Мусорщики "Параллели" II

Глава 7 "Бэбил Мендель"

Эти слова произнёс неизвестный голос, добрый и весёлый. Он не мог принадлежать никому из присутствующих в цеху. Все напряглись, потянулись за оружиями и начали оглядываться. Никого. Но не успел ещё кто-либо открыть рот и выдать вертевшиеся у всех вопросы: «Что это было?» и «Кто это сказал?», как на весь цех засмеялся Эн. Он вновь заржал, как умалишённый, застучав связанными ногами, а потом резко подался вперёд и, оскалившись, произнёс:

— Вот это я понимаю подмога! Нас пришёл выручать одна из живых легенд «Параллели»! Так ведь, командир Мендель?!

— Так значит, ты у нас ещё и голоса менять мастак? — ласково произнёс Бруно, подходя к Эну. Он вновь держал в здоровой руке пистолет. С покалеченной руки уже сошла опухоль от яда. — Я уж испугался и подумал, что тут кто-то…

— Ой, ты мне льстишь, Ники, — возле самого плеча Бруно появился среднего роста старик в круглых очках с чёрными непрозрачными линзами, одетый в серый комбинезон и серо-зеленую шинель. Бруно медленно повернул голову в сторону старика, на автомате заканчивая колкость:

— … присутствует, — и тут же его челюсть медленно поползла вниз, а его надменное лицо озарилась сильным непониманием.

Люди всполошились. Охрана сразу же окружила боссов плотным кольцом, и одновременно нацелилась в Бэбила. Люди Секундуса также, даже чуть раньше, взяли на мушку незваного гостя. На их лицах отразился страх вперемешку с усталостью, которая возникает от избытка неприятных поворотов судьбы за один крохотный промежуток времени. Люди Бруно, помня недавнюю перипетию с Ти и Ти, достали пистолеты, но помявшись с места на места, предпочли отступить чуть назад, предоставляя разбираться с неизвестным стариком другим, более отчаянным людям. Бруно отпрянул назад, споткнулся на ровном месте и, чуть было не упал, если бы к нему на помощь не подоспел Секунудус. Он схватил его за подмышки и вернул ему былое равновесие. Лицо Рэда озарила улыбка ребёнка узнавшего о том, что у него сегодня день рождение. Он перевёл взгляд с Дэвида на гостя, потом на Марли, которого силой усадили в кресло его охрана, и вновь на старика и Шепарда. В его глазах появились странные озорные огоньки. До того, как охрана окружила своих хозяев, Дэвид успел увидеть выражение на лице Марли: злоба, страх и неверие. На лице Антуана отразилось лёгкое удивление, но больше вызов и интерес оценщика. И только он скрылся за спинами стражи, Антуан властно выкрикнул:

— Не стрелять!

Да вот только никто бы на это не решился. Наёмники уже не верили в силу своих автоматов после встречи с тремя бессмертными, а охрана Антуана была куда прозорливей и куда лучше других поняла, что перед ними стоит непростой старик. Люди Бруно, нервно посмотрев по сторонам, не сговариваясь, попытались отступить к выходу, но его вдруг перегородили люди Антуана. Бэбил же всё продолжал стоять на месте, сияя счастьем. В правой руке он держал маленькую бутылку с белой жидкостью. Бэбил огляделся и, продолжая улыбаться, задал короткий вопрос полный наивного непонимания:

— Что?

— ТЫ?! КТО?! ТАКОЙ?! — проревел Бруно, выпучив свои ядовито- зелёные глаза и наставив пистолет на Бэбила. Старик, по-прежнему улыбаясь, внимательно всмотрелся в Бруно, но так ничего и не ответил. Он повернулся к пленникам и, приподняв бутылку, открыл её. Все вокруг взвели курки Бутыль замерла на полпути ко рту Бэбила. Он опустил ею и успокаивающе сообщил:

— Что вы такие нервные? Это всего лишь кефир. Хочешь, парень? — солдат, к которому обратился Бэбил, отпрянул и с каменным лицом отрицательно помахал головой.

— Ну как хочешь. За ваше здоровье! — воскликнул Мендель и, отсалютовав бутылью, за один присест опустошил её. Бэбил не спеша закрутил бутылку и убрал её во внутренний карман шинели. Он, с довольным выражением на лице, облизнулся и посмотрел на ухмыляющихся Ти и Ти.

— Ну и наломали же вы дров, (Эй!) вольнонаемники вы мои, — лучезарно произнёс Бэбил, деловито уперев руки в бока.

— Рады были стараться! — выпятив грудь, гордо ответили Ти и Ти.

— Я вообще-то (Эй!!) ругать вас намерен! — грустно сказал Мендель. Ти и Ти сдулись и побледнели. — Чего же вы хотели с вашей репутацией? (ЭЙ!!) Мне про вас всё рассказали. А после сегодняшнего вашего приключения, я не уверен, что вам удастся остаться в «Параллели». По крайней мере, на прежних местах. (Отвечай!!)

— Подсунули мне фальшивые документы, (Слышь?!) умудрились перенести сюда рабочий автоконструктор (К кому обращаюсь?!). Разрушили дом, устроили резню (Не игнорирую меня!), повредили мост, устроили перестрелку, подорвали и снесли несколько автомобилей во время погони и (Я ведь тебе сейчас мозги выпущу!!), в конце концов, столь позорно проиграли. И я не говорю о том, (В последний раз к тебе обращаюсь, ты — старый пердун!) что вас подозревают в причастности к взрыву, пусть лишь косвенно, одного из наших подвесных мостов вовремя (Нарываешься?) последних учений. Как и в порче дорогой адамантиевой двери.

— Что? Как это мост взорвали? — тонким голосом протянул Эн и испугано посмотрел на Ти, а про себя подумал:

«Жабий выродок Су! Что он там натворил?! Вернусь, три шкуры с этого хитрожопого спущу! Уже второй раз подряд нас подставил, твою ж налево!»

— Ну, это будете объяснять вашей начальнице. Она, как я понял, в гневе и не только из-за… — Бэбил резко замолчал, так как понял: игнорировать угрозы Бруно больше нельзя из-за приставленного к его затылку пистолета с взведённым курком.

— Ты, я посмотрю, божий одуванчик, совсем попутал берега? — изливаясь ванильной кислотой, проворковал Бруно. — Руки подними!

— Одуванчик? — беззаботно переспросил Бэбил, поднимая руки. — Это лучше подходит к моему старому доброму другу Пепе. Вот он вылитый одуванчик. Ну а я разрешаю тебе меня оскорбить каким-нибудь другим прозвищем, например: «Петушок рябой»

— Да мне похер!! — взревел Бруно. — На колени, живо! Иначе мозги вышибу!

Бэбил тяжело вздохнул, но на колени не встал. Вместо этого он вновь посмотрел на Ти и Ти, и понял: от них теперь мало толку. После упоминания начальницы, они находились в полуоброчном состоянии. Оба дрожали и заливались потом, всё время, почти синхронно, повторяя: «Простите нас, госпожа». Поэтому он обратился к Дэвиду:

— Как я могу к тебе обращаться, парниша?

— Что?! Он снова меня игнорирует?!

— Зовите меня Дэвидом, — тихо ответил Шепард, продолжая получать удовольствие от того, как беситься позеленевший от унижения Бруно.

— Вот как. Тогда ответь мне: этот хулиган, что мне угрожает, совсем дурачок…

— Что ты вякнул?!

— … и не понимает, что играет с огнём?

Дэвид ответил не сразу. Он медленно осмотрел всех присутствующих. Почти все, кого мог видеть Шепард, смотрели на Бруно, как на умалишённого. Кажется, никто не посчитал невесть откуда взявшегося старика за нелепую шутку, и поэтому угрозы Бруно в сторону незваного гостя заставили их сильно занервничать. Но были трое, смотревшие на эту ситуацию совсем по-другому.

Босс Антуан, вышел из окружения своей охраны и, сложив руки на груди, с нескрываемым любопытством ждал, чем закончится это противостояние. Время от времени кто-то из его охраны дёргался, но он резко их останавливал поднятой вверх рукой. Марли также силой прорвался через защитное кольцо и нервно, без всякого напускного холода, переводил взгляд то на Бруно, то на Рэда. Он понимал опасность, что исходила от Бэбила, но что-то говорило Дэвиду о том, что Марли готов был огрызнуться на Менделя не меньше Бруно. Поэтому он сомневался и, жуя нижнюю губу, молчал. Рэд же был сильно возбуждён. Он, поднявшись, переступая с ноги на ногу, облизывался и смотрел на Бэбила, как голодный волчонок на охотника, пришедшего в лес отстреливать его племя, но забыл взять с собой патроны. Он готов был ринуться в бой, но что-то его останавливало.

«Ему не был отдан приказ — понял Дэвид. — Он ждёт сигнала от Марли!»

Но тут Марли нервно сглотнул и, надев маску хладнокровия, властно отдал приказ:

— Бруно! Живо ко мне!

Но тот его не слышал. Его зелёные глаза повылазили из орбит, а из уголка рта потекла тонкая струйка крови. Дэвид уже давно подозревал, что рано или поздно Бруно потеряет рассудок, но вот, чтобы здесь и сейчас?!

— Ну так, что ты мне скажешь, Дэвид? — повторил свой вопрос Бэбил.

— Он всегда им был, — тихо протянул он.

— Всё, с меня хватит! — проревел Бруно и нажал на спусковой крючок. Но выстрела не произошло. Зато мгновением ранее немногие увидели лёгкий всполох и услышали звук рассекающего воздух кнута. Пистолет разрезало на три части. Бруно сделал шаг назад и, потупившись, стал разглядывать остатки своего оружия.

— На твоём месте я бы закончил эту бессмысленную браваду, мальчишка. Иначе я вынужден буду лишить тебя руки, а при дальнейших угрозах и жизни, — наставнически произнёс Бэбил, все ещё стоя к Бруно спиной с поднятыми руками. Наёмники переглянулись. Кто-то подошёл к Секундусу и зашептал ему на ухо, и тот отдал короткую команду. Наёмники сделали несколько шагов назад и опустили автоматы. Антуан усмехнулся и предпочёл снова сесть и, положив щёку на ладонь, продолжил оттуда наблюдать за представлением. Лицо Марли превратилось в гримасу ужаса. Он сделал несколько шагов вперёд и вновь отдал приказ своему нерадивому подчинённому:

— Бруно! Живо ко мне!

Но Бруно будто бы оглох. Он оглядел всех и раздражённым кислым голосом протянул:

— Трусы! Он всего лишь на всего чёртов старик! Может и бессмертный, но старик!

— Этот старик только, что лишил тебя твоего любимой пукалки. — радостно заметил Рэд. Он, вынув катану из ножен, согнулся в коленях и, сильно вытянувшись вперёд, стал походить на стрелу вложенную в лук с натянутой до предела тетивой.

— Заткнись! — проревел Бруно посмотрев на Рэда безумным взглядом.

— Эх, значит мирно решить мне ситуацию с этим мальчишкой не выйдет? — тяжело вздохнув, Бэбил, не пойми кого спросив.

Бруно взревел. Он достал из кобуры отравленный кинжал, молниеносно схватил мирно стоящего на месте Менделя калеченой рукой за волосы, запрокинул ему голову и полоснул по шее клинком. Но ничего не произошло.

Бруно замер, а из его плеча теперь торчало подобие золочёного жала. Вновь в воздухе что-то блеснуло, раздался звук кнута. Жало исчезло. Во все стороны прыснула кровь. Рука Бруно, державшая кинжал, теперь была отсечена по самое плечо. Бруно упал на спину и, как умалишённый, держась за кровоточащую рану, завизжал, задёргавшись всем телом.

— А я ведь его предупреждал, — грустно сказал Бэбил, поворачиваясь и всматриваясь в Бруно, что продолжал извиваться от боли в луже собственной крови. Мендель устремил взгляд на Марли, смотревшего на страдания своего подчинённого с широко открытыми глазами, полными страха. Бэбил обратился к нему:

— На вашем месте я бы побыстрей оказал ему экстренную помощь. Его ещё можно спасти.

Марли бросил на Бэбила взгляд, полный презрения. Но не успел он хоть что-то ответить Менделю, как Бруно быстро поднялся на ноги и молниеносно устремился на своего противника, направив на него своё последнее оружие — скрытый клинок. Но Бэбил тяжело вздохнул и выставил навстречу правую руку. Поймав лезвие, он с силой его сжал. Кровь не пролилась из его руки, но зато все, кто был рядом, услышали звук гнувшегося металла. Бруно заморгал и будто бы лишь сейчас осознал своё плачевное состояние. Он с ужасом посмотрел на Бэбила, а в его глазах теперь читалась просьба о милосердии.

— Я бы мог тебя пожалеть, но, увы, я знаю о тебе очень даже много, Бруно Серпенто. — в голосе Бэбила исчезла вся его привычная лучезарность, уступив место холодному расчёту. — Да и давал я тебе шанс на спасение. Дважды. Жалко, что человек со столь интересными способностями, о которых я узнал не так давно, настолько низок и жесток. Убийства, изнасилование, педофилия, шантаж, рэкет, терроризм. На тебе уже давно стоит клеймо смерти и, ты мне поверь, уж лучше это будет такой «жалкий старик» как я, чем те, кто точат на тебя зубы, а их тысячи. Прими своё наказание.

Никто не пошевелился и никто не стремился помочь. Кто-то действительно жаждал смерти Бруно, кто-то просто прирос к месту от страха, ну а Рэд неожиданно растянулся в улыбке ребёнка, узревшего выступление самого лучшего в мире циркового фокусника. Антуан лишь злобно улыбнулся, откинувшись в кресло и закрыл глаза в ожидании завершения импровизированной казни. Ну, а Марли вдруг обрёл дар речи и злобно крикнул Рэду:

— Чего ты ждёшь?! Останови его!

Рэд облизнулся и молнией устремился к палачу и его жертве. Но не успел он преодолеть и полпути, как Бэбил направил в его сторону свободную руку, и из неё вырвалась яркая вспышка. Рэд резко остановился и прикрыл себе лицо от слепящего света. Часть из присутствующих, косвенно задетые атакой, упали наземь, тоже прикрывая глаза или крича от боли. Стража Антуана, чуть ранее повернувшись спинами, успела прикрыть хозяина. То же самое сделала и стража Марли, силой усадив его в кресло. Из-за этого почти никто не увидели то, что произошло далее. Все, кроме Дэвида, пусть это и был лишь образ, рождённый пеленой полуприкрытых век.

Бэбил повернул руку, испустившую свет, и направил её к своему рту. Он стянул с неё перчатку, оголяя кисть: бездушное и изящное порождение кибернетики, а потом протянул её к голове полуживого Бруно. Из его рта потекла пена вперемешку с кровью, а глаза закатились вовнутрь. Кисть сжала лицо жертвы, и Бэбил произнёс мрачным голосом, полным сострадания:

— Абсорбция.

От кончиков пальцев, далее вниз по руке, скрываясь под рукавом шинели, ожили и загорелись красные линии. На тыльной стороне кисти появилось и выросло тонкое косое сопло. Лёгкий щелчок и из-под руки повалил ярко-алый пар. Бруно неистово завизжал. Он задёргался из стороны в сторону, как тряпичная кукла. Грудь стало тяжело подниматься верх и вниз. Одежда взмокла, запахло экскрементами и топлёным жиром. В последний раз глубоко и хрипло вдохнув, Бруно испустил дух.

Но не успел кровавый пар рассеяться. Не успели иссохшие останки коснуться земли. Не успел Дэвид осознать, что он уже видел Бэбила в воспоминаниях убийцы Фебоса, как левее от него кто-то пришёл в движение. Это был Рэд.

Он встал на четвереньки и, подобно голодному варану, почти скользя по земле, держа клинок в зубах и устремив взгляд окровавленных, почти не видящих, глаз на Бэбила, ринулся на противника. Расстояние было пройдено за считанные мгновения и, когда до врага осталось лишь пару метров, Рэд резко остановился, вытащил клинок изо рта и схватил его обеими руками. Его тело сжалось пружиной, и катана стала частью его тела. Ноги задали нужный импульс, и сплетение плоти и стали выстрелило яростью и куражом. Лезвие должно было, подобно жалу, войти в бок Бэбила и пронзить ему позвоночник. Так решил Рэд, но этого не случилось.

В тот момент, когда клинок пробил ткань шинели, Мендель тяжело вздохнул и сделал один единственный шаг назад. Катана, слегка разорвав шинель, пронзила пустоту. Бэбил сделал ещё пару шагов назад, поднял и вытянул до предела правую ногу и молниеносно опустил её вниз гильотиной. От силы удара содрогнулся пол. Образовалась неглубокая яма, из которой во все стороны поползи широкие и глубокие трещины, а люди поблизости от него, вскрикнув, пошатнулись и упали на спины. Бэбил ожидал увидеть под своей ногой Рэда с переломанными костями и без намёка на жизнь, но этого тоже не произошло. Рэд успел увернуться в самый последний момент, отпрыгнув в бок, и теперь стоял на согнутых ногах напротив Бэбила. Он больше не улыбался. Рэд был насуплен и нервно кусал свою нижнюю губу. Из уголков глаз текли тонкие струйки крови. Бэбил сделал удивлённое лицо и, медленно захлопав в ладоши, присвистнул.

— Не дурно, не дурно, — весело произнёс он.

— Да уж, не каждый день приходиться уступать такому калеке, — обиженно буркнул Рэд, поднимаясь. Он начал тереть себе глаза, хмуря брови, будто пятилетний мальчишка, что столкнулся с ужасающей вещью под названием «дважды два четыре».

— Калеке? — с наигранным беспокойством переспросил Бэбил, осматриваясь по сторонам.

Рэд утёр себе нос, но не ответил. Вместо этого он кивком указал на ноги Менделя. Бэбил опустил голову и увидел, что в его стопе, которой он хотел размозжить Рэда, торчала игла. От неё исходил тонкий и едкий запах.

— А! Ха-ха, есть такое дело, — лучезарно засмеявшись и потрепав себе седой затылок, ответил Бэбил. — Ну, это длинная история. Но если вкратце: цена за юношеские амбиции. Заслужил, — с лица Менделя исчезла улыбка, и он продолжил без всякого напускного озорства. — Я вот не менее удивлён тому, что здесь, в Грани Каина, буду противостоять потомку рода хатиманского. И если бы я тебе зрение вовремя не повредил, то мне точно не поздоровилось. Но я вижу, что и тебе нужно преподать хороший урок, так ведь, Акасару?

— Откуда ты знаешь… это… — Рэд нервно отпрянул назад, сильно прикусив нижнюю губу.

— Имя? — будто испугавшись, предположил Бэбил, а потом, лукаво подмигнул. — Ну, пусть это будет моим секретом!

— Что ты наделал старик!! — с плохо сдерживаемой паникой, просипел Марли, вырываясь из рук охраны и с трудом опираясь на свой костыль. — Он теперь всех тут убьёт. И даже меня!

Марли за последние пять минут ещё сильнее постарел. Он был озлоблен и испуган. Дэвид заметил, что Антуан наоборот был совершено спокоен и смотрел не на Рэда и Бэбила, а именно на Марли. В его глазах отразилось цинизм и расчётливость.

— Так значит ты у нас с комплексами? — разочаровано протянул Бэбил, не обращая внимания на Марли. — Какой же ты дурачок.

— Но я действительно должен вас убить, — сухо произнёс Ряд, вложив катану в ножны. — И всех и вся, ради благополучия моего учителя.

— Так я же бессмертный.

— Думаю, я найду способ как вас умертвить, — облизнув губу и широко открыв покрасневшие глаза, пропел Акасару. Его рука легла на эфес катаны. Он выставил вперёд локоть ведомой руки и согнул ноги в коленях.

— Ой, да ладно! — тяжело вздохнул Бэбил. — Мне не хотелось тебе преподавать сей печальный урок. Ну, так уж и быть. Давай, глупый мальчишка!

Мендель повернулся к противнику правым плечом и поманил его своей кибернетической ладонью. Рэд весело фыркнул и вновь устремился на противника. Он быстро выбросил вперёд свободную руку и в Бэбила полетели иглы. Одна, две, пять и каждая не долетела до цели. Яркая вспышка и звук хлыста будто бы создали незримый барьер, заставляя снаряды падать с тонким переливающимся звоном. Рэд не стал идти в лобовую атаку и зашёл сбоку. Когда он добрался до места, где начиналась невидимая преграда, Рэд быстро пригнулся. Очередной отблеск промелькнул возле его макушки. Затем он резко остановился и, молниеносно вытащив из ножен катану, нанёс по врагу мощный удар снизу вверх, но вновь промахнулся. Мендель за миг до атаки отпрыгнул назад. Отблеск и звук хлыста ознаменовали о пролитой крови. Рэду рассекло щёку. Но он лишь усмехнулся, так как рядом с ним упал продолговатый предмет. Это было длинное позолоченное и гибкое лезвие.

— Ой, беда-то какая! — весело воскликнул Бэбил. — Тебе удалось отсечь моё гибкое лезвие. Не каждому это удаётся сделать. Хвалю.

И действительно. Там, где шея Менделя плавно перетекала в правое плечо, торчал длинный и гибкий обрубок из неизвестного вещества.

— Так вот, как ты проворачивал этот фокус! — радуясь своей удачи, протянул Рэд, хлопая всё ещё опухшими глазами. Кровь из век стала течь сильнее.

— Ну, хорошо, подловил! — поднимая руки вверх, ответил Бэбил и тут же усмехнулся. — Тогда сменим тактику.

Обломок жала лёг вдоль линии руки Менделя и исчез в почти незаметном разрезе ткани шинели. Иссечение тут же затянулось, будто бы его и не было, а из-под рукава с тыльной стороны кисти, вылезло изменённое лезвие. Клинок в полметра длинной, чуть уже ладони. Бэбил вновь повторил свой пригласительный жест и добавил, отчётливо и нарочито громко:

— Ну, что ты замер на месте, Акасару? Или для победы тебе и этого достаточно? Мелочно, как по мне.

Выражение детского счастья на лице Рэда испарилось, уступив место ребяческой обиде. Он сплюнул и ринулся в бой. Мечи скрестились, и враги начали безумный танец лезвий.

Все наблюдали за битвой, как заворожённые, и никто не подумал вмешаться. Даже Марли перестал вырываться. Он тихо сел в кресло и, чуть приоткрыв рот, уставился на мерцающих танцоров. Круг наблюдавших начал невольно смыкаться, образуя почти идеальное полукружье.

Дэвид был не менее увлечён эйфорией боя, но он чувствовал что-то неправильное в этих действиях. У Шепарда возникло ощущение, что он смотрит отзеркаленную схватку Рэда с Эном. Акасару атаковал сильно и яростно, но бездумно и невпопад. Бэбил же легко и непринуждённо уходил от выпадов, время от времени отражая наиболее опасные выпады, но сам даже и не думал контратаковать. Старик изводил противника. Рэд не получал удовольствия от битвы, и всё сильнее, и сильнее злился.

— Мгм. — раздался густой бас Ти. — Что-то начальник затягивает. Что ты думаешь, Эн? Может помочь? Да и сами заодно повеселимся?

Дэвид медленно перевёл взгляд в сторону толстяка и у него вытянулось лицо. Ти сидел и ел жаренные куриные ножки, доставая их из картонного ведёрка, хотя ещё с пять минут назад его руки были крепко связаны за спиной. Дэвид, значительно быстрее его обычной манеры, повернул голову налево. Руки Эна также были свободны. Тот, скрестив их на груди, нервно стуча всё ещё связанными ногами, внимательно следил за битвой с самым серьёзным выражением на своём вытянутом лице.

— Ну что скажешь, дружище? — повторил свой вопрос Ти, не отрываясь от драки.

— Что я скажу, твою ж налево?! — раздражённо выпалил Эн, резко повернувшись к Ти. — А то, что ты, мать твоя жаба, не о том сейчас переживаешь!

— А о чём я должен переживать?

— Агр! — прорычал Эн, схватившись за голову и закатив глаза. — А как насчёт того, что нас ждёт, в лучшем случае, изгнание из «Параллели», а в худшем — вендетта Грации, твою ж налево?!

— Ой, да ладно тебе! — успокаивающе произнёс Ти, вгрызаясь в очередную ножку. — Мы слишком полезны, а так как мы частенько бываем с тобой непредсказуемы, то им легче держать нас у себя под рукой. Зуб даю, что скорей всего нас заставят месяц другой отработать на одном из дальних полигонов, в качестве подопечных, конечно. Яды на себе испытать или биологическое оружие.

— А ну тогда ладно, — было успокоился Эн, но затем резко помрачнел и нервно добавил. — А Грация?!

— Ну… — вздрогнув, протянул Ти, — будет неприятно, но мы должны это пережить, ибо в этот раз и правда заслужили.

— А если она действительно выполнит свою угрозу и использует наши мозги для создания бионейросети?

— Да брось, это ведь запрещено на всех Уровнях. В худшем случае: изобьёт до полусмерти и всё.

— Может я и преувеличиваю, но лучше по-тихому смотаться, как только представиться шанс, — не уверенно пробормотал Эн. — Авось пронесёт.

— Знаете, я думаю, что уже не очень хочу в «Параллель», если они практикуют жестокое обращение со своими подчинёнными и создают биологическое оружие, — холодно сказал Дэвид, а про себя всё время задавал вопрос: «Черт?! Как они сняли наручники и когда?»

— Что? — чуть нахмурившись, переспросил Эн. — Биологическое оружие? Ха! Мы ничего такого не создаём! Ни в «Параллели», ни даже в Альма Матер, твою ж.

— Но ты ведь…

— Ты неправильно нас понял, — немного с обидой ответил Ти. — Такие вещички у нас под запретом. Но кто тебе сказал, что другие до этого не додумаются? Вот мы сначала разрабатываем, а потом сразу ищем контрмеры.

— Ну а если вами будет создано оружие, против которых не будет контрмер? — сухо спросил Дэвид. Ти и Ти переглянулись, и как-то сочувственно ему улыбнулись.

— Ещё одно уточнение, — тихо и медленно произнёс Эн. — Мы, гильгамешцы, никогда не начинаем что-либо без предварительных расчётов. Поэтому не жди от нас ничего такого, лады?

— Гильгамешцы… — тихо произнёс Шепард, но уйти в мрачные мысли ему не дал резкий щелчок и рассекающий воздух звук.

Дэвида настолько поразило ничем необъяснимое освобождение его охраны и их ещё более нахальное поведение, что он совсем забыл о битве. Он посмотрел вперёд и в его поле зрения попали бойцы.

Меч Рэда покоился в ножнах. Его лицо было покрыто мелкими ранами, а во взгляде искрилась ярость. Таким расстроенным Рэда Дэвид видел впервые, но было кое-что ещё. Он улыбался. Улыбался, как мальчишка, что смог нанести поражение самому рьяному и опасному из старшеклассников. И тут Дэвид увидел в Акасару нечто необычное! И без того поношенный костюм Рэда, теперь напоминал еле-еле сшитую композицию из лоскутков. Но не это привлекло его внимание, а небольшие многозарядные арбалеты на руках Рэда, чуть ниже запястий. Один из них был направлен на Бэбила, на правой щеке которого появился глубокий продольный порез. Вокруг него кожа начала темнеть и опухать, но в тоже время рана начала испускать алый пар регенерации. Старик чуть пошатнулся, но устоял на ногах. Он выровнялся и дотронулся до пореза.

— А в итоге урок получаю я, — непринуждённо ответил Бэбил, опуская руку. — Но почему ты раньше не использовал это оружие? Зачем все это бахвальство с ближним боем, Акасару? А ну, конечно. Я ведь тебе повредил глаза, а арбалеты ты используешь лишь тогда, когда битва идёт тебе в тягость, так ведь Акасару?

— Не зови меня этим именем! — вспыхнул Рэд, сквозь сильно сжатые зубы. Кратковременная радость тут же испарилась. Акасару опустил было руку, но тут же очень быстро поднял её на тот же уровень, а затем несколько раз сжал и разжал кулаки, меняя каждый раз траекторию атаки. Далее Рэд ушёл в бок, поднял вторую руку и повторил атаку другим арбалетом. Бэбил принял угрозу с долей остроумия.

Не успела атака ещё начаться, как он ловко снял с себя шинель и выставил её перед собой. Та будто бы вздулась и изменила форму, став похожей на металлический щит. Арбалетные болты устремились туда, где была голова, шея и сердце Бэбила, но они увязли в неожиданной защите.

— Кажется, мне придётся лишить тебя и слуха, Акасару, — спокойно ответил Бэбил, когда справа от него, появился серьёзный и сосредоточенный Рэд с катаной. Крученный мощный удар должен был прийтись в район поясницы и рассечь противника напополам, но Бэбил грациозно ушёл за спину Рэда, потянув за собой шинель и накинув её на голову Акасару. Накидка обмякла, скрыв озадаченного Рэда. Старик быстро обвязал рукава шинели вокруг шеи противника, а потом приставил к его ушам соединённые в одну точку указательный, большой и безымянный пальцы. Сдвоенный щелчок, и воздух наполнил режущий воздух и перепонки звон на пронзительной ноте. Рэд уронил катану, упал на колени, а затем вытянулся и, дотронувшись до ушей, жутко закричал от боли.

Бэбил развязал шинель, стащил её и отошёл на несколько шагов назад. Рэд, всё ещё стоя на коленях, запрокинул голову назад. Его глаза, затянутые красной пеленой, закатились, а из ушей медленно текла густая и вязкая кровь. При этом он изрыгал из широко открытого рта протяжный хрипящий звук.

Мендель повернулся к Антуану и Марли, уперев руки в бока.

— Ну, вот! Теперь, думаю, можно поговорить с вами по душам, — пропел Бэбил, но почти сразу пространство огласил звериный рык. Бэбил обернулся. Это был Рэд. Он стоял и смотрел куда-то в пространство ослепшими глазами, озарённый кривой натянутой улыбкой. В дрожащей руке Рэд вновь лежала катана, а его ноздри вздымались и опускались, втягивая воздух. Бэбил перестал улыбаться. На его лице отобразилась грусть. Он повернулся к Марли и нежно, но со скрытой властностью, произнёс:

— Если вас подчинённый, мистер Марлон Муни, ещё раз попытается на меня напасть, то я вынужден буду лишить его ещё и обоняния.

— И как я, по-твоему, это сделаю, когда ты лишил его возможности слышать? — ехидно произнёс Марли, в очередной раз приподнимаясь с кресла и опираясь на трость. Маска хладнокровия была как никогда хрупка.

— Ты всё это время пытался контролировать тех, кто в любой момент может стать неуправляемой бомбой и даже не подумал о возможных контрмерах? — удивлённо спросил Бэбил.

— Бомба? — поджав губы, раздражённо переспросил Муни. Но ответа он не получил, так как Рэд вновь проревел и понёсся на Бэбила. Мендель не сдвинулся с места. На его лице отразилось решимость и сожаление.

И без того короткое расстояние было проделано почти мгновенно. Тело Рэда было вытянуто до предела. Катана поднята на уровень глаз и нацелена прямо в сердце врага. Когда до соприкосновения тела и стали осталось несколько сантиметров, пространство вновь наполнился голосом: тихим, монотонным, но оглушительным и холодящим душу:

— Стой, Аки!

Металл успел проколоть одежду и чуть углубился в кожу Бэбила, когда Рэд замер. С края лезвия тонкой струйкой потекла кровь. Акасару дрожал всем телом и продолжал, с надрывом и хрипом, тяжело дышать. В слепых, утонувших в крови, глазах появились странные огоньки.

— Стой, Аки. — почти шёпотом повторил Дэвид, но его услышали даже у самого входа в цех. Он всё ещё был связан и безэмоционален, но в его голосе присутствовала почти незаметная тоска. — Хватит преследовать меня. Отпусти меня, как когда-то я отпустил тебя. Прошу, как тот, кого ты до сих пор считаешь своим учителем. Нет! Отцом. Отпусти. Пора повзрослеть, Аки!

Катана упала, а вслед за клинком на колени упал и Рэд. Он опустил голову и закрыл израненное лицо ладонями. Его тело задрожало, переполненное болью и горем.

— Не хочу, не хочу! Не отпускай и не отпусти! — как молитву, начал повторять Аки, раскачиваясь вперёд и назад. Все смотрели на это, как громом поражённые. Некоторые, кто не знал Рэда, стали испытывать жалость к нему. Другие теперь не знали, что и сказать. Секундус моргнул и отвернулся. Антуан не скрывал своего презрения, а Марли смотрел на своего слугу как на паразита, которого не позволяет добить извращённая форма жалости. Бэбил подошёл к Аки, опустился и нежно его обнял. По-отцовски. Рэд перестал трястись и так же обнял Менделя:

— Не переживай, — произнёс Бэбил, поглаживая Аки по спине. — Твой отец всё равно будет тебя любить, даже если его не будет рядом.

— П-правда? — хрипло спросил Рэд.

— Конечно, но главное делай так, как он тебе велит: «Живи своей жизнью». Хорошо?

— Х-хорошо. — шмыгнув носом, ответил Рэд. Он мягко освободился из объятий, свернулся калачиком на земле и крепко уснул.

Бэбил поднялся и широким шагом прошествовал до того места, где впервые появился. Он повернулся к Антуану и Марли, поставив ноги на уровне плеч и сложив руки за спиной. Смотря на них, вновь улыбаясь, он беспечно произнёс:

— Вот теперь действительно можно поговорить о деле. Кто-нибудь может сказать мне: кто же я такой, а?

— Нарушитель! — холодно и злобно произнёс Марли, вновь поднимаясь с места и направляя палец в сторону Менделя. — Ты и твои шавки! Вы покусились на нашу собственность, нарушители! Я буду жаловаться в «Межпространственный совет»!

— Ты не будешь жаловаться, Муни. — мрачно произнёс Антуан, не спуская изучающего взгляда с Бэбила.

— Это почему же? — ядовито произнёс Марли, поворачиваясь к союзнику. Антуан не спешил отвечать. Он достал из внутреннего кармана помятую пачку сигарет и закурил. Лишь после Антуан ответил, продолжая смотреть на улыбающегося Бэбила:

— Потому что он наблюдатель.

— Бинго, мистер Лэ Мот! — радостно произнёс Бэбил, хлопнув в ладоши. — Но как вы догадались?!

— Не лукавьте, мистер Мендель, — таинственно произнёс Антуан, затянувшись сигаретой. — Вы живая легенда даже среди «детей Каина», коим являюсь и я. А так как я «дитя Каина», то знаю, как связаться с Башней, налаживать с ней связи и использовать её законы в свою пользу. Среди прочего, я знаю, как различить того, кого лучше не трогать — наблюдателя.

— Но при этом, вы не постеснялись закупать оружие у одной из сильвийских семей, тем самым нарушив целый ряд законов Башни.

— Не понимаю о чём вы? — сухо произнёс Антуан.

— О ну не понимаете, так и не понимайте далее. Но с чего вы решили, что я действительно исполняю роль наблюдателя, а не притворяюсь?

— И правда! Откуда?! — в очередной раз усевшись в своё кресло, злобно выпалил Марли. — С чего ты взял, что он не обманывает нас?

— А с того, старый ты дурень, что меня нельзя обмануть, — сухо начал Антуан. — По крайней мере, обычными способами, а этот явно не умеет врать.

— Дурень?!

— Да, дурень, — тихо ответил Лэ Мот, медленно повернув голову к Марли. — Вот поэтому ты сейчас и находишься на дне. Поэтому ты и приполз ко мне на коленях, умоляя меня помочь тебе поймать этот ходячий феномен!

— Что ты…?!

— Неужели ты не понял, что он спровоцировал твоего человека, а ты взял ещё и натравил на него своего лучшего пса?! Последнего из верных тебе псов! Другие с тобой лишь потому, что ты им платишь! Интересно, сколько у тебя осталось денег? Тебе нужно не бессмертие. Тебе нужны связи. А если повезёт, то и жизнь продлишь и былую власть вернёшь.

— Он убил моего человека! А его люди убили моих солдат! — прошипел Марли, выпучив глаза и будто бы не слыша Антуана. — И поэтому я буду жаловаться!

— Мы не ВАШИ солдаты, — вдруг холодно произнёс Секунудус. — Мы наёмники и рисковать жизнями, пусть и за деньги, для нас обычное дело.

— Дорогой Секундус, могу ли я у тебя кое-что узнать? — вдруг обратился к наёмнику Бэбил.

— Да, конечно, можете.

— Мои ребята напали на вас без всяких предупреждений?

— Они нас предупредили.

— Ясно. Но Секундус, я готов компенсировать ваши потери денежно. Семьи погибших в течение необходимого срока ежемесячно будут получать выплаты. Что на это скажете? О размерах выплат, естественно, договоримся.

— Со всеми бумагами я помогу, точнее мой личный бухгалтер поможет на безвозмездной основе, — проговорил Антуан, затушив окурок сигареты и смотря себе под ноги.

— Лэ Мот! — сквозь зубы, прорычал Марли. Он поднялся и захромал в сторону Антуана, злобно всматриваясь в него холодными треснувшими глазами, в которых начали появляться нотки подозрения. — Что это значит? К чему эти услуги?! Мы должны немедленно сообщить о нарушениях в Совет! Может у этого старика и есть против нас козыри, но эти двое! Они ведь и твоему городу навредили.

— Вообще-то, они мне даже в кое-чём помогли, — с едкой весёлостью, ответил Лэ Мот.

— Даже так?! — весело произнёс Бэбил, хлопнув кулаком в ладонь. — Значит их даже можно похвалить?! Эн! Ти! Я обязательно укажу это в отчёте!

Ти и Эн, с унылыми и с кислыми лицами, угрюмо переглянулись и что-то проболтали себе под нос. Мендель лишь пожал плечами и снова повернулся к лидеру наёмников:

— Значит, Секундус, ты согласен на такой исход?

— Это даже лучше, чем могло быть, — сухо произнёс он. Секундус повернулся и жестом указал своим людям, что делать здесь больше нечего и направился к выходу.

— Стой, Секунудус! — Марли начал шаткое движение в сторону наёмника. Его нижняя губа дрожала, а в глазах появился жестокий оттенок. — Ты не уйдёшь и твои люди в том числе!

— Значит Блонди был прав, когда сказал, что это должно обязательно стать нашим последним заданием, иначе дорога в ад, — горько засмеявшись, ответил Секундус. — Вам нас не убить. Не теперь. Кажется, удача как никогда на моей стороне. Вот даже имя себе нашёл. Кстати, спасибо за это.

— Ах да, Секундус. — поднимаясь с кресла, вмешался Антуан. — Я бы хотел, чтобы ты подписал бумаги о неразглашении прошедших событий. Думаю, это куда лучше свяжет тебе, да и другим, рот и руки.

— Как скажете. Я прибуду в ваш офис чуть позже.

— Тогда договорились. Хорошо иметь дело с человеком слова, а я вижу, что ты из таких людей, Секундус.

— Я знаю, и это мешает мне быть настоящим наёмником, — иронично произнёс Секунудус и скрылся из виду.

— Лэ Мод! — ядовито прорычал Марли, вновь поворачиваясь к Антуану. — А как же все наши договорённости?! Ты предаёшь меня! Я погляжу, ты как раз не человек слова!

— Я не нарушил не одного из своих обещаний. Я помог тебе поймать парнишку. Предоставил все необходимые ресурсы и даже выше установленного бюджета, но вот в чём дело! А что же я получил бы взамен?

— Хватит играть в дурака, Лэ Мод. Мы ведь дого…

— Кажется, ты пропустил мои слова мимо своих ушей. Слова о том, что ты «на дне». Неужели ты веришь в то, что я не знаю о твоём настоящем положении среди каинитов?

— Я подам жалобу в Совет, — вновь запротестовал Марли. Он начал нервно осматриваться по сторонам, ища защиту. — И я поведаю им о твоих махинациях с сильвийцами.

— Да уж, от былого ума ничего не осталось, — горько заметил Антуан, покачав головой. — Мне ведь теперь придётся убрать тебя с пути, Марли. А я ведь действительно помогал тебе от души. Но до чего же ты наивен, если решил, что сможешь убить меня и всё моё окружение.

Марли, будто ужаленный, отпрянул назад. Он был окружен. Его личная охрана — Бруно и Рэд, была устранена, а прочие сошки были или не надёжны, или предали его. Марли прикусил губу и обратился к Бэбилу напрямую:

— Вечный вам не принадлежит!

— Но он и вам не принадлежит, — заметил Бэбил. — По закону: любые аномалии, что не свойственны данному уровню, должны быть или уничтожены, либо конфискованы. У меня, как человека обладающего определёнными репрессивными правами, есть как раз такая возможность. Кроме этого, мистер Шепард — человек со свободой выбора. И он, пусть лишь на устной основе, дал согласие на сотрудничество с «Параллелью».

— Проще говоря, старина Марли, у нас на него даже прав нет. И если мы попытаемся захватить его силой или попробуем отобрать его правовым методом, то всё это приведёт к нашему краху, — заключил Антуан. Но потом он хитро улыбнулся и обратился к Бэбилу, пытаясь пробиться сквозь чёрные линзы его очков. — Но, как я понимаю, вы также не хотите, чтобы об этом Вечном узнали в Совете?

— Не буду скрывать этой любопытной шалости.

— И поэтому вы намерены меня шантажировать, угрожая прикрытием моего подпольного бизнеса?

— О, нет, что вы. Ни в коем случае, — сделав смущённое лицо, заверил его Мендель. — Вместо этого мы компенсируем все ваши сегодняшние растраты, но и это не всё. Мы можем предложить вам бесплатную консультативную помощь наших финансистов и военных специалистов. Конечно же, последнее даётся взамен на прекращение вами незаконной деятельности и преследования Шепарда.

— Лэ Мод! — Марли жалобно заскулил, подойдя почти вплотную к Антуану. — Я тебя в последний раз предупреждаю! Если ты пойдёшь против меня…

— А я уже и так пошёл против тебя, — усмехнулся Лэ Мод. Он посмотрел на одного из своих охранников. Тот почти незаметно качнул головой и крепко схватил старика за плечи.

— Что такое?! — возмутился Марли, пытаясь высвободиться. — Лэ Мод! Прикажи ему меня отпустить! У меня связи!

— Да нет у тебя больше никаких связей, сколько раз тебе повторять. Ты нуль. Зря потраченный потенциал.

Другой охранник засунул руку во внутренний карман своего пиджака и достал оттуда плоский металлический футляр. Одним движением пальца он открыл его и достал оттуда шприц, наполненный прозрачной жидкостью. Охранник снял с него колпачок, приподнял иглою вверх и пару раз стукнул об ней другим пальцем. Удовлетворившись результатом, он повернулся к Марли. Старик задёргался, выпучив глаза.

— Что это?! — взвизгнул Марли. — Что ты хочешь со мною сделать, ЛЭ МОД?!

— То, что и планировал. Убрать тебя раньше, чем это сделаешь ты. Правда, обстоятельства теперь изменились, да и, благодаря нашему гостю, мне не пришлось прилагать огромные усилия для борьбы с твоей боевой троицей.

— Дэвид! Учитель Шепард! Отец! — в отчаянии, обратился к Шепарду Марли, но тот не смотрел на него. Антуан дал знак своему человеку подождать, а сам с большим интересом стал наблюдать. — Прошу, спаси меня! Они меня убьют! Твоего первого сына!

— Да ты и так почти мертвец, — безразлично ответил Дэвид, смотря в потолок.

— Да! Это правда! Но я не хочу умирать именно так и сейчас! Прошу, вернись ко мне! У нас всё ещё может получиться!

— Ты это серьёзно? — Шепард с ненавистью уставился на Марли. Внутренняя злоба, что ранее была лишь слегка побеспокоена, пробудилась от древнего сна и поднялась из самых тёмных глубин. — Ты думаешь, я забыл, как ты меня предал? Что ты убил Анжелу и большинство моих учеников? Что ты переманил на свою сторону Бруно и Аки? Если я о чём и жалею в жизни, так это о том, что спас тебя из того концлагеря!

— Но ты ведь не хотел возвращаться ко мне! Что мне оставалась делать? Ты мне был нужен!

— Тебе нужен был ключ к бессмертию, а не я! — жестоко отрезал Дэвид. — Ну а теперь, я тебе нужен лишь, как вещь, необходимую для того, чтобы выторговать себе хотя бы подобие бессмертия!

— Тогда всё, что угодно! Я сделаю всё, что угодно для тебя! РАДИ ТЕБЯ! ОТЕЦ!!

— Единственное, что ты можешь сделать, так это насладиться тем, чего я лишён — смертью.

Марли больше ничего не сказал. Его глаза потускнели, а сам он перестал пытаться вырваться из плена. Его седая, почти лысая, голова опустилась на грудь, а из медленно поднимающей груди начал поднимать утробный плач.

— Ну и комедия, твою ж налево! — с отвращением, сказал Эн. — Взлететь, то взлетел, а о посадке не подумал.

— Очередная жертва самоуверенности и жадности, — заключил мудрый Ти. — Скука.

Антуан тяжело вздохнул и отдал приказ своему человеку со шприцом. Он лишь пожал плечами и через несколько мгновений исполнил приказ. Марли слегка дёрнулся, глубоко вздохнул и обмяк в руках охранника. Подошли ещё двое телохранителей, принеся с собой большой чёрный целлофановый мешок и верёвки. Тело аккуратно уложили в мешок и крепко перевязали его в нескольких местах. Один из бывших надсмотрщиков Марли, закинул образовавшийся груз на своё плечо и, в сопровождении двух других великанов, вышел из цеха.

Лэ Мод ещё раз вздохнул и повернулся к оставшимся людям Муни. Никто их них даже и не подумал о попытке спасти хозяина. Антуан внимательно осмотрел пленников, уделяя каждому по паре секунд, а потом указал пальцем на пару-тройку людей тому же человеку, что вколол инъекцию Марли, и вкрадчиво произнёс:

— Эти пусть живут. Думаю, они ещё могут быть нам полезны, а остальных под расчёт.

На лицах пленников отразился ужас, но никто из приговорённых к смерти не успел что-либо предпринять. Пистолеты с глушителями были готовы заранее. Ряд коротких хлопков и облачков пороховой взвеси, и люди Марли попадали на холодный бетон, как тряпичные марионетки. Из их тел медленно вытекала кровь. Лэ Мод отдал жестом ещё один приказ своим подчиненным, и те увели выживших восвояси.

— Наверное, я кажусь вам типичным бандитом с извращёнными понятиями о морали? — обратился Антуан к Бэбилу, до этого молча наблюдавшего за экзекуцией Марли и его подчинённых, без тени улыбки на лице.

— Моё мнение о вас никак не связано с моей работой, — мрачно произнёс Мендель. — Это личное ваше право, детей Каина, заниматься сем медитативным каннибализмом. По крайней мере, до тех пор, пока это не переходит границы допустимого и не ведёт к уничтожению тех, кто не желает быть уничтоженным. Но если хотите знать моё мнение, то в вашей среде, наконец, начались серьёзные перемены. Другой бы из вашего племени прошлого поколения, не сохранил жизнь никому из присутствующих.

— Мгм, не самая плохая репутация, но и вам тоже нужно бороться с тем клише, что каиниты — это порождение зависти и хитроумия. Да, многие из нас по-прежнему кичатся своим спорным происхождением и думают лишь о собственном благополучии. Тем самым забывая о том, что они всего лишь на всего обычные люди. А отличие, по сути, заключается лишь в том, что в их крови присутствует замудрённый и почти дефектный ген.

— А я не говорил, что все каиниты — это то или иное. Привязанность к прошлому болеют не только в Грани, но и среди прочих обитателей Башни, — слегка обиженно, сказал Бэбил. — Так, что давайте перейдём к делу. Что скажете?

Лэ Мод не спешил с ответом. Он повернулся чуть боком, достал ещё одну сигарету, зажёг её и затянулся. Антуан курил, чуть запрокинув голову, о чём-то думая. Докурив, он вновь повернулся к Бэбилу и посмотрел на него своим изучающим не доверяющим взглядом. Наконец, он усмехнулся и указал на очки Менделя.

— Не смогли бы вы снять очки? Хоть я вам и верю, но я не привык полностью соглашаться с теми, чьи глаза я не вижу.

— О конечно, — сконфужено ответил Бэбил, снимая очки. Взгляды встретились. Прошло мгновение или более, и вот Лэ Мод вновь улыбнулся сухими губами и уверенно заговорил:

— Компенсируйте мои потери за этот день и пришлите хорошего и здравомыслящего управленца, а в остальном мы сами себе хозяева. Что же до сделки с сильвийцами, то я и так прекратил с ними якшаться с пару недель назад, когда обнаружил, что они продают нам дефектное оружие.

— Узнаю методы сильвийских серых оружейников, — усмехнулся Бэбил. — Ну, если на этом всё, то я собираю моих парней и, конечно же…

— Забирайте и его, и этих генераторов хаоса и хамства. Мне не нужно то, что может вдруг перестать работать, — протянул Антуан и повернулся к Дэвиду, Эну и Ти. — Чтобы духа вашего не было в моем городе, иначе за себя не решаю.

— Да в гробу я видал этот город, — мрачно пробасил Ти. — Впервые встречаю такое место, где ломались чуть ли не все мои игрушки.

— А вот мне было весело, но хорошего, как говорится, понемножку, — ответил Эн. — Наигрался на несколько лет вперёд, так что гарантирую: вы меня тут больше не увидите. Хотя, если вновь будет нечто забавное, то не могу обещать, твою ж налево.

— А разве это не ты больше всех плакался и говорил, что никогда сюда больше не вернёшься? — заметил Ти. — И не ты ли твердил: никаких нарушений, а в итоге больше меня шалил?

— Иди к лешему, жабий сын! — огрызнулся Эн, но ничего больше не сказал.

— И ещё, сумасшедшая вы парочка. Чего это вы вдруг попрятали руки за спины после того, как ими так активно работали, наблюдая за битвой? — в глазах Лэ Мода появились странные огоньки.

— О! Так они не связанные всё это время были? — округлив глаза, удивился Бэбил. — И даже никого не умудрились убить?

— Ну, игра игрой, но и мы знаем предел своей наглости, — оскалился Эн.

— А ты, Дэвид Шепард, что молчишь и молчишь? — обратился к Дэвиду Лэ Мод.

— А что вы от меня хотите услышать? Благодарность? — тихо произнёс он и слегка улыбнулся. — Что ж, я вам благодарен за то, что вы дали мне приют в этом городе. Теперь я это понимаю. Я всё удивлялся: как это я тут так долго продержался. Хотя я не пойму: вам от этого какая была выгода?

— О самая прагматичная. Из тебя вышла отличная приманка.

— Приманка?

— Да, да, — хитро улыбнулся Лэ Мод. — А я думал, ты это понял. Война за трон Каина все ещё не завершилась. Марли пал одним из первых, но, как видишь, он всё ещё надеялся вернуть утраченные позиции. Он уже давно поглядывал на меня, как на «безобидную и слабую» цель.

— Вот значит как? Но почему вы теперь отпускаете меня?

— После смерти Марли, ты теперь никому не нужен, в том числе и мне. Остались лишь самые хитрые и расчётливые детишки и старики. Да и те доверяют теперь больше машинам, чем живым людям. Не смотри на меня так. Я верю в людей и даже хотел дать тебе свободу или даже помочь попасть туда, куда ты хотел, но, как я и сказал: мне нужна была приманка.

— А тебе не кажется, старик, твою ж налево, что в сегодняшней истории слишком много свидетелей? Не разболтают ли? — злорадствовал Эн, сложив руки на груди, расслаблено сидя на стуле.

— Ты чем смотрел, носатый? — грозным голосом, ответил Антуан. — Я убрал лишних свидетелей. Тех, кто мог меня предать или разболтать по своей слабости или глупости. А если я проиграю войну из-за моего «добродушия», то тому и быть. Ладно, что-то я заболтался с вами, — сменив тон, сказал Лэ Мод и посмотрел на свои часы. Он в последний раз осмотрел «гостей», задержав взгляд на Бэбиле:

— Чтобы через полчаса, вашего духа здесь не было.

Он хитро улыбнулся и покинул цех, сопровождаемый оставшимися двумя телохранителями.