Мужчина на всю жизнь

Глава 7

Пол припарковал машину в подъездной аллее и взглянул на Линн, она спала, положив голову ему на колени. В той же позе Линн спала в конце их первого дня в Париже, но на этот раз он удержался и не стал касаться ее волос. Она шевельнулась и еще крепче прижалась к нему. Пол стиснул зубы и вцепился в руль.

Линн обвинила его в том, что он ее возбуждает только тогда, когда уверен, что они не смогут закончить начатое. Она думала, что он забавляется и дразнит ее. Ха, если эта шишка в паху — просто забава, то он охотно обменяет ее на ожоговую язву. А может быть, Линн права? Ведь сейчас одна мысль о том, что надо войти в дом и заняться с ней любовью, парализует его.

«Линн доверяет тебе», — раздался голос совести. Пол невольно вздрогнул и мысленно выругался.

Тут Линн открыла глаза, потянулась и села. Она улыбнулась Полу, и в ее глазах засияли звезды.

— Линн, ты пока поднимайся, — сказал Пол, когда они вошли в тихий дом. — Мне нужно позвонить, я поднимусь через минуту, — добавил он и быстро поцеловал ее.

Линн кивнула и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его в ответ. Потом прошептала:

— Не задерживайся.

Пол провожал ее взглядом, пока она поднималась по лестнице. Затем вышел из дома и осторожно прикрыл за собой дверь.

Линн приподнялась и взглянула на часы. На циферблате, едва различимом в тусклом свете луны, было три часа.

Поднявшись с постели, она подошла к окну. Усевшись на подоконник, подтянула к груди колени, обхватив их руками, и уставилась на луну. Слезы кончились, осталась только обида, занозой засевшая в сердце.

Ей хотелось пойти к Полу, но она подавила в себе это желание, рассудив, что он первый должен сделать этот шаг. Упершись подбородком в колени, Линн тяжко вздохнула. «Нужно смотреть правде в глаза, — сказала она себе. — Что-то в душе Пола изменилось, надломилось, и с этим ничего не поделаешь, пока Пол не захочет исцелиться. Не исключено, что он останется таким навсегда». Она зажмурилась и с трудом сглотнула. Оказывается, слезы еще остались.

— Линн…

Пол произнес ее имя очень тихо, и она решила, что ослышалась. Но, подняв голову, увидела черную тень, стоявшую в проеме. Сердце Линн запрыгало в груди, пульс участился, но в темноте, сквозь слезы, застилавшие глаза, она не могла разглядеть выражение его лица. Линн отвернулась к окну и утерла ладонью слезы. И вдруг услышала шаги — Пол вошел в комнату, затем остановился.

— Линн, я не хотел, чтобы так случилось.

Ей хотелось — очень хотелось — высказать ему все, что накопилось, но слова, казалось, застревали в горле, и она молча смотрела на Пола, стоявшего посреди комнаты в лунном свете. Он был без рубашки, в тех же самых брюках, которые надевал к обеду; причем верхняя пуговица была не застегнута, словно Пол натягивал их второпях. Линн судорожно сглотнула — она вдруг почувствовала, что вот-вот бросится в его объятия.

— Утром мы уедем, — проговорил он неожиданно, скорее, не проговорил, а прохрипел.

Линн молча кивнула, и Пол, повернувшись, направился к двери. У порога остановился и, понурившись, уперся ладонью в дверной косяк.

— Проклятие! Это не должно было случиться! То, что происходит между нами, никуда не годится. С моей стороны это ужасная ошибка. — Он поднял голову, но по-прежнему стоял спиной к Линн. — Ты заслуживаешь большего, чем ложиться в постель с… ты даже не знаешь с кем.

— Так представься.

— Ты, видимо, никогда не сдашься, — рассмеялся Пол. Он повернулся к Линн и, запустив пятерню в волосы, принялся расхаживать по комнате. — Ты принимаешь мое хамское предложение переспать с легкостью голливудского рукопожатия. Потом приезжаешь сюда… такая доверчивая, с затуманенными глазами, а я оставляю тебя одну в постели и…

— И?..

— Что тебе от меня нужно? — Пол остановился прямо перед ней, сейчас его глаза казались абсолютно черными.

— Почему ты решил, что мне от тебя что-то нужно? — Линн свесила ноги с подоконника. — Я что-то требовала, просила чего-то?

— Нет-нет. — Упершись руками в бедра, он отрицательно покачал головой и отвернулся. — Возможно, именно это больше всего беспокоит меня.

— Быть может, так и есть? — Она спрыгнула с подоконника, и Пол окинул взглядом ее темный силуэт, четко вырисовывавшийся на фоне освещенного луной окна. Даже в полутьме Линн почувствовала в его взгляде тот же голод, который терзал и ее. Понимая, что ничего не разрешится между ними до тех пор, пока они не утолят этот голод, она, собравшись с духом, проговорила: — Если честно, то мне действительно от тебя кое-что нужно. Я хочу, чтобы ты обращался со мной как с женщиной, имеющей собственные взгляды. Вопреки твоему мнению я не наивная девочка и уж точно не слезливая дамочка. Когда ты предложил мне поехать сюда, я все обдумала и взвесила. — Линн сделала паузу и развела руками. — И вот я здесь.

— Но я…

— Все очень просто, Пол. Пожалуйста, скажи мне, что я тебе не нужна, скажи один раз, и меня здесь не будет.

— Не могу, — пробормотал он сквозь зубы и мысленно выругался.

Линн закрыла глаза, не находя слов от волнения. Только сейчас она поняла, с каким страхом ожидала этого ответа.

— Но я не хочу причинить тебе боль. Меня охватывает ужас при мысли о том, что у нас… все кончится плохо.

— Такого не произойдет. — Линн постаралась говорить как можно спокойнее, но сердце ее трепетало.

— А говорила, что ты не плакса.

— Нет! — Линн вскинула голову и с вызовом взглянула на Пола. — Уверяю тебя, я умею держать себя в руках. — «Надеюсь, что умею», — добавила она про себя и отвела глаза — Пол мог прочесть ее мысли.

— Ты совершаешь ужасную ошибку, — заметил он.

— Очень может быть, — кивнула Линн и попыталась улыбнуться. — Если так, я буду винить только себя.

Пол подошел к ней, взял ее за руку и поцеловал ладонь. Другой рукой обнял за талию, привлек к себе и тихо проговорил:

— Назад возврата нет, тем более сейчас, когда ты в моих объятиях. Все и так слишком затянулось.

— Я не умею играть на музыкальных кроватях в одиночку. — Линн пригладила волосы Пола. — Кроме того, я не из тех, кто отступает. — Она взяла его лицо в ладони. — Но я не собираюсь начинать прямо сейчас.

Пол неожиданно нахмурился и, резко отстранившись, отступил на шаг. Линн уставилась на него в изумлении.

— Я должен пойти… — Он в смущении улыбнулся. — Видишь ли, мне надо взять пакетик со столика у кровати.

Когда он вернулся, Линн по-прежнему стояла у широкого подоконника, глядя в окно. И по-прежнему блестящая серебристая луна наполняла комнату колдовским светом. Пол обнял Линн за талию и уткнулся лицом в ее шею. Она откинула голову ему на плечо и тотчас же почувствовала, как его теплое дыхание распространяется по всему телу.

— Я хочу тебя, — прошептал он ей в ухо. — Хочу до боли.

Пол развернул Линн лицом к себе и положил руки ей на бедра. Потом его горячие ладони прижались к ее ягодицам, и она тотчас же забыла обо всем на свете — исчезли луна, уютная комната и вся Франция, остался только Пол, все крепче прижимавший ее к себе, желавший ее. Линн чувствовала: наконец-то настало то чудесное мгновение, о котором она так долго мечтала. Руки Пола согревали ее, и она видела пламя страсти в глубине его глаз. Сейчас у нее оставалось лишь одно желание: слиться с этим мужчиной душой и телом, забыться в его объятиях.

— Боже, как ты прекрасна! — Закрыв глаза, он поцеловал ее плечо. — И такая вкусная!

В следующее мгновение он подцепил пальцами бретельки ее ночной рубашки, и она соскользнула на пол — под босыми ногами Линн образовался тонкий шелковый коврик. Пол снова прижал ее к себе, и Линн, закинув руки ему за голову, утопила пальцы в его густых волосах. Крепко прижавшись к отвердевшей мужской плоти, она вдруг почувствовала влагу между ног и тихонько застонала. И тут же принялась осыпать поцелуями грудь и плечи Пола.

Он с глухим стоном чуть отстранился и, подхватив Линн на руки, шагнул к кровати. Осторожно опустив ее на простыни, принялся стаскивать брюки. Линн ни на мгновение не отводила от него глаз. Наконец Пол предстал перед ней совершенно обнаженный, во всем мужском великолепии. Глядя на него с восхищением, она протянула к нему руку, но Пол, мгновенно перехватив ее, с тяжким вздохом проговорил:

— Дорогая, думаю, нам стоит отложить все до другого раза, сейчас я не очень владею собой.

Он снова вздохнул и улегся рядом с ней, вытянувшись на кровати. Линн тотчас же перекатилась на него и, приподнявшись на локтях, заглянула ему в глаза.

— А я думаю, ты ошибаешься, — проговорила она внезапно охрипшим голосом. — В первую очередь тебе следует забыть о том, что ты несколько лет провел без женщины. — Линн провела губами по его губам. — Сначала забудь об этом, а уж потом будем беспокоиться о самоконтроле.

— Я не хочу, чтобы тебе было больно. — Пол вздрогнул и положил руки ей на плечи.

Линн снова посмотрела ему в глаза. Потом поцеловала его и, крепко прижавшись к нему бедрами, тихо прошептала:

— Мне не будет больно, я обещаю. Не надо ждать, возьми меня сейчас.

Пол в отчаянии стиснул зубы. Казалось, все его тело пронзительно кричало, отказываясь повиноваться. Но грудь Линн то и дело прикасалась к его груди, ее дыхание обжигало шею, а бедра все крепче прижимались к возбужденной плоти…

Наконец, не в силах противиться, он перекатился на нее и замер на несколько мгновений. Потом, чуть приподнявшись, глубоко вздохнул — и вошел в нее одним движением. Вскрикнув, Линн резко приподнялась и впилась ногтями ему в спину. Пол почувствовал нестерпимый ожог… и все было кончено.

Медленно возвращаясь к реальности, он чувствовал, как бешено колотится его сердце. «О Господи, когда же я успел вспотеть?» — промелькнуло у него. Тяжело дыша, он скатился с Линн и обнял ее одной рукой.

«Она, должно быть, считает меня похотливым животным. — Пол не знал, куда деваться от стыда. — Боже, никогда в жизни со мной не случалось ничего подобного».

— Я виноват, Линн… Проклятие! Прости меня. — Он коснулся губами ее волос.

— За что? — Она приподняла голову.

— Я как гоночный автомобиль… Проделал все на максимальной скорости.

— И я тоже. — Линн подложила под голову руку. — Разве это не удивительно? Ты думаешь, я стала бы лгать? — Она нахмурилась, заметив, что Пол недоверчиво покосился на нее.

— Не знаю… — Он провел по ее плечу. — А разве не могла бы?

Пол уткнулся лицом в ее шею и опять почувствовал этот чудесный запах, запах женщины. Наконец-то все тревоги и опасения покинули его — теперь уже в этом не было сомнений. Он провел кончиком языка по ее губам, и она, поцеловав его, шепнула:

— Никогда.

— Что «никогда»? — Было очевидно, что Пол уже забыл, о чем спрашивал.

Почувствовав, что снова наливается мужской силой, Пол невольно улыбнулся; уж теперь-то он знал, что сумеет себя контролировать. Чуть приподнявшись, Пол склонился над ней, и губы их слились в поцелуе…

Минуту спустя он отстранился, прерывая поцелуй, но ему не удалось заглянуть в ее чудесные зеленые глаза — они были закрыты. Когда же Линн наконец взглянула на него, вид у нее был такой, будто она очнулась от сна. Улыбнувшись Полу, она провела пальцем по его подбородку. А он все смотрел на нее и думал о том, что мог бы смотреть на Линн вечно. Впрочем, нет, никаких «вечно». То, что происходило между ними, не имело отношения к вечности — в этом они пришли к полному согласию.

— Что? — спросила она, глядя на него в недоумении. Только сейчас Линн осознала, что они о чем-то говорили — но о чем именно? Похоже, и Пол об этом не помнил.

— Пожалуй, ты одна из них, да? — Он откинул с ее лица прядь волос.

— Из них?

— Из тех женщин, которые любят заниматься сексом. — Пол поцеловал ее и улыбнулся.

— Как я могу ответить на такой вопрос, не потеряв той капли достоинства, которая у меня еще осталась? — проворковала Линн.

— К черту достоинство!

— Согласна. — Она лукаво улыбнулась. — Да, признаюсь: я одна из тех женщин, которые, как ты изволил выразиться, любят заниматься сексом. Более того, я женщина, которая любит заниматься сексом с красивым блондином по имени Пол.

Он поцеловал ее груди, потом провел языком по соскам. От этой ласки у Линн перехватило дыхание; она тихонько застонала.

— Приятно слышать, потому что ночь, вероятно, будет долгой, — проговорил Пол с улыбкой.

И он не ошибся.

Утреннее солнце застало в спальне сбившиеся простыни, лежавшую на полу подушку и двух любовников, спавших на широкой, с пологом, кровати.

Линн первая открыла глаза, но тотчас же зажмурилась, ослепленная солнцем. Она попробовала повернуться, но оказалось, что ноги ее запутались в простынях и что-то обвилось вокруг талии. Прикрыв глаза ладонью, она повернула голову и увидела спящего Пола, обнимавшего ее одной рукой. Он дышал тихо и ровно. Его волосы были взъерошены, а на подбородке за ночь отросла щетина.

Она прикоснулась пальцем к его щеке. Пол шмыгнул носом, но не проснулся, и Линн, расслабившись, решила доставить себе маленькую утреннюю радость — решила полюбоваться своим партнером. Даже во сне он был необыкновенно привлекательным мужчиной; во всяком случае, Линн тотчас же почувствовала влечение к нему. А ведь казалось, что прошедшая ночь вполне ее удовлетворила… Тихонько вздохнув, Линн повернулась к Полу спиной — ей не хотелось будить его. В следующее мгновение она почувствовала, как ей в ягодицы уткнулась отвердевшая мужская плоть, — вероятно, Пол тоже распрощался со сном.

— Как с тобой хорошо, — проговорил он, дыша ей в затылок. Откинув ее волосы, поцеловал в плечо. — Необыкновенно хорошо.

— Так ты не спишь? — Линн повернулась к нему.

— Уже нет. Ты же сама меня разбудила. Только что…

— Я об этом и не думала. — Линн рассмеялась и пригладила его волосы.

— Неужели? — Он ухмыльнулся, закрыв глаза. — А о чем же тогда?

— Об этом. — Линн нежно поцеловала его. — И об этом. — Она сунула руку под одеяло, и Пол со стоном прижался к ней.

Неожиданно он отстранился и перехватил руку Линн.

— Зеленоглазка… — Пол заглянул в глубину ее глаз. — Ненавижу банальности, но где, черт возьми, ты была всю жизнь? — Он отпустил ее руку.

Линн снова принялась его ласкать. Затем, склонившись над ним, прошептала:

— Ждала, все время ждала.

Его руки легли ей на груди, скользнули по плечам и по спине. Потом он крепко прижал ее к себе, и Линн прикрыла глаза. В следующее мгновение она почувствовала, как Пол нависает над ней и входит в нее с возбуждающей медлительностью. Линн мысленно улыбнулась: было очевидно, что Пол вовсе не склонен к грубому натиску, а его первый взрыв был следствием длительного воздержания. И тут Линн поняла, что Мишель ошибалась. Пол — мужчина на утро, теперь уже в этом не было сомнений.

Держа в руках две чашки кофе, Пол осторожно вошел в открытую дверь ванной комнаты. Когда Линн вышла из-под душа, подал одну ей. Затем, усевшись на край ванны, принялся наблюдать, как Линн заворачивается в широкое белое полотенце.

— Думаю, я совершил ошибку. Мне следовало принять душ вместе с тобой.

— Тебя ведь приглашали… — Она сушила волосы.

— Я тогда еще не проснулся.

Линн усмехнулась и пожала плечами.

— Я уже давно не спал так крепко.

— Ты уже давно не упражнялся так активно, — снова усмехнулась Линн.

— Верно, не упражнялся. — Пол смотрел на нее так пристально, что ей стало не по себе. Она взглянула на него вопросительно, и он с улыбкой проговорил: — Ты восхитительна, очаровательна… — Скинув с нее полотенце, он оглядел ее с головы до ног. Затем поставил свою чашку на туалетный столик, привлек Линн к себе и уткнулся лицом в ее грудь.

— Неужели это тот самый мужчина, который собирался сегодня с утра пораньше вернуться в Париж? — спросила она, поглаживая его по волосам.

— Не напоминай… — Пол вздрогнул и отстранился. — Ты пока одевайся, а я приготовлю завтрак. Воспользуюсь корзиной заботливого Дика Меннена.

— Ах, до меня дошло; оказывается, я умерла и попала в рай. Фантастический любовник и фантастический завтрак. — Взглянув на Пола, Линн залилась краской, а его глаза потемнели и стали абсолютно непроницаемыми.

— В рай или в ад — пока не известно, — усмехнулся он. — Вот отведаешь мой омлет, тогда скажешь, куда именно. Только ты, пожалуйста, не задерживайся.

Пол взял со столика свою чашку и вышел из ванной.

Когда Линн вошла в кухню, Пол стоял к ней спиной; казалось, он не заметил ее появления. Она направилась к кофейнику и на ходу дотронулась до плеча Пола.

— Проголодалась?

— Угу. — Линн налила себе горячего кофе и вопросительно взглянула на Пола.

— Ты как раз вовремя. — Он коснулся губами ее губ и кивнул на стул, стоявший у стола. — Прошу.

Верхние створки голландской двери были открыты, и свежий ветерок, задувавший в кухню, приносил запахи лаванды и недавно вскопанной земли.

— У-у-у, выглядит соблазнительно, — проговорила Линн, когда Пол поставил перед ней пышный омлет и протянул намазанный маслом тост. Подцепив на вилку кусок омлета, она отправила его в рот. — И на вкус замечательный. Какие еще таланты ты от меня скрываешь?

— Никакие. Только это, — он указал на омлет, — и то, что было ночью. Вот и все.

Мужчина, сидевший за столом напротив нее, занимал все помыслы Линн; от одного взгляда на него у нее перехватывало дыхание. «Любовь и омлеты… — подумала она. — До тех пор, пока этим будет заниматься Пол, такая диета меня вполне устраивает».

Внезапно Пол поднял голову и с удивлением взглянул на Линн. Она сидела абсолютно неподвижно и, казалось, забыла о еде.

После завтрака Линн занялась мытьем посуды, а Пол пошел в гостиную, чтобы позвонить Карен. Протирая кухонный стол, Линн смахнула на пол листок бумаги — это была записка из подарочной корзины.

«Пользуйся домом, но помни о своем обещании — читай! Я уже давно не видел такого превосходного сценария, написанного женщиной. Он так же хорош — если не лучше, — как сценарий «Волшебной зимы».

Дик.

P.S. Пора возвращаться к делам, Севернс».

Линн положила записку обратно в корзину, налила себе стакан сока и вышла из дома в сияющий, солнечный день.

Почему Пол больше не снимал фильмы? Ведь он же талантлив, очень талантлив. Просмотрев его «Волшебную зиму», Линн в этом убедилась.

Талантливый режиссер, который больше не снимает фильмы. Неподражаемый любовник, который перестал заниматься любовью. И мужчина, одаренный редкой способностью понимать женщин, но трижды неудачно женившийся. «Мужчина, который не требует от меня ничего, кроме молчаливого присутствия». При этой мысли сердце Линн бешено застучало и, казалось, заполнило всю грудь.

Она подошла к скамейке, стоявшей в нише каменной стены. Присела, отхлебнула из стакана с соком. Вроде бы все складывалось удачно, во всяком случае, Пол вел себя именно так, как ей хотелось. И все же ее одолевали сомнения: сумеет ли она добиться своего? После прошедшей ночи Линн ни в чем не была уверена.