Надежда на счастье

Глава 19

Конор начал избегать ее. В течение двух последующих недель он находил всевозможные оправдания, чтобы держаться от нее как можно дальше. Закончив чинить крышу, он начал ремонтировать крыльцо, а потом принялся за ремонт хозяйственных построек.

Их вечерние уроки чтения прекратились. Он уже неплохо мог читать и сам с этим справлялся, но все же ей очень не хватало их вечерних уроков. Не хватало их вечерних бесед за кухонным столом, когда они вместе с ним пили чай.

А ведь скоро он уйдет. Да, оставалось уже совсем немного времени до того, как он покинет их. И ей ничего так не хотелось, как провести с ним эти драгоценные оставшиеся дни. Ей хотелось просто смотреть на него, слушать его голос, быть рядом с ним. Потому что скоро, когда он покинет их, ей останется только память о нем. Но он не желал с ней общаться, и они виделись только за кухонным столом.

Оливия поставила на плиту утюг и подошла к окну. Прижавшись носом к стеклу, она смотрела на свет в двери сарая. Он уходил туда каждый вечер, но она уже больше не заходила к нему. Ведь Конор ясно дал ей понять: он хочет, чтобы его оставили в покое.

Оливия посмотрела на рубашку, которую гладила для него, рубашку, принадлежавшую прежде брату Стюарту, тоже покинувшему ее. Мама, Стюарт, Чарлз, папа… Все ее покинули.

Конор, пусть и по-другому, тоже собирался покинуть ее. Она раздумывала о предстоящих днях, которые казались ей совершенно пустыми. Думая о его отъезде, она ощущала ужасную пустоту в груди. Слеза скатилась по ее щеке и упала на белое полотно.

Услышав шаги на заднем крыльце, Оливия поспешно смахнула слезы. Она взялась за утюг и не подняла глаз, когда Конор вошел.

– Спокойной ночи, Оливия, – сказал он, проходя мимо.

– Спокойной ночи, Конор.

Слезы снова затуманили ее глаза, когда она посмотрела ему вслед. «Заставь его остаться, – говорила она себе. – Найди способ уговорить его».

Увы, она ничего не могла поделать, не могла заставить его остаться.

На следующее утро, отправившись за водой, Оливия обнаружила рядом с колодцем дохлую кошку. Это было еще одно послание от Вернона, очень даже понятное. Он мог бы заставить своих парней бросить дохлое животное в колодец, мог бы отравить воду в колодце, но не сделал этого. Вместо этого он просто дал ей понять, что может все это сделать, если она продолжит упорствовать.

Стиснув зубы, Оливия смотрела на окровавленный трупик несчастного животного. Ей тут же вспомнился Джошуа, вспомнились его попытки запугать ее. Интересно, сколько же людей отдали свои земли Вернону после таких угроз?

Оливия сходила в сарай за лопатой и за кожаными перчатками. Она сожгла кошку в леске и вернулась в дом. Поднявшись на чердак, она долго рылась в сундуках, пока не отыскала ружье, пистолеты и патроны, принадлежавшие ее отцу и братьям. Немного подумав, Оливия выбрала армейскую винтовку Стюарта, решив, что она выглядит более грозно, чем все остальное. Потом захлопнула крышку сундука и отнесла винтовку вниз.

Когда Конор проснулся и зашел в кухню, он увидел Оливию на заднем крыльце с винтовкой в руках. Услышав его шаги, она обернулась. И Конор сразу же понял: что-то случилось.

– Я нашла рядом с колодцем дохлую кошку, – сказала Оливия, как бы отвечая на его немой вопрос. – Ее застреляли и подкинули туда.

– О Господи, – пробормотал Конор. Он прекрасно понял, что это значит. И Оливия, конечно же, тоже понимала. Он кивнул на винтовку в ее руках. – Значит, предстоит война?

– Я просто приняла меры предосторожности, вот и вес.

– А вы умеете пользоваться этой штукой?

Она покачала головой.

– А вы?

Он посмотрел на оружие и тотчас же вспомнил Шона и его американские винтовки.

– Да, умею.

– Научите меня стрелять?

– Почему бы вам просто не продать им землю? Она не стоит того, чтобы из-за нее убивать. Поверьте, не стоит.

Она вскинула подбородок.

– Если вы меня не научите, я сама научусь.

Оливия отвернулась от него и подняла винтовку, как бы целясь. Было ясно как день: она понятия не имела о том, как с ней обращаться. И если он не научит ее, то она, возможно, поранится.

– Черт побери! – Конор вышел на крыльцо и протянул руку к винтовке. – Вы действительно готовы стрелять в человека и, может быть, даже убить его? Думаете, сможете?

Она кивнула:

– Да. Если потребуется.

Конор внимательно посмотрел на нее, потом кивнул:

– Что ж, хорошо. Тогда вам надо научиться… Внимательно осмотрев винтовку, он спросил:

– Когда из нее стреляли последний раз?

– В шестьдесят третьем. Она принадлежала моему брату Стюарту.

Убедившись, что патронов нет в патроннике, Конор вскинул винтовку к плечу и взвел курок. Потом нажал на спусковой крючок, но щелчок раздался не сразу.

– Сначала ее нужно почистить, – сказал он, опуская винтовку. – Мне потребуются тряпки, ведро горячей воды и шомпол. У вас есть какое-нибудь масло для смазки?

– Да, растительное.

– Что ж, подойдет. А патроны?

– Целая коробка.

– Принесите их.

Оливия кивнула и пошла в дом. Конор же со вздохом посмотрел на винтовку. Конечно, он не должен это делать. И было бы гораздо лучше, если бы Оливия продала землю. А потом, с деньгами, она могла бы начать все заново на новом месте. Но было ясно: она так не поступит.

Еще несколько недель – и он уйдет отсюда. И никто не станет защищать Оливию, если на нее действительно нападут. А он, Конор, мог лишь научить ее стрелять.

– Проклятие, – пробормотал он сквозь зубы.

После завтрака они ушли на поле, где раньше выращивали хлопок. Но теперь поле заросло сорняками. Девочки, узнав, что мама будет учиться стрелять, очень захотели посмотреть на ее первый урок. Оливии это не очень-то понравилось, но она не стала возражать. Правда, Конор велел им держаться на почтительном расстоянии от них с Оливией.

– Имейте в виду, оружие – это не игрушки, – сказал он строго. Расстегнув верхнюю пуговицу рубахи, Конор наклонился так, чтобы Кэрри и Миранда смогли увидеть круглый шрам у него на плече. – Это след от пули, малышки, и я чуть не умер от этого. Оружие может быть очень опасным.

Наблюдая за ним, Оливия с тоской думала о том, что Конор мог бы стать прекрасным отцом – пусть даже он не отнесся к эпизоду с поцелуем Бекки так серьезно, как следовало бы.

– А как это случилось? – спросила Кэрри, коснувшись шрама на плече Конора кончиками пальцев.

– Один маленький мальчик решил, что ружье – это игрушка, и нечаянно выстрелил в меня. – Он выпрямился и застегнул рубашку. – Вообще не трогайте это ружье. Никогда. Поняли?

– Да, сэр, – хором ответили девочки.

– Вот и хорошо.

Конор отошел к Оливии, взял у нее коробку с патронами и сложил их кучкой на земле.

– Это винтовка сорок четвертого калибра, пятнадцатизарядная, магазинная, – сказал он ей. Взяв пригоршню патронов, он выпрямился. – И это означает, что она может сделать шестнадцать выстрелов. Пятнадцать патронов в магазине и один – в патроннике. А заряжают винтовку вот здесь…

Оливия внимательно наблюдала за каждым его движением. Конор зарядил винтовку, потом вручил ей и стал у нее за спиной.

– Крепко прижмите приклад к плечу. – Он обнял ее одной рукой, поправляя винтовку. – Да, вот так. И расслабьтесь, дорогая. Вы слишком напряжены.

Оливия же сейчас думала только об одном: «Ах, как было бы хорошо прислониться к нему спиной и наслаждаться его объятиями…» Но тут его рука обхватила ее руку, лежавшую на стволе, и он продолжил:

– А вот так взводят курок. То есть посылают первую пулю в патронник и готовят винтовку к выстрелу. Курок нужно взводить каждый раз, как делаешь выстрел.

Оливия повернула голову, чтобы спросить, как целиться, но тут же забыла про свой вопрос – их губы сейчас находились совсем рядом, и казалось, они вот-вот встретятся. Судорожно сглотнув, она сказала первое, что пришло ей в голову:

– А этот шрам от пули у вас, в самом деле, из-за мальчика?

– Черт… не из-за этого, – пробормотал Конор. – Меня подстрелил фермер-протестант, когда мне было лет пятнадцать. Я тогда пытался присвоить одну из его овец.

Оливия сдержала смех и попыталась изобразить осуждение.

– Присвоить? Вы хотите сказать – украсть?

Конор ухмыльнулся.

– Ну, не мог же я так сказать вашим девочкам… Какой бы это был урок для впечатлительных юных душ?

Эти его слова напомнили Оливии о том, что за ними наблюдают, и она попыталась сосредоточиться на стрельбе.

– А что делать теперь? – спросила она.

– Сейчас просто отведите курок, но помните: нажимать надо медленно, не рывком. И потом…

Прогремел выстрел. Отдача же была такой сильной, что Оливия отшатнулась и упала на Конора, стоявшего прямо у нее за спиной. Он не пошевельнулся – как будто ожидал именно этого.

Обхватив ее обеими руками, Конор с усмешкой проговорил:

– У винтовки сорок четвертого калибра довольно сильная отдача, так что будьте к этому готовы.

Оливия опустила винтовку и, прислонившись спиной к Конору, со вздохом помассировала плечо.

– В следующий раз буду обязательно об этом помнить, – пробормотала она. Потом посмотрела на изгородь. Жестянка, в которую она целилась, лежала на земле. – По крайней мере, я попала, – добавила она с гордостью.

Конор одобрительно кивнул.

– Неплохо, – признал он. – Очень даже неплохо для начинающего.

Несколько секунд спустя Оливия снова взвела курок, прицелилась – и сбила еще одну жестянку.

Две следующие недели были очень напряженными. После нескольких тренировок Оливия спрятала винтовку на верхней полке в кухонном буфете – вместе с двумя коробками патронов. По совету Конора она достала из сундука вторую винтовку и сунула ее под кровать. А еще одну коробку с патронами положила в ящик ночного столика. Но к счастью, никто из людей Вернона к ней пока не приходил, и ей ни разу не пришлось воспользоваться оружием.

Конор продолжал ремонтировать хозяйственные постройки, а Оливия целыми днями готовилась к сбору урожая. Она достала из кладовки большие корзины и вытерла с них паутину. А также вытащила лестницы и тщательно проверила, не заржавели ли они с прошлого года.

Кроме того, она съездила в город и договорилась с Грейди Макканом о найме двух упряжек мулов и двух фургонов, за которые обещала заплатить после сбора урожая. Фургоны понадобятся ей, чтобы отвезти персики на продажу в Монро. Будучи в городе, она остановилась возле лесопилки, чтобы узнать, нельзя ли приобрести опилки и бочки для своих персиков. Вернон еще не вернулся, но Джошуа сообщил ей, что она не сможет заплатить за опилки и бочки товаром.

– Приказ Вернона, – пояснил он с усмешкой. Продав теленка Орену Джонсону, Оливия использовала вырученные деньги, чтобы закупить все необходимое. Она также спросила Орена, сможет ли он покормить ее животных и присмотреть за фермой, пока она будет отсутствовать. Орен обещал помочь.

Жаркие и душные августовские дни пролетали один за другим и, проходя по своему фруктовому саду, Оливия видела, как быстро созревают персики. «Ах, почему так быстро?» – думала она; ей хотелось, чтобы время шло как можно медленнее.

Но время бежало неумолимо, и наконец, наступил тот день, когда ей пришлось признать: пора собирать урожай. Нагруженные корзинами и лестницами, все отправились в сад, а Честер сопровождал их, следуя за ними по пятам. В саду пес устроился в тени дерева и стал наблюдать. Бекки и Кэрри взяли по корзине и по лестнице и тотчас же принялись за работу.

– Девочки, осторожнее, – предупредила Оливия.

– Ах, мама, о чем ты?! – воскликнула Кэрри. – Ведь мы же занимаемся этим каждый год.

– Все будет хорошо, Оливия, – сказал Конор. – Ничего с ними не случится.

– Надеюсь, – кивнула она. Потом вдруг спросила: – А вы когда-нибудь собирали персики?

Он с улыбкой покачал головой.

– Мама, можно, я тоже буду рвать персики? – Миранда потянула ее за юбку.

– Не в этом году, дорогая. Может быть, в следующем. Малышка надула губы.

– А что же мне делать?

– Ну, давай подумаем. – Оливия склонила голову к плечу. – Во-первых, мы должны показать мистеру Конору, как рвать персики. А потом мы с тобой можем укладывать их в бочки. Согласна?

– Ладно, хорошо.

Оливия взяла девочку за руку и посмотрела на Конора.

– Готовы?

Он кивнул и тут же спросил:

– Что потом, когда мы соберем их?

– А потом мы с вами повезем их в Монро, – ответила Оливия. – Это поездка на целый день. Девочки побудут у Джонсонов, пока нас не будет. Потому что нам придется переночевать в Монро. Я заплачу за вашу комнату, конечно. И за еду тоже.

– Вы мне ничего не должны за помощь, Оливия. Я сам за себя заплачу. – Он приставил лестницу к дереву и пробормотал: – Ну а теперь объясните мне, как рвать персики.

– Во-первых, нужно помнить: собирают только зрелые плоды. – Оливия указала на соседнее дерево и потянулась к персику. – Вот этот – спелый. У него кожица желтая, с розовым налетом. Вы берете его пальцами, вот так, затем, слегка повернув, тянете к себе. Если тянуть приходится слишком сильно, то плод еще не созрел – такой нужно оставить на ветке.

Оливия надкусила и слизала кончиком языка сладкий сок с нижней губы. Конор же почему-то вдруг вспомнил, как поцеловал ее вечером на кухне. Заметив его пристальный взгляд, Оливия покраснела и отвела глаза. «Она похожа на персик, – подумал он неожиданно. – Во всяком случае, щеки у нее сейчас такие же».

Она снова на него посмотрела, и он проговорил:

– Знаете, когда будем в Монро, мы могли бы сходить в какой-нибудь ресторанчик. Только наденьте то ваше красное шелковое платье. Мне хотелось бы увидеть вас в чем-нибудь другом – не в сером или в коричневом.

Ночью Оливия проснулась от звона стекла и громкого лая Честера. Когда же раздался громкий крик, она сразу сообразила: кричит Миранда.

Поспешно откинув одеяло, Оливия вскочила с постели. Снова раздался лай Честера, а крики Миранды становились все громче. Оливия выбежала в коридор, и в тот же миг выбежали из своих спален все девочки.

– Мама! Мама! – Миранда кинулась к Оливии. – Мама, кто-то р-р-разбил мое о-о-оокно! – всхлипывала она. – Кто-то бросил камень в мое окно.

Оливия взяла дочку на руки.

– Все в порядке, милая. – Она крепко обняла девочку. – Успокойся, все в порядке.

– Мама, кто это? – Кэрри прикоснулась к ее руке.

– Кто разбил окно? – прошептала Бекки.

Она не успела ответить – снизу донесся громкий крик Конора:

– Оливия!

Держа Миранду на руках, она быстро спустилась по лестнице и увидела Конора, поднимавшегося навстречу.

– Мы в порядке. – Оливия остановилась. – Но они разбили окно у Миранды в спальне.

– Оставайтесь с девочками здесь, – сказал Конор и тотчас же пошел обратно.

– Пойдемте, девочки. – Оливия поспешила в комнату Бекки. Опустив Миранду на пол, она повернулась к старшей дочери: – Бекки, я пойду помогу мистеру Конору. Заприте за мной дверь, ложитесь на пол и ждите меня. И ни в коем случае не подходите к окну. Поняли?

Бекки кивнула:

– Да, мама.

Оливия направилась к двери, но тут раздался крик Миранды:

– Мама, куда ты?!

– Не беспокойся, милая. Все будет хорошо. Обещаю Главное – оставайтесь все здесь.

Закрыв за собой дверь, Оливия побежала в свою комнату, зажгла лампу и, опустившись на колени у кровати, вытащила винтовку. Как хорошо, что она по совету Конора спрятала вторую винтовку здесь, наверху.

Окно было открыто, и она слышала крики мужчин, окруживших дом. Услышала также и стук копыт – значит, они были на лошадях. Выдвинув ящик ночного столика, Оливия взяла оттуда пригоршню патронов. Потом села на край кровати, чтобы зарядить винтовку. Она пыталась сделать это побыстрее, но руки у нее дрожали, быстро не получалось – патроны никак не попадали в магазин.

Грохот выстрела заставил ее вскочить на ноги. Моля Бога, чтобы это оказался выстрел из винтовки Конора, она вставила последний патрон в магазин своей винтовки и распахнула французское окно, ведущее из ее спальни на верхнюю веранду.

На небе ярко светила луна, и Оливия почти сразу же увидела троих всадников, появившихся из-за угла дома. Слишком разозленная, чтобы думать о том, что делает. Оливия подошла к краю веранды и, опершись на перила, тщательно прицелилась. В этот момент один из всадников размахнулся и швырнул камень в сторону дома.

Раздался звон стекла – они разбили еще одно окно.

Оливия стиснула зубы и спустила курок. Раздался выстрел, и с головы всадника слетела шляпа. Оливия улыбнулась: оказывается, она меткий стрелок.

– Уходим, быстрее! – раздался мужской голос.

Оливия могла бы поклясться на Библии, что это кричал Джошуа Харлан.

Всадники тотчас развернулись и поскакали к густым зарослям. Оливия снова подняла винтовку, но луна в этот миг скрылась за тучами, и она не сумела как следует прицелиться.

Со вздохом опустив винтовку, Оливия прислонилась к перилам. Стук копыт отдалялся, и скоро стало тихо.

– Оливия! – раздался вдруг голос Конора.

Она вздрогнула и обернулась. Конор стоял в дверях с винтовкой в руках; его широкоплечая фигура темным силуэтом выделялась на фоне света за спиной. Оливия с облегчением вздохнула и пробормотала:

– Они уехали.

– Вы в порядке? – Он приблизился к ней.

Она кивнула.

– А вы?

– Да, все хорошо.

Он взял винтовку из ее рук и положил на пол. Потом провел пальцем по ее губам.

– Откуда у вас кровь?

Она облизнула губы.

– Ох, наверное, я ударилась, когда стреляла. Я только сейчас почувствовала…

Конор внимательно посмотрел на нее и вдруг вспомнил, как она призналась, что боится высоты и даже не может заставить себя выйти на верхнюю веранду.

– Оливия, дорогая, вы знаете, где сейчас стоите?

Она взглянула на него с недоумением, потом осмотрелась и, прижав ладонь к губам, крепко зажмурилась.

– Ох, Конор, кажется, мне плохо… – пробормотала она задыхаясь.

Он положил свою винтовку на пол, потом обнял Оливию и прижал к груди.

– Я тебя поймал, – прошептал он. – Я поймал тебя. Подхватив Оливию на руки, Конор отнес ее в спальню и усадил на кровать.

– Сделайте глубокий вдох и на секунду задержите дыхание, – сказал он.

Она молча кивнула. Немного помолчав, спросила:

– А где девочки?

Он обнял ее и проговорил:

– С ними все в порядке. Правда, малышка немного напугана. Они все еще в комнате Бекки. Я велел им оставаться там.

Оливия отстранила его руку и попыталась встать.

– Они, должно быть, напуганы до смерти. Я пойду к ним. – Взглянув на Конора, она прошептала: – Спасибо вам. Спасибо за то, что вы здесь.

Конор внимательно посмотрел на нее.

– Вы уверены, что с вами все в порядке? – Оливия кивнула, но он тут же добавил: – Лучше я приведу их сюда.

Оливия не возражала, и он привел девочек и Честера к ней в комнату. Она протянула к ним руки, и они тотчас же окружили ее, целуя и обнимая.

– Милые, с вами все хорошо? – Оливия повторила этот вопрос раз пять.

Забравшись к ней на кровать, Бекки спросила:

– Мама, кто это был?

– Что им тут надо? – прошептала Кэрри.

– Зачем они разбили мое окно? – Миранда потянула Оливию за ночную рубашку, привлекая к себе ее внимание.

Оливия распахнула объятия, и малышка взобралась к ней на колени.

– Видите ли, девочки, есть в городе люди, которые хотят, чтобы я продала ферму, – объяснила Оливия. – Они хотят построить здесь железную дорогу, а я – не хочу продавать землю, потому что тут – наш дом. И они бросают камни в наши окна, чтобы заставить уйти отсюда. – Она посмотрела на Конора. – Мы с мистером Конором напугали их, и они уехали. Но они могут вернуться.

Кэрри погладила мать по плечу.

– Не волнуйся, мама, – сказала она. Девочка подошла к Конору и, глядя на него с восхищением, проговорила: – Я уверена, мистер Конор не допустит, чтобы с нами что-нибудь случилось.

У Конора перехватило дыхание. Ему показалось, что в комнате стало невыносимо жарко, и захотелось выйти на свежий воздух.

– Уже поздно, – пробормотал он с усилием. – Думаю, вам всем пора спать.

Резко развернувшись, Конор вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Спускаясь по лестнице, он чувствовал, как в груди у него что-то болезненно сжимается. «Ты не заслуживаешь такого доверия, не заслуживаешь, – говорил он себе. – Ты никогда не сможешь его оправдать»