Мусорщики "Параллели" II

Глава 3 "Ти и Ти"

Осень в Ди пришла никем не замеченной. День стал чуть короче, цвета чуть тусклее, а воздух прохладней. В остальном вся та же потерянная во времени серая обыденность без сезонных рамок. Было в меру душное сентябрьское ранее утро и на одной из небольших улиц южной окраины Ди, обрамленной слегка покосившимися кирпичными домами с редкими вкраплениями маленьких магазинчиков, было практически пусто. Лишь одинокий, чуть лысоватый мужчина, небритый, с лёгким косоглазием и неровной походкой, медленно и неуверенно вывернул из переулка, напевая себе под нос какую-то пошловатую песенку, дополняя её зычным иканием и отрыжкой. Выйдя на улицу, мужчина остановился возле особо ветхого здания: старой пятиэтажной гостиницы, что, при всём своём плачевном состоянии, пыталась выглядеть элитарно.

Пьянчуга, чуть качаясь на месте, попытался сфокусировать взгляд на покосившейся вывеске, исписанную и изрезанную различными, не всегда цензурными словами. Но кроме «Г…. …ль» и очертаний трёх пластиковых звёзд, с которых почти слезла позолота, так больше ничего и не различил. Однако его это явно удовлетворило. Человек расплылся в улыбке и поковылял в сторону отеля. Но, не дойдя до первой ступеньки гостиничной лестницы, он неожиданно грохнулся на ровном месте. Мужчина поначалу не подавал признаков жизни, но вот он икнул, повернулся на бок, подложил руки под голову и, как ни в чём не бывало, захрапел на всю улицу. На его затылке вздулась огромная шишка.

— Какого лешего ты творишь, мать твоя жаба, Ти?! — взвинтился невысокий и худой мужчина в сером комбинезоне и в мотоциклетных очках. Он со всей силы врезал в бок сидевшему рядом с ним огромному толстяку в таком же сером комбинезоне, как и он. На его глаза были натянуты очки-бинокли. — Ты хочешь, чтобы наш засекли?! Не пали контору, идиот?!

— Да ну тебя, Эн! — обиженно ответил толстяк Ти, поглаживая ушибленный бок. — Никто бы даже не понял, что я в этого алкаша что-то там запустил. Да и увидеть нас никто не сможет.

— А если бы ты его убил, мать твоя жаба?! — прошипел Эн.

— Но ведь не убил же, — растянулся в довольной улыбке Ти. — Ты посмотри на него! Какой он теперь довольный лежит, а?

— А если бы убил, то ты не приставляешь в каком положении, твою ж налево, мы с тобой оказались! И это тогда, когда эта долбаная миссия почти закончилась! — не унимался Эн, тыкая длинным пальцем в пухлую щеку толстяка, будто пронзая пулемётной очередью желе.

— Да успокойся ты?! — тихо взвизгнул Ти, стараясь оттащить свой шезлонг подальше от озлобленного друга. — Мне было просто скучно, вот я и подумал…

— Скучно ему, видите ли, твою ж налево! — фыркнул Эн, возвращаясь на место, но не спуская с Ти гневного взгляда. — А мне, по-твоему, не скучно? Не ты ли предложил мне эту идею, когда мы подслушали разговор Чуви с Хмурым и, как его там звали?

— Мендель, — уточнил Ти, все ещё косо смотря на друга и стараясь к нему не приближаться. — По крайней мере, нам удалось вовремя смыться. До того, как пошла вся эта движуха с вырванной из берлоги Чуви дверью.

— Ну да, а в итоге мы застряли в этом чертовом городишке, — невесело заметил Эн. — И что этот Дэвид настолько правильный, честное слово! Сидит себе на месте и не выходит. Взял бы и влип в проблемы, а мы его и спасли, как настоящие герои. А то нанялись, понимаешь, охранять его, а за ним никто и не сунется! А ведь, как я понял, он серьёзно, по идее, набедокурил.

— А может, устроим ему эти проблемы сами, а? — с надеждой спросил Ти, вновь подвигаясь к другу.

— Нет! — резко отрезал Эн, ударив напарника локтем в рёбра. — Сказано, что сегодня завтра все закончится. Уже просто нет смысла страдать идиотией.

— Ну ладно, ладно, — сквозь боль, произнёс Ти. Также как и друг, он уставился на дверь той самой гостиницы, возле входа которой теперь спал пьяница. Он так и не узнает, что на его жизнь кто-то покушался, по причине банальной скуки.

Ти и Ти прятались в старом четырёхэтажном доме. На входом была прибита потемневшая от времени табличка: «Под снос». Гостиная располагалась в трёхкомнатной квартире на последнем этаже. В ней стоял запах гнили и сырости, а потолок был на половину обрушен, открывая взору широкий лоскут тёмно-серого неба. Они сидели в шезлонгах под облезлым пляжным зонтом и с унылыми лицами продолжали наблюдать за входом гостинцы через дырявые грязные стекла окна.

Медленно, но уверено светлело. Небо, затянутое серыми облаками, стало чуть чётче. Толстяк Ти протянул руку к сумке-холодильнику, стоявшей между ними, и достал оттуда банку пива, открыл её и начал медленно пить в тишине, что угнетала обоих.

Так прошло ещё с минут пять, пока Ти, не смотря на друга, очень осторожно спросил:

— Как ты думаешь, Чуви получиться уговорить госпожу?

— Ну… — неуверенно протянул Эн, дёрнув себя за длинную чёлку, — я не уверен, но это ведь Чуви. А он всегда добивается своего.

— Ну, ну, — протянул Ти, озаряясь недоброй улыбкой. — Кажется, у стариков вновь подгорит, а они всё в дипломатию играются, хе-хе. Мгм, интересно, ребятам удалось выполнить нашу просьбу с той новой взрывчаткой?

— А мне почём знать?! — огрызнулся Эн, по-прежнему не спуская взора с гостинцы. — Я вроде бы всё время тут с тобой торчу и нам как бы нужно шифроваться. Хотя, если этим занялся этот лис Цзинсун, то скорей всего всё уже сделано в лучшем виде.

— Интерсненько, что же в итоге у нас с тобою вышло, а?

— Главное, чтобы… что такое?

Где-то сзади что-то упало. Эн приподнялся, схватил с пояса предмет похожий на миниатюрный фен и прислушался. Более ничего не произошло, но это не успокоило Эна:

«Неужели нас засекли? — подумал он. — Но чему тут удивляться, после столь идиотской выходки Ти!! Да и к тому же, Дэвида должны были найти рано или поздно! Вот ведь же закон подлости, если это случиться именно сейчас, твою ж налево!»

— Ти! — окликнул его Эн. — Ты же сегодня проверял защиту? Всё ли работает?

— Да вроде бы всё, — отозвался толстяк, смотря через плечо. Он тоже всматривался в полумрак комнаты. — Но тут такие дрянные условия, что я уже ни в чём не уверен.

— Это паршивая новость, если что!

— Ну, уж извини, я тебя предупреждал, — насупился Ти, вновь поворачиваясь к окну. — Может, давай уже запустим охранных автономов для пущей надёжности, а? Я их с полчаса назад всё же починил, кстати. И угораздило этим датчикам выйти из строя именно сейчас! Какое-то проклятое место! В Джитуку, в дичайшей сырости не ломаются, а тут тебе раз и навернулись…

— Можно и отправить, — промолвил Эн, почти не слушая причитания друга. Он осторожно подошёл к боковому проёму, ведущему в прихожую. Эн что-то увидел в сумраке коридора. И только- только он сдвинулся с места, чтобы убедиться в своих подозрениях, крепче сжав «фен», как его окликнул Ти. Тот вдруг резко перестал третировать здешние условия.

— Эй, Эн! — голос толстяка был немного возбуждён. — Он вышел!

— В смысле — вышел? — нервно переспросил Эн, все ещё пытаясь различить что-нибудь чужеродное в прихожей.

— Что значит — в смысле?! — негодовал Ти. — Шепард куда-то собрался!

— Что?! — удивился Эн, позабыв о странном шуме и тенях, и подошёл к окну. — И правда! Куда это он? За всё это время он ни разу не покидал свою коморку! Да и не положено ему её покидать!

— Может пожрать нечего?

— Нет, вряд ли. Его едой Инженеры снабжают… — неуверенно ответил Эн, задумавшись. — Вот мы это и выясним. Ладно, под…

Эн почувствовал, как к его затылку приставили оружейное дуло, а за спиной послышался грубый, сильно прокуренный голос:

— Не знаю, кто вы за фрики такие, но даю вам слово: мы о парнишке позаботимся. А теперь, сукины дети, будьте любезны: руки за спину.

Эн повиновался. Его руки тут же крепко связали, а затем прощупали от макушки до пяток, найдя у него лишь тот самый миниатюрный «фен». Он искоса посмотрел на Ти, которого также связали и теперь осматривали на наличие оружия. Он был крайне возбуждён и всё время облизывал губы, но при этом Ти с трудом сдерживая улыбку. Эн посмотрел в окно: Шепарда уже не было видно. Но не смотря на эту неудачу, он хищно улыбнулся.

«Ну… могло быть куда хуже — подумал он, внимательно прислушиваясь к тому, что делали враги. — То, что они нас не сразу убили… — Эн еле сдержался, чтобы не прыснуть, — говорит о том, что мы стали для них сюрпризом. Это, конечно, нас не очень нас оправдывает, но ничего! И не в такие истории влипали, твою ж налево. И что мы имеем? Ммм… Четверо или пятеро спецов и явно неплохих, если смогли подобраться к нам так близко. Один точно мозговитый. С ним ещё двое. Один или двое проверяют этаж. Хотя может не так они и хороши, но, по крайней мере, один или двое среди них точно опасны… ну… надо будет в этом убедиться».

Его резко усадили в шезлонг, развернули в нём и оттащили от окна, и он, наконец, смог разглядеть своих надсмотрщиков. Это были наёмники в полном обмундировании чёрных оттенков. Двое из них, в бронежилетах, защитных шлемах и балаклавах, наставили на него и Ти дула автоматов. Они смотрели на них с неприкрытой неприязнью. Между ними стоял, заложив руки за спину и поставив ноги на ширину плеч, ещё один наёмник. Он не скрывал лица, а его голова была непокрыта. Вояке было где-то около пятидесяти: коротко стрижен, седовлас, хорошая выправка и, в отличие от своих подчинённых, смотрел на пленников с куда большей настороженностью. Он сощурил серые глаза и, с сильной хрипотцой в голосе, спросил Эна:

— На кого работаете и, что вы здесь забыли?

— Ох, мы всего лишь на всего два скромных любовника, что решили разнообразить свою личную жизнь, дяденька! — беззаботно оскалился Эн. Ти, что в этот момент начал странно себя вести: всё время икал, отрыгивал и обильно потел, а из его желудка доходил почти незаметный рокот, вдруг резко посмотрел на друга, с недоверием и сильной обидой. Вояка же отвёл взгляд и усмехнулся.

— Тридцать второй, будь так любезен, поясни нашему пленнику, что врать не хорошо и убери с его лица ухмылку.

Солдат, стоявший напротив Эна, медленно подошёл к нему и с наслаждением ударил по лицу прикладом автомата. Голова Эна сильно ушла в бок, а шезлонг покачнулся. Пленник медленно вернул голову назад, выплюнул кровь и с весёлым бешенством посмотрел на своего обидчика. Тот неожиданно трухнул и чуть не упал, отступая на прежнюю позицию. От падения его спас другой солдат, что очень быстро вошёл в комнату. Придержав его и выровняв, он отдал честь седовласому вояке и отчитался:

— Периметр чист!

— Иди, охраняй лестницу, — отдал приказ седовласый командир и вновь повернулся к пленникам.

— Мгм, странно, — протянул вояка, с ещё большим любопытством осматривая пленников, — Значит, мне не показалось и воняло тут только вами двумя. По периметру этажа нами было обнаружено множество ловушек и странные вибрирующие цилиндры. Мы думали, что это тоже ловушки, только особо хитрые, или что-то вроде сигнализации, но похоже основная их функция: маскировка. Мы, наверное, вас так и на засекли, если бы от вас так не разило. На несколько сот метров воняет жаждой крови и … рыбными чипсами? Ненавижу этот запах.

Эн не ответил, лишь продолжал ухмыляться окровавленным ртом, от которого теперь исходила тоненькая струйка алого дыма. Но про себя он готов был кое-кого порвать на мелкие кусочки:

«Разило? Как это? Он, что по запаху нас учуял? Вот же, мать его жаба! Я же говорил Ти проверить надёжность защиты! Город у него виноват, понимаешь, чертов раздолбай! Ну, ничего, как выберемся отсюда, я тебе напомню, что к работе нужно подходить с предельной ответственностью, твою ж налево! И какого лешего, он так долго тянет?!

Эн, все ещё улыбаясь, чуть скосил взгляд на Ти. Комбинезон толстяка промок насквозь. Он теперь не просто икал, а как жаба начал гулко и гортанно квакать, а его желудок издавал совсем не свойственные ему звуки. На эти странности по-прежнему никто не обращал внимания, что было только на руку Эну.

— В молчанку, играть будем? — прохрипел вояка. — Мы ведь всё равно выпытаем кто вы такие. Что лыбу давишь? Думаешь я тебя недооцениваю? Наоборот. Для меня чем не примечательней человек, тем он более непредсказуем и даже опасен.

— Ой, да ладно те, — засмущался Эн, чуть краснея. Но при этом он сильно занервничал, ибо время уходит, а куда направился Дэвид он не знал. — Вы тоже красавчики. Мы даже не заметили вашего присутствия! Вы же здесь не первый день, а? А то мы давно пасём лохов, что должны были покуситься на одну «золотую гусыню».

— Лохов? — переспросил вояка, угрожающе сузив глаза. Солдаты невольно переглянулись.

«Неужели эти придурки впервые появились здесь лишь сегодня или вчера? Значит до недавнего времени Дэвидом вообще никто не интересовался?» — проскочила шальная мысль в голове Эна.

— Послушай меня, урод! Кем бы вы ни были, вы теперь ничем себе не поможете. Ни себе, ни тому парню. Так что ещё неизвестно, кто тут в лохах оказался на самом деле. На вашем месте, я бы…

Вояка так и не сказал, чтобы он сделал на месте пленников, так как он, наконец, обратил внимание на странное поведение Ти.

Толстяк теперь пускал слюни и ими же захлёбывался. Он дрожал всем телом, да так, что чуть ли не подпрыгивал вместе с шезлонгом. Его лицо покраснело ещё сильнее, а из горла стали доходить громкие хлюпающие и рычащие звуки. Массивная грудь Ти очень быстро поднималась и опускалась, а от одежды начал исходить алый пар.

— Что это с твоим «любовником»? — испуганно спросил вояка Эна. Он и его подчинённые благоразумно решили сделать несколько шагов назад. — Он, случаем, не болен?

Эн в ответ лишь заржал как умалишённый. Он тоже начал подпрыгивать вместе с шезлонгом, с лицом полным злого и нездорового восторга.

— Ха-ха! Яху! Ну, наконец, твою ж налево! — веселился Эн глядя на приступ друга, а потом резко оглянулся на военных. — Ой, бягите хлопцы, бягите, ибо если не спасётесь бегством, то вы покойнички, мать ваша жаба!

Командир недоверчиво всмотрелся в Эна, а потом вновь с отвращением посмотрел на конвульсирующего Ти. Он не понимал, что происходит и, впервые за свою долгую работу наёмника, испытывал нерешительность. Вояка действительно не хотел их убивать, так как они его заинтересовали. Он хотел их допросить. Да и целью и без него было кому заняться, но теперь вояка считал себя круглым идиотом. Ему следовало убить этих двоих сразу.

Шея толстяка покраснела и взбухла, как будто тот взял и проглотил футбольный мячик. Рот его был плотно сжат, а щеки втянуты. Толстяк теперь не просто дрожал, а вибрировал сильной, почти что сейсмической активностью. Но тут «мячик» резко пошёл вверх, щёки вздулись, а рот пленника с неприятным чавкающим звуком широко, чуть ли не на разрыв, открылся. Оттуда повалил чуть зеленоватый с примесью алого дыма густой пар, воняющий тухлым яйцом и гнилью. Дым быстро развеялся и перед солдатами, что вынуждены были отступить ещё на несколько шагов назад, защищаясь от тлетворного запаха, в ужасе увидели, что изо рта толстяка торчал, если седой наёмник не ошибся, своеобразный миниатюрный гранатомёт, измаянный слизью.

— Застрелите его?! — крикнул вояка своим людям, но было поздно.

Эн, по-прежнему зубоскаля, выпучил глаза на наёмников и с безумным восторгом произнёс: «Бум!»

В тоже мгновение внутри Ти что-то щёлкнуло и из оружия вылетел маленький, размером с куриное яйцо, снаряд и угодил в солдата, стоявшего напротив него. Тот ещё даже не успел как следует прицелиться во врага. Его отбросило к стене, а затем произошёл мощный взрыв. Стена развалилась на куски, потянув за собой часть и без того разрушенного потолка. Во все стороны полетели ошмётки наёмника вперемешку со штукатуркой и пылью.

Чуть ранее, когда снаряд только- только вылетел, Эн дотянулся пальцами до маленьких кнопочек на ладонях. Из двух выпуклых обручей на запястьях, появились лезвия, и тут же разрезали наручники.

Припадая к земле и прикрывая голову, Эн успел увидеть краем глаза, что Ти отбросило к окну, и он чудом не вывалился наружу. Лишь выбил раму и обрушил часть стены. Он, с кровавой кашей на лице, теперь лежал на земле без сознания. Также он увидел солдата, что до этого сильно ударил его прикладом. Его отбросило взрывной волной к боковой стене, где он и обмяк.

Эн приподнял голову и заметил, что солдат начал подниматься, держась за повреждённую руку. Тот, ещё не до конца придя в себя после взрыва, поднял взгляд и к своему ужасу увидел перед собой лицо Эна: перемазанное в крови и извёстке и почему-то дымящееся. Оно излучало безумие и жажду крови. Это последнее, что он увидел. Бывший пленник коснулся кулаком подбородка наёмника, что-то щёлкнуло, повернулось и сложилось. Голову солдата насквозь пронзило тонкое, как игла, лезвие. Он захрипел, дёрнулся и обмяк. Лезвие втянулось обратно, и труп глухо упал. Эн повернулся в сторону прихожей и увидел ещё одного наёмника. Он нацелил на него автомат, уже собираясь спустить курок, как с боку кто-то издал мощный клич. Солдат обернулся и увидел, что на него несётся Ти: рот порван, зубы обнажены. Он был покрыт красным паром, раны, издавая шипящий звук, затягивались прямо на глазах. Наёмник широко открыл глаза. Он только успел направить автомат на толстяка, как вдруг на его голове замкнулись огромные руки Ти, расплющив её в лепёшку. Шлем треснул, как ореховая скорлупа. То тут, то там хлынула кровь. Во все стороны полетели ошмётки мозгов, а глаза наёмника вылезли из орбит. Толстяк разжал руки и тело воина упало. Посмотрев на Эна, он, довольный собой, попытался усмехнуться, но в итоге стал ещё более жутким.

«Если я не ошибся, то остался лишь этот суровый мужик — подумал Эн, стирая со своего лица кровь и осматриваясь по сторонам. — Но где он?»

Эн медленно подошёл к входу в соседнюю комнату, и с большой осторожностью заглянул туда, но там никого не было.

— Сбежал, что ли? — пробормотал он, понимая наивность вопроса. Но тут Эн посмотрел чуть правее и приметил небольшую дыру в стене, которой раньше здесь не было. Он выругался, быстро обернулся и увидел, что злополучный вояка выскочил со стороны свежих завалов и устремился к Ти, который направлялся к остаткам окна. — Ти! Сзади!

Толстяк обернулся и увидел возле себя наёмника с пистолетом на изготовке. Он, врезавшись в Ти, вдавил дуло в его грудную клетку и расстрелял всю обойму. Ти зарычал, отступая назад, чуть пошатываясь. Он уже хотел было ударить врага своим огромным кулаком, но наёмник пригнулся и кувырком зашёл толстяку за спину. По пути он вынул огромный нож, запрыгнул на Ти и полоснул ему по шее. Ти, захлёбываясь кровью, жадно ловя воздух, захрипел и с грохотом упал на живот.

Вояка, мгновением назад успев отскочить в сторону, тяжело дыша, с опаской всматривался в конвульсирующее тело, ожидая, что Ти снова поднимется. Но не дождавшись желаемого, он посмотрел на Эна.

Вояке рассекло лоб и разорвало правый рукав униформы в клочья. Рука и лицо были залиты кровью, а глаза выдавали в нем тихую озлобленность.

— Что-то ты не очень спешил на помощь, своему любовнику, — тихо прохрипел воин, вытирая кровь с ножа.

— А что мне переживать за того, кто, не убедившись в безопасности, берёт и расслабляется? — весело ответил Эн, не спуская взгляда с врага. Он снял с себя треснувшие мотоциклетные очки, открыв взору гетерохромные глаза и вновь сплюнул кровь. — Я ещё успею с ним поговорить о его дурацкой беспечности.

— Что ж, думаю, я это тебе устрою, — усмехнулся вояка, заряжая пистолет и взводя курок. — Вам на том свете будет уютно вместе, чёртовы педики.

Наёмник, медленно, смотря на Эна, спиной направился к узкому коридору прихожей, держа перед собой пистолет, а потом замер. Эн, так и не сдвинувшись с места, не спуская взгляда с противника, скалился и наблюдал.

Всё вокруг трещало и дрожало, но дом упорно стремился существовать, не смотря на нанесённый ему ущерб. Серое небо стало ещё чуть светлее. Ещё отчётливее стали видны очертания густых облаков. Подул лёгкий ветер, поднимая ничейную пыль свежих развалин, а где-то в глухой агонии гудели ржавые трубы. Но вот, в одной из соседних квартир что-то рухнуло, и враги пришли в движение.

Эн ещё шире оскалился и рванул вперёд. Лезвия на его руках передвинулись на тыльные стороны ладоней, сложились и раздвинулись, превратившись в широкие короткие клинки. Воин прицелился и открыл огонь. Эн ловко увернулся от одной пули. От второй! Третья рассекла ему щёку! От четвёртой он вновь увернулся, а пятая попала в плечо, но не остановила. Следующую Эн отбил клинком. Седьмая чуть задела ему шею и вот он уже оказался возле вояки. Тот быстро заблокировал пистолетом один из клинков Эна, потом уклонился от второго, схватил врага за грудки, перекинул его через плеч и бросил в прихожую. Когда тот грохнулся на спину, вояка вновь выстрелил. Эн успел перекатиться в бок и сразу перешёл в контратаку. Наёмник прицелился, но меч на руке соперника удлинился и утончился. Игла пронзила пистолет и выдернула его из руки хозяина. Воин быстро ушёл в сторону и оказался напротив вытянутой руки Эна. Он быстрым движением достал широкий нож и с размаху отрубил Эну руку выше локтя.

— Ах ты ж, твою налево?! — взревел он, упав на спину. Кровь заструилась из обрубка, но Эн бросил вызывающий взгляд на врага, облизнулся, вновь оскалился и показал средний палец целой рукою. Наёмник едко усмехнулся ему в ответ и поманил рукой. Эн поднялся с разгиба, сел на присядки и жабёнком прыгнул на врага. В полуразрушенном узком коридоре началась безмолвная дуэль.

Враги обменивались ударами, звенел и тускло искрился металл перекрещивающихся лезвий. Никто не хотел уступать и оба противника, как будто сговорившись, не использовали прочие козыри.

Но вот преимущество медленно и уверенно переходило на сторону наёмника. Его удары становились чётче и сильнее. Эн, как умалишённый, махал клинком, но пропустив несколько атак, вынужден был защищаться, отступая к выходу. Он быстро оглянулся назад и увидел, что лестничный пролёт обвалился. Ещё шаг и он упадёт. Лишь у самого края, Эн смог увернуться. Нож лишь слегка прошёлся ему по рёбрам, порвав ему комбинезон. И только он превратил меч в иглу, направив её прямо в сердце вояки, как вдруг враг тоже сменил тактику.

Прозвучал выстрел из миниатюрного однозарядного пистолета. Браслет на руке Эна заискрился и взорвался. Чудом устояв на ногах, шатаясь, сильно ругаясь и кашляя, он злобно посмотрел на вояку. Покалеченная кисть Эна безжизненно болталась на одних сухожилиях.

— А ты, я посмотрю, не умеешь сдаваться, — промолвил наёмник, злобно прищурив глаза.

— Не-а, и хуже бывало, твою ж налево, — усмехнулся Эн.

Вдруг вояка услышал сзади себя злобный рык, мощный топот и чьи-то причитания. Он, забыв о всяком благоразумии, повернулся на полкорпуса и увидел живого Ти. Он был весь покрыт алым паром. Его тело громко шипело, а раны на шее и туловище почти затянулись. Он злобно (его странные очки-бинокли слетели) смотрел на вояку. Данная картина привела опытного бойца в неописуемый ужас.

— Ти! Он мой! Не мешайся! — прорычал Эн. Но толстяк его не слышал. Он плотно сжал рот (его лицо было почти таким же, как до выстрела из гранатомёта), надулся и, дрожа всем телом, разомкнул губы. Заорав, что есть мочи, Ти помчался на своего обидчика. Но не успел наёмник хоть что-то предпринять, как вдруг послышался сильный треск. Пол под толстяком провалился, и Ти с лёгким недоумением на широком лице полетел вниз, где этажом ниже грохнулся, вновь потеряв сознание. Теперь и воину некуда было отступать.

Наёмник повернулся к Эну, что почему-то так и не воспользовался удачным моментом для атаки, предпочтя просто стоять на месте. Вояка, впервые с начала боя, осмотрел врага с ног до головы и только сейчас увидел то, на что до этого совершено не обращал внимания.

От ран Эна исходил такой же странный алый пар и шипение, что и от Ти. Наёмник посмотрел на обрубок руки врага, и к своему ужасу увидел, что оттуда начали, в буквальном смысле, расти две кости, одна параллельно другой. Их, чуть медленней, оплетали сосуды, нервы, плоть и кожа. Другая рука уже почти срослась и тоже была полностью скрыта кровавым дымом. Вояка усмехнулся и спокойно спросил тяжело дышавшего Эна:

— Значит, вас так легко не убить?

— Как знать, твою ж налево.

— Мгм. Может мне попробовать отрубить тебе голову или подорвать тебя?

— Не плохая идея, особенно насчёт второго, — хитро улыбнулся Эн. — Это поможет тебе спастись, но это всего лишь нас задержит. Ты просто не понимаешь в какой паршивой ситуации оказался, твою ж налево!

— Ну, тогда, — медленно протянул наёмник, — хотя бы попробую тебя и твоего любовника задержать.

Вояка начал снимать с себя амуницию. На землю упали ещё два пистолета, патроны и связка гранат. Перед тем как их кинуть в сторону он внимательно на них посмотрел и промолвил:

— Было бы проще тебя подорвать, как ты и предложил, но это и мне выйдет боком. Знаешь, я не из тех людей, что идут на амбразуру. Если совсем плохо, то я предпочитаю отступить. Я больше люблю выслеживать добычу и нападать исподтишка, а не идти в лобовую атаку. Но, кажется, не в этот раз.

— Да, не в этот раз, — протянул Эн, серьёзно смотря на наёмника. В руках вояки остался лишь нож и ещё один однозарядный пистолет. — Кстати, я вообще-то не воин, а учёный. Просто хобби у меня: морды бить. Поэтому может тебе и повезёт уйти отсюда живым. Кстати, мне бы такой нюх, как у тебя!

— От этого больше проблем, чем пользы, — усмехнулся вояка.

— А я вот обожаю неприятности.

— Звать то тебя как? — спросил наёмник, смотря на руку соперника, которую он чуть ранее подорвал. Пар почти истощился и вояка увидел в ладони врага крохотный пластмассовый шар.

— Зови меня просто Эн, — дружески улыбнулся Эн. — Ну, а тебя как кликать?

— Мой позывной: Блонди. — усмехнулся наёмник.

— Как это мило, — иронично ответил Эн.

— По крайней мере, куда интересней, чем твоё прозвище.

— Ну, может быть…

Вновь наступила тишина. Они молча смотрели друг на друга с секунду другую. Но вот Ти снизу ожил и застонал. Блонди быстро навёл пистолет на врага, и в тот же момент Эн ударил об землю сферу. Весь коридор заволокло едким густым дымом. Воин выругался, прикрывая рот с носом. Теперь он вынужден был наугад целиться в ожидании атаки врага. Но Эн оказался куда прямолинейней, чем думал Блонди.

Он выскочил из завесы чуть ли не вплотную к наёмнику. Блонди этого не ожидал, но успел вовремя среагировать и ударил ножом в висок Эна, но тот вдруг отклонил голову назад, открыл рот и зажал лезвие зубами. Он с силой сдавил челюсти. Лезвие треснуло и надломилось. Именно в этот момент Блонди приставил пистолет ко лбу Эна и выстрелил, но промахнулся. За мгновение до этого голова Эна ушла куда-то вниз, как будто бы её хозяин провалился под землю. Блонди в недоумении захлопал глазами, но вдруг снизу он услышал голос:

— Дяденька: ку-ку!

Наёмник опустил взгляд, и у него отвисла челюсть. Эн не провалился и не пригнулся. Его тело выгнулось назад полудугой, став похожим на взведённую катапульту.

— Вот ведь! — воскликнул Блонди и попытался уклониться, но было поздно. Эн разогнулся пружиной и пробил наёмнику обрубком руки (из которого всё ещё медленно росли две параллельные кости) череп в районе переносицы. Блонди умер мгновенно.

Эн с большим усилием вынул руку из головы Блонди, и его тело, чуть постояв, упало спиною вниз в образованный Ти провал. Эн осмотрел свою руку и подумал, что с этим местом действительно происходит что-то неладное. Лицензия работала с перебоями и очень медленно. Эн подошёл к краю провала и всмотрелся вниз. Пыль ещё толком не успела осесть, но большую тушу своего друга он видел отчётливо.

— Ти! Ты там как?

— Паршиво! Мне очень паршиво?! — тихо отозвался толстяк и очень громко отрыгнул.

— Сам виноват! Будешь знать, как пихать в желудок всякую дрянь, — ехидно ответил Эн.

— Иди на хер! — прорычал Ти, а потом мягко добавил. — Дружище! У тебя, случаем, нет регенератора?

— Откуда? Ты же знаешь, что нам его запрещено использовать! Да и лицензия тебе на что? Прямо-таки бедняжка, мать твоя жаба! Мне, к твоему сведению, ещё пол руки нужно восстанавливать, а твой разорванный желудок с пищеводом не помешают тебе думать и передвигаться, — раздражённо ответил Эн, спрыгивая вниз.

Он приземлился рядом с Блонди. Посмотрев не его изломленное тело, Эн неожиданно испытал чувства вины и сожаления. Чуви пожурил бы его за то, что он убил столь интересного бойца, но он не мог рисковать больше положенного. Эн встрепенулся и направился к другу, стоявшему на четвереньках, опустив лохматую голову. — И вообще, ты, чтоб тебя леший, в очередной раз накосячил с защитой!

— Быть того не может! — возразил Ти, поднимая голову и смотря на друга опухшими глазами. Он был бледен и всё ещё испускал красноватый пар. Эн помог приподняться другу. Ти посмотрел в лицо Эна и мило ему улыбнулся. — Я готов доказать тебе это, но позже. Сейчас меня волнует лишь одна вещь.

— О! Какая? — с невинным взглядом поинтересовался Эн.

Ти убрал руку с плеча Эна и вдруг резко стал озлобленным. Он со всей силы дал под дых нечего неподозревающему приятелю. Да так, что Эн отлетел на другой край комнаты, врезавшись в стену. Тот тут же поднялся и с безумным взглядом взъерепенился на Ти:

— За что, твою ж налево?!

— Я не гомосек! — взревел покрасневший Ти, стоя на дрожащих ногах и тыкая пальцем в сторону друга.

— Шо? — переспросил Эн, уставившись на Ти с самым глупым и непонимающим выражением на лице, на которое только был способен. — Ты вообще о чём?

— Ты сказал, что мы с тобой озабоченные гомики на прогулке!

— Ах вот ты о чём, — с трудом сдерживая смех, одновременно с этим держась за сломанные рёбра, ответил Эн. — Ну ты и дурак. Я же приврал всё это! Так, чтобы раздразнить врагов! И вообще, что ты имеешь против гомосексуалистов?

— Да ничего совершено, — угрюмо ответил Ти. — Я даже некоторых сильно уважаю, друг. Но я ведь натурал! И вообще, я люблю большие титьки.

Эн закатил глаза и уже хотел ответить другу, в самой своей излюблено циничной форме, по поводу «титек», особенно тех, которым обладал сам Ти, но тут он услышал шум. Он ворвался в пространство, как будто бы лопнул огромный пузырь, внутри которого было полное безмолвие. Дальний шум донёс до ушей друзей информацию о том, что рядом находилось множество людей. Они спорили и бродили вокруг дома.

— Упс. — уныло пробасил Ти. — Вот теперь защите точно кранты. Ох, сколько сейчас сюда народу нагрянет-то! Значит пришло время уле…

Ти резко замолчал, а его глаза расширились от ужаса и он испугано уставился на друга. Эн с таким же выражением на лице посмотрел на напарника.

— Цель! — одновременно сказали друзья. Они лишь сейчас вспомнили, ради чего здесь находились.

— Где он?! — вскрикнул Ти.

— Это ты мне говоришь?! — взревел Эн. Он подбежал к другу и, подпрыгнув, дал ему увесистый подзатыльник почти восстановившийся рукою и тут же пожалев об этом. — Живо готовь поисковые автономы!

— А тебе не кажется, что в первую очередь нужно передислоцироваться? А то сейчас сюда нагрянет местная полиция, а про зевак я вообще молчу!

— Точно, твою ж налево?! — согласился Эн, поглаживая опухшую руку. — Портальный нож у тебя не нашли? Вот же леший! Поскорей бы этот идиотский запрет с меня сняли?!

— Найдут они, ага, — усмехнулся Ти. — Сейчас, погоди.

Он широко открыл рот и засунул туда руку, почти по локоть и, с неприятными хлюпающими звуками, извлёк из себя портальный нож.

— Будь так любезен, мать твою налево, так… больше… не… делай, — с трудом выговорил Эн, сдерживая рвотные потуги. — Сколько раз тебе говорить: это мерзко!

— Ик! Зато удобно прятать, — ответил Ти, злорадно улыбаясь и открывая портал.

— Есть кто живой?! — где-то снизу раздался неизвестный голос.

— Вот же леший! — встрепенулся Эн и, толкнув друга в бок, начал причитать. — Живей! Не тормози. Нас не должны засечь простые люди! Ох, ну и нашумели мы! Хмурый с нас три шкуры спустит!

— Хмурый? — с мрачным видом, пробурчал Ти. — Я боюсь представить, что с нами сделает Грация, когда узнает, что мы не там, где нам следует быть.

Толстяк тяжело вздохнул и исчез в портале.

— Это точно! — согласился Эн с кислым выражением на лице. Перед тем, как уйти, он огляделся и увидел то, что уже отчаялся увидеть: оружие, похожее на фен, и разбитые мотоциклетные очки. Он подбежал, схватил их, но потом резко остановился, повернулся и в последний раз посмотрел на безжизненное тело Блонди. На сердце ему вновь стало тяжко. Он отдал честь павшему воину и нырнул в портал. Когда на этаже появились люди, прореха в пространстве уже затянулась.