Пятница, утро. За три часа до работы. Голова гудит, тело ломит, а самое обидное — не ревела, а глаза красные и выпученные — вареному раку под стать. И не могу понять: я звонила родителям или мне это приснилось. Набираю еще раз. Рань, конечно, но точно знаю, мама уже на ногах.
— Алло, мам?
— Доброе утро. Твоя еще спит.
— Я вам вчера звонила?
— Звонила. Хорошо, что ты сейчас позвонила. Я хотела с тобой поговорить.
— Слушаю.
— Кирилл заезжал вначале в детский садик. А потом уж к нам. Спрашивал, как кроху твою увидеть?
Ох, нехорошо как. Сердце екнуло, переполняясь возмущением.
— Увидел?
— Нет, там группа. Ты же знаешь, оттуда без разрешения не забирают, и видеться не дают. Не дождался, заехал к нам.
— Чего хотел? Полгода ни слуху, ни духу, а тут такая новость.
— У него сама спросишь. — Мама вздохнула и тихо так, певуче, — милая, сама ты как?
— Хря… хорошо. А будет лучше! Точно будет лучше! — оптимизм спасает.
— Все с тобой понятно. Приедешь, расскажешь?
— Да, но приеду уже на выходных. Сегодня день будет сумасшедшим.
— Каким бы ни был это твой день. Держись.
— Держусь. Ну, я пошла?
— Иди-иди! Тебе еще собираться, добираться.
— Я позвоню.
— Хорошо, до вечера.
— До вечера.