Нахалка (СИ)

Глава 27

Алика принесла документы и удивленно на меня покосилась. Прекрасно понимаю, что за вопросы роятся в ее голове. Но отвечать на молчаливое восклицание «В чем дело?!» — не буду. Взяла документы и углубилась в них с головой. Мой боевой секретарь лишь покачала головой и вышла.

То, что ужасно выгляжу — это и так понятно. Три почти бессонные ночи бесследными не остаются. Я несдержанно себя веду и в данный момент основательно взвинчена. А еще меня не радует бронзовая статуэтка Гермеса, пять с лишним кило швейцарских конфет и одинокая бугенвиллия, стоящая на тумбе в кабинете. Не отвечаю на звонки Савельева, который Саня, хотя успела чистосердечно заверить, что буду рада его услышать по приезду. Хм, а это не ранее чем через неделю.

А еще я не хочу ни видеть, ни слышать Макса. Он оставил несколько сообщений на автоответчик, пару писем прислал по электронной почте и вот сегодня окончательно замолчал, не подавая признаков интереса. Мое состояние офис благополучно списал на ссору с МЧ, хотя букеты от него все еще приходили раз в два дня.

Когда я перестала спать? Наверное, с того момента, когда неожиданно встретила Эверетта в Москве во вторник, на следующий день после перелета. И в мою душу закралось страшное подозрение.

Весь день сам по себе был ужасен. Я подала заявление об увольнении, от чего вызвала приступ слюно-плевательства со стороны Ивакина. А когда сообщила, что на замену готовлю Люду из другого отдела, у него появился и приступ мата. Ведь Анатолия готовить не имело смысла, так как он уходил со мной. О чем так же без обиняков пришлось сообщить.

Потом был сугубо «вежливый» звонок от Дмитриевича. Мне пожелали тихо в ближайшие две недели закрыть все дела и катиться куда попало, а лучше, чтобы совсем пропала и более не возникала.

Обещала исполнить в точности с указаниями.

Чтож, понедельник с ночными бдениями по улицам красных фонарей Лондона задал тон всей неделе. В офисе то и дело слышался треск от наэлектризованного начальства и бедственное искрение попавших под напряжение сотрудников, а в моей квартире стали возникать раздражающие молчаливые звонки. Отрубила домашний телефон и вздохнула спокойно, все кому я понадоблюсь, найдут меня иначе.

Пятница, конец рабочего дня. В кабинет вошел Вадим. Вот кто мне нужен! Непредвзятый слушатель! После обсуждения проблем насущных, он без вступления сообщил. — Ты после поездки сама не своя. Что-то случилось?

— Вадим, новое кафе-кондитерская еще в силе?

— Да.

— Когда ты будешь свободен?

— Для тебя хоть сейчас.

— Прекрасно. Пошли.

Выходя, мы поймали на рабочем месте Алику, которая удивленным взглядом проводила нас до дверей. Затем так же удивили еще пару человек из офиса, встреченных в коридоре. Я уходила раньше обычного и с другим мужчиной — удивительно! Еще бы, это с моей-то привычкой задерживаться допоздна и радеть за общее дело.

Мы молчали всю дорогу к кафе-кондитерской, и даже когда я вела свое авто в направлении оного. Рассказывать ему что-либо не хотелось. Я и маме, в общем-то, ничего не объяснила, оставила подарки, поговорила с моей кнопкой и поутру отправилась на работу.

Мы заняли столики и сделали заказ. Вадим что-то рассказывал о работах, произведенных на новом объекте, а я отстраненно слушала. Он дал мне еще несколько минут на пирожное, потом перегнулся через стол и потрепал по руке.

— Ты так и будешь молчать?

— Еще не решила.

— Так у тебя что-то стряслось?

— Возможно.

— И что это значит? Ты не уверена?

— Чувствую, что вляпалась. Вляпалась по самые уши и неизвестно во что. А еще меня ко всему прочему без предупреждения использовали. — Он искренне улыбнулся моим бестолковым пояснениям, но промолчал. — Гадкое ощущение на самом деле. И я не знаю, как от него избавиться.

— От ощущения?

— От него.

— Нет ничего что может быть проще! — он придвинул ко мне тарелку с мороженым в шоколаде и орешках. — Используй нарушителей твоего спокойствия без их ведома и без их на то разрешения.

— Правда?

— Почему — нет? Ход конем.

— Я не знаю…

— Придет время, ты найдешь выход. Уж кто-кто, а ты точно его найдешь. — Он выхватил вишенку из своего пирожного и прикусил. — По тебе видно, что уже что-то начала.

— Есть такое.

— И чтобы это могло значить?

— Для начала, — я придвинулась к нему и прошептала, — у меня есть подряд. Хочешь принять участие?

— Что за объект, объемы, работы?

— Ммм, тебе понравится. Только представь себе белые песочные пляжи, раскидистые пальмы и теплое море.

— Так прямо и скажи, что буду лепить песчаные куличики и отдавать приказы по укреплению их стенок. — Предложил он.

— Ой, зришь в суть проблемы. С песком навозитесь от и до, его там много!

В этот вечер я возвращалась домой в приподнятом настроении. Мы прекрасно посидели в кафе, затем погуляли в парке и даже посетили планетарий. Никогда раньше не была, а тут столько положительных эмоций от космических съемок Хаббла, что думаю стоит повторить. Обнаружив в почтовом ящике пятидневную путевку на одного взрослого и ребенка до 4-х лет в сторону Сейшел, удивилась. Билеты прилагались. И короткое сообщение на карточке гласило:

Еще раз посмотрела на билеты, вылет в следующую субботу утром, а размещаемся в одноэтажной гостинице Anse Soleil Beachcomber, как оказалось у самой кромки воды. Почему-то из всех мыслей возникла лишь одна «Ивакин будет против». И это при том, что к тому моменту, я уже выйду из их штата сотрудников.

Еще раз посмотрела на фото гостиницы в интернете, затем на свой отключенный домашний телефон и поняла, что дальше не спать я не смогу. Пора решать вопросы, оставшиеся незавершенными, чтобы более никакой Эверетт, Ж или другая мразь не коробили своим присутствием.

Диалог с Вадимом подтолкнул к мысли, что я могу использовать МЧ в своих целях без его на то согласия. Трудно сказать, зрел ли этот план ранее и каким образом его волос оказался у меня. Точнее даже два с той самой комбинации, не прошедшей масштабную стирку. Но раз уж мы с ним любовники и эта история вписывается в мое прошлое, почему бы не использовать такую возможность?

Это раз и навсегда решит тревожащую меня проблему.

Номер Сани набрался сам собой. Альтернативная запись автоответчика послала абонента к дьяволу. А затем мирным голосом Александра предложила говорить в случае крайней надобности, то есть после звукового сигнала.

Для сообщения у меня не хватило слов. Ха! Ну и ну, не в первый раз звоню после 22:00 и вдруг нарываюсь на собственную идею, когда-то озвученную при нем. Кажется, мои откровения возымели действие. И он теперь как примерный муж в вечернее время свободен только для нее — супруги.

А мне что делать?

Идите к дьяволу! — вспомнила я его посыл и улыбнулась. А он прав!

К дому Владислава Яковлевича я попала спустя полчаса. Визит будет не только поздним, но и дерзким. После долгого звонка в домофон и представления, он «несказанно» мне обрадовался.

— Полина? Что вы здесь делаете?

Честность в данном случае лучшее оружие. — Ваш племянник прямым текстом послал меня к дьяволу.

— И вы пришли ко мне?

— Скажите, что не по адресу. — Предложила я.

Его смешок в домофоне сопроводил щелчок открываемой двери. — Поднимайтесь.

— Сию секунду.

В разговорах с Саней мы не раз нарекали Владислава Яковлевича кровожадными прозвищами. Дьявол — стало у нас общепринятым после суда по финансовым махинациям, где он защищал права Сани, как истца и после моего долговременного развода. Бракоразводный процесс завершился, как только он взял в документы в свои руки.

Галантный и аккуратный не только в суде, но даже в домашней обстановке, он встретил меня в холле, помог снять тонкую куртку и пригласил в квартиру. Обстановка передних комнат апартаментов в стиле ампир весьма впечатлила.

— У вас уютно.

— Ярослав. Это его работа.

— Сплоховали. — Не удержалась я от колкости в сторону автора дизайна. — Их фирменный броский сумрак не читается.

— Можно добавить. Или ты подкорректируешь?

— Я могу добавить лишь горечь утраты, но она явно вам не подходит.

— Предположим. Кофе?

— Мне бы яду. — Мой черный юмор он не оценил.

— Ты не по адресу.

— Жаль, я настраивалась.

— Выпить яду? Все так плохо?

— Нет, что вы, взять с собой. Подлить кое-кому… Но вы не захотите становиться соучастником, так что воздержусь. На самом деле все хуже некуда и мне нужна ваша помощь. — Заняла предложенное место. — Хотя, что это я?! Если будет хуже, с собой брать не обязательно, можно и здесь пригубить.

— Полина перестаньте говорить загадками.

— Владислава Яковлевич, вы ведь знакомы с Рыжим Кириллом Алексеевичем.

— С твоим мужем знаком.

— Как вам известно, он не мой.

Что-то его смутило, но он с добродушным лицом сказал. — Разреши поздравить тебя с полученной свободой.

— И вы разрешите мне поздравить вас с приобретением работы. Если возьметесь.

— Вопрос об опеке?

— Именно.

— Когда слушание?

— Еще не назначили, мне пока лишь угрожают расправой.

Нужно подбить Кирилла на судебное разбирательство, и пусть мы оба знаем, что Соня не его, тест должен проходить по всей строгости. Осталось сыграть на ущемленном самолюбии. Пусть вспомнит полупьяную ночь, когда уснул в день нашей встречи, так и не добравшись до главного. И попытается заявить права на ребенка.

— Почему обратились только сейчас? — его взгляд стал более цепким.

— Вы лучший! — памятуя, что разобраться с этим стоит в ближайшее время, добавляю. — Самый лучший!

— Из-за племянника.

— Вы светоч юриспруденции, в руках которого не один крупный козырь. И по возможности, я не хочу проводить экспертизу на отцовство. — И уже про себя, — или подменить анализы.

— Интересно. — Он откинулся в кресле, внимательно на меня поглядывая.

— К тому же, если не ошибаюсь, именно вы ранее вели мое дело. И поэтому я здесь.

— Не понял.

Я отложила чашку, стараясь не сцепить свободные руки и уж тем более не сжать в кулаки.

— Владислав Яковлевич, мне известно, что документы по моему разводу вы видели, и сразу же после этого процесс был завершен. Чего я лично не ожидала спустя полгода тяжбы.

Что-то в его выражении лица меня не то чтобы насторожило, а напугало. Кажется, сейчас я узнаю нечто новое.

— Полина, меня ознакомили с документами. Однако я не успел что-либо предпринять, в виду отбоя. Со мной связался известный вам племянник и сообщил о скором решении дела. Что до остального, в процесс я не вмешивался ни под каким предлогом. И как вы заметили, о скором решении не предполагал. — Он криво улыбнулся, забавляясь ситуацией. — С чем и поздравил.

— То есть вы не…

— Не участвовал.

Воцарилось гнетущее молчание. Вот так поворот, неожиданный крюк. А не обратись я к нему лично, чтобы мне напел Саня?

— Удивлены? — дьявол воплоти внимательно смотрит на меня, подмечая все эмоциональные всплески. Я знаю, что он это может. Саня не раз говорил о его сверхспособности распознавать чужие мысли и умении манипулировать людьми.

— Более чем… И лица, решившие все, вам неизвестны.

— Почему же. Одно известно и мне, и вам.

— Благодарю. — Я встала, все еще не в силах разложить все по полочкам. Что происходит? Он провел меня в холл, помог одеться.

— Простите за поздний визит.

— Ничего, мне было приятно узнать, что у вас все хорошо.

— Почти хорошо. Еще раз спасибо. И… позвольте мне. — Я замешкалась, не зная как выпутаться из сложившейся ситуации. В общем, мне же нужна помощь? Нужна. Значит, прошу о помощи.

— В общем, если я в ближайшие три дня не решу данного вопроса, надеюсь, вы сможете меня проконсультировать.

— Обращайтесь. — Яковлевич улыбнулся, напоминая чеширского кота. — Ваши условия меня заинтриговали.

Теперь мне известно, что именно его привлекло в этом деле.

Входящий от лукавого Александра прозвенел, когда я завела свое авто и направилась к дому родителей. Вот теперь о себе решил заявить так называемый друг. Он начал говорить без приветствия, явно обеспокоенный моим звонком.

— Ты звонила, что у тебя.

— Уже ничего. Ты ложишься?

— Да, перед сном решил проверить автоответчик. И вот, я здесь.

На разбор полетов у меня сейчас нет ни сил, ни желания. Я буду готова к нему завтра, тогда и поговорим.

— Завтра будешь свободен, мне нужно кое-что обсудить с тобой?

— Хорошо. Я выкрою время. Полчаса тебя устроит? — На заднем фоне послышался довольный голос крохи. Кажется, он только из киевской поездки прибыл, пора завязывать разговор.

— Вполне. Спасибо. До завтра.

— До завтра.

Вернувшись на минутку в квартиру, взяла с собой ноутбук и вещи на уикенд, чтобы сбежать к родным, в теплое гнездо из опостылевшего места для ночлега. Квартиру в городе никак иначе назвать не получалось — жердочка, стойло, берлога, лежбище. Здесь за неимением людей эмоциональный фон значительно снижен, стены не умеют радоваться моему прибытию, кухонные шкафы расспрашивать, как прошел день. И тапочки не прибегают, зажатые в чьей-то пасти, не говоря уже о кровати, в которой кроме одеяла более никто не греет и куда сон не стремится прийти, даже не смотря на тяжелое чтиво.

Мне нужно все обдумать и взвесить, а еще поработать и наметить план действий. И лучшего места для размышлений, чем дом родных у меня нет. В Химки приехала далеко за полночь. Мама удивилась позднему визиту, хотя судя по всему — это не было большим сюрпризом. Ее проницательности мне еще учиться и учиться.

— Хочешь поговорить?

Я отрицательно покачала головой и поцеловала ее. — Мне нужно время.

— Хорошо. В крайнем случае, ты знаешь…

— От входа третья дверь налево, — повторила за ней я месторасположение родительской спальни.

— Спокойной ночи, родная.

— Спокойной ночи.

С безмерной любовью и чувством вины я наблюдала, как спит моя малышка. Захотелось забыться таким же крепким сном и перестать по сотому кругу прокручивать болезненное прошлое. Слишком много в нем глупости и наивности, слез и слишком мало понимания происходящего. Но одно я знаю точно — я не отдам своего ребенка что бы ни случилось, когда бы ни случилось.

— Сонечка, прости меня, но ради твоего блага с твоим настоящим отцом я тебя никогда не познакомлю.