Нагадай ему счастье

5

В шатре было тепло, уютно и как-то удивительно сказочно. Когда я впервые увидела с такой любовью и заботой обустроенное для меня место, я даже слегка растерялась. Те, кто занимался подготовкой, не забыли ни о чём: печка распространяла мягкое тепло, на маленьком столике в углу расположилась жаровня с чайничком и термосом с едой, складной стул был удобным, а дар пока не подводил. Я всё больше осваивалась с ним, даже пыталась управлять, с каждым разам удерживая контроль всё дольше и увереннее.

Почему-то мне казалось, что желающих будет немного, но как же я ошиблась! Кто только не заглянул в шатёр за эти два дня: и женщины, желающие узнать будущее, и мужчины, интересующиеся прогнозами в деловой сфере, и, естественно, молоденькие девушки, страстно желающие узнать, когда же ждать её – большую и светлую любовь.

Для кого-то я раскладывала карты, кому-то пыталась гадать по руке, но это у меня пока получалось через раз, и тогда приходилось импровизировать. Порой мне казалось, что у меня на пальцах настоящие мозоли от карт: столько раз я тасовала колоду и раскладывала их на столике. И меня бесконечно радовало то, что карты охотно отзывались и действительно показывали то, что нужно. Во всяком случае, ни один посетитель не сказал, что я ошиблась в характеристике прошлого.

Иногда любопытные приходили компаниями, как, например, сейчас. За тонким полотнищем шатра уже несколько минут раздавались голоса и какое-то шебуршание.

– Лекси идет первая! – раздался решительный девичий голос.

– Я не верю во все эти глупости! – явно не горела желанием посетить мой шатёр неведомая Лекси. – Сами идите.

– Но нам не надо, – прорезался третий голосок. – К гадалкам идут за тем, чтобы им нагадали суженого, а мы с Шелли уже замужем, Софии скоро предстоит там оказаться, так что… иди ты.

– Вы мне сейчас очень напоминаете мою маму, – проворчала по-прежнему невидимая девушка.

– Иди-иди, – хихикнула ещё одна невидимка. – Я на тебя посмотрю… и, быть может, тоже схожу, а то мы с Мираном начинаем задумываться о… – тут голоса сменились невнятным шёпотом, видимо, девушки никак не могли уговорить ту самую Лекси рискнуть и узнать своё будущее.

Я уже хотела встать и выйти, чтобы пригласить несговорчивую барышню, но полог откинули, и в шатёр почти влетела невысокая симпатичная шатенка. Девушка чуть не наступила на полу своего светлого плаща и едва не опрокинула чайник. Остановившись в центре шатра она недоверчиво прищурилась, внимательно рассматривая меня.

Осторожно взяв ладонь присевшей на самый краешек стула Лекси, я какое-то мгновение всматривалась в нее, а затем, добавив в голос таинственности, начала говорить:

– Вижу, вижу… Сердце твое в любовь не верит, зима у тебя на душе, и никому ты в неё заглянуть не позволяешь…

Я целый день накануне учила все эти формулировки, и не зря: посетителям ужасно нравилась вся эта таинственность и замысловатые, щедро сдобренные старыми словами фразы.

– Это все? – удивлённо спросила девушка.

– Нет. Но когда лед станет горячим, ночь светлее дня загорится, а небеса украсят серебряные звезды, ты получишь то, чего так страстно желаешь, и феникс накроет тебя своим крылом…

– Спасибо, – вздохнула девушка, с недоумением рассматривая собственную ладонь.

– Мои гадания всегда сбываются, – улыбнулась я, – а в такое праздничное время тем более. Главное – верить.

По лёгкой улыбке, тронувшей губы девушки, я поняла, что мои слова услышаны, и что она, кажется, действительно мне поверила. А значит, всё у неё будет отлично, тем более что предчувствие счастья, когда я взяла её за руку, у меня было совершенно однозначным.

Череда посетителей не заканчивалась, и я уже хотела попросить Мэтью, добровольно взявшего на себя обязанности моего помощника, объявить, что на сегодня приём желающих закончен, когда в шатёр вошёл он сам, так сказать, собственной персоной и решительно уселся на стул для посетителей.

– Я решил, что мне тоже не помешает предсказание, – он улыбнулся, хотя глаза оставались серьёзными, а улыбка получилась несколько напряжённой.

– И что же вас интересует, господин старший следователь? – я изо всех сил старалась оставаться невозмутимой, хотя мой дар настоятельно намекал на то, что сейчас произойдёт нечто важное и для меня.

– Ну, во-первых, я был невежлив в прошлый раз и прервал твоё гадание на самом интересном месте, – внимательно рассматривая звёздный узор на ткани шатра, проговорил Мэтью, – мы как раз добрались до интересных моментов.

– Мы говорили о семье, – сглотнув и усилием воли подавив нервную дрожь, ответила я, – но ты сказал, что эта тема тебя не интересует.

– Я передумал, – быстро сказал Мэтью, – вот прямо сегодня и передумал. Мы, столичные сыщики, порой бываем такими непостоянными, ты себе просто не представляешь, Луиза! Так что предлагаю продолжить с того места, где мы прервались.

Молча достав карты, я дрожащими руками разложила их на столе. Хочу сказать. Что получилось намного ровнее, чем в прошлый раз: сказывалась двухдневная практика.

– Давай не будем смотреть прошлое и настоящее, – предложил Мэтью, – а перейдём сразу к любви и семье.

– Желание клиента – закон, – выдавила я улыбку, – итак… В любви тебя ждёт удача, если ты проявишь необходимое терпение и такт…

– Там прямо так и сказано? – изумился он. – Какие продвинутые карты, однако. Но я снова перебил тебя, прости, пожалуйста!

– Какие есть, – я уже не знала, смеяться мне или плакать, до того странная складывалась ситуация, – они, как ты помнишь, принадлежали самой Жизель Коул, кем бы она ни была. Но я просто уверена, что это была выдающаяся во всех отношениях женщина.

– Создатель с ней, с Жизелью, – отмахнулся сыщик, – про любовь что они говорят?

– Про чью? – я не собиралась ни на минуту облегчать ему жизнь.

– Про мою, – скрипнул зубами Мэтью. – Мы же мне гадаем, если я ничего не путаю.

– Так вот, про такт я уже сказала, – продолжила я, нежно поглаживая карты, – ещё они говорят, что в любви тебе непременно улыбнётся удача, если ты сможешь избавить одну бубновую даму от отвратительного пикового короля. Дама будет тебе очень, просто очень-очень признательна.

– Очень-очень? – уточнил Мэтью, и в его глазах вспыхнули жаркие искры. – Гарантируешь?

– А ещё карты просили напомнить, что нужно держать обещание и помочь всё той же бубновой даме устроиться в магическую академию, – я уже не пыталась сдерживать улыбку.

– Удивительные карты были у госпожи Коул, – Мэтью положил горячую руку поверх моей подрагивающей ладошки, – а они не сказали, что ответит эта загадочная бубновая дама, если я сделаю ей очень интересное предложение?

– Если ты сейчас задумал очередную шутку, то лучше не надо, – я очень серьёзно посмотрела в потемневшие глаза, – твоя бубновая дама, конечно, многое пережила, но ещё одно испытание она уже не выдержит…

– Знаешь, – задумчиво проговорил Мэтью, взяв меня за руку, – мне никогда не было ничего интересно кроме службы. Расследовать преступления, ловить негодяев, оберегать покой жителей Лувринии и Эйвингарда… Казалось, больше ничего и не нужно для счастья. Я даже гордился тем, что являюсь абсолютно самодостаточным человеком. Но вся моя философия рухнула как карточный домик в тот момент, когда в купе поезда я увидел перепуганную девушку, едущую в забытый богами городок. Она ужасно боялась, но старалась выглядеть смелой и решительной. Я уже хотел было вернуться в столицу, раз уж упустил Лионеллу Блэк, но почему-то не смог. Мне казалось, что этой перепуганной девушке может понадобиться моя помощь. И я, удивляясь сам себе, решил остаться. Выяснил, где она поселилась и с огромным трудом сумел поменяться с уже занявшим соседние апартаменты господином, уступив ему комнату в гостевом доме мэра.

– Ты остался в Сент-Бруке из-за меня? – я очень хотела в это поверить, но не могла. – Но я же… тебе не пара…

– Это ты так решила? – Мэтью выгнул бровь, глядя на меня из-под снова упавшей ему на глаза светлой чёлки.

– Ну да… Бэллмэйны давно стали изгоями, нас не принимают в приличном обществе, – я, не отрываясь, смотрела на человека, о существовании которого несколько дней назад даже не подозревала.

– И что? Если… твои карты говорят правду, то принимать в обществе будут не Луизу Бэллмейн, а Луизу Липски. По-моему, прекрасное решение вопроса, как ты считаешь?

– Но я же ещё не помогла тебе поймать твоего преступника? – я несмело улыбнулась сыщику, и тот просиял в ответ счастливой улыбкой.

– Ничего страшного, – он встал и, не отпуская моей руки, потянул меня вверх. Я, как сомнамбула, встала и через секунду оказалась крепко прижатой к широкой груди лучшего следователя столицы.

Карты, конечно, многое мне рассказали, но при этом коварно умолчали о том, что во время поцелуя сердце падает куда-то в пятки, мир вокруг застывает не хуже, чем во время видения, а голова становится пустой и лёгкой. Мы с Мэтью как раз старательно разбирались в этом восхитительном вопросе, когда полог в шатёр откинули, и внутрь вбежала Маргарет Билч. Увидев нас, она ойкнула, выскочила обратно и, громко откашлявшись, спросила:

– Лионелла, я только хотела напомнить, что через несколько минут начнётся праздник, а потом твой спиритический сеанс. Не забудешь?