Наш Современник, 2003 № 02

Алексей Кожевников • "Прощай, оружие?" (Наш современник N2 2003)

Алексей Кожевников

“Прощай, оружие?”

(проблемы отечественной “оборонки” в зеркале российской печати)

Продолжающееся разрушение и разграбление России, уничтожение ее промышленного и научного потенциала в полной мере сказываются на состоянии нашего оборонно-промышленного комплекса (ОПК) — одной из основ отечественной экономики. Если учесть, что в СССР оборонные промыш­ленные структуры являлись важнейшей составляющей народного хозяйства страны (производство вооружений, космические исследования, радио­электроника и другие области советской экономики, в той или иной степени связанные с обороной государства), что в сфере “оборонки” были задейст­вованы тысячи предприятий, КБ, научно-исследовательских институтов, около 60 процентов трудоспособного населения (в том числе — 5 миллионов ученых, инженеров, рабочих самой высокой квалификации) было так или иначе занято на производствах, связанных с военно-промышленным комп­лексом, — то нетрудно представить масштабы катастрофы, произошедшей за годы либе­ральных “реформ” с отечественной экономикой и безопасностью государства.

Несмотря на бравурные заверения властей предержащих об улучшении положения в сфере ОПК, в российской печати (в том числе и в официальной) появляются все новые материалы, повествующие о катастрофическом состоя­нии отечественной “оборонки”. Приведем лишь некоторые выдержки из последних публикаций на эту тему.

Газета “Патриот” (№ 35, 2002) в статье “Оборонка”: без решительных оперативных мер полный крах неизбежен” сообщает следующие данные о масштабах разрушения отечественного ОПК:

“...Российская “оборонка” работает сегодня на экспорт, поставляя современное вооружение за “кордон”, в том числе и нашим потенциальным противникам, а не на нужды собственной армии.

Задолженность государства за выполненный оборонный заказ за послед­ние 2 года (правление Путина) возросла почти в 1,5 раза. Гособоронзаказ за прошлый год... не оплачен. Он исчисляется десятками миллиардов рублей. До сих пор не оплачен государством “чеченский” заказ 2000 года.

Мизерными являются ассигнования в ОПК... Например, расходы на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы... почти в 1,5 раза меньше, чем заработная плата одному региональному руководителю РАО “ЕЭС”, установленная Чубайсом (за то, что он отключает подачу электро­энергии от потребителя, в том числе от того же оборонного предприятия или научно-исследовательского учреждения). А расходы на производство новых вооружений, предусмотренные на 2003 год, “не дотягивают” до уровня тех расходов, которые платит государство за счет нас, налогоплательщиков, на содержание экс-президента России Ельцина и его домочадцев.

Не прекращается отток квалифицированных, подготовленных кадров из ВПК (военно-промышленный комплекс, прежнее название ОПК. — А. К. ). В 2000 г. он составил 5,8%, а это ведет в первую очередь к резкому снижению производительности труда во всей оборонной отрасли... Однако, по мнению специалистов ВПК, не столько численность, сколько средний возраст работающих в “оборонке” является сегодня более значительным показателем для сохранения научного и производственного потенциала отрасли. С 1990 до 2000 г. он возрос с 39 до 58 лет... Фактически, как разработкой, так и произ­­водством сложных технологических комплексов занимаются люди пенсион­ного и предпенсионного возраста, с уходом которых (а это 2—4 года) ВПК в России может прекратить свое существование. Возврат в “оборонку” ушедших из нее и нашедших свое место на рынке труда наиболее производительных и трудоспособных кадров 35—45-летнего возраста маловероятен. Это обуслов­лено рядом фактов:

— прежде всего, властью сделано все, чтобы работа на оборонных пред­приятиях стала менее престижной; этому способствовали искусственное банкротство самых высокотехнологичных предприятий, приватизация многих военных заводов, перевод их на коммерческую основу организации производства, когда в погоне за высокими прибылями нередко стала выпус­каться далекая от нужд обороны страны продукция;

— неуверенность молодых кадров в будущем, в востребованности своих знаний, полученной профессии из-за прекращения финансирования государ­ством... многих оборонных предприятий;

— низкая заработная плата в ОПК; за 2 последние года так и не удалось достигнуть средней зарплаты в отрасли... (в 2000 г. — 2930,8 руб. и 2148,4 руб. в месяц, соответственно).

Вполне вероятно, что в ближайшее время (5—6 лет) Россия будет продол­жать готовить специалистов для работы на оборону других государств. Об этом, в частности, свидетельствует объявленный США набор специалистов в сфере оборонной промышленности, который предусматривает квоту для специалистов России...”.

Вот такая прискорбная картина... В завершение своего материала о критическом состоянии отечественного ОПК газета “Патриот” делает следую­щий вывод: “...Не упование на “доброго дядю”, готового помочь утопающей и разрушаемой властью “оборонке”, а решительные выступления против этой власти, выдвижение конкретных требований и их выполнение могут исправить положение. Иначе крушение устоя, на котором базируется обороно­способ­ность страны, неизбежно”.

Со статьей в “Патриоте” перекликается ряд острых материалов, опубли­кованных в журнале “Российская Федерация сегодня” (№ 10, 2002). В статье “Гигант по имени ОПК едва стоит на ногах”, ее автор, инженер-авиастроитель Валентин Зубков, рассматривая причины развала российского оборонного комплекса, последовательно разоблачает связанные с ним пропаган­дистские мифы, насаждаемые официальными кругами и “демократи­ческими” СМИ:

“В 1999 году, будучи главой правительства, Владимир Путин заявил, что локомотивом экономики станет военно-промышленный комплекс. Воевать мы ни с кем не собираемся, а продавать оружие можем. Но едва ли оборонно-промышленный комплекс (ОПК) станет локомотивом.

Гигант окончательно обветшал и стал не в силах не только что-то тянуть, но едва-едва стоит на ногах. Сказалась череда бессмысленных преобра­зований, в течение которых талантливые инженеры и рабочие вымирали от нищеты, уходили с предприятий. НИИ закрывались, заводы превращались в склады и рынки. Сейчас мы уже не можем воспроизвести многие из тех чудес, что заставляли уважать страну. Еще живы конструкторские бюро и головные предприятия. Но этого мало — нужны сотни предприятий-смеж­ников, которые делают узлы и агрегаты, специальные материалы и электро­нику. А вот эта сеть безжалостно разорена и разорвана. Приватизация по Чубайсу пробила в ОПК огромные бреши.

Итак, могущество оборонного комплекса страны — это первый миф...

Для восстановления хотя бы основных контуров ОПК нужны вложения в десятки миллиардов долларов, которых у страны просто нет. Если так и дальше пойдет, то в ближайшее время Россия вообще потеряет независимость в производстве важнейших видов оружия и будет вынуждена покупать его за рубежом... Впрочем, если будет на что покупать. Есть у нас РАВ — Российское агентство по обычным вооружениям, которое занимается бронетанковым, стрелковым, артиллерийским оружием и оптико-электронными системами. По свидетельству одного из изданий, в 2000 году, когда цены на нефть подступали к 30 долларам за баррель, РАВ сдало Российской армии одну боевую машину пехоты, два комплекса инженерного обеспечения войск, два боевых тренажера и аж три комплекта боевой экипировки военнослужащих!

Способность экономики страны обеспечить нашу армию всем необхо­димым — второй миф ...

Что касается политики вооружений, то даже специалисты о ней имеют весьма и весьма смутное представление.

В этом году стараниями ведомства И. Клебанова и Минобороны появился многотомный, совершенно секретный труд под названием ГПВ — Государственная программа вооружения до 2010 года. Для кого она создана, неизвестно, поскольку даже руководители оборонных предприятий не знают приоритетов ГПВ. Не нужно быть глубоким аналитиком, чтобы прийти к выводу, что ГПВ — это очередной документ о намерениях... Сегодня перспективные истребители стоят минимум 50—80 млн долларов — это с учетом дешевизны российских рабочих и инженеров. Стало быть, 200 новых самолетов обойдутся стране в 10—16 млрд долларов. Покупка 1000 новых танков (5—7 млн долларов каждый) — от 5 до 7 млрд долларов. А каких денег будут стоить новые системы ПВО, разведывательно-ударные комплексы высокоточного оружия, военно-косми­ческая группировка? Еще не менее 10 млрд долларов. Примерно 3—4 млрд, как минимум, потребуется для создания боевого самолета пятого поколения. Около 4 млрд нужно и на то, чтобы произвести до 2010 года хотя бы 200 меж­континентальных ракет типа “Тополь-М”, заменив выходящий из строя парк советских ракет... Неплохо было бы иметь средства для уничтожения вра­жеских спутников, систем разведки и наведения... Иными словами, на девять оставшихся лет только на оружие необходимо более 45 млрд долларов. При том, что весь наш оборонный заказ на 2002 год — менее 2,5 млрд, включая затраты на горючее, тушенку, картошку и обмундирование для военно­­служащих...

Без современных систем вооружения провести реформу армии невоз­можно. Вот и получается, что мобильная, технически оснащенная армия будущего, о которой так много говорят, — миф третий ...” (в подтверждение этого вывода В. Зубкова приведем некоторые факты из статьи журналиста Павла Фельгенгауэра “Общий план национальной безопасности”: “...У нас нет авианосцев (“Адмирал Кузнецов” в ремонте и встанет в строй не раньше 2004-го, но многие в ВМФ полагают, что если он и поплывет, то только в порт разделки на металлолом). Процентов 90 наших пилотов бомбар­дировочной авиации имеют годовой налет... 4—5 часов. Крылатые ракеты большой дальности с неядерной боевой частью недавно успешно испытали, но для одного эффективного точечного удара их нужно минимум 50, а сейчас в наличии — всего несколько штук. Нет современных бес­пилотных всепогод­ных средств сбора и передачи развединформации о противнике и многого другого...” (“Московский комсомолец”, 11 ноября 2002 г.).

“Чисто оборонных предприятий, пожалуй, и не осталось, — продолжает В. Зубков, — все в той или иной степени заняты выпуском гражданской продукции. Поэтому появился термин “оборонно-промышленный комплекс”. ОПК состоит, в свою очередь, из предприятий ВПК, а это свыше 1 тысячи 700 головных предприятий и учреждений. Общее же количество предприятий, участвующих в реализации гособоронзаказа, оценивается на уровне 8 тысяч. Но в стране нет органа, который бы мог назвать их точное число... Хороши же мы хозяева!

На сегодняшний день объемы загрузки головных предприятий ОПК воен­ными заказами оцениваются до 55 процентов. Однако доля по гособоронзаказу составляет не более 20, а для многих предприятий и менее 10 процентов. Остальное — это заказы иностранных заказчиков — 40 процентов, которые не могут определить развитие ОПК на долгосрочную перспективу.

Если доля иностранных заказчиков уменьшится в объеме наших заказов и нам ее не удастся скомпенсировать, то мы можем потерять “оборонку” в ближайшие пять—семь лет. — Этот вывод принадлежит первому заместителю начальника вооружения Вооруженных сил РФ Николаю Баранову.

Все чаще раздаются голоса, что нынешнее число оборонных предприятий содержать стране не по силам. Но на парламентских слушаниях в Туле Баранов привел поразительные данные. “Иногда говорят о том, что “оборонка” тратит одну четвертую часть бюджета, а вот если взять такой пример, что у нас около 4 миллиардов долларов составляет экспорт и из него не менее 1 миллиарда — это различные виды налогов плюс налоги от непосредственного гособо­ронзаказа, то объем гособоронзаказа на закупки вооружения и военной техники составляет меньше, чем “оборонка” платит налогов от таких видов дея­тельности!”.

Выходит, убыточность ОПК — это четвертый миф ...

Ориентация исключительно на экспорт, при полном отсутствии внутрен­него рынка вооружения, таит много подводных камней. Возможности арсе­налов в плане поставок техники исчерпаны... При поставках современных боевых кораблей, самолетов, вертолетов, ракетного оружия покупающие страны требуют тренажеры, преподавателей, инструкторов. А у нас нет даже офицеров, которые сами эксплуатировали бы такое вооружение и могли бы обучить индийцев или китайцев. В результате заниматься обучением приходится предприятиям ОПК, у которых нет учебной базы для иностранцев.

Для производства перспективного вооружения нужны НИИ и предприятия в разных отраслях, способные предложить новые металлы и пластмассы, измерительную технику и электронику, двигатели и системы управления... Никакие экспортные поставки обеспечить оборонный потенциал неспособны. А значит, способность массово производить современное оружие — пятый миф ...

Заметную лепту в дело разоружения страны внесли и законодатели. Хорошо, завтра будут у нас самые современные боевые системы. Но есть мелочь, без которой вся чудо-техника — груда металла. Эта мелочь называется — боеприпасы... Намеренно или по недомыслию именно по боеприпасной отрасли был нанесен самый мощный удар. И приходится признать, парламент этому способствовал... Раньше и в голову никому не приходило брать плату за землю с казенных заводов. Имели они и другие льготы. Согласно же нынешнему законодательству, за землю надо платить на общих основаниях. А это явно не по силам чахнущим заводам.

Активно культивируется шестой миф , согласно которому стоит принять еще десяток законов — и “оборонка” оживет. Как видим, и нынешние-то ее душат.

Много лет оборонщики борются с НДС (налог на добавленную стоимость. — А. К. ) на аванс. Государство авансирует производство вооружения. Но продукция еще не произведена, еще не включены станки, а уже надо платить. Еще нелепей то, что НДС на аванс берется внутри производственных интегри­рованных структур — промышленных объединений — с каждого передела...

По существующему законодательству, вернее, по трактованию его, при получении аванса каждое предприятие платит НДС. В результате половина денег уходит в бюджет, не приступив к созданию той самой добавочной стоимости...

“Если бы Дума с учетом того, что президент уже к этому руку прикладывал, приняла бы простой закон в одну фразу, что в гособоронзаказе НДС взимать при реализации продукции, а не при ее авансировании, нам стало бы гораздо легче”, — говорят оборонщики.

Вот и седьмой миф : повышение дисциплины исполнения.

С поразительным проворством правительство нашло дырку в документах, регламентирующих финансирование гособоронзаказа. Дело в том, что в них отсутствует такой важный показатель финансирования, как фактор времени. Нигде не говорится, а когда же открывается и заканчивается финансирование — 1 января или 30 декабря. Воспользовавшись этим, Минфин провернул поразительную по цинизму операцию. 26 декабря 2001 года, за три часа до конца последнего банковского дня уходящего года, на счет Министерства обороны поступило 12 млрд рублей, предназначенных для оплаты гособо­ронзаказа. Естественно, Минобороны не успело эти деньги направить предприятиям, а согласно Бюджетному кодексу уже 1 января эти деньги попали в резерв бюджета 2002 года. Чрезвычайными усилиями предприятия выцарапали часть этих денег. Но не все.

Неустанная забота власти об оборонной промышленности — восьмой миф ...

В заключение хотелось бы заметить: мифотворчество в политике — это не российская выдумка, оно сопровождает деятельность правительств всех без исключения стран, но все же силу ее определяют реальные дела”.

Таково мнение специалиста-“оборонщика”. А как оценивают проблемы отечественного ОПК российские политики? Приведем лишь некоторые их высказывания, опубликованные на страницах журнала “Российская Феде­рация сегодня”:

Петр Романов (КПРФ): “...Если ОПК разрушают, значит, это кому-то выгодно. Кому? Американцам, конечно, и блоку НАТО. Ведь основная задача ОПК — обеспечение национальной безопасности России... Не получится ли так, что наш ОПК через какой-то промежуток времени будет полностью работать на зарубежные армии, а наши Вооруженные силы не будут иметь ничего? Не дай Бог, в случае возникновения какого-нибудь конфликта нас будут бить нашим же оружием... На мой взгляд, необходимо воссоздать единый координирующий и управляющий орган ОПК с подчинением Президенту страны... — Государственную комиссию по оборонно-промыш­ленным вопросам. Лишь такому органу под силу разрешить сложнейшие проблемы, связанные с накопившимся технологическим отставанием, недостаточным финансированием, неудовлетворительной налоговой и тарифной поли­тикой...”.

Николай Харитонов (Агропромышленная депутатская группа): “...Что за годы реформ сделали с ОПК? Страшно подумать! За последние десять лет в военные предприятия почти не вкладывалось денег... Где это видано, чтобы в военной промышленности были самые низкие оклады? Раньше предприятия ОПК успешно выпускали гражданскую продукцию и товары народного потребления, а нынче даже то, что выпускают, не могут в полном объеме продать за неимением внутреннего рынка... Думаю, что необходима целенаправленная политика нашего государства по увеличению производства и продаж военной техники за рубеж. Нужна крепкая законодательная база. Здесь... такой клубок проблем, что если не начать его срочно “разматывать”, то можно оказаться у той черты, за которой окажется поздно что-либо предпринимать...”.

Как видно из вышеприведенных высказываний, представители народно-патриотических партий разделяют обеспокоенность инженера В. Зубкова и других специалистов-“оборонщиков”, связанную с критическим положением в сфере ОПК. Однако политики “центристской” направленности и предста­вители властных структур настроены более оптимистично:

Михаил Маргелов (член Совета Федерации от администрации Псковской области): “ОПК вовсе не разваливается! У нас есть примеры, когда военно-политическому расширению НАТО на постсоветское пространство мы противопоставляем наше военно-технологическое расширение на просторы НАТО. Конкретный пример? Пожалуйста: это то, о чем, в частности, говорил президент во время встречи со Шредером, — проект, когда нижегородский “Гидромаш” начинает делать шасси для нового натовского военно-транс­портного самолета... А-400... Мы можем успешно кооперироваться с Западом в сфере самых современных технологий...” (остается выдвинуть лозунг: “Поможем НАТО — НАТО “поможет” нам!” — А. К. ).

Геннадий Райков (“Народный депутат”): “...Несмотря на массу проблем в этой отрасли, я абсолютно уверен, что все станет опять “на рельсы” и зара­ботает в полную мощь. Тем более, проблемы ОПК хорошо известны ныне самому президенту, и он по мере возможности будет поддерживать оборонщиков”.

В общем — “все хорошо, прекрасная маркиза”. Президент подпишет необходимые указы, “скооперируемся” с “дружественным” НАТО — и отечественная “оборонка” вновь расцветет.

У либеральных политиков все те же “старые песни о главном” — пустить с молотка, распродать в частные руки оборонные предприятия, создать единую оборонную систему с Европейским сообществом:

Григорий Явлинский (“Яблоко”): “Российский оборонно-промышленный комплекс мог бы получить прекрасную перспективу развития, если бы, скажем, на международном уровне мы договорились о совместном строи­тельстве противоракетной обороны. Строить это Европе в одиночку, само­стоятельно имеет меньше смысла, нежели делать это вместе с нами (и за наш счет. — А. К. ), а подобные проекты всегда являются своего рода толчком для развития, в данном случае развития военного производства”.

Александр Баранников (СПС): “...Половина средств, выделяемых из российского бюджета на оборонный комплекс, разворовывается. И, пока в сферу ОПК не придет частный капитал, это будет продолжаться. Поэтому единственный выход из положения — частично приватизировать и под строгим государственным контролем разрешить частному капиталу занять свое место в ОПК”.

Кстати, о “частном капитале”: в том же журнале опубликован материал Александра Чудакова “Один и без оружия”, повествующий о судьбе зна­менитого военного завода имени В. А. Дегтярева в городе Коврове (Владимирская область). Ковровский завод был широко известен своей продукцией еще с советских времен (мотоциклы, пулеметы, пушки, ПТРУСы, зенитно-ракетные комплексы — вот лишь самый краткий перечень произ­водимого на заводе). Однако с наступлением эпохи либеральных “реформ” и передела госсобственности в судьбе знаменитого ковровского предприятия произошли трагические перемены...

Как отмечает А. Чудаков, “государственный оборонный завод в мутном водовороте реформ превратился в акционерное общество... К декабрю прошлого года свыше 43 процентов дегтяревских акций оказалось в руках группы МДМ, чистота помыслов которой в определенный момент стала вызы­вать у заводчан смутные сомнения. Одно было очевидно: группа МДМ поста­ралась взять завод под свой полный контроль. Забили тревогу, схватились за голову. Вроде удалось отбиться: МДМ согласился продать за 38,5 миллиона долларов все акции завода в обмен на покупку шестипроцентного пакета акций “Конверсбанка”... Однако, чтобы отбиться от назойливых банкиров, потребовалось еще 25 миллионов долларов. “Пришлось под эту недостающую сумму, — продолжает А. Чудаков, — взять кредит все в том же МДМ-банке под залог контрольного пакета акций завода... Однако очень скоро стало понятно, что за целый год юркие банкиры успеют таких дел наворотить, что впору будет всему заводу с шапкой в руках представляться в местных электричках: “Мы люди не местные”.

Кредит-бомбу решили обезвредить досрочно... Уже к апрелю, за восемь месяцев до оговоренного срока погашения кредита, завод им. Дегтярева собрал нужную сумму и 30 апреля перечислил 25 миллионов долларов МДМ-банку...” Однако произошло совершенно неожиданное — “МДМ от досрочного погашения кредита начинает отбиваться прямо-таки руками и ногами... Для начала МДМ-банк просто-напросто “заморозил” ковровский перевод!..” Такое поведение банкиров, по версии представителей завода, объяснялось очень просто: намерением обанкротить и расчленить предприятие, а затем — распродать его по частям, получив от этого изрядную денежную прибыль...

Как пишет А. Чудаков, “в защиту одного из важнейших предприятий региона выступило Законодательное Собрание Владимирской области, обратившись к президенту Российской Федерации. В обращении, помимо всего прочего, говорится о том, что завод им. Дегтярева является градо­образующим предприятием, формирующим от 60 до 80 процентов городского бюджета. Иными словами, продать ЗиД — значит продать старинный Ков­ров...” Судя по данной публикации в журнале — конца этой печальной истории с ковровским заводом не видно...

Итак, подведем неутешительные итоги всему вышесказанному: отечест­венный ОПК стремительно разрушается и разворовывается, оборона страны находится под угрозой... Чем же будет воевать наша армия, сама пережи­вающая далеко не лучшие дни в своей истории? ОПК рушится — что остается взамен?

А остаются заверения властей о возрождении оборонной мощи державы, псевдопатриотическая демагогия, военные шоу по ТВ, праздничные парады, принимаемые министром обороны в гражданском костюме. Маразм...

В верноподданнической песенке одной из отечественных рок-групп есть такие слова: “А в чистом поле система “Град”. За нами — Путин и Сталин­град!”.

Не будем строить прогнозы — останется президент Путин на второй срок или нет... А вот будет ли у Российской армии на вооружении система “Град” и многое другое, необходимое для нее, — об этом стоит задуматься уже сегодня и предпринять наконец необходимые шаги к возрождению отечест­венной оборонной промышленности. Пока не поздно.