дикий голод.

— Да, этажом ниже кафетерий, он нашей компании принадлежит. — сдержанно улыбается, пряча настоящие эмоции.

Похлопала по карманам и вспомнила, что не взяла карту.

Какая неудача. Как не повезло… моему горе отцу.

Снова бесцеремонно вошла в конференц-зал, становясь объектом пристального изучения.

— Пап, я хочу есть, дай денег.

Подошла к нему и протянула ладонь. Пошевелила ей для пущего эффекта.

У его скул заиграли желваки, но он достал из кошелька карту и положил ее мне на ладонь.

— Слушай, ДОЧА, растворись на этом, прошу тебя, чтоб я тебя не слышал, не видел хотя бы эти два часа.

Пятнадцать пар глаз, включая выступающего, с интересом смотрели на меня. Седовласый мужчина улыбался, покачивая головой, будто не верил в эту картину. Светловолосая девушка с большим бюстом тоже глядела недоуменно, застыв с ручкой в руках.

Я показала отцу язык, вызвав сдавленные смешки.

Он грозно зыркнул на сидящих, а я больше не стала испытывать терпение. Покинула зал. Все же раздражать нужно дозировано, постепенно доводить, не перегибать.

Спустилась на лифте вниз на этаж. Кафе было крутым, стильным, в приятных, теплых оттенках. Прогулялась, посмотрела меню и снова поднялась наверх.

У меня была важная миссия и было совсем не до еды. Поэтому купила в ближайшем автомате чипсы с газировкой и снова направилась к конференц-залу.

Вошла туда, как к себе домой, в очередной раз заставляя всех отвлечься от обсуждаемой темы и уставится на меня.

— Арина, ты сейчас по заднице получишь, — раздраженно произнес мужчина.

Но я же ребенок самого главного здесь. Кто мне что скажет, кроме отца?

Я села за свободное место и открыла чипсы, направив свое внимание на диаграммы, представленные на огромном экране.

— Я не помешаю, мне просто скучно, но лучше я послушаю вашу нудную муть, чем буду с твоей лицемерной секретаршей сидеть. — никогда бы не сказала такого. Вообще я сегодня себя не узнавала. Казалось, что я веду себя как отец, будто во мне проснулись его гены.

Я не смотрела на сидевших рядом людей, демонстративно направив свой взгляд на экран и хрустя чипсами, но слышала тихие хихиканья и чувствовала ухмылки.

В следующую минуту меня вместе с креслом вывозили из зала, а я упиралась ногами в проход и возмущалась:

— Тебе жалко, что ли?! Я же просто слушаю! Да ты злая жадина! — упрямо сопротивлялась его попытке выкатить меня за дверь.

Теперь люди едва сдерживали смех.

— Несносный мелкий дьяволёнок! И в кого она только такая… — между тем говорил он, толкая кресло за дверь.

— В тебя, папочка, — с хитрым прищуром посмотрела на него.

— В деда своего, точно. — все тем же тоном произносил он.

Мои кроссовки все соскользнули, и я уцепилась за дверную коробку руками, не желая просто так ему сдаваться.

Следующий поступок отца не просто меня удивил, ввел в ступор. Он наклонился и укусил меня за пальцы. Не сильно, я расслабила руку скорее от испуга и недоумения, чем от силы его челюстей, которые он и не применил.

— Ай! — только и успела произнести прежде, чем он полностью выкатил меня за порог и закрыл передо мной дверь.

Щелчок и дверь теперь была закрыта на замок.

Какое-то время недоуменно смотрела на место инцидента, переваривая произошедшее только что.

Вернулась к секретарше. Она хотела было что-то мне сказать, но я даже не посмотрела на нее, прошла мимо в кабинет ее начальника и громко хлопнула за собой дверью.

Апартаменты выглядели очень роскошно. Больше всего мне понравились стеклянные окна от пола до потолка.

Уселась за такой же стеклянный стол и устроилась поудобнее на кресле, словно на троне. Так и ощущалось. Словно компания — это королевство, а Дмитрий — его король. Его просторный кабинет, шикарная мебель соответствовала статусу. А я, получается… не будем, это детские фантазии.

Решила залезть в телефон и покопаться в соцсетях. Очень много людей написало. Спрашивали, где я и что со мной. Ника писала не только в личку но и в группе элиты. Мы с ней вообще не общались толком, какое ее дело?

А что там говорить, мне вообще писали люди, которых я и не видела в глаза, но из-за перекинутой на меня популярности Фила, в школе меня тоже знали все. Отчего-то их всех интересовало мое отсутствие.

Рекорд по сообщениям без сомнения получила Алиса, но она сестра и именно от нее я и ждала вопросов.

Такой интерес пугал, и я добавляла неизвестные аккаунты в черный список, не желая, конечно, обидеть.

Решила сделать страничку закрытой для чужих сообщений, как это было у Фила.

Затем, оглядев рабочий стол, надумала полазить в компьютере отца. Не сразу сообразила, как он включается, поскольку никогда еще не встречала такой элитной фирмы компьютеров.

Как и полагается, на нем стоял пароль. Само собой я бы не угадала его, но захотелось побаловаться. Вбивала «Кароль мира Дмитрий Зарин», «Дмитрий великий», «Несокрушимый бог, сын Алексея». Как он там еще может себя величать?

Быстро, заскучав, перебралась в диванную зону и неожиданно для себя уснула.

Проснулась от доносящихся из приоткрытой двери кабинета ругательств. Отец грозно отчитывал секретаря за то, что не уследила за мной.

Он прошел в кабинет к своему столу. За ним следовал тот молодой человек, что подходил к секретарше и просил бумаги.

— Егор, давай потом, сейчас не до дистрибьюторов, — раздраженно говорил Дмитрий, усаживаясь за стол.

— Но это важно, у нас сроки…

— Ну давай, что там у тебя?

Он передал бумаги. Спрашивал про макеты и многое чего еще.

Отец отвечал, периодически со злостью на меня поглядывая, будто я сильно его чем-то обидела.

Я приняла сидячее положение, потирая глаза. Посмотрела на него в ответ и протянула пачку чипсов, которую не смогла съесть и на половину.

Он отвернулся, проигнорировав мой жест.

Егор посмотрел тоже на меня и улыбнулся, подмигивая.

Че? Подружиться типа так хотел?

Мне не понравилась его улыбка. Какая-то она была… неприятная. Со своим эгоистичным умыслом.

Нахмурила брови, глядя на него в ответ, а потом, насмехаясь над его застывшим смятением показала язык, и он тут же опустил взгляд в пол.

Парень ушел, и я стала следить за тем, что делает мужчина за столом.

— Он подлиза, — вдруг выдала.

— А ты заноза и вредина, давай теперь всех дразнить? — не отрываясь от бумаг, сказал мужчина.

— Дмитрий Алексеевич, — послышался дрожащий голос секретаря из аппарата, стоящего на столе. — к вам Сергей Александрович.

— Пусть зайдет.

— Здравствуй, друг мой, — с издевкой произнес незнакомец.

В кабинет вошел мужчина спортивного, крепкого телосложения. Темноволосый, с короткой стрижкой полубокс и короткой, ухоженной бородой. На нем была белая рубашка, плотно облегающая мышцы, и темно-синие брюки.

— Здравствуй, дружище, — стало весело отцу.

— Ты что устроил на совещании? — вдруг сменил тон, на более резкий и требовательный незнакомец, подходя к столу хозяина кабинета.

— А что я устроил? Я тебя не приглашал на него. Что ты можешь об этом знать? — ответил Дмитрий, откидываясь на кожаное кресло.

— Вот именно! Поэтому и спрашиваю, что устроил! Почему меня не было на совещании?! Мне никто ничего не сказал! Я везде должен быть! Я твоя правая рука или кто я?!

— Я дал тебе два выходных, если помнишь. Ты ходил по офису, как зомби. Мне ты такой тут не нужен.

— Когда дал? — свел брови к переносице мужчина.

— Когда ты в кулер врезался и, как выясняется сейчас, не слышал меня.

— Я говорил, у Ярика зубки режутся, — поумерил свой пыл мужчина и зачем-то повернулся к диванной зоне, где сидела я. — какая милашка, — тон его стал умиленным и на лице появилась улыбка. — лапочка просто.

— Не смотри в глаза этой змеюке, все нервы на кулак намотает. Она довела меня за это утро. Притворяется паинькой, а сама х… хуже меня.

— Да ты сам… — усмехнулся новый знакомый.

— А она хуже! — в этот самый момент он превратился в ребенка и походило это все на ябедничество.

— Ябеда-Корябеда, — подразнила отца, озвучив свои мысли.

Новый знакомый засмеялся и снисходительно, как на милого зверька, посмотрел на меня.

— Тебя как звать?

— Зарина Арина Дмитриевна, — по-деловому ответила я, подняв подбородок.

— А я Сергей, можно просто дядя Сережа. Друг и заместитель твоего… папки, — кажется ему самому смешно было называть своего друга отцом.

— Дядя Сережа, он тоже меня обижал, он меня насильно сюда привез, я даже поесть не успела…

— Чушь не неси, — разозлился Дмитрий. — провалялась в кровати все утро, пока тебя будили, в школу ехать не захотела, день халявы решила себе устроить. Я же сказал, что ты дома не останешься.

— У-у-ух, строгий папка, — насмехался Сергей.

Да разве это строгость? Вспомнить хотя бы бывших опекунов. Я бы давно уже на полу без сознания валялась от их тумаков. Да и страха у меня перед отцом не было. Я понимала, что он меня не тронет и не накажет никак. Не позволит себе.

— Я чего пришел-то, — посерьезнел вдруг Сергей, оборачиваясь к другу. — мне передали что ты все наши резервы в Америку направил, расходы вдруг сократил, как это понимать?

— Понимай так: наша компания расширяется и множится, становится великой, но на это нужны бабки, как ты сам понимаешь.

— Ты с ума сошел? Ты понимаешь какие это риски? Мы только-только стали успешны и всемирно заявили о себе, а ты уже размечтался. Ало! Спустись на землю!

— Не хочу! — весело сверкнул взглядом отец, крутанувшись в кресле. — я хочу стать кино-конгломератом!

— Кем? В натуре крышкой поехал?

— А что? Надо широко мыслить, для начала хочу свою дистрибуцию, и потом, у меня назначены переговоры с американской киностудией в Лос-Анжелесе. Кто б я был, если бы не рисковал? «Studios prim production» не существовало бы.

— Ладно, пока ты еще не император киноиндустрии снизойди до постера к фильму, нормальный? — Сергей показал картинку в своем планшете Дмитрию.

Отец повёл плечами и неопределенно как-то кивнул.

— Езжай домой, семьянин, я тебе для чего два дня выходного выписал за свой счет? С постером сам потом разберусь.

Я не удержала любопытства и подошла к столу, чтобы посмотреть.

— Фу, какая гадость, — не сдержалась, хмуро рассматривая картинку.

— Так плохо? — взглянул на экран планшета и сам Сергей.

Кивнула, прошла за кресло отца и сложила на спинку руки и голову, облокачиваясь.

— Мне ску-у-учно-о-о, — ныла над его головой я.

— Вот сходи в художественно-маркетинговый отдел и вставь пистонов за такую халтуру, покажи как правильно работать с цветами нужно и пригрози, что если еще одна такая работа мне покажется, я их уволю к чертовой матери.

— Но у меня миссия, — несогласно повела плечом я.

— Какая? — поднял на меня голову Дмитрий.

— Заколебать тебя.

— М-м-м, думаю, у тебя все получится, весь день впереди, а я уже на грани, сходи к этим художникам-пердежникам и все мои нервные клетки до последней — твои.

— Ну-у-у, — задумалась на несколько секунд я. — ладно.

Кажется, Сергей умилялся этой картиной. Смотрел с сентиментальным блеском в глазах, качая головой. Он все же предпочел поехать домой.

Я же посетила художественный отдел. Там меня все уже знали как задиристую дочку босса. По офису уже прошли слухи обо мне.

Не стала менять их мнение о себе. Прямо сказала, что если они так плохо будут работать, то мой папа их уволит. Сказала почему эта картинка очень плохая и что смущает больше всего.

Я не стеснялась и вела себя свободно. Чего не скажешь о работниках. Никто не хотел попасть в немилость к начальнику.

Оставшееся время я ходила за отцом хвостиком и раздражала. Он, конечно, уезжал по делам и как я не старалась уговорить его поехать с ним, не получалось. Эти встречи были слишком важные для компании, как он выражался.

Офис мы покидали самые последние. Дмитрий долго сидел за бумагами, а я устала его отвлекать и уже хотела, чтобы он быстрее закончил, и мы поехали домой.

— Звонила твоя классная руководительница, я сказал, что ты сегодня плохо себя чувствовала, но завтра ты придешь. Надеюсь, твой сегодняшний концерт на этом закончен. — устало говорил он, глядя на дорогу.

Мы ехали домой и было почти затемно. А город сиял, как и всегда. Слышалась веселая музыка, повсюду приятно светил неон и картинки, надписи из лазера.

— Да, я закончу, не переживай, сейчас домой приедем и закончу, — ответила ему, не отвлекаясь от переписки с Алисой.

Дома я, игнорируя приветствие Маргариты, которая думала, что за день мы поладили и все встало на места, прошла на второй этаж к себе в комнату.

Глубоко вздохнула, мысленно прощаясь с комнатой, так полюбившейся мне, ставшей такой родной.

Вытащила сумку с рюкзаком и собрала самое необходимое. Все вещи у меня не влезли бы, но ничего, куплю чемоданы и перевезу потом.

Чуть не забыла своего зайку. Он у меня уже никуда не помещался, поэтому взяла его в руки, так со мной поедет.

Нашла Дмитрия в его комнате. Он снял пиджак и уже расстёгивал запонки на рубашке, но, увидев меняя, замер.

— Отвези меня к бабушке, я с ней хочу жить. — твердо сказала я с серьезным видом. — А тебя я освобождаю от ноши быть моим отцом, мне ты тоже не нужен. И не слушай чувство вины, ты не виноват, что не знал обо мне. Я, вот, тоже не виновата, что верила, будто тебе нужен кто-то кроме самого себя.

Я хотела, чтобы слова звучали максимально хладнокровно и у меня очень хорошо получалось.

Он смотрел на меня уже развернувшись, сложив руки в карманы. Молчал. Его лицо, казалось, ничего не выражало, но в глазах бушевал ураган из чувств.

Я задела его своими словами. Или мне хотелось так думать. Я читала в его взгляде боль. Или я искала в них именно это.

— Понял тебя. — наконец сказал он тихо.

— Отвези сейчас, я не хочу больше в твоем доме оставаться. — снова захотелось ударить его словами.

И я видела, как больно они резали, наблюдая за потемневшим взглядом, не направленным больше на меня, но хорошо читаемым.

А может я снова лишь хочу расценивать это так. Ведь ничего, кроме глаз его не выдавало. Вернее, никак больше уловить его чувства было нельзя. Разве что движения стали более плавными, но это мне не о чем не говорило.

— Хорошо. — снова тихо отозвался Дмитрий.

Маргарита смотрела на мои сумки непонимающе, с удивлением, когда я спустилась с ними вниз.

— Я… вам булочки с корицей испекла… — говорила она подготовленную фразу, уже совсем не думая о ней. — а куда это ты?

— Я переезжаю, спасибо вам за все, вы очень вкусно готовите, я никогда не забуду этот вкус. — улыбнулась ей, глотая ком в горле. У самой внутри все переворачивалось.

Мне нравилось тут жить. Я здесь впервые ощущала свободу и защищенность. Сюда хотелось возвращаться. Мне действительно казалось, что я нашла свой дом…

— Подожди, как же так? Что случилось? Куда ты уезжаешь? — не понимала женщина.

— К бабушке, и ничего такого не случилось, просто… Дмитрий Алексеевич из-за своего упрямства упустил возможность скинуть свалившуюся на него обузу, едем исправлять ошибку.

— Вы даже не покушали… — растеряно сказала она.

— Бабушке я позвонил, — спускаясь по лестнице, произнес мужчина. — давай поедим хотя бы.

— Ешь, а я тебя в машине подожду, — холодно отозвалась.

Прошла в холл, сняла ключи от машины и вопросительно посмотрела на него.

— Бери. — ответил, тяжело вздохнув.

Вышла в малый гараж, — их тут у дома было два — нажала на кнопку багажника на ключе и положила сумку с рюкзаком, затем сама забралась на заднее сиденье, не желая больше сидеть с ним впереди. Посадила зайчика себе на колени и стала ждать, заткнув уши наушниками.

Не долго ждала, уже через несколько минут он сидел в машине и выезжал из гаража.

Ехали мы около получаса, а может больше, я даже успела уснуть, но проснулась, когда услышала писк прибора, который предупреждал об ограждении сзади. Дмитрий уже парковался.

Заметила его быстрый взгляд на мне, кинутый через зеркало заднего вида.

Сжала зайчика покрепче, посматривая в окно в попытке что-нибудь разглядеть в темноте.

Горло сдавил ком. Захотелось назад, домой. Выходить было страшно. Там все будет таким незнакомым, чужим будто бы.

— Спасибо, что притворялся хорошим, я поняла какого это, быть нужной. — вдруг произнесла едва слышно.

И пусть он лишь делал вид, что хочет стать ближе ко мне и на деле я оставалась той же брошенной сироткой. Но я чувствовала, что не одна, я узнала какого это: приходить домой и знать, что у тебя есть папа рядом. Пусть, по правде, я ему и даром не сдалась, за эти недели я попробовала полноценную жизнь, как у обычных детей в семьях.

Я отстегнула ремень и достала из заднего кармана прихваченную из дома банковскую карту. Протянула ему вперед.

— Твоя карта… — отрицательно покачал головой он.

— Мне не деньги были от тебя нужны, — твердо сказала я, прерывая его.

— Я ее не возьму, — с той же твердостью ответил он. — и не недо мне ее никуда совать, иначе передам ее бабушке.

Вернула карту в карман.

— Тогда забери телефон, я себе попроще куплю, — вдруг вырвалось.

Он повернулся ко мне, грозно смерив взглядом. Сразу понятно, что он думает по поводу этой идеи.

— Все, поняла. Нет, так нет.

Потянулась к двери, чтобы открыть и услышала:

— Ариш, я… — взгляд стал мягче, а голос тише.

Быстро открыла дверь и выбралась из машины, не желая слушать дальше.

Не надо мне больше этого притворства и оправданий. Думала, что он понимает, как я не хотела бы этого слышать.

Я все еще очень надеюсь на ваш отклик. Буду рада любому отзыву, потому что чувствую, что энтузизм начинает угасать. Нигде книгу не рекламировала эту историю и решила, что обойдусь своим вдохновением. Думала, что буду удовлетворена отзывами, когда закончу книгу, но история выходит объемной. Но в любом случая я безумно рада и тому, что вы читаете!