Мусорщики "Параллели" II

Глава 8 "Грация Хоппер"

— О, да! — воскликнул на весь цех Ти, поднявшись и выбросив вверх кулаки. — Мы их сделали!

— Выкусите, жабьи дети! — прокричал следом Эн, оскаливаясь. Он так же встал и поднял руки вверх, но вместо кулаков предпочёл показать средние пальцы.

Напарники, посмотрев друг на друга, заржали, но вдруг запнулись и начали шататься из стороны в сторону на ровном месте, одновременно нелепо замахав руками. Замерев на долю секунду, они почти синхронно упали лицом вниз, издав одновременно болезненное «Ай» и подняв облака пыли. Руки они освободили, а вот ноги всё ещё скованы цепями.

Повернувшись на шум, Бэбил от увиденной пантомимы звонко рассмеялся и сказал:

— Вот это я понимаю — мгновенная карма.

— Пхэ, пхэ, интересно за что же, твою ж налево? — не замедлил возразить Эн, выплёвывая кровь с мелким мусором и переворачиваясь на спину.

— Ну, хотя бы за апломб и наглость, — заметил Бэбил. Не переставая улыбаться, он перевёл взгляд на Дэвида. Тот всё ещё был связан, но былая привычка к безразличию привела к тому, что ему было даже комфортно в данном положении.

— Нелегко тебе пришлось, Шепард. Сейчас мы тебя освободим, — заботливо сказал Бэбил, подходя к нему. Он обошёл его со спины и дотронулся до наручней рукой, что недавно иссушила Бруно. Дэвид почувствовал, что металл чуть нагрелся. Вскоре что-то треснуло и оковы с глухим звоном упали. Шепард начал разминать оттёкшие руки, а Бэбил в это время приступил к освобождению его ног. Оковы рухнули, Дэвид поднялся и медленно пошёл туда, куда были устремлены его глаза с тех самых пор, как ушёл Лэ Мод и его люди.

— Ну, так что, шеф? Теперь и нам помогите, пожалуйста! — обняв колени, с шутливым подобострастием попросил Эн. Ти поддержал друга тяжёлым мычанием, всё ещё лежа лицом вниз.

— Прости, что? — переспросил Бэбил, приставляя к уху руку, при этом хитро улыбаясь.

— Пмгтэ, пжлсты! — промямлил Ти.

— Ноги, ноги! — приторно залучился Эн, указывая на оковы.

— А что ж сами не снимите? Наручни, как я погляжу, проблем у вас не вызвали. И я бы не прочь узнать, как это вы провернули? Они ведь действительно были крепкими.

Ти, наконец, перевернулся на спину. Он поднял вверх руки, будто бы они всё ещё были связаны, и резко развёл их в стороны, утробно произнеся: «Хрясь».

— Разорвал! — сказал довольный Ти и указал туда, где чуть ранее сидел. За его стулом действительно лежали цепи от наручней.

— Не дурно, — усмехнулся Бэбил. — Ну а ты, Эн?

— Я вывернул себе суставы! — гордо заявил Эн, скрестив руки на груди и широко оскалившись.

— Надо же! И что, никто не заметил?

— Ну, — замялся Эн и покосился в ту же сторону, где сейчас стоял Дэвид, — регенерация в таком случае происходит практически без пара, но этот рыжий заметил. При этом, он ничего не предпринял и даже подбодрил меня, подмигнув. Вы представляете, шеф, мать его жаба?!

— Ага, ага, — протянул Бэбил, потеряв интерес к фокусам Ти и Ти. Теперь он наблюдал за Дэвидом.

Шепард стоял возле израненного, измождённого и крепко спящего Рэда. Дэвид смотрел, и старая боль начала подниматься из его груди.

— Почему они его не забрали? — сухо спросил он подошедшего к нему Бэбила. Тот слегка вздрогнул и неуверенно сказал после недолгого размышления:

— Думаю, по той же причине, почему когда-то бросил его и ты.

Гнев. Но уже по другой причине и с другим привкусом. Это был гнев переплётный нитями совести. Дэвид хотел всмотреться в глаза Бэбила, но тот уже надел свои вычурные очки с чёрными, как смоль, линзами. Шепард отвернулся и сквозь зубы сказал:

— Я его не бросал.

— О, конечно, конечно.

— Я не говорю, что моей вины тут нет, но я его не бросал. Когда я с ним расстался, он уже мог жить самостоятельно. Я многому его научил, как и Бруно, и точно также воспитывал Марли. Но он решил остаться со мной и… А потом из небытия вернулся Марли. Он сильно изменился. Жажда власти извратила его, а он в свою очередь совратил Бруно. Я… мы пытались найти компромисс, но я, кажется, перенял от своего отца слишком много дурных привычек. Я вынужден был сбежать, даже не подумав о нём… И… я боялся Аки. Его привязанности боялся. Наверное, потому что эти чувства были мне чужды… Да, я слишком многое перенял от отца, и я совершенно посредственный учитель.

«Если твой отец тот, о ком мы все думаем, то это поразительный аргумент в пользу наших предположений — мрачно подумал Бэбил. Он приложил большое усилие, чтобы скрыть беспокойство улыбкой — Умение просвещать, но при этом забывать о банальной психологии. Это так в его стиле».

В слух же он сказал:

— Думаю, я его тоже заберу к нам.

— Что?

— Да, думаю так я и поступлю. У миротворцев как раз на покой попросился один из их командиров. Вылечим его. Да, те раны, что я ему нанёс можно вылечить. Хотя шрамы скорей всего останутся, не без этого. Миротворцы его неплохо вымуштруют. Наверное, даже стоит подключить Риэндо. Я слышал у него к таким сложными случаями особый действенный подход.

— Но…

— Ты хочешь сказать, что он не управляем? Не думаю, что это так. Им явно двигала застарелая травма и обида, после твоего эм…предательства, скажем так. Но… думаю, он давно тебя понял и простил. Всё остальное просто превратилось в больную привычку. Посмотри, какое у него умиротворённое лицо.

— Действительно, — почти не разжимая рта, согласился Дэвид. Он почувствовал на своих щеках нечто давно позабытое — тонкие линии слёз. Он отвернулся и вытер лицо, а потом несколько раз глубоко вздохнул. Чтобы как-то отвлечься, он стал наблюдать за Ти и Ти.

Его охрана решила заняться то ли пантомимой, то ли несколько карикатурной зарядкой. Они приседали и поднимались, разминали шеи и поясницы, крутили и махали руками, подпрыгивали и сгибались. Эн беспечно спросил Бэбила, приняв позу флюгерного петуха и резко повернув к нему шею. Та издала очень неприятный звук:

— Инженеры задерживаются или я что-то упускаю?

— Что? — немного сконфужено переспросил Мендель. Как и Дэвид, он увлёкся наблюдением за ритмичными упражнениями безумной парочки. — Ах, да! Инженеры. Да, так и есть. Они должны были открыть проход в тот же момент, как уйдут все посторонние. Наверное, что-то у них произошло.

— Поскорей бы, твою ж налево, а то кое о чём нужно будет переговорить с осьминогами бездушными.

— Это для чего вам? — хитро улыбнувшись, спросил Бэбил?

— Как для чего? Чтобы ещё сильнее отодвинуть встречу со мной. Надеются, что мой гнев поостынет, и я буду не столь строга к ним. Или, может, как они думают, вновь наплюю на законы и правила, в том числе и внутренние, и защищу их.

Эти слова были произнесены отстраненным, сонным, и при этом потусторонне звонким голосом. Он отдавался по всему пространству эхом. Ти и Ти, услышав его, побледнели, задрожали и снова начали обильно потеть. Не успели эти слова ещё оформиться в полноценное приложение, как в самом центре цеха маревом искривилось пространство и появилась радужная точка. Она сильно и быстро запульсировала, из неё проклюнулась тонкая линия. Она опустилась к земле со звуком рвущейся ткани, раздалась вширь и переродилась в мерцающий прямоугольный проём. «Дверь» была будто бы неустойчивой иллюзией, изрыгающей из себя мрак и галлюцинации. Эхом начал нарастать ритмичный звук подбитых железом сапог, и из неизвестности появилась хрупкая и больная на вид девушка с длинными, до пояса, немытыми и неухоженными седыми волосами. Одетая в рваные джинсы, старомодную мужскую рубашку с рюшами и ядовито-синий кожаный плащ до пола, она вяло, но уверенно вышла из мистической двери и оглядела присутствующих усталыми гетерохромными глазами с тяжёлыми веками. Увидев обомлевших Ти и Ти, её лицо озарилось призраком милой приветственной улыбки, которую скрывал чёрный респиратор. Она подняла в знак приветствия руки и несколько раз небрежно помахала ими. Это приветствие привело Ти и Ти в неописуемый ужас. Они упали на колени, плотно обнялись и в одно горло прокричали:

— Запоздалая карма!

— Грация?! — не обращая внимания на возникшую вокруг него истерику, немного удивлено воскликнул Бэбил. — Что-то случилось?

— О нет, что ты, всё нормально, Би, — ответила она. Нереальность её голоса, созданная тонкой мембраной ещё не перестроенной реальности, исчезла, но переплетение усталости и вялости в нём никуда не делось, как и созданная респиратор приглушенность. — Но позволь я уделю внимание моим глупым подчиненным, а после отвечу на твой вопрос в должной мере. Всё равно, чтобы это сюда притащить, нужно чуть больше времени.

Грация прошла мимо Бэбила, проигнорировала Дэвида и подошла вплотную к поникшим Ти и Ти. Они успели к этому моменту отцепиться друг от друга и теперь сидели на коленях, положив на них руки и понурив головы. Хоппер сложила свои руки за спину, всмотрелась в них, не убирая с лица светлую призрачную улыбку и с вялой лёгкостью обратилась к подчиненным:

— Думали пересидеть в укромном месте в надежде, что я остыну и, может быть, заступлюсь за вас?

Ти и Ти замялись и что-то промычали.

— Дверь? — голос Грации стал холодным как лёд, а вместо призрачной улыбки появилось презрение прищуренных глаз.

— Мы, — одновременно промычали Ти и Ти.

— Мой личный компьютер?

— …Мы — сглотнув, подтвердили друзья.

— Документы?

— Так и не сдали.

— Живо! — презрительно скомандовала Грация и протянула руку.

— Мы их уничтожили.

— Вот как?! Ну что ж, если вы мне соврали, то проверка ваших комнат или подтвердит это, либо опровергнет. И самое главное: мост?

— Мы не планировали испытывать это вне полигона?! — подняв голову, на высокой ноте, ответил Эн, слегка покраснев. — Мы не до такой степени отбитые! Наша вина лишь в том, что нужно было отложить испытание до лучших времён, а не доверять их «сусунку»!

— Кому, кому?

— Су Цзинсуну! — поддержал своего друга Ти, сильно хмурясь. — Мы ему перед тем, как сбеж…ушли на это задание, оставили проект нашей взрывчатки и попросили завершить испытания при первой возможности. Да и ту пушку, которая дверь уничтожила, он также испытывал вместо нас.

— То есть вы просто-напросто грязную работу скинули на других?

Напарники замялись, ничего не ответив.

— Значит, вот что я вам скажу. Я вижу, что вы виноваты лишь косвенно, но пусть это будет вам уроком. Поэтому я сделаю всё, чтобы ваше наказание было более-менее мягким, но это в последний раз. Вы чуть было не перешли грань дозволенного. И я не только про ваши испытания, но и про всю эту историю с охраной этого Шепарда.

Ти и Ти удивлённо воззрились на Грацию. Она вновь улыбалась глазами, а её голос стал мягче. Они переглянулись и, протянув руки вперёд, упали ниц и сквозь проступившие слезы провыли:

— Приносим наши извинения и большое вам спасибо за всё добро, госпожа Хоппер!

— Ой, как это мило, — нарочито приторно произнесла Грация, приложив руки к щекам и ещё сильнее сузив глаза в улыбке. Но вот они сверкнули угрозой, а голос стал ядовитым и уничтожительный. — Ну, всё, хватит! Будьте мужиками! Скорей всего ближайшие пару месяцев будете чистить в Гильгамеше испытательные полигоны. А пока живо в проход и ждите меня там. И главное: Инженеров по пути не сбейте.

Ти и Ти тут же поднялись на ноги с облегчением на лицах. Они поклонились Грации и немного вальяжно двинулись к порталу.

— Пока, пока, Шепард, твою ж! — беззаботно сказал Эн, отсалютовав ему двумя пальцами от виска. — До скорой встречи, шеф Мендель!

— Ды-а! Ещё повою… то есть поболтаем! — пробасил Ти. — Увидимся, босс Мендель!

Незадачливая охрана исчезла в портале. Дэвид быстро, быстро заморгал, не сумев скрыть удивление от увиденного зрелища.

«Кто эта женщина, что умудрилась вселить благоговейный ужас в столь отчаянных ребят?»

Он перевёл взгляд на Бэбила. Тот несколько ошалело посмотрел в ответ, но лишь пожал плечами.

— Так значит, это и есть тот самый Шепард из-за которого начался весь этот переполох? — вяло спросила Грация, подойдя к ним и лишь теперь уделив внимание Дэвиду. Она смотрела на него самым пронизывающим взглядом, что приходилось на себе испытывать Шепарду. Он непроизвольно сглотнул. Дэвиду уже было хотел отвернуться от взгляда этих уставших, но острых глаз из-под тяжёлых век, но Хоппер сердечно улыбнулась ими и, сняв со своей худенькой кисти тонкую бежевую перчатку, протянула Дэвиду руку:

— Ну, будем знакомы. Меня зовут Грация Хоппер. Я возглавляю Научный и Технический отделы «Параллели».

Дэвид сделал шаг назад, но руку не поддал.

— Что-то не так?

— Я бы советовал вам не снимать перчатку, так как…

— Так как ты умеешь высасывать память и знания при контакте, а также опыт? — глаза Хоппер перестали улыбаться и в них снова обнажилась сталь сквозь сонливость. — Ой, да брось! Ну, подумаешь, узнаешь парочку моих секретов. Было бы здорово, если честно, если бы ты вытащил из меня парочку забытых идей, а то я порой бываю очень рассеянной. Ну же! Давай заключим нашим рукопожатием мирное и доверительное соглашение!

Дэвид всмотрелся в Хоппер, всё ещё испытывая странное и дискомфортное ощущение. Но затем без желания протянул ей руку. Грация перехватила инициативу и крепко сплела свою кисть с его кистью. Дэвид ожидал, что он проникнет в сознание Хоппер, но ничего не произошло. Его разум встретил лишь странную тьму и бескрайний океан помех. Это сильно смутило Дэвида, и он выдернул руку, будто бы от удара током.

— Что-то не так? — спросила Грация, не опуская руку и улыбаясь глазами.

— Я не увидел ваших воспоминаний. Почему?

— Значит, ты с таким не сталкивался?

— Не совсем.

— Тогда слушай, — её голос, до этого или угрожающе холодный или сонливо рассеянный, теперь был сухим и деловым. — У тебя действительно интересная сила. И пусть я о ней ещё мало что знаю, но ты должен быть готовым к встрече с людьми, способными блокировать своё сознание от посягательств извне. Но стоит сказать, что таких очень мало. И всё же, тебе нужно научиться преодолевать эти барьеры, если хочешь быть в выигрыше.

— Спасибо за совет, — не менее сухо ответил Дэвид, сжимая и разжимая руку. Грация слегка провела рукой по своему лбу. В её глазах промелькнуло любопытство:

«Совсем чуть-чуть и он вполне мог пробить мою защиту»

Она посмотрела на Бэбила. Старик, заложив руки за спину, насвистывал весёлую мелодию, поднимаясь с пяток на носки и обратно. Его взгляд был устремлён на потолок цеха, будто что-то его в нём заинтересовало.

«Хитрый лис, ты ведь уже всё понял!»— подумала Грация, а вслух сказала:

— Теперь о моем незапланированном появлении.

— О! Я думаю, что уже понял для чего вы здесь, — извиняющимся тоном, ответил Бэбил, продолжая сиять, как весеннее солнце. — Правда, я думал, что Гарибальди не решиться на столь рискованный метод.

— А он и не решился. Это я его убедила. Дело, конечно, не только в том, чтобы не дать сбежать моим горе-техникам. Я здесь, так как данный аппарат требует очень тонкой настройки. Этим должна была заняться Анхель или кто-то из её близкого окружения, но что имеем, то имеем.

— Они ещё не вернулись?

— Да, есть подозрения, что было применено биологическое оружие.

— Не вижу смысла. В Вендиго его нет и быть не может. И разве Ироку и его террористы не были несколько лет назад пойманы?

— Пойманы, но не стоит забывать и о…

— Я думаю, мы с вами ещё успеем это обсудить, — выставив перед собою руку, прервал Грацию Бэбил. Он повернулся к Дэвиду, впитывавшему каждое слово. — Я заметил, что ты нас очень хорошо понимаешь. Это любопытно, но и об этом мы ещё поговорим. Прости, но официально ты ещё не один из нас.

— Мне всё равно, — безразлично ответил Шепард. У него остался лишь один насущный вопрос к Менделю, но только он решился его задать, как проход расширился, превратившись в высокую арку. Из неизвестности показались, как всегда парой, Инженеры. Очень высокие, в тёмно-синих балахонах и масках-респираторах, они будто бы плыли по воздуху. Но в этот раз их длинные, подобно щупальцам, руки не были безвольно опущены до земли. Они медленно тащили меж собой высокий то ли бак, то ли капсулу из нечто среднего между пластиком и металлом. Переднее стекло призрачно сияло, чуть раскрывая миру свои гибкие внутренности из трубок и датчиков, и поверхность из чего-то мягкого, вельветового. Это заинтересовало Дэвида и, что не менее важно, насторожило. Но сейчас он, в который раз за этот день, начал бороться с гневом. Шепард быстро подошёл к тому Инженеру, которого про себя называл «Первый» и, тыкнув в него пальцем чуть выше пупка (выше достать он не мог), выдавил из себя:

— Кто вам позволил вешать на меня жучок?

— Жучок? — чуть склонив голову, переспросил потусторонним голосом первый Инженер и посмотрел в сторону второго, а потом, вновь устремив невидимый взгляд на Шепарда, спросил. — О чём вы?

Губы Дэвида превратились в жёсткую и тонкую линию и он постучал по своим очкам.

— Так вы про очки! — догадался первый Инженер. — Разве они плохи? Они сломались?

— Нет. Не в этом дело. Я говорю же: вы в них встроили жучок.

— Но нам было велено так поступить, — невозмутимо ответил первый Инженер, вновь повернувшись ко второму.

— Что? Кто?!

— Господин Чуви. Он сказал: «Так, на всякий случай».

«Этот Чуви! — возмутился про себя, Дэвид. — Да за кого он меня держит?»

— А может, нужно было бы у меня поинтересоваться?

— А почему это мы должны были интересоваться твоим мнением? — неожиданно холодно, сказал Бэбил. — Мы мало что о тебе знаем, если так подумать. Может ты чья-то хитро сделанная ловушка? Или твоё психологическое состояние после стольких лет скитаний, теперь больше не пригодно для нас? Может, ты стремишься в «Параллель» по весьма меркантильным причинам или из-за мести? В конце концов, никто не может точно сказать, насколько ты важен для каинитов или осирисийцев. Мы сильно рисковали хотя бы из-за последнего. Да и если бы ты знал о жучке, чтобы ты сделал?

— А что я знаю о вас? — ответил вопросом на вопрос, покрасневший Дэвид. — Лишь слухи. Я не хочу оказаться под властью очередных фанатиков или психопатов!

— Власть — это то, что ведомо фанатиками и вразумлёнными психопатами, как по мне, — вмешалась Грация, дёргая себя за мочку уха. — Все зависит лишь от степени безумия и уровня хладнокровия.

— Ты, конечно, нас извини, — более привычным голосом, продолжил Бэбил. — Но в итоге это тебя спасло, а нам помогло избежать множества проблем. В Совете так и не узнали о сегодняшней истории.

— Но в будущем, если мы друг друга устроим, я хотел бы отказаться от столь радикальных средств защиты.

— Всем вшивают подобные жучки. Тебе придётся с этим смириться! Если ты останешься, конечно.

— Но!

— Если ты так реагируешь на какой-то жучок то, что же от тебя ждать, когда ты узнаешь, как мы собираемся тебя доставить в «Параллель»? — едко протянула Грация. Её тяжёлые веки приподнялись и глаза прожгли Дэвида презрением. — Но мы тебя не держим. Зачем нам столь капризный член общества? Можешь уходить. Нам не жалко. Правда, Чуви будет нами недоволен, но и на него можно найти управу.

«Снова про это! — озлобился Дэвид в душе — Не могу я теперь отступить!»

В слух же, чуть повернув голову в сторону капсулы, он спросил, не к кому конкретно не обращаясь:

— Значит, вы хотите меня в этом транспортировать в «Параллель»?

— Отчасти, — вдруг оживилась Грация. Её глаза перестали выглядеть поникшими и наполнились множеством искр. — Это «Кокон» — мобильный стационарный изолятор. Он защищает от инфекций и прочих разрушительных воздействий, как самого помещённого, так и тех, кто с наружи. А ещё с его помощью удобно перемещать цель из точки А в точку Б без веских повреждений, что особенно актуально при перевозке через Перепутья Инженеров. Ну и наконец! — глаза Грации сузились и тяжёлые веки превратились в подобие гильотин. — Это и перевозная тюрьма. Как ты только в ней окажешься, то ты почти мгновенно уснёшь и проснёшься лишь тогда, когда этого потребуются нам. Но ты не переживай, если снотворное перестанет работать и ты проснёшься раньше времени. Оно воздействует стимулируя, а не разрушая или блокируя нервные окончания. И не думай, что мы будем тебя долго держать в «Коконе». Поговоришь с кое-кем, а затем две-три недели будешь отлёживаться в боксе. И лишь после этого мы и решим твою дальнейшую судьбу.

— С кое-кем? — удивился Бэбил. — То есть с…

— То есть она ещё не решена? Моя судьба? — перебил Шепард. Он все ещё сомневался, и от следующего ответа зависело его окончательное решение.

— Ух, какой капризный, — Грация возвела взгляд к потолку. — Конечно решена, но лишь отчасти. Ты навсегда покидаешь Грань. Точнее, тебе не обязательно будет сюда возвращаться. Но вот какая от тебя будет польза для нашей организации, решать не тебе. И опять же, никто тебя и после не принуждает работать на нас. И всё-таки стоит тебя предостеречь, — голос Грации вдруг стал низким и хрипящим. — Если ты действительно Вечный, то тебе лучше жить у нас. Иначе вновь станешь редким зверьком для трофейной комнаты какого-нибудь отбитого на голову богача.

— Эй, эй, — не на шутку взволновался Бэбил. — Грация, милая моя, ты перегибаешь па…

— Я согласен. Но при одном условии. Как я понял, мне предстоит встреча с кое-каким очень весомым человеком?

— В яблочко, — улыбнулась глазами Грация. — С очень-преочень важной особой.

— Если она действительно имеет огромную власть и не злоупотребляет ею, то я готов встретиться с ней.

— Ой, ой, вы слышали его, глубокоуважаемый господин Мендель? — проурчала Хоппер. Её глаза расширилась настолько, что она стала походить на ведьму. — Он нам ещё условия ставит, будто он самое желанное существо во всей вселенной. Может, это нам следует ему выдвинуть кое-какие условия или вообще выкинуть его за шкирку, а потом взять и пустить среди каинитов слух, что старая легенда — это совсем не легенда? А? Что скажете?

— Хоппер! — властно произнёс Бэбил. Удивлённая Грация, что к этому моменту вплотную приблизилась к Дэвиду, сгорбившись и соприкоснувшись с ним лбами, (отчего она стала ещё сильнее походить на злую колдунью), мгновенно выпрямилась, и мистика в тоже мгновение испарилась. — Прекращай. Ты ведь понимаешь, что он имеет право ставить нам условия, иначе мы бы так не рисковали. Верно, Дэвид?

— Вроде бы, — сухо сказал Шепард. Он плавно и небрежно повернулся и подошёл к «Кокону». — Тогда открывайте. Мы и так тут слишком задержались.

Грация возвела глаза к потолку, тяжело вздохнула и, чуть сутулясь, подошла к «Кокону». Нажав на видимый лишь ей рычаг, она заставила капсулу из диагонального положения принять почти вертикальную стойку. Полупрозрачная крышка с лёгким шипением выдвинулась вперёд, выпустив из себя чуть голубоватый пар, и плавно поднялась вверх. Глаза Грации сузились в ехидной усмешке. Она, став боком и поклонившись до земли, провела рукой от Шепарда к «Кокону» и на удивление живо, очень высоким, почти детским голосочком, залепетала:

— Прошу садитесь, наша упрямая и неверующая, но столь важная игрушка! Насладитесь кратковременным и нежным сном.

Бэбил закашлял в кулак и отвернулся, но от Дэвида не скрылся тот факт, что старик просто пытался не рассмеяться. Шепард предпочёл пропустить колкость мимо ушей и направился к капсуле. Но когда он вступил одной ногой внутрь Кокона, Дэвид остановился и, чуть повернувшись боком, нашёл то, что искал.

— Что, струхнул? — продолжая издеваться, протянула Хоппер, но затем она увидела то, на что смотрел Дэвид и резко сменилась в лице

— Вот те на, а это что такое? — девушка, с серьёзным выражением на лице повернулась к Бэбилу. — Он живой?

— Вполне, — ответил Мендель.

— И что он здесь делает?

— Я его забираю с нами. Будет у нас новый миротворец.

— Ты издеваешься, Би? — сузив глаза, устало протянула Хоппер. — Я так понимаю, Гарибальди…

— Я с ним договорюсь и с госпожой тоже. Ему тут не место и он очень полезен. Просто он сложная личность. Впрочем, как и все прочие, кто у нас работает. Кстати, Хоппер. Не плохо бы ещё один Кокон сюда привести.

— Да что вы говорите, — съязвила Грация, но в её усталых глазах загорелись игривые огоньки. — Впрочем, он действительно выглядит интересным. Тогда придётся согласовывать время в Диспетчерской.

— Беру это на себя, — ответил Мендель, а потом повернулся к Дэвиду и успокаивающе произнёс:

— Вот видишь! И твоего ученика мне удалось пристроить. Ну, почти удалось, но это уже мелочи. Как только тебя отправим, то займёмся и им.

Шепард на мгновение закрыл глаза и задержал дыхание. В его голове произошёл очень быстрый расчёт и, в конце концов, он пришёл к решению, что это единственно правильный способ. Точнее единственно возможный из более-менее разумных способов, наконец, сдвинуться с мёртвой точки. Он повернулся и устроился в капсуле.

Лёгкий щелчок, крышка вернулась на место и Кокон принял диагональное положение. Сбоку от него предстала Грация с жёлчным выражением в глазах из-под низко опущенных тяжёлых век.

— До скорой встречи, капризная игрушка, — съязвила она, помахав ему на прощание.

— Как я уже говорил. Это будет недолго, — немного нервно проговорил Бэбил, показавшись с другого края.

— Мне не привыкать ждать. Подожду ещё чуть-чуть, — сдержанно, ответил Дэвид, закрывая глаза. — Давайте уже, действуйте.

— Ишь, шустрая игрушка! — глухо усмехнулась Грация и на что-то нажала.

Внутренности «Кокона» ожили. Замигали датчики, воздух насытился голубым паром. Запахло озоном. Дэвида обвили ремни, а в шею и в руки, слегка ужалив, вошли тонкие иглы, переходившие в прозрачные резиновые трубки по которым в него потекла не менее прозрачная жидкость. Сверху появилась более толстая трубка. На её конце находилась прозрачная пластмассовая маска. Она, подобно змее, слегка задвигалась из стороны в сторону. Но когда маска оказалась почти вплотную к его лицу, она на мгновение замерла, а потом быстро расширилась и почти полностью обхватила голову Шепарда. Дэвид глубоко вдохнул и почувствовал на кончике языка и на нёбе сладковато- горький привкус. Он испытал эйфорию, что начала расти в нём в геометрической прогрессии. Наконец, когда ощущение невесомости достигло максимума, Шепард провалился в сон без сновидений. Так хорошо он себя не чувствовал, наверное, никогда.