Наивняшка для лорда (СИ)

Глава 2 Максимилиан

Город Сиреста

Просыпаться от ласковых прикосновений шаловливых женских пальчиков, вырисовывавших невидимые узоры на груди, безусловно, приятно. Обоняния коснулся тонкий аромат жасмина, когда мою щеку задела прядка шелковистых волос. Между тем узкая девичья ладонь скользила по груди все ниже… ниже… Ооо, так просыпаться совсем великолепно!

Особенно, когда этот путь повторили мягкие и нежные губы, от которых тепло расходилось по телу, желая… желая… Ох, да много чего желая, но не когда голова раскалывается от боли, грозясь взорваться к чертям собачьим, а содержимое желудка так и просится наружу!

Со стоном открыл глаза, чтобы тут же крепко зажмуриться, с чувством выругавшись от ослепившего луча солнца, проникавшего сквозь неплотно задернутые шторы. Какой идиот открыл ставни раньше полудня?!

— Лиаааан, дорогоооой, — пропел кто-то грудным голосом, безжалостно исковеркав мое имя, отрезав от него значительную часть.

Такое я позволял лишь своему другу Фредерику. Ну и еще его брату. Но тому вообще сложно что-то запретить — все же король как-никак. И пусть наше королевство пока не слишком большое да богатое, но уже занимает одно из лидирующих позиций по безопасности жизни. Одно из ведомств этой самой безопасности я как раз-таки и возглавляю, очищая города от нерадивых купцов да взяточников.

С трудом прорываясь сквозь затуманенные алкоголем воспоминания попытался вспомнить что я вообще обещал этой утренней красотке и давал ли ей право называть себя коротким именем. Но по всему выходило — своей случайной подруге на ночь такого права дать однозначно не мог!

Недовольно поморщился и предпринял новую попытку открыть глаза. В этот раз у меня даже получилось, и я окинул хмурым взглядом смутно знакомую смазливую девушку, сидевшую рядом со мной, совершенно не стеснявшуюся своей наготы. Её густые золотистые волосы красивыми завитками спускались на тонкую осиную талию, стратегически прикрывая все нужные места, создавая простор для фантазии.

Заметив, что я проснулся, она тут же приняла позу позавлекательнее, изогнувшись на кремового цвета простынях так, что луч солнца теперь освещал ее округлое аппетитное бедро, заставляя безукоризненную кожу чуть мерцать, приковывая взгляд. Кажется, кто-то не чурается использовать дорогущую жемчужную пудру по десять золотых за грамм. Вспомнилось, что действительно, на ощупь кожа незнакомки словно изысканный бархат, так и манит прикоснуться еще.

Поймав мой задумчивый взгляд, девушка хихикнула и чуть изменила положение, открывая моему взору больше, нарочито медленно провела пальчиками по мягкому чуть выступавшему животику сейчас не утягиваемого корсетом, заставляя пробуждаться мои самые темные желания.

От этого зрелища даже головная боль немного поутихла, а губы сами собой растянулись в предвкушающей улыбке. Пожалуй, на первый раз обладательнице всего этого великолепия можно простить попытку исковеркать мое имя.

Оценивающий взгляд невольно поднялся выше, на белоснежные холмики ее совершенной груди, чуть прикрытые рыжевато-золотистыми локонами, сквозь которые прекрасно просвечивали ее розовые…

Додумать мысль не успел, так как дурнота вдруг накатила с новой силой и я, не в силах сдерживаться, только и успел свеситься с кровати, с шумом извергая содержимое желудка в так кстати приготовленный таз на полу.

Словно в насмешку, голова с готовностью отозвалась совсем уж невыносимым спазмом боли, отчего я не сумел сдержать стон, пытаясь отдышаться и справиться с дурнотой.

— Лиан? Ты как? Может, позвать целителя? — в голосе девушки отразилось беспокойство, моего плеча неуверенно коснулась ее горячая ладонь.

А я внезапно вспомнил, где нахожусь, и кто вместе со мной в постели. Снова вполголоса выругался, вспоминая особо смачные подробности вечера и ночи.

По приказу короля мне вчера утром пришлось прибыть в этот город, чтобы допросить пойманного преступника, подозреваемого в злодеяниях против короны. С ним разобрались быстро, он даже особо ничего и не пытался скрыть, радостно сдавая всех заговорщиков, лишь за возможность отправиться на пожизненную каторгу вместо виселицы. Почти сразу стражники погрузили его в повозку и отправили обратно в столицу, а я…

Я задержался, не став отказываться от приглашения градоправителя на бал по случаю дня рождения его любимой дочери. В конце концов, если уж отправился в этот город, покинув любимую роскошную столицу, то должен же хотя бы развлечься как следует, насколько это возможно в этом богом забытом месте?

Хотя, признаю, насчет последнего погорячился. Город действительно был красивым, несмотря на его небольшие размеры. Конечно, не Артэлла, с ее величественными зданиями, вычурными мостами, каскадами фонтанов и сотнями памятников, каждый из которых хранит удивительную увлекательную историю… Мда, в общем, не Артэлла это, далеко не Артэлла.

А вот прием мне понравился. На удивление, и музыка была на высшем уровне, и угощение, алкоголь — вообще лучше всяких похвал, напитки, достойные стола короля. Да и цветник девушек не разочаровал.

То тут, то там ловил на себе заинтересованные взгляды поверх роскошных вееров, расписанных причудливыми узорами. Некоторым особо настойчивым, будто бы случайно коснувшихся меня, проходя мимо, напрашиваясь на танец, даже улыбнулся и подмигнул, вгоняя в краску. Тем самым провоцируя новый всплеск шепотков и тихих смешков, кокетливых взглядов украдкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ А уж именинница… Я даже залюбовался, когда она спустилась в зал, замерев в немного картинной позе на последней ступеньке лестницы, давая возможность всем присутствующим ее заметить, оценить совершенную красоту и небесно-голубое платье, явно выписанное из столицы по последнему новомодному каталогу.

Изгиб шеи, белизну которой оттенял будто бы случайно выбившийся из идеальной прически рыжеватый завиток волос. Нежный румянец щек, на которые отбрасывали тень густые черные ресницы, пряча взгляд синих очей. Розовые чуть приоткрытые губки, между которых блестели жемчугом ровные зубки… И еще тонна подобного бреда, которым я щедро одаривал ее, кружа в танце.

Моей спутницей на вечер должна быть лучшая девушка на балу — своему правилу я никогда не изменял. Рассчитывая на приятное времяпровождение после помпезного мероприятия, на комплименты не скупился, в полной мере раскрыв свой талант красноречия. Да и девушка хоть и смущалась вполне естественно — вела себя уверенно, то и дело давая обещания языком тела.

Все эти брошенные кокетливые взгляды из-под полуопущенных ресниц, закушенная нижняя губа, словно от неуверенности, случайные прикосновения к моим рукам, груди, животу и… ооо… даже так… Впрочем, кроме меня этого все равно никто не заметил. А красавица далеко не так проста. Скромностью и невинностью здесь явно уже давно и не пахнет…

И я позволил себе расслабиться, наслаждаясь приятной компанией и не собираясь ограничивать себя в выпитом. Наши голоса становились все тише, а сам разговор все откровеннее…

Кажется, целоваться мы начали еще в коридоре, по пути в отведенные мне покои, не заботясь о том, видит ли нас кто. Да и свой сюртук я потерял явно раньше спальни. Как и пуговицы рубашки, рассыпавшиеся с тихим перестуком почти перед самой дверью, когда девушка, не прерывая поцелуя, дернула излишне сильно, позабыв о своем амплуа хрупкой леди, никогда не державшей ничего тяжелее ложки…

Оно-то, конечно, так, но чтобы затягивать все эти корсеты нужна недюжинная сила, так что не стоит недооценивать девушек — они лишь притворяются слабыми и беспомощными, вызывая желание их опекать…

— Обойдусь без целителя, — отмахнулся я, попытавшись все же встать с кровати.

Перед глазами, ожидаемо, все поплыло, но я справился, сосредоточив свое внимание на неприметной двери, за которой, насколько помню, скрывалась ванная.

Не обращая больше внимания на красотку… как ее… Розалинда, кажется… Добрался до ванной, где смог справить естественные потребности. Борясь с то и дело накатывающей дурнотой и вспышками ослепляющей головной боли, даже принял душ. После него самочувствие чуть улучшилось.

Невольно бросил взгляд на висевшее на стене зеркало, отразившее мой несколько помятый вид, нездоровую бледность лица и покрасневшие глаза. Похоже, вчера я все же переборщил с алкоголем. А еще предстоит путь в столицу. Ууу… Чувствую, скачка на лошади меня просто добьет. Но не оставаться же здесь? Безусловно, я не против еще немного насладиться обществом Розалинды, но меня ждут дела.

Еще немного поразглядывал свое отражение, почесал подбородок, отметив, что не мешало бы укоротить щетину на пару миллиметров — отпускать длиннее не стоит. А вот легкая небритость мне идет, придавая неподражаемый шарм и лоск. Самодовольно подмигнув своему отражению и снова поморщившись от очередного спазма головной боли, небрежно промокнул с кожи влагу пушистым полотенцем и вернулся в комнату.

С удивлением посмотрел на девушку, накинувшую на совершенное тело, не знавшее загара, мою рубашку, невзирая на отсутствие пуговиц. Стоит признать, теперь Розалинда выглядела еще соблазнительнее. Шелковая ткань чуть сползла с покатого плечика, открывая взору ключицы, к которым так и хотелось прижаться губами. Не застегнутые полы рубашки позволяли насладиться полушариями груди… Все это, безусловно, радовало глаз, но, черт возьми, ночь уже позади. Нам было хорошо вместе и все такое, пора прощаться.

Честно говоря, был уверен, что ей хватит ума покинуть мои покои, пока я в душе. Видимо, переоценил ее сообразительность.

— Дорогой, тебе лучше? Я попросила доставить нам завтрак и заодно антипохмельный отвар, — протянула она нежным голоском, указав на столик, незамеченный мной ранее.

Это сколько я был в душе, что она успела отослать слугу, еще и получить желаемое? Впрочем, не суть важно, главное, что есть антипохмельный отвар! Пожалуй, даже хорошо, что она не ушла.

После первых глотков этого чудо-зелья по телу словно пронеслась волна свежести, унося с собой все признаки дурноты. Головная боль тоже поутихла. Хорошее настроение возвращалось ударными темпами.

Подмигнул Розалинде, сев рядом с ней на кровать.

— Ты — прелесть, — сообщил ей проникновенно, тут же сгреб в охапку и запечатлел благодарный поцелуй на ее щеке, отчего она хихикнула, зардевшись.

Потянувшись, вытащил свои штаны из-под подушки. Ума не приложу, как они туда попали. Придирчиво осмотрев, облачился в них, прикидывая, как бы стянуть с Розалинды свою рубашку. Впрочем, бросил еще один задумчивый взгляд на красавицу, закусившую губу и бросавшую на меня кокетливые взгляды, думаю, с тем, чтобы снять рубашку — проблем не будет.

— Завтрак? — поинтересовалась она невинно, потеребив край шелковой ткани, будто ненароком открывая моему нескромному взгляду соблазнительную грудь.

Я провокационно улыбнулся:

— К черту завтрак!

И снова одарил девушку поцелуем, но уже нашарив ее мягкие податливые губы и запустив ладонь под рубашку. Пожалуй, я поторопился надевать штаны…

А вот после активного времяпровождения можно и позавтракать. Довольно потянувшись, взял с подноса еще теплую булочку, источавшую соблазнительный аромат свежей сдобы, откусил сразу половину. К ней бы еще чашечку горячего черного кофе… Но в кофейнике, стоявшем здесь же, вместо него было лишь какое-то остывшее дешевое варево, к которому я не рискну прикоснуться. Впрочем, выпечка компенсировала это с лихвой. Спасибо отвару — меня больше не мутило, и я бы не отказался от чего-то более существенного. Но, пожалуй, озабочусь нормальным обедом уже по пути в столицу, остановившись в какой-нибудь придорожной таверне.

Едва слышно скрипнула дверь ванной, явив мне Розалинду с блестевшими каплями влаги на ее безупречной коже. Взгляд девушки тут же метнулся ко мне, идеальный носик поморщился. А что, она рассчитывала, что мы весь день проведем в постели? Хорошего понемножку.

Но я в ответ лишь приветливо кивнул ей, указав взглядом на кресло, где висело ее вчерашнее платье. В конце концов, хватит уже рассекать голышом, пора прощаться. Только еще одну булочку возьму.

Я все же соизволил натянуть штаны и обуться, набросил на плечи безнадежно измятую рубашку. Даже застегнул каким-то чудом уцелевшие три пуговицы. Изначально не планировал останавливаться в этом городе на ночь и никакой одежды с собой не брал. Ну да нестрашно, если через пару часов выеду, к вечеру уже буду дома.

Подумав, все же сделал глоток омерзительного еле теплого кофе. Да, на вкус он еще хуже, чем я думал. И именно этот момент Розалинда выбрала, чтобы огорошить меня неожиданным вопросом:

— Лиан, а мы сейчас пойдем к моим родителям и сообщим о помолвке?

От неожиданности я поперхнулся, расплескав дрянной напиток на свою рубашку. Грязно выругался, стаскивая уже окончательно испорченную деталь одежды и утираясь ею же.

— О какой помолвке? Чьей?! — рявкнул, сгоняя плохое настроение на девушке, натягивающей свое платье.

Она испуганно дернулась, вжав голову в плечи. На ее лице отразилась растерянность, губы задрожали, в глазах появились слезы… Нет-нет-нет, только не это! Господи, за что? Почему они не могут понять, что я им ничего не обещаю кроме совместной ночи, где каждый получит удовольствие? Ну хорошо же все было…

— Но ведь… ты же… мы же… Ты должен на мне жениться! — слезы высохли почти сразу, так и не пролившись, взамен на лице девушки отразилась ярость и уверенность в своих словах. В глазах замерцали опасные искры. Только не говорите мне, что она еще и стихийный маг!

— Розалинда, мы оба с тобой знаем, что я у тебя не первый. И сомневаюсь, что даже второй. Кто первый успел — тот пусть и женится, — попытался я ласковым тоном, понемногу отступая к двери и тихо радуясь, что все необходимые документы находятся в сумке, защищенной артефактами, еще с вечера притороченной к луке седла, и от меня сейчас требуется лишь добраться до конюшен, чтобы покинуть этот гостеприимный дом.

Воздух начал потрескивать от сгустившейся концентрации магии, как реакции одной недоученной магички на отказ жениться. Я еще раз выругался. Кажется, не тот я выбрал аргумент, совсем не тот!

— Лиан! Ты меня вчера скомпрометировал и теперь обязан на мне жениться! — закричала девушка в полный голос, некрасиво сморщив лицо, и, разгадав мой маневр, сделала два стремительных шага мне наперерез.

Это же надо, чтобы такой прекрасный вечер и совсем уж замечательная ночь закончились именно так! Я тоскливо покосился на такую близкую дверь. Но между ней и мной сейчас стояла Розалинда.

— Милая, ты сама была не прочь, силком я тебя не тащил. И, судя по спокойной реакции окружающих, такое поведение для тебя не в новинку. Ты подарила мне чудесную ночь, я, в свою очередь, сделал все возможное, чтобы для тебя она тоже стала одной из лучших. Мне казалось, мы друг друга поняли… — я попытался призвать на помощь все красноречие, но, судя по всему, для него было еще слишком рано и оно спало сладким сном, не торопясь меня спасать.

В следующую секунду девушка разразилась проклятьями и ругательствами, достойными портовых грузчиков, а над моей головой пролетел пульсар. Довольно слабенький, но, если бы попал в меня, ожог бы точно оставил. А в следующую секунду в меня просто полетела туфля с тонким острым каблучком. Ну, и не от таких снарядов доводилось уклоняться! К тому же, судя по всему, с меткостью у красавицы определенные проблемы, что мне только на руку.

Пробормотав скороговоркой слова прощания, пока Розалинда оглядывалась, чем бы в меня еще таким запустить, метнулся к двери и ужом проскользнул мимо нее, бросившей в меня уже какую-то вазу, так неосторожно стоявшую на тумбочке у стены.

Ого! Настолько зла? Едва не задело осколком. Но я ведь действительно ничего и близко ей не обещал!

В коридоре тут же прислонился спиной к запертой двери, пытаясь отдышаться и прислушиваясь к грохоту и звону в комнате, сопровождавшихся бурными рыданиями и невнятными восклицаниями девушки. Немного наигранными, кстати говоря. Розалинде бы еще немного потренироваться и, уверен, следующий горе-жених так просто уже не сбежит из ее цепких ладошек.

— Лорд Максимилиан? — услышал я удивленный знакомый голос откуда-то сбоку.

Обернувшись, увидел достопочтенного барона Бенджамина Цирикуруа, с которым имел честь неоднократно сталкиваться на королевских приемах в Артэлле.

Сейчас он смотрел на меня с выражением полнейшего изумления на лице. И я могу себе представить, как выгляжу со стороны.

Запыхавшийся, со слегка всколоченными волосами, без рубашки, с засосом на шее, спиной прижавшийся к двери, из-за которой слышны какие-то крики.

— Рад видеть вас, барон Бенджамин. Как вам нравится в Сиресте? Чудесный город, не правда ли? — осведомился я светским тоном, словно мы встретились на приеме, а не под дверью спальни, откуда доносится странный шум.

Барон только открыл рот, чтобы что-то спросить, но тут за спиной раздался очередной грохот, будто в дверь запустили чем-то тяжелым, а вместе с ним звон разбивающихся тарелок. Кажется, наш недоеденный завтрак постигла незавидная участь.

— И погода радует глаз, так и манит в путешествие, вы со мной согласны, барон? — продолжил я на тон выше, как ни в чем не бывало, небрежно поправив волосы.

— Ненавижу тебя, Лиан! — донесся полузаглушенный истеричный крик из спальни.

На губах барона появилась понимающая снисходительная улыбка.

— Молодость… Так понимаю, погода манит вас уезжать в сию же секунду, не растрачивая драгоценное время на разговоры со стариками, — он подмигнул мне, усмехнувшись в усы.

— Ты все равно на мне женишься! — кажется, Розалинда пошла на второй круг, а дверь снова дернулась. Да еще с такой силой, что я едва смог ее удержать.

— Истинно так! Я бы с радостью побеседовал с вами еще, но дела зовут! Увидимся на приеме во дворце короля, — крикнул я ему уже на бегу, отпустив многострадальную дверь и бросившись во всю прыть в конец коридора.

Нет, в Сиресте, пожалуй, я действительно загостился, пора домой! Не думаю, что в ближайшие пару лет вернусь сюда.

Хохотнув, завернул за угол и едва не столкнулся со слугой, несшим в руках мой сюртук. Какая удача!

— Любезный, это мое! — бросил ему, выхватывая из рук и накидывая прямо на голое тело.

— Но, позвольте, вы же… — растерянно начал слуга, но я уже слышал голосок Розалинды в коридоре и разбираться, что там еще от меня хотят, не имел никакого желания. Поэтому бросил ему серебряную монету, завалявшуюся в кармане и, подмигнув в ответ на благодарность поспешил в конюшни. Домой, однозначно домой!