Наблюдатель, часть II

Глава 5 Покушение на короля

Дни, оставшиеся до аудиенции в испанском посольстве мы с Машей гуляли в Булонском лесу и Тюильри. Посетил контору Гурфинкеля и он мне сообщил, что мое задание по скупке акций «Рено» выполнено и я стал обладателем пакета в 34% акций. Акции мамонтовских железных дорог продолжают падать, видимо, известия о прекращении выплат акционерам дошли и до Парижа. Из моего послезнания известно, что Савва просил Витте о государственном кредите, а когда ему было отказано, обратился к коммерческим банкам, в том числе и иностранным, однако, встретил отказ и там. Теперь уже ничто не могло спасти миллионщика-мецената от неминуемого банкротства, до которого остался месяц с небольшим. Наметилась тенденция к падению курса акций европейских банков, но пока это, скорее стагнация роста, но я-то знаю, что за ней последует кризис, закончившийся разорением мелких банков. Акции российских сталелитейных заводов также стагнируют, но пока они торгуются выше номинала. Особо дальновидные брокеры стали избавляться от проблемных бумаг, чем только подстегнули их падение. Хорошо себя чувствуют только американские компании, и я поручил Гурфинкелю скупить акций «Дженерал Электрик» на полмиллиона франков. Пользуясь случаем, взял по сходной цене еще и акции объединенных детройтских автомобильных компаний, в качестве инвестирования в короткое плечо, зная что потом Форд их разорит. Самого Форда пока на рынке не было, но не исключено, что бурное развитие автомобильного дела, которое движется здесь несколько быстрее, чем в моей истории, спровоцирует и более быстрое развитие компании Генри Форда, в чьи акции я собирался вложиться где-то на миллион-два долларов, взяв деньги из Нью-Йоркского банка, вырученные за клондайкское золото.

Через два дня появился Чжао, на этот раз ему удалось остановиться в «Рице» и мы не спеша обсудили наши проблемы. Он рассказал, что Центр одобрил наши планы по ликвидации террористического подполья баскских анархистов. Хроноинспектор был в Бильбао, где без труда вышел на нашего попаданца-интербригадовца. Однако интербригадовец наотрез отказался возвращаться в свое время, в1939 год,предпочитая судьбе волонтера разбитой армии долю второго (а чем черт не шутит, может, вскоре и первого лица) в баскской националистической партии. Поэтому в качестве альтернативы осталась только ликвидация упрямого анархиста. Дело в том, что аналитики Службы хронобезопасности просчитали, что может случиться после убийства законного наследника испанского престола, а вполне вероятно, и королевы-регентши вместе с ним. Страна погрузится в хаос гражданской междуусобицы, по сравнению с которыми, монархические карлистские войны, закончившиеся Испании совсем недавно, покажутся детскими играми в рыцарей. На обломках монархии, кроме центральных провинций под властью кого-то: новового короля, президента или военного диктатора, возникнут минимум два новых независимых государства: одно — басков, другое — каталонцев. И там и сяам сильны националистические настроения оппозиционной верхушки, среди которых есть просто террористы. И вот этим террористам после выстрелов в Париже «светит» реальная власть. Возникает вопрос — кому нужны два рассадника терроризма в Европе? Мне и Чжаао, точно не нужны, тем более я сам того не ведая, спровоцировал методику будущего теракта. Кто знал, что среди анархистов будет девушка, очень похожая на Машу, ну а у меня очень средняя внешность, сошел бы каждый второй, если его немного подгримировать. Потом Второе Бюро в лице незадачливого лейтенанта Станислава Левски нарушило планы басков выдать своих боевиков за приглашенных на аудиенцию к августейшим особам князя Стефани и маркизу Гвадалеста. Стоит ли говорить, что мне с женой при подомном ходе событий была бы уготована роль почетных покойников. Теперь следует ожидать более жесткого развития событий, тем более, что на днях королева с сыном уезжают в Гаагу. Согласно вчерашним газетам, королева-мать провела переговоры с Президентом французской республики о более жестком патрулировании общих границ с целью прекращения контрабанды оружия баскам с французской территории. Переговоры увенчались успехом, что опять-таки вынудит басков действовать быстро, так как никакого стратегического улучшения своих позиций им теперь ожидать не приходится. Скорее всего, покушение произойдет при большом стечении народа завтра-послезавтра, во время проводов испанской королевы-регентши с сыном. Наша аудиенция завтра состоится, об этом я получил подтверждение от испанского посла.

Чжао рассказал, что утром у него была встреча с любвеобильным бывшим капитаном Второго Бюро, а ныне — инспектором Сюрте Колле. Как и ожидалось, месье Колле достаточно сдержанно отнесся к своим фотографиям на фоне раскрытого сейфа, похвалив только отличное качество фотографий и техники с помощью которой они сделаны. А вот сцены «кувыркания» с близняшками на кожаном диване привели его в смущение и сделали уступчивым для переговоров. Дело в том, что, по сведениям Чжао, жена капитана, она же племянница его начальника в Сюрте, женщина строгих католических нравов и е явно будут не по нраву похождение мужа, а возможно, с таком случае и бывшего мужа со всеми вытекающими последствиями для карьеры капитана. Когда Колле узнал, что от него всего-навсего требуется сообщать за приличное вознаграждение о людях со странностями и нехарактерным поведением, обуреваемых необычными идеями и богатеющим от их внедрения, пророкам будущего или знатокам прошлого вплоть до мелочей он согласился сотрудничать, тем более, обрадовался, что никаких бумаг ему подписывать не надо. Кроме того, ему сообщили что в течение нескольких дней он раскроет заговор террористов и получит продвижение по службе или орден, настроение его повысилось и он решил угостить Чжао рюмкой перно, от чего инспектор отказался. Сказав, что Колле ошибается — это он на службе у него, а не наоборот, и рекомендует не забывать об этом.

Следующим утром мы направились в посольство Испании. При входе стояла небольшая толпа жителей Парижа, надеясь увидеть короля Альфонсо и его мать, королеву-регентшу Марию Кристину. Мы показали приглашения и рослые гвардейцы в блестящих касках и красивых мундирах пропустили нас внутрь. Маша была в новом платье темно-василькового цвета, шедшего к ее глазам, блеск которых оттеняли серьги с сапфирами и брошь с лучевым сапфиром, окаймленном бриллиантами, работы еще мастера Исаака. На мне был парадный фрак-мундир дипломатического ведомства и ордена, которые я специально для свадьбы прихватил с собой. Сбоку в прорези фрака болталась короткая чиновничья шпажонка, впрочем, с крупным бриллиантом на эфесе. Оглядев себя и Машу в зеркальной анфиладе, расположенной вдоль парадной лестницы, пришел к выводу, что мы выглядим достаточно солидно для княжеской четы из России. В зале для приемов столпились придворные, члены испанской и зарубежных дипломатических миссий. Блеск орденов и золотого шитья многократно отражался в зеркалах, в которые были расположены по стенам, визуально увеличивая пространство относительно небольшого зала. Толпа аристократов тоже отражалась в зеркалах, подсвеченная ярким электрическим светом и казалась в два раза больше и представительнее — такой вот визуальный фокус небогатой монархии. Отдельно особняком кучковались люди из парижской мэрии во главе с мэром, подпоясанным шарфом цветов национального флага и с золотой цепью мэра на груди. Все ждали выхода короля, наконец, герольдмейстер объявил:

— Его Величество король Испании Альфонс XIII и королева-регентша Мария Христина Австрийская. После этого началось представление гостей, дошел черед и до нас с Машей. Мне показалось, что королева-мать более заинтересованно посмотрела на нас, чем, например, на предыдущую дипломатическую пару. Сначала шли действующие дипломаты и генералы, потом наступила очередь отставных, строго по рангу. Так как мой дипломатический ранг был высоким, я открывал шеренгу отставников, идя сразу за действующим вторым секретарем посольства Бельгии. Потом выступил мэр Парижа с длинной занудной речью, которая завершилась тем, что мэр сказал, что Альфонс XIII всегда желанный гость в Париже, почетным гражданином которого он является с сегодняшнего дня. По-моему, мэр сморозил глупость, произведя короля в граждане, хотя бы и почетные. Насколько я помню, в Париже до этого был только один король-гражданин, закончивший довольно скоро свои дни на эшафоте. В заключение своего спича мэр произнес:

— Ваши величества, не откажите в маленькой просьбе — выйти к жителям города, которые уже собрались у ворот посольства, надеясь лично лицезреть глав государства, дружественного прекрасной Франции. Я сразу напрягся, вспомнив наши с Чжао выводы о теракте в толпе. Но не будешь же во всеуслышание кричать: «Не ходите на улицу, возможно покушение!». Король благосклонно кивнул мэру и все повалили на выход, все же соблюдая очередность согласно чинам. Перед лестницей уже собралась разношерстная толпа, у некоторых в руках маленькие флажки Франции и Испании — ну прямо сотрудники столичного НИИ, выгнанные в разгар рабочего дня встречать из Внукова очередного представителя дружественной компартии. Заметил корреспондентов и пару фотокамер на штативах. Король и его мать раскланялись с французскими трудящимися, на самом деле — обывателями-зеваками, вызвав у последних бурю восторга и всплеск приветственных выкликов. Под эти крики я не расслышал хлопок выстрела и только заметил, как французы бросились прочь от женщины в темном платье и волосами, убранными под шляпку, прокричавшей: «Свободу Басконии!». В руке у женщины был небольшой револьвер и она целилась в мальчика-короля.

— Спасайте короля! — крикнул я и, расталкивая стоявших в первом ряду и растерянно озиравшихся придворных, бросился вперед.

Добравшись до Альфонса XIII я толкнул его на землю, а сам оказался лежащим на короле, в свою очередь сверху меня взгромоздился рослый гвардеец. Понятно, что он спасал не мою тушку, а мальчика-короля. Оглушительно грянули три револьверных выстрела, кажется, что над самым ухом. Тут гвардеец сполз с моей тушки и я увидел, что из бедра у него хлещет кровь. Толпа с визгом и криками хлынула назад в ворота. На площадке остались два тела — женщины с револьвером и еще одного мужчины, рядом с которым лежал такой же револьвер, похоже, что Наган, или очень похожий. Кругом королевы и короля, все еще лежащего на площадке лестницы сгрудились гвардейцы, держащие в руках револьверы системы Смит-Вессон (их выстрелы и гремели у меня над головой). Гвардейцы, окружив августейших особ, увели их внутрь здания, а я помог правильно наложить жгут раненому гвардейцу, возможно принявшего на себя пулю, которая в другом случае поразила бы меня. Ко мне подошел испанский дипломат, который сказал, что королева-мать благодарит меня и завтра ждет нас к десяти часам утра. Проходя мимо тела террористки, взглянул на ее уже ничего не видящие голубые глаза и рассыпавшиеся из-под слетевшей с головы шляпки черные локоны. Мужчина мне был вовсе не знаком. Подхватив под руку Машу, уже собиравшуюся рухнуть в обморок, подозвал свободный фиакр и мы покатили домой. Приехав домой, налил себе и Маше коньяку и уложил жену спать. Вечерние газеты вышли с заголовками: «Дерзкое покушение на августейших особ»; «Неизвестный дипломат своим телом закрыл юного короля от пули террористки»; «Русский князь пожертвовал собой ради короля Испании».

Утром меня и Машу приняла в посольстве Испании королева-регентша. Встреча происходила в кабинете посла Испании, в его присутствии, кроме посла, был еще гофмаршал двора их величеств. Мальчик-король по настоянию врача оставался сегодня в постели: у него случилось нервное расстройство, еще бы его, которого все так любят, пытались убить без всякой видимой причины.

— Князь, от лица испанской короны и как мать, я хотела поблагодарить вас за спасение жизни моего сына, — сказала королева, — я понимаю, что эти регалии не отражают всего того подвига, который вы совершили, спасая короля Испании.

С этими словами гофмаршал приблизился к королеве и открыл коробку с орденом на массивной золотой цепи. Я опустился на одно колено и королева возложила на меня знаки ордена. Это был один из старейших и особо почетных европейских орденов — орден Золотого Руна в виде барашка с бриллиантовым ошейником на массивной золотой цепи, составленной как бы из языков пламени и искр, украшенных эмалью. Потом дошла очередь до Маши. Королева жестом велела ей приблизиться и произнесла

— Подтверждаю ваш титул маркизы Гвадалеста, — продолжила королева, — с прилегающими к замку Гвадалеста землями, а земли от границы марки Гвадалеста до побережья Средиземного моря жалую вашему жениху, князю Стефани. Ваш отец, маркиза, много сделал, присоединившись в Императору Мексики Максимилиану, из дома Габсбургов. К сожалению, инсургенты разбили войска моего родственника, а если говорить откровенно, он был просто предан своими генералами. Но, маркиз Гвадалеста оставался преданным императору до конца и после смерти Максимилиана, будучи ранен, был увезен женой в провинцию, где вел скромную и неприметную жизнь, до того дня, когда на гасиенду напали индейцы.

Маша и я поблагодарили королеву и нам были вручены бумаги на титул и земли, а также вернули все подделки Чжао и древнюю грамоту. Так как земли Гвадалеста принадлежали теперь Маше, то мне был пожалован титул герцога Теуладо. После этого королева встала, давая понять, что аудиенция закончена, сказав на прощание:

— Герцог, буду рада видеть вас с супругой в Испании, где вас встретят как дорогого гостя.

После аудиенции мы поехали в русское посольство, где договорились со священником о крещении Маши и дне венчания.

Вечером зашел Чжао, я пригласил его на свадьбу шафером, для посаженного отца инспектор выглядит слишком молодо, н роль посаженного отца и матери я пригласил посла Урусова с женой. Больших торжеств я не собирался устраивать, что-то вроде фуршета в посольстве и пора собираться в обратный путь в Россию, загостились мы в здешнем Париже. Хотя Маше жизнь в столице прекрасной Франции понравилась, ее, как ни странно, не могло даже омрачить происшествие с баскскими террористами. Маша даже высказала желание иметь свой дом в Париже.

Папаша Мак принес заказанные ему портрет Маши и вид с Монмартра на Париж. Портрет получился очень неплохим, сразу видна рука мастера. Краски были положены мелкими мазками, обеспечивая игру полутонов, света и тени. Так что, мои опасения, что Маша получится в виде скопища цветных точек или, не дай бог, фовистско — кубистские навороты, не оправдались: изображение жены было в высшей степени реалистичным.

— Папаша Мак, — обратился я к художнику, как вы смотрите на то, если я предложу вам открыть на паях галерею современной живописи. Мне нужен дом в Париже, с удобствами, в 4–5 комнат, это на втором этаже, а на первом этаже будет галерея-магазин и ваша студия, там же и жить будете. Насколько я помню, вам приходится снимать жилье, так вот я вам предлагаю бесплатное жилье, плюс доходы от продажи картин пополам. На ваши картины я не претендую — пишите и продавайте, что хотите, но зато не на открытом воздухе. Пленэр — штука хорошая при соответствующей комфортной погоде, а вот скоро осень, а там и зима, придется забыть о творчестве на пленэре.

— Князь (а после публикаций в Газетах Мак узнал, что я титулованная особа, как впрочем и Маша), спасибо за предложение, я согласен, — ответил художник, — но где вы хотите купить дом? От этого будет зависеть цена.

— Мак, давайте звать друг друга по имени, раз мы партнеры, да и на папашу вы не тянете, разве что для меня можете быть дядюшкой. Но мне удобнее обращаться к вам по имени.

— Александэр, мне сразу понравилось в вас то, что вы лишены аристократической фанаберии, и никогда не кичились свои титулом и чинами.

Я объяснил, что в идеале мне нужен небольшой двухэтажный особняк или два этажа в доходном доме с отдельным входом. Расположение — там, где много туристов, возможно, к подножия Монмартра, идеально — на бульваре Монмартр, там, где он примыкает к Холму. Если требуется не капитальный ремонт — я готов вложиться. Задача Мака — отбирать перспективные работы и выставлять их в галерее, рассказывать покупателям о художниках и достоинствах техники произведения. В том что он не наберет подделок, я убедился, когда мы пошли на прогулку в сад Тюильри, зайдя в ту самою галерейку, где нам впиливали сомнительного Моне. Осмотрев картины, в сомнительных слчаях, с разрешения хозяина изучив изнанку холста, Мак забраковал все из них, кроме небольшого Коро, которого я и приобрел.Мы договорились, что Мак не будет использовать галерею для сборищ анархистов.

— Александэр, я понимаю, что осложнения с полицией нам не нужны, нам достаточно встреч с товарищами по партии в редакции газеты «Либерте», где я периодически публикую шаржи и карикатуры.

Договорились, что он займется поиском помещения немедленно, в цене я его ограничил 20 — 25 тысячами франков в год. Вот так я собирался решить проблему с жильем, сочетая ее с бизнесом, в идеале, доходы от галереи должны были бы оправдывать затраты на ее содержание, а на большее я и не претендовал. Попутно я собирался избавиться от слежки Сюрте, так сказать, прямо на дому. Мак, проживая в галерее, обеспечивал бы охрану помещения.

Вечером появился Чжао, он рассказал, что во время покушения в неизвестного стрелял он, так как террористка с синими глазами была лишь прикрытием, она не могла выстрелить из-за ментального блока, все патроны так и остались в барабане. А вот реальный стрелок прятался в толпе и Чжао, вплоть до последнего момента не знал, кто он. Так что все было прямо по сценарию покушения Фанни Каплан на Ленина, когда истинные стрелки остались в тени, а полуслепую Фанни повязали рабочие (вообще-то в суматохе она покинула завод и дошла до трамвайной остановке). На свободе остался один из тройки псевдохудожников, вот его-то Чжао и сдал инспектору Колле.

3 августа, Париж.

Все газеты обсуждают открытие Гаагской конференции и речь Николая II, произнесенную по этому случаю. Русского императора почтили сей привилегией по случаю того, что он был инициатором мирной конференции. Начав с описания ужасов современной войны (не иначе советник Блиох постарался)Николай зачитал основные предложения русской делегации. В некоторых изданиях, вроде «Пти журналь», ужасы современной войны были представлены соответствующими картинками: чудовищные броненосцы, ощетинившиеся крупнокалиберными орудиями; внизу, в глубинах океана, сновали подводные лодки, освещая себе путь под водой мощными прожекторами. Свеху в небе плыли огромные воздушные корабли, обстреливавшие броненосцы из орудий и бросаяя в них бомбы. На другой картинке, над пехотой в окопах повисло ядовито-зеленое облако — люди падали замертво, а с противоположной стороны на них шли бронеходы размером раза в два больше реальных, с двумя орудийными башнями и несколькими пулеметами. В бронеходы лупила артиллерия и пехота метала ручные гранаты, дающие огромные вспышки пламени. Метальщиков гранат отстреливали снайперы из духовых длинноствольных ружей, соединенных с сосудом Дьюара (так было на картинке в книге Блиоха).

Предложения русской делегации можно было суммировать в следующих положениях:

— Запрет на обстрел побережья иностранных государств военными кораблями, включая не только города и гражданские объекты, но также порты и судоверфи. Против этого предложения тут же выступили Британия и Германия (а как же политика канонерок, если по дикарям с моря стрелять нельзя, хотя речь идет только о цивилизованных государствах). Я было удивился, что это Ники против потенциального обстрела японских портов, ведь война еще не закончилась, введено только перемирие на время Конференции, но потом решил, что это связано с нашими приморскими городами: Севастополем, Петербургом и Владивостоком. Но, благодаря усилиям Великобритании и рвущейся к морскому господству Германии, это предложение, скорее всего, не прокатит.

— Запрет на использование ядовитых газов — тут против была Германия у которой был самый крупный химический потенциал.

— Запрет на военное использование воздушных кораблей, в частности, бомбардировки, производимой с их борта. Тут возражали немцы и японцы, у которых такие корабли были уже в готовом виде.

— Запрет на разработку нового стрелкового вооружения, скорострельного, дальнобойного и стреляющего разрывными пулями.

На этом «запрещающая» часть заканчивалась и предложения касались гуманных способов ведения войны.

Согласно этим предложениям, лагеря и прочие помещения для размещения пленных, должны соответствовать определенным гигиеническим требованиям, запрещалось привлекать пленных к работам без оплаты их труда, а офицеров — только по их желанию. Особый статус придавался некомбатантам — врачам, священникам и военным корреспондентам: они не должны носить оружия и иметь хорошо видимые издалека отличительные знаки на одежде. Предлагалось ввести правила для оказания помощи военнослужащим противника, терпящим бедствие на море. Подтверждалось право на оказание медицинской помощи раненым противника и вводились определенные правила такой помощи.

Правила цивилизованного ведения войны и гуманного обращения с пленными были оспорены лишь одной страной — Великобританией, которая все еще содержала в концлагерях пленных буров и членов их семей. Англичане согласились считать военнопленными только солдат и офицеров в униформе со знаками различия, а буры военной формы не имели, и, по мнению просвещённых бриттов, с ними стоило поступать как с бандитами.

Во всех газетах, включая русские, пели дифирамбы заявлению российского императора. Зная характер недалекого Ники, я мог предположить, что теперь он возомнит себя великим миротворцем, тем более, что поступило предложение выдвинуть его на только что учрежденную Нобелевскую премию мира, вторым претендентом был руководитель Швейцарского Красного Креста, предложивший программу помощи раненым и военнопленным и не только предложившим, но и внедривший ее в нескольких вооруженных конфликтах, так что, в отличие от велеречивого Ники, здесь было конкретное дело, уже работающее и приносящее пользу, так что он и получит премию, также как и в моем прошлом мире, а Николая прокатят при голосовании.

Так что, Николаю ничего не обломится, а вот мне обломилось: накануне принесли красиво оформленное приглашение в резиденцию Президента Франции, где Президент вручил мне командорскую степень Ордена Почетного Легиона за спасение почетного гостя Франции — короля Испании, благодаря чему Франция избежала дипломатических осложнений, которые бы возникли в случае смерти венценосной особы на ее территории. Командорский крест на шею мне повесили потому, что у меня уже была офицерская степень ордена, полученная в Тулоне во время визита русской эскадры. Так что, теперь буду носить в петлице розетку командора и приводить в священный трепет французских обывателей: как же, вот он — сам Командор пожаловал, хорошо еще, что не в виде каменной статуи. Понятно, что мое награждение во многом было связано с дружественными отношениями Франции и России, что французы все время демонстрировали, опасаясь звериного оскала злобных бошей, так что, награждая меня, французский Президент собирался потрафить двум государям: Испании и России.

Следующие дни мы потратили на поиск нового жилья. Был очень неплохой отдельный особнячок, но. К сожалению. Далеко от центра, в пригороде Парижа. Если там жить — то лучше места не найти, но если сочетать приятное с полезным, то есть, иметь жилье в столице и галерею в людном, посещаемом туристами месте, то особняк не подходит, несмотря на невысокую цену найма. Наконец, остановились на двух этажах доходного дома на бульваре Монмартр, недалеко от стоянки фиакров, на которых приезжали туристы посмотреть на художников и их работы. Цена найма была вполне приемлемая, внутри требовался лишь небольшой ремонт. Папаша Мак сказал, что переедет немедленно, а у нас еще не закончился срок аренды предыдущей квартиры, так что мы останемся здесь. Мак разместится на первом этаже, там же будет его небольшая студия и галерея из двух смежных комнат, далее — кухня и подсобное помещение. Наверху будем жить мы с Машей, когда будем навещать Париж, на втором этаже были две спальни, кабинет, детская и гостиная. Ванные и ватерклозеты на обоих этажах, так как хозяин сдавал комнаты поэтажно. Мак проследит за ремонтом и расстановкой мебели, которая была в неплохом состоянии, только кровать и диван мы купили новые. Еще я попросил установить в стену сейф, предварительно заказанный у мастера. За приятными хлопотами подошло время свадьбы. Маша второй раз приняла православие, о чем была выправлена соответствующая бумага. Крещение и венчание прошло в церкви при русском посольстве, потом там же был сервирован небольшой фуршет. Я постарался, чтобы стол был вкусным и достаточно легким. Нас поздравляли, посол и его жена вручили в качестве подарка сервиз ссеврского фарфора, который мне напомнил любимый женами советских офицеров в Германии сервиз со странным названием «Мадонна». Название это ну никак не вязалось с лесбийскми сценами на дешевых декальках. Конечно севрский фарфор был гораздо качественнее и напоминал о пресловутом чуде из ГСВГ только тем, что выполненные вручную рисунки были на галантные тем, впрочем дамы там флиртовали с кавалерами, а не друг с дружкой.,

Я постоянно отслеживал ситуацию на бирже, как и предсказывали аналитики из Хроноцентра (да и в реальной базовой истории так было), появились первые признаки кризиса: на Западе он начался с банковского сектора, а потом распространился на промышленность, в России — наоборот. Чжао дал мне список банков, которые в ближайшее время должны обанкротиться, следом был список покороче — банкротства в промышленности Франции и Германии. Он рекомендовал сыграть на коротком плече: вложиться в акции тех банков, что не переживут банкротства и отдать дилерам вместо стоимость акций стоимость бумаги, на которой эти акции напечатаны. С другой стороны, в списке были отмечены те банки, которые получат дотации правительства, Рокфеллера и прочих Ротшильдов с Морганами. Вот эти-то акции и стоит скупить на дне их стоимости и продать, когда на фоне посторонних вливаний они наберут докризисную стоимость. Стоит ли говорить, что инсайдерская информация — великая вещь. Чжао рекомендовал вложить в ценные бумаги все, что у меня осталось в «Лионском кредите» — более двадцати миллионов франков и удвить, по меньшей мере, свой капитал через два-четыре месяца.

Я даже подумал, не прикупит ли мне среди банкротов текстильный заводик: была у меня идея выпускать стерильные бинты и марлевые салфетки, вот в списке и было несколько заводов на юге Франции. Чжао одобрил идею, эти места войны обойдут стороной, а спрос на подобную продукцию, когда хорошим тоном среди светских дам в деле помощи раненым считается щипать корпию для госпиталей (по существу распускать ткань на нитки).

Отправился у Гурфинкелю выдал ему ценные указания по скупке акций банков и заводов, которые получат внешние «вливания» и попросил достать информацию по паре-тройке текстильных заводов. Брокер узнав о сумме, на которую я собирался прикупить бумаги, только покачал головой, но я напомнил ему о судьбе мамонтовских заводов и железных дорог, курс акций которых продолжал неуклонно падать и составлял уже половину от номинала. Удивительно, но на этом фоне многие кинулись скупать бумаги предприятий Мамонтова, надеясь, что цена их вернется к первоначальной. Я же напомнил Гурфинкелю, что раньше начала сентября не надо предлагать дилерам возврат стоимости акций, а сделать это только тогда, когда их цена упадет до 3% от номинала, причем, сделать это как жест доброй воли.

Обсудили с Чжао мои территориальные приобретения в Испании. Оказывается, инспектор был в местечке Гвадалеста, когда только начал готовить операцию по легализации Маши под новым именем. Это бедное село, жители которого добывают себе средства к существованию тем, что делают на продажу козий сыр и собирают оливки (и то и другое идет «со скрипом»). То есть, местность там гористая, на холме когда-то стоял замок маркизов Гвадалеста, но сейчас это всего лишь развалины, которые охраняет от окончательного разграбления на строительный камень муниципальный сторож. У подножия скалы, на которой был расположен замок, протекает быстрая горная речушка, заканчивающаяся небольшим водопадом. Побережье, которое мне досталось в виде «довеска» к владению Гвадалеста, довольно унылое, плоское, правда, судя по видеозаписи в трехмерном изображении, состоящее из пологих и протяженных песчаных пляжей. В данные момент на побережье только несколько рыбацких деревушек. Одним словом, испанская корона избавилась от «неликвида», возложив на меня обязанности платить налоги.

Хотя, при определенном подходе, можно построить пару курортов на побережье, тем более, что дорога до Барселоны, какая-никакая, а есть Не так далеко от «моего побережья» расположены Балеарские острова, в том числе известная Ибица, ставшая в моем времени тусовочной площадкой «золотой молодежи» и нудистов. А что если немного приблизить это время? Ницца уже застроена так, что там все живут друг у друга на голове, а здесь тоже можно проводить автомобильные гонки, сочетая шумный отдых с совершенно закрытыми зонами с «дикими» пляжами. Вот только аквапарков построить не удастся — для них нужны пластиковые гладкие горки и прочие трубы с трамплинами, а об камень публика себе задницы обдерет. Пока этот проект будет третьим приоритетом после биржевой игры и заводика.

Замок можно отстроить и показывать туристам, речку запрудить и поставить гидроэлектростанцию, а линию электропередачи протянуть до побережья. Буде и поселок в электричестве и строительство курорта пойдет веселее. В водохранилище можно развести рыбу — чо то выпустить для отлова местным, а где-то устроит аквакультуру — ту же радужную форель выращивать на стол курортникам.

Чжао также рекомендовал озаботиться постройкой мореходной яхты: путешествовать удобнее на своем корабле да и для визитов на Лазурный берег это престижнее. По большому счету можно и в Крым прокатится. Я заказал яхту у немцев на верфях Шихау, Снчала заказал проект французской фирме, но они предложили гламурненький пузатый кораблик, с богатой внутренней отделкой, купидончиками и золочеными баляинами,кроме резного золоченого дерева присутствовало много бронзы, канделябров и прочей мишуры. Вообще-то хотел заказать яхту с парусным вооружением, а паровую машину оставить для маневрирования и штиля. Но конструктор меня от оттговорил: мол, это прошлый век, надо смотреть вперед и ставить мощную паровую машину, а лучше — две, для надежности на случай отказа. Так что, вспомнил адмирла Алексеева, который строил «под себя» в качестве личной яхты крейсер «Алмаз», Ну, а я чем хуже⁈ В конце концов, получился довольно уютный кораблик, половина помещений которого предназначалась для хозяина, но и матросы жили в приличных помещениях — в каютах по четыре, офицеры занимали отдельные каюты, а капитан — небольшой салон с гостиной, офицерам полагалось столоваться в кают-компании. Отделка кают деревом — мореным дубом на хозяйской половине, далее — орех. Мне хотелось, чтобы яхта изнутри напоминала парусный корабль начала XIX века, а моя каюта, особенно кабинет — адмиральский салон. В отличие от отделки в стиле ретро, кухня представляла собой последнее достижение инженерной мысли в пищевой промышленности и была оборудована электромясорубкой, духовкой и прочими чудесами электричества в нержавеющем исполнении. Там было все, что удовлетворит запросы самого взыскательного кока. Яхта будет оборудована гасителем бортовой качки в виде дополнительных килей. Немцы, сразу стали уговаривать вооружить яхту — ну вот что за воинственная нация! Согласился постаивть скорострельное орудие Гочкиса на баке. Причем, лафет орудия складывался и пушка пряталась под фальшивым световым люком. В случае опасности нужно было только откинуть створки люка налево-направо и орудие в считанные минуты было готово к стрельбе (три человека расчета легко приводили его в боевое положение). На капитанском мостике и юте установили турели для станковых пулеметов — они также приводились в состояние готовности в мгновение ока. В походном положении турели могли сойти за стойки для прожекторов или навигационных приборов. Кроме того, для экипажа были приготовлены стойки с двадцатью винтовками Маузера. Стойка располагалась за решетчатой загородкой ключи от которой были у капитана и у меня. Скорость яхты предполагалась в крейсерском (или как тогда говорили, экономическом варианте) в двадцать узлов с кратковременным разгоном полного хода до 25 узлов. Котлы имели двойное питание: уголь и нефть или мазут. Внес аванс и яхту начали строить.

Получил письмо от Малаши, она писала, что у них все хорошо, в саду созрели замечательные сладкие груши, крупные и сочные. Все на даче наелись ими до отвала и Малаша засушила целый мешок сухофруктов на зиму, кроме этого, половину урожая они продали местным дачникам, у которых еще сады не разрослись. Теперь на подходе айва — будет варенье и компот. Ваня занимается с Христо верховой ездой, Малаша сначала беспокоилась за моего сына — как бы мальчик не упал с лошади, но Христо убедил ее что Иван — прирожденный наездник, а, кроме того, лошадка у него смирная. Ваня любит животных, особенно лошадей и собак и они ему отвечают взаимностью. А вот кошаки его обходят стороной, может потому, что при нем всегда отирается пес. Ваня нарисовал рисунок себя на лошади, где он в черкеске, с газырями и кинжалом, за спиной — винтовка. Посмотрев на рисунок и прочитав письмо, Маша обеспокоилась, что сын ее не примет, а в сказку о спящей царевне, семи богатырях и царевиче Елисее он просто не поверит. Так что версия о том, что Маша, это его мама, проспавшая четыре года, может не прокатить.

За время работы над проектом яхты он быстро претерпел изменения, прежде, всего, с изменением концепции корабля (я-то сделал вид, что изменения внесены из-за немцев, которые не смогли изготовить заявленный тип машин и котлов): теперь, по моему замыслу, это было судно для доставки богатых пассажиров на мои курорты в северо-восточной Испании, ближе к Валенсии, между которой и Севильей располагались мои новые приморские земли. Земли ничем не привлекательные (пока…), лишь только обилием превосходных песчаных пляжей. Я собирался оборудовать сначала один курорт на 100–120 мест, а там посмотреть, как дальше дела пойдут. Кто-то из клиентов приедет сам, все равно надо строить причал и небольшой порт, кого-то доставит яхта. Поэтому теперь предусмотрено 20 двухместных пассажирских кают, пять первого класса и пять люксов. Пришлось потесниться даже мне: я оставил за собой свой кабинет-гостиную и спальню. Общая столовая для пассажиров 1 класса и класса — люкс — теперь в общем пользовании с капитаном (где же ему давать еще капитанские обеды?). Все остальное время этих пассажиров обслуживает стюард. Остальные пассажиры принимают пищу в кают-компании, хотя возможна и доставка в каюту за отдельную плату. Обводы яхты стали расширяться к корме от миделя, где он составил 22 метра при общей длине стального корпуса (естественно, безо всякого бронирования). Когда я глянул на предложенный вид сверху, то обратил внимание на тонкуя выдающаяся носовая часть, что давало преимущество хорошего волнореза и ходока, напоминая профиль первых дредноутов.

Вооружение — только сигнальная пушка Гочкиса (салют же придется отдавать иногда, а с боевыми боеприпасами скорострельное орудие куда как может пригодится),и пара «Максимов» — все же возможно нападение пиратов и террористов с целью захвата заложников. Команды в 60–70 человек должно хватить — асе же это только ходовой экипаж, без артиллеристов, минеров-гальванеров, дальномерщиков и прочих боевых специальностей. Управление механизмами, в том числе и парусного вооружения максимально электрифицировано по меркам этого времени. Меня уговорили поставить косые паруса в трехмачтовой схеме по типу бермудского вооружения большой шхуны, но шкоты выбирать руками никому не придется — все сделают электролебедки. С предложенным парусным вооружением можно рассчитывать на скорость около 12–14 узлов, а при машинном ходе: 20- максимально, 18 — экономическим ходом. Расстояние между Валенсией и Марселем — около 700 миль, можно прибавить еще 50 миль на любую точку Лазурного берега и получим, что в пути пассажиры проведут полтора-двое суток — соскучится не успеют и уже на месте. Думаю, что большинству пассажиров понравится путешествие под парусами в хорошую погоду при попутном ветре (впрочем, особенность бермудского парусного вооружения в том, что для него все галсы –попутные). Водоизмещение составит не более 1800 тонн. Все остальное оборудование остается в силе, в том числе, гасители качки. Разве что кубрики для матросов в носовой части стали пятнадцатиместными, но с отдельными спальными местами, по соседству — душевые для команды и камбуз со столовой (посадочные места — по-очереди). Готовить будут три кока:– один — для команды, двое — для гостей. Еще в составе «кухонного отряда» — буфетчик, он, же заготавливает провизию и два стюарда в его подчинении.

За счет предложенных изготовителем упрощений конструкции и механической части, фирма в качестве подарка, обязуется сделать богатую отделку ценными сортами дерева, особенно, гостевых люксов и первого класса, а также моих апартаментов.

Одновременно займемся строительством теля-курорта премиум класса на моей территории. Я уже заключил контракт со строительной фирмой в Биаррице на планировку основы под сад, то что сейчас назвали бы ландшафтным дизайном. Подготовка почти выполнена и обошлась недорого — рабочая сила здесь стоит буквально копейки, местные под руководством приезжих инженеров уже заложили фундамент и принялись возводить стены. Грунт здесь плотный, каменистый, так что отель будет стоять крепко, думаю, что под отделку курорт пойдет одновременно с яхтой. В саду уже высадили деревья и, благодаря регулярному поливу опресненной водой, они практически все принялись. Упор сделал на цитрусовые — местные хорошо растут, а я привез сортовые деревья, уже на следующий год они должны зацвести и обитателям отеля будет причтен их нежный аромат. Еще был высажен обширный розарий непрерывного цветения. Введу моду на свежевыжатые соки, которые здесь как-то не особо в чести. Первые годы буду закупать апельсины у местных крестьян, они ими все равно свиней откармливают, а потом подоспеют и свои, более крупные и сладкие, надеюсь. Для отжима сока запатентовал в Испании и Франции три типа машин для отжима: две с ручным и ножным приводом, а также третий тип с вращающимся ротором на электродвигателе, но, производить его последний пока не буду, сначала запатентую в САСШ вместе с одновременной широкой маркетинговой программой.