Мулланур Вахитов

Смело, товарищи, в ногу!

28 января 1918 года В. И. Ленин подписал декрет о создании Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

«Старая армия, — говорилось в декрете, — служила орудием классового угнетения трудящихся буржуазией. С переходом власти к трудящимся и эксплуатируемым классам возникла необходимость создания новой армии, которая явится оплотом Советской власти…».

15 февраля 1918 года на заседании коллегии Народного Комиссариата по делам национальностей по предложению Центрального мусульманского комиссариата обсуждался вопрос: «Национальные комиссариаты и Красная Армия».

Советское правительство в интересах защиты завоеваний Октябрьской революции решило начать формирование национальных частей Красной Армии. В частности, было решено Финляндский мусульманский стрелковый полк передать в полное распоряжение Мусульманского социалистического комитета Казани. Комитету было оказано содействие в формировании на месте мусульманских частей Красной Армии.

26 февраля 1918 года в газете «Известия ВЦИК» было опубликовано воззвание Центрального мусульманского комиссариата «К мусульманскому революционному народу», подписанное Муллануром Вахитовым.

«Часы грозных испытаний переживает Российская Республика, — говорилось в воззвании. — Ценою колоссальных усилий и неисчислимых жертв завоеванной свободе грозит величайшая опасность. Немецкие отряды заняли Псков и, несмотря на посланную телеграмму о согласии на мир, продолжают наступать по направлению к Петрограду.

Над священными великими жертвами, над Красным Городом Революции собрались темные тучи международной реакции. Социалистическая революция в опасности. Да будет проклят и беспощадно наказан тот, кто в минуту грозной опасности дерзнет ядовитым дыханием раздуть пламя контрреволюции.

Товарищи, братья-мусульмане!

Соберите все свои духовные и физические силы и спешите под красные знамена мусульманской социалистической армии.

Какой дивный торжествующий аккорд пронесется в тот час, когда последний враг русской революции будет отражен.

…Во имя вашей свободы, во имя вашего национального расцвета спешите в ряды мужественных защитников крепости революции, на стенах которой алеет кровь рабочих и солдат, павших в героической борьбе за радость и счастье грядущих поколений».

В эти исключительно тяжелые для Советской республики дни Мулланур Вахитов, как руководитель Центрального мусульманского комиссариата, а позже и как председатель Центральной мусульманской военной коллегии, все свои силы отдавал делу мобилизации трудящихся татар и башкир на защиту завоеваний Великого Октября.

Он часто выступал с докладами перед питерскими рабочими-мусульманами и призывал их к защите города — колыбели революции.

Муллануром Вахитовым был написан приказ о формировании 1-го пехотного татаро-башкирского батальона.

«Исполненные социалистического энтузиазма российские рабочие и крестьяне, — говорилось в приказе, — мощно штурмуя твердыни буржуазного строя взмахом революционной воли своей, страстно и трепетно созидают Новый светозарный мир Правды, Красоты и общечеловеческой Любви. На смену старой разложившейся армии из недр пролетариата поднимается новое племя богатырей — Рабоче-Крестьянская Красная Армия.

Для приобщения трудового мусульманства к революционной семье красноармейцев при Центральном Татаро-Башкирском Комиссариате формируется 1-й пехотный татаро-башкирский батальон Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

Комиссаром батальона назначается член военного отдела Ц.Т.Б. Комиссариата Минхаж Конов, командиром батальона утверждается тов. Александрович.

Председатель Центрального Татаро-Башкирского Комиссариата Мулланур Вахитов»[17].

В июне 1918 года татаро-башкирский батальон был отправлен на подавление белочешского мятежа в Самару (теперь гор, Куйбышев). Батальон воевал в составе 5-й армии Восточного фронта, за боевые заслуги его называли «железным батальоном». Вскоре создаются 2-й татаро-башкирский батальон в Москве, мусульманские социалистические военные части в Казани, Уфе, Перми, Астрахани и в других местах.

Разгоралась гражданская война. Пылали города и села. Тысячи рабочих гибли от рук белогвардейских палачей. Грязные сапоги английских, французских, американских, японских солдат топтали советскую землю. Реками текли слезы обездоленных сирот и матерей. Весь трудовой народ России — русские, украинцы, башкиры, татары, чуваши — поднимался на борьбу против сил контрреволюции, на защиту завоеваний Октября.

Мулланур Вахитов в телеграмме всем мусульманским комиссариатам писал:

«…В грозный момент, переживаемый Советской республикой, мусульманский пролетариат должен весь стать на ее защиту. Все красноармейские мусульманские части немедленно мобилизовать для борьбы с контрреволюцией. Распространяя воззвания, действуя в теснейшем контакте с Совдепами, посылайте все, что можно, против Дутова, чехословаков, Иванова. В могучей борьбе за свободу мусульманский пролетариат должен занять свое почетное место, идя совместно в бой со всеми пролетариями»[18].

Вскоре было опубликовано обращение Советского Правительства «Всем трудящимся мусульманам», подписанное В. И. Лениным и Муллануром Вахитовым:

«…Русские черносотенцы, поддерживаемые обманутыми чехословаками, пытаются удушить вольности народов России, в борьбе за которые пало столько мужественных, благородных бойцов. Контрреволюционные банды вторгаются на территорию татаро-башкирской советско-социалистической республики, неся с собой голод, разорение, насилие, кандалы времен кровавого царизма.

Дорогие товарищи, если вы хотите быть вольными гражданами рождающейся Татаро-Башкирской Советской республики, если надежды вашего сердца идут заодно с заветными надеждами угнетенных и забитых, спешите под красные знамена мусульманской социалистической армии. Пусть же со всех концов России огненной рекой несутся победоносные революционные воины-мусульмане на защиту власти рабочих и беднейших крестьян.

Мы глубоко верим, что проснувшийся к новым великим судьбам мусульманский пролетариат внесет в историю революционного движения славные героические страницы»[19].

Мулланур Вахитов не мог мыслить себя в отрыве от борьбы за дело революции. Он считал своим священным долгом личное участие в боях против белогвардейцев и интервентов. На заседании Центральной мусульманской военной коллегии при Наркомвоенморе 18 июля 1918 года он заявил:

— Сейчас момент для революции очень критический…, не лучше ли в настоящее время быть на передовых постах, в бою…

С разрешения В. И. Ленина Мулланур Вахитов, забрав с собой членов Центральной военной коллегии и часть 2-го татаро-башкирского батальона, отправляется на Казанский фронт. 4 августа 1918 года он прибывает в Казань.

В Казани Мулланур Вахитов развивает присущую ему кипучую деятельность. Многое делает он для укрепления обороны Казани. С утра 5 августа он развертывает работу аппарата Центральной мусульманской военной коллегии, у командующего Восточным фронтом Вацетиса получает согласие на формирование татарских частей, ставит перед Вацетисом вопрос о немедленном вооружении казанских рабочих, устанавливает связь с руководителями местных партийных и советских организаций, на собрании актива Казанского мусульманского коммунистического комитета проводит решение о поголовной мобилизации на фронт всех татарских коммунистов и об усилении устной и печатной агитации на фронте и в тылу. Но осуществить эти планы не удалось.

Казанские эсеры, меньшевики и кадеты, все контрреволюционные силы, обнадеженные приближением белочехов, активизировали свою подрывную работу. При их помощи 6 августа, во второй половине дня, Казань неожиданно была захвачена белочехами.

В городе начался белый террор. По улицам шныряли озверелые банды из сынков местной буржуазии, из местных и пришлых офицеров. Они расстреливали не успевших уйти из города коммунистов, советских работников и красноармейцев. Тысячами трупов борцов за Советскую власть контрреволюция отметила свою победу.

Писатель Галимзяи Ибрагимов так описывает события тех дней:

«…Возглавлявший Военную коллегию товарищ Мулланур Вахитов, до самых последних минут не допускавший даже мысли о возможности падения Казани, не предпринял никаких мер к спасению себя и сотрудников вплоть до того момента, когда город уже был захлестнут волной контрреволюции, и, таким образом, он очутился в окружении чехословацких банд.

В дальнейшем трагедия развивается в следующем порядке.

В тот же день, часов около пяти пополудни, товарищ Наби Вахитов зашел в здание Казанского мусульманского комиссариата, но здесь никого не застал, нашел лишь записку, написанную рукой Мулланура: «Наби! Чехи вошли в Казань, мы уходим. Спасайся». На Грузинской улице (теперь улица Карла Маркса) Наби Вахитов встретил автомашину Военной коллегии. Шофер доложил, что Мулланура и Маликова он отвез на Арское поле и оставил их на одной из улиц, а дальше куда они направились, он не знает. Затем Наби встретил сотрудника Военной коллегии Полтаржицкого, сообщившего, что Мулланур находится на квартире своего отца. И действительно, у отца Вахитова он застал Мулланура, сбросившего военную форму и выглядевшего франтом в гражданской одежде. Отсюда они уходят оба вместе и на улице расстаются.

На другой день, часа в два дня, Наби увидел Мулланура на берегу озера Кабан. Здесь Мулланур ждал товарища Балчкук с паспортом. Ему доставили паспорт учителя. Затем Мулланур, Султан Саинов и татарин-проводник сели в лодку и отправились по озеру Кабан в деревню Борисково. Здесь они начали искать пристанище, куда бы можно было временно скрыть Мулланура.

В то время в Борискове жил на даче с семьей известный писатель и историк Газиз Губайдуллин, старый знакомый Мулланура. Товарищ Вахитов послал Губайдуллину записку с просьбой приютить его у себя на несколько часов. Газиз Губайдуллин отказал.

Тогда Мулланур отправил сопровождавшего его татарина-проводника к своему отцу Муллазяну за некоторыми своими вещами. За домом, где квартировал отец Мулланура, белой контрразведкой уже было установлено наблюдение. Прибывшего посыльного тут же задержали и стали допрашивать. Оказывается, проводник по-русски не знал ни слова и не смог отвечать на вопросы контрразведчиков. Считая, что проводник симулирует, его зверски избили и окровавленного доставили в комендатуру. Здесь начинается новый допрос при помощи переводчиков. После долгих истязаний проводник был вынужден признаться и указал, где находится Мулланур. Переводчик татарин-солдат сказал: «Я Вахитова очень хорошо знаю. Я его опознаю».

Белый офицер в сопровождении нескольких чехов, солдата-переводчика и проводника отправляется на автомашине в деревню Борисково для поимки товарища Вахитова.

Его задерживают. Солдат-переводчик говорит растерянно:

«Я Вахитова знаю, с ним я в 95-м полку служил. По фигуре тот был здоровенный и с усами, закрученными вверх. Это не он».

Оказывается, он знал Наби Вахитова. Мулланур, видимо, опасаясь, что по ошибке может погибнуть другой, тем более его родственник, товарищ Наби, возразил:

— Мусульманский комиссар коммунист Вахитов — я. Другого большевика-комиссара Вахитова не существует!

Варвары тут же арестовали его, обыскали и повезли в город…»[20]