На золотом крыльце… Англия. Истории об истории

Глава 28 Ричард III

Вот сейчас вы сами решайте, хороший это был человек-король или нет. Историки к единому мнению не пришли, вы не они, у вас может и получится.

Родился Ричард одиннадцатым ребёнком. Мать его настолько уже привыкла к постоянным появлениям чад, что просто вручила очередного малыша нянькам и отчалила к мужу. У мужа как раз снова было обострение тронных притязательств, поэтому наш герой папу своего долго ещё не видел, как и прочих сиблингов[1], кроме парочки, выделенной ему для компании. А в 8 лет, не успев толком познакомиться с родителем, стал и вовсе безотцовщиной.

Рос Ричард, уважая авторитет старших братьев и не подвергая его сомнению. Спортом занимался, помогал в делах государственных, проявил себя передовиком в борьбе с Ланкастерами и приложил немало усилий к победе. И, как это обычно бывает, только решишь сказать «живи и радуйся», обязательно приключится какая-то гадость. Закончились у нашего героя братья. Среднего казнил старший, он же покоролевствовал и умер. Правда, наследниками после себя обеспечил. Проблем вроде нет. Зато есть Бекингем.

Друг нашего героя решил продвинуть товарища по карьерной лестнице. И как это сделать, если на пути принцы малолетние под ногами путаются? Фокус-покус! И нет принцев. Куда делись непонятно. На Бекингема, конечно, тоже грешили, но большинством голосов решили, что виноват в их исчезновении все же наш герой. А он ведь страдал, приказал искать, волновался, хватал всех подряд и казнил, чтоб неповадно было его племянников умыкивать. Естественно, списал под это дело пару-тройку друзей неугодных, и успокоился. Ну, нет принцев и нет, что теперь от королевства отказываться? И согласился его возглавить.

Управленец из него был хороший, поэтому сразу все зашевелилось, пусть со скрипом да заработало. Предыдущий-то монарх под конец своей жизни уже только розочки пестовал, сад у него был хороший, а страна не очень. Народ нового короля оценил и предпочёл про принцев долго не думать.

Но тут опять всплыл Бекингем. Теперь он уже не хотел дружить с нашим героем. Теперь он дружил с представителями валийской ветви очередных посягателей на престол. Простой английский люд только начал привыкать к мирному существованию, а тут снова. Началось. Пока из искры разгоралось пламя, король потерял сына и жену. Это ж не только печаль, это же политическая халатность, грозящая опасностью. Срочно стали искать новую супругу, чтобы престолонаследие не нарушить, тем более новый король сам и издал соответствующий приказ, чтоб никаких там ни-ни, прямое, законное и без троюродных ответвлений. Не думал же, что с ним вот такая неприятность случится.

А невесты что-то не торопились. Ну его, хоть и король. То у него племянники исчезнут, то жена в расцвете лет умрет. «На фиг, на фиг», — говорили и, подобрав фижмы, бежали наутёк. Объясняй им, не объясняй, что дама отошла в мир иной посредствам туберкулёза, рисковать не хотели. Вот он и не успел. А тут уж и валлийцы явились. Говорят: «Мы пришли, давайте драться». Король, вообще-то тоже человек, и достало его уже все порядком, поэтому разозлился и поскакал навстречу супостату.

Пал Ричард III смертью храбрых, став третьим королем Англии погибшем в бою. Без предательства не обошлось, но дух его это не сломило. До последнего дрался, даже когда окружили, даже когда от его армии ничего не осталось, даже когда конь под ним упал замертво. Как писал Шекспир, кричал при этом «все царство за коня», хотя переводчик эту самоотверженность ополовинил[2]. Никто, конечно, никакого коня ему не дал, а взяли и убили. Без уважения к регалиям и происхождению. Да так при этом лупили его мечами по голове, что с него шлем и корона слетели. Последнюю пришлось потом долго искать. Нашли. В грязи, погнутую. И надели на нового короля, с которым пришёл конец эпохе Плантагенетов.

[1] Сиблинги (от англ. siblings) — термин, обозначает детей одних родителей.

[2] В оригинале Шекспира Ричард III, потерявший коня в последнем сражении, готов отдать за коня все свое царство («A horse, a horse! My kingdom for a horse!»), тогда как при переводе на русский язык Я. Г. Брянский изложил: «Коня! Коня! Полцарства за коня».