Наблюдатель, часть II

Глава 7 А 7. Революция или военный переворот?

Вот так, никак не ожидал, что взрыв на моих бывших заводах приведет к революции, но что случилось — то случилось. Из истории нового мира я знал, что император Николай погибнет в результате теракта, но вот так? На месте расстрела рабочей депутации нашли маузеровскую винтовку с телескопическим, то есть, снайперским, прицелом. Стрелку никто не мешал — он сделал выстрел, оперев цевье на плечо впередистоящего, о чем свидетельствовали следы пороха на щеке второго боевика. Да и по бокам и сзади были такие же боевики, у троих под одеждой были спрятаны пистолеты Маузера, остальные вооружены револьверами. Трупы, конечно, мало что скажут следователям, однако четверых уже удалось идентифицировать по картотеке Охранного отделения как эсеров-боевиков. Остальные рабочие были прикрытием, у них нашли текст верноподданнического послания государю с просьбой 8-часового рабочего дня, отпусков, ограничения прав работодателя на драконовские штрафы и так далее.

Кстати о взрыве, несмотря на слова посла о том, что причиной является банальная расхлябанность заводской администрации, газеты подняли новую волну поиска японских шпионов и теперь эта версия является ведущей.

Вместе в газетами из посольства доставили расшифрованную телеграмму из Петербурга: «Князь, помоги Георгию, срочно выезжай!» Подпись — Мария Романова. Тут же протелефонировал Урусов, сообщивший, что в течение получаса мне доставят билет на «Восточный экспресс» до Берлина. Естественно, я не собирался брать с собой Машу в город, находящийся на военном положении, где идет самая настоящая война за власть. Маша останется пока в мирном Париже под присмотром компаньонки и горничной, которые будут жить в квартире. Через день меня на перроне берлинского вокзала встречал посол в Германии, который сообщил, что салон-вагона он предоставить не может, так как императорские салоны по узкой колее не ходят, но весть выгон первого класса с поваром и кухней а также охраной в моем распоряжении, так повелел государь-император, из чего я сделал вывод, что посольства к присяге уже приведены. На следующий день меня встречала охрана на перроне Витебского вокзала и сразу отвезли в сопровождении конвойной полусотни в Зимний дворец. Там я и встретил нового Императора Всероссийского, он был в контр-адмиральском мундире (успел-таки Ники присвоить брату следующий чин) с золотым эмалевым георгиевским крестиком 4 степени. На мне вообще не было мундира — только крест Александра Невского на шее сорочки, а поверх — костюмчик с пиджачком по парижской моде.

Меня поразил внешний вид Георгия, казалось, он постарел десятка на полтора лет: землистый цвет лица, синие круги под глазами и очень усталый вид. После приветствий я обратился к нему:

— Государь, мне нравится ваш внешний вид, вы себя нормально чувствуете?

— Александр, за эти дни я сплю по 2–3 часа в сутки — в городе очень неспокойная обстановка, отсюда и внешний вид. И давай по имени, зачем всякие «государи», я все тот же Джоржи.

Все же я извинился за внешний вид — рассчитывал привести себя в порядок в гостинице.

— Александр, я помню, что у тебя ни дома, ни квартиры в Петербурге не, но это быстро исправим. А пока поживи в Зимнем, я сам здесь живу и Сандро тоже, здесь у нас вроде штаба.

— А где Аликс с детьми, разве не в Зимнем?

— Представляешь, ей вдруг вскружили голову лавры Елизаветы Петровны и и Екатерины Великой — думала, у нас как в Германии — императрица ножкой топнет и, пожалуйста, — уже несут корону! Так что пришлось ее отправить вместе с дочерями подальше от Питера — в Ораниенбаум, где она и проживает ныне под охраной матросов Гвардейского экипажа.Впрочем, пришлось сначала утихомирить мятежные форты Кронштадта — те которые подняли черный флаг анархии. Но, двух выстрелов с «Александра III» хватило, чтобы анархисты выдали своих главарей. Не оставлять же мятежников в тылу — переправься они через залив, могли бы поддержать Аликс, а уж она им бы всего насулила. Так что сейчас у нас Питере троевластие: я, дядя Володя и рабочие Советы с эсерами во главе,

— Джоржи, ты упомянул о Сандро — он здесь? Он же командует Черноморским флотом!

— Да, узнав об узурпации власти дядей, он погрузился в Севастополе на поезд, имея под командованием два быстро собранных полка черноморцев и вчера прибыл в столицу. Сразу же, еще в дороге принялся наводить порядок… Благодаря ему железная дорога, мастерские и станции в наших руках. В пути еще один эшелон матросов.

Джоржи сообщил, что Владимир Александрович с четырьмя яполками, среди которых Кавалергардский и живет в казарме этого полка, так как является его шефом), там же находится штаб мятежников. Остаются Лейб-гвардии кирасирский и два стрелковых — Павловский м Финляндский. Артиллерии с боезарядами у них не, что радует, но есть четыре пулемета. Отдельно стоят Семеновский и Преображенский полки — ждут, чья возьмет. Но семеновцы было уже заняли Петропавловку и навели орудия на Зимний, тогда в Неву вошел «Память Азова» и прикрыл дворец бронированным бортом, одновременно наведя орудия на единственную сигнальную батарею Петропавловки (туда как-то доставили четыре ящика боевых фугасно-осколочных снарядов). Так что, окна комнат, выходящих на реку, закрыты мешками с песком и разместим мы тебя во флигеле — так безопаснее. Там же Ксения с детьми и Мария Федоровна — Сандро убедил жену и мать, что во дворце безопаснее.

Вчера и сегодня утром мне уже присягнули Сенат, МИД и русские послы в иностранных государствах, министерства. Полиция и жандармы также принесли присягу. Телеграф и почта и телефон в наших руках. Посланы мои представители во все полки и военные учреждения столицы — они собирают информацию для Сандро, а сам он сейчас у казаков — которых в Петербурге пять полков, включая Атаманский. Ночью у казаков была стычка с матросами, заставшими одну из полусотен за грабежом магазина (понятное дело, станичники «дуван дуванили»). В результате перестрелки один из казаков был убит, а начальник патруля ранен. Вот сейчас Сандро и «разруливает» процесс и с минуты на минуту, как он телефонировал из казарм, должен быть здесь. До начала совещания еще полтора часа, так что он успеет рассказать новости, а ты переодеться.

Пока промежуточные итоги выглядят следующим образом; из Первой кавалерийской лейб-гвардии дивизии пока колеблются Конно-Гренадерный полк, два кирасирских, Уланский, Драгунский и Гусарский полки. Благодаря отличным действиям командира пехотного гренадерского полка, генерал-майора Брилевича Александра Васильевича, его полк, так же как Измайловский и Московский выступили с оружием на стороне Георгия и утром вчерашнего дня принесли присягу. В настоящее время части этих полков расквартированы в Зимнем и Главном Штабе, охраняя их, а заодно держат под круговым обстрелом Дворцовую площадь. Прорыв со стороны Адмиралтейства и Миллионной исключен — там созданы две достаточно мощных группировки сил, подкрепленных полевой артиллерией. В Зимнем и рядом с ним одна из гвардейских артиллерийских бригад полного состава и со шрапнельными зарядами, отдельная бригада тяжелой артиллерии заняла позиции на набережной Невы и держит на прицеле фарватер реки, а также форты Петропавловки. Третья кавалерийская и третья стрелковая ливизии лейб-гвардии расквартированы в Варшаве, откуда, как всегда, известия запаздывают. Флоты и береговые части, включая усмиренный Кронштадт, но(за исключением Владивостока и Мозампо) уже объявили о своей присяге Джожи.

Выпуск всех газет и изданий, кроме правительственного вестника, прекращен. Сегодня Гвардейский экипаж должен был взять под контроль Государственный банк и Биржу. Частным и иностранным банкам наложен секвестр на все переводы за границу, внутри страны оборот свободный.

Что касается рабочих, то они укрепились на рабочих окраинах востока столицы. Судя по всему, у них до десяти тысяч вооруженных рабочих. В начале восстания это была большая сила и, если бы они были более сплочены, столица была бы в их руках. А так — это, в обще м-то разрозненные отряды без четкого центрального руководства и многие уже хотят сложить оружие. Есть два-двадесятка отрядов непримиримых эсеров и анархистов, общей численностью до тысячи человек. Они отлично вооружены и неплохо подготовлены к ведению уличных боев неведомыми военными инструкторами. Нам еще ни разу не удалось захватить в плен такого инструктора, но пару главарей мы взяли в плен и они рассказали, что такие были и готовили боевиков в Финляндии.

Кстати, финны прощупывали возможность отделения от Империи, так же как и поляки, но финским делегатам намекнули, что, как тоьлко финский корпус попытается покинуть казармы, линкоры разнесут пололовину Гельсингфорса, а потом разрушат железную дорогу на Петербург и, вообще возьмут контроль над перешейком. Это все Сандро постарался, он как прибыл, везде расставил патрули и летучие отряды на авто и пролетках, потом поехал на Балтийский завод, где закончил ремонт «Александр III». Линкор должен был уйти в Мозампо, но, к счастью, не успел. Отдельная проблема — казаки, которые сначала поддержали дядю, н. Сандро сейчас как раз и занимается ими, пытается перетащить на нашу сторону. Если это случится, то численный перевес будет у нас.

Вообще, ситуация с рабочими, инициировавшими восстание, выглядит наиболее неизвестной и непредсказуемой. Спросил Георгия, кто за этим следит и наблюдает ли вообще. Он ответил, что возложил это дело на Мишкина, но тот умчался к себе на завод и, похоже, что «усмиряет» оттуда, так как заявил, что на сегодняшнее совещание не приедет: мол, дорога опасная, боевики пошаливают.

Худший выбор, чем назначить робкого Мишкина на такое дело трудно представить. Пока он никто: ни промышленник, ни торговец, ни инженер. С рабочими говорить не умеет. Это потом, в ПМВ в реальной истории он станет лихим командиром Туземной («Дикой») дивизии, лично водившим свих джигитов в атаки.

Открылась дверь, и, сопровождаемый двумя адъютантами, в зал шумно ввалился Сандро. Был он в черном адмиральском мундире полного адмирала, с орденом Святого Георгия на шее. Выглядел он не в пример лучше племянника, несмотря на черную перчатку протеза и повязку на глазу, они, как раз, придавали ему вид лихого адмирала, грозы морей и уездных барышень, которые при виде народного героя должны были падать и сами укладываться в штабеля налево-направо.

— Ага, вот и спаситель испанского короля, — приветствовал он меня, а попутно соблазнитель прелестной испанской маркизы. Наслышан, наслышан… Поздравляю с законным браком, друг Саша!.

— Сандро было собрался обсудить прелести Марии Гвадалеста, но Джоржи ему не дал:

— Давай, рассказывай, что там казаки?

— А что казаки? Разве сам не слышишь?

С площади донеся рев тысячи глоток: ' Слава Государь, многая лета Императору и Самодержцу Всероссийском Георгию Первому!

— Ну \, порадовал ты меня, Сандро! — воскликнул Джоржи. — Ты нас спас сегодня!

Сандро высказался в том смысле, что надо выйти на балкон, поблагодарить станичников, что мы и сделали, окружив государя с двух сторон. Похоже, это был тот самый балкон, на котором застрелили Ники, но никто и вида не показал, что страшно. Мы появились все вместе и Георгий сказал только: 'Благодарю, станичники, за мной служба не пропадет! При этом он глубоко поклонился казакам, вызвав новый патриотический рев.

Потом, провожаемые хоровым пением а-капелла казаков, исполнившими, кто как мог, «Боже, царя храни», мы вернулись в зал, куда по приказу Сандро уже принесли кофе, бутерброды, нарезанную холодную телятину, сыр. Сандро попросил разрешения подкрепиться, а то он не завтракал и я тоже присоединился к нему.

После этого Великий Князь рассказал подробности нелегкого разговора, периодически перебиваемого, по его словам, высказываниями вроде того, что флотским много власти дали. Однако недовольных быстро поставили на место сами какаки: «Вон адмирал-герой весь израненный, а то что на войне дела? В Питере ошивался?». В конце концов, собрался Атаманский круг и приговорили: «Принести присгу Георгию», после чего полки строем, с развернутыми знаменами и полковыми иконами и хоругвями, пошли на Дворцовую. Впереди шли командиры полков, духовный причт и члены малого Атаманского круга казачьих полков лейб-гвардии. Дальше все прошло «как по маслу» Командиры выстроили полки, священники оформили принятие Присяги. После каждый поцеловал полковое знамя и приложился к иконе. В общем, теперь, пять казачьих полков на нашей стороне и шансов у дяди Володи больше нет.

Впрочем, пожалуй, нет их и у восставших — телеграф принёс сообщения о том, что Великий Князь Сергей Александрович ликвидировал мятеж в Москве, не задумываясь, разнеся артиллерией рабочую Пресню. Может быть, оно получилось излишне кроваво — похоже, что прозвище «Кровавый» теперь достанется ему, ведь вместе с разнесенными в прах баррикадами пострадали лачуги рабочих, но, что есть — то есть. Зато почти все оружие боевиками было сдано, удалось захватить и десяток инструкторов — как и ожидалось,, почти все они прошли подготовку за границей. Большинство зачинщиков рабочие сдали сами, правда, сделали это уже после того, как их задержали, иначе артобстрела можно было бы избежать. Зато в оперативности в наведении порядка Сергею не откажешь, а обидное прозвище, может, и не такое уж обидное, зато все будут знать, что его обладатель не перед чем не остановится, тем более, что, как выяснилось, все привычки и странности характера Сергея Александровича, связаны, на самом деле, с запущенным костным туберкулезом. Пока я приводил себя в порядок, то же сделал и Сандро (похоже, он и ванну успел принять) и вернулся в зал заседаний. Ну что же, мне пришили новые погоны, (без галунов отставника), все выгладили, сменили сорочку и начистили ботинки до зеркального блеска — и на том спасибо! Ордена, с помощью своего адъютанта, полковника барона фон Швальбе, Модеста Петровича, я прикрепил только российские.

Лакеи закончили готовить его к Совещанию Чрезвычайного комитета (так это было поименовано). На столе лежали списки приглашенных с указанием чина, должности и фамилии с именем и отчество, что было очень удобно для меня и еще нескольких человек, впервые участвовавших в заседании ЧК. Еще надевая с помощью лакея новый мундир, выяснил, что я опять на службе тем же чином (а куда дальше, дальше — только Канцлер Империи, а этот пост никто после Горчакова еще не замещал) Зато на картонке, стоявшей впереди моего кресла, было напечатано — «Статс-секретарь ЧК при ГосудареИмператоре с особыми полномочиями и поручениями».

После короткой речи Сандро заседание началось, он же его и вел.

Все были в курсе военной ситуации, поэтому «мыслью по древу» никто не развлекался. Сначала слово предложили генералу Сахарову, но он стал что-то невразумительное мямлить и екго речь прервал государь, дав слово генералу Брилевичу, довольно бойко доложился, предложив кадровые перемещения, несмотря на то, что назначен был совсем недавно. Генерал подал свой план всем присутствующим старше по должности, прочим — озвучил основные положения плана. Основная мысль — о том что слишком рано «делить шкуру неубитого медведя». Основная опасность, по мнению генерала, исходила даже гн от двух полков тяжелой кавалерии и двух полков гвардейской пехоты, а от Варшавских гвардейский корпусов.Несмотря на то, что Привисленский генерал-губернатор присягнул Георгию, схуществовала опасность бунта полков, а это большая сила: особенно кавалерии, шефом которой был дядя Володя — целых десять полков, да еще четыре казачьих полка, Гусарский, Драгунский и Уланский лейб-гвардии полки, а также отдельная лейб-гвардия арт бригада. Если эта сила совершит ускоренный марш на столицу, всем придется плохо. Поэтому командирам частей в Новгороде, Пскове, Вильно и Ковно, дан приказ отслеживать все перемещения Варшавской кавалерии, а с юга начать перемещение верных частей с задачей закрыть подхода к столице, но в бой не вступать, а отходить, ожидая подмогу. Два казачьих полка также прикрыли подход к столице с северо-запада, в помщь им были назначены Гельсингфорсские броненосцы для обстрела перешейка, если будет прорыв финского корпуса на Петербург.

Три оставшихся казачьих полка, а таже гвардейский егерский полк были назначены блокировать восставшие рабочие районы, причем, расклеить воззвания государя — проект, который я успел написать заранее и теперь лишь слегка подкорректировать, писари ужеуспели «набело» переписать в необходимом количестве экземпляров я пообещал сразу же представить его высшему руководству после Совещания. В проекте было установление восьмичасового рабочего дня, а для женщин и детей — шестичасового. Я понимал, что ввести такие ограничения будет непросто, поэтому в проекте было сказано о доплате за каждый сверхурочный час. Вводился обязательный ежегодный отпуск в две недели и оплачиваемый отпуск по болезни на пять суток. После прекращения беспорядков: сдачи всего оружия и выдача зачинщиков, обещано было рассмотреть вопрос о созыве народного собрания и установления гражданских свобод: слова, печати и собраний, в том числе религиозных послаблений: уравнять в правах старообрядческую церковь и отменить «линию оседлости», а также уравнять права при поступлении в высшие учебные заведения. Пока достаточно, и так будет эффект «разорвавшейся бомбы», а там посмотрим.

Пока заседали, примчался посыльный с известием о том, что Семеновский и Преображенский полки сложили оружие и выдали зачинщиков. Офицеров среди них не оказалось, по словам солдат, они самовольно оставили полк. Среди двух десятков, выданных властям «застрельщиков», было четыре унтера. Интересно, что почти сразу после того как арестовали зачинщиков и отправили их в «Кресты», где. Выпустив под надзор полицейских участков хулиганов и мелких воришек, там освободили целый этаж по государственных преступников. И вот, заявляется в казармы к взбунтовавшимся войскам Семеновского и Преображенского полков две сотни людей в гражданском (а что, для них все солдаты, что семеновцы, что гвардейские егеря, что на нашей стороне. И говорят вновь прибывшие о том, что, по согласованию с Боевым комитетом эсеров, они прибыли возглавить сегодняшний захват Зимнего, не больше, не меньше. Ну, егеря их и повязали, при этом убито два боевика и егерь. Офицеров среди них не было, зато все сплошь — подготовленные боевики. Долго думали, куда отправить пленных и приняли решение — под конвоем — в Петропавловку. Офицеров-бунтовщиков и высокопоставленных лиц, отнесенных к этой категории, велено заключать в Петропавлвку. Бывавших гвардейцев-нижних чинов, не оказавших сопротивления, предписано без оружия, под командой вновь назначенных офицеров, и в сопровождении жандармов,, отправлять в летние лагеря, в бараки, обнесенные колючей проволокой (после бурской войны весьма популярная штука).

Дальше я продолжил, что надо увеличить жандармский корпус минимум в два раза, усилив его офицерами гвардейских полков, оставшимися верными правительству. Для вновь прибывших установить чины и жалованье на уровне гвардейцев. Комплектование нижними чинами — по конкурсу, с экзаменом. Генерал Пантелеев, начальник Отдельного корпуса жандармов явно не возражал — при таком раскладе должность его становилась выше, а это и деньги и награды. Вот только генерал этот ничем особым себя не проявил у уже «прошляпил» бунтю Подумал о Джунковском — именно ему Великий князь Сергей обязан оперативным и быстрым избавлением от террористов, но Джунковский, адъютант Сергея, еще только капитан.

— Уважаемый Александр Павлович, а есть ли у вас опыт службы в жандармах? — раздался с задних рядов чей-то голос. Спрашивающий явно хотел показать мою некомпетентность.

— Конкретно жандармом не служил, но во время службы заместителем начальника разведочного отдела Главного Штаба шпионов ловить доводилось, а с террористами боролся во Франции. Достаточно?. Случай с испанским королем знаете?

Георгий жестом прекратил пикировку и велел мне продолжать. Я предположил, что в ближайшее время мятежные полки «дяди Володи» тоже сложат оружие, а сам Великий князь и его офицеры попытаются бежать за границу. Чтобы избежать этого, предложил разослать их подробные приметы по всем границам Империи, обратив особое внимание на западную границу. Сандро ответил, что такое указание уже дано им несколько часов назад по телеграфу и с нарочными.

Дльше я предложил декларировать определенные меры в отношении крестьянства. Да, крестьяне, слава богу, не восстали, но, поскольку они составляют большинство населения Империи, надо дать им определенные льготы: так как выкупные платежи уже отменили, но осталась черезполосица и следовало провести более тщательное землемерное устройство в интересах крестьян. Предусмотреть ссуды, особенно, для желающих отделиться от общины. Выделить средства на обзаведение племенным скотом, элитный посадочный материал с консультацией агрономов, как пользоваться землей и семенами, которые придется, по большей части, закупить за границей.

— Александр Павлович, а кто возглавит Министерство промышленности, торговли и земледелия? Половина министерских портфелей вакантна… Неужто вы возьметесь.

— Если Государь прикажет, возьмусь, но предложения по Правительству у меня готовы и после утверждения Государем готов их обсудить лично с вами. Сейчас могу сказать, без персоналий, то я за разделение таких больших областей деятельности как сельское хозяйство и промышленность и это должно быть два Министерства, или, на первых порах, два Управления министерства с отдельным главой в ранге товарища Министра.

— Вы не боитесь «бунта», но уже с другой стороны — фабрикантов, банкиров и землевладельцев?

— Как я уже сказал, им тоже будут сделаны преференции, прежде всего, во внешней торговле, думаю, что будушее руководство займется этим детально, сейчас главное — продекларировать. Но, особенно это важно в отношении рабочих — именно они с винтовками готовы штурмовать Зимний сегодняшней ночью, так что, с готовым указом я ложен отправиться на переговоры к восставшим сразу после Совещания, предложения к рабочим активистам о встрече уже послано — ждать больше нельзя. Узнав, что, я сам «лезу в петлю», спрашивающие замолчали и более не возникали.

Георгий, ознакомившись с проектом, сказал: ' Александр Павлович, Вы считаете все здесь указанное, необходимым.

— Да, Государь, иначе штурма не избежать. Еще я предлагаю доставить из Кронштадта все наличные прожектора, сколько выдержит дворцовая сеть и установить у Зимнего. Ночью включить два-три прожектора, а в случае штурма — все возможные, чтобы ослепить нападающих. На случай отключения сети предусмотреть костры и бочки с керосином, котоые зажечь, если не будет сильного ветра в направлении защитников.

— Хорошо, Александр Павлович, я подписываю ваш проект и его тотчас отпечатают в дворцовой типографии. Казаки с оттисками будут направлены в рабочие районы и расклеят его везде, где дотянутся. Утром Указ напечатают в «Правительственном вестнике». Александр Михайлович, а вы распорядитесь насчет прожекторов. Александр Павлович, как только начнут клеить Указ, благоволите отправиться к рабочим, состав правительства обсудим после.

— Государь, прошу Вас вызвать как можно скорее в Петербург Петра Аркадьевича Столыпина и Владимира Федоровича Джунковского, под мою ответственность, невзирая на молодость последних — они нам непременно понадобятся.