Наследница проклятой крови

Глава 3

Баал, земли Мор’ро мира Ланэриум

Я опоздал.

Ее спас один из моих демонов — Люциан. Черные короткие волосы были взъерошены. На его всегда суровом лице сейчас можно было заметить беспокойство, что немало меня удивило. Он крепко держал в руках девушку, которая доверчиво прильнула к его груди, пряча лицо. Ее плечи слегка тряслись. Плачет?

Шум сверху других хамор’ро меня нервировал. Нужно было убираться отсюда, не давая им шанса заметить проявление слабости наследницы. Ей и так будет сложно, после того, как она провалила испытание.

— Дай ее мне, Люц.

— Нет! — девушка посмотрела на меня, как на врага. — Пусть он меня доставит в комнату и останется со мной.

— Об этом не может быть и речи. Он низший демон и…

Мы замерли в воздухе, отлетев от «Смертельного утеса» на приличное расстояние.

— Он спас мне жизнь! Или для тебя слово Наследницы ничего не значит⁈ Не ты ли клялся мне в преданности и служении? Или это твое слово ничего не стоит?

Яростью вспыхнули мои глаза, я понял это, когда девчонка вздрогнула в руках моего соратника. Ее напугало блеснувшее пламя в моих красных глазах. Как вообще она посмела сомневаться в моем слове? Эта девчонка делает всевозможное, чтобы увеличить количество своих врагов. Невозможная, мелкая хамор’ришка… Я не мог произнести ни слова, боясь либо оскорбить ее — за что обязательно понесу заслуженное наказание, — либо связать ее и залепить кляпом рот.

— Я отнесу ее в комнату и останусь с ней. Если ты, конечно, не будешь против, — спокойный голос Люца вернул меня в действительность. Злость испарилась и как-то неожиданно на меня навалилась усталость. — Делай, что считаешь нужным. Но помни, отвечаешь за нее головой.

После этих слов, я развернулся и улетел прочь. Как можно дальше отсюда и… от девчонки. Уж больно негативным было ее влияние на мою нервную систему.

Я уже не видел, как Савар’ра дернулась в мою сторону, порываясь что-то сказать, но вмиг остановилась из-за приглушенных слов Люциана:

— Не надо. Ему нужно побыть наедине с собой. А Вам, принцесса, необходимо научиться понимать, что у демонов тоже есть гордость и чувства.

— Но я не хотела его обидеть…

— Слово — это сильнейшее оружие: им можно глубоко ранить, и даже убить. Запомните мои слова.

Савар’ра, земли Мор’ро мира Ланэриум

Я смотрела на улетавшего Баала и чувствовала себя распоследней дурой. Ну что за язык меня дернул сказать ему такое? Дернувшись, я только открыла рот, чтобы прокричать извинения, как услышала тихие слова своего спасителя:

— Не надо. Ему нужно побыть наедине с собой. А Вам, принцесса, необходимо научиться понимать, что у демонов тоже есть гордость и чувства.

— Но я не хотела его обидеть…

Вдруг мне стало так мерзко и противно от себя, что я едва могла спокойно лежать в надежных руках мужчины. Недавней истерики от неудавшегося самоубийства — по-другому и не назовешь, — не осталось ни следа. Неужели ощущения власти и вседозволенности так прочно пустили корни в моем сердце? Нет, не может быть…

— Слово — это сильнейшее оружие: им можно глубоко ранить, и даже убить. Запомните мои слова.

По телу пробежал табун холодных мурашек. Слова незнакомца попали в цель, затронув струны моей души. Придется с повинной подойти к Баалу, конечно, когда он немного отойдет после произошедшего.

— Спасибо. А тебя так и зовут Люц?

— Я — Люциан, главнокомандующий многотысячной армии Баала. И да, я низший демон, как он и говорил, поэтому подчиняюсь ему.

— А ты не хотел когда-нибудь быть свободным? Не служить кому-либо. Не было такого желания?

— Нет. Баал спас нас, даровав нам жизнь. Бездна неохотно отпустила нас, но он… смог сделать невозможное. И пока мы принадлежим его легиону — мы живем. Ты, возможно, не поймешь этого.

Я удивленно посмотрела на суровое лицо загорелого мужчины. Впрочем, как все демоны. У них, видимо, в бездне было очень жарко и солнечно. Он не был красив, скорее обычным: крупная квадратная челюсть, крепкое телосложение опытного воина и такие же алые глаза, как у Баала. Но в нем ощущалась внутренняя сила, которая нет-нет да притягивала к себе взгляд и делала его особенным. И почему-то с первых минут знакомства у меня возникло чувство полного доверия и ощущение, словно я с ним знакома уже многие годы. Поэтому нам так легко было в общении. Вот если бы и с Кирианом так было…

— Нравлюсь? — вопрос, заданный так просто, заставил меня покраснеть до корней волос.

А что он подумал, когда заметил мой пристальный взгляд? Не говорить же ему, что в этот момент я вспомнила о своем муже. Бывшем муже. Ладно, почти бывшем.

— Ты странный.

— Я знаю, — он еле заметно улыбнулся, отчего я сделала вывод, что он не часто улыбается. Да и морщинок в этой области не наблюдалось.

За легким, ничем не обязывающим разговором, мы оказались в моей комнате. Аккуратно опустив меня на пол, мужчина отошел от меня. А я, прикрыв глаза, упала на кровать. Пора приводить свои мысли в порядок и, наконец, понять, почему я не слышу Хами.

Какой-то шорох вывел меня из задумчивости. Я открыла глаза и посмотрела на вещь, которую протягивал мне Люциан. Как он оказался так быстро возле меня? Я ведь… Но как только я поняла, что в его руках лежит смятая бумага с до боли знакомой печатью — у меня закружилась голова. Воздуха резко стало не хватать. Я задыхалась. И, падая в обморок, я вспомнила нечто важное.

Когда Марк умирал, он передал мне письмо. Яркие картинки воспоминаний мелькали перед глазами. Я тонула в них, не надеясь спастись. Где-то вдалеке я смогла распознать торжествующий крик Хами, или мне это только показалось? Я была обязана прочесть письмо сразу в тот момент, как получила его. А вместо этого, как трусиха сбежала от своего прошлого в надежде начать новую жизнь. Какая новая жизнь, если я не могу принять себя?

Но последняя мысль была пугающей — откуда у Люциана мое письмо?

К сожалению, у меня больше не оставалось сил уцепиться за реальность. Я потеряла сознание.