Нахалка (СИ)

Глава 16

Тебе известен метод «Вперед, в пасть льва?» Нет? Не хочешь знать, не зли меня.

Смотрю в окно, подмечая как освещенные окна дома напротив, расплываются перед глазами. На душе горько и тоскливо. Хочется надраться, как говорит Семеныч, «… так, чтобы стерло подчистую весь день и не напоминало ничего о его существовании».

Жаль, не пью и дала зарок не начинать курить, во что бы то ни стало. Вдохнуть — выдохнуть раз десять и повторить упражнение еще раз. Завтра будет новый день. Солнце все равно поднимется на востоке и пара неприятностей растворится в его свете. Да, в общем, и сейчас с каждой секундой наезды Ивакина становятся все более далекими и глухими, нереальными.

А день начался так хорошо… Брат клиентки Сергей забрал ключи от завершенного объекта, высоко оценил качество отделки и дизайнерский подход. Вадим предложил совершить набег на новое кафе-кондитерскую. Анатолий начал продвигать идею с турецкой купальней и уже получил первый отклик от Бестужевой. Один лишь Георгий Сергеевич, как в кулачном бою, пока вволю не намахается, не отступает. Измордовал по полной весь отдел и меня вместе с ним.

И новый проект затронул, и договор с «Лескоммом», который сам же и распорядился подписать, и первую неудачу на новой должности припомнил. Два года прошло, недопонимание замяли, разобрались, исправили, извинились. Клиент давно среди постоянных заказчиков, а вспоминается все это, как только что произошедшая катастрофа. Что ж он с пятницы начал? Уж если выживать человека, с понедельника начать нужно и всю неделю прессовать, не сбавляя накала страстей.

Видимо рассудил, что в понедельник меня не будет, ко вторнику оклемаюсь, а чтобы заряд «позитива» сохранил свое воздействие, начинать нужно с пятницы. Что же будет во вторник? — Горячим лбом прильнула к холодному стеклу.

— Во вторник будет вторник…

Шорох открываемой двери прервал мой тихий монолог. — Ивакин явился наверняка, на ночь грядущую пожелать приятных кошмаров.

Распрямляю плечи, отрываю лоб от стекла, цепляю дежурную улыбку менеджера по клиентам, оборачиваюсь. И не знаю, то ли улыбнуться дальше, то ли расплакаться в голос.

— Я у тебя еще не был.

МЧ собственной персоной в моем кабинете с каким-то цветком в руках. На цветок плевать с высокой горки, даже не узнала растения. А сам Макс тут и это… Вот на этой ноте ком стал в горле. На приветствие сил не хватило, впрочем, как и на нормальные эмоции. Если голос сядет, выдам себя с головой.

— Полина, что случилось?

— У меня все хорошо.

Пока он искал, куда пристроить цветок, успела опомниться и подойти.

Выпрямился, протянул руку, нежно касаясь моей щеки, спросил. — Что-то случилось, так?

— Просто обними меня.

Он понял. Дважды просить не пришлось, обнял, провел рукой по спине.

— Крепче.

— Куда уж крепче? — Улыбнулся МЧ.

— Крепче и не… не спрашивай ни о чем.

Соглашаясь, он кивнул.

Стоим. Ком постепенно прошел, уступив место иным чувствам. Мне тепло и спокойно, забылось все, о чем думала до этой минуты.

Где-то через вечность или всего лишь пять минут дверь снова тихо открылась, являя Ивакина. Пришел все-таки, чтобы закрепить результат. Самодовольная мина павиана при виде нас удивленно вытянулась. Мы нехотя отступили друг от друга, при этом рука Макса продолжала крепко удерживать меня. Шеф не ретировался за дверь, извинившись, а продолжал стоять в проеме. Пришлось его представить.

— Дорогой, это Георгий Сергеевич Ивакин, директор нашего предприятия.

— А это Макс Чадов, мой…

— Наслышан, — прервал меня шеф, пожимая руку МЧ. И обратившись ко мне, спросил. — Так вы вернетесь во вторник?

— Да, я ее верну во вторник. — Уверено ответил Макс, возвратив свою руку на мою поясницу. — Хочу показать Лондон так, как его вижу я.

— Лондон, — задумчиво протянул Сергеевич, оглядывая нас. Он сделал паузу и добавил. — Лондон это прекрасно. Что ж, до вторника.

— До вторника.

— Рад был познакомиться. — Добавил Сергеевич, обращаясь к МЧ.

— Так же рад. — Раздалось в ответ.

Когда дверь закрылась, я все еще смотрела на нее.

— Опять проблемы?

— Что значит: опять?

— Ты напряглась, когда он вошел, хотя и окончательно не расслабилась до сих пор, ожидала?

Дожили, теперь он меня чувствует на расстоянии вытянутой руки. Знакомое выражение упрямства на его лице подсказало, что пока он до истоков не докопается, я ужина не увижу.

— Да, он не высказался за день, решил наверстать упущенное.

— То есть? Поясни. Он задерживает тебя после работы?

— Не хочу, ничего вспоминать не хочу! Пошли отсюда.

Помогая мне одеться, он все еще недовольно поджимал губы. — И часто он так?

— Нет, нечасто.

— А давно?

— Недавно.

— Ясно. — Изрек он, выводя меня из кабинета.