Наш цвет зеленый

ТЕЛЕГРАФ

- Удивительные бывают люди! - громко произнес подполковник Сифоров, один из старых моих пограничных друзей.- Есть такие ребята, что не только все замечают, а даже умеют соединять в уме события, казалось бы, бесконечно далекие друг от друга.

Я давно знал подполковника Сифорова. Петр Николаевич за свою многолетнюю службу в пограничных войсках многое перевидал и передумал. Мы не раз встречались с ним то на Дальнем Востоке, то в Закарпатье, а последняя наша встреча произошла в Молдавии.

- Зиял я в свое время одного солдата,- продолжает подполковник.- Был он эвенк по национальности. С Крайнего Севера, значит, прибыл служить. Нам казалось: что ему Закарпатье? Не только страна новая, климат другой, растения не похожие. Помню, сознался он мне однажды: «Я лес только в кино видел до той поры, пока сюда, в горы, не приехал. У нас на Чукотке больше мхи да лишайники. А здесь смотри какие дерева растут».- Подполковник Сифоров хитровато улыбается: - Но был этот эвенк удивительно дотошным парнем. На стрельбах всегда первое место занимал. Уж больно здорово стрелял - ведь оп из охотников. А что касается памяти, другого такого парня не помню. Золотая голова…

Докладывает он мне однажды:

«Видал, товарищ начальник, у границы хата стоит. Там женщина живет. Непорядок там».

Спрашиваю:

«Какой такой непорядок?»

«Рубашку вешает -сегодня рукавами вниз, а завтра - рукавами вверх».

«Ну и что?»

«Как - что? - отвечает мне боец.- Когда рукавами вниз, на пограничной полосе следы вижу. Рукавами вверх - граница спокойна».

«Быть пе может!» - удивился я. И сразу отдал команду установить наблюдение за домом.

Докладывают мне, что в доме живет вдова с ребенком. Девочка у нее. Берет вдова белье в стирку, этим и подрабатывает. Человек она спокойный, рассудительный… Ничего за ней не замечалось.

Все это, конечно, так. Но должен сказать вам,- продолжает Сифоров,- этот случай был в годы, что сразу после военных шли.

И хоть граница дружеская - венгерская,- мало ли что в эти годы случиться могло.

Потому-то и обратили мы внимание на домик. День наблюдаем - ничего нового. Второй день - опять без изменений. Лежим мы, спрятались в яме рядом со стогом сена, отсюда дом хорошо просматривается. Уже верить перестали тому, что нам эвенк рассказывал. А он тут как тут, рядом со мной, прилег и тихо мне говорит:

«Ну вот, сегодня сам увидишь. На третьей рубашке-то рукава вниз смотрят. Сегодня нарушитель придет».

И правда это - когда женщина белье вывешивать стала, обратил я внимание, что среди простынь, полотенец и скатертей болтается на веревке рубашка, а рукава на ветру развеваются.

К вечеру усилили мы внимание. Женщина из дома вышла, собрала белье - гладить, вероятно, будет. А мы сидим, затаились.

Но прачечный телеграф, видимо, сработал безошибочно. Смотрим мы, этак в час ночи какая-то фигура на крыльцо домика тайно подымается. А в доме уже свет погасили - вероятно, спать легли.

Мы выскакиваем - и к крыльцу. А диверсант заприметил, что его окружают, и через сад прямо к стогу сена побежал. Ему мой друг эвенк навстречу. На ноги вскочил: «Стой!» - кричит. Диверсант выстрелил и ранил пограничника. Догнать мы так его и но смогли - скрылся во тьме. Видимо, очень хорошо место знал. Поймали его только к утру, да и то уже на самой границе. Переходить собрался…

Он отстреливался упорно, не желая отдаться в руки пограничников. Пришлось и нам огонь открыть. Взяли мы его тяжело раненного. Он хрипел, отплевывался кровью и глядел на нас ненавидящими глазами. Привели мы его на заставу и стали допрашивать. Поначалу долго молчал. Но когда его перевязали и положили на лавку, жесткое лицо его пообмякло.

«Что с женой делать-то будете?» - спросил он глухо.

Так мы и узнали, что женщина из домика, что возле границы, не вдовой была. А была она замужем за бывшим венгерским хортистом. Это фашисты венгерские, что вместе с гитлеровцами против нас воевали.

«Ну что ж,- отвечаю я диверсанту.- Будем мы жену твою судить за укрывательство врага нашего государства».

«Ну, а дочка как же? - спрашивает диверсант.- Что теперь с дочкой-то будет?»

«А дочку мы в интернат отправим. Будем се воспитывать.

чтоб советской пионеркой росла. Чего же ты сюда, на советскую нашу землю, приходил?» - спрашиваю я нарушителя.

«А я хотел,- отвечает он,- жену свою и дочку с собой увезти».

«Куда же увезти-то? - говорю диверсанту.- Венгрия, она же социалистическая. Такой же, как наша страна, стала Венгрия. Мы и наши венгерские друзья строим социализм. Но чтобы строить его спокойно, нужно быть бдительным. Мало ли чего не случается норой на границе. Вдруг опять такой «телеграф» заработает».