Наши клинки остры!

Глава 2. Бастард и Ласка

На следующее утро – теплое и солнечное, Железные Икры приказал проверить и смазать маслом кинтану – столб с крутящейся перекладиной, имеющей на одной стороне щит, а на другой палицу в виде мешка с песком. На щите краска облупилась, но коряво нарисованный кракен все еще угадывался.

Домерик уже сталкивался с кинтаной. Разогнавшись на лошади надо было поразить щит и при этом избежать удара палицы при резком повороте всей конструкции.

Такие упражнения, как кинтана[2], попадание копьем в небольшое кольцо на полном скаку, броски тяжелого камня, поднятие предметов с земли, при этом находясь в седле, перепрыгивание через коня, пробежки в полном вооружении и взбегание по стене[3] помогали развить силу, гибкость, ловкость и глазомер.

– Садись на лошадь, и посмотрим, чему ты научился, – хмуро приказал Железные Икры. Выглядел он помятым. Вчерашний ужин затянулся, и капитан позволил себе выпить лишнего. Лорд Болтон этому не препятствовал – если люди не начинали чудить после хмельного и если на утро хорошо выполняли свои обязанности.

Кэн, мастер над лошадьми, подвел Домерику высокого жеребца вороной масти. С другой стороны коня придерживал один из конюхов – Энди, которого все звали Бычья шишка.

Три года назад Рик как-то не задумывался о прозвище конюха, а сейчас, вспомнив человека, громко рассмеялся.

– Это Гордец, милорд, – Кэн кивнул Домерику. – Хороший конь, понятливый и обученный. Только иногда Гордец любит изображать бог весть кого – наверное, считает себя лордом. Не спускайте ему, и тогда он признает вас за главного.

– Хорошо, – Домерик одним движением оказался в седле. Лошади ему всегда нравились, он умел их хорошо чувствовать и управлять. Братья Редфорты из Долины не раз говорили, что он прирожденный наездник.

Гордец всхрапнул и попытался пуститься вскачь. Рик натянул поводья, прижал шпоры к бокам и сжал колени. Некоторое время конь продолжал сопротивляться, мотал головой, прошелся рысью, пофыркивая и высоко вскидывая ноги. Несомненно, он испытывал нового седока. А потом неожиданно уступил и тряхнул гривой. Болтон потрепал его рукой по гладкой, атласной шее.

– Вот такой Гордец, – одобрительно кивнул мастер над лошадьми.

Тот день и еще несколько следующих Домерик только и делал, что тренировался на коне, в пеших поединках с Уолтоном или кем-то из его людей. Вечером он читал книги и написал письмо Редфортам, описав, как добрался.

Они как раз закончили махать мечами и сейчас стояли друг напротив друга – потные, уставшие и довольные. Железные Икры как-то вскользь заметил, что ему не помешает согнать лишний жир. Сейчас именно этим он и занимался, попутно обучая некоторым хитростям Рика. На взгляд юноши никакого лишнего жира на гвардейце не было и в помине. Вот лишнее мясо – да, оно имелось.

Оружие было затуплено, но все равно, под вечер он чувствовал себя так, словно ему основательно намяли все тело.

На третью ночь в его кровати очутилась Долли. Девушка хотела ему понравиться всем сердцем – Домерик видел это в ее глазах. Она с деланной скромностью зашла в его комнату, где якобы забыла закрыть на ночь окно.

Девка оказалась полным бревном со слюнявыми губами. Долли громко пыхтела, просила «не останавливаться», но совсем не возбуждала. Рик от души оторвался с ней, перекладывая ее так и эдак, но когда девушка, стыдливо улыбаясь, вышла из комнаты и прикрыла дверь, он понял, что надо искать более интересный вариант. Ему нравилось, когда женщины подходили к постельным утехам с огоньком, сами терзали мужчину, обожали различные позы, «заводя» всем своим видом и поведением.

– Ты знаешь моего бастарда? – спросил отец. Он позвал сына в солярий, находившийся наверху Старого Болтона и представляющий собой небольшой кабинет с разноцветными стеклами в металлических рамах. Здесь пахло травами.

В этом месте Русе любил отдыхать или лечиться. Вот и сейчас, облепленный пиявками, он полулежал на низкой кушетке. Пиявки ему ставил мейстер Утор. Сам Русе считал, что они крайне полезны и помогают «сцедить» дурную кровь.

Из всей одежды на Русе имелись лишь полотняные брэ[4] до середины бедер. Рик невольно отметил, что отец все еще крепкий и подтянутый мужчина. Несколько шрамов пересекали грудь и левый бок. Один, звездообразный, оставленный копьем во время подавления мятежа Грейджоев, располагался под правой ключицей.

– Раньше я слышал о нем. Правда, совсем мало. А к чему ты спросил? – юный Болтон ответил и неожиданно понял, что его мудрая и более взрослая часть напряглась.

– Его зовут Рамси и люди считают, что он растет настоящим ублюдком, – Русе приподнял краешек губы – жест обозначал улыбку и добавил. – Во всех смыслах данного слова.

Лорд Болтон не просто так затеял разговор. Он вообще не любил открывать рот впустую. Рик прислонился спиной к стене, скрестил руки на груди и, глядя на отца, задумался. К чему это?

Старший Болтон молчал, лишь осторожно потрогал насосавшуюся крови пиявку и поморщился.

Проснувшаяся память подсказала, что с Рамси следует вести себя крайне осторожно. Рик совершенно ясно знал, что парень опасен, очень опасен.

– Сколько ему лет и где он живет? – спросил он.

– Ему семнадцать, а живет он на мельнице ниже по реке. Будь внимателен с ним. У него дурная кровь! Ты ведь понимаешь меня?

– Да… – он ответил, но без особой уверенности. Русе Болтон почувствовал слабину немедленно, как собака чует свежий след.

– И что же ты понял? – последовал новый вопрос.

– Нам с ним будет непросто ужиться в Дредфорте.

– А еще?

– Кто-то должен неожиданно… умереть, – последнее слово далось не просто так.

– Неплохо. Я посмотрю, как ты будешь действовать, – Русе откинулся на спину, пошевелил пальцами на ногах и едва слышно добавил. – Можешь идти.

Отца Рик покинул задумчивым. То, на что он намекнул, стоило всесторонне обдумать.

Утром от Рыдальницы наполз влажный и прохладный туман. Позевывая и кутаясь в плащ, Рик отправился в богорощу. В Дредфорте росло несколько чардрев. Одно – настоящий исполин, поднимающееся выше крепостных стен, и четыре, вокруг него, поменьше.

В богороще царила тишина. Воздух здесь казался теплым и влажным. Пахло землей и прелыми листьями.

– Благодарю вас, Старые Боги, за то, что вернули меня домой. Вы хранили меня три года. Спасибо вам! – парень говорил, опустившись на колено, тщательно скрывая волнение и неловкость.

Богорощу следовало посетить еще в первые дни после приезда, но он как-то позабыл. И сейчас, стоя напротив вырезанного на стволе лика, чувствовал себя неуверенно.

Лицо не казалось страшным или злобным. Скорее оно выглядело суровым и задумчивым. Красный сок застыл в уголках искусно вырезанных глаз. Вырезанный на белой коре лик смотрелся очень внушительно.

– Подскажите, как мне жить дальше? – он никогда не чувствовал острой необходимости в общении с Богами, но после того случая многое изменилось. – Что же мне теперь делать? Как быть?

Легкий ветерок прошелся по кроне. Дерево словно пошевелилось, просыпаясь и обращая внимание на человека. С неба, кружась и вихляясь, прямо к ногам упал большой листок – темно-алый, пятиконечный, чем-то напоминающий звезду или раскрытую человеческую ладонь.

– Вы дали знак? – спросил парень. Но чардрево молчало, лишь ветер еле слышно играл с листвой да негромко поскрипывали сучья. – Я буду считать, что вы ответили мне. Спасибо! – парень взял листок и спрятал его на груди, под дублетом.

Сразу после завтрака Домерик отправился вниз по Рыдальнице. С собой парень взял в качестве охраны Гербера Кабана и Молчуна. Оба они числились стражниками. Про Гербера он слышал лишь хорошее – тот считался верным и честным мужиком, хотя и не особо умным. А вот с Молчуном была связана одна история. Раньше он много болтал. Одна из шуток не понравилась лорду Болтону, и тот приказал вырвать стражнику язык. С тех пор шутить тот перестал.

По главной улице они проскакали Подкову. Ближе к замку и вокруг рыночной площади стояли каменные дома зажиточных людей, но чем дальше, тем больше становилось среди них деревянных и совсем уж неказистых. Простой люд приветствовал его, снимал шапки, кланялся и торопливо освобождал дорогу.

Сегодня он сидел на другом мерине по кличке Кареглазый. Понравившийся ему Гордец был боевым конем, тяжелым и дорогим, и такого не следовало использовать для простых поездок.

К мельнице вела вполне сносная проселочная дорога. Конские копыта разбрызгивали воду из луж. Ночью прошел дождик и сейчас воздух был свеж и чист. Остатки росы и влаги испарялись с листьев и травы. Рик дышал полной грудью и все никак не мог надышаться. Пахло земляникой. Лишь сейчас он понял, что всего этого ему не хватало в Долине.

Мельницу они увидели издалека. Высокое, с потемневшей древесиной, строение стояло на вершине холма недалеко от Рыдальницы. Четыре лопасти медленно вращались.

Около входа в мельницу находился какой-то крестьянин с лошадью, запряженной в повозку. На повозке лежали несколько мешков с мукой и зерном.

В стороне, ближе к лесу, расположилась небольшая изба, из трубы которой поднимался прозрачный дымок. Вдалеке виднелись еще несколько домов.

Резко, так, что земля полетела из-под копыт, Домерик остановил Кареглазого рядом с крыльцом. Парень наклонился вперед и постучал плеткой по открытой ставне.

– Небось, услышали, сейчас вылезут, – произнес Гербер. Молчун просто зевнул и почесал пятерней шею. Скрипнув, открылась дверь. На крыльцо вышел мощный человек – черноволосый и черноглазый, с небольшой бородкой. Он был одет чисто, но дух от него шел такой, что Рик невольно сморщился и заставил мерина сдать назад.

– Где твой хозяин? Зови его сюда! – приказал Домерик и мужик, угодливо поклонившись, исчез в доме. Юный Болтон уже понял, кого увидел. Человека звали Хеке, но все прозывали его иначе – Вонючкой. От него разило сильнее, чем из выгребной ямы. Ранее Вонючка числился стражником и мылся каждый день, но запаха, как ни старался, перебить не мог. Что-то было не так с ним. Мейстер Утор говорил, что телесный недуг есть следствие недуга душевного.

Другие воины отказывались делить с Вонючкой общую казарму. Вначале его выгнали жить и ночевать на конюшню, но спустя некоторое время возмутились конюхи, и он оказался на свинарнике. Надо полагать, и свиней он не осчастливил. А потом, когда Хеке как-то не вовремя показался Русе на глаза, тот отправил его слугой к собственному бастарду.

Все детали Рику накануне вечером пересказал Хокк Локк. Еще он добавил, что Вонючка когда-то считался неплохим воином и ныне обучает Рамси обращаться с оружием.

Сам Русе отделывался от бастарда и его матери небольшими подарками – запеченным поросенком к празднику, овцой или кошельком с мелким серебром на именины.

Дверь вновь скрипнула. На крыльце появился парень, по виду, считай ровесник Домерику, только повыше ростом. Он был в одежде черного цвета, и такого качества, что простой крестьянин, пусть даже и сын мельничихи, с трудом мог бы ее позволить.

Парень выглядел не особо красивым, крупнокостным, с покатыми плечами и той рыхлостью, что со временем грозила превратиться в полноту. И все же он был сильным – это чувствовалось. Кожа на лице имела румянец и прыщи, нос выглядел широким, а рот маленьким, волосы длинные и темные. Широкие и мясистые губы напоминали червяков. Но самым заметным в его внешности были глаза – они имели тот же цвет, что и у лорда Болтона, и у самого Рика. Но если у Русе в них чувствовалась сила и прозрачность горного хрусталя, то в этих притаилась что-то другое, тщательно скрываемое.

При взгляде на своего братца-бастарда у Домерика скрутило живот. Он внезапно и ярко, как солнечный луч, пронзающий тучи, понял – когда-то этот человек его убил. Он отравил его, подло и неожиданно. Холодея, Рик вспомнил, как он мучился и умирал в течении нескольких дней – липкий пот покрывал все тело, его трясло, рвало кровью и желчью, кидая то в жар, то в холод. Смерть не сразу смилостивилась и забрала его. Прежде ему пришлось испить страдания полной чашей.

Знание было невероятно отчетливым и очень странным – о том, что еще не случилось, он думал, как о прошлом. Откуда он узнал и откуда такая уверенность, что все правда, а не игра воображения?

Домерика едва не стошнило прямо под ноги Кареглазому. Он сделал несколько глубоких вздохов, приходя в себя.

– Ты ведь Рамси Сноу?

– Так и есть, вы угадали. Чем мы можем быть полезны сиятельному милорду? – Рамси поклонился, понимая, перед кем стоит. В его голосе слышались едва уловимая лесть и подобострастие. – Мы счастливы видеть вас! Скажите, что вам надо, и я с радостью всё сделаю.

– Я давно хотел увидеть своего брата, – Рик немного пришел в себя и открыто улыбнулся. Рамси с первых мгновений вызвал презрение, замещенное на ненависти и брезгливости. Хеке имел изъян в теле, а у Рамси как будто душа смердела. Даже жутко, что слуга и хозяин так подобрались друг к другу.

Его нынешние оценки отличалось от прошлых. Прежний Домерик, наивный и молодой, хотел с ним подружиться. Он видел в нем родную кровь и мечтал найти брата. Ага, нашел! В мрачном склепе Дредфорта.

Ныне такой симпатии не наблюдалось и в помине. А еще бастард провоцировал страх. Страх, как перед ядовитой гадиной.

– И я, милорд! – так же открыто, чуть смущенно, улыбнулся хозяин дома.

– Лорд Русе только вчера говорил мне о тебе.

– Приятно такое слышать! Интересно, что же он сказал? – в вопросе послышалось любопытство.

– Он просто напомнил про тебя, а я решил познакомиться. Как ты живешь, Рамси?

– Здесь, конечно не Дредфорт, но вполне сносно. Лорд Болтон не оставляет нас своей милостью. Пройдемте в дом. У меня как раз есть бочонок свежего пива. Да и пироги с зайчатиной найдутся.

– Сейчас у меня другие дела, – Рик изобразил сожаление. – Думаю, мы еще увидимся. А пока, вот, возьми, – из внутреннего кармана он вытащил золотого дракона[5] и бросил его Рамси. Тот ловко поймал монету в воздухе. Движение выдало в нем человека тренированного, с хорошим глазом и четкой координацией.

– Это честь для меня, – губы бастарда вновь раздвинулись в улыбке.

– Я еще навещу тебя. Может, и вина прихвачу, – сказал Домерик и развернул коня. – Привезу еды, посидим и поговорим.

– Как вам будет угодно, милорд, – поклонился парень.

После беседы Домерику захотелось немного прийти в себя. Он погнал Кареглазого дальше, туда, где, как он смутно помнил, дорога выходила на небольшой холм, открывая великолепный вид.

Там, на пригорке, он и остановился. Лишь здесь стражники его догнали – их лошади уступали Кареглазому в скорости.

Далеко, до предела видимости, на восток уходил густой и старый лес – овраги и балки, открытые поляны и ручьи чередовались, сменяя друг друга. В нескольких местах сквозь зелень проглядывали красные листья чардрева – они росли здесь не так уж и редко. На некоторых из них были вырезаны суровые, мрачные или тревожные лики. Рик невольно вспомнил, как в детстве они его пугали. С возрастом страх пропал. Бояться глупо – здесь их край, родной Север! Кругом все знакомое и близкое – его люди, его земля и его Старые Боги!

Домерик похлопал мерина по шее и, наклонив голову, призадумался. Такого двуличного, циничного и подлого человека как Рамси ему видеть еще не приходилось. И не будь с ним его вторая, более мудрая и рассудительная половина, он бы купился и на лесть, и на преданную улыбку, и на добрые слова.

Странно, что он не помнил ничего конкретного – как, когда и за что убил его сводный брат. Он просто знал – твердо и четко – что так и произошло. И случится еще раз, если он ничего не предпримет.

Сейчас Домерик понял одно – от такого человека надо избавиться. Или он его самого убьет. Сложность состояла в том, что не стоило делать такого в открытую. Удары по репутации ему ни к чему. Да и лорд Русе не любил лишних слухов. Ему не нравилось, когда имя Болтонов «полощут». А уж если законный сын и наследник убьет брата-бастарда, то сразу же поползут нежелательные разговоры. Следовало действовать тонко и незаметно – кажется, именно этого и ждет от него отец.

Тем более, и самому ему, после Долины, Редфортов и тех правил, которым должен соответствовать настоящий рыцарь, было непросто решиться на подобное и воплотить в жизнь. Да, он убивал, но убийцей себя не считал. И удовольствия в отнятии чужой жизни не находил.

Глядя на бескрайние леса, Домерик с тоской думал, что совсем не рад, как обернулось дело. На душе стало хмуро и пасмурно. Да, Рамси его убил, но прямо сейчас еще ничего не сделал! Если посмотреть с такой точки зрения, то он сам затевает нечто схожее. Что за дело он обдумывает? Что бы сказал на такое старый лорд Редфорт, щепетильность которого в отношении чести вошла в поговорку? Или подобные рассуждения – глупость, и надо просто сделать неприятную, но необходимую работу?

Рик один раз побывал в гостях у Рамси Сноу. По его приказу Молчун взял пони и навьючил его едой – два кувшина вина, бочонок пива, копченый свиной окорок, корзину с пирогами и мешочек с сушеными яблоками и сливами. Юный Болтон прогнал из избы Вонючку и они замечательно посидели – весело и душевно. Рик не попробовал ничего из того, чем его пытался угостить Рамси, а пил лишь то, что привез сам. А бастард ел то, что уже испробовал Домерик.

Вот такая вышла славная пирушка. Когда он собирался уходить, в дом пришла мать Рамси – симпатичная женщина с колючим, неискренним взглядом.

– Я хочу с тобой дружить, – немного грубо, изображая капризного лорда, произнес Домерик под конец и с удовлетворением заметил, как на лице Сноу промелькнуло удовлетворение.

– А я о таком лишь могу мечтать, ваша милость, – искренне и очень открыто улыбнулся Рамси. – Может, позволите называть вас по имени?

– Конечно, мне будет приятно!

В один из дней Домерик неожиданно вспомнил о мейстере Уторе и его книге «Пустоши Севера».

Мейстера он нашел в воронятне – тот как раз кормил птиц. Вороны – большие и черные – шумно хлопали крыльями и каркали, требуя еду. Мейстеру помогал один из слуг. Из деревянного ведра он доставал небольшие кусочки сырого мяса и закидывал их в клетки к птицам. Шум стоял оглушительный.

– Я хочу прочитать вашу книгу, – обратился к мейстеру юный Болтон.

– Прекрасно! – старые, выцветшие глаза Утора осветились изнутри. В них появилась радость. – Пойдем, пойдем-ка ко мне. Нам есть о чем поговорить.

Утор привел его в свою комнату – небольшую и чистую. Как и везде на севере в домах богатых лордов, пол покрывали шкуры, а одна, волчья, заменяла мейстеру одеяло. Вдоль стены, от пола до потолка, стояла полка с книгами.

– Дай мне минутку передохнуть, – сказал мейстер, со вздохом облегчения усаживаясь на стул. Кажется, возраст давал о себе знать – долгий переход по замку изрядно его утомил.

Рик прошелся по комнате и остановился, перекатываясь с пятки на мысок около большого стеллажа, заставленного книгами, свитками и манускриптами.

– Вот, держи, – Утор немного отдышался, встал и взял с одной из полок большой, в кожаном переплете, том. – Моя книга… – он с нежностью провел пальцами по корешку и с немалой гордостью вручил ее Домерику. – Таких всего две на весь Вестерос! Одна – вот она, а вторая стоит в библиотеке Цитадели. Там миллион книг! Ты можешь в это поверить?

– Нет, не могу, – Домерик взял книгу, ощутил ее тяжесть и слегка шершавый переплет, присел к окну, закинул ногу на ногу и быстро пролистал несколько страниц. Там имелись и рисунки – встречающихся на севере животных, деревьев и трав.

– Да, такое мало кто может представить, – старик покивал головой.

– Когда вы ее написали, мейстер? – спросил Рик.

Оказалось, что Утору надо лишь задать вопрос. Он с охотой рассказал, что после окончания обучения в Цитадели его направили в Дредфорт. Мейстер потратил несколько месяцев, чтобы объехать и осмотреть все земли Болтонов. Утор знал, что и как растет, где живут различные животные, что происходит вокруг, какие здесь есть поселения и чем заняты люди.

Они разговорились. Домерик больше часа слушал мейстера, который воодушевился и принялся рассказывать, чем богаты местные земли.

Раньше, три года назад, такие вещи не интересовали Домерика. Но сейчас все стало по-другому.

В Подкове имелись два борделя: «Лордова услада» – более богатый и чистый, и «Звонкий смех» для тех, кто бедней.

Домерик посетил оба. Его принимали, как самого дорогого гостя, но он сразу понял, что в Долине шлюхи не в пример искусней, да и обстановка там куда изысканней. Самая элитная потаскуха здесь была бы обычной посредственностью в Чаячьем городе. Парень лишний раз убедился, что нужно найти подружку.

Домерик остановил свой выбор на Ларне, дочери Рожера Стоуна, одного из стражников.

Девушка оказалась старше его на год или даже два, обладала красивой внешностью и могла похвастаться большой грудью, густыми русыми волосами до лопаток, яркой, озорной улыбкой и ямочками на щеках. Она, как и многие северянки, неплохо стреляла из лука. За ней ухаживал один из стражников по имени Рорн. Дело там наверняка дошло до постели. Это было то, что нужно.

В тот день Домерик надел темно-бордовый дублет, штаны с красным швом и черные сапоги. Как и обычно, на его поясе с одной стороны висел меч, а с другой кинжал. Перчатки из тонкой кожи он заткнул за пояс.

Юный Болтон прошелся по Дредфорту, разговаривая с людьми, заглянул на псарню и потрепал нескольких собак. Одна из них – здоровенный зверь по кличке Лютый, выглядела по-настоящему опасно.

Парень посмотрел как кузнецы, согнув множество колец, плели из них кольчугу. Он задержался и с интересом наблюдал за их сильными, но вместе с тем и ловкими пальцами, которые так быстро и умело делали хорошую вещь. Через некоторое время Домерик оказался в Великане – башне, где кроме всего прочего Болтоны содержали ловчих птиц. Он не поленился подняться на самый верх и очутился в просторной, продуваемой сквозняком комнате. Окна были забраны сеткой и ставнями, которые закрывались в непогоду.

Здесь находилось с дюжину птиц – беркуты, балабаны и два сапсана – любимцы отца. Он охотился с ними на уток.

Ларна как раз здесь и работала. Сейчас она меняла солому в корзинах, служащих птицам гнездами.

Он поздоровался с девушкой и увидел, как она немного напряглась, а в ее движениях появилась скованность. Вытащив перчатки, он подмёл ими стул и сел, закинув ногу на ногу.

Они разговорились. Поначалу девушка отвечала односложно, но постепенно освоилась и немного расслабилась.

– Ну, так что, придёшь сегодня ко мне? – через некоторое время спросил Домерик. Он не видел смысла тянуть с предложением.

Ларна, одетая в юбку и просторную блузу, бросила на него быстрый взгляд и перестала работать. В вырезе прекрасно виднелась верхняя часть роскошной груди. Девушке исполнилось девятнадцать лет, что так же устраивало Домерика. Даже странно, что такую красотку еще не взяли замуж.

– А что мы будем делать, милорд? – она озорно улыбнулась и стала накручивать прядь волос на палец – сама невинность, если не приглядываться.

– Поиграем в плашки, почитаем книги, – Домерик подхватил предложенную игру и ответил совершенно серьезно. – А еще мне нужен кто-то, кто будет набело переписывать письма. Умеешь ты писать и читать?

– Не, грамоте я не обучена, – между бровей пролегла тоненькая морщинка, а в голосе послышалось недоумение. – Что-то не понимаю, милорд, для чего я вам нужна?

– Все ты понимаешь, – Рик усмехнулся. – Выбор за тобой. Придешь?

– Я бы пришла, но мой жених ужасно ревнивый. Его зовут Рорн и он стражник в замке. Да вы его, небось, знаете.

– Знаю, но он не твой жених. Вы просто гуляете по ночам, взявшись за руки, а потом он задирает тебе юбку, – со смешком бросил Рик. Про них он узнал от всеведущего Локка. Рорн, наверное, потому и не женился, что и так мог получить все, о чем мечтал. – За него можешь не волноваться, я с ним потолкую.

– Тогда я ваша, милорд Болтон.

– Послушай меня, ты ведь все понимаешь?

– Конечно.

– Не улыбайся, а отвечай твердо.

– Да, – вот теперь, когда Домерик очень удачно скопировал отцовские интонации и тон, ее проняло, и она поняла, с кем разговаривает. Панибратство и флирт как рукой сдуло. Она напряглась, выпрямилась, а руки, пытаясь скрыть волнения, принялись мять юбку.

– Значит вечером. Я скажу стражникам, чтобы они не задавали тебе лишних вопросов.

А потом наступила ночь и была Ларна – гибкая, ловкая, чистая и ненасытная. Она высосала его досуха и оставила приходить в себя на кровати.

Лишь ближе к полуночи Рик решил передохнуть. Сидя на подоконнике и подставив разгоряченное тело под прохладный ветерок, Домерик наполнил из штофа два тяжелых хрустальных кубка в оправе из серебра.

– Иди сюда, – позвал он девушку. Играя и дразня, раскачивая бедрами и привставая на цыпочках, она подошла, легонько дотронулась прохладной ладошкой до его бедра и повела вверх.

Звездный свет, падающий в окно, высветил ее грудь с небольшими сосками и обозначил темную область между ног.

– Знаешь, я придумал, как буду тебя теперь называть, – Рик так выдохся, что прямо сейчас не обращал внимания на то, что вытворяла ее рука.

– И как? – Ларна оторвалась и, взяв тяжелый кубок двумя руками, сделала несколько больших глотков. Струйка вина стекла по её подбородку, прочертив грудь и соблазнительный живот. В сумраке вино смотрелось черным и порочным, словно грех.

– Ласка. Теперь ты Ласка.

– Очень мило.

– Да, мило. Ты мне по сердцу.

– Ты так же неплох, – ему нравилось, что она временами забывала про разницу в их положении и переходила на простое общение. – Видно, что эти годы, пока отсутствовал в Дредфорте, ты усиленно тренировался, милорд. Где ты научился всем этим штучкам? – она заразительно засмеялась – словно колокольчики зазвенели.

А еще он кое-что вспомнил – «женщин и слуг с самого начала надо ставить на место. На то место, на котором ты их хочешь видеть», – несколько дней назад вроде бы вскользь бросил лорд Русе. Что ж, пришло время воспользоваться добрым советом, а то он почувствовал в голосе девушки капризные нотки.

– Ты мне понравилась, Ларна, и я решил, что некоторое время мы будем вместе. Но ты ведь догадываешься, что рано или поздно я женюсь? В Дредфорте появится моя будущая жена-леди. Понимаешь?

– Безусловно.

– Прекрасно. Если я захочу, то у меня будут и другие женщины. Ты к этому готова?

– Что не сделаешь ради любви, – с деланным сожалением вздохнула девушка.

– Значит, недоразумений с тобой не будет?

– Ни малейших, милорд.

– Посмотри мне в глаза и скажи еще раз, – в его голосе появилась скрытая сталь. Так умел говорить другой, старший и разбирающейся в жизни, Болтон.

– Я не доставлю вам неудобства, – она нервно сглотнула. Что ж, не одна ты умеешь играть в игры, меняя тон и сбиваясь с шутки на серьезность, подумал парень. А еще ему понравилось выражение ее лица.

– Рад слышать. А пока же я дам тебе все, в чем ты нуждаешься. Чтобы ты хотела получить в знак моей признательности, Ларна?

Вопрос с подружкой благополучно решился. Рик поговорил с Рорном и подарил стражнику в качестве утешения роскошный колет. Он мог не делать такого жеста, но и вызывать чужую вражду на ровном месте не хотелось. Так неправильно и опрометчиво – эти люди охраняли его жизнь, и с ними он мог пойти в бой. Рорн, хоть и лишился красавицы-подружки, зла вроде бы не держал. Рик сделал себе пометку – при удобном случае послать ему еще и кувшин вина. Пусть стражник не поминает его лихом.

Всему он учился у отца. Лорда Русе не зря считали безжалостным, беспринципным, циничным, способным на любой поступок, человеком. В то же время он, как никто иной, умел читать чужие сердца и лица, разбираться в людях и завоевывать их преданность. Недаром же на Севере, когда хотели почтить верность человека, говорили «предан, как дредфортец». Под этим и понимали верность воинов, стражников и всех тех, кто жил на землях лорда Русе. Правда, сами Болтоны такой верностью похвастаться не могли. Вернее, они обнаруживали ее лишь по отношению к самим себе.

Домерик попросил у кастеляна выделить Ларне место в башне – не слишком близко, но и не слишком далеко от его покоев. Ухмыльнувшись и показав отсутствие четырех зубов, сир Колин пообещал переселить кого-то из слуг и отдать освободившуюся комнату в полное распоряжение Ларны.

– Хороша девка, – словно бы вскользь заметил сир Колин, вручая ему ключ от ее комнаты. – Ягодка!

– Как там Рорн? Зла не держит?

– Нет, не держит. Ты все сделал правильно, Рик, – кастелян окинул его внимательным взглядом. – Отец доволен, как ты все устроил.

Ларна оказалась настоящим сокровищем. Иногда ему казалось, что такую девицу он искал последний год. Когда нужно, она была послушной, умела играть и не перегибать палку, очень тонко чувствовала его настроение. При этом не выглядела тряпкой и безвольной куклой. Ларна ухитрялась показывать коготки – ловко и вовремя. Ну, а в кровати она вообще проявляла чудеса изобретательности и страсти. Иногда, во время их забав, она так стонала, что на псарне просыпались и начинали лаять собаки. И она не играла – он был готов в этом поручиться.

Домерик подарил ей несколько вещей. Первое – платье, оставшееся после первой жены лорда Болтона, бирюзового оттенка, с красивой оторочкой лифа и практически не ношеное. Ларна пришла от него в восторг.

А еще он выбрал ей в арсенале хороший лук и колчан со стрелами. Это так же пришлось ей по сердцу, и всю ночь она доказывала юному Болтону свою признательность.

Отец не обращал внимания на поступки сына, хотя, безусловно, знал обо всем, что происходит в замке. Как правило, Болтоны получали свое более грубо и напористо. Кажется, отца забавляло, что его сын действует таким образом.

Сами Болтоны считали себя вторым по могуществу и богатству домом на Севере, уступая лишь Старкам. Правда Мандерли, еще один влиятельный дом, владетели Белой Гавани, всегда оспаривали данное утверждение.

Русе Болтон давал сыну тридцать золотых драконов на месяц – по одному на каждый день.

Это была огромная сумма. В трактире «Улыбающийся Мертвец» Домерик мог купить на медный грош дешевую колбаску и рог эля. Новый комплект добротных доспехов – длинная кольчуга, панцирь, поножи, наручи, рукавицы и шлем – стоили у хорошего кузнеца восемьсот оленей и больше. Больше, потому что доспехи Домерика оценивались куда дороже.

Но восемьсот оленей это меньше четырех драконов. Верховая лошадь стоила от трех драконов до семи. За десять можно купить настоящего боевого скакуна – мощного, обученного и понятливого, без единого изъяна.

В конюшне, с разрешения отца, он мог взять любую лошадь, а в арсенале выбрать самое лучшее оружие или доспехи. Да он так и сделал, подобрав себе под руку великолепный протазан и новый щит под меч.

Он мог потребовать любого пса или сокола, да и одежды ему хватало с головой. Ел он самое лучшее, все то же, что и его отец. Домерик просто не знал, на что тратить эти деньги.

Живи они в столице или в каком-то городе, на вроде Чаячьего, он бы нашел применение золотым драконам. Но здесь, в Дредфорте, особой нужды он ни в чем не испытывал. Даже самая искусная и чистая шлюха в «Лордовой усладе» стоила всего одну луну. На целого дракона он мог столько времени провести в борделе, что его бы потом неделю воротило от вида женского лона.

В голове у Домерика появился первый намек на будущий план и подсказал ему тот, старший Болтон. Парень придумал, как можно аккуратно избавиться от Рамси Сноу. Правда, с этим пришлось повременить – в Дредфорт начали съезжаться северные лорды и рыцари. Сейчас лишний шум и возможные слухи были ни к чему.

– Завтра прибывают первые гости, Карстарки, – предупредил лорд Болтон. Он вновь вызвал его в солярий. – Они суровые люди и легко обижаются. Приглядись к Алис.

– Кто она? – Единственная дочь лорда Рикарда. Отец взял ее с умыслом, а не просто потакая капризу. Карстарки будут наблюдать не только за турниром, но и за тобой.

– Думаешь, она может стать мне парой? – спросил Домерик после некоторого раздумья.

– В ближайший год я не намерен тебя женить. Время есть и мы посмотрим. И да – будет в высшей степени глупо, если ты залезешь в ее постель. В этом случае, особенно если тебя поймают Карстарки, мы будем обязаны породниться с ними. Не лишай нас преимущества. Ты все понял?

– Конечно, отец.

– Также к нам пожалует кто-то из Мандерли. У них есть две девицы соответствующего возраста. Думаю, и их мы увидим.

– И с ними мне вести себя соответственно? – Рик позволил себе легкую улыбку.

– Да. Будь вежлив и почаще вспоминай про манеры. Посмотрим, что получится.

– А Старки? Они приедут?

– Им я отправил письмо в числе первых. Но Старков не будет, – тихо сказал лорд Русе. – Лорд Эддард человек непростой и гордый. Мы им не очень-то по душе. После Харлона Старка, за последнюю тысячу лет они не пересекали Врата Боли. Да и до этого оказывались здесь лишь как пленники. Они наши сюзерены, а не друзья – не забывай, но и не показывай этого.

– У Старков подрастают две дочери. Люди говорят, что старшая обещает стать настоящей красавицей.

– И я об этом слышал. Вот только ранее Болтоны никогда не роднились со Старками. Но кто знает, что нам готовит будущее?

Домерик вернулся к себе. В ту ночь он позвал в спальню Ларну. Около часа они не давали друг другу скучать, а потом, решив передохнуть, Домерик неожиданно вспомнил про арфу.

Он натянул штаны, затянул ремень и для начала, чтобы промочить горло, выпил вина. Утолив жажду, достал арфу из шкафа – тщательно и бережно завернутую в ткань и мягкую замшу. Домерик осторожно развернул сверток и чуть слышно прошелся по струнам сильными пальцами. Тонкий, мелодичный звук пробудил что-то внутри – он успел соскучиться по музыке за последний месяц.

– Ого, милорд еще и играет! – с восторгом сказала девушка.

– Так и есть, – Болтон неспешно и тщательно покрутил колки, настраивая тонкие посеребренные струны. Арфа, сделанная из слоновьей кости, неярко мерцала при свете свечей. – Эту песню я посвящаю тебе, Ласка!

Он тихо пел. Слова лились легко и плавно. Закончил одну песню и принялся за другую, а потом и третью, изредка прикладываясь к кубку. Ларна устроилась на волчьей шкуре у его ног, и пламя свечей играло в ее глазах. А потом оттуда скатилась одинокая слезинка.

– Не грусти и не надо плакать, – Домерик отложил арфу, потянулся, подошел и вытер влагу на ее щеке большим пальцем. Глядя на девушку сверху вниз, он расстегнул ремень на штанах. – Вот, это тебя утешит. Я играл тебе на арфе, теперь дело за тобой.

Перед турниром он с отцом и сиром Колином посетили арсенал. В него вел узкий ход с опускающейся решеткой и двумя мощными, окованными широкими железными полосами, дверьми. Тишина и сумрак властвовали в этом месте. Воздух казался сухим, несмотря на близость реки.

Отец позволил ему выбрать доспехи, понарядней и побогаче тех, что он использовал в Долине. Из множества панцирей, кольчуг, поножей, наручей, горжетов, сабатонов и прочих деталей рыцарского облачения Домерику удалось подобрать себе комплект по росту и по фигуре. Все детали были покрыты лаком бордового или красного цвета.

В арсенале имелись и более впечатляющие вещи. Правда они в той или иной степени повторяли вид ободранного и окровавленного человека – шлемы в виде черепов, панцири, выкованные так, что напоминали грудную клетку и множество других, схожих по внешнему виду. Так любили облачаться его предки, но Рик не чувствовал ни малейшего желания их примерить.

– В прошлом Болтонов называли Красными королями, – заметил отец. Он уже успел проверить стойку с копьями, подержал в руках несколько кольчуг и, кажется, остался доволен их состоянием. – Ты же помнишь?

– Конечно.

– Все эти доспехи – история. Тебе что, не нравится наш герб? – от отца вообще было невозможно что-либо скрыть.

– Мы же не на войне, – осторожно, тщательно подбирая слова, ответил парень. – Зачем пугать людей? Тем более, там будут дамы.

– Неужели? – отец потер подбородок, но тему оставил, отвернувшись и взяв в руки один из щитов, стоявших вдоль стены. Повисло молчание.

– Доспех неплох, – скрывая неловкость, кашлянул сир Колин. Он подошел к Домерику и принялся тщательно осматривать панцирь и латную юбку, проверяя сочленения и ремни. – В таком не грех и победить. Да и девки все твои будут, Рик, – он подмигнул. – Эх, а все же жаль, что нет времени сплавать в Браавос! Там можно заказать по-настоящему хорошие вещи! Слава их кузнецов далеко разнеслась.

– Для первого раза хватит и этого, – возразил лорд Болтон.

– Так-то оно так, – согласился кастелян.