Муж для княжны Волконской

8 глава Не рой другому яму

Внезапно Данила ощутил опасность. Он настороженно огляделся, не понимая, что его тревожит. Потом уловил горьковатый запах дыма. Нет дыма без огня, а огонь — опасность, беда для леса и лесных жителей. Он бесшумно спрыгнул с коня, замер. Через несколько минут снова уловил горьковатый запашок, на этот раз уловил направление. Где-то в распадке между сопками слева горел костер. Данила повел коней в поводу, прислушиваясь, наблюдая и за птицами, которые могли указать на опасность. Отыскав подходящую лужайку с хорошей травой, он привязал коней, а сам стал прокрадываться дальше, пригибаясь, замирая при каждом подозрительном шорохе. Запах костра стал слышнее, донесся даже аромат жареного мяса. Данила присел, долго прислушивался, потом очень медленно пополз вперед. Зеленые ветки загораживали дорогу,он их отстранял осторожно, старался не наступить на сухую ветку. Данила подполз ближе, начал различать голоса. Мужской хриплый голос грязно ругался, бранил погоду, какого– то Мишку Паука, вспоминал предыдущую пьянку. Ему лениво отвечал другой голос, насмешливый и неторопливый. Данила приблизился еще малость, дальше рискованно, зато услышал окончание разговора:

— Ворошило собрал всех, сегодня разнесут склад Ковалевых, пришьют его самого и его помощника-братца. Данила похолодел. Сегодня разнесут его склад, Ворошило собрал всех! Сколько у него людей? Продержится ли Илья? Он один, если не считать ленивого пса. Да и не боец его старший брат. Подраться на кулаках еще горазд, но стрелять в человека… Данила на четвереньках отполз, затем отбежал пригибаясь, вскочил в полный рост и бегом вернулся к коням. В поводу он вывел коней за деревья, которые заглушают звук, вскочил в седло. Несколько минут ехал шагом, не давая копытам стучать о твердую землю, и пустил вскачь. Он проехал вдоль ручья, потом круто свернул в сторону реки. Растерянность улетучивалась, злая идея выплывала из сознания. Ворошило распоряжается так, будто он тут хозяин полный. Остальные — холопы и рабы, а он обращается с ними, как маньчжурский нойон с гиляками. Такой человек разумных доводов не понимает. Может, если разобьют морду в кровь, тогда поймет. С каждым надо говорить на его языке… Склады Ворошилы лежали как на ладони. Большой амбар, рядом маленький бревенчатый домик, крытая конюшня. Из трубы избушки вился дымок. Двери конюшни закрыты на толстый засов, место кажется опустевшим. Данила слез с коня, повел его в поводу. Дорога вниз идет круто, ноги скользят. Буян испуганно тряс головой, норовил выдернуть повод. Камешки сыпались из-под ног и копыт, громко стучали внизу. Данила тревожился, рукой нащупывал револьвер, косился на ружье. Затаившись, он долго наблюдал, пока не заметил худощавого парня. Тот, сильно прихрамывая, вышел из домика. В одной руке держал нож, в другой — покрышку седла. На какое-то время скрылся в конюшне, потом вернулся с ножом за поясом. Руки были пустые. Данила подождал, пока парень скрылся в доме, и быстро выбежал, понесся через открытый двор. Он держался глухой стены, окна выходили на другую сторону. В доме было тихо, и Данила на цыпочках взбежал на крыльцо. С минуту прислушивался. За дверью тихо. Вытащив револьвер, Данила набрал в грудь воздуха, резко выдохнул, пинком открыл дверь. Парень стоял к нему спиной посреди комнаты, держа в руке уздечку. Он начал поворачиваться на шум, раненая нога не позволяла двигаться резко. Он так и не увидел, кто ударил его. Данила взглянул на неподвижное тело, сунул револьвер в кобуру. Ноги связал уздечкой, руки скрутил веревкой. На всякий случай заткнул рот кляпом, подумал и привязал его спиной к шесту и в таком виде затолкал под деревянную лежанку-скамейку. Быстро передвигаясь, прислушиваясь, Данила обыскал избушку. Потом нырнул через боковую дверь, которая вела в склад. Сарай был огромный, под стенами стояли большие ящики, правая сторона завалена мешками и тюками. Данила отыскал два мешка с порохом, бегом отнес в избушку. Приоткрыл дверь в чулан, связанный лежал не двигаясь. Захлопнув дверь, потопал ногами, прислушиваясь, потом приподнял железным ломиком отесанные доски пола. Как определил по звукам, утрамбованная земля уже просела, свободного места было хоть отбавляй. Он высыпал туда мешок пороха, уложил доски на место. Хотел уйти, но пришла мысль еще, и он бегом ринулся в склад, притащил пригоршню патронов. В очаге лежали сухие березовые поленья поверх черных углей и серого пепла. Данила снял поленья, уложил патроны на камни, засыпал холодным пеплом, уложил угли и поленья, а сверху поставил чайник. Чайник был большой, полный воды. Уже с порога вернулся, еще раз сходил в склад. Мешки с порохом стояли в дальнем углу, накрытые брезентом. Данила распорол один из них, второй взял с собой и, карабкаясь по товарам вдоль стены, просыпал пороховую дорожку до самой двери в избушку. Открыв дверь, бросил прощальный взгляд. Проход чист, мешки с порохом по-прежнему накрыты брезентом. Под стеной порох просыпал за ящики, его не видно. В чулане охранник все еще был без сознания, но дышал. Данила вышел, почти не таясь, пересек открытое пространство. За четверть часа вскарабкался на крутояр, тщательно выбрал место. Бурелом, толстая валежина справа, с обеих сторон обрыв, позади снижается распа,– док — путь для отступления. Он лежал довольно долго. Солнце пригревало, и он передвинулся под кустом, не выпуская из поля зрения склад, дом и местность. Склад Ворошило был

как на ладони. Его поставили на открытом месте так, чтобы незамеченным нельзя было подойти, но сейчас это было только на руку. Данила увидел, как из-за дальнего мыска деревьев выехали двое, потом еще двое и еще… — восемь всадников. Двоих везли поперек седла, еще один пошатывался в седле, голова обвязана окровавленными тряпками. Рядом держался еще один, протягивал руку, поддерживал. Злорадная усмешка появилась на лице Данилы, одновременно будто гора упала с плеч. Спасибо тебе, Илья. Честно говоря, не ожидал. На кулак ты горазд, на себе знаю, но чтобы вот так?! Когда они подъезжали к избушке, Данила тщательно прицелился, нажал спусковой крючок. Оглушительно грянул выстрел. Не, дожидаясь, Данила выстрелил еще трижды. Как и ожидал, всадники мигом поскатывались с лошадей, бросились врассыпную к избушке. Один полз, цепляясь за траву. Дверь захлопнули перед его носом. Он кричал, стучал кулаками — двери приоткрылись. Две руки втащили его быстро, и дверь опять захлопнулась. Данила выждал, затем выстрелами разбил окно. Там промелькнула фигура с ружьем, Данила выстрелил, ружье исчезло. Перезарядив, Данила тщательно прицелился, всадил две пули в то место, где должна быть дверная петля. Еще две пули врубил в нижнюю петлю. Дверь держалась, но Данилу переполняла свирепая радость, он был уверен в себе, и в самом деле, после еще одного выстрела дверь сползла в сторону и грохнулась вниз, открыв темный проем. Перезарядив, Данило вдребезги разнес второе, последнее окно. Из-за угла склада высунулся ствол ружья, Данила дважды быстро выстрелил. Ствол исчез. В избе было тихо. Прошел час. За это время на выстрелы Данилы ответили только трижды. Он начал беспокоиться. Наконец из трубы избушки показался робкий синеватый дымок. Данила замер, потому что скоро должно темнеть, а когда они выползут беспрепятственно, начнется охота на него, и вряд ли они, обозленные и униженные, выпустит его живым. Дымок стал гуще. Данила приготовил винтовку, положил палец на курок. Внезапно в избушке грохнуло, в пустые окна и дверной проем вылетели клубы дыма. Послышались частые хлопки: рвались патроны, спрятанные под пеплом. Из двери выскочил человек, Данила плавно нажал спуск. Человек упал, пополз на руках, снова упал и больше не шевелился. Из избушки слышались крики, проклятия. Вдруг Данила увидел, как избушка приподнялась, грохнул страшный взрыв, из окон и дверей вырвалось яркое пламя. Данила попятился, отбежал, пригнувшись, к Буяну. Конь невозмутимо щипал траву, но второй конь нервно прижимал уши, глаза были перепуганные.

— Так и надо, — сказал Данила коню, стараясь оправдаться. — Кто ходит по шерсть — возвращается стриженым. Когда он садился в седло, докатился еще один взрыв, более мощный. Данила услышал треск, хлопки. Горел огромный склад Ворошило. Он пустил коня рысью. На миг открылся между деревьями вид на речку, и Данила непроизвольно стиснул в кулаке поводья. Избушку разметало. На том месте чернела яма, шел дым и страшно полыхал склад, заднюю часть его разнесло в щепки. Вокруг лежали горящие бревна, вверх рвался густой красный дым. Буян перешел в галоп, завидев впереди ровную песчаную дорогу вдоль реки. Данила мысленно проверил расположение склада, избушки. Нет, до леса далеко, а земля мокрая от недавних дождей, трава сочная. Чтобы ее поджечь, надо вылить десятки бочек керосина. Пожара не будет, пусть гиляки не волнуются. Зверье не уйдет, а люди — таких не жалко. Ворошило поймет, что это не драчка, где он бьет и куражится как хочет, а противник роняет кровавые слюни. С каждым надо говорить на его языке, доступном для понимания и восприятия!