На пороге иных миров

21

— Ты никуда не едешь! — категорично заявил Мика и, прежде чем я успела возразить, добавил: — Без меня.

Против такой постановки вопроса я ничего не имела. Да что там против, я была «за» всеми своими конечностями, включая хвост. Это конечно крутая жизненная позиция, когда «мне никто не нужен» и «я сама со всем справлюсь», но уж больно тягостная. А меня греет сама мысль, что в случае чего, мне есть к кому обратиться за помощью и более того, меня обеспечат и помощью и поддержкой даже без просьб и напоминаний.

Вот только как он это собирается устроить? Мой-то отъезд на Непру продиктован служебной необходимостью, с Мика там каким боком? Оказалось — ничего сложного. С кем-то поменялся, передоговорился, слегка сдвинули какие-то графики и сроки и вот уже в командировку на Непру, помогать местным осваивать сложную медицинскую технику, недавно прибывшую с Земли, отправляется не Кристофер Ланц, а Микаэль Ортега. У меня, как правило, вызывают затруднения и гораздо более простые схемы, а он ничего, за пару часов справился. С кем-то поссорился, кому-то остался должен, но зато за очередным приключением мы отправляемся вместе. И это замечательно.

— А тебя отправь одну, — ворчал Мика, делая мне какие-то инъекции поздним вечером того же дня. — Мигом во что-нибудь вляпаешься.

— Ни во что такое специально не вмешиваюсь, — возразила я.

— Угу, только потом оказывается, что ты в это время в компании дракона-недоросля за бандитами гонялась, или с экскурсией по подводным городам бродишь, — продолжал бухтеть он, но как-то тихо-мирно, без запала. Между делом закатал себе рукав и, так же как незадолго до того мне, ввёл какое-то лекарство.

— Я не специально. И теперь не собираюсь сама скакать по джунглям и прериям, геройски отлавливая взбесившегося подростка, — я проследила за Микиными действиями и, наконец, догадалась спросить. — А что это за прививки такие и почему перед отправкой на Лидру никакие такие процедуры мы не проходили?

— А ты только сейчас догадалась спросить? — белозубо улыбнулся Мика. — Не до, а после того как всё было сделано?

— А я тебе доверяю, — состроила очень важную рожицу. — Так всё-таки, что это такое? Мне любопытно.

— На Лидре такие предосторожности не нужны, потому как атмосфера её вполне пригодна для дыхания. А в этой прививке — наноботы. Это чтобы не приходилось дважды в сутки принимать хиханские пастилки. Теперь антидот к кое-каким ингридиентам местной атмосферы будет образовываться у нас прямо в крови, а по возвращении на станцию наноботы можно будет вывести из организма.

— Удобно, — я согласно склонила голову. — А выводить зачем?

— А зачем они тебе постоянно, если на Непре мы собираемся всего несколько дней пробыть? — он так широко раскрыл свои чуть раскосые глаза, что они стали почти круглыми. — А потом, может, мы решим повторить подвиг твоего приятеля Лайама и попутешествовать по галактике. И что же тогда, несколько десятков разных наноботов колоть, чтобы продукты их выделения вступили в конфликт между собой? Нет, уж лучше каждый раз кратковременно приспосабливать организм к конкретным условиям. Дёшево и сердито.

— А почему тогда до сих пор существуют эти пастилки с антидотом, если можно наноботы вколоть и горя не знать?

— А распространению наноботов до сих пор активно препятствует непранское правительство. Правда, когда связь с Землёй была сильно ограничена длительностью перелётов и размерами кораблей, у них это получалось намного эффективней.

— Да что они, злыдни какие-то! — возмутилась я. Даже почти не наиграно.

— Ну что ты, — Мика как всегда был готов всё объяснить и пояснить мне, наивной и неразумной. — Политическая необходимость. Так проще людей удерживать пусть и на длинном, но всё-таки поводке.

— Угрозами, что прекратится снабжение лекарствами, — я брезгливо скривилась. Вот уж не ожидала, что в наше время возможно такое.

— Опять не угадала. Может, у кого-то когда-то и был соблазн, но так откровенно пренебрегать нормами международного права, насколько я знаю, никто не решился. Зато необходимость время от времени пополнять запасы этих пастилок не даёт местным трапперам и просто вольнолюбивым людям с концами кануть в тамошних диких лесах. А то пройдёт десяток-другой лет, глядишь, и образуются на просторах планеты сначала новые поселения, ничем не связанные с ныне существующими подконтрольными правительству, а потом, может, и до создания отдельного государства дойти. А зачем местным властям такое нужно? Да и просто чтобы предотвратить бесконтрольное расползание людей по планете — очень полезный рычаг давления. Был. Сейчас неизбежно, так или иначе, но проблема с антидотом будет решена.

Я в очередной раз расписалась в собственной политической несостоятельности. Вот не понимаю я зачем людей так уж надо контролировать, пусть бы себе и жили, кто как и где хочет, соблюдая разве что элементарные нормы общежития, но нет, неймётся кому-то. Да и с антидотами этими… Явно дело нечисто. После поездки на Лидру я стала гораздо критичней относиться к официальной версии истории, а здесь несуразности прямо выпирали. Я вполне могу понять нежелание людей навсегда менять физиологию, приспосабливая её к условиям иной планеты, тем более что всё-таки была вероятность, что остаться навсегда там не получится. Тогда, кажется, ещё фигурировало мнение, что люди с изменённой физиологией окажутся неприспособленными к жизни на Земле и, по-моему, этот аргумент стал решающим. Всё-таки Земля — колыбель человечества и утратить с ней связь… даже сейчас представляется трагедией, что уж говорить о временах, когда колонизация планет только-только начиналась. И всё-таки можно было придумать гораздо более рациональный выход из ситуации, чем приём дважды в сутки лекарственных препаратов. Я конечно, не специалист по истории науки, но вроде бы уже тогда существовали технологии, способные обеспечить долговременное существование в условиях отличных от земных. А гляди ж ты, закомпостировали людям мозги сказками об иммунном конфликте, необратимых изменениях и невозможности возвращения на Землю и все согласились на временные сложности, постепенно ставшие постоянными. А ведь если посмотреть по времени, всё это произошло как раз вскорости после того, как «русалки» послали всех сухопутных и затерялись на просторах лидранского океана. И этот факт проливает свет на причины принятия многих решений.

Мда, как же всё это неприятно. Я машинально потёрла место укола. Интересно, а почему я ничего не чувствую? Вроде же наноботам на раскачку много времени не требуется?

— А каких — таких спецэффектов ты хотела? — переспросил Мика в ответ на заданный ему вопрос. — Пока не вдохнёшь ядовитой непранской атмосферы, они работать и не начнут. Так, балласт по крови циркулирует, да и потом повышение температуры на две — три десятых градуса далеко не все засекают.

— Так взял бы с собой пару тубусов про запас. Как раз в случае надобности будет, чем чиновникам взятки давать, — пусть звучит немного цинично, но я уже пару минут обкатывала эту мысль. Всё равно ведь за помощью к местным властям придётся обращаться, а я что-то сильно сомневаюсь, что нам там будут очень рады.

— Угу, — Мика с интересом уставился на меня. — И меня с ними дальше космопорта таможня не пропустит, арестовать — не арестуют, но вот назад завернуть могут элементарно.

— Как же вы тогда это достижение науки собираетесь продвигать в массы? — он ведь уже упоминал о том, что Непранскому правительству теперь плохо удаётся контролировать этот процесс?

— Проводим вакцинацию прямо здесь, на станции, — он хитровато улыбнулся. — Это-то нам запретить никто не может, а слухи о новом чудо-лекарстве распространяются просто с фантастической быстротой. К нам уже даже только ради этого являться стали.

На минуту повисла пауза. Тихая, уютная, когда в любой момент можно возобновить разговор, но что-то пока не хочется.

— К вам посетитель, — мы оба вздрогнули и развернулись в сторону динамика: автоматическая система оповещения не дремала. Жизнь в клинике, не прекращалась даже в такой поздний час, но активность заметно стихала. И уж никак мы не ожидали, что нас разыщут в Микином рабочем кабинете, где, по идее, сейчас никого не должно быть.

— Кто? — коротко спросил Мика.

— Джед Карсон. Личный номер…

— Достаточно. Впустить.

Мы переглянулись. С тех пор как мне посчастливилось дать Джеду удачный совет по обустройству на новом месте, мы не слишком часто виделись. В его отношении ко мне, и к Мику заодно, появилась некая восторженность, которая лично мне не слишком нравилась. Хотя, безусловно, немолодой добродушный кладовщик был по-прежнему мне симпатичен.

— Я, гхм, не помешаю? — он осторожно заглянул в кабинет, как будто опасался застать нас с Миком за чем-то предосудительным. И не то, чтобы у него совсем не было шансов на это, но по глубокому Микиному убеждению, в торопливом сексе на рабочем месте нет стиля и потому раскачать его на что-то эдакое бывает сложно. Хотя почему в том же самом, но под открытым небом стиль есть, он мне так и не смог объяснить.

— Добрый вечер, Джед, — на правах хозяина начал Мика, — вас что-то случилось?

— Да нет, не случилось, точнее случилось, но не у меня, а у вас, — начал довольно путано объяснять Джед, потом глубоко вздохнул, взял себя в руки и начал сначала. — Я слышал, вы завтра отправляетесь на мою родину и хотел бы передать карточку с наличными своей тётке. Из рук в руки, так сказать.

— М-м? — я не нашлась что сказать. Странная просьба, если учесть, что электронные переводы существуют уже не одну сотню лет. Хотя, это может, я опять не вникаю в какую-то местную специфику.

— У неё, кстати, и остановиться можно будет. Я ведь правильно слышал и вы туда на несколько дней отправляетесь? — продолжал соблазнять Джед.

— У-у, я вижу фабрика слухов уже заработала, — протянула я. — Ну, конечно же мы всё передадим. Хотя я не уверена, стоит ли напрягать нашим присутствием бедную старушку.

— Что вы, — широко и искренне улыбнулся кладовщик. — Она вовсе не старушка. Так уж получилось, что тётя Жанти младше меня на три года. У неё большая, по нашим меркам, семья, но и муж и все три сына предпочитают пропадать в лесах, а потому большую часть времени их немаленький дом почти пустует. Она будет рада гостям. А уж как соседи обзавидуются!

Мы переглянулись, Мика легонько пожал плечами, предоставляя сделать выбор мне.

— Тогда мы, наверное, воспользуемся вашим приглашением, — я уже упоминала о том, что больше всего люблю, когда знакомство с новым местом проходит под руководством доброжелательно настроенного местного жителя? — А она не будет возражать, если мы прибудем не вдвоём, а втроём? Не хотелось бы, знаете ли, надолго выпускать вею из виду.

— Не будет. Если вы сами позаботитесь о тех его потребностях, о которых мы не имеем понятия.

Я прикинула. Специфических потребностей у вей не так уж и много (наличие стен уж как-нибудь стерпит, всё равно помещений по его вкусу на планете пока не имеется), а всё остальное вполне решаемо даже в полевых условиях. И в любом случае о некоторых незначительных модификациях помещения с хозяйкой частного жилища будет договориться несомненно проще, чем с администрацией любой из гостиниц. Особенно если потом компенсировать ей хлопоты. Особенно если мы не просто так с улицы пришли, а являемся друзьями одного из членов семьи. Говорят, на планетах расселения это до сих пор много значит. А я вот, со своей бабушкой, с обоими своими бабушками, общаюсь раз в год по обещанию. Нет, всё-таки уходит из нашей жизни что-то важное.

Уже и Джед успел распрощаться и скрыться за дверью, а я всё вертела в пальцах переданную им карту, зевала и старалась собрать разбредающиеся мысли.

— Сколько мы тут проработали, а вот уже и на Непру отправляемся не просто так, а к знакомым. Или, по крайней мере, к знакомым знакомых. К чему бы это? — я наконец, сунула карту в один из карманов, благо теперь у меня их было множество, на любой вкус и для любых надобностей, поднялась и со вкусом потянулась, хрустнув всеми своими костями.

— А что ты хотела? Мы заводим друзей и приятелей, получаем и оказываем услуги, в общем, обрастаем связями. Ладно, давай, подруга, сворачиваться будем, поздно уже и спать пора.

Утро наступило издевательски рано. А так оно всегда и бывает, когда не выспишься.

— Чай. Зелёный. Крепкий. Много, — попросила я Домового, сидя на постели свесив ноги, но при этом не открывая глаз.

— Может, капельку стимулятора?

— А что, в самом чае их мало? Нет уж, давай обойдёмся без химии, — проворчала я, отвечая так пространно в основном для того, чтобы не рухнуть на подушку и не заснуть. И замерла, в ожидании бодрящего напитка, но трудом спросонья сообразив, что заваривание чая потребует некоторого времени, поплелась в душ. А сделав положенные три шага, привалилась к лбом к дверце душевой кабинки. Занято. Одним из немногих минусов вот такой, почти семейной жизни, стало то, что своей очереди на водные процедуры зачастую приходится ждать. Впрочем, после того, как Микины руки втянули меня прямо под воду, теоретический минус, превратился в громадный практический плюс.

Из душа выбралась бодрая, зверски опаздывающая и готовая если не к свершениям, то, хотя бы к тому, чтобы пережить грядущий день. И заметалась по комнате, пытаясь ничего не забыть из нужных вещей, по пути прихлёбывая чай из услужливо подсунутой домовым толстостенной фаянсовой кружки. Не для удовольствия, а как горькое, но необходимое лекарство. Пару раз, не успев затормозить на повороте, сталкивалась с Миком, который неспешно и размеренно собирал свои вещи и производил бы впечатление полусонного, если бы я не знала точно, что заряд бодрости мы получили совершенно одинаковый. Однако готовы мы с ним были к одному времени: я — запыхавшаяся и он — деловитый и собранный. Интересно, почему так?

Космопорт, в который не только прибывали небольшие космические корабли, но и располагались наши приёмные кабины, размахом не поражал. Хотя эксперт из меня тот ещё, никакого другого, кроме земного я и не видела, но после него, то что предстало перед нами, впечатления не производило. Ни тебе элегантной функциональности, ни роскоши передовых технологий, но некоторый колорит, присущий любому строению до которого в полной мере не докатилось влияние нашего века стандартизации и унификации, всё же присутствовал. Но всё это я отметила только краем глаза, потому как по выходе из кабины мы наткнулись на моложавую статную даму, и не было ни малейшего сомнения, что именно нас она и ждёт. Высокая, ростом почти с меня (а это для женщины немало), чуть рыжеватые волосы сдерживает только небрежно повязанный хайратник, а в голубых глазах сияет радость от встречи, чуть приправленная любопытством. Знакомство вышло стихийным и стремительным и после него у меня осталось впечатление что нас не просто рады здесь видеть но и уже каким-то образом приняли в семью. Ну и тётка у Джеда! Такой, я, пожалуй, тоже доверила бы своих гостей. И может быть именно благодаря ей мы сравнительно легко приняли тот факт, что при прохождении таможенного сканера, багаж веи Мая был задержан.

— Здесь, — постучал по экрану человек в форме, имя которого выветрилось из моей головы сразу после представления, — сказано, что в багаже содержатся органические материалы неизвестного состава. Исходя из соображений биологической безопасности планеты, мы не можем пропустить данный груз дальше космопорта.

От мужчины так и сквозило осознанной властностью. Однако такой образ гипертрофированной начальственности вызывает у меня только одну реакцию: плечи расправляются, подбородок поднимается вверх, а кончик хвоста, чуть изогнувшись, неподвижно зависает над полом. И моментально вспоминается, что я не абы кто, а первоклассный специалист и нахожусь здесь при исполнении своих служебных обязанностей.

— Многоуважаемый служитель столичной таможни Непры, я не ошибусь, если скажу, что ваша планета в скором времени намеревается занять достойное место в галактическом сообществе? — и не давая времени вникнуть в смысл вопроса, продолжила: — И значит, вы и в дальнейшем намереваетесь принимать гостей с иных планет, потребности которых могу значительно отличаться от того минимума, который может предоставить ваша планета.

— Что? — он осовело моргнул.

— Биопротекторы, дорогой, — ещё больше увеличила я напор. — Не так давно у вас была целая делегация вей и если вы так уж дрожите над биобезопасностью, у вас точно должны были сохраниться списки того, что им было разрешено к провозу. Проверьте и сличите.

Чиновник с довольно бессмысленным видом перевернул несколько документов на экране и разрешающе кивнул нам, мол, проходите. От этой пантомимы у меня осталось впечатление, что никаких таких списков просто не существовало, сиятельную делегацию пропустили просто так и не возразили бы, даже если б они притащили за собой на буксире стадо розовых слонов со стрекозиными крыльями. А нас, значит, погнобить собирались, раз уж мы такие непредставительные. Не вышло. Я постаралась, чтобы злорадная улыбочка не выплыла на моё лицо, но видно не слишком преуспела в этом, потому как, стоило только нам покинуть зону слышимости таможенников, как наша новая знакомая обратилась ко мне с вопросом:

— А вы действительно уверены, что в багаже уважаемого, — она кивнула на странно молчаливого сегодня вею, — не содержится чего-нибудь эдакого?

— Я уверена, что дипломат со стажем не будет делать глупостей. А кроме того, у нашей поездки есть вполне определённая цель, в которую ничто эдакое не входит.

Мы бодро продвигались к выходу, но на полпути с нами произошла вторая неприятность, на которую запасённого добродушия могло и не хватить. Журналисты. Нет, в том, что на Лидре мы находились под покровительством команды быстрого реагирования, был большой плюс — всякие случайные и особо наглые элементы к нам не цеплялись. Здесь такое счастье нам не светило.

— Доктор Ортега, Первый Национальный. Как вы оцениваете перспективы сотрудничества Земли и Непры в медицинской отрасли? — перед лицом моего доктора, трепеща полупрозрачными крылышками завис микрофон, вокруг нас и над головой с лёгким гулом носились камеры. До сих пор мне не приходилось становиться героиней новостей, но, судя по тому что я уже видела, ракурсы эти малышки выбирают — закачаешься. От наиболее выгодных, до таких, что сама себя не узнаешь.

— Я не оцениваю, я врач, а не аналитик, — не останавливаясь, лишь чуть сбавив шаг, Мика продвигался к выходу. Мы — следовали за ним. Вопросы на моего дорогого посыпались как из рога изобилия, гораздо больше, чем он физически имел возможность ответить. И это было не так плохо, потому как появилась возможность проигнорировать самые неудобные из них, заодно с явно провокационными. Но оценить Микино красноречие, а, заодно, полюбоваться на него со стороны, мне не довелось — кое-кто счёл и мою персону достаточно интересной.

— Скажите, в чём причина визита на планету ведущего ксенолога Лидранской Пересадочной Станции? — у моих губ зависла такая же микро-птаха. Я чуть отпрянула. То, что выкладывать всю правду не стоит, я сообразила моментально. Соврать? Мне всё равно придётся обращаться за помощью к местной полиции, и нет никаких гарантий, что информация оттуда не просочится. Поэтому, тянем время:

— Не ведущий, а дежурный, — поправила назидательно.

— И всё-таки?

— Сопровождаю клиента, — я кивнула на вею Мая. — И распространяться о его делах было б неэтично, — непреклонно поджала губы. Подействовало. Теперь создатели новостей переключились на инопланетника, а тот в ответ на все вопросы бормотал что-то невразумительное, что можно было перевести, как «моя твоя не понимай». Всё-таки видна выучка дипломата со стажем — мгновенно просёк ситуацию и подобрал оптимальное решение.

Уже при выходе из здания космопорта нас настиг легкоузнаваемый гул разрываемого воздуха — заходил на посадку корабль. Нормальный и привычный для того, кто хотя бы два часа своей жизни провёл невдалеке от стартово-посадочной площадки земного космопорта. А вот то, что пол под нами подвинулся, и пару раз шатнулись туда-сюда громадные колонны в три моих охвата, стало неожиданностью. Но ничто не обрушилось, всё устояло на своих местах. Панически быстро стрельнула глазами туда-сюда, но никто, кроме нас, обеспокоенным не выглядел. Значит это у них в порядке вещей? Значит, такая реакция архитектуры на приземление корабля нормальна? И что это я такое думала об отсутствии на планетах расселения продвинутых технологий?