На счёт "два"... (СИ)

Глава 40

40.

Когда Ксюша добралась до дома, было уже совсем темно. Небо стало звёздным и высоким. Ветер сменил направление.

Младшие двойняшки уже отправились к себе. Ксюше не хотелось рассказывать родителям и брату о событиях этого дня при мальчишках. Не надо им пока знать такие подробности о старших.

Жанна с Володей выслушали её очень внимательно. Новость о том, что она встретила Новикова, Ксюша припасла напоследок.

— Так получается, что этот профессор вас всех провоцировал что ли? — не понял Володя.

— Нет, пап. Он действительно был убеждён, что все детдома такие. Потом уже, в личном разговоре, упомянул Детскую деревню, которая у нас тут недалеко. Как пример лучшего варианта. Там у них "семьи". Дети ходят в обычный садик и школу, на кружки. И у них на 7-10 человек есть "мама".

— Странно, что нет "папы", — буркнул Игорь.

— Да, кстати, я тоже это сказала. Ведь у нас был и Евгений Михайлович, и Степаныч. И физкультурник был совсем молодой. Забыла, как его… Он ещё всех в спорт отправлял, помнишь?

— Александр Сергеевич он. Как Пушкин. Помню, конечно. Он ещё Новикова в карате определил. И Толик Семченко лёгкой атлетикой занимался в спортшколе. Тоже по его совету.

— Ксати…, - Ксюша сделала многозначительную паузу, — Ни за что не угадаете, кому принадлежит автосервис на Шоссе Энтузиастов!

— Славе Новикову? — подала голос Жанна.

— Мам, ты как догадалась? — искренне удивилась Ксюша, — Ему, представляете!

— Вов, помнишь, мальчика, который музыку ставил и в технике разбирался?

— Конечно! Мы с ним ещё под капот нашей девятки лазили в следующий приезд. Ему лет тринадцать было, а он с одного взгляда определил, почему машина не заводится.

— А ещё… Еще…, - Ксюше уже сложно было удержать в себе печальную новость.

— Дочь, не пугай, — Володе не понравилось, как изменилось Ксюшино лицо.

— Ирочка. Она умерла восемь месяцев назад. Рак.

— О, Господи! — всплеснула руками Жанна.

Игорь побледнел. Несколько минут все сидели на кухне в полной тишине.

— Это очень грустно, что уходят молодые, красивые и хорошие люди. Но пока мы их помним, они рядом с нами. И напоминают о том, что надо дышать полной грудью, — Володя обнял старших детей.

Уже совсем поздно на Ксюшин телефон с незнакомого номера пришло сообщение: "Спокойной ночи, моя королева!". Не было сомнений, чей это номер. На сердце стало тепло и радостно. "Спокойной ночи, мой первый рыцарь!" — отправила Ксюша в ответ.

На следующий день они с Новиковым обменивались сообщениями. Ксения поймала себя на том, что ждёт, что Слава ей напишет. А потом вдруг наступила тишина. Списав отсутствие сообщений на занятость, Ксюша умчалась на вечернюю тренировку, предвкушая, как вечером ей снова пожелают доброй ночи. Но нет. Тишина. Писать сама она не стала. Мало ли. Она подождёт. Терпения ей не занимать.

Молчание затянулась. И лишь через четыре дня, сидя на занятиях в университете, она получила заветное сообщение: "Прости, были срочные дела. Хочу тебя увидеть".

Было интересно, что же это за дела такие, чтобы четыре дня ни слова не писать. Всегда можно найти несколько секунд. Значит не хотелось? Но сердце билось часто. Внутри теплело.

"Я на психфаке МГУ. Это на Моховой. Закончу в 15.30". Ответ пришёл моментально: "Знаю, где это. Буду."

Ксюша никак не ожидала обнаружить Славу прямо у крыльца её факультета. На него обращали внимание все выходящие из корпуса девицы. И немудрено. Высокий синеглазый блондин в классическом чёрном пальто, костюме и начищенных до блеска коричневых туфлях. И в очках. С букетом.

— Упасть, не встать! — Лилька не удержалась от комментария, — Орлова, делись, ты где их берёшь? Немец что ли?

— Почему немец? — не поняла Ксюша и подумала, что хорошо, что Славик не слышит.

— Выглядит, как немец. Нордическая красота. Он как с плаката о расовой чистоте, — не унималась Пономарева.

— Лиль, он русский. Точно.

Под завистливые взгляды всех особ женского пола, да и, если честно сказать, многих мужчин, Славик открыл чёрный БМВX5. Помог Ксюше сесть на пассажирское место и, ловко развернувшись в узеньком проулке, выехал на Тверскую.

Ксюша разглядывала Славу в открытую. Любовалась. И гордилась. Совсем другой образ. Хотя и при первой встрече ей показалось, что он больше на адвоката похож, чем на автослесаря.

— Я, Ксень, тоже ведь в МГУ, только на юридическом. Мы на Косыгина.

— Ого! Я, кстати, подумала, что ты выглядишь не как мастер по ремонту автомобилей. А Лилька, это из моей группы девочка, вообще сказала, что ты немец. Представляешь?

— Твоя Лилька не далека от истины.

— Как так?

— Оу, ну, это семейные тайны, которые всплыли относительно недавно. Бабушка моя рассказывала, что когда меня к прабабке, её свекрови, привезли впервые, а это мне года три-четыре было, та в обморок упала. Так я, оказывается, на прадеда своего очень похож, не спутаешь. На настоящего, а не того, который по документам. У них в сорок втором стоял немецкий танковый батальон. И мой настоящий прадед — командир этого батальона. Вот. Так что немец. На одну какую-то. Но гордиться особо нечем.

— Ничего себе! У нас бабушка тоже сорок второго года. Но с родителями семнадцать лет разница.

— Да, у нас тоже все ранние. Меня в девятнадцать родили. Иришку в двадцать два.

— Слав, а куда мы? — опомнилась Ксюша.

— Чистые пруды подойдут для прогулки?

— Это моё любимое место.

— Значит решили.