Мультикласс. Том I

Глава 19

Подземелья, насколько я успел заметить, толпу не жаловали. Сама их топография восставала против излишне крупных отрядов, вынуждая их непомерно растягиваться по коридорам, делая неповоротливыми и неспособными себя скрыть, что сразу становилось синонимом уязвимости. Толпа была уделом големов, не считавшихся с потерями, поскольку ядро всё едино через пару дней полностью восстанавливало их численность. А каждый авантюрист был для такого слишком ценен.

В том числе поэтому мы двигались к логову йирунитов семью отрядами в среднем по пять человек. Для того чтобы разделываться с дозорными тройками культистов этого вполне хватало, особенно если удавалось заметить их первыми, а темп продвижения позволяло сохранять высоким. Последнее было особенно важно, если учесть, что враг узнал о нашем появлении после первой же стычки. И это плавно подводило к ещё одной причине. Разделение на отряды позволяло скрыть нашу численность и создать впечатление, что мы везде. Запутать того, кто был у врагов за главного, чтобы он не мог определиться, на что ему реагировать в первую очередь. А для большего эффекта мы отзеркалили приём, у йирунитов же и подсмотренный: разделили понятия «группа» и «отряд», так, чтобы в одном отряде не было людей из одной группы. В результате, почти все мы знали, где находятся другие отряды, и потому могли двигаться синхронно, равномерно сжимая кольцо со всех сторон.

Впрочем, была у этого решения и обратная сторона. Так как мы с Локрином уже были в группе, мы предсказуемо оказались в разных отрядах. И, кроме общих переживаний за друга, это означало, что рядом не было никого, перед кем Кая хотя бы на мгновение могла показать слабость. Ей приходилось бодриться особенно сильно, постоянно излучать уверенность и мощь, чтобы наши союзники из полу-клана не сочли, что у них проблемы, и не дрогнули. На деле же она чувствовала себя крайне паршиво, и лишняя нагрузка от необходимости держать марку особенно это усугубляла. Помогало лишь то, что выбранная тактика не требовала от неё выкладываться на полную, и тем позволяла экономить силы. К тому же, паладинша была достаточно хороша с мечом, чтобы справляться без лишних движений. Этим, наверное, можно было бы даже засмотреться. Вот только я совершенно не концентрировался на её боях, слившихся для меня в сплошное мельтешение. Другое дело было. Как я надеялся — важное.

Вот только результатов от него пока никаких не было. Вернее, не так. Значимых результатов, таких, которые можно было бы применить здесь и сейчас. Так-то я узнал про свой класс много нового, понял, что свой потенциал прежде использовал едва ли на четверть, а то и меньше. Но что в этом было толку, пока я оставался лишь голосом в голове? А в вопросах, касавшихся нас с Каей, всё пока было туманно. Возможно, что-то могло проясниться, если бы я погрузился глубже, но пока моя носительница сражалась, так рисковать я не смел.

Тем временем у нас появились потери. В нашем отряде, на секунду зазевавшись, угодил под секиру щитоносец. Вскоре после этого Кая потеряла связь с отрядом Меоллана. Впрочем, наш маг, состоявший в его группе, сказал, что сам усатый главарь жив. Однако, полный состав к этому моменту сохраняли лишь два отряда, и ещё один был выбит полностью. Действия культистов явно становились организованнее. Конечно, их вряд-ли было много, иначе в городе бы уже ходили слухи. Но и ожидать, что они не окажут внятного сопротивления, явно не стоило. Кая, когда составляла план, иллюзий на этот счёт не строила. Однако, того, что произошло в следующей стычке, она предвидеть не могла.

Отряд культистов, довольно крупный по подземным меркам, выскочил на нас, будто заранее зная, где мы находимся. И это были бойцы, не чета тем, которых мы видели прежде, своего рода гвардия, выделявшаяся снаряжением и, надо полагать, умениями. Во всяком случае, Кая, увидев их, сочла, что здесь эконом-режимом не отделаться, и бросилась вперёд, не жалея сил и готовясь встретить врагов по полной.

Но не смогла. Не из-за усталости, как показалось вначале — боли на этот раз не было. Навык просто не откликнулся, исчез, будто он никогда и не был ей доступен. А вслед за этим накатила слабость, словно и немалая часть выносливости происходила от класса. Хотя, почему «словно»? Паладину следовало быть стойким, и немудрено, что дар этому способствовал.

Кая выронила меч и рухнула на колени. Ей вдруг стало безумно не хватать воздуха, в глазах начало темнеть, и, чтобы не лишиться чувств, она сбросила шлем. Но помогло это не сильно — затхлый подземный воздух словно раскалился и наполнился битым стеклом, рвавшим лёгкие изнутри.

Удивительно, но культисты не атаковали её. Просто пронеслись мимо, как будто она вдруг сделалась невидимой, или, что было ближе к истине, более не считая её угрозой. Тут же у нас за спиной зазвенела сталь и послышались крики. А затем всё пугающе быстро стихло, и из темноты выступил старик в тёмной мантии. В одной руке он сжимал узловатый посох, тогда как выставленная вперёд ладонь другой излучала багровый свет.

— Кайара дочь Эйнеона, — провозгласил он. — Молниеносная. Матриарх «Ястребов». Мог ли я предполагать, что видение окажется таким буквальным.

Значит, видение. Это многое объясняло. В первую очередь — почему йируниты подослали к нам убийц. А ведь, если подумать, это и было поворотным моментом, приведшим нас сюда.

— Ты не помнишь меня? — спросил маг. — Нет? Ничего страшного. Мы виделись лишь один раз, и то мельком. Ну, когда я тебя победил.

— Ты не победил, — прохрипела Кая.

— Да-да-да, — проворчал маг, — я не одолел тебя лицом к лицу, с мечом и без магии, так что не считается. Прости, но я на это смотрю иначе. Ты сгинула. Я остался. Победа! Правда, теперь ты вернулась, что немного усложняет дело.

— А по мне, всё просто, — сказала Кая и опустила голову. — Давай заканчивать с этим.

— О, не спеши, не спеши, — возразил маг. — Закончить мы ещё успеем. Мне ведь так много у тебя нужно спросить. Например, каково там?

Кая предпочла промолчать.

— Ну, ладно, это не так важно, — не слишком искренне сказал старик. — Это я сам узнаю. Представь, скоро мы все будем там. Но скажи, как? Как ты сумела вернуться, сумела отвергнуть вознесение? И, главное, зачем?

Последнее, видимо, интересовало его больше всего. Не «как вернуться», на чём сделало бы акцент большинство, а именно «зачем». Как будто туман был каким-то невероятным райским местом. Правда, оставалось загадкой, а что же он тогда оставался по эту сторону. Но это для сектантов как раз типично.

Кая подняла взгляд, исподлобья посмотрев в глаза своему пленителю.

— Ничего там нет, — тихо произнесла она.

Эта короткая фраза привела йирунита в ярость. Он принялся орать что-то бессвязное, цитировать какое-то писание, напоминавшее одновременно эзотерический трактат и манифест компартии и грозить страшными карами, что постигнут всех грешников и маловеров. В общем, практически ничего содержательного. И тогда я решил рискнуть. Полностью отрешиться и уйти в транс, почти такой же глубокий, как при последней встрече с Виктраном. Только немного иной. Без виртуальной картинки, оборачивавшей мой микрокосм в привычные образы. И там, в полной тишине, свободный от белого шума собственных мыслей, я понял.

— Кая, ты веришь мне? — спросил я сразу, как только вернулся.

— Что?

— Ты веришь мне? — повторил я. — Пожалуйста, ответь.

На секунду половинка нашей двуединой личности задумалась.

— Да.

— Хорошо, — сказал я, попытавшись придать своему мыслеголосу самый мягкий и проникновенный тон, на который я только был способен. — Тогда успокойся. Не нужно бояться. Страх убивает разум, и всё такое. А ещё он сейчас мешает мне, не позволяет тебе помочь. Если ты перестанешь бояться, я защищу тебя. Просто не думай ни о чём. Вообще. Отгони от себя все мысли.

— Я попробую, — отозвалась Кая.

— Не пробуй. Делай.

Первым, что я ощутил, была невозможность вдохнуть. Мою грудь, как, кстати, и все четыре конечности, что-то сдавливало, будто тисками, да ещё с такой силой, что уже начинали трещать кости. И если бы так дальше пошло, то там бы я и закончился. Хорошо, что я успел сообразить, в чём дело, и быстро ослабил ремешки на броне. И вдвойне неплохо, что их было мало, да ещё все там, где можно самому дотянуться. И как уцелело ещё всё. А вот сапогам пришёл кирдык. Жалко, хорошие были.

— Где Кайара? — истерично воскликнул маг. — И кто ты такой?

— Я-то? — переспросил я и чуть помолчал, давая себе время сбросить доспехи и избавиться от ошмётков обуви. Остальная одежда, к счастью, была свободного кроя, так что почти не пострадала. — Ну, я её друг. И сдаётся мне, вы её тут обижаете. Скажи-ка мне, это так?

С ответом культист как-то затруднился. Впрочем, на это я и рассчитывал.

— Это так, — ответил я сам себе. — Ну, тогда не обессудь.

Не дожидаясь, пока йирунит выйдет из прострации, я ударил пяткой об пол, и картинным пинком с разворота отправил в полёт взмывший вверх каменный блок.

Скажете, что знаете, откуда я это спёр? Ну, да, не отрицаю. Просто в том я с самого начала и ошибался, что пытался навыками воплощать только вещи, в которых на самом деле хоть что-то понимаю. А это было не нужно.

Кстати, в мага я попал, и его унесло обратно в темноту, из которой он ранее вышел. То есть, итог получился символичный. Поразмыслить об этом мне, впрочем, не дали — прочие культисты тут же набросились на меня со всех сторон. А я, извините, всё же не превратился в супермена, который мог бы стучать в такое количество физиономий как бы между делом, отвлекаясь в процессе на посторонние размышления. Хотя, чего скрывать, стало немного легче.

Не дожидаясь, пока меня возьмут в кольцо, я переместился к одному из противников и слёту опрокинул его ударом кулака в забрало. И тут же попытался лягнуть рванувшего ко мне следующего, но тот сориентировался и сумел заблокировать удар древком секиры. Всё равно, правда, слегка потерял равновесие, чем, однако, воспользоваться мне не дали — пришлось обратным сальто уходить от летевшего в голову двуручника и по приземлению наказывать его владельца пинком в голову.

Следующий культист попытался атаковать меня копьём, и едва не преуспел в этом — лишь в последний момент я успел отбить древко в сторону. На чём решил, что дело почти сделано, и осталось лишь ворваться в мертвую зону да хорошенько врезать. Но просчитался — копейщик тоже владел ветровой поступью, так что удобную ему дистанцию сохранил и вновь ударил, от чего мне пришлось уходить по старинке, переместившись назад, за радиус атаки противника. Которого я счёл достаточно опасным, чтобы использовать на нём каменный снаряд. Как и ещё на одном — не за какие-то заслуги, просто с численным преимуществом культистов надо было что-то делать.

Теперь врагов оставалось двое, недобиток с секирой и коллега-монах. Этот решил, что меня стоит атаковать издали, и запустил с ноги уже известный мне ветряной резак. Увернуться от него я не успевал, так что пришлось импровизировать, разбив воздушное лезвие раскрученным в ладони вихревым шариком. Непонятно, чем я в тот момент думал, и что бы делал, если бы оно не сработало. Впрочем, в следующее мгновение я исправился и перенёсся с линии огня в сторону, укрывшись недобитком. И тут же был вынужден проверить свои новые навыки в акробатике, всяческими кульбитами уворачиваясь от секиры, которой культист принялся размахивать с неожиданной для такого увесистого оружия быстротой. Этим он меня поставил в довольно затруднительное положение: пытаться парировать топор без наручей было глупо, перехватить за древко — страшно, а чтобы куда-то перенестись нужно было хотя бы на долю секунды остановиться, чего мне никто позволять не собирался. К тому же, на помощь к нему подоспел монах, покуда между нами благоразумно не лезший, но явно ждавший, когда я буду неустойчив и открыт, чтобы тогда-то меня наверняка и прибить. На чём я его и подловил, сделав вид, что оступился, поймав тут же полетевшую в меня ногу и швырнув монахом в его же товарища. Атаки секирой прекратились, и я смог перехватить инициативу, закончив бой неприцельным, но сверхьестественно частым градом ударов с обеих рук.

— Когда ты всё это освоил? — удивлённо спросила Кая, пока я оглядывал опустевшее поле боя.

— Давно, — ответил я. — Просто мне это нужно было понять. Лучше скажи, как ты?

— Сейчас в порядке. Но, думаю, если снова поменяемся, то всё вернётся. Цена должна быть уплачена, так работает тот навык. Но раз сразу не умерла, то оклемаюсь, — Кая чуть помолчала, видимо, подбирая слова. — Ты ведь, получается, не только спас меня. Ты ещё и за меня отомстил.

— Да прекрати! — притворно возмутился я. — Спасал я нас обоих, оно же в этом плане неразделимо, куда ты — туда и я. Что же насчёт мести… Кая, ты же паладин. Это была не месть, а необходимая самооборона. Ну, немного ещё пресечение противоправной деятельности с причинением справедливости в массы. И да. Если собираешься меня своим крышесносно милым смущённым мыслеголосом благодарить, то не вздумай. Ты практически всю работу сделала, тебе и хвала. А я так, в самом конце эффектно появился.

— Если бы я могла, — сказала обладательница крышесносного смущённого мыслеголоса, — я бы тебя сейчас поцеловала. Но исключительно для того, чтобы ты замолчал, не надумай там себе. И мне жаль это говорить, но ты поторопился. Работа сделана не вся, и это ещё не конец.

Увы, здесь она была права. Впереди нас в любом случае ждала, может, не такая активная, но, увы, самая рискованная часть плана. Для которой, к тому же, не имело значения прибытие подкрепления в моём лице. Некоторые вещи, без которых всё становилось напрасным, могла сделать только Кая. Более того, они требовали всех её сил, коих сейчас запросто могло и не хватить.

— Кайара!

С этим испуганным воплем из коридора сбоку в зал вдруг выбежал Локрин. Меч наготове, глаза бешеные, лицо решительное — в общем, самый натуральный герой, примчавшийся на выручку, прямо как с картинки.

— Я за неё, — фраза вырвалась у меня настолько машинально, что я даже не успел подумать о ней, как об отсылочной цитате. — Кая жива, просто отдыхает.

Налётчик ошалело посмотрел на меня, что-то усиленно пытаясь сообразить.

— Ты мог сделать это сразу, — выдал он результат своих раздумий, и в его тоне мне послышалась укоризна. — Ещё наверху.

— Мог, — виновато согласился я. — Просто не знал об этом. Честно говоря, в последний момент дошло.

Локрин ещё раз оглядел меня, и, мотнув головой, тихо засмеялся — скорее от облегчения, нежели из какого-то особенного веселья.

— Правильно я тебе не поверил, — сквозь смех сказал он. — Обычный парень? Тот, кем кажешься? Да как бы не так!

Я хотел было ему возразить, но спохватился, что стою посреди грандиозного разгрома в очевидно чужой одежде. Не хватало только фразы «это не то, о чём ты подумал». Нет уж, сейчас я объективно казался кем-то другим.

— А ты чего без отряда? — перевёл я тему. — Что произошло?

— Отряд с остальным полу-кланом. А произошло то, что всё уже закончилось. Победа. Да, звучит странно, мы ждали драки пострашнее. Но у них в решающий момент главный куда-то смылся, и самых матёрых бойцов увёл. — Локрин оглядел валявшиеся по залу тела. — Но, думаю, куда они делись, можно уже не спрашивать. И хорошо, у меня как раз есть другие вопросы.

— На которые я задолжал тебе целый ворох ответов. И я всё расскажу, — я покачал головой. — Но прости, дружище, позже. Ничего ещё не закончилось.

Локрин вздохнул.

— Да уж понятно, — сказал он. — Такой шум подняли, что жить нам теперь спокойно не дадут. Но будет ли это «позже»? Так что рассказывай. Скажи для начала, задача твоя та самая — это же сейчас была она?

Я задумался. Могло ли так быть, чтобы Виктран притащил сюда попаданца ради разгрома сектантской ячейки? Звучало сомнительно, если честно. Поскольку, простите, мелко. При всей зловредности этой братии, не тот масштаб, чтобы такой огород городить.

— Моя… — начал говорить я, но осёкся. — Наша с Кайарой задача — не в этом. И она ещё не выполнена. Но вдвоём мы не справимся. Ты с нами?

Локрин усмехнулся.

— Спрашиваешь? Я в вашем клане, вообще-то. Так что говори, что от меня нужно.

Я коротко описал налётчику его роль в заключительной части нашего плана. И когда я закончил говорить, лицо его вытянулось.

— Сумасшедшие, — сказал он. — Зачем вам это понадобилось?

— Чтобы исполнить один приём, — ответил я, — который ты называл своим коронным.

— Это какой? — не понял Локрин.

— Смотаться отсюда.