Моя слабость

Эпилог

― Нин, я сколько раз предлагал поехать рожать заграницу. Тебе нравится вот это, сидеть ждать результаты?

― Да это обычная процедура, Гриш. Хоть где ты, надо посидеть подождать результаты. И вообще, прекрати нервничать. Ничего нового я не делала.

― Ты же знаешь, я всегда переживаю. А еще эта свадьба на носу. Кому оно надо вообще? Ты так сильно хотела свадебное платье?

― Маме она надо. Она боится, что спустя годы я пожалею, что не надела свадебное платье. Может она и права?

― А тебе этого хочется? ― я заглянул в глаза, понимая, что может и моей жене хочется белое платье.

― Я не знаю, Гриш, ― Нина пожала плечами, ― я замужем, у меня под сердцем ребенок, о чем еще мечтать? Может потом, спустя годы я и захочу платье, а сейчас мне все равно.

― Значит, лучше сыграть свадьбу, иначе потом Наталья Александровна порвет меня за то, что я не захотел. Еще скажет, что я зажал.

― А ты зажал?

Я улыбнулся на ее вопрос, и взяв за руку, посмотрел в глаза.

― Ты же знаешь, я все бабки потрачу ради тебя.

― Мне не надо все, главное, чтобы ты был рядом.

После клиники мы поехали в наш новый дом, в котором на данный момент шел ремонт. Нина руководила процессом дизайна, а я тем, чтобы все ее беспрекословно слушались. Не хотел, чтобы она нервничала.

Месяц назад мы приобрели дом за городом. Я посчитал это не только отличным подарком Нине, но и в принципе хорошей идеей жить на свежем воздухе. Правда жена еще не знает, что все документы записаны на нее. Я хочу, чтобы она была уверена в своей значимости для меня и не переживала ни о каких глупостях. Тем более зная ее настроение в период беременности.

Заехав во двор, уже уложенный плиткой и кое‐где декоративным газоном, я заметил, как блеск в глазах Нины поменялся. Она словно расцветала приезжая в наше новое гнездышко.

― Знаешь, я все же оказалась права, решив вот тот участок слева оставить для огорода. Небольшой, но свои огурцы и зелень посадить и будет в самый раз. А вот справа будут цветы окружать зону отдыха.

― Ты можешь делать здесь все, что хочешь, только радуй меня всегда своим счастливым видом.

Нина повернулась ко мне и улыбнулась.

― Я счастлива, Гришенька.

― Кстати, отопление запустили, мы можем иногда ночевать здесь.

― Правда? ― восторженно произнесла она и прищурившись, потерла ручками. ― Нужно устроить новоселье.

― О нет, Нина. Сейчас точно нет.

Она закатила глаза.

― Но почему?

― Пока что не хочу здесь никого видеть. Давай позже? Когда уже полностью закончим ремонт.

― Ну ладно, я не против.

― Пошли, нам еще сегодня кухню заказать надо. Люди из салона приедут.

― Ой, это я очень хочу. Погнали смотреть стены.

Мы вышли из машины, точнее я вышел, а Нина выскочила, и я отметила, что она снова не надела шапку.

― Нина, шапку надень!

― Гриш, ну только октябрь месяц, и мне до дома добежать три метра.

Я нахмурился, что не осталось незамеченным для Нины. Она вздохнула и вернулась в машину за шапкой. Натянула ее, и показала мне язык. Я улыбнулся. Врачиха доиграется, и я отшлепаю ее.

― А вот и не отшлепаешь, ― произнесла она, будто прочитав мои мысли и бегом понеслась в дом.

― Нина, не бегай.

Черт! К тому времени, как она родит, я поседею.

Зайдя следом за ней в дом, я отметил, что повсюду уже висят люстры, бра и стоят напольные светильники‐торшеры. Красиво, со вкусом. Но это не удивительно, потому что все это тоже выбирала моя жена.

― Гриш, на вот эту стену хочу большую картину с водопадом, ― Нина с восторгом рассказывала о каждом своем желании, а я улыбался, как дурак, чувствуя себя самым счастливым человеком.

― Сделаем, как захочешь.

― А ты? Ты хочешь? Почему ты не вносишь свои предложения? Мне кажется, что тебе это совсем не интересно, ― она вдруг перестала улыбаться и поникла, что меня очень расстроило.

― Нин, мне просто все равно, как и что будет выглядеть, главное, чтобы тебе нравилось.

― Почему тебе все равно?

Я пожал плечами.

― Главное, чтобы в доме было тепло, и в нем была ты. Над моей квартирой работали дизайнеры, я говорил, что примерно хочу, но в целом не особо следил за ремонтом. Не обшарпанные стены, уже хорошо.

― Звучит так, словно не страшная жена, уже хорошо.

― Спишу это на твои гормоны. Идем смотреть детскую, или так и будем стоять здесь и думать о том, почему я такой мудак?

Нина одарила меня злым взглядом и медленно потопала по лестнице на второй этаж. А я с удовольствием наблюдал за ее аппетитной попкой.

― Врачиха, хочу тебя в нашем новом доме.

Она обернулась и посмотрела на меня взглядом, который говорил, чтобы я шел лесом. Кажется, моя жена не в духе.

Войдя в комнату, которую мы выбрали для нашей дочери, заметил, как глаза Нины округлились от шока. Ну да, я учусь быть романтиком, и заранее заказал для нее розовые розы, от которых малышка сходила с ума.

― Я же просила телесного цвета стены. Почему они персиковые?

Я нахмурился. Она не о цветах задумалась, а о цветах? Тфу ты! О стенах?

― А что не так? Разве это не одно и то же?

Она развернулась ко мне с гневным взглядом и приблизившись, пояснила, как маленькому ребенку:

― Телесный, это телесный, а персиковый, это персиковый.

― Гениально.

― А главное, все очень понятно, ― прорычала она, и только собралась обойти меня и выйти из комнаты, как я перехватил ее за руку, развернул и прижал спиной к своей груди.

― Хватит рычать, моя беременная красивая женщина. Разница в один тон не испортила красоту этой комнаты. Нашей дочери определенно понравится цвет.

― Цветы? Откуда?

― Я не знаю, ― соврал, ― у тебя никто не появился?

― А может это ты в рабочее время водишь сюда баб?

― Один‐один, любимая. Это тебе.

Нина развернулась в моих руках и неожиданно счастливо улыбнулась.

― А ты быстро учишься. Спасибо, ― приподнялась на носочках и поцеловала в губы.

― Хочу всегда видеть на твоих губах улыбку.

― Прости, я бываю вредной.

― Бываешь, но тебе простительно. Надеюсь, дочь пойдем в меня.

Нина закатила глаза.

― Разве что характером, но не внешностью.

Я расхохотался, и поправил ее волосы, растрепавшиеся под шапкой, которую Нина успела куда‐то зашвырнуть.

― Согласен. Пойдем чай приготовлю?

Она кивнула, и запрыгнула мне на руки, ногами обхватив бедра.

― Понеси меня на ручках. Я такая маленькая.

Каждый день наполненный любовью и счастьем заставил меня переосмыслить всю жизнь. Раньше меня не привлекало то, в каком доме я живу. Есть ремонт, есть порядок, который создают нужные люди, и на этом достаточно. Да я особо и дома не ночевал. То работа, то бабы. Дома никто не ждал. А теперь с появлением Нины все изменилось. Она показала мне, как можно жить и радоваться обычным мелочам. Даже в выборе штор подошла с ответственностью поясняя, какие будут смотреться в гостиной лучше и почему. Я спорить с ней не любил. Зачем? Если она прекрасно все знает, я мешать не стану. Это же не масло в машине менять.

Я улыбнулся, вспоминая, как мы выбирали мебель для спальни. Нина ложилась на все предложенные продавцом кровати, поясняя, что именно на практике можно узнать, какая кровать и матрас подходят. Я тогда предложил ей активную практику, на что малышка смущенно улыбнулась и шлепнула меня по плечу. Ну да, продавец, наверное, был в шоке. Скорее всего он привык к привередливым покупателям, а тут, наоборот, лояльны и практичны.

― Гришенька, о чем ты думаешь, любимый? ― Нина подошла сзади и обняла меня за шею, положив ладони на грудь.

― Вспоминаю, как мы дом обустраивали. Кстати, думаю, кровать таки вышла очень удобной.

― Конечно, не зря же я ее боками мяла, ― хмыкнула жена, и положив радио‐няню на кофейный стол, присела рядом и скользнув вниз, улеглась мне на колени.

― А я предлагал тебе заняться более приятными вещами.

― Ой, Гриш, мы и так уже не один магазин испробовали. Боюсь, как бы, где на камеры не попали.

― Не переживай, если что я выкуплю видеозапись.

― Да на тебе бабки можно зарабатывать.

Я склонился и поцеловал жену в висок.

― Хрен им. Доченька уснула?

Нина кивнула, счастливо улыбаясь.

― Гриш, ей только месяц, а характер во всю проявляет.

― Есть в кого.

― Она сама выбрала мой характер. Девочкам свойственно вредничать.

Я хохотнул.

― Особенно моим девочкам. В лес поедем?

― Поедем, ― Нина кивнула, и коварно улыбнулась…

― Не понял, что ты задумала?

― Нууу, мы с Галей подумали… оставим вас с малышами и бабушками и поедем сами потусить.

― С какого хрена? ― зло прорычал я, но Нина, вовремя спохватившись, соскочила с дивана и побежала вверх по лестнице.

― Гришенька, мы девочки и нам нужен отдых. А с младенцами в лес нельзя. Потому вы и будете нянчить малышню…

Нина бежала в конец дома, не подозревая, что там я ее и словлю. Ты смотри чего удумали, ехать в наше с ней любимое место без меня. И хоть я знал, что спустя время соглашусь, но так быстро сдаваться не собирался.

― Я позвоню Максу…

― А Макс уже согласился, ― хихикнула Нина, и забежала в гостевую комнату, но сообразив, что там попадется, выбежала через ванную и скользнула в нашу комнату. ― Чшшш, в детскую слышно все.

Я улыбнулся, и медленно покачал головой.

― Нет, малышка, в детскую ничего не слышно, разве что дверь открыть.

― Упс. Будешь воспитывать?

― Нет, буду любить тебя. Снимай халатик.

― Хи… ― она потянула за пояс, и тут же округлила ротик, взглядом застыв на букете из темно‐бордовых пионов. ― Это снова мне?

― С Днем рождения нашей Алисы, ― прошептал я, представляя, как жена отреагирует на подарок, спрятанный в бутоне. Серьги с изумрудами, которые ей так понравились, когда мы выбирали подарок на юбилей для Натальи Александровны.

Нина улыбнулась и вдруг ее губа задрожала. Я знал, что после родов она стала более сентиментальная и уже привык к тому, что она может заплакать даже от самого обычного подарка, вроде цветов.

― Я так люблю тебя, Гриш. Иди обниму.

Конец.

​​​​​​Уважаемые читатели, оставляйте комментарии. Благодаря вашей активности больше читателей смогут прочитать книгу бесплатно.