Наследник для дикаря

Глава 12

Просыпаюсь, когда яркий солнечный свет уже бьет по припухшим векам.

Еще не раскрываю глаз. Все тело ломит так, как будто я в зале неделю самые тяжелые блины к тренажерам подвешивала. Ломит все. Полностью. Даже какие-то мышцы, о существовании которых я и не подозревала!

Жарко до одури.

Чувствую себя, будто в капкане. Горячем, огромном капкане.

Не вижу, но ясно ощущаю на себе его взгляд.

В голове тут же щелкает. Все события прошедшей ночи проносятся в памяти, заставляя внутри все съежиться.

Ужас. Кошмар. То, что мы творили… А особенно, как бесстыже и порочно я ласкала себя под пристальным, напряженным взглядом Дикаря…

Такое, кажется, только во сне могло бы привидеться! Но со мной и правда произошло все наяву! И вот теперь я просыпаюсь в его постели! В его крепких руках, которые прижимают меня к себе так сильно!

Чувствую, как пальцы Дикаря нежно поглаживают мою щеку. Спускаются на шею… Легко проводят по полуоткрытым еще во сне губам…

И мне даже страшно открывать глаза. Увидеть суровую, настоящую реальность! Да еще и при дневном свете!

– Ты проснулась.

Слышу уверенный, чуть хриплый голос Дикаря.

Рука тут же исчезает с моих губ.

– Да.

Шепчу потрескавшимися, распухшими, слегка побаливающими после вчерашнего губами.

Осторожно и медленно приоткрываю веки.

Дикарь нависает прямо надо мной. Смотрит в глаза. Долго. Внимательно. Как-то напряженно.

Шумно сглатывает. Вижу как дергается его кадык и сжимаются челюсти.

И тепло, или вернее сказать, жар его кожи, который окутывал меня, враз исчезает.

Марат отстраняется. Резким движением поднимается с постели.

Встает передо мной во всей своей исполинской, истинно мужской красе.

Украдкой разглядываю его. Мощные длинные ноги. Крепкие ягодицы. Могучую грудь.

Он стоит ко мне в профиль. В пол оборота.

На лице нечитаемое выражение. Оно будто застыло в камень.

Смуглая кожа напоминает загар. Но, скорее, это ее природный цвет.

Дыхание снова замирает, когда вижу его вздыбленный член. Он и правда нереально огромный. Даже не верится, что я выжила после этой ночи! И… Хм… Не просто выжила! Черт! Прикусываю губу. Надо признать. Меня качнуло просто ураганом дикого, порочного, запредельного наслаждения!

Этот варварски грубый, опасный человек стал моим первым мужчиной. Разбудил во мне то, чего я сама в себе совсем не подозревала! Открыл какие-то неизведанные ощущения…

Краснею. Еще сильнее прикусываю губу, чувствуя во рту соленый запах крови. Ноги сжимаются сами по себе.

Неужели он хочет снова? Его орган, явно направленный вверх, с силой прижимающийся к кубикам живота гораздо выше пупка, жадно дергается. Однозначно дает понять, что готов к новому заходу… Ох, нет… Кажется вот к этому я сейчас совсем не готова! А еще… Еще он до сих пор испачкан моей кровью. Уже подсохшей. И от этого становится как-то жутковато…

– Ты как?

Сухо, даже как-то безразлично бросает Дикарь, окидывая меня быстрым взглядом.

Только сейчас понимаю, что я совсем обнажена перед ним. Ничем не прикрыта!

Руки сами тянутся за одеялом, чтобы прикрыть наготу.

Но Дикарь резко дергает головой в отрицательном жесте.

И мои руки повинуются раньше, чем мозг успевает что-то сообразить и возразить. Послушно вытягиваются на постели вдоль тела.

– Тебя осмотрит врач, – сухо бросает Дикарь.

Выражение на его лице совсем каменное.

Даже не верится, что этой ночью я читала в его лице и глазах столько страсти! Да. Пусть она была порочной. Пусть в ней было так много жадной похоти, но… В них , в его глазах, было что-то и большее… Какая-то щемящая нежность, которой я поддалась… В которую улетела с головой.

Или я ее просто себе придумала? Увидела то, чего не было? И не могло быть в этом черством, совершенно безразличном мужчине?

Опускаю взгляд на свои ноги. Туда, куда только что бросил свой взгляд Дикарь.

Между ног запекшаяся кровь и его сперма. Стягивают нежную кожу на внутренней поверхности бедер. Жжет. Печет. Но… Кажется, все совсем не так критично. Острой боли внутри нет. Как и кровотечения. Вся кровь уже запеклась.

– Я … В порядке, – тихо шепчу, поднимая на него глаза.

– И тем не менее. Врач скоро будет.

– Мне нужно привести себя в порядок.

Даже на груди и на животе кожа краснеет от того, что я перед ним… Вот такая. В таком виде. Стыд заливает краской до корней волос!

Кажется, Дикарь это понимает. Или чувствует своим каким-то запредельным чутьем. А в том, что оно у него есть, я даже не сомневаюсь!

– Ванная там, – дергает головой, указывая направление.

Но и ему тоже нужно смыть с себя последствия вчерашней ночи.

Он что? Собирается это сделать вместе со мной?

– У меня не одна ванная, Алмаз, – сообщает все так же безразлично, будто прочитав мои мысли. Неужели я для него открытая книга? Без какой-либо вообще интонации в голосе!

– Да. Спасибо, – зачем-то лепечу, кивая.

Под его взглядом мне неловко подниматься и выходить. К тому же вспоминаю, что у меня совсем нет одежды. Никакой. И белья.

Но он точно мне помогать не собирается!

Неловко тянусь за простыней, но тут же снова получаю резкое отрицательное покачивание головой.

На миг его глаза вспыхивают той же жадностью, которая была в них этой ночью. Ноздри заостряются. Мне даже кажется, что сейчас Дикарь с рычанием снова набросится на меня!

Но после… В них снова мелькает та самая нежность. На какой-то очень короткий миг. Но какая! Одного мгновения хватит, чтобы просто расплавить! Растопить и тело и сердце!

Марат быстро отворачивается. Слышу, как что-то хрипло бормочет на чужом языке.

Успеваю воспользоваться моментом и поднимаюсь с постели. Неуклюже. Ноги дрожат от перенапряжения. Держат с трудом.

Слегка покачиваюсь, но тут же становлюсь ровно. Призываю все свои силы и привычку идти уверенно, с гордо поднятой головой. Понимаю, что, наверное, в такой ситуации это выглядит нелепо. Но не хочу , чтобы Марат после всего, что было, видел меня совсем жалкой!

Уверенно встаю на обе ноги, удерживая равновесие. Выпрямляю плечи. Поднимаю голову.

Направляюсь в ту сторону, которую мне указал Марат.

Замечаю, что он смотрит на меня. Цепко наблюдает за каждым движением в отражении черной плазмы, до сих пор так и выдвинутой из стены…

И…

На миг его взгляд снова вспыхивает. В нем читается что-то… Мне непонятное! Но уж точно не ледяное безразличие, которое он так явно демонстрирует! А что-то вроде… Восхищения?

Ну уж вряд ли. Скорее всего, это просто последствия всего, что мне пришлось пережить за такое короткое время! Мне просто кажется!

Быстро принимаю душ, радуясь возможности наконец оказаться в одиночестве и расслабиться.

Особенно тщательно растираю там, где остались запекшиеся следы.

Как-то отчаянно тру кожу мочалкой с гелем для душа. Абсолютно мужским. Вообще, здесь не наблюдается никаких женских принадлежностей, – зачем-то отмечаю, придирчиво рассматривая содержимое полок небольшого навесного шкафчика.

Хотя… Как сам сказал Дикарь, у него в доме не одна ванная комната! И даже не две, уж в этом я точно уверена!

Да это и не дом. Самый настоящий дворец!

Мысли о прошлом быстро выветриваются мыслями о будущем.

Что будет со мной дальше?

Говорят, у таких вот хозяев мира, которым денег некуда девать, свои, очень особенные причуды.

Обычные отношения им вообще не нужны. Это удел простых смертных. Обыкновенный секс, как правило, тоже.

Из перешептывания девочек, с которыми вместе работали в модельном агентстве, я знаю, что у каждого их таких вот толстосумов свои извращения. Кто-то любит жесткий секс и издевательства типа приковывать свою сексуальную жертву, бить плетями… Кто-то предпочитает оргии… В чем извращение Дикаря? Оно наверняка есть. Наверное, этой ночью он лишь положил начало тому, что меня ждет…

Старательно вымываюсь. И все равно, мне кажется, что его запах все еще остается. И на моей коже и на волосах. Как и его жадные прикосновения, которые, кажется, так и горят до сих пор на всем моем теле…

– Марат.

Почему-то тихо выдыхаю распухшими губами, глядя на себя в зеркало.

Пробую его имя на вкус. Оно гораздо больше мне нравится, чем пугающее имя « Дикарь».

– Я почти закончила, – отзываюсь в ответ на явно нетерпеливый стук в дверь.

Ответа не получаю. Только слышу удаляющиеся шаги. Но точно знаю, что это был он. Каким-то шестым чувством.

Выхожу из ванной комнаты, завернувшись в огромный махровых халат.

Идти неудобно. Кажется, он размеров на десять больше, чем мне нужно. Приходится подхватить полы халата руками, иначе он бы так и полз за мной по полу комнаты.

– Добрый день.

Марата в спальне нет. Зато у постели уже расположился доктор. Мужчина средних лет, уже вытаскивающий из своего небольшого чемоданчика какие-то инструменты.

– Осмотр на дому всегда менее результативен, чем в клинике, – сообщает он мне, кивая на постель. – Но, как я понимаю, вопрос у нас несложный. Разрывы и не более, ведь так?

Снова киваю.

Мне до ужаса неуютно.

Постель до сих пор не прибрана. Смята. На ткани остались следы нашей бурной ночи. Она как будто вопит всем своим видом о том, что здесь происходило и чем тут занимались!

Снова заливаюсь краской.

Но вариантов нет.

Приходится выполнить все, что говорит мне врач. Улечься на спину, широко раздвинув ноги и просто расслабиться. Дать ему возможность все осмотреть, прощупать и даже взять какие-то мазки на анализ.

Возражать нет смысла. Понимаю, что приказ Дикаря никто не решится оспорить. Никогда и ни в чем.

Интересно, он станет наказывать меня за мои глупые побеги, которые так ни к чему и не привели, или простит мне?

– С вами все в порядке, – удовлетворенно кивает врач. – Результаты анализов на заболевания и инфекции будут к завтрашнему дню. Пока советую немного воздержаться от вагинального секса. День-два, не более.

Он будто робот. Говорит и выглядит совершенно неодушевленно. Впрочем, наверное, он за время своей работы и не на такое насмотрелся. Вряд ли ему интересно, что здесь происходило.

А вот предостережение именно по поводу вагинального секса заставляет меня почувствовать, что я снова задыхаюсь.

Марат мужчина с немалыми требованиями. С просто огромным аппетитом!

Даже ночью я поняла, как сильно он сдерживался. Мне еще повезло, что он повел себя со мной так!

Вряд ли он станет сдерживать себя и дальше. Отказывать себе в удовольствии по рекомендации этого врача! А это… Это значит, что Дикарь может взять меня… И иначе!

Ужас. Внутри все холодеет! Самое страшное, оказывается, только впереди!

– Марат Самирович приказал вам передать, чтобы после осмотра вы спустились в гостиную на завтрак, – все так же равнодушно сообщает доктор, складывая свои инструменты обратно в чемоданчик.

Просто кивает и выходит, оставляя меня одну.

Замечаю в кресле у постели одежду. Простые джинсы и вязаная кофта с небольшим вырезом у горловины. Даже белье есть. Неужели Дикарь о таком не забыл?

Быстро надеваю все на себя, замечая, что рядом на полу есть и туфли. Лодочки, совсем простенькие, без каблука.

Быстро подсушиваю волосы, делая высокий хвост. Торопливо спускаюсь вниз. Благо, особенно искать гостиную не приходится. Ступени начинаются через одну дверь от этой спальни. И первой же комнатой оказывается именно гостиная.

Еще с лестницы до меня доносятся ароматы еды. Желудок отзывается, напоминая мне о том, что я просто дико, оказывается голодна!

Но я замираю на месте, добравшись до гостиной.

Дикарь сидит во главе стола. И вот сейчас он самый настоящий Дикарь. Все в той же коже и черной рубашке с закатанными рукавами, через которую видно, как натягивается ткань под мощными мышцами. Лицо бесстрастное. Даже, кажется, слегка угрожающее.

С ним за столом сидят еще двое мужчин.

И мне становится страшно. А вдруг он и правда решил устроить оргию? Отдать меня другим?

– Проходи, Алмаз.

Марат скользит по мне ничего не выражающим взглядом.

А вот у мужчин в глазах тут же вспыхивает интерес.

Они рассматривают меня совсем не стесняясь. С ног до головы. Так, что я чувствую себя, как на витрине.

– Не время расслабляться, Евгений, – скрипит голосом Марат, поворачиваясь в сторону одного из них.

Он совсем не похож на Дикаря или на того, кто мог бы быть его другом. Наоборот. Оба мужчины как из другого мира. В шикарных дорогих костюмах. Выглядят скорее, как бизнесмены высокого уровня, чем как бандиты.

– Еще не всех мы выловили. Не всех отследили. Ты рано решил с головой уйти в свое уютное гнездышко. Выбирайся из него, пока его не разворошили до основания. Ты же сам знаешь, как это бывает. Не мне тебя учить.

Мужчина усмехается. С насмешливым прищуром переводит взгляд то на меня, то на Марата. Меня Дикарь своим гостям не представляет. Возникший непонятно откуда слуга отодвигает мне стул и ставит передо мной тарелку и приборы. Наполняет ее горячим ароматным завтраком, за который я тут же принимаюсь, стараясь не показывать своего страха или интереса по поводу мужчин.

– Я помню, Марат, – жестко отвечает Евгений, бросая на стол салфетку и поднимаясь из-за стола.– Только вот, смотрю, и ты вполне можешь забыть о нашей цели.

Красноречиво почему-то смотрит при этом на меня.

– Я не из тех, – Дикарь оскаливается в насмешке. – Слабины не дам, как некоторые.

– Нам пора.

Второй тоже поднимается со своего места.

– Присмотрись, Фил. Неплохое дело. Серьезно, – Марат так и остается сидеть. – Почти то же самое, чем ты сам все это время занимаешься. Только… Ну, скажем, поприличнее.

– Присмотрюсь, – Фил кивает, но его губы расплываются в улыбке, кажется, предназначенной для меня.

Улыбка обезоруживающая. Под ней можно растаять, как сахар на солнце. Да и сам мужчина настоящий красавец. Но… Внутри что-то царапает. Неприятно, когда меня так разглядывают.

– Фил, – в голосе Марата чувствуется явная угроза.

Не пойму, с чем она связана, но на всякий случай опускаю глаза в тарелку.

– И правда, кажется, неплохой бизнес, – слышу голос Фила.

Мужчины прощаются и уходят. Лишь тогда я могу вздохнуть с облегчением.

Поднимаю глаза и тут же наталкиваюсь на пристальный, горящий взгляд Марата.

Мы завтракаем в молчании.

Я стараюсь даже глаз не поднимать.

Чувствую на себе прожигающий, жадный взгляд самого настоящего Дикаря.

Если честно, боюсь даже шевелиться. Сделать какое-то резкое движение. Мне кажется, или теперь его глаза вспыхивают той, прежней яростью, какую я уже видела в нем?

Совсем не понимаю, как себя вести. Что делать?

Как вообще себя ведут в подобных случаях?

Решаю, что самым правильным будет одно. Не дразнить зверя. Не провоцировать. Лучше вообще уткнуться лицом в тарелку и молчать. Даже не смотреть на него лишний раз!

Он ведь страшный человек. Однозначно. Жуткий. Ему вон даже Эрнест отказать не смог! Стелился перед ним! Заискивал! А Эрнест, на секундочку, вершина! Величина, с которой все, даже самые капризные дома мод и модельеры считаются!

И то, что на какой-то миг со мной этот дикарь был нежным, ничего не значит… Все равно может порвать в любой момент! Или вывезти в какой-нибудь лес и там закопать! Откуда мне знать, на что он способен, раз его все так боятся?

И вообще. Может, эта нежность мне просто показалась!

Он молча допивает кофе.

Рывком поднимается из-за стола, и я почему-то делаю то же самое. Впрочем, я давно уже закончила завтракать. Даже не думала, что мне кусок в горло полезет. Но оказалась просто дико голодна!

– Подойди ко мне.

Резкий приказ чуть хриплым голосом.

Слушаюсь, по- прежнему не поднимая глаз.

– Иди. Сюда.

Уже мягче. Но мне совсем не становится легче. Ледяные мурашки бегут по всей коже. Хоть я подошла уже так близко, что жар его груди опаляет меня.

– Алмаз…

Задумчиво произносит Марат, обхватывая пальцами мой подбородок. Заставляет поднять голову. Посмотреть в его черные глаза.

Губы почему-то сами приоткрываются, когда он, все так же пронзая меня взглядом, ведет пальцами по щеке.

Эта странная грубая ласка. Но от нее почему-то подгибаются ноги. Или это просто после нашей бурной ночи? Перенапряжение в каждой мышце!

Вздрагиваю, когда Дикарь вдруг резко дергает кофточку.

Полы разъезжаются в разные стороны. Я оказываюсь перед ним в одном простеньком лифчике.

Черные глаза вспыхивают огнем. Как будто и не было всей этой ночи. В них просто адский голод!

Он рычит и хрипло матерится сквозь зубы. Проводит другой рукой по моему бедру. Забрасывает на стол, сдвинув моей попой тарелки и приборы.

– Доктор сказал… Пока нельзя…

Лепечу, пытаясь сжать бедра.

Но Дикарь уже вклинивается между ними своими. Его огромный член упирается в меня даже сквозь ткань штанов!

– Нельзя? Или лучше воздержаться?

Хрипло спрашивает, пронзая меня взглядом.

Резко дергает чашечку лифчика в сторону. Обхватывает мою грудь всей пятерней. Совсем не нежно. Грубо. На грани боли.

Но…

Что за странная у меня реакция на этого мужчину?

От его даже вот таких грубых прикосновений, внутри все начинает дрожать. Чувствую, как набухают и становятся совсем мокрыми нежные складочки. Кожа горит, и я просто задыхаюсь! От его рук… Под его взглядом…

– Лучше воздержаться, – лепечу, заливаясь краской.

Не выдерживаю. Опускаю глаза. Закрываюсь от него длинными ресницами.

А его рука все так же продолжает мять мою грудь. Сжимает пальцами сосок.

И я вскрикиваю. Бедра сами по себе дергаются. Распахиваются для него. От члена, который трется о меня все быстрее, между ног все полыхает. Голова сама запрокидывается назад. Опираюсь локтями на стол, чувствуя, что не удержусь. Просто свалюсь сейчас на него!

Марат сжимает сосок крепче. Еще сильнее. С нажимом катает его между пальцами.

И меня пронзает мощный спазм…

– Это была рекомендация, Алмаз, – хрипло выдыхает, наклонившись над моим лицом.

Как будто пожирает каждую черточку. Каждую эмоцию. От него не скрыться!

– Но я, пожалуй, к ней прислушаюсь.

Он резко отпускает меня. Становится вдруг холодно, как будто меня облили ледяной водой.

Еле встаю на ноги. Покачиваясь. Приходится ухватиться руками за стол, чтобы не потерять равновесие.

Вся горю. Соски болезненно ноют. Спазмы снова и снова пронзают самое естество.

А Дикарь… Он такой, будто ничего и не было. Все та же бесстрастная маска на лице. Ничего не выражающая. Даже не смотрит на меня, лишь окидывает единственным равнодушным нечитаемым взглядом. Поправляет рукава на рубашке, закатывая их чуть выше.

– Вернусь вечером, – коротко кивает на ходу и выходит, хлопнув дверью.

А я ловлю ртом воздух, радуясь, что теперь он меня не видит. Прижимаю руку к низу живота, все еще держась второй за стол. Меня потряхивает все сильнее. Спазмы становятся слабее, но зато чаще.

Сгибаюсь, когда ощущаю самый мощный из них…

Еле распрямляюсь, когда все это заканчивается. Бросаю на себя взгляд в огромное зеркало на стене.

Растрепанная. Губы распухли и покраснели. Вся облита потом, даже волосы кое-где прилипли к лицу.

Что же он со мной творит? И… Что со мной будет дальше? Даже странно, что он остановился. Зачем спрашивал? Или хотел поймать меня на лжи? Снова, как он считает? И… Неужели он совсем ничего не чувствует?

Мы завтракаем в молчании.

Я стараюсь даже глаз не поднимать.

Чувствую на себе прожигающий, жадный взгляд самого настоящего Дикаря.

Если честно, боюсь даже шевелиться. Сделать какое-то резкое движение. Мне кажется, или теперь его глаза вспыхивают той, прежней яростью, какую я уже видела в нем?

Совсем не понимаю, как себя вести. Что делать?

Как вообще себя ведут в подобных случаях?

Решаю, что самым правильным будет одно. Не дразнить зверя. Не провоцировать. Лучше вообще уткнуться лицом в тарелку и молчать. Даже не смотреть на него лишний раз!

Он ведь страшный человек. Однозначно. Жуткий. Ему вон даже Эрнест отказать не смог! Стелился перед ним! Заискивал! А Эрнест, на секундочку, вершина! Величина, с которой все, даже самые капризные дома мод и модельеры считаются!

И то, что на какой-то миг со мной этот дикарь был нежным, ничего не значит… Все равно может порвать в любой момент! Или вывезти в какой-нибудь лес и там закопать! Откуда мне знать, на что он способен, раз его все так боятся?

И вообще. Может, эта нежность мне просто показалась!

Он молча допивает кофе.

Рывком поднимается из-за стола, и я почему-то делаю то же самое. Впрочем, я давно уже закончила завтракать. Даже не думала, что мне кусок в горло полезет. Но оказалась просто дико голодна!

– Подойди ко мне.

Резкий приказ чуть хриплым голосом.

Слушаюсь, по- прежнему не поднимая глаз.

– Иди. Сюда.

Уже мягче. Но мне совсем не становится легче. Ледяные мурашки бегут по всей коже. Хоть я подошла уже так близко, что жар его груди опаляет меня.

– Алмаз…

Задумчиво произносит Марат, обхватывая пальцами мой подбородок. Заставляет поднять голову. Посмотреть в его черные глаза.

Губы почему-то сами приоткрываются, когда он, все так же пронзая меня взглядом, ведет пальцами по щеке.

Эта странная грубая ласка. Но от нее почему-то подгибаются ноги. Или это просто после нашей бурной ночи? Перенапряжение в каждой мышце!

Вздрагиваю, когда Дикарь вдруг резко дергает кофточку.

Полы разъезжаются в разные стороны. Я оказываюсь перед ним в одном простеньком лифчике.

Черные глаза вспыхивают огнем. Как будто и не было всей этой ночи. В них просто адский голод!

Он рычит и хрипло матерится сквозь зубы. Проводит другой рукой по моему бедру. Забрасывает на стол, сдвинув моей попой тарелки и приборы.

– Доктор сказал… Пока нельзя…

Лепечу, пытаясь сжать бедра.

Но Дикарь уже вклинивается между ними своими. Его огромный член упирается в меня даже сквозь ткань штанов!

– Нельзя? Или лучше воздержаться?

Хрипло спрашивает, пронзая меня взглядом.

Резко дергает чашечку лифчика в сторону. Обхватывает мою грудь всей пятерней. Совсем не нежно. Грубо. На грани боли.

Но…

Что за странная у меня реакция на этого мужчину?

От его даже вот таких грубых прикосновений, внутри все начинает дрожать. Чувствую, как набухают и становятся совсем мокрыми нежные складочки. Кожа горит, и я просто задыхаюсь! От его рук… Под его взглядом…

– Лучше воздержаться, – лепечу, заливаясь краской.

Не выдерживаю. Опускаю глаза. Закрываюсь от него длинными ресницами.

А его рука все так же продолжает мять мою грудь. Сжимает пальцами сосок.

И я вскрикиваю. Бедра сами по себе дергаются. Распахиваются для него. От члена, который трется о меня все быстрее, между ног все полыхает. Голова сама запрокидывается назад. Опираюсь локтями на стол, чувствуя, что не удержусь. Просто свалюсь сейчас на него!

Марат сжимает сосок крепче. Еще сильнее. С нажимом катает его между пальцами.

И меня пронзает мощный спазм…

– Это была рекомендация, Алмаз, – хрипло выдыхает, наклонившись над моим лицом.

Как будто пожирает каждую черточку. Каждую эмоцию. От него не скрыться!

– Но я, пожалуй, к ней прислушаюсь.

Он резко отпускает меня. Становится вдруг холодно, как будто меня облили ледяной водой.

Еле встаю на ноги. Покачиваясь. Приходится ухватиться руками за стол, чтобы не потерять равновесие.

Вся горю. Соски болезненно ноют. Спазмы снова и снова пронзают самое естество.

А Дикарь… Он такой, будто ничего и не было. Все та же бесстрастная маска на лице. Ничего не выражающая. Даже не смотрит на меня, лишь окидывает единственным равнодушным нечитаемым взглядом. Поправляет рукава на рубашке, закатывая их чуть выше.

– Вернусь вечером, – коротко кивает на ходу и выходит, хлопнув дверью.

А я ловлю ртом воздух, радуясь, что теперь он меня не видит. Прижимаю руку к низу живота, все еще держась второй за стол. Меня потряхивает все сильнее. Спазмы становятся слабее, но зато чаще.

Сгибаюсь, когда ощущаю самый мощный из них…

Еле распрямляюсь, когда все это заканчивается. Бросаю на себя взгляд в огромное зеркало на стене.

Растрепанная. Губы распухли и покраснели. Вся облита потом, даже волосы кое-где прилипли к лицу.

Что же он со мной творит? И… Что со мной будет дальше? Даже странно, что он остановился. Зачем спрашивал? Или хотел поймать меня на лжи? Снова, как он считает? И… Неужели он совсем ничего не чувствует?